Николай Рубцов

Глава

282.

     

348.

     

Глава 1. Корни наши

1. Люблю тебя, Карелия!


Я люблю тебя, Карелия,
За жемчужную росу,
И за ночи твои белые,
И за рек твоих красу.
Я люблю тебя, Карелия,
За туманную гряду,
За Онего волны пенные,
Края лучше не найду!

Я люблю тебя, Карелия,
Глубину твоих небес,
И за ели островерхие,
Край березовых невест.
Я люблю тебя, Карелия,
За зеркалие озер,
Я люблю то утро ранее -
Тот малиновый костер.

Я люблю тебя, Карелия,
За сосновый шумный бор,
За места твои соборные,
За девичества простор.
Я люблю тебя, Карелия,
И за Кивача поток,
И за Кижи рукотворные,
И за глухариный ток.

Я люблю тебя, Карелия,
За жемчужную росу
И за ночи твои белые,
И за рек твоих красу.
Я люблю тебя, Карелия,
За туманную гряду,
За Онего волны пенные.
Края лучше не найду!

     (1999, 20 ноября)

10. Когда я еду за моря…


Когда я еду за моря,
Мне травы шепчут:
"Парень, зря
Меняешь здешнюю красу,
Наш ливень, радуги косу.
Ты посмотри на травостой,
На круче хоть разок постой,
Раскрой глаза и оглянись
И над ромашкой наклонись.
Послушай, как шумят леса,
Как вдруг натянется леса
При ловле щуки, окуней.
Ты поброди среди полей.
Встречал ли ты свою зарю,
Когда восход кричит: "Горю!"
И заискрится враз роса -
Лугов жемчужная краса?..
Ты любовался ль Кивачом,
Там, где гранит к плечу плечом,
Где глохнешь от потока вод?..
В нем лучезарный небосвод.
Пленили ли тебя Кижи?
Ты без утайки расскажи!
Главами небо бороздя,
Те, без единого гвоздя,
Стоят на диво сотни лет!
Онего рядом - юн и сед.
Горят всеночно маяки,
Да тянут сети рыбаки.

Побудь на Ладоге, сынок,
Где коротает чудо-срок
Чудесный остров Валаам!
Там монастырь и древний храм.
Таких красот ты не найдешь,
Хотя полсвета обойдешь!"

Ты уезжаешь за моря?
Мне травы шепчут:
"Парень, зря!

Ты ж здесь родился, здесь и рос,
Среди красот, жемчужных рос.
Так оглянись по сторонам -
Такого ты не встретишь там!"

     (1999, 29 декабря)

11. Корни наши тож, в земле…


Есть ли кто живой в селе,
Где труба родная?
Под хмельком, навеселе,
Детство вспоминая,
Заглянул я в отчий край,
Как бы ненароком.
Был свой дедушка Мазай -
Став Ильей пророком.
Корни наши тож, в земле,
Травах и скотине!
Но не верили Илье,
Живет на чужбине.
Прав был дедушка Илья,
Назвав нас глухими.
Умерла моя родня,
Средь людей, чужими.
Вот заросшие луга,
Речка-пескаруха.
Вон погостная дуга -
Жизни всей проруха.
Не нашел я столбовой,
Между хат, дороги.
Не узнал свой дом родной.
Подкосились ноги.
Где вы - стройные дома,
Ставни-раскладушки?
"Время - жуткая война", -
Молвили старушки.
Выселяли всей гурьбой
В нашу перспективу.
Декрет партии родной
Стал для сел не в жилу.
Ни холера, ни чума
Так нас не косила.
Хоть проклятая война
Жизни уносила,
Но стояли сотни лет
Хутора, покосы.
Их теперь уж больше нет,
Разлетелись осы.
Вот мой дом. Не дом - позор.
Сгнили двери, крыша.
Сиротливость труб - укор.
Вместо печки - ниша.
Не найти криницы сруб,
Чтоб воды напиться.
И березы поведут
Деду помолиться.
Разлетелся гвалт грачей,
Не пищит пичуга.
Стала, вдруг, земля ничьей,
В зарослях недуга.
Перебит хребет села,
Очага и крова.
Нет фамильного тепла,
Продана корова.
Сколько ж сел и деревень -
Божьи горемыки?
Нет плетня. Зачем плетень!
Такие закавыки.
Не нашел тебя я, дед.
Отцвела рябина.
И виновных в этом нет?
Такова судьбина.
Есть ли кто живой в селе,
Где труба родная?..

     (1994, июль)

12. Корни наши…


Из года в год, из века в век
Наш православный человек
Рождался с верою Христа,
Передавал из уст в уста:
Колядования Рождества-
Обряды, песни, ряжества
Во славу Господу - Отца
Иисуса, нашего Христа,
Творца земной, небесной твари,
Его божественной морали,
Что оную до нас донес,
Подросший Сын его, Христос.
О! Люди, как похожи мы!
Своей не ведая судьбы
( Чужой распоряжаться и не вправе-
об этом сказано в божественном уставе)
да ведь завистливы! Завистливы черты
доводят до убийства, нищеты.
Потом раскаяния и просьба,
У Всевышнего, мольба
К помилованию божьего раба.
О, Господи! Какая же твоя судьба-
Карать и отпускать грехи?
Я не кощунствую, о, Боже, упаси
Меня от твоего непонимания.
Но ведь тобой вершатся мироздания.
Творцу не свойственны простые созерцания!
Коль есть помилования, есть и наказания.
Не потому же наши покаяния,
Похожи на щедроты подаяния,
Порой запаздывают. О, Господи, прости!
Да упаси себя от ярости
И гнева в решениях приговора,
А нас от лжесвидетельств, наговора
На невинного. О, Боже, освети
Наш путь - в путь правоты и чести,
Чтоб равноправны были и без лести,
Не в том, чтоб крест свой на Голгофу отнести,
А в этой жизни! Господи, прости!

     Январь 1995 год

13. Русь


О Господи! За что, скажи,
Покарана так Русь судьбою?
А коль не ты, то подскажи,
Кто так кощунствует тобою?
В крови Российская земля.
И вновь на ней братоубийства.
И что за жизнь, о Русь моя,
Что на заказ вершат убийства.
Не уж то мало крови той,
Когда стеною брат на брата,
Когда сроднились с Колымой -
Расстрел и профиль супостата?!
Не уж то мало тех крестов,
Что на Руси в войну стояли?!
От голодающих "постов" -
О Боже! - Люди умирали.
Не уж то суждено Руси
Всю жизнь с протянутой рукою?
Не от сумы нас упаси,
Господь, а от пути к разбою!
Ну почему, как в ту войну,
В гробах российские солдаты,
И разрывает тишину
Не гром, а минные раскаты?
К чему скорбь матерей опять
Пришла. О Господи, помилуй!
Как можно слезы их понять
Над сына юного могилой?
О Русь! - Великая страна,
Междоусобились славяне.
Не уж то правит сатана,
Коль твой народ в дерьмовой яме?
О Боже! - Сверху ль не видать,
Что Русь донельзя обнищала?
И долго ль будем куковать
Мы без конца и без начала?
Настанут ли такие дни,
Чтоб по труду за труд платили?
Иль будут милости одни?
О Русь! - За что тебе служили?
Господь! Смотри, что там звенит? -
У нищих мелкие монеты.
Звонарь на звоннице звонит -
Не к лучшему пока приметы.
Дай Бог, чтоб выбраться со дна,
Руси не жить на подаяния.
Ведь Русь у нас всего одна!
Господь! Не дай на поругание.
О Господи! За что, скажи,
Покарана так Русь судьбою?
А коль не ты, то подскажи,
Кто так кощунствует тобою?

     (1994, 9 ноября)

14. О, Русь!


О, Русь! Ты что, не понимаешь,
Как ты предательски нема,
Коль свой народ не защищаешь
От слез, от горя и ярма.
О, Русь! Не уж то ты ослепла?
Потоки крови христиан
И мало что ли слез и пепла,
Непокорившихся армян?
Что, горе брата славянина
Уже не трогает тебя?
Ты сыновьям, как домовина,
Коль есть горящая Чечня.
Иль не решаемы вопросы
Без смерти наших сыновей?
К полудню высыхают росы.
Блестят лишь слезы матерей.
О, Русь! Ты посмотри с любовью
На обездоленных людей!
И что за дань? - Коль платят кровью
Защитники твоих полей.
Куда ни глянь - одна проруха,
Как в зиму белые снега.
А в снах - лишь хлебная краюха.
О, Русь! Ты стала "голодна"!
Без состраданий к тем, кто беден.
О, Русь! По милости твоей
Нас грабят ближние соседи.
Голодный обморок врачей…
О, Русь! Тебе одни упреки
За обездоленный народ.
А у славян раздор и склоки.
Уж в прошлом сила и оплот.
Все очернять несправедливо.
Русь, без утайки говорим,-
У нас теперь любое - чтиво
И, митингуя, жизнь корим.
Уже забыты и талоны
Да пайка мяса на семью.
ГУЛАГ забыт и его стоны,
Но не забыть свою родню,
Расстрелянную в Магадане
Без следствия и без суда.
Держали шиш тогда в кармане.
И разве это ерунда?
Ты подарила нам свободу
Да не под силу нам она,
Как израильскому народу
В былые как-то времена
Казалась черною свобода
И горькой Господа тропа,
Бегущая от фараона.
Видать, судьба рабов одна?!
И в прошлом плохо, что в неволе,
И в настоящем голодно.
Но все же, Русь, скажи:
"Доколе
Ты с рабством этим заодно?"
Мы верим в жизненную силу
Твою, о Русь! - Ведь ты нам мать.
И ты не дашь пойти по миру,
Чтоб на чужбине умирать!
Ведь мы с тобой давно сроднились.
О, Русь! - Нам некуда идти.
На верность мы тебе божились.
О, Русь! О Господи! Прости.

     (1996)

15. В лугах, где росистые травы


В лугах, где росистые травы
На солнце, как жемчуг горят.
Венок я сплету для любимой Купавы,
В ее бело-лунный наряд.

Венок я сплету для любимой Купавы
В ее бело-лунный наряд.

Пойдем мы, где тихие плеса,
Где шепот воды изумруд.
Стоит там сторожка любовного теса,
Цветущий, весь в лилиях, пруд.

Стоит там сторожка любовного теса,
Цветущий, весь в лилиях, пруд.

Пойдем, где плакучие ивы
Листвою коснулись воды.
И наш горизонт из зарницы-тетивы
Вдруг выстрелит в бледность луны.

И наш горизонт из зарницы-тетивы
Вдруг выстрелит в бледность луны.

В лугах, где росистые травы
На солнце, как жемчуг, горят,
Венок я сплету для любимой Купавы,
В ее бело-лунный наряд

Венок я сплету для любимой Купавы
В ее бело-лунный наряд.

     29 июня 1999 года

16. Течешь откуда ты, река?


Течешь откуда ты, река?
-Теку давно, издалека.
Впадает, где в тебя ручей?
-Он, тот, который-чей, ничей?


Шумит на плесах детвора!
-В разгаре летняя пора.
Среди костров, как при свечах,-
"Кого ты носишь на плечах?".

-Несу я бурную волну,
На ее гребнях седину.
Да тайны в недрах вод моих,
И слезы горести родных,

Русалок тихий смех несу,
Их бледно-лунную красу,
Любовный шепот у ракит
(Мое журчание тех манит.),

А по - весне, на ледоход,
На берег выбежит народ.
И стонут в надолбах быки,
Их заостряются "клыки".

Вдруг; крики, шум, ажиотаж,
Коль мчится лед на абордаж.
Тревоги жуть, испуг в глазах,
Когда заторы на сносях.

Несу я, в ливень, гром небес,
(как - будто бы вселился бес),
Бушую вновь, как по - весне,
В неудержимой белизне.

А летом, в детской суете,
Теку я, словно, на холсте.
В зеркальной глади камыши,
Лишь рыбы всплеск в моей тиши,

По осени вода темнеет,
Берег, около, сереет.
По - ночам, коли морозы,
Желтый лист летит с березы.

Зимой окутаюсь я льдом.
Весной помчусь я напролом.
-Все повторится по спирали.
Так жить мне Боги предсказали!

     27 августа 1999 года

17. Нам рында бьет отбой


Нам рында бьет отбой
И ты опять со мной,
А волны бьют о корпус корабля.
Который день штормит
И все вокруг кипит,
И где - то там, за тридяветь, земля.

А твое фото
Всегда со мной.
К тебе вернусь я,
Ты жди, весной.
Промчится осень.
За ней зима.
Настанет наша
С тобой весна.

Слышь, свистят подъем,
А мы всю ночь вдвоем,
Хоть за бортом высокая волна.
И стонет альбатрос,
И выдержал бы трос,
А стойкости у нас всегда сполна.

Ведь твое фото
Всегда со мной.
К тебе вернусь я,
Ты жди, весной.
Промчится осень
За ней зима.
Настанет наша
С тобой весна.

Стоим на рейде мы
В передверии весны
И за кормой- и штормы, и моря.
Уже не мой штурвал.
Я вахты отстоял.
Не для меня поднимут якоря.

Ведь твое фото
Всегда со мной.
К тебе вернусь я,
Ты жди, весной.
Промчалась осень,
За ней зима
И наступила
Для нас весна.

     19 июля 2001 года

18. В даль летят гудки вокзала


В даль летят гудки вокзала
И прощальный жест руки.
"Ты пиши мне,- прошептала,-
Приревную от тоски".

За окощком сосны, ели,
Телефонные столбы.
Мы с ребятами поели,
С кипятком, моей халвы.

"Пульку"мигом росписали.
Так, сыграли в "Дурака".
Затем дружно вдруг поспали.
Отлежали все бока.

Чай поспел,а с ресторана
Зазывают на обед.
"Деньги лихо из кармана
Потекли",- сказал сосед.

Анекдоты, прибаутки
Под гитарный перебор.
Все в слезах от меткой шутки -
Букам всем на перекор.

Ночь проспали. День проели.
В тамбур, разве, покурить.
Да в окошко все смотрели,
Чтоб, в тихую, потужить.

Мчатся встречные вагоны.
На перронах суета.
Работяги -эшелоны
Мчатся тоже, кто куда.

Мед, коврижки, куры, сало.
Набежали. Не берут.
Всем привычный дух вокзала.
Дан гудок. "Спеши!" - орут.


Проводница дверь закрыла.
Набирает поезд ход.
Вон, соседка, закурила,
Перекрыв собой проход.

Завтра будем мы у цели,
Так сказать - конечный пункт!
Мы опять поесть успели,
Утолив желудка бунт.

Мы поставим, завтра, точку.
Чемоданы. Рюкзаки.
Переспим лишь только ночку
В грезах снов или тоски.

Скрашена моя дорога
Рукописным адреском.
Не ревнуй! Я, так, немного,
Флиртонул от всех тайком.

     3 апреля 1998 года

19. Мысли гложут. Сердце рвется



Мысли гложут. Сердце рвется.
За окном пурга метет;
То заплачет, засмеется,
То вдруг лихо запоет.

По - утру народ проснется -
Не проехать, не пройти.
Тройка резвая несется,
Снег, сметая на пути.

Дружки вывели невесту-
Розбелесая фата.
Уже скоро ей фиесту
Разыграют, а пока:

Колокольчик с бубенцами,
Рвет гармонь свои басы,
Мчатся кони с молодцами,
Льется смех во все концы.

Ах, белесая равнина!
Ах, бескрайние поля.
Всюду снежная перина.
Дремлет матушка земля.

Мчится свадьба удалая,
(Счастье слышно за версту)
В ней невеста молодая.
Ветер рвет ее фату.

Годы быстро пролетели.
Чья - то тройка мчится в даль.
На рябине свиристели
Мне насвистывают печаль:

В прошлом - смех, фата и розы,
Где, той, юности вода?
Лишь одни остались грезы
Да заплечные года.

     29 июня 2001 года

2. Карелия - любима, дорога!


Какие разные у Шуи берега,
Какая дивная вдоль берегов картина:
Там заливные стелются луга,
Здесь простирается гранита верховина.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце: Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

Стоят на косогорах сосны до небес.
В их кронах вечно ветер завывает.
Глянь, роща из березовых невест
И белизной стволов своих ласкает.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце; Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

Моя Карелия - лазурных синь озер,
В них елей островерхих отраженье.
Онего полноводного простор.
Шум Кивача до головокружения.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце: Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

Средь сосен, по - весне, токуют глухари
И токовищ таких нигде не встретишь.
А на луга выходят косари,
В лучах зари они как - будто фетиш.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце; Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

Моя Карелия - край клюквенных болот
И вырубки брусникою краснеют.
Здесь рыбакам не нужен эхолот.
Карелия, и нет тебя роднее.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце: Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

Здесь купола Кижей стоят уже века,
Здесь все вокруг и милое, земное,
Здесь Валаам видать издалека,
Здесь, как в раю, воистинно святое.

Карелия как жизнь мне дорога.
И в моем сердце Кижей панорама,
Пушистые, белесые снега
И древние чертоги Валаама.

     20 апреля 2001 года

20. Помани хоть пальчиком


Помани хоть пальчиком,
Помани словами.
Был когда - то мальчиком,
А теперь с усами.

Лунное затмение.
Ржание кобылиц,
Вроде как знамение
Из прежних небылиц.

Отцвели - сирень в саду,
Герань на окошке.
Я любимую найду
В далекой сторожке.

Мы пойдем искать зарю,
Перламутром росы.
И цветок ей подарю.
Заплету ей в косы.

Кем расплетена коса
В алостях зарницы?
Знают только небеса
Тайну вечерницы.

     1 июля 2001 года

21. Представь себе, тайга...


Представь себе, тайга.
И ты в ее глубинке:
Деревья - якоря,
Ни тропки, ни тропинки,

Ни живности вокруг,
Как айсберг в целом море,
Идешь на третий круг.
И сам с собою в ссоре.

А солнце в высоте
Сквозь ветви еле светит.
А жизнь на волоске
И ужас смертью метит.

Представь - пустынный зной,
Куда ни глянь - барханы.
Ни капли за губой.
Мираж, как бусурманы.

И гонится песок -
Песчинка за песчинкой.
Той жизни посошок,
Измерянный крупинкой.

К полудню так печет,
что насквозь прожигает.
Кровь из губы течет
Да тут же высыхает.

Представь, что ты не люб,
А, кажешься, любимым.
И будет горечь губ -
Звеном необратимым.

И будет: ложь в словах,
Как "искренность" казаться,
Кошмары снов в мольбах-
Уснуть, не просыпаться.

Кровавая заря!
Да слов тех не забудешь.
Ведь говорят не зря, -
"На сильно мил не будешь!".

К чему так говорю?
-Не трудно догадаться,
Не суждено "царю"
В любовниках остаться!

К чему такая речь?
-Подумай, сделай милость!
Коль в цели твоей течь.
Считай, что все приснилось!

     26 апреля 1998 года

22. Тучи на небе


Тучи на небе.
Роса на траве.
Мысли о хлебе
И о халве.

Месяц и звезды
В зеркальной воде.
Прошлые версты
В стертом седле.

Дым коромыслом.
Смола, как слеза.
Удаль с подсвистом.
Внук егоза.

В луге калина.
На ней соловей.
Жизни рутина
Доли моей.

Радуги диво
Ногой у плетня.
Скачет огниво
И ребятня.

Звезд диадемы
В небесном саду.
Куст хризантемы
В снежном плену.

Изморось всюду.
Морозная жуть.
Я не забуду
Девичью грудь.

     25 июля 1998 года

23. Грозди красной рябины


Грозди красной рябины.
Желтеет листва.
Ребятня у калины.
Пожухла ботва.

Чернослива лоснится
Своей синевой.
Груздь в кадушку ложится.
Дожди с пеленой.

У лещины орехи -
Янтарь янтарем.
Подобрались огрехи
Осенним дождем.

Дождик- капля за каплей
Туман по - утрам,
Вдруг, зашествует цаплей
По - нашим дворам.

Утки, в запони, стаей
Встают на крыло.
Стал вдруг месяц лукавей.
В багрянце село.

Ворон крячет, картавит,
На лета беду.
Осень начала править
У всех на виду.

     август 1998 года

24. Я пойду на поле погляжу…


Я пойду на поле погляжу!
Меня часто мать к нему водила.
"Здравствуй, мое полюшко, - скажу ,-
Как пшеница, нынче, уродила?

Не косил тебя ли суховей?".
Вроде нет! - стоит стеной пшеница.
Ты зерно ее сильней налей,
Чтобы им обрадовалась жница.

Как придет великая страда,
Застрекочет поле ребятнею!
Вырастет пшеничная скирда
Доброю заманчивой мотнею.

Словно солнышки -янтарное зерно.
И твой запах передастся хлебу.
Скоро будешь ведь черным - черно
И грачом ты полетишь по - небу.

В твои недра - груди - закрома
Лягут зерна, чтоб заколосится.
Ты нам даришь щедрые хлеба.
Я бегу к тебе, чтоб поклонится.

Я пойду на поле погляжу!
Меня часто мать к нему водила…

     7 июля 2000 года

25. На озере штиль - гладь зеркальная…


На озере штиль - гладь зеркальная.
Осина стоит печальная.
Как говорится - ни дуновения,
Даже чуточку нет сомнения.


Палит нещадно солнце в зените.
Извините! Уж , извините!
А вдоль дороги облака пыли
Клубятся на целые мили.

Хаос на речке, около плеса
Ребятня ныряет с утеса.
Скоро, под вечер, песни , гармошка,
Ждет и меня моя сторожка.

Там, под окном, кустится калина.
Ну , прямо, дивчина- невинна.
В роще, за лугом , поет соловей.
Видно на радость доли моей.

     22 июля 2000 года

26. Что ж ты, сиротливая изба…


Что ж ты, сиротливая изба-
Нет былого огонька, задора.
Как же переменчива судьба-
Словно тень от ветхого забора.

Растворилось счастье будто дым.
Радость улетучилась туманом.
Что имеем, часто не храним,
Соразмерив жизнь свою стаканом.

Не моя согретая постель.
Не мои и утренние вздохи.
И. когда все кончится ,ужель
Все дела мои уж так и плохи?

Завяжу я завтра, - "Слышишь, мать?".
-Вот приду как стеклышко на диво.
Мне сегодня надо бы поспать
Да тревожит дьявольское пиво.

Что за жизнь - сто грамм еще по сто?
Почему все на меня косятся?
Мне бы вдаль , подальше, как Кусто,
Ну , а тут любовью заниматься.

Полюбить пора свою жену.
Расцвела та пышно - хризантемой.
Да, видать, я в скорости усну
Не в объятьях со своей любимой.

     24 июля 2000 года

27. Вчера беспрерывно дождик лил


      В охотничьем хозяйстве
      Попова Василия Борисовича -
      друга моего незабвенного

Вчера беспрерывно дождик лил ;
Пронырливый, назойливый, холодный.
Он мою душу, напрочь, остудил,
Да под ногами пес скулил голодный.

Смотрел с надеждой я на небеса.
Молился Богу, чтобы распогодил.
Но не всегда бывают чудеса,
Коль дождь стучал и мерзко колобродил.

Истопили баньку - на семи ветрах;
Добротная , у речки , чин по чину.
И мы балдели, парясь на парах.
В таком пару я , видит бог , не згину.

Я пропотел, - сбежало сто потов.
Я молодел. Я отдавался пару.
Недаром баня - бодрости остов!
Я дождь простил за этакую "кару"

Потом чаи гоняли за столом-
Пыхтели губы, потом обливались.
Слывет хозяин - докой знатоком.
И мы округой этой любовались.

     27 июля 2000 года

28. Стоят, как истуканы, тополя…


Стоят, как истуканы тополя
И озеро - зеркальная равнина.
Куда ни глянь - бескрайние поля ,
Что песня благочинного раввина.

Перепела не квохчут, -"Спать пора!".
И раздаются вширь земли морщины.
В глубоких рытвинах дубовая кора.
Янтарные орешки у лещины.

Коровы хлещут дутые бока.
Настырный овод в реку загоняет
Смиренно катит гладь свою река.
Кукушка где-то нам года роняет.

Но, чу, слегка повеял ветерок.
Жара несносная как бы на стреме.
Вдали раскатисто уж слышен говорок.
-Так, исподволь, как будто в полудреме.

В истерике забьются небеса.
И хлынет дождь под грохот и разрывы.
Раскрасится под солнцем радуги краса
Да первозданной зелени разливы.

     5 августа 2000 года

29. Расшумелись березки


Расшумелись березки.
Лист осины трепещет.
И две яблони - тезки
Заскрипели зловеще.

Дуб - властитель полрядка-
Лишь вершиной качает.
И цветочная грядка
В такт ему повторяет.

Ветры тучи гоняют.
Их горам не стреножить.
Тучи дождик роняют
На листву и прохожих.

     20 августа 2000 года

3. Моя Карелия…


Как давно не ходил я по сопкам,
Как зарница, с брусничной грядой,
А во снах все бегу я по тропкам
На луга сенокосной страдой.

Там оставлено детство родное
И отцовский родимый порог,
С крупной клюквой болото живое,
Материнской любви огонек.

Моя Карелия!
Костер над рекой-
Нового утра рассвет.
Моя Карелия!
Ты - край мой родной
Ближе которого нет!

Как давно, а мне снится и снится
По утрам тот малиновый звон,
Как бежал на сосенки дивиться,
А вокруг глухарей перезвон.

Там любимые снежные дали.
На рябинах заря снегирей,
Там кукушки мне годы считали,
Там Онего, гудки кораблей.

Моя Карелия!
Костер над рекой -
Нового утра рассвет.
Моя Карелия!
Ты - край мой родной
Ближе которого нет!

     28 января 2002 года

30. Родительский оков


Куда бы не бросала нас судьба -
В пучину вод, на скальную породу,
Но как маяк родителей изба
Да та криница где я черпал воду.

Хоть проплывало много городов.
И были там дома намного выше.
Но звал к себе родительский оков
Да тот сугроб, в который прыгал с крыши.

И было много сел и деревень,
И даже мальвы были у порога.
Зовет к себе родительский плетень
Да пьяный запах лугового стога.

И вроде кручи те же и стрижи,
И тот же пруд заросший осокою
Да уж давно другие витражи
И звездопад другой над головою.

Уж по - другому смотрится на мир.
И крыша, кажется, намного ниже.
И ширь лугов уж не такая ширь.
Поток реки и тот как будто тише.

Но! Куда бы не бросала нас судьба -
В пучину вод, на скальную породу.
Но как маяк родителей изба
Да та криница, где я черпал воду.

     Январь 1997 год

31. Вот роща - русские березы


Вот роща - русские березы.
В ней детства милого ручей.
Я здесь познал двуличье розы-
Шипы и таинство очей.

Вот луг - небесное создание.
На нем жемчужная роса.
Здесь лепестковое гадание
Под искры буйного костра.

Вот поле - радости, печали.
В нем за волной бежит волна.
Здесь запах хлеба прививали
Через страду и закрома.

Вот лес - народное богатство,
Корнями сросшийся в века.
Течет мое непостоянство,
Как наша сельская река.

Откосы по краям оврага.
В нем пью туманную гряду.
Все Богом создано во благо
И я от счастья как в бреду.

Я счастлив, что могу воочию
Увидеть здешние края -
Прекрасны днем, влекомы ночью.
О, как же люба ты, Земля!

     3 мая 2001 года

32. Мой дом


      Ромны 2001 год

Я в городе, в котором жил когда - то.
И этот город мне знаком и незнаком.
Вот дом родной! Да он чужой, однако,
Хотя, как и тогда, повеяло теплом.

Все те же стены, сливы и лианы,
Соседи в радостях - все, как и почему?
Видны его дряхлеющие раны,
Как - будто через них он шепчет, - " Не пойму,

Зачем растрачено тепло впустую.
Скажите, разве им не Вас я согревал?
И как понять ту истину простую?"
Я на него смотрел и тихо горевал.

Качнулись сливы спелыми боками
И падали у ног с растресканным нутром.
Я их с любовью трогаю руками.
Их тихие шлепки о землю - словно гром.

Все в одночасье быстро промелькнуло.
( Жизнь дома замерла на бешеном скаку).
Меня убожество его кольнуло,
Но ведь мне не войти в ту, прежнюю, реку.

Я в городе, в котором жил когда -то.
И этот город мне знаком и незнаком.
Да жизнь кипит вокруг его, однако,
И вновь, как и тогда, повеяло теплом.

     10 сентября 2001 года

33. Помнишь ли школу - наше былое…


Помнишь ли школу - наше былое,
Шумных прогулок часы?
Как пролетело детство родное -
Словно прекрасные сны!

Помнишь ли бал выпускной наш, прощальный!
Как веселились тогда!
Словно миг пролетел повивальный -
Зрелости нашей года.

Помню решения трудных вопросов.
Помню тебя у доски.
Помню любовь из шипов и торосов.
Школьные наши звонки.

Помню, за партой сидела, мечтала.
Планов твоих громадье.
И на доске ты" Прощай" написала -
Школьное здание мое.

Я зачеркнул, написал" До свидания" -
Юности нашей полет.
Ты улыбнулась мне, на прощание,
Крикнув,-" Прощай, звездочет".

Вновь мы с тобою школа родная.
Вновь перемены звонок.
Мы своих внуков к тебе провожаем,
На еще первый урок.

Значит опять с тобою мы вместе.
Вновь мы пройдем этот путь.
Ты дорога нам, и это без лести,
Как жизни прошедшей суть.

     10 октября 2002 года

34. Материнские руки


Материнские руки
Да отцовский порог.
Нас уводят от скуки
Перекрестки дорог,

Но в любые невзгоды
В стужу злую и зной,
Вспомнишь детские годы,
Вспомнишь дом свой родной

Милая Родина - свет маяка,
Детства веселого бег,
Хотя ты порою от нас далека,
Ты нас спасаешь от бед.

Необъятные дали
Ждали нас впереди.
Что - то мы узнавали
С чем-то были сродни.

Перезвон колоколен,
Их малиновый звон.
С детства этим я болен,
С детства им я пленен.

Милая Родина - свет маяка,
Детства веселого бег,
Хотя ты порою от нас далека,
Ты нас спасаешь от бед.

Материнские руки
Да отцовский порог
С нами Вы в дни разлуки,
Вы - Надежды полог.

Вы и в горе, и в счастье,
Вы совместно с судьбой
В роковое ненастье -
Путеводной звездой.

Милая Родина - свет маяка,
Детства веселого бег,
Хотя ты порою от нас далека,
Ты нас спасаешь от бед.

     25 октября 2002 года

35. Ну, расскажи, как на духу


Ну, расскажи, как на духу,
Где был вчера и с кем встречался?
Я вроде знаю, на слуху,
Что ты в рулетку промотался.

-Опять тебе не повезло?
-Совсем немного, чуть-чуть, малость.
Не помню, чтоб тебе везло!
-Чертей, наверно, это шалость.

С начала радовал крупье
И мне фартило. Для затравки
Я даже отыграл колье
И перстень из соседней лавки.

Уже в кармане портсигар.
(Я заложил в ломбард намедни).
Унюхал я вдруг "перегар",
Ну, и за столик до обедни.

Вино на радостях рекой.
Ну, с коньячком совокупили.
-Потом? -По-моему, застой!
Водицу только, помню, пили.

-Тебе бы, братец, отдохнуть!
-Мне также, братец, говорили.
-Иль на всенощную махнуть.
-Да, ведь, представь, уговорили.

-Еще с застойной головой?
Еще с дрожащими руками?
-Да, братец, был я сам не свой.
-Вот и живи теперь с долгами.

"Так сколько проиграл?" - скажи?
-Не помню, кажется, не мало.
-Всему виною "виражи".
Ну и мое, видать, забрало.

Когда я трезвый и не пьян,
Ведь мне фартило, ты же знаешь!
Коль во хмелю, то вновь изъян -
Удачи миг не поймаешь.

-Так может надо "завязать"?
-Конечно, пить! А что же боле?
Долги те надо отыграть,
Чтоб снова жить тебе на воле.

     26 ноября 2002 года

36. Расскажу, как случай мне помог


Расскажу, как случай мне помог.
Я нашла любимый мне порог.
Это было майскою порой.
Яблонь цвет украсился зарей
И зарница радовала нас.
Лепестки разыгрывали пасьянс.

А ночная тайна, как луна,
Исчерпала прелести до дна.
Звездный горизонт уже погас,
Но все мчал и мчит любви пегас.
Раскраснелась робкая заря,
Значит, поздравляла нас не зря.

Перламутром светится роса.
Косит луг безжалостно коса.
Прокричали третьи петухи
И стада погнали пастухи.
Вдруг, - люблю, - мне миленький сказал
И при всех меня поцеловал.

Вот, уже который год подряд,
Когда сад наденет свой наряд,
Мы встречаем алости зари.
А заря, как - будто косари,
Косит, косит звездный небосвод,
Под вокруг цветущий хоровод.

     10 декабря 2002 года

37. Это что ли мне приснилось?


Это что ли мне приснилось?
Иль вина всему весна?
Жито вдруг заколосилось
И, конечно, не до сна.

То вдруг в воздухе летаю,
Под водою вновь плыву.
На ромашке ведь гадаю
И как - будто наяву.

То метель вдруг запорошит
-Это ж в летнюю пору,
то цыганка бег стреножит
и лежу я весь в жару.

То под яблонь опахало,
Когда яблони в цвету,
Мое сердце зарыдало
Под гитарную струну.

То капели заслезили -
Рой слезинок на снегу.
То вдруг тучи задождили.
Я от счастья в дождь бегу.

То дожди холодным утром
Мне тоску нагонят вдруг.
То вдруг росы перламутром
Под зарю украсят луг.

Да и летом, в дни Купала,
Коль кострище до небеса,
Мне кукушка куковала
И манил упрямо лес.

Чаща с спелою рябиной
И сережки у ольхи.
Бабье лето с паутиной.
Зачаруют клюквой мхи.

То мороз защиплет уши,
То сугробы - не пройти.
Барабанит дождь, а лужи
Разлились, не обойти.

Вот живу я, в сны не веря,
А года уходят в сны,
То, как сонная тетеря,
То резвлюсь, как пацаны.

А когда они не снятся,
Затоскую. Вот чудак!
Пусть уж лучше те бесятся
Наяву, не просто так.

     14 января 2003 года

38. Колокольный звон в округе


Колокольный звон в округе
И сады цветут вокруг.
Я иду к своей подруге
Через строй былых подруг.

Яблонь цвет фатой нарядной
И невеста, как бутон.
Мчится тройка с ненаглядной
Под венчальный перезвон.

Тройка мчится, тройка скачет
И бубенчики звенят
Да от счастья дева плачет
На виду у всех ребят.

Ах, нехоженые тропы
И не вспаханы поля!
Не вступали где вы стопы?
Взбудоражена родня.

Звучит - "Горько, горько, горько!"
Не грустите, Вы, друзья.
Эй, Владимир, Миша, Борька -
Стала разною стезя.

Я оседлый. Боже, Боже!
Хотя, кажется, люблю.
Я стал чуточку моложе
Или просто во хмелю.

     17 января 2003 года

39. Ну, почему в России, как всегда?


Ну, почему в России, как всегда?
(Ничто не вечно, с этим я не спорю)
Внезапно, что ль нагрянут холода,
Русь, почему чужда к людскому горю.

Сродни у нас - и удаль, и печаль,
И блеск дворцов, и нищета окраин.
Не уж то, тем, совсем Руси не жаль
Иль все живет братоубийца Каин?

Помойки обираются до дна.
Людьми забиты душные подвалы.
Куда летишь родимая страна,
Коль на руках - оковы и кандалы.

И долго ль будем недра продавать?
Ты разве только сырьевая база?
Народ России, Боже, не узнать:
То обморок, то пиршество экстаза.

Все пропито! Так, где ж былая честь?
И что за жизнь сплошные подаянья.
Уже в ходу - убийства, пытки, месть,
А не раскаянья и покаянья.

И вновь вопрос, -" Так быть или не быть?"
С тех давних пор - извечная дилемма.
И как в мешке да шило утаить
И это тоже русская проблема.

Ресурсы тают, мощь уже не та
И на приколе флот - былая слава.
Все ближе, ближе бедности черта.
Россия - будто сточная канава.

То там прорвет, уже невмоготу.
Магнат Чубайс выкручивает руки.
И как закрыть, простите, наготу
России, обездоленность и муки.

Ну, почему в России, как всегда?
Когда ж начнется это избавленье.
Нагрянули внезапно холода.
Хотелось бы другое впечатленье.

     22 января 2003 года

4. Люблю Россию всей душой!


Люблю Россию всей душой:
За звездное раздолье,
Луга с жемчужною росой,
Равнины, их приволье.

Ты - колыбель, в ней вырос я.
Ты - руки материнства.
Люблю бескрайние поля
И осени бесчинства.

Люблю сады твои в цвету,
Весенний гам и трепет
И белоснежную фату,
И детства нежный лепет.

Люблю Россию всей душой:
За лунные страданья,
Костры Купала над рекой
И зимние гаданья.

Ты - тот букварь от А до Я.
Ты - моя жизнь и тайна.
Ты, что листок календаря.
Мои - ты вира, майна.

Люблю седой ковыль степей
Да искры от кострища,
За южный знойный суховей
И косачей игрища.

Люблю Россию всей душой;
За зимние метели
С пушисто - белою парчой,
Весенние капели.

За перезвоны по - утрам,
Всеночные рассказы,
За библию и за коран
Да юности проказы.

Люблю Россию всей душой.
И нет ее пригоже.
Люблю Россию всей душой
И нет страны дороже!

     9 января 2001 года

40. Вчера мир был иной


Вчера мир был иной,
Прямо, скажем, земной
И светила луна озорная.
Простирались луга.
Речка, словно дуга
И сдавалась мне масть козырная.

Да вдруг мир онемел,
На глазах постарел.
Набежала "волна" штормовая.
Что такое война?
Почему не до сна?
Похоронка, зачем гробовая?

Те раскаты войны
Стали всем нам слышны.
Полетели в дома похоронки.
Слезы вдов, матерей,
Жуть - и дней, и ночей.
От снарядов - и кровь, и воронки.

Уходила в леса
Партизанов стезя.
На защиту народ поднимался.
Враг покоя не знал,
Хоть народ наш стонал,
Врага бил и врагу не сдавался.

Ох, какая весна!
Было всем не до сна.
Ликовал люд военный и штатский.
Хоть проходят года,
Все равно - никогда
Не забудем мы подвиг солдатский.

     3 февраля 2003 года

41. Сны эмигранта


      О, Русь! Ты повидала многих
      (Но ты - чиста как береста),
      Царей, цариц, князей, убогих.
      Дай Бог на многие лета

      Тебе не знать людского горя
      Не слышать стон своих людей,
      Не видеть: бунта и раздора,
      Голодный плач твоих детей.

И, как бы не было приятно
И даже очень хорошо,
Мы здесь чужие, нам понятно,
Еще ведь в памяти свежо:

Еще свежи воспоминанья,
Как сны из детства - вновь и вновь,
Твои, Россия, очертанья,
Как непорочная любовь.

Нам снятся белые березки
И наша первая заря,
Синиц весенних отголоски
И укоризненное - зря!

Здесь все подстрижено, помыто.
Здесь жизнь по тошному чужа.
Стоит для памяти корыто,
Как бы от прежнего межа.

Там уходящее - далеко.
Здесь все чужое - вот оно.
Как все течет здесь однобоко,
Как мир - мирок через окно.

Мы иногда затянем песни,
Наговоримся от души.
И жизнь, та, кажется, чудесней
В Российской глухомань - глуши.

О, Боже, как порой тоскуем
по разудало - праздным дням!
Нам снится, мы во снах пируем
И посылаем все к чертям.

А по - утру, опять не дома.
Иль гуте Морген, иль О. Кей.
И по России вновь истома,
России - матушке моей.

     17 марта 2003 года

42. Добротные стены Державин срубил


      Давным-давно. Дай Боже сосчитать.
      О, два столетия промелькнуло,
      Как для больных развернута кровать
      И в нос карболкою пахнуло.

      Опальный наш пиит Державин
      Здесь руку чести приложил.
      Он эту стройку сам возглавил
      И первый камень заложил.

Добротные стены Державин срубил.
Нет славнее цели - лечение недуга.
Державин тогда губернатором был.
Любила его, почитай, вся округа.

Воздвиг лазарет для имущих и нет.
И не было в нем ни минуты покоя:
Лечился солдат, там же юный корнет,
Свозили туда - из хмельного разбоя.

А эскулапы? - Да, так как сейчас:
Считали за труд - то алтын, то полушки.
И свечи горели, ведь в полночный час
Стучалися в дверь - то отцы, то старушки.

Уж, коль зарожают, как пить, при свечах,
А вот угорелых под утро свозили.
И доктор с утра опять на ногах.
Его заглянуть к больному просили.

То оспа, то тиф, то разная хворь,
То вдруг принесут - у ребенка родимчик,
А то у детей разгуляется корь.
По праздникам земство поставит графинчик.

Потрафит, коль к барину вдруг позовут.
Хоть баре все в Питер скакали лечиться.
Ну, те золотой за визит подадут,
На розвальнях кучер с тулупом примчится.

И свечи горели, и хлопала дверь,
И стоны, и крики, и в муках рождения,
Но жил ЛАЗАРЕТ, нам коллега поверь.
И нынче сегодня ему день рождения.

Как сказано выше, ему двести лет.
И стал он пошире и полновесней.
Хоть в стены другие теперь он одет,
Но чтим мы Державина этой вот песней

Добротные стены Державин срубил.
Нет славнее цели - лечение недуга.
Державин тогда губернатором был,

     Но чтит и сейчас, почитай, вся округа.

43. Что думать о тебе, Россия?


Что думать о тебе, Россия?
Уж не дождешься похвалы.
Ты наша странная мессия -
Цветы и тут же "кандалы".

И, как в былые дни блокады,
Вновь умирает твой народ.
Как обойти, скажи, преграды,
Чтоб нам поверить в твой оплот.

Вновь беспризорны твои дети,
С помоек люди хлеб жуют.
Везде стоят лукавства сети,
А ты нам словно бы приют.

Как горько думать, что не смеешь
Купить игрушку для дитя.
Когда ты, Родина, сумеешь
Вдруг повернуться к нам любя?

Чтоб чувство гордое "Свобода"
Было не только на словах.
Чтобы достоинство народа,
Всегда несла в своих делах.

Я помню, дед сказал, когда-то, -
"Засветит счастье для тебя".
Видать мне жизни маловато,
Иль не судьба, иль не судьба!

     1 апреля 2003 года

44. Первомай на пороге. Полотнища


Первомай на пороге. Полотнища,
Транспаранты, лозунгов груда.
Что-то член по утрянке топорщится.
Ну, жена! Не жена, а иуда.

Меня с вечера пловом кормила,
Холодцом под душистых сто грамм.
Слышал, теща намедни учила,-
"Накорми, ведь мужик твой Абрам".

Вот, топорщится, грудится, бьется.
Что за прелесть ее благодать!
И, как с чувством сегодня ебется.
Ведь жена - не соседская блядь.

Душа от любви разрывается.
Да и Сару мою не узнать.
Теща шепчет, - "С тебя причитается!"
Вот, ведь теща - етишкина Мать!.

     28 апреля 2003 года

45. Мерно на стыках колеса простукивают…


Мерно на стыках колеса простукивают.
В даль улетают гудки.
Капли дождя за окном убаюкивают,
Что ли поспать от тоски.

А за окном - край родной. Панорама
В душу мне гонит грозу.
Меня провожала любимая мама
И вытирала слезу.

Сменяют друг друга- то лес, то дороги.
Мимо промчится состав.
А в память плывут мне родные пороги,
Отчий житейский устав.

Ты глянь, - " Колосятся поля, как и дома,
Ивы стоят вдоль реки".
И в сердце загложат - любовь и истома,
Милые мне васильки.

Нивы раздолье, гудки паровоза.
Вот и в разгаре гроза.
В руке у девчонки пурпурная роза-
Капля на ней, как слеза.

Радости встреч да печаль расставаний,
Взгляд наших преданных глаз.
Слышатся в след нам слова назиданий
И материнский наказ:

И хоть ты умчишь- то ль на юг, то ль на север,
Но не забыть отчий край.
В нем детства страница, и липа, и клевер,
Юности пройденный рай.

     16 июня 2001 года

46. Звезды мерцают. Туман над рекою


Звезды мерцают. Туман над рекою.
Мы под ракитой сидели с тобою.
В лунной дорожке луг с жемчугами.
Там, за рекою, светят кострами.

Хохот и игры, песни и пляски
Детства, ночное как - будто из сказки.
Юность, раздолье в весеннем угаре.
Мы словно лебеди с миленькой в паре.

Нивы приволье. Хлеба колосятся.
Мы все не можем с милой расстаться.
Осень пурпурные листья роняет.
Уже по - ночам поземку гоняет.

Года хлебосольные. Снежные дали
Лунной дорожкой - радость, печали.
Месяц в тумане, как за горою.
Годы промчались талой водою.

Звезды мерцают. Туман над рекою.
Мы под ракитой сидели с тобою.
В лунной дорожке луг с жемчугами.
Вновь, за рекою, светят кострами.

     20 июня 2001 года

47. Зелень украсила луг


Зелень украсила луг.
Слышатся пенья пичуг.
Словно бы трель соловья,
Слышится песня твоя.
Черною ночкой глаза,
Где - то грохочет гроза.

Да вдруг заалеет закат,
А в сердце любовь как набат.
Мы в росы зарницы войдем,
Как - будто в родительский дом.

Речка, воркуя, журчит,
Отблеск небесный манит.
Этой весенней порой
Сады расцветали гурьбой.
Месяц да искры костра
Тайны хранят до утра.

Да вдруг заалеет закат.
А в сердце любовь как набат.
Мы в росы зарницы войдем,
Как - будто в родительский дом.

     20 июня 2001 года

48. Триста лет Петра творенье


Триста лет Петра творенье
Над Онежскою волной.
Ты приносишь изумленье
Город - славный и родной.

Буйный нрав в гранит одетый,
Коль суров Онего вал.
Город кантеле воспетый.
Кто тебя не воспевал?

Разрастались твои стены.
Ввысь вознесся твой завод.
Год от года перемены -
Сила, гордость и оплот.

О тебе слагают оды.
Поют песни о тебе.
Равноправные народы
Благодарные судьбе,

Что в твоих родились стенах.
С материнской теплотой
Ты и в радости и бедах,
Как и мы всегда с тобой:

И веселые студенты,
И рабочие твои.
Всюду слышны комплименты
И несут Петру цветы.

Золотыми куполами
Нас встречает храм Христа.
С тополиными рядами
Твои отдыха места.

Новостройки, переулки
И проспекты, как стрела.
Для влюбленных закоулки,
Ясновидица луна.

Ты всегда нам город дорог.
Тебе триста лет, но юн.
Ты - защита нам и полог
Вещей птицей Гамаюн.

Триста лет Петра творенье
Над онежскою волной…

     22 мая 2003 года

49. Ты не играй со мной в любовь


Ты не играй со мной в любовь,
Не говори, что верно любишь.
Я не скажу тебе, "готовь"
И ты меня не приголубишь.

Не мной целованы уста.
Слова на верность - не услышишь.
Хотя еще ты холоста
Да уж давно другому дышишь

Своим теплом, своей весной
И под другим твои стенанья.
Другому шепчешь дорогой,
Другому даришь обещанья.

Порою вижу, - далека;
Летят слова да мысли где-то.
Твоя холодная рука,
Хотя кругом сплошное лето.

Я не ревную, - Боже мой!
Я не корю тебя за это.
Родился я давно, зимой
И мною этакое спето.

Я много видел на веку.
Я много знал и много знаю.
Еще недавно, на слуху,
Мне говорили, что рыдаю.

Ведь жизнь - не поле перейти -
Порою тернии, ухабы.
Но где мне истину найти,
Коли балдею я от Бабы.

     6 июня 2003 года

5. Петрозаводск


По воле Петра ты вознесся мой город,
Во славу Свободы Руси на века.
Хоть корни в столетьях, мой город, ты - молод
И поступь твоя широка и легка.

Тебя омывают онежские воды
И Петр наш Великий стоит на часах.
Твои знаменитые в мире заводы
И солнце зарницы горит в куполах.

Ты пушки свои поставлял для Победы,
Ты Славу и Доблесть России ковал.
Ты помнишь: и радость, и счастье, и беды,
И как из руин ты себя поднимал.

Ты - город театров и рун " КАЛЕВАЛА".
И Слава твоя по России плывет.
Ты в братском кругу городов - запевала.
Ты - Дружбы народов надежный оплот.

И кантеле звуки тебя восхваляют.
Твой вечный огонь, о погибших, горит
Гудят корабли в честь тебя, величают.
Твоя красота - вдохновляет, манит.

Будь славен, мой город, на многие лета,
(Всевышний от бед сохрани, упаси.)
Ведь дружба с тобою любовью согрета
И имя свое ты достойно неси!

Петрозаводск! Петрозаводск!
Ты хорошеешь год от года.
Петрозаводск! Петрозаводск!
Ты - гордость нашего народа!
Петрозаводск! Петрозаводск!
Ты - гордость нашего народа!

     2 августа 2001 года

50. Ходил вчера по набережной


Ходил вчера по набережной,
Где раньше гуляла ты.
Она показалась набожной -
На не расцвели цветы.

Онего своей прохладою
Навеял былые сны.
Теперь за большей оградою -
От маковки до луны.

О прошедшем давно не "плачу",
Хотя прошлого мне жаль.
Сам с собой порой посудачу, -
"Значит, уже не коваль".

Каждый идет своей дорогой.
Порою навеют сны.
Стала ты далеко, недотрогой,
От маковки до луны.

     19 июня 2003 года

51. Горела янтарем морошка


Горела янтарем морошка,
Просилась в руки к нам сама.
Татьяна, Ваня и Сережка
И вся Рубцовская родня

Собрались дружно, как бывало.
(Узнал Иван, где есть она).
Сказали, что ее немало,
Хотя и люду до полна.

Приехали. Стоят машины.
Вдали дымится костерок.
Болото, вроде из вощины.
Хотя бы дунул ветерок.

Оделись. Там на солнцепеке
"Заели" б сразу комары.
Гляди, желтеет на востоке!
Но нет там дружной детворы.

Пошли туда мы на разведку.
И, впрямь, морошка хоть куда!
Уж жалят оводы соседку
Да под ногами - хлябь, вода.

И что нам гнус, и, что нам овод!
Морошку в рот, а три в ведро.
Уже в ведре ее под обод.
Перекусили. Пьем ситро.

Ну, разговоров. Ну, веселья.
Вот уродила нынче! - Да!
И в этом даже нет сомнения.
Ее здесь не было года:

Побьет мороз, то жарко лето,
Хоть лист и есть - неурожай,
То вдруг сухая, как галета.
А нынче был чудесным май!

Набрались. Ведра словно гири.
И путь обратный в радость нам.
За ней прошел бы я и мили.
Спасибо этаким местам.

Горела янтарем морошка.
Под зиму - чудный аромат.
И, где моя большая ложка?
Жена, дочурка, кум и сват

Смакуют прелести природы.
Ее с другою не сравнить.
Хоть тяжелы порою броды,
Но без нее нам скучно жить!

     24 июня 2003 года

52. Расплескалось наше море


Расплескалось наше море,
Расшумелось, ветродуй,
Толь на радость, то ль на горе.
Ты, ветрище, не балуй,

Не гони волну крутую -
Уж, ослабь и поостынь.
Разбросал ты в рассыпную
На десятки, сотни миль

Стаи, гвардию пернатых.
А вокруг черным, - черно.
На твоих волнах покатых
Лодка - сущее бревно.

Весла гнутся, стонут спины.
Руки все в крови давно.
Волны ветрами гонимы.
Вон, там светится окно?

Нет, ветрище, хоть силен ты,
Но и мы не слабаки.
Нам еще не надо ренты,
Воды эти глубоки.

Нас судьба порой бросала -
У погибельной черты.
Нам, казалось, жизнь пропала,
Не увидеть красоты.

Да ведь выбрались, о, Боже,
Мы с тобой на божий свет.
Причитать совсем не гоже!
Только "Да", не надо "Нет".

Свет мелькнул на небосклоне.
Как - то сбавила волна.
И как - будто на ладони
Промелькнула вдруг луна.

Вот так да! И стало худо.
Сколько ж, братцы, мы гребли?
Это ж просто люди чудо,
на приколе корабли.

Ну, а мы одни в пучине.
Почитай ладони в кровь.
Слава Богу, живы ныне -
С нами жизнь, ну, и любовь.

Поутихло наше море.
Где Онежская волна?
Помолюсь, пойду, в соборе.
Вновь для нас "горит" луна.

     25 июня 2003 года

53. Где - то там, за рекой, заливные луга


Где - то там, за рекой, заливные луга.
Мчит горячий табун, с ветром споря.
Здесь глубока вода и круты берега.
Молодые не чувствуют горя.

Из чащобы на них волчья стая бежит,
Разделились на две параллели.
Потому - то вожак всех торопит, спешит,
Чтобы волки догнать не успели.

Резвый дух молодой. Ох, горячий скакун!
Много раз уводил от погони.
Знает эти места; там, чуть справа, валун,
Ну, а дальше - раздолье запони.

Надо только успеть, без потерь, проскочить
Берега, как отвесные скалы.
Уже волки насели и стали кружить.
Уже видны их волчьи оскалы.

Ну, вперед молодежь! Не робей, не робей!
Нет минуты. - И, где ж ваша смелость?
Что застыл мальчуган? - Ну, давай поживей,
Покажи, наконец, свою зрелость.

Ох, как сильно заржал! Он как - будто стрела,
Увлекая других за собою.
От напора копыт вода стала бела.
Полетела "стрела" за "стрелою".

Не успеть волчьей стае. Вожак уж плывет.
Уже тот мальчуган на свободе.
Догорал небосвод. Уж тот матку сосет,
Пьет ее молоко при "народе".

Ох, какие луга! Сочна нынче трава!
Отлежаться пора от погони.
Позади берега и немые года,
И вокруг, будто все на ладони.

Где - то там, за рекой, заливные луга.
Мчит горячий табун, с ветром споря.

     26 июня 2003 года

54. Говорят, грибов, немерено!


Говорят, грибов, немерено,
Даже некуда вступать.
Собирать больших не велено,
Или чуть-чуть подождать.

Едем, мчимся. Угораздило
Мне сманить свою родню.
Дождь. Дорогу всю расквасило.
Нам бы военную броню.

Но, проехали. С подвохами
Были лужицы порой.
Мои ахали и охали
От поры такой грибной:

Там грибок, а дальше следующий,
Там семейка - целых пять.
Ах, Фома, ты наш, неверующий!
-Не ленись-ка собирать.

Мошкара лютует, носится,
Стала жутко донимать.
Вот распухла переносица !
-Ты ль, не ты ли? - Не узнать!

Уж забито все, что можется.
Надоело их считать.
-Может в майку твою сложится?
Можешь просто погулять!

Уезжаем, все при счастье
И грибной в машине дух.
Коли не было б "напасти",
То и не было б хапуг!

А по приезду, суп с грибами
И, как водится, сто грамм.
Будем помнить вечерами.
Место внукам передам.

     25 августа 2003 года

55. Не сказано, не слыхано!


Не сказано, не слыхано!
Про дальние края
Прожектов понапихано.
-Где ж Русь твоя земля?

Что, нечем тебе хвастаться?
Не теплая вода?
Ушло дитя барахтаться!
-Прошли что ли года?

По ценам ты "кусаешься",
А сервис плоховат.
С тех пор земелька маешься
Да пот солоноват,

Когда ушли эпитеты,
Осталась только Русь.
Уже в музее скипетры,
Еще в полете гусь.

Возможно, все повернется.
Ты повернешься к нам.
И верится, не верится -
Тоска по тем местам:

Не по режиму прошлому
К талонным "берегам",
А по тому хорошему -
Пережитым годам.

Конечно, дело сдвинется,
Ведь дальше так нельзя.
И "сервис" к нам повернется,
Как прошлая стезя.

     26 августа 2003 года

56. За рекой гармошка


За рекой гармошка.
За рекою звоны,
Милая сторожка.
Расцвели пионы.

На лугах веселье:
Хороводы, пляски.
По утрам похмелье,
Значит не до ласки.

Заалело поле.
Звезды догорают.
Выпить с горя, что ли,
Коль не понимают.

Отблестели росы,
Солнце их слизнуло.
Не мои уж косы_
Счастье упорхнуло.

Заиграй тальянка
Песню удалую.
Где же ты смуглянка?
-Мне не знать другую!

Месяц в небе ходит,
Звезды в рассыпную.
Уж другой выводит
Деву молодую.

Под чужие песни,
Под густые росы.
Где вы мои веси,
Где вы мои косы?

Я когда - то тоже
В поле с ветром спорил.
Был тогда моложе
И чего-то стоил.

Отцвела калина.
От чернели смоли.
Вот стою у млина
Весь в тоске, без воли.

За рекой гармошка.
За рекою звоны.
Не моя, сторожка.
Отцвели пионы.

     26 августа 2003 года

57. На пороге "Спас медовый"


На пороге "Спас медовый",
Мед пора из улья брать.
Хоть в натуре я бедовый,
Но боюсь, хочу сказать.

Пчелы, что имеют? - Жало.
Значит, жалят им они.
Их намедни разобрало.
У меня не ноги - пни,

глаз заплыл - не видит око,
кулаки, что булава.
Пчел попробуй тронуть только, -
Сразу кругом голова".

Но ведь "Спас" уж на пороге.
Больно хочется медку.
Не спасли, признаюсь, ноги, -
"Черти - пчелы на чеку".

Их и дымом "орошают".
Говорят, потом они, -
"Даже вовсе не "кусают",
вроде с мухами с родни".

Это, те, чужие пчелы!
Те, другие - может быть!
Мол, от дыма пчелы квелы.
Жало можешь позабыть.

Я окуриваю их дымом.
Они ж "черти" тут как тут.
"Не выглядывай, - слышишь, - с сыном,
глянь, их крутится редут".

Отобрал, конечно, рамки.
Буду "Спас" медком встречать.
Нос распух - симптом "палатки".
Лучше б значит помолчать.

И кормлю, лелею даже.
Я усердно их лечу.
Надоел соседке Маше.
Вчера ставил я свечу,

Чтобы Бог мне дал удачу,
Чтобы пчелы - ни гу - гу.
От досады нынче плачу.
-Больше, братцы, не могу!

Вновь мне шепчут, - "Образина -
Луноликое лицо".
Солнце светит, как лучина.
Пей, сказали мне, винцо.

Я наклюкался им даже,
Аж шатается кровать.
Как забыть им о "пропаже"
В этом надо лишь гадать!

Ой, соседи, не судите.
Урожай, зато у Вас!
Вы медку, чуток, хотите?
-Вот медок! Сегодня ж "Спас!"

     27 августа 2003 года

58. Эй, гусары! За мадам!


Эй, гусары! За мадам!
Звонче шпоры, звон бокалов.
Приюти нас, Амстердам.
Где поручик наш, Брызгалов?
Нас прости, Россия-мать
За голландские квартиры.
Кто бы мог предугадать,
Что теперь мы дезертиры.
Нас прости, Россия-мать!
Обтрепались, вдруг, мундиры.
Наши лица не узнать.
Постарели командиры.
Нас прости, Россия-мать.
Ведь на верность присягали.
Да пришлось вот уезжать
От тебя, в чужие дали.
Разбрелись. То здесь, то там…
Мы в Париже, мы в Шанхае.
Русь - как сердца талисман -
Не клевать вороньей стае.
Мы разъехались. Прости,
Жеребец, - мой верный воин,
Что оставил в полпути,
В неизвестности, в изгоях.
Расседлал тебя сам я,
Помню. Около кордона
Еще русская земля,
Здесь седло, а там попона.
Ты не мог меня понять.
Я, и сам не понимая,
Уходил, чтоб не стрелять,
Твою верность сохраняя.
Как прожил остаток дней?
И другому был ли другом?
Иль резвился средь степей,
Иль ходил под чьим-то плугом?
Вспоминал ли про меня?
Ты ж, как Русь, перед глазами!
Иль расстрелян, как родня,
У оврага, за садами.
Мы вдали, и белый саван
Скоро нас объединит.
И донской наш грубый саман*
Нас с Россией не сроднит.
Я хочу, чтоб мои внуки
На луга коней гоняли.
Кандалами дни разлуки.
Русь, ты - радость и печали.
Я хочу, чтоб схоронили
На опушке, средь холмов,
Там гусары наши жили,
Там погост их вечных снов.
Эй, гусары! Эй, гусары!
Пьем до дна за нашу Русь.
Скоро, скоро уж, гусары,
Я на Русь свою вернусь.

      *Саман - на юге: кирпич-сырец из глины

     (1993, 25 ноября)

59. Алеет закат


Алеет закат.
Ни дуновения.
Пойти бы в кабак
Для вдохновения.
Там, где-то вдали,
Каркают вороны,
Поют соловьи -
Птичьи перезвоны.
Иду через луг,
Комары тучей.
Летает канюк
Над бездонной кручей.
Таращат глаза
Совы на опушке.
Сопит егоза
На мягкой подушке.
Лампадка горит
В углу у иконы.
Кот мышь сторожит -
Пострижем купоны.
Луна, будто сыр,
Смотрит в окошко.
Да пахнет имбирь,
Грибами - лукошко.
Дух пряный: сена,
Чабреца, фиалки.
Бегу из плена
Молодой гадалки.
Вот и сторожка.
Уж солнце проснулось.
Любви дорожка
И мне приглянулась.

     (1994, 7 июля)

6. Времена года


Лучевое. Дачная.
Пирс и детвора.
Самая удачная
Летняя пора.

Солнце светит ясное
Да теплынь вода.
Вот крылечко красное.
Здесь мои года.

Всюду краски пестрые,
Радуга - дуга.
Пошли косы острые
В пойму на луга.

Всюду всплески,кваканье
И зеркалье вод.
Божее создание -
Сельский хоровод.

По утру с зарницею,
Под туман - вуаль,
Лучи солнца, вицею,
Взбудоражат даль.

Там пичуга малая
Тинькает с утра,-
" Ах, какая шалая
осени пора".

Кучевые странницы
Ходят чередой.
Отцвели купальницы
Под туман седой.

А в садах; румянные,
Желтые бока,
Груши бессемянные.

Во дворах стога.

На лугах оскомина,
Нет костров, цыган.
Ходит дрема, дремина
И густой туман.

Иней ляжет проседью.
Лужи подо льдом.
Мы простимся с осенью
И ее дождем.

Вдруг, в одно мгновение,
Снежная гора,
Ветров песнопение -
Зимняя пора.

Ветры злы, напористы.
Все летит вверх дном.
Ляжет снег убористо.
Разукрасит дом.

Детвора довольная.
Санок виражи.
Краска монопольная -
Белы витражи.

Свиристели звонкие,
Красны снегири.
С крыш сосульки тонкие
Плачут от зари.

Солнышко ребячее,
Талые снега,
Снежная, незрячая
Бабушка - яга.

Обогреет солнышко,
Вмиг проталин рой.
Зимняя сторонушка
Встретилась с весной.

Первые подснежники.
Побегут ручьи.
Птицы пересмешники -
Черные грачи.

Ива первоцветная -
Зимы перелом,
Коль весна заветная
Бьет своим челом.

Ожила околица.
Песни под гармонь.
Забурлила старица -
Щучья оболонь.

Вездесущий скворушка,
Ласточки полет,
Проплывет лебедушка,
Лето настает..

Лучевое. Дачная.
Пирс и детвора….

     19 июня 2002 года

60. Лишь вчера отбежала вода


Лишь вчера отбежала вода,
Отзвенели ручьев отголоски.
Пробежали водою года.
Как там, милые мне, Райкокоски!

Река Видлица мерно бежит,
А каскад водопадов грохочет?
В нерест щуки вода забурлит.
Клин гусей, пролетая, гогочет.

Там раздолье и водная гладь.
Там болота морошкой желтеют.
Там грибов, можно короб набрать.
Там и клюква под снегом буреет.

Там - токует глухарь по - весне,
Косачей токовище на диво.
Мне вчера вдруг приснилось во сне,
Ах, село, до чего ж ты красиво!

     16 апреля 2001 года

61. Мне говорят, - "Прекрасна так Сибирь"


Мне говорят, - "Прекрасна так Сибирь
И на Алтае сделай остановку,
С мясцом - кинза и прелестен имбирь,
Хрустящая капустка, та, под водку.

Кто не был на Памире - не герой,
Не альпинист и все тут, все и баста!
Икорка черная - товарец ходовой,
А щучья, прямо скажут, для балласта

Альпийские луга, швейцарский сыр.
Но не для всех, сказали, Пиренеи.
Прекрасна Мекка, мусульманский мир,
И даже вкусны, с голодухи, змеи.

Экзотики в Таиланде - за глаза.
В Австралии, того, живет коала".
У нас, зато, прекрасная лоза
Да и грибов порой родит не мало.

А кто не ездил посмотреть Кижи!
-Так что там - фараон и что - гробница!
Про Ниагара лучше расскажи.
А мне Кивач весенний, братцы, снится.

Карелия - край тысячи озер
И елей островерхих панорама.
Горит в Онего солнечный костер.
Токуют глухари - вот это гамма.

Конечно, мир прекрасен и широк.
И всюду свои прелести природы.
Кому - то, знаю, нравится мирок.
А мне Карелии родимой броды.

     27 января 2004 года

62. Любо Онего воды несет


Любо Онего воды несет.
В даль улетают гудки парохода.
Где-то гармошка тихо поет.
Ходит луна по пути небосвода.

Ветки сирени. Раскрыто окно.
"Любит - не любит?" - гадают девчата.
И опьянит всех, словно, вино
Зарево красок лучами заката.

Скоро нагрянет силища ветров -
Мечутся чайки, беду предрекая.
Вмиг побегут вдоль его берегов
Буйные волны, от края до края.

Стонет Онего, и стонут леса.
Черные тучи не знают предела.
Гнется прибрежная, долу, лоза.
Ель вековая и та заскрипела.

Солнце проглянет - утихнут ветра.
Воды вдруг станут, - смиренны и тихи.
Пенные волны спешат в берега,
В них отражается - солнце и блики.

Любо Онего воды несет.
В даль улетают гудки парохода.
Где-то гармошка тихо поет.
Ходит луна по пути небосвода.

     28 января 2004 года

63. Россия!


"Что такое Россия?" -
Спросили меня.
- Это жизни мессия,
Это - радость моя.
Это - клин журавлиный
Да гогот гусей.
Это - посох старинный,
Полет голубей.
Это - синь поднебесий,
Вода - изумруд.
Это - топи полесий
Да детства маршрут.
Это - сказки ночного,
Ржание коней,
Запах хлеба ржаного,
Раздолье полей.
Это - липы цветение,
Девичье берез.
Это - пьянства похмелье
И драки до слез.
Это - снега запасы,
Морозная жуть.
Это - травы, покосы,
Любовная суть.
Поцелуй на рассвете,
Зарниц лепота.
Это - малые дети
Да их нагота.
Это - звон комариный
Да песнь соловья.
Это - пух тополиный
Да говор ручья.
Это - дым коромыслом,
Луна над тобой.
Это - удаль с подсвистом
Да радость с бедой.
Это - жизнь и погосты,
Родные, друзья.
Это - выпивка, тосты.
Все - Россия моя!

     (1994, 10 июня)

7. Дорога жизни! Не уходи…


Дорога жизни! Не уходи,
Не обедняй меня так рано,
А за собой меня води
И не бежи, в припрыжку, рьяно.

Не перейди черту землян,
А одари меня знамением,
Тем - разнотравием полян
И звездносолнечным видением.

Не дай споткнуться на пути
О валуны никчемной жизни.
Горит пусть трепетно в груди
Любовь без всякой укоризны.

Не дай пройти во тьме беду
Людей, об этом не кричащих.
Дорога к нашему Христу
Пусть будет светлой для молящих!

Пусть будешь всем наперекор
Ты - долговечной и счастливой,
Как бы завистникам в укор,
А мне отрадно хлопотливой.

     2 мая 2002 года

8. О, Боже! Нет краше родимой страны…


Лесные тропинки
Ведут меня в даль.
Все те же низинки,
Узоров вуаль,

Гряда косогоров
Да кроны берез,
Семья мухоморов,
Любимый утес.

Там: стройные ели
До самых небес,
Коварные мели,
Раскидистый лес,

Сосна в два обхвата,
Осинивый ряд,
Кипрейная вата,
Кленовый наряд.

Здесь - детские годы
Да дым от костра.
Там - счастье, невзгоды,
Роса до утра.

Глянь, таже криница
С студеной водой.
Бегу к ней напиться,
Как раньше, босой.

Любимые с детства
Родные места…
Мои, без кокетства,
Крестились перста.

Родимые дали,
Родной уголок!
Мы Вам присягали,
Давали зарок,

Что где мы не будем,
Куда не зайдем,
Но Вас не забудем
И Вас мы найдем.

Ну, вот мы и снова
Вернулись в края.
Здесь наша основа,
Здесь наша родня.

О, Боже! Нет краше
Родимой страны,
От леса и пашен
До буйной весны.

     22 апреля 2002 года

9. Пью живую воду из криницы…


Пью живую воду из криницы -
Соки нашей матушки Земли.
Я живу с эффектом той синицы,
Хоть порою манят журавли.

Бьет родник - то тихо, то вдруг бурно.
И, дай Бог, чтоб он не обмелел.
Жизнь моя, как он, течет сумбурно -
Счастья миг, то черный распредел.

Я пойду сегодня в чисто поле -
Там для всех куражит звездопад!
Помолюсь неистовой я доле, -
"Задержать постылый снегопад".

Я любовью, верь, не насладился.
Мне не в тягость страсть любимых губ.
Я, как говорят, не набесился,
Хоть не нежен, но уже не груб.

Налетают молнии, раскаты.
Льют дожди - как хорошо вокруг.
Что ж не ценим милые ребята,
Мы, порою, юности подруг!

Лишь с годами нежность нас находит,
Лишь с годами познается новь,
Безвозвратно молодость уходит
Да приходит поздняя любовь.

Вновь стою я у своей криницы-
Чрево нашей матушки - Земли.
Бьют ключи - эффект моей синицы
Да курлычат в небе журавли.

     4 июня 2000 года

Глава 2. Любовь порою, как ручей

100. Расскажи мне сеновал


Расскажи мне сеновал:
Как в лугах сверкали росы,
Как безжалостные косы
Луг скосили наповал.

Расскажи мне сеновал:
Про те зореньки - зарницы
И про тайны, той, девицы,
Чью любовь ты сокрывал.

Расскажи мне сеновал.
Расскажи мне тайны стога,
Там калина недотрога,
Соловей в ней напевал.

Расскажи мне сеновал:
Про те песни ночкой лунной
И аккорд той семиструнной,
Когда кто-то тосковал.

Расскажи мне сеновал,
посплетничай, втихую,
Про гаданья в ночь глухую
И к кому ты ревновал?

Расскажи мне сеновал:
Как порою ранним утром,
Блестят росы перламутром
- Ты кого не выдавал?

Расскажи мне сеновал:
Кто теперь с тобою дружит,
Твой душистый край утюжит,
Кто тебя облюбовал?

Не расскажет сеновал!
Тайны он хранить умеет,
Потому не оскудеет.
-Он мой род околдовал!

     12 апреля 1998 года

101. У крыльца береза


      (подражание)

У крыльца береза.
Ветер лист срывает.
Распустилась роза
Для кого не знает.

Росы, как живые,
Наклонили травы.
Кони удалые
Ждут у переправы.

За рекой тальянка.
Светится зарница.
Ах, судьба - служанка,
Что весной девица:

То вдруг рассмеется,
То заплачет горько,
Мило улыбнется,
Но всего и только.

Отцвела рябина.
Отщумели травы.
Не горюй дивчина -
Будут дни Купавы!

Будут сны и в руку
И фата на плечи.
Смех отгонит скуку.
Будут сладки речи.

И с тобой поскачет
С бубенцами тройка.
В радостях заплачет
Мать под твое " Горько!"

     6 февраля 2002 года

102. Эх, голенастая!


Эх, голенастая,
Черноглазастая!
- Молодость дышится.
Похотью пышится.

      Где же то времечко -
      Проседью в темечко?
      - Водой просочилось,
      Во сны укатилось,
      Как снег по макушке.
      Один на подушке.

Эх, ты - влекомая,
мне не знакомая.
Ты - детством ершишься,
Туманом дичишься.

      Где же то времечко -
      Проседью в темечко?
      - Водой просочилось,
      Во сны укатилось,
      Как снег по макушке.
      Один на подушке.

В свете ли в темени,
Прошлого времени.
Искрою светишься
Да ведь не теплишься.

      Где же то времечко -
      Проседью в темечко?
      - Водой просочилось,
      Во сны укатилось,
      Как снег по макушке.
      Один на подушке.

     Октябрь 1998 года

103. Если вдруг ты откажешь мне


Если вдруг ты откажешь мне,
Умчу на "бешеном" коне
В даль далекую - далекую страну,
Там цикады разрывают тишину.

      Нет ни света, где-то солнце?
      В ясный день темно оконце.
      Без тебя мне жизни нет.
      Не давай плохой ответ.

Если вдруг ты откажешь мне,
Жизнь моя пройдет в забытье,
В тех далеких краях, где шумит прибой,
Там, волна за волной, словно, пенный рой.

      Нет ни света, где-то солнце?
      В ясный день темно оконце.
      Без тебя мне жизни нет.
      Не давай плохой ответ.

Если вдруг ты откажешь мне
По цветущей майской весне.
Уеду туда, где дождей суета,
Непроглядная мгла, тоски маята.

      Нет ни света, где-то солнце?
      В ясный день темно оконце.
      Без тебя мне жизни нет.
      Не давай плохой ответ.

Если вдруг ты откажешь мне
В предутренней ранней заре.
Не будет зари. Улетят сизари.
Ты напрасно судьбу свою не кори.

      Нет ни света. Где-то солнце?
      В ясный день темно оконце.
      Без тебя мне жизни нет.
      Не давай плохой ответ.

     15 сентября 1998 года

104. Будь первым Фреди!


Будь первым Фреди
И победишь!
С тобою леди
Умчит в Париж.

Держись по - крепче,
По -ветру нос.
Погода шепчет, -
"Ты слышишь, Босс?".

Без остановки
В крутой вираж?
Эх, автогонки -
Кю вет, пассаж!

Лежишь в больничке
И боль в груди.
Кричишь сестричке, -
"Эй, помоги!".

Ни днем, ни ночью
Покоя нет.
Теперь воочию, -
"Большой привет!".

     16 сентября 1998 года

105. Я влюбился нежданно-негаданно...


Я влюбился нежданно-негаданно.
Седина распушила виски.
Мне, казалось, все в жизни разгадано.
- Почему ж, как шальной, от тоски?

От чего, что-то в жизни потеряно,
Жемчуга не мои у зари?
Мне, казалось, все в жизни размеренно,
Да воркуют опять сизари.

От чего, листья желтые, шалые
В ритме вальса в осеннем саду?
Облака разыгрались лукавые,
Обнажая любви наготу!

От чего черный цвет стал вдруг радужным
И расцвел под окошком плетень?
От чего, я - безбожник, стал набожным,
Как в предзимнюю стужу апрель.

От чего, соловьи заливаются,
Несмотря на крутой листопад?
-Это чувства любви отзываются,
Хотя все говорят - невпопад!

Почему ж я влюбился негаданно?
Седина распушила виски.
Мне, казалось, все в жизни разгадано.
- Почему ж, как шальной, от тоски?

     18 сентября 1998 года

106. Помню твои глаза напротив


Помню твои глаза напротив
И этот лукавый взгляд.
Помню,- сказал тебе непротив
Настроить на нужный лад.

Помню звездное поднебесье
И слезную ту росу.
Помню ночное куролесье,
Расплетенную косу

      И все я шептал тиши -
      Прекрасная ночь глуши7
      Не слушалась лишь заря,
      Ночи сорвав якоря.
      И вмиг протрезвела ты,
      Среди пичуг суеты.
      Росами мокрая шаль.
      Ресниц дрожащих вуаль.

Помню дрожали росы во след
Мерно заря алела.
Стал вдруг не милым любви послед.
Видно, мной не горела.

Помню солнце слизнуло росу,
Горечь в душе осталась.
Я по сей день ту память несу!
Память со мной осталась.

      И все я шептал тиши -
      Прекрасная ночь глуши.
      Не слушалась лишь заря,
      Ночи сорвав якоря.
      И вмиг протрезвела ты
      Среди пичуг суеты.
      Росами мокрая шаль.
      Ресниц дрожащих вуаль.

     16 октября 1998 года

107. Все то о чем хотел тебе сказать


Все то о чем хотел тебе сказать,
Не мог я вымолвить при встрече.
А от себя мне некуда бежать -
Не близко даже и далече.

С восходом солнца мысли о тебе
И в знойный полдень ты со мною.
Тебе я верю, как своей судьбе,
Как небу, что над головою.

Я и с заходом - рядышком с тобой.
И в мглу кромешную с тобою.
Любви хочу я, простенькой, земной -
Под небом, что над головою.

Я на лугах с тобою росы пью.
С тобой - морозною зимою.
"Тебя люблю!" - я трепетно шепчу
Под небом, что над головою.

Я по -весне подснежники дарю.
А, значит, вместе мы - весною.
Люблю, люблю во сне я говорю
Под небом, что над головою.

Я каждый раз твержу, что, вот, скажу
И назову своей женою.
Я все вокруг да около хожу
Под небом, что над головою.

     20 октября 1998 года

108. Скажи! - "Ну, что не так я сделал?"


Скажи! - "Ну, что не так я сделал?"
Не уж то я и не люблю?
Не так сказал, не то поведал?
Не уж то я душой кривлю?

Ну, почему опять сомнения?
Где вера в искренность к словам?
Зачем не ночь, а сновидения
С тревогой, горем пополам?

Не уж то вновь в слезах ресницы
Встречают алую зарю?
Не уж то в роли таемницы
Ты мне не скажешь, - "Я горю!".

Ну, почему, в немом укоре,
Посмотришь будто невзначай.
Ну, почему как будто в ссоре?
И где-то чувство - глашатай?

     4 декабря 2000 года

109. Сереет небо за окном


Сереет небо за окном.
В багрянце липы и березы.
И ветер, будто бы, кнутом,
Нагонит, вдруг, дождей обозы.

И забурлят дождя ручьи.
Закуролесит листопляска.
Ты, осень, в душу не стучи!
И без тебя в ней свистопляска.

Уходят девичья краса,
Зарницы тихие разводы.
Но помнить будет нас роса
Да берегов прибрежных воды.

Зачем сказала ты мне - "Да
И расплела косу тугую !"
Горела яркая звезда
Под эту пляску удалую.

Мы захлебнулись от любви.
Луна нас, что ли, шельмовала?
Плывут по небу корабли-
Дождей осенних - опахало.

Навзрыд твоя тугая грудь
С зарею алой зарыдала.
Шептали губы не забудь-
Ракиты нежной покрывало.

Беспечно лето пронеслось.
Закуролесились туманы.
Дождливой тучей разнеслось
Любви украденной обманы.

Но, что имеешь, не хранишь,
А потеряешь, горько плачешь!
Вдруг, пустота в душе и тишь!
А значит, ты мне что-то значишь!

     2 сентября 1999 года

110. Пусть годы проходят…


Пусть годы проходят
Да вновь расцветет сирень.
Пусть снова находят
Другие любви мигрень.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

Пусть в небо взлетают
Стаи других голубей.
Другие узнают,
Как в чаще поет соловей.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

Пусть росы искрятся
Да светит нам в небе луна,
Пусть дети резвятся,
Других серебрит седина.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу,
И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

     22 июля 2000 года

111. Ты меня вчера растеребила


Ты меня вчера растеребила
И губами губы обожгла,
Но другая ночью полюбила
И мосты любовные сожгла.

А мне снились - очи поволокой.
А мне снилась - маленькая грудь.
Ты со мной - то близкой, то далекой.
Разболелось сердце - не вздохнуть.

По - утру забарабанил дождик
И ханра пронырливо вползла.
От людей, конечно, можно зонтик.
Я ворчу, наверно, не со зла.

Коль со мною - очи с поволокой.
Коль со мною - маленькая грудь.
Ты со мной - то близкой, то далекой.
Разболелось сердце - не вздохнуть.

Теребится память суетливо.
Вечно буду помнить я кровать.
Как вмиг стало очень сиротливо
И природу даже не узнать.

Но со мною - очи поволокой.
Но со мною - маленькая грудь.
Ты со мной - то близкой, то далекой.
Разболелось сердце - не вздохнуть.

Налетели тучи пеленою.
Память будоражит канитель.
Почему, родная, не со мною?
Не со мной стозвонная капель!

Где теперь те - очи с поволокой?
В чьих руках та - маленькая грудь?
Ты со мной - то близкой ,то далекой.
Разболелось сердце - не вздохнуть.

     25 июля 2000 года

112. Мы столько лет друг друга знаем


Мы столько лет друг друга знаем,
Что все "детали" наизусть.
Друзей в натуре приглашаем,
Чтоб опрокинуть по чуть-чуть.

За годы с бурною рекою
И за года - зеркалья гладь.
Мы породненные судьбою.
Позволь тебя поцеловать!

Поднять и выпить хочу стоя!
Ты заслужила. Будет так!
Стучит пусть сердце ретивое
Нам в унисон, любови такт.

За годы с бурною рекою
И за года - зеркалья гладь.
Мы породненные судьбою!
За это надобно поднять.

Пусть годы ношей непосильной
Тебя не давят много лет.
Ты будь со мной любвеобильной:
Привет, привет и вновь привет!

Любовь не тот журавль, что в небе,
А та синица, что в руках.
Пусть будет маслице на хлебе.
Да счастье будет не в бегах.

Здоровья, радости, веселья
Хочу тебе я пожелать.
Ну, как проняли, впечатления?
Так, значит, Неля, так держать!

За годы с бурною рекою
И за года - зеркалья гладь.
Мы породненные судьбою!
За это вновь хочу поднять!

     16 ноября 2003 года

113. Как могут женщины предвидеть!..


Как могут женщины предвидеть!
Как могут точно предсказать!
Как могут ревностью обидеть!
Как могут делом наказать!

Как могут в горести смеяться?
Как могут в сладостях рыдать?
Чужому в корысти отдаться
И близкого не замечать.

Как могут, воз, взвалив на плечи,
И эту ношу всю везти?
Как могут в сладостные речи,
Порою, горечи внести?

Как могут , бросив все на свете,
Умчать к любимому стремглав?
Как могут быть всегда в ответе,
Когда другой совсем не прав?

Как могут плакаться в подушку,
Чтобы другим не выдать слез.?
Как могут выбросить в кадушку
Букетище из алых роз?

Любить , любовью восторгаться.
В надежду верить как в себя.
Зари росою умываться
И ждать, лишь память теребя.

     Июль- август 2000 года

114. Помнишь, с тобою сидели на лавочке?


Помнишь, с тобою сидели на лавочке?
Нам ворковала вода.
Ты ревновала, мне помнится, к Клавочке.
Тихо катилась слеза.
      Звезды сияли.
      Луна скособочена.
      Мы захлебнулись в любви!
      Господом что ли
      Судьба напророчена?
      Боже! Спаси! Сохрани!

Сколько уж лет промелькнуло? - Негаданно!
Вновь мы стоим у реки.
Все ведь свершилось, что в прошлом загадано,
В поле цветут васильки.
      Звезды сияли.
      Луна завидющая.
      Мы захлебнулись в любви!
      Воля Господня
      Любви всемогущая!
      Боже! Спаси! Сохрани!

Осень примчалась - пора листопадная.
Тянут на юг журавли.
Тихо течет наша речка прохладная.
В небе плывут корабли.
      Звезды сияли.
      Луна - ясновидица.
      Мы захлебнулись в любви!
      Что же нам в зиму
      С тобою предвидится?
      Боже! Спаси! Сохрани!

Помнишь с тобою сидели на лавочке?
Нам ворковала вода.
Ты ревновала, мне помнится, к Клавочке.
В даль уходила гроза.
      Звезды сияли.
      Луна скособочена.
      Мы захлебнулись в любви!
      Господом что ли
      Судьба напророчена?
      Боже! Спаси! Сохрани!

     21 марта 2001 года

115. Я бы не знал, да, и ты бы не знала


Я бы не знал, да, и ты бы не знала.
Я ль не хотел, или ты не хотела?
Как бы изведать тайну глубин?
Побыть бы с тобою один на один.

Быть бы любовником - завсегдатаем.
Зимой распустился бы я первоцветом.
Я бы жасмином расцвел под окошком
Был бы в грибную пору лукошком.

Чтоб растеклась полноводной рекою
Был бы я счастлив, я это не скрою.
Радости было бы, хоть отбавляй.
Мне по нутру и кровать, и сарай.

Даже в овраге, стоге и поле…
Но все лишь во сне. Коль во сне, то до Коле?
Будем с тобою в прядки играть?
Будут "кошмарные" сны донимать?

Я бы не знал, да, и ты бы не знала!
Но на конец, нас кровать укачала!
Боже, не уж то это любовь?
Мне захотелось изведать все вновь!

     21 ноября 2003 года

116. Зачем прошла с улыбкой мимо?


Зачем прошла с улыбкой мимо,
Демонстративно подчеркнув,
Что это сделалось невинно,
А я напрасно так рискнул.

Напрасно рвал тебе букеты,
Напрасно серенады пел.
Как говорят порой поэты, -
" Как хорошо, что ты, брат, цел,

что не сгорел в любви, как муха,
что головы не потерял".
"Она же просто - потаскуха", -
Мне мой дружище уверял.

Она елейно косит взором.
Она ведь знает что к чему.
Вдруг заклеймят тебя позором
За раннюю ее весну.

А я пылал огнем вздыхая,
Я от нее в восторге был.
Она - Такая, ну, Такая,
Что все на свете с ней забыл.

Я к ней бежал средь дня и ночи.
Я с ней косил лугов росу.
Я умирал за омут - очи
И ночи звездную красу.

Молва людская разлучила.
Она ушла, сказав, - "Прощай,
Коль я с тобою лишь дружила,
Иную милый провожай!"

Зачем прошла с улыбкой мимо,
Демонстративно подчеркнув,
Что это сделалось невинно,
А я напрасно так рискнул.

     11 октября 2002 года

117. Зачем ушла в водоворот?


Зачем ушла в водоворот,
На перепутье трех дорог?
Бежали талые ручьи.
Теперь они - ничьи, ничьи.

Не взбудоражит синь весны.
Просторы памяти тесны.
Засохнет ландыш на корню,
Не будем мять с тобой стерню.

Осиротеют вдруг луга,
Не наша радуга - дуга,
Простор полей теперь не мой
И свет луны над головой.

Уже пригорки и леса
Не будут видеть, как коса
Твоя распустится при мне.
(Теперь возможно лишь во сне.)

Не обожжешь моих ты губ.
Сторожки ветхим будет сруб.
И руки нежные твои
Уж не мои, уж не мои!

Зачем ушла в водоворот
На перепутье трех дорог?
Оставив в памяти моей
Голубизну твоих очей.

     23 октября 2002 года

118. Ты не ложи меня на спину


Ты не ложи меня на спину,
Уже холодная земля.
Быть может я совсем загину,
Коль ты кровиночка моя.

Со свадьбой только обещаешь
И шепчешь, все - люблю, люблю,
А как возьмешь, то забываешь,
А я се6я - корю, корю.

Весна ушла, промчалось лето,
Уже осенняя пора.
Но я люблю тебя за это -
За то, что был во мне вчера.

Уже под зимние метели
За нами следует молва,
Что любишь только до постели,
Аж кругом ходит голова.

И вновь весеннее цветение.
О, как болит моя душа.
Но это точно, без сомнения,
Что жизнь с тобою хороша!

     28 октября 2002 года

119. Я не могу. Я не могу


Я не могу. Я не могу,
Я не могу иначе.
Любить на бешеном скаку,
А не любить тем паче.

Я не могу на полпути,
Коль дальняя дорога,
Вот так, вдруг взять и не дойти
До милого порога.

Я не хочу. Я не хочу
С надеждой расставаться.
То я шепчу, то я кричу, -
"Давайте улыбаться!"

Зачем ехидничать и злить
Людей в подлунном свете?
Дружить давайте и любить
Живое на планете.

Ну, оглянись! Ну, оглянись!
Ведь мир такой прекрасный.
Проснись, дружище мой, проснись!
Ведь жили не напрасно.

Хотя, конечно, не успеть
Нам перегнать мгновенье.
И, чтоб такое, друг, запеть,
Чтоб было впечатление?

Хотя, представь себе, мне жаль,
Что годы пролетели!
Несем с собою их, как шаль,
То, как тулуп в метели.

     22 ноября 2002 года

120. Ну, зачем опять вернулось?…


Ну, зачем опять вернулось
Чувство ревности к тебе?
Ну, зачем оно проснулось
В остывающей избе.

Уже в прошлое умчалась
Теплота и губ, и рук.
Так зачем ко мне примчалась
В седину холодных скук?

На лугах былые росы
И дорожка от луны.
Ведь у нас с тобой укосы,
Ночи жутко холодны.

И капели отзвенели.
Тот же все водоворот.
Унесли любовь метели
В чей - то шумный хоровод.

Яблонь цвета опахало
И журчание ручья -
Все как гром прогрохотало.
Стала ты теперь ничья.

Лишь под вечер перепелки
Тихо свищут, - "Спать пора".
Убежали посиделки
В одиночество утра.

Ну, зачем опять вернулось
Чувство ревности к тебе?
Ну, зачем оно проснулось
В остывающей избе?

     24 января 2003 года

121. Ты мне вчера сказал, - "Люблю"


Ты мне вчера сказал, - "Люблю".
Нас полнолунье не смущало.
Поверить разуму велю
В краеугольное начало.

Ты до калитки провожал
И звезды трепетно светили.
Любить меня ты обещал.
О чем - то тихо говорили.

Вокруг сады цвели для нас.
Лишь мама головой качала, -
"Ах, не сгорел бы как Пегас",
Природа зеленью венчала.
     
Ах, какая весна!
Ах, какая весна!
Ах, какое цветенье!
Стало вдруг не до сна.
Стало вдруг не до сна.
И Любовь, и сомненье.

Вдруг прокричали петухи.
Вдали заря зарделась краской.
Мы были от любви глухи
И звезды падали украдкой.

Уже и первая гроза
В любовь нам маем грохотала
И дождь, как радости слеза,
И я любила, и вздыхала.

Уже цветы дарил в окно.
Ты у калитки ждал с цветами.
Казалось, что давным-давно
С тобой любуемся садами.

Ах, какая весна!
Ах, какая весна!
Ах, какое цветенье!
Стало вдруг не до сна.
Стало вдруг не до сна.
И любовь, и сомненье.

     28 января 2003 года

122. У крыльца стояла


У крыльца стояла.
Зорька догорала
И померкла бледная луна.
Было это в восемь,
Разыгралась осень,
А еще вчера цвела весна.

Было всем на диво.
Как в садах красиво!
Яблонь цвет и нам цвели сады.
Мы в лугах ходили.
Звезды нам светили.
Ты дарил мне радость и цветы.

Соловьи нам пели.
Словно в колыбели
Укрывала мята и чабрец.
Лунная дорожка,
Дальняя сторожка
Выковала счастье, как кузнец.

В ночь, костры Купала,
На венке гадала, -
"Приплывет ли к милому венок?"
с милым у причала
нас заря встречала.
Как его приятен говорок.

Уже осень злится,
Что-то мне не спится.
Зарядили долгие дожди.
Выйду на крылечко,
Застучит сердечко.
Ты сказал, что буду, только жди.

Как душа стонала,
Сердце замирало,
Вновь несешь мне радость и цветы.
Снежные метели,
Сын наш в колыбели.
Сын, сказали, вылитый, весь, ты.

     5 февраля 2003 года

123. Вот, ведь была удача


Вот, ведь была удача,
Так черт попутал нас.
В кармане вроде сдача,
А прокричал я пас.

Решили на халяву
Напиться кореша.
Достали вмиг " маляву",
А больше не шиша.

Подняли по единой,
А закусь - рукавом.
Вдруг стала нестерпимой.
Как по лбу кулаком.

И что распетушились?
С наперстка во хмелю?
Да чтоб Вы удавились.
Я, кажется, блюю.

Нет, спирт у них паленый.
Я мигом в магазин.
-Ты, Вань, чего зеленый?
-Эх, тошно! Зина, Зин.

На стол " бежит" закуска.
Уж налиты сто грамм.
Хрустящая капустка.
Вот, это, Зин, шарман!

Я пью, а Зин балдеет -
С икоркой бутерброд.
Зин денег не жалеет -
Знакомый разворот.

Карманы в ночь обчистит,
Обшарит обшлага.
Не-то чтоб от корысти,
Мы с ней два сапога.

     10 февраля 2003 года

124. Я стояла у ручья


Я стояла у ручья,
Вдруг спросили, - "Дева чья?"
Подарили мне цветы -
Луговых широт холсты.

У калины белый цвет?
-Да, ответил мне корнет.
На лугах блестит роса.
Ходит острая коса.

Я миленку так сказала, -
"Полюби меня сначала!"
Ой, девчонки, вся в поту,
Отдалась кошка коту.

     8 февраля 2003 года

125. Ах, Настасья! Ах, Настасья!


Ах, Настасья! Ах, Настасья!
Губы алые твои.
Ах, Настасья! Ах, Настасья!
Почему-то не мои.

Водишь с чувством карусели.
Далеко ли до беды?
Руки грудь твою задели -
Не отстать от суеты.

Целовал бы тебя стоя.
Я б и лежа целовал.
Бьется сердце ретивое
Да, видать, я опоздал.

Не моя твоя коморка
Не мои твои уста.
И на сердце стало горько.
Ломят в таинстве перста.

Заложил бы ноги выше.
Удила бы закусил.
Если б ты была поближе,
Я б без устали любил.

Ах, Настасья! Ах, Настасья!
Губы алые твои.
Ах, Настасья! Ах, Настасья!
Почему-то не мои?

     18 февраля 2003 года

126. Я пришел к тебе с цветами


Я пришел к тебе с цветами.
Под часами тебя ждал.
Меня дружно окликали.
Я в отчаянье вздыхал.

Уже солнце на закате
И посмеивался народ.
Отказал я даже Кате, -
"Видишь, дел невпроворот"

Мне луна светила мерно
И дрожал весь звездный лик.
Ждал тебя, я ждал примерно,
Пока твой букет не сник.

С горя росы со слезами
И в душе переполох.
Папа мне сказал, - "С усами
Будешь ты совсем неплох.

Подрастай скорей сынишка.
Подрастешь! - Ну и пока
Ты, как маленький топтышка.
Вот тебе моя рука".

Я отчаянно крепился,
Чтобы мне не зареветь.
Я воды сырой напился.
Начал в дудочку дудеть.

Почему Елизавета
Не пришла вчера ко мне?
Не хватило знать букета
Или радуги в весне.

     20 февраля 2003 года

127. "Где ты была вчера?" - скажи


" Где ты была вчера?" - скажи.
Опять затуплены ножи.
Ты вновь с тоской глядишь в окно.
На скатерть пролито вино.

Уже горит, смотри, заря.
Наверно, это дочка зря,
С тобой ушедшая печаль,
А на плечах все та же шаль.

Ведь говорила мама, - " Мало
Ходить в луга и пить росу,
Хотя заря тебя встречала,
Фата ж была б тебе к лицу".

Ты надеялась на чудо,
А любовь, что чудо - юдо.
Проторенная дорожка,
Словно спелая морошка,

А порою, как кислица
И возможно прослезиться.
То, как в болоте зыбком гать,
Ведь говорила тебе мать.

Ведь говорила мама, - " Мало
Ходить в луга и пить росу,
Хотя заря тебя встречала,
Фата ж была б тебе к лицу".

" Где ты была вчера?" - скажи.
Опять затуплены ножи.
Ты вновь с тоской глядишь в окно.
На скатерть пролито вино.

Уже горит, смотри, заря.
Наверно, это дочка зря,
С тобой ушедшая печаль,
А на плечах все та же шаль.

Ведь говорила мама, - " Мало
Ходить в луга и пить росу,
Хотя заря тебя встречала,
Фата ж была б тебе к лицу"

     20 февраля 2003 года

128. Он рукой манду погладит


Он рукой манду погладит.
Клитор нежненько натрет.
Чем-то там, в манду, нагадит.
Душу страстью отведет.

Ох, и сладкая похожка -
Бурной растеклась рекой.
Ну, постой еще немножко.
Я хочу опять с тобой.

Вот закончу, слышишь милый.
Ну, войди еще, еще.
Ах, ты нежный мой, любимый.
Маня, сплюнь через плечо.

     20 февраля 2003 года

129. Разодета, при параде


Разодета, при параде,
Ясно лика, как с холста,
В броско вычурном наряде
И отточены перста.

Ты стоишь одна в сторонке.
Всюду пляски, шум и гам.
И подружки, и девчонки
Разбежались по углам.

И куда ни глянь, все в паре.
Смех, веселье, голоса.
-Посидеть ей, что ли в баре??
Глянь, до пояса коса.

Красотище, как с картины
Да уж больно молода.
Вон, танцуют "образины"
И такие же года.

Вдруг, несмелою походкой,
Словно с вызовом для всех,
Он, с большущею пилоткой,
Толь в всерьез, толь для потех,

Подошел к ней, весь краснея,
И тихонько так сказал, -
"Ты - красивая, как фея!"
и направился с ней в зал.

Зал стоял в оцепенение,
Удивленные глаза.
Вот, где было вдохновенье,
Словно грянула гроза,

Закружилась в вальсе пара
И до пояса коса.
Даже вышли все из бара
Посмотреть на чудеса.

Он с вершок всего с пилоткой,
Так галантно танцевал,
Со своей, солдат, молодкой
Им пространство уступал.

И оркестр для них старался,
И наяривали басы.
Он, пожалуй, чуть стеснялся
И поглядывал на часы.

А к концу, при всем народе,
Вдруг ее поцеловал.
-Ведь теперь мы дружим вроде?
И покинул с нею зал.

Словно замерло веселье
И оркестр безликим стал.
Где былое вдохновенье?
-Заводила ускакал!

     5 марта 2003 года

130. Как можно жить без женщин?


Как можно жить без женщин-
Любимых и родных?
Как можно жить без женщин-
Вечерних и ночных?

Как можно жить без женщин
И утренних, дневных?
Как можно жить без женщин -
Тех, ласковых, земных?

Порою ищем женщин.
Их нет и днем с огнем.
И вдруг находишь женщин -
Как хорошо вдвоем!

Они - любовь и радость
Приносят нам порой.
Порой подкинут гадость
С фигой за спиной.

Но ведь без них нам тошно
В жизни сей мирской,
Сказал так не нарочно
В компании мужской.

Мы женщин поздравляем
Всем сердцем и любя
И в этот день желаем -
Ведь вновь, ее любя!

Как можно жить без женщин?
Как можно жить без женщин?
Как можно жить без женщин?
Скажите мне друзья!

     6 марта 2003 года

131. Ты при встрече тихо прошептала


Ты при встрече тихо прошептала, -
"Встречу ждать уж не хватает сил,
что сегодня ночку не доспала.
Встречи день - и радужный, и мил".

Я был растревожен откровением.
Я ведь тоже ночи не доспал.
И, признаюсь, был под впечатлением
Тех, с тобою, истинных начал.

Как прекрасно зарево вокзала.
"Тебя люблю, и буду ждать, - сказала, -
ты служи, мой милый мне герой,
года разлуки промчаться чередой
и мы пойдем с тобою вновь в сады,
ведь только ты мне нужен, только ты".

Годы расставаний пролетели.
Марш "Славянки" отыграли нам.
И хотя вокруг метут метели
Ты выходишь к скорым поездам.

Вот и встреча. Здравствуй дорогая.
Стала ты прекрасней и милей.
Расцвела любовь моя земная
И от встречи стало веселей.

Не страшны с тобою нам морозы.
Есть шипы, так, значит, есть и розы.
Скоро прочь умчатся холода,
Половодьем забурлит вода.
И к тебе придут мои сваты,
И женой моею станешь ты.

Сколько лет зарю с тобой встречаем,
По весне для нас цветут сады,
С трав с тобою росы обсыпаем,
Прилетают к нам в поля дрозды.

Ты уже бабуля. Наши внуки
Для тебя несут с лугов цветы.
До сих пор не выношу разлуки
Даже если к сыну едешь ты.

Ничего, что смоли поседели,
Будоражит нас еще капели
И подснежник расцветает нам,
Мы идем к знакомым берегам,
По весне для нас цветут сады,
Под луной сегодня - Я и Ты.

     12 марта 2003 года

132. Что ль, закинуть ноги мне на плечи?


Что ль, закинуть ноги мне на плечи?
Что-то их давно не закидал.
Коль вошел, зачем пустые речи, -
"Где - то, что-то, вроде ощущал".

Мы слились и были с ней в угаре.
Мы пытались, это, поймать.
"Ты, - сказала Надя мне, - в ударе
можно и по - новой начинать".

Ничего, что, кажется устали.
Пустяки, коль мой опять стоит.
Я войду, чтобы изведать дали,
А душа - и стонет, и болит.

Вот так чудо, вновь экстаз на воле.
Хорошо! Повеяло теплом.
Кажется, пойду сегодня к Оле.
Пусть Надежде будет поделом.

Пусть опять нальются ее губы,
Клитор пусть стрелою рвется в высь.
Нет, зачем девчата пересуды,
Коль шепчу, - постой и подержись.

Эх, как сладко жить на белом свете,
Коли вновь неведомая даль.
Я пою на ушко моей Свете
И в глазах - и радость, и печаль.

Жаль, проходят годы чередою.
Скоро жизнь иная постучит.
Значит, так начертано судьбою,
Хотя сердце радостно стучит.

Мне на плечи, что ль закинуть ноги
И войти в пылающий вулкан.
Увезли подружку, чьи - то дроги.
Я ж нашел вдруг водочный стакан.

     3 апреля 2003 года

133. Я все жду! Почему не приходишь?


Я все жду! Почему не приходишь?
Вот держу для тебя твой букетик.
На меня ты не смотришь, проходишь,
А я в след посылаю приветик.

Уже ландыш отцвел. Ты же знаешь,
Он прекрасен на лоно природы.
Снова ты от меня убегаешь,
Как порою спешат пароходы.

Приходила заря - солнце в росах.
И жасмин не тебе расцветает.
И цветы не мои в твоих косах.
Я все жду, но никто не узнает.

Глянь, зима у меня на подворье.
Хотя лето, ведь лето, в разгаре.
Почему же любовь в лукоморье?
Почему мы с тобою не в паре?

     7 апреля 2003 года

134. Заласкай меня до одури


Заласкай меня до одури,
Изомни, как вешний цвет.
Где же нынче твои козыри?
Почему их нынче нет?

Раззадорь свою тальяночку.
Растяни ее меха.
Расцелуй свою цыганочку..
Иль виной всему сноха?

Ночь стояла ново лунная.
Дивный запах чабреца.
Что ль природа полу умная,
Или похоть жеребца?

Выйду в луг, где травы с росами,
Изомну его красу.
Я миленку с ее косами
Под соседский стог несу.

Ах, рыдай моя тальяночка.
Грустный что-то перебор.
Где же милая цыганочка?
Укатил ее табор.

Стали росы перламутными
Да не яркою луна.
Воды в реках стали мутными.
Эх, заплечная сума.

Одиноко месяц светится
И гармонь тоску ведет.
Бабка в красный угол крестится.
Скоро "зимушка" придет.

     24 апреля 2003 года

135. Не ищите "манну" да с небес


Не ищите " манну" да с небес.
Не корите долгую дорогу.
Коль в ребро вчера вселился бес,
Соблазнили даже недотрогу,
Значит, есть изюминка души,
Значит, ты еще кому-то нужен.
Но не восхваляйся, не круши
И кинжал не вынимай из ножен.
Посмотрись же в зеркало старик.
Хотя взгляд на удивленье молод,
Но давно красуется парик
И подавно утолился "голод".
Все пытаешься изобразить -
Семижильным, бравым кавалером,
Но пора уже сообразить, -
Время "Ч" ушло с стоячим хером.

     27 апреля 2003 года

136. От ворот поворот


От ворот поворот,
От угла до угла.
Почему ж недород?
И зачем берегла?

Рвал букеты цветов,
Меня в поле водил.
Мне показывал котов
И, лишь только дразнил.

На лугу, по росе -
Целовал, целовал.
Мне завидуют все,
Что "Такой" он - нахал.

Как хочу, невтерпеж,
Даже зубы свело.
У него лишь пердеж
И язык помело.

А, когда завалил!!
Ничего не понять;
не хватило мудил,
не доделала мать?

Вот, девчонки стою,
Проклинаю судьбу,
То смеюсь, то реву,
То кусаю губу.

Почему ж недород?
Так зачем берегла?
Пусть уж Ванька берет!
Под него и легла!

     30 апреля 2003 года

137. Мы с тобой так долго не встречались


Мы с тобой так долго не встречались.
И поверь мне "кругом голова".
И зачем тогда с тобой расстались -
Вот и не дописана глава.

Свет в окне померк, ни зги не видно.
Не уютно мне, не по себе.
Стал совсем другим я очевидно.
Обращаюсь часто я к судьбе, -

"Почему, зачем ушла к другому,
отчего погас былой очаг?
Как-то непривычно стало дому
И живет тоска в моих очах".

Уж не та черемуха напротив
И сирень уж не кому ломать.
Ты вернись, ведь я совсем не против,
Будем вновь весну с тобой встречать.

Будем вновь, как прежде, строить планы,
Вновь очаг порадует теплом.
Постараюсь вырвать я изъяны,
А сейчас, корю и поделом.

Скоро вновь любовь расставит сети.
Уж вокруг зеленая листва.
Вход пошли клематисные плети.
Снятся мне до одури уста.

Повернись судьба, ну, сделай милость!
На коленях я тебя молю.
Чтобы вновь вернулась та учтивость
И та жизнь, которую люблю!

     18 мая 2003 года

138. Ну, почему мне это лишь приснилось?


Ну, почему мне это лишь приснилось?
Ну, почему приходишь лишь во сне?
Ну. Почему, мне расскажи на милость,
Который раз не вместе по - весне?

Я не хочу с тобою расставаться,
Ведь, что уйдет, нам больше не догнать.
Давай не будем нынче пререкаться:
Что, почему, зачем и как узнать?

Зачем молить, чтоб день сменился ночью?
Зачем нам не реальность фактов дня?
А я хотел бы видеться воочию
И, чтоб тебя увидела родня.

Ну, почему, где ты, потухнут свечи?
Зачем ты вновь покинула меня?
И где моя красноречивость речи??
-В пропавшей ночи утреннего дня!

Ну, почему в лугах не наши росы?
Не нам поют с любовью соловьи?
А наши только осени укосы
Да долгие промозглые дожди.

Ну, почему мне это лишь приснилось?
Ну, почему лишь сон? - скажи, скажи?
И дай нам Бог, любовью чтоб искрилось
Ночное чувство, а не миражи!

     22 мая 2003 года

139. Ну, не молчи, скажи хотя бы слово


Ну, не молчи, скажи хотя бы слово.
Ну, не дыши так в трубку, "партизан".
Мне без тебя не клево, так не клево,-
"Мой милый и неласковый Тарзан".

Тебя всегда тянуло, где безлюдье,
Где тишь и благодать, и никого.
Ты на чащобу говорил, прелюдье,
А на болота - это ж ого -го!

Ты радовался песне глухариной.
Ты восхищался красотой весны.
Ты замирал от трели соловьиной
И с упоением мне рассказывал сны.

Ты мог часами, стоя по колено
В воде холодной, ощущать миног.
Или спросить меня, чем пахнет сено
И не роптать, что в жизни одинок.

Ты не блудил и узнавал дорогу;
По кочкам, мху, по густоте листвы.
Я помню, помнишь, подвернула ногу,
Так ты приладил шину бересты.

Все ты умел, но очень был доверчив,
Но не рубил с размаху, сгоряча.
Ты говорил взахлеб о птицах певчих.
Горел другим, что Господа свеча.

Тебя ни разу волки не пугали.
С медведями, мне, кажется, на Ты.
Хотя людишки часто досаждали -
Не признавал ты всякой суеты.

Ты уходил, порою, так внезапно.
Чиркнешь, - "Приеду. Интересно. Жди".
А по приезду - в красках и азартно
Всем говорил, какие там дожди.

Ты различал вкрапленья изумруда.
Ты ликовал, показывая топаз.
"Вон, там, на речке у бобра запруда!" -
Щелкал языком, прищуривая глаз.

Пренебрегая модные комоды
Имел на выход лишь один пиджак,
Но был всегда ты в гуще светской моды
И лидером детишек. Их - вожак.

А мне хотелось, что хотелось глупой?
Какой - то несусветной теплоты.
И называла комнату халупой,
В которой можешь жить, лишь только Ты.

Я поняла, как много потеряла.
Я поняла, как можно не понять.
Я поняла, как долго понимала.
Ну, не молчи, чтоб снова не рыдать.

Ну, не молчи, скажи, хотя бы слово!
Ну, не дыши так в трубку, мой Тарзан!…

     26 мая 2003 года

140. Ты придешь негаданно, нежданно


Ты придешь негаданно, нежданно.
Ты всегда, как на голову снег.
То культурно, то, порою, бранно…
Не смешно, но разбирает смех.

И твои полузакрыты очи
Заискрятся нежной теплотой.
Я к тебе стремился, что есть мочи -
Рано утром, с поздней темнотой.

Запрокинув руки мне на плечи
И подставив яркие уста,
Улетал куда -то мой дар речи.
Ты как - будто вышита с холста.

Ты расскажешь дивную былину,
Окунешь меня в ковыль и степь,
Обрисуешь ветхую хатину.
Ты стремишься многое успеть.

По весне, когда снега растают,
Солнца луч растопит твою грусть,
Вновь тебя дороги вспоминают.
Заучил я это наизусть.

Ты уйдешь - негаданно, нежданно.
За плечами - твой большой рюкзак.
-Как там ты? - Я жду тебя подавно.
Вот такой, я твой большой чудак.

Шлешь звонки, порою телеграммы
И с оказией мне передашь привет.
Лишь потом - эпитеты и гаммы
И лазурно - красочный рассвет.

Нарожала мне детей, не спорю,
Ведь на то совместная зима.
То ли к счастью, а быть может к горю -
Их постигла та же сатана.

Все они пошли твоей дорогой -
Познавать законы бытия,
Восхищаться матушкой природой
И стоять с надеждой у ручья.

Лишь под зиму соберешь семейство.
Вновь твои знакомые слова.
Ты опять напомнишь наше детство.
От веселья кругом голова.

Уже внуки. Взрослые нам дети
Привезут их робко, посмотреть,
Коль у них твои - ковыль и степи.
Нам с тобою некогда стареть.

     26 мая 2003 года

141. Перехватило дыханье


Перехватило дыханье -
Негаданно счастье пришло,
Знать, не напрасно гаданье
И солнышко в небе взошло.

Вчера я к цыганке ходила.
На картах гадала она.
Мне счастье она насулила, -
"В душе заиграет весна,

сирени большую охапку
ко мне он к утру принесет,
присядет он рядом на лавку,
дыханьем тоску разобьет!"

бежала, не знала, что думать
и верить всему или нет?
И надо ж такое придумать, -
Приснился большущий букет".

Под утро, и вправду, с цветами
Пришел и так нежно обнял
И жарко обжог губами,
И тихо на ушко сказал, -

"Пришел, чтоб во век не расстаться,
Будь мне любимой женой".
И я предложила остаться,
Чтоб был он на веки со мной.

Перехватило дыханье -
Негаданно счастье пришло.
Верить нам надо в гаданье,
Коль солнышко в небе взошло.

     26 мая 2003 года

142. Не уходи, в цвету еще каштаны


Не уходи, в цвету еще каштаны,
Еще в груди любовный уголек,
Еще в любви с тобою мы гурманы,
Ведь путь к любви - не близок, не далек.

Не уходи, уже прошли метели
Уже весна, токуют глухари,
Уж отзвенели шумные капели
И ты меня напрасно не кори.

Не уходи, напрасны, что ли встречи
И пылкость чувств ужели не всерьез?
Порою я, возможно, был беспечен
И говорил обидное до слез.

Пройдут года, и ты поймешь, однако,
Что твой уход - ирония судьбы
И твои чувства вновь забьют стаккато
Под желтизну проснувшейся вербы.

И ты захочешь молодости снова,
И на тебя опустится печаль,
Но ведь не скажешь больше мне ни слова.
-Не скажешь мне? -А ведь, поверь, мне жаль,

Что все прошло, хотя в душе остался
Тот трепет чувств и вешняя пора.
Ну, и зачем чужой вдруг повстречался,
Неугомонность вынес нагора.

Тебе казалась дальняя дорога
Сулит, наверно, исполнения грез?
Но получила ты совсем немного -
Чуть-чуть веселья под аккорды слез.

Как буйно расцвели опять каштаны
И вновь в груди любовный уголек,
И вновь играют чувствами фонтаны
Да путь к любви - не близок, не далек.

     29 мая 2003 года

143. "Раскочегарила", раззадорила


"Раскочегарила", раззадорила,
Будто десять лет унесла.
Вот и природа солнышком вторила,
Чувства твои ко мне принесла.

Сердце забилось, кажется, выскочит.
Всюду ликует - дивом, красой.
Из седины изюминку выморщит.
Не налюбуюсь тугою косой.

Разрумянились годы прошедшие.
И не стало совсем седины?
Вновь возродились годы ушедшие,
Вновь возвратились из - за спины.

Стало вольготно, поверь мне, радостно.
Стала по-новому жизнь, хороша!
Ведь, казалась, она мерзопакостной -
Разгорелась на старость душа.

"Раскочегарила", раззадорила,
Будто десяток лет унесла.
Вот и природа солнышком вторила
В годы прошедшие, нет им числа!

     17 июня 2003 года

144. Пробежала нарочито близко


Пробежала нарочито близко.
Карие раскосые глаза.
Наклонилась специально? - Низко.
Черная до пояса коса.

Обожгла. И виданное ль диво -
По - весеннему цвела душа.
Вырвалось, - "Какая ж ты красива!
И кем будет пройдена межа?"

Оглянулась, будто ненароком.
Как же нежен взмах ее руки!
И сказала, - "Мыслишь однобоко.
Иль себя зачислил в старики?"

Уходила. Сердце вырывалось.
Я ускорился, чтобы догнать.
Та, наверно, в этом догадалась.
Вдруг шепнула, - "Браво! Так держать!"

И затем пошли мы с нею рядом.
По годам разительный контраст.
Удивлялись вычурным нарядам.
Обсмотрелись - в профиль и анфас.

Нас вела, уж пройдена, дорожка.
Уводило таинство мечты.
Мне бы сбросить годиков немножко
Из своей душевной суеты.

Шли и шли. Про разное болтали.
День чудесный. Вышли на поля.
Что ж друг друга раньше не встречали?
Может к счастью, а быть может зря.

Разошлись. Надеялись на встречи.
Как заманчиво пленит луна!
Где же ты? - Иль близко, иль далече?
Где же ты? - Из юности весна!

Пробежала нарочито близко.
Карие раскосые глаза.
Стала она вроде обелиска.
Где же ты - гремучая гроза?

     23 июня 2003 года

145. Ты явилась, как во сне


Ты явилась, как во сне,
Хотя было на Яву.
Солнца лучик по - весне.
Я - сохатый на реву.

Растревожено життя -
Словно реку не пройти.
Було б краще, спiвчуття!
Как взаимность ту найти?

Неизведанная даль,
Как дожди, что льют в страду.
Боль, разлука и печаль.
Мне гореть, видать, в аду.

Ты в далекой стороне,
Лишь во снах придет весна.
Заглушу тоску в корчме,
Коли вновь мне не до сна.

Выпью чарку, пьется пусть!
Заглушу свою печаль,
Заглушу тоску и грусть,
Хотя в прочем, в чем-то, жаль.

Разошлись пути, стезя.
Разошлись. Твой путь далек.
Коль без этого нельзя,
Пусть хоть светит огонек,

Мимолетных наших встреч
Мимолетных? -Так и есть!
Попытаюсь уберечь,
Коль не крiвда и не лесть.

     6 августа 2003 года

146. Не уходи! Тебе я говорю


Не уходи! Тебе я говорю.
Не уходи! Заря лишь на примете.
Тебе любовь я снова подарю
Не среди трав, а, простенько, в карете.

Не уходи! Еще пичуги спят.
Не уходи! Тебя я умоляю.
Тебя люблю от пальчиков до пят
И по - ночам я по тебе рыдаю.

Не уходи! Помилуй и спаси.
Не уходи! Как прежде на рассвете.
Любовь мою ты в сердце не гаси,
Ведь за любовь ты, миленький, в ответе.

Пройдут года, быть может вновь придешь.
Любовь моя тебе расставит сети.
И, как былинку стройную сомнешь,
Средь разнотравья при лазурном свете.

Когда ж от счастья прослезится мать?
Когда ж с тобою мы пойдем венчаться?
Когда ж женою будут величать
И больше, на заре, не будем мы прощаться?

Не уходи! Тебе я говорю.
Не уходит! Еще пичуги спят.
Не уходи! Заря лишь на примете.
Не уходи! Помилуй и спаси!

     13 августа 2003 года

147. Уже дева растеклась рекой


Уже дева растеклась рекой.
Плоть ее готова к вожделенью.
-Ты потрогай, миленький, рукой,
чтоб расчистить прелесть к впечатлению.

Да, и, правда, - мокрые трусы.
Уж и мой - топорщится и "корчится".
Обмочу, пожалуй, я усы,
Но и вставить тоже очень хочется.

Обмочил, лаская. -Невтерпеж!
Налетел, заткнул мое "Отечество".
Ох, какой же был у нас кутеж,
Как прекрасно это "человечество".

Думал я, надолго полон сил,
Думалось, да кончилось в мгновение.
Я расслабил то, что закусил
Под, признаюсь, наше впечатление

     22 августа 2003 года

148. Ревет и стонет дед на бабе


Ревет и стонет дед на бабе.
Сердито ногу закидает.
Он ищет щель в ее ухабе,
Найдя ее, свой член вставляет.

И баба, чувствуя заботу,
Вся алым цветом загорает.
Чтоб скрасить дедушки работу,
Она, как может, помогает.

А бледный месяц из-за тучи
Смущенно смотрит в их окошко.
Наш дед все - круче, круче, круче,
А бабе "чу" еще немножко.

И зад у деда човен словно -
То вверх, то вниз, как тот, ныряет.
Уж баба шепчет -полно, полно
И это, право, впечатляет.

Ревет и стонет дед на бабе.
Сердито ногу закидает.
Он ищет снова щель в ухабе.
Найдя ее, свой член вставляет.

     8 сентября 2003 года

149. Как похотлива Я!


Как похотлива Я!
Ничего, что стерня.
Ни и пусть подо мною колючки.
Как корила родня, -
"Зин, а Зин! -Это ж зря
И зачем эти все закорючки?"

Ну, а я в ту пору,
Словно бы на пиру,
Запрокинув за голову ручки,
Была кровь с молоком.
Уходила тайком,
Чтобы вновь распознать эти "штучки".

Что там эта роса,
Коль внутри егоза
Будоражит мой сон и влеченья.
Поредела коса.
Что коза - дереза?
-Не мои уж теперь увлеченья?

Покосилась изба,
Набекрень и труба,
В бурьянах
И подворье у хаты.
Вот настала беда.
Нет былого следа,
Не заходят уж в горницу сваты.

Уже похоть не та.
Вот стерня, так стерня!
И зачем подо мною колючки?
Не корит уж родня.
Нет, девчата не зря
Мной испытаны все "закорючки".

     8 сентября 2003 года

150. Ох, как хотелось отвести мне душу!


Ох, как хотелось отвести мне душу
И в даль уйти от жизненных проблем.
Но, что скажу я импотенту мужу?
Иль просто отойти от этих тем?

Все начиналось, как в одно мгновенье.
Я завелась, до крика и до слез.
Предчувствовалось даже наслажденье.
И, Тот, действительно, меня увез.

Мы пили чай среди тепла, уюта,
Шутили, веселясь, на темы дня.
Вдруг он спросил, - "А, как у вас "каюта"
И, где теперь знакомая родня?"

Я поняла, прижалась влажным телом.
Уже вот - вот наступит этот миг!
И он, признаюсь, как бы между делом,
Уже в "каюту" влажную проник.

Все клокотало. Долго так томилась.
Он вновь и вновь натружено стонал.
Признаюсь, я любовью насладилась
И он в блаженстве рядышком лежал.

Я выплеснула море ожиданий.
Душили слезы счастьем пополам.
За этот миг не будет покаяний.
Я буду помнить это по ночам!…

     18 сентября 2003 года

151. Отдалась беззаветно


Отдалась беззаветно
И не так, как всегда.
Это, правда, заметно.
Ты сказала мне. - Да!

Ты, наверно, любила
В эту страстную ночь?
Бога видно молила?
Скуку выгнала прочь.

Я был тоже в ударе -
На себя не похож.
То ли в пьяном угаре,
То ли, просто, хорош.

Вот, что значит с любовью!
Зародилась заря.
Отразилось вдруг болью, -
"И не уж то все зря?"

Ну, зачем дверь закрыла
И в ответ тишина.
Мне тоску зародила -
Не хмелеть от вина.

Не мои твои руки
И любовный "оскал".
Я рыдаю от скуки,
От нее и устал.

     22 сентября 2003 года

152. Не говори мне в след, - "Прощай!"


Не говори мне в след, - "Прощай! "
Зачем тревожить мою душу?
Другим любить не обещай,
Не нагоняй средь лета стужу.

Какая вырвалась луна,
Какие звезды над тобою!
Вчера для нас цвела весна,
Сегодня тянет нам зимою.

И, что, скажи, нам не жилось?
Нас, разве росы не качали?
Иль так в России повелось,
Познаешь счастье, как печали

Слезами выльются, навзрыд.
Как будешь спать теперь ночами?
И вновь луга сокроют стыд,
И вновь ты манишь всех очами.

И вновь, как зрелые хлеба,
Тугие груди под руками.
И вновь нагрянет та беда,
Что иссушит тебя слезами.

Проходят годы чередой.
Уже другой цыганский табор.
Пропало счастье за грядой,
Оставив нам, на память, мрамор.

Лежат прелестные цветы.
А душу горести тревожат.
Не уж то это, правда, - Ты?
И мысли - гложат, гложат, гложат!

     22 сентября 2003 года

153. Ты мне изменила, растоптав…


Ты мне изменила, растоптав,
Все, что мы с тобою накопили.
И другому женственность отдав,
Мы расстались. Корабли уплыли,

Разошлись по разным берегам.
Не встречать уж больше бескозырки.
Нет подсчета прожитым годам,
Коль в судьбе - кафтане одни дырки.

Не дождаться от меня цветов.
Боль души, признаюсь, не осела.
Выплеснулась злость из берегов.
И душа, как камень, онемела.

Почему так плохо ждут мужей?
Почему подвохи и измены?
Почему выходят из межей?
Застучат в окошко перемены?

Разве мы не из таких, как те?
Разве мы не любим, не жалеем?
Почему порой мы в пустоте
И так рано, женщины, седеем?

Ты мне изменила, растоптав
Все, что мы с тобою накопили.
И другому женственность отдав,
Мы расстались. Корабли уплыли…

     26 сентября 2003 года

154. Пересматривал письма, что когда-то…


Пересматривал письма, что когда-то
Я своей любимой написал.
Я потрясен: "Не может быть, однако!"
Такого я, признаюсь, не читал.

В них столько счастья, радостных мгновений,
Любви и одиночества тоски,
И столько самых разных впечатлений.
Мы были просто близко - далеки.

Я не был скуп на нежность и на ласку.
Слова лились без всякой суеты.
Вносили в них весеннюю окраску
Та молодость и чувство красоты.

Как много писем молодости нашей!
Такого не напишется теперь…
Не потому, что лист кружит опавший,
А потому, что та закрыта дверь.

Нет, наши чувства вовсе не остыли,
Хотя виски покрыла седина,
Мы, может, те слова уже забыли
Или и впрямь виной всему Весна?

Весна тех лет - вишневого раздолья,
Да яблони цветущие в саду,
Да прелесть молодого половодья.
Я от любви, той юности, в бреду.

За письма, Нелечка моя, спасибо,
Что так хранишь их бережно для нас.
И никаких не может "либо, либо",
Ведь я любил, да и люблю сейчас!

     (2001, 3 января)

155. Я сегодня, вроде, именинник…


Я сегодня, вроде, именинник,
От того кружится голова.
Что? - Родился в феврале и зимник!
Но сегодня родилась жена.
Связаны мы с ней одной судьбою -
Я ей муж, она - моя жена.
Осень подружилась вдруг с зимою,
И от счастья кругом голова.
Неля. Неля. Ты и Нинель.
Вслед за морозом будет капель,
Годы, что птицы, летят чередой,
Ты молодая! И будь молодой.
Ты сегодня в сказочном убранстве.
От любви кружится голова.
Мы с тобой в семейном постоянстве -
Я твой муж, а ты - моя жена.
Мы с тобою, помнишь, ненароком,
С юных лет влюбились навсегда.
И любовь для нас была пророком.
Пусть горит семейная звезда.
Неля. Неля. Ты и Нинель.
Вслед за морозом будет капель,
Годы, что птицы, летят чередой,
Ты молодая! И будь молодой.
Пожелать хочу я солнца море.
Ясного безоблачного неба.
Вот, дарю букетик при народе
И кусок супружеского хлеба.
Пусть он солонится не слезами,
Чтобы не черствели наши души,
Много счастья - не за небесами,
Радость пусть не бьет в свои баклуши.
Неля. Неля. Ты и Нинель.
Вслед за морозом будет капель,
Годы, что птицы, летят чередой,
Ты молодая! И будь молодой.

     (1999, 17 декабря)

156. Нинель


На дворе ноябрь. Ну и погода!
Скоро раскуражится зима,
А в душе любимой бродит ода.
Я налью в бокал себе вина,
Выпью за веселье и удачу,
Выпью за веселые глаза
И за чувства нежные в придачу,
За весну, хоть близится зима.
Выпью, чтоб струна ее звенела.
Наливай, пусть льется через край.
Эх, рука чего-то занемела.
"За любовь!" - полнее наливай.
Выпью по-гусарски, за здоровье
И за губы сладкие, до дна.
Глянь, ноябрь давно уж на подворье,
А у нас сегодня, здесь, Весна.
Выпью, как когда-то, как бывало.
Выпью, за прошедшие года.
Ведь мне теща правду предсказала,
Что такой не встречу никогда.

     (1998, 16 декабря)

157. Уж сколько лет! Спасибо Богу…


      В день рождения жены

Уж сколько лет - как лошадь в паре,
Но до сих пор в любви угаре
Я красотой твоей согрет.
Ты для меня - как Божий свет!
Уж сколько лет! - Спасибо Богу,
Что не закрыл он путь-дорогу
В то время к сердцу твоему
Через Весну, через Весну.
Я столько лет хомут таскаю,
Но от "ярма" я не рыдаю,
И дай Бог мне носить его
С тобою, годиков за сто.
Я столько лет с тобой живу,
Ведь за стеной твоей, в раю.
И дай Бог дольше жизни нам
Назло и горю, и ветрам.
Уж сколько лет в твой День рождения
Друзья приходят, поздравления.
Хотелось, чтоб и в будний день
Звенела нам Весны капель.
Уж сколько Богом суждено.
Да не закроет пусть окно
Карга безвременной утратой
До вековой совместной даты.
Тебе - и радости кадушку,
Тебе - пуховую подушку,
Ну и меня, хоть иногда,
Ждала, чтоб лучше муженька.

     (1999, 16 ноября)

158. Первая, цыганская любовь


Не знаю, помнится ли Вам:
На площади иль в лазарете,
Как кочевали по рукам
И уходили на рассвете…
Сверкали збруи, блеск клинков.
Шампанское лилось рекою.
И сколько ж было Вам годков?
Я был моложе Вас, не скрою.
И этот смех, как чья-то боль,
И Вашей лаской был я тронут.
Звон бубенцов. Гитар напев.
И волосы черны, как смоль.
И черны очи, словно омут,
И вихри снежные полозьев.
Мы эхом вторили припев,
Мчась от ночей, шатров, угодьев.
Душа цыганская, горя,
В других санях других пленила.
Да на пиру ее родня
К себе, видать, приворожила.
Был на Кавказе я, в плену,
И чудом вырвался из плена,
Пристав к цыганскому шатру.
Но та признать меня не смела.
Все в той же шали, тот же смех,
И те же очи, словно омут.
Любить цыганку ведь не грех.
Чу, слышится, как струны стонут.
Помчались все за перевал.
Меня в цыганское одели.
Но кто-то, видно, нас предал,
Абреки выкуп захотели.
За перевал рукой подать.
Но и абрекам близко к цели.
Барон сказал: "Не ускакать,
Чуть-чуть всего-то не успели!"
Тогда с кибитки шаль в сугроб.
О! Как сверкнули ее очи!
"Тебя любила я, холоп,
Да коротки те были ночи".
Я тоже кинулся ей в след,
Но чьи-то руки удержали.
И в ноги брошен ее плед.
Вдали лишь песню услыхали.
Я долго кочевал у скал.
Ее поступком был я тронут.
Цыганку больше не встречал,
Но снятся очи, словно омут.
Не знаю, помнится ли Вам:
На площади иль в лазарете,
Как кочевали по рукам
И уходили на рассвете…

     (1993, 24 декабря)

159. Как могут женщины предвидеть!..


Как могут женщины предвидеть!
Как могут точно предсказать!
Как могут ревностью обидеть!
Как могут делом наказать!

Как могут в горести смеяться?
Как могут в радости рыдать?
Чужому в корысти отдаться
И близкого не замечать.

Как могут, воз взвалив на плечи,
По жизни ношу ту везти?
Как могут в сладостные речи,
Порою, горечи внести?

Как могут, бросив все на свете,
Умчать к любимому стремглав?
Как могут быть за все в ответе,
Когда другой совсем не прав?

Как могут плакаться в подушку,
Чтобы другим не выдать слез?
Как могут выбросить в кадушку
Букетище из алых роз?

Любить, любовью восторгаться.
В надежду верить, как в себя,
Зари росою умываться
И ждать, лишь память теребя.

     (2000, июль-август)

160. Не говори, что разлюбила…


Не говори, что разлюбила,
Что сердце трепетно другим.
Ты все святое вдруг убила.
Не уж то не был, я любим?
Ведь столько весен промелькнуло.
А сколько встречено дождей!
Чужое горе заглянуло.
Не уж то будешь не моей?
На перепутье. Дверь открылась.
И счастье, вроде сквозняка,
Как между пальцев просочилoсь.
Не уж то станешь далека?
Еще вчера твой нежный локон
И взгляд твоих любимых глаз
Другой, в пылу, поставил на кон.
Не уж то ты уйдешь сейчас?..
Пойдешь ретиво, вскинув брови,
И даже не сказав "прощай".
Так не кусай же губ до крови,
Любви моей не поминай.
Не говори, что разлюбила,
Что сердце трепетно другим.
Ты наше счастье вмиг разбила.
Не уж то не был, я любим?
Когда зима придет средь лета,
А ясный день, как темный день,
Ты вспомни бывшего корнета
И теплый солнечный апрель.
Быть может, встречу ненароком,
Я поднесу тебе цветы.
В моей душе твой нежный локон,
Любимого лица черты.

     (1995, 24 декабря)

161. Еще костер не разгорелся


Еще костер не разгорелся -
Светился искоркой в пути.
Все тлел и тлел, и вот, истлелся
Во взбудораженной груди.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.
Еще фанфары не трубили.
Аккорд еще не зазвучал,
Да, мы любовь свою разбили
О недостроенный причал.
Да мы любовь свою разбили
О недостроенный причал.
Весны умчалось половодье,
Вдруг укротили его нрав.
Но не для нас лугов раздолье -
Весны цветенье, зелень трав.
Но не для нас лугов раздолье -
Весны цветенье, зелень трав.
Снега, снега запорошили,
Что седина, мои виски.
Еще друг друга не любили -
По разным берегам реки.
Еще друг друга не любили -
По разным берегам реки.
Еще костер не разгорелся -
Светился искоркой в пути.
Все тлел и тлел, и вот, истлелся
Во взбудораженной груди.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.

     20 апреля 2000 года

162. Обидеть, ведь, не мудрено…


Обидеть, ведь, не мудрено! -
Скажи на милость?
Наверно, Богом суждено!
Попасть в немилость.
Я думал, что у нас всерьез,
А не проблемы!
Да выдался один курьез -
И вот дилеммы.
Уже все в прошлом? - Суета
Да трезвость мысли!
К чему ночная маята
На коромысле.
Зачем о чувствах Вам писать,
Коль нет ответа!
Я не умею просто лгать! -
Для этикета.
А просто, разве, флиртонуть?
Во влекомой глади!
А мне бы в чувствах утонуть!
Не хохмы ради.
Я никогда не откажусь,
Коль сердце ныло.
Я с образом твоим проснусь!
Ведь было, было!

     (2000, 13 апреля)

163. Что - то расхлябалось


Что-то расхлябалось,
Боже ты мой.
Что-то разладилось
Этой весной.
И капель под окном,
Словно слеза.
Жизнь пошла кувырком,
Что егоза.
Солнцем грезились сны,
Да невдомек.
Чуть-чуть было вины,
На посошок.
Да вдруг как грохнуло -
У тех ворот.
И что-то лопнуло -
Не в проворот.
Снега растаяли
От той весны.
И вдруг раскаялись -
Умчались сны.

     (2000, 13 апреля)

164. Я во хмелю. Я во хмелю


Я во хмелю. Я во хмелю
С походкой шаткой.
Пивцо люблю, пивцо люблю
Я с пенной шапкой.

Уже ищу, где берега,
Остановиться.
Идут бега. Пошли бега,
Чтоб помочиться.
.

А пиво льется да, пиво пенится.
Сосед смеется, все переменится.
Пивные кружки с соленой рыбкою.
Ох, кайф, ребята с хмельной улыбкою.

А по утру, я по утру,
Вновь пиво в руки.
Пью по утру, мне по нутру,
А не от скуки.

Уже в душе большой хаос,
Все раздвоилось.
Кричит все SOS. Кричит все SOS,
Остынь на милость!

А пиво льется да, пиво пенится.
Сосед смеется, все переменится.
Пивные кружки с соленой рыбкою.
Ох, кайф, ребята с хмельной улыбкою.

И как кобыла в жаркий день
На водопое
Уже смеется моя тень
И все такое.

Ушли в былое времена -
Мои капели.
Поизносились стремена.
Сижу на мели.

А пиво льется да, пиво пенится.
Сосед смеется, все переменится.
Пивные кружки с соленой рыбкою.
Ох, кайф, ребята с хмельной улыбкою.

Уже не красит солнца блик,
В душе ветрище.
Мое лицо, что лунный лик
Иль голенище.

Я во хмелю, я во хмелю
С походкой шаткой.
Пивцо люблю, пивцо люблю
Я с пенной шапкой.

А пиво льется да, пиво пенится.
Сосед смеется, все переменится.
Пивные кружки с соленой рыбкою.
Ох, кайф, ребята с хмельной улыбкою.

     1 апреля 2002 года

165. Зачем молоденькой в годах?


Зачем молоденькой в годах?
- Хотя тот с виду еще статный.
Он чаще разве на бегах -
Расчетлив, изредка азартный.

Порой закусит удила,
Стремглав помчится что есть мочи.
Не те, поверьте, стремена
Не та любовь любовной ночи!

Кряхтя, беснует он постель.
Ему бессонница - владыка.
И где же утро, и, ужель,
Теперь сплошная закавыка?

Глазами, полными огня,
Он вроде молодца в зените.
Потом по-старчески браня
Судьбу, нашепчет, - "Извините!"

Потупив взор, уйдя в себя,
Глотая пылкое желанье,
Всю ночь подушку теребя,
Она клянет непонимание.

Да положенье, да почет
И дань заслуг, и уваженья,
Но где ж любовь - один расчет
И женской доли униженья.

Зачем молоденькой, в годах?
Хотя тот с виду еще статный!
Он чаще, разве, на бегах -
Расчетлив, изредка, азартный.

     19 февраля 2001 года

166. Мы к Господу молитвами живем…


      Владыке Мануилу в день его рождения

Мы к Господу молитвами живем.
Владыка наш! Мы молимся с тобою.
К тебе мы сокровенное несем.
Идем к тебе - и с горем, и с судьбою.

Себя в зарок, Владыка, отдаешь
За наши греховодные деяния.
Ты наши муки на себя берешь,
Когда нам отпускаешь покаяния.

Коль Господом дарована судьба
И наша жизнь Его - предначертание.
Владыка! Да во Славу жизнь твоя
На многие лета и созидания!

Пусть не один пройдет десяток лет!
Чтоб мы с тобою Господу молились.
На верность Богу дали мы обет
И в этом мы ничуть не усомнились.

Мы к Господу молитвами живем.
Владыка наш! Мы молимся с тобою.
К тебе мы сокровенное несем.
Идем к тебе - и с горем, и с судьбою.

     26 октября 2001 года

167. Мне, кажется, что Вы ко мне близки


Мне, кажется, что Вы ко мне близки -
Я ощущаю теплоту дыханья.
Вдруг занемеют влажные виски
От скорого моменты расставанья.

И так всегда, когда невмоготу,
Когда почти что догорают свечи,
Я ощущаю эту теплоту
И Ваши слышу трепетные речи.

Вы помните - начало всех начал,
Оборотную сторону медали?
Казалось, - Мы нашли тогда причал,-
Как бы не эти: слезы и печали.

Уже рассвет - алели небеса.
Уже роса - до долу гнулись травы.
Вы мне сказали, - "Дивная краса
и это нам горят костры Купавы".

Как был хорош и сладостен рассвет!
Да третьи петухи нам прокричали.
И будто, невзначай, шепнули мне, - "Привет!"
И на прощанье губы целовали.

Уже не раз укошен этот луг.
Уже не раз стога на нем стояли.
Я прячу взгляд от собственных подруг,
Чтобы они меня не донимали.

Я чувствую придет любви черед:
И Вы обнимете, как прежде, как бывало.
И мама вновь цветов для нас нарвет,
Чтобы любовь, как солнце, засияла.

     29 января 2004 года

168. О, как надеялась, да - да, надеялась…


О, как надеялась, да - да, надеялась,
Что постучишь в раскрытое окно.
Разуверилась, представьте, разуверилась.
Вдруг, среди лета стало холодно.

Еще вчера сады - букет цветения,
Травы буйные стояли на лугах.
Говорили, - "Будет мужем, без сомнения".
Затем шептали тихо, - "Ох и ах".

Ну, почему - сады как отцветают,
То прорастает горькая полынь?
Ну, почему - где любят, там страдают,
Не нам играют: польку и кадриль?

Уже пришла ко мне пора осенняя.
И кружит лист под тихий "Вальс Бостон".
Сказали, - "Вон идет и без сомнения".
Затем шептали тихо, что не он.

А с Рождеством - гаданья и веселья.
Среди мороза расцвели сады!
Говорят, что любит без сомнения,
Коль дарит эти, чудные, цветы.

Ну, почему сады как отцветают,
То прорастает горькая полынь.
Ну, почему, где любят, там страдают,
Другим играют: польку и кадриль?
Ну, почему, где любят, там страдают,
Другим играют: польку и кадриль?

     29 января 2004 года

169. Я бы много рассказал Вам по секрету


Я бы много рассказал Вам по секрету.
Я бы с Вами рассудил все - от и до.
Я стою на месте "Ч", Вас нету.
Так и хочется спросить, - "За что, про что?"

Звезды в небе загорелись фонарями.
Светит бледная луна. Я все стою.
Гложут мысли, держат, словно, стременами.
То ль ревную, то ли Господа молю.

Уже зори загорают с петухами.
Уже птахи встрепенулись ото сна.
Эхо строя выбивают сапогами.
Но в душе все еще грезится весна.

Мне сказали, - "Ну, и стоек, ты родимый,
Неужели здесь всю ночку простоял?
Что ж, наверно, ты теперь судьбой гонимый
Иль посеял ты любовь, иль потерял".

Я стою, а слезы капают - обидно.
До чего же любознательный народ!
А девчатам видно чуточку завидно.
Мысли гложут, мне от них невпроворот.

Все прошло, все пронеслось и пролетело.
Не сказать, что не осталось и следа.
Много понял, видно за душу задело.
Разгорелась у нас все - таки звезда.

     4 февраля 2004 года

170. С рождения звалась Татьяной


С рождения звалась Татьяной.
И кто бы спорил с этим? - Как?
И по природе - стала мамой.
Родоначальник - Саня Шпак!

Но сказ, конечно, не про это.
Ведь Вы единая семья.
Родилась Яночка при этом,
А с нею вся ее родня.

Внучата кто? - "Цветы природы,
Как летом трели соловья".
Уж за спиной, конечно, годы,
Коли вращается земля.

Ну, что за годы на пороге?
-Ведь это только мишура.
Пусть старость спит, лет сто, в берлоге
И не выходит нагора.

Вам счастья, радости, удачи,
Весенней прелести, деньжат
И урожаев с Вашей дачи,
Дожить до праправнучных внучат!

     5 февраля 2004 года

171. Если бы ты отдалась беззаветно


Если бы ты отдалась беззаветно.
Если б с любовью, а невзначай.
Я б полюбил и притом, непременно.
Ты уж, пожалуйста, не подкачай.

Все бы изведали, даже на стуле.
Я б постарался поглубже войти.
"Он" бы стоял, как стоят в карауле,
не уставая, чтоб дальше идти.

Ты б захлебнулась от ласки, напора.
Ты б растеклась полноводной рекой.
Чтобы на завтра совсем без укора,
Чтобы опять, вновь ко мне с теплотой.

     6 февраля 2004 года

64. Любовь порою, как ручей…


Любовь порою, как ручей
Ранимый, хрупкий,
И от беззлобной шутки
Ударится больней
И станет не твоей.
А закусивши удила,
Порою иноходцем,
Заглянет к нам в оконце,
Ужалит, словно крапива,
Чтоб не была спесива.
Порой, как увалень-теленок,
Мычит и тычется в бока,
Коль не рифмуется строка,
Ты не из тех, видать, с пеленок,
Весенних надобно силенок.
Порой кричится петухом,
Звенят "стальные" шпоры,
Но смотрит из-за шторы
Порой со стариком,
Чтоб полюбить тайком.
Порой любовь, как уж холодный:
Ни чувств, ни трепета. Увы,
Расчетливость ее судьбы
Лишь в ноше этой подколодной.
Порой она бывает модной.
Люблю весеннюю любовь
За солнце, трепетность капели.
И чувства, будто от капели,
Томятся и кружатся вновь,
Как первозданная любовь.

     (1994, октябрь)

65. Татьянин день


Зима. Придет с теплом Светило.
Синица запоет ретиво
В Татьянин день, как это мило,
Коль смотрят женщины игриво.
Их взгляд так пробуждает беса,
Тихоня-увалень мужик,
В Татьянин день воспрял, повеса,
Сбежал с кумою на пикник.
Жена, не то что за коварство,
Зачем же тень на свой плетень,
Сняла богатое убранство.
К ней друг пришел, в Татьянин день.
Ах, этот чудный день Татьяны!
Горит желанием старый "пень",
Наружу скрытые изъяны.
В Татьянин день, в Татьянин день.
Зима. Придет с теплом Светило.
Синица запоет ретиво.
В Татьянин день, как это мило,
Коль смотрят женщины игриво.

     (1994, 23 марта)

66. Не рассказывай обо мне!


Не рассказывай обо мне!
-Да только сердцу и судьбе.
И нашей радуйся весне!
-Клянусь Всевышним в алтаре.

Я тайну сердца пронесу,
Как тайну губ, твою красу.
-Ты не показывай меня,
"Любовь мою в себе, храня".

Под утро алая заря -
Любви умчаться якоря.
Не сброшу я оковы снов -
Не по себе без тех оков.

Те сны, что раннею весной -
Капель веселою гурьбой,
Завьюжит вьюга к вечеру
И сны загонит в конуру.

А под покровом тех ночей,
Без шумно-красочных речей,
Приходишь ты ко мне порой,
Своей ласкаешь наготой.

Эх, удаль статная моя -
"Любил ли кто тебя как я?"
И ты от радости в слезах,
Да утро наше на часах.

Ты, нашу связь, не разглашай!
Любовь свою ношу потай!
Не сброшу я оковы снов,
Не по себе без тех оков!

     4 мая 2000 года

67. Мне будет обидно и больно…


Мне будет обидно и больно, -
"Вдруг все мимолетно, как дым?",
Что ты мне вдруг скажешь, - "Довольно!",
Что занято место другим.

Что все протекло, как водою,
Что, видишь, умчались снега,
Что тучей прошло грозовою,
Что конные были бега,

Что поросль другая в расцвете,
Уже зеленится трава,
Любовь, что теперь не в ответе.
-За что же любовью лгала?

Что ж, жизнь - она круглая право.
Не в праве тебя я корить.
Скажи ж, - "Почему так коряво
И что значит слово - Любить?"

Пусть омута очи, другому,
Другому, бездонность ночей.
И счастье, как жаль, но другому,
Другому, и пылкость ночей.

Другому. Другому! Другому?
А я, почему ж в стороне?
Чернявому и молодому!
С другим ты помчишь на коне!

Мне будет обидно и больно,
Что вдруг это все не всерьез.
Что ты вдруг мне скажешь, - "Довольно
Мне этих несбывшихся грез!".

     11 мая 2000 года

68. Уже прощальные гудки


Уже прощальные гудки
И всюду лица, лица, лица.
Минуты встречи коротки
Да долго будут они снится.

За поворотом косогор.
Уж в прошлом наш перрон вокзала.
Нас катит в даль вагончик - вор
От детства, милого причала.

Цветы, авоська, взмах руки.
Слышь, - " Приезжай, хотя б на время,
Теперь мы будем далеки
И понесем разлуки бремя".

Как будут долги вечера.
Нахлынут памятные речи.
Какое ж милое вчера,
Хоть мимолетны были встречи!


Пишу письмо - строка к строке
И в них мои воспоминанья.
Твое перо в моей руке.
Когда же вновь придут свиданья?

Когда ж раскрасится заря,
Когда нам росы засверкают?
Видать, мы встретились не зря,
Коль память встречи донимают.

     8 июля 2002 года

69. Уходят корни в прошлое…


"Уходят корни в прошлое родни, -
сказала мне цыганка на базаре,-
глянь, выкатились прихоти одни
и потому, соколик, ты в угаре.

Ты с детства был какой - то не такой,
Ты начал рано пить и материться,
Как говорят, до одури земной.
И надо же такому уродиться;

Вобрал в себя наследие мужчин,
Ты женщин познавал из колыбели
И как - то так, без видимых причин,
Тебя заметить девочки сумели".

Сказала, - "Уготована судьба
Тебе Всевышним, хотя очень странно,
Быть однолюбом, а твоя гульба
Приходит вдруг негаданно, нежданно.

Ты загоришься свечкой в темноте,
Ты обогреешь теплотой, напором.
Себя растратишь в бездне, пустоте
И вдруг сравнишь себя с карманным вором.

Уйдешь на веки, не сказав прорщай
И нет вины, и даже сожаленья,
А в след кричат, - "Какой же негодяй!".
Ведь у тебя одни лишь вожделенья.

Пройдешь еще через объятия рук,
Но это все любовные забавы,
Ведь держит лишь один тебя каблук,
Твоей надежды - юности, Купавы.

Я вспоминаю тот базарный день.
Цыганка ж мне всю правду нагадала!
Свеча горит, отбрасывается тень.
Еще в волнении жизни опахало.

     18 мая 2002 года

70. Я не люблю, поверь мне, расставаться…


Я не люблю, поверь мне, расставаться,
Хотя перроны шумные люблю.
Я не люблю так просто наслаждаться
И клятвенные речи не терплю.

Я не люблю, когда друзья уходят
Но их приход до одури люблю.
Я не люблю, коль чушь при мне заводят
И всем кричат, бесстрастно, а ла вью.

Я не люблю, когда мне в душу лезут
Но вот советы дельные люблю.
Я не люблю, коль по живому режут,
Их прекратить я Господа молю.

Но я люблю весенние капели
Да говор ручейка для нас с тобой.
И я люблю, коль вместе онемели
Мы от любви, подаренной судьбой.

     23 апреля 2002 года

71. Я проснулась…


Я проснулась. Любовью и ласками
Вновь твой образ меня возбудил.
И снега заискрили вмиг красками,
И куст розы расцвел у перил.

И мороз не мороз, коли любится,
И душа от восторга поет.
Может это видение сбудется,
Может сон этот явью придет?

Ах, любовь, что со мною наделала,-
" Не уйти, не прогнать, не сбежать!"
нагадала цыганка, навеяла -
" Скоро ивушкой буду дрожать".

Глянь, капели играют стозвонные
И весенних ручьев хоровод.
Уж прощальные слезы перонные,
Будто звездный ночной небосвод.

Соловьи на лугах заливаются
И костры Купала горят,
Так зачем эти сны повторяются
И с другими гулять не велят?

Я дрожала плакучею ивою.
Я рыдала во снах, Боже мой!
Расцвела луговою калиною.
Этот образ зовется судьбой.

Верю я, что весною все сбудется,
На заре постучится в окно.
Голова моя кружится, кружится.
Я дождусь, он придет всеравно.

Я проснулась. Любовью и ласками
Мой миленок меня возбудил.
И снега заискрили вмиг красками,
И куст розы ожил у перил.

     12 апреля 2002 года

72. Уезжал с зеленой ивой


Уезжал с зеленой ивой,
Хотя снег лежал глубоким.
Разлучался я с любимой.
Стал я сразу одиноким.

Ветка ивы гнется долу,
В косу грустную сплетется
Метет стужа по Подолу.
Ей, бедняге, все неймется.

Остудила чувств зарницы
И тоска на сердце гложет.
Пойду к иве , у криницы,
Может быть она поможет.

Я поплачу в ветви-косы.
Расплету былую резвость.
Зарастут травой укосы
И вернется, может нежность.

"Ты не плачь! - мне шепчет ива, -
Слезы высохнут. О, Боже!".
И любимая, как диво.
Грусть, тоска уже не гложет.

     16 Мая 2000 года

73. С кем можно женщину сравнить?…


С кем можно женщину сравнить?
С кем в ряд ее поставить?
- Коль она может вдохновить,
Но и рога наставить.

С кем можно женщину сравнить?
С кем в ряд ее поставить?
Так может лишь она любить,
Но так же и ославить.

С кем можно женщину сравнить?
С кем в ряд ее поставить?
Она нас может покорить,
Внезапно и оставить.

С кем можно женщину сравнить?
С кем в ряд ее поставить?
Притворно может лебезить,
Вот так же и лукавить.

С кем можно женщину сравнить?
С кем в ряд ее поставить?
Хотя не мне о ней судить,
Судьбою ее править.

Ее я с Божеством сравню!
Молюсь - и днем, и ночью.
Ее я истинно люблю-
Заглазно и воочию.

Она кумир. И, боже мой,
Мы за нее в ответе.
Она владеет всей душой.
- Как без нее на свете!

     18 февраля 2002 года

74. Любовь не ведает границ…


Любовь не ведает границ,
Что те преграды ей и годы.
Хотя порой посмотрит ниц
Да вновь текут любови оды.

Текут и мчат во все концы
И даже в глухомань вселенной.
Как те, весенние скворцы,
Одарит трелью вдохновенной.

Коль даже старого Амур
Пронзит любовною стрелою:
И все тип - топ, и все ажур,
И под венец, и с молодою.

Уже давно так завелось,
Что зла порой любовь бывает.
Козла полюбишь, коль авось,
Он Вас любовью вдохновляет.

     11 февраля 2002 года

75. Я б за ним - в огонь и воду…


Я б за ним - в огонь и воду
Даже в омут с головою
И в любую бы погоду,
Был бы рядышком со мною.

Если милый вдруг споткнется
На дороге столбовой,
Пусть ему тогда икнется,
Что ушел он не со мной.

Я плечо ему подставлю.
Я не дам ему упасть.
Видит Бог, к себе приставлю,
Коли бабам дана власть.

Пусть не ропщет, не ершится,
Разделю я с ним кровать.
Малость пусть попетушится,
Чтобы " силу" показать.

По - утру, коль рано встану,
Я блинов ему подам.
" Ты не сыпь мне соль на рану!"-
слышишь, милая мадам?

Мне бы с творогом ватрушки,
Мне бы с сыром пироги.
Эх, вы милые пирушки!
Эх, вы бабы - две ноги.

Мне б тальяночки рыданья
Да гитары перебор,
Мне б цыганочки гаданья,
Чтоб всему наперекор.

Мне б на кручи и с кострами,
Где душа кричит Горю,
На луга и с косарями
Встретить алую зарю.

Ну, конечно, как же, с Вами!
" Как же мне, без Вас",- скажи?
Чтоб с весенними садами
Уличала миг во лжи.

Я б за ним - в огонь и воду
Даже в омут с головою
И в любую бы погоду,
Был бы рядышком со мною.

     14 декабря 2001 года

76. Эти - колдуньи глаза….


Эти - колдуньи глаза,
Будто весною гроза,
Будто петух на заре
С детства пророчились мне.

Они в прохладу и в зной
Той- путеводной звездой.
Даже в морозы зимы
Словно подснежник весны.

      Любовь потайная моя:
      Ты - алая утра заря,
      Ты - поздний расцвет седины,
      Ты - явь и такие же сны.

С ними я в радость иду,
С ними делю я беду,
С ними тепло от костра,
С ними и сны до утра.

Они как цветы на снегу.
Боже! Без них не могу.
И как же они далеки
Эти , судьбы , угольки.

      Любовь потайная моя:
      Ты - алая утра заря,
      Ты - поздний расцвет седины,
      Ты - явь и такие же сны.

Эти колдуньи глаза
Будто весною гроза,
Будто петух на заре
С детства пророчились мне.

Они в прохладу и зной
Той - путеводной звездой,
Даже в морозы зимы
Словно подснежник весны.

      Любовь потайная моя:
      Ты - алая утра заря,
      Ты - поздний расцвет седины,
      Ты - явь и такие же сны.

     19 мая 2000 года

77. Мы - два крыла большущей птицы


Мы - два крыла большущей птицы
Да самотканые холсты.
Мы - два крыла судьбы-девицы
И ее помыслы, мечты.

Мы - два крыла небесной дали,
Высокопарной суеты.
Мы - два крыла любви , печали
И согревающей звезды.

Мы - два крыла как боль разлуки
И сновидений кутерьмы.
Мы - два крыла по - жизни муки-
То свет добра, то царство тьмы.

Мы - два крыла хаоса мнений, _
"ЧТО значу я, что значишь ты?"
Мы - два крыла - борьбы сомнений, -
"Ужель несбывшейся мечты?".

Мы - два крыла большущей птицы
Да самотканые холсты.
Мы - два крыла судьбы - девицы
И ее помыслы, мечты.

     18 мая 2000 года

78. Говорят, что время лечит


Говорят, что время лечит.
Говорят - оно судья.
Почему же ты далече?
Ты - журавушка моя.

Говорят, что время знает-
Все расставит по - местам.
Мое сердце замирает
По журавушки чертам.

Снится в стае журавлиной
Лишь журавушка моя!
Над горами и равниной
Полечу за ней и я.

     22 мая 2000 года

79. Встретился с глазами темной ночи


Встретился с глазами темной ночи.
Словно зорька ясная душой.
Хотя сам, казался, я не очень,
Разгорелись талою весной.

      С любовью позднею,
      С любовью нежною,
      Что по - ночам мне будоражит сон,
      Что поздней вишнею,
      Быть может лишнею,
      Но я любовью этой покорен

Все в душе бурлило, клекотало,
Все сметало на своем пути.
Но, поверьте, было мало, мало.
-Как нам этот мостик перейти?

      С любовью позднею,
      С любовью нежною,
      Что по - ночам мне будоражит сон,
      Что поздней вишнею,
      Быть может лишнею,
      Но я любовью этой опьянен.

Рвется сердце тетивою лука.
Рвет меня бессонница ночей.
И погожий день, как злая вьюга,
Коль не вижу я её очей.

      С любовью позднею,
      С любовью нежною,
      Что по - ночам мне будоражит сон,
      Что поздней вишнею,
      Быть может лишнею,
      Но я любовью этой покорен.

Рук кольцо, когда не за спиною.
Твои губы больше не мои?
-Что же мы наделали с собою?
Как же жить, когда с тобой в дали?

      С любовью позднею,
      С любовью нежною,
      Что по - ночам мне будоражишь сон,
      Что поздней вишнею,
      Быть может лишнею,
      Но я любовью этою сражен.

Встретился с глазами темной ночи,
Словно зорька ясная душой.
Кто же мне такое напророчил?
-Это ты украла мой покой!

      С любовью позднею,
      С любовью нежною,
      Что по - ночам мне будоражит сон,
      Что поздней вишнею,
      Быть может лишнею,
      Но я любовью этой покорен.

     29 мая 2000 года

80. Жена незаконная


Ты - и любимая, и влекомая!
Ты - и ранимая, и гонимая!
Словом помолвлена, делом повенчана.
Ты - потайная, желанная женщина.
Жена незаконная.

Ты - словно солнышко душу согреешь,
Цветом калины мне счастье навеешь,
Лунной дорожкой Мне душу тревожишь,
Мысли ночные мне - гложешь и гложешь.
Жена незаконная.

Ты - словно звездочкой светишь, лаская.
Вечно ты первая, в жизни - вторая.
Вечно эпитеты - неугомонная,
Хуже того - змея подколодная.
Жена незаконная.

Ты - первый листочек ивы тоскливой.
Ты - первоцветик весны говорливой.
Ты - майская, буйная, в зной - опахало.
Кто без тебя? - Мне тебя не хватало.
Жена незаконная.

     23 мая 2000 года

81. Лил дождь … и стекла запотели


Лил дождь… и стекла запотели.
Сердца стучали в унисон.
Ловились губы и немели
Под гром- неистовый клаксон.

И, как во сне, нам явь свершилась,
И лились чувства через край.
Природа- матушка влюбилась!
ЕЕ откушен каравай.

Спасибо! Дождик наш любимый,
Что ты укрыл от глаз людских,
За тот порыв неукротимый
Двух душ - обыденно мирских.

     14 июня 2000 года

82. Мы на лавочке сидели


Мы на лавочке сидели
Возле липы вековой.
Соловьи нам дружно пели, -
"Что качаешь головой?".

А губы твои и губы мои
Казались, что едины.
Другим, конечно, завидно
От этакой картины.

Вдоль Онего мы ходили
И шумел для нас прибой.
Чайки весело кружили
Да волна шла за волной.

А губы твои и губы мои
Казались, что едины.
Другим, конечно, завидно
От этакой картины.

Возле речки мы стояли,
Любовались той водой
Мимо утки проплывали,
Как бы звали за собой.

А губы твои и губы мои
Казались, что едины.
Другим, конечно, завидно
От этакой картины.
Мы на лавочке сидели
Возле липы вековой.
Соловьи нам дружно пели
Под зеленою фатой.

А губы твои и губы мои
Казались, что едины.
Другим , конечно, завидно
От этакой картины.

     21 июня 2000 года

83. Помню, дождь стучал в разнобой…


Помню, дождь стучал в разнобой.
Помню, гром гремел громовой.
Помню, шепотом, - "Я тебя …"
И летела из туч молния.


Не забыть, - Мое солнышко -
Не забыть!
Не забыть утро раннее -
Не забыть!
Не забыть - зорька красная-
Словно жар,
Коль любовь горит пламенем,
Что пожар.

Расцвела сирень, расцвела.
За собой меня повела,
И в душе - лугах соловьи.
Ты любовь мою сохрани!

Не забыть - Мое солнышко -
Не забыть!
Не забыть - утро раннее-
Не забыть!
Не забыть - зорька красная-
Словно жар,
Коль любовь горит пламенем,
Что пожар.

     20 июня 2000 года

84. Жду телефонного звонка


Жду телефонного звонка,
Как манну да с небес.
-Бегу к нему издалека,
Бегу наперерез.

Опять не тот, опять не мой,
Который уже раз.
Мне говорят, - "НУ, что с тобой?
Ты ж вроде не паяц?".-


Ты что ж с утра как заводной,
Не милый белый свет?
Услышать говор мне родной!
Так нет, не тот, нет- нет!!!

Ну, почему ты, там, молчишь?
Словечко б лишь одно.
А здесь душе своей кричишь
Да смотрится в окно.

Все на своя круги пришло, -
"Ну, здравствуй, вот и Я!".
И будто солнышко взошло,
И в радуге Земля.

     26 июня 2000 года

85. Слышишь, - затихло замирая


Слышишь, - затихло замирая
Перед грядущею грозой.
А ветер , тучи подгоняя,
Пылит дорогой столбовой.

На верхушках осокора
Трепещет пыльная листва.
Грачи им вторят- скоро, скоро
Дойдет и к нам небес моква.

Уже вдали раскаты грома,
Стрелы молнии из тучи.
Уже танцуют ставни дома.
Даже дуб скрипит могучий.

Уже ковыль к земле прижало
Да пыль катит во все глаза.
Вдруг, сверху, все загрохотало.
Спешит серьезная гроза.

И, впрямь, как будто из ушата,
Как из большущего ведра.
Уж выбивает дождь стаккато.
Да, глянь, резвится детвора.

     27 июня 2000 года

86. В восторге мужняя жена…


В восторге мужняя жена.
Кровать скрипела и стонала
И были выпиты до дна
Ее любовные начала.

Истосковалась! Боже мой!
Забылись памятки- скрижали.
Она твердила, лишь со мной
И почему так опоздали?

Ну, почему так хорошо?
С тобою так всегда бывает,
Что мне с тобой - еще, еще,
А муж с полраза засыпает?
     
Ну, почему бегу к тебе
И наплевать на чьи-то взгляды?
И, что скажу своей родне,
Надев наилучшие наряды?

Ну, почему сады цветут
И губы в трепетном угаре,
И ноги, все к тебе, идут,
Чтобы пройтись с тобою в паре.

Что мне ответить, в чем секрет?
Где это таинство природы?
И у меня не этикет,
И у меня - сплошные оды.

И я, как юный сорванец,
Ищу в любви я наслажденья.
Да-да, влюбился, наконец
И в этом вижу утешенья.

В восторге мужняя жена.
Кровать скрипела и стонала.
Еще не "выпиты" до дна
ЕЕ любовные начала.

     5 июля 2000 года

87. Как тяжело при встрече расставаться…


Как тяжело при встрече расставаться,
Когда в глазах - тоска, тоска, тоска.
А нам на людях надо улыбаться-
Хоть наша встреча- домик из песка.

Мы передали радость и печали
В ту глубину волнующих сердец.
Мы через руки про любовь сказали
Как будто это - первенец- венец.

Пусть эта встреча длилась полминуты,
Но мы , казалось, были так близки
И были сняты расставаний путы,
И горечи тревоги и тоски.

Все пронеслось эпохой мирозданий
И наши чувства лились через край.
Пусть - мимолетность этаких свиданий,
Но это наш - цветущий Первомай.

     10 июля 2000 года

88. У меня на сердце рана


У меня на сердце рана.
Я проснулась утром рано.
Ливень, как козел бодливый.
Стонут от напора сливы.

Как стреноженные кони,
Тучи в дождевой попоне.
В гривах молнии сверкают
Страх землянам нагоняют

Слезы капают в ладошки.
Счастье замерло в сторожке.
На Ивана, на Купала
Я совсем, совсем не спала.

Я венок пустила в реку,
Под зарю, под ку-ка-ре-ку.
Нагадала мне старушка,
Что виной всему подружка,

Что моя заря далече,
Будут радости при встрече-
Угольком в остывшей печке,
Вспыхнет счастье на крылечке.

Что случилось? - шепчет мама,-
У тебя на сердце рана?
-Нет дождя! На небе солнце!
Глянь, огнем горит оконце.

Что ль к тебе идет Никита
И со всей округи свита?
-На него вчера гадала?
-Ой, мамуля, угадала!

     21 января 1999 года

89. Мы так давно друг друга знаем


      Посвящается другу семьи моей -
      Горелику Ивану Антоновичу

Мы так давно друг друга знаем-
На пальцах, ведь, не сосчитать:
Мы даты радости встречаем,
Бежим и в горе помогать.

Антонович, ты мой дружок,
Сто грамм налей на посошок!
А, что, вчера, сковала хворь?
Мы остограммим эту боль.

Одни у нас на всей планете-
Других не думаем искать.
Вы, та, отдушина на свете,
Где можно спеть и поплясать.

Так будьте женушки милей,-
"Раиса, по сто грамм налей!"
Возьмем, Антонович, дружок
Мы эти сто на посошок!

Эх, ешкин клеш, эх мать не мать!
Под закусь нечего скучать.
Нинель не хмурься все тип-топ.
Мы знаем меру, знаем стоп.

Ну, а пока, давай дружок
Еще сто грамм на посошок.
Чтоб радость внуками в Ваш дом!
За это мы еще хильнем?

Мы так давно друг друга знаем-
На пальцах, ведь, не сосчитать.
Мы даты радости встречаем,
Бежим и в горе помогать.

     23 февраля 1999 года

90. Помнишь ли о том, как мы встречались?..


Помнишь ли о том, как мы встречались
В наши, еще юности, года?
Мы во снах лишь страстно целовались.
Расцветала таинства звезда.
Помню наши радости, печали
И последний школьный наш звонок.
Он увел в неведомые дали,
В наш еще неведомый урок.

А твой образ-свет от маяка.
Я писал тебе издалека.
О тебе я спрашивал у друзей.
Из года в год - ты ближе и родней.
Из года в год, когда весна цветет,
Мне больше все тебя недостает.
А твой образ - свет от маяка.
Я бежал к тебе издалека.

Помню всю, клянусь тебе родная,
Нашу жизнь с тобой до мелочей.
И сейчас ты - самая земная,
Как тогда - воркующий ручей.
Помню наши встречи, расставанья
И пути дороги без конца,
Наши мимолетные свиданья
У перил отцовского крыльца.

И сейчас - ты вроде маяка,
Хоть седина средь смоли у виска.
Вновь с тобой в кругу своих друзей.
Из года в год ты ближе и родней.
Из года в год для нас весна цветет,
Как в первый, нашей юности, полет.
И сейчас - ты вроде маяка,
Хоть седина средь смоли у виска.

     8 июня 2001 года

91. Вчера у нас с тобою была дата


Вчера у нас с тобою была дата.
Ее ведь не забудешь никогда.
И вспомнилась родная наша хата,
И наши с тобой юности года.

Ты помнишь ли, как солнце нам светило,
И платье словно яблони в цвету?
И было все - так радужно и мило.
Я целовал - и губы и фату.

Для нас с тобой марш Мендельсона.
Гремело "Горько" - боже мой!
Мы целовались и резонно,
Ведь пир катил для нас с тобой.

Уж сколько лет промчалось, пролетело?
Уж сколько нами пройдено дорог?
Но чувство вновь, как прежде, закипело
И вновь в глазах родительский порог.

Сегодня, так начертано судьбою,
Что зал торжеств для дочери твоей.
И дочь враз стала мужнею женою
И стала она чуточку родней.

И вновь звучал марш Мендельсона.
Гремело "Горько" - боже мой.
И целовались, и резонно,
Коль пир катил для молодой.

Та, в подвенечном свадебном наряде.
Все не круги опять своя пришло.
И все стоят как - будто на параде,
И, как тогда, им солнышко взошло.

И нам с тобою солнышко светило,
Ведь было все в такую же пору
И все вокруг так - радужно и мило,
И чувства неподвластные перу.

Хоть мы с тобою повзрослели,
Но все как - будто бы тогда,
Виски уж малость поседели.
Горит! Гори, моя звезда!

     23 августа 2001 года

92. Мы так давно с тобою не встречались


Мы так давно с тобою не встречались!
Заснежило, заснежило вокруг.
Мы что ль с разлукой, в церкви, обвенчались,
Коль пустота, ведь пустота на круг.

А, ведь, казалось, пройдена дорога,
Тернистый путь остался позади.
Да, вдруг, в момент, ты, вроде недотрога.
И что нас ждет, не ясно, впереди.

Как тяжелы, как тягостны нам ночи,
Когда во снах сплошная мишура!
Ну,почему не дремлют наши очи
И сны всеночные? - Дожить бы до утра.

Уже, до одури, истосковались губы.
И, где былая радость, теплота?
Уже под утро раздымятся трубы.
Да, где же та, любови, суета?

Мы так давно с тобою не встречались!
Заснежило, заснежило вокруг.
Мы что ль с разлукой, в церкви, обвенчались,
Коль пустота, ведь пустота на круг.

     22 ноября 2000 года

93. Вспоминай, когда сгрустнется


Вспоминай, когда сгрустнется-
Среди дождей, среди снегов.
Вспоминай, когда споткнется
О жизни безысходной ров,

Когда цветущие метели
Вдруг закружат в твоем саду,
Когда, ты помнишь, мы немели
От поцелуев, как в бреду.

Вспоминай и в радость, горе
И при назойливых слезах,
Когда весь мир с тобою в ссоре,
Ты будь с улыбкой на устах.

Вспоминай, с надеждой к счастью!
Вспоминай и не грусти.
Коль владеешь женской властью,
Вспоминай! За все прости!

     27 ноября 2000 года

94. Ты до одури красива


Ты, до одури красива
Да до жути холодна.
Ты, до чертиков спесива-
Леденящая вода.

Губы алые, как маки.
Поволокою глаза.
Там, где ты сплошные драки.
Ах, коза - ты - дереза.

Говорит сынишка папе, -
"Почему он ростом мал?".
Может, просто, дело в шляпе?
Взял на палке поскакал.

Он встречает, провожая,
Ту, девчушку, в детский сад.
Почему она большая
И большой на челке бант?

Почему с другими дружит,
Не подаст ему руки?
Почему его закружит,
Просто так, как от тоски?

Лунный свет спешит под ноги.
Пьяно пьянится сирень.
Прошли годы - босоноги,
Коли шляпка набекрень.

Подросла, Та, постройнела.
Брови будто серп луны.
И кому какое дело? -
"Юбка в клеш, как буруны".

Те же очи поволокой.
Локон вьется на ветру.
Стала что ли кареокой,
Но такой же кенгуру.

Говорит отец тихонько,-
(Он то знает что к чему)
"Подрасти, сынок, маленько
Не одну еще весну!".

Подрасти? - Побойся Бога!
Шепелявлю, вот, пока.
Угадает недотрога,-
"Чья та сильная рука!".

     3 ноября 1999 года

95. Нам поют соловьи


Нам поют соловьи -
Далеко до зари
И печали
Будут, может потом,
А пока босиком
Мы бежали.

Ревновала звезда
И светила луна
Жемчугами.
Была чаша полна
Счастья, словно вина
И лугами.

Разошлись поутру,
Словно пес в конуру,
И печали
(Почему у судьбы
Нет на счастье узды?),
Нас догнали.

Во дворе сизари.
По росе косари
Луг скосили.
Заалела заря.
Видно, мама, не зря
Там ходили.

Льют дожди пеленой
Красит лист желтизной.
До рассвета
Иней лижет траву.
Дочка ходит в саду-
Память лета.

     10 ноября 1999 года

96. Не загорит костер потухший


Не заискрит костер потухший.
Тепла не будет под луной.
Но, коль, вернется сын заблудший,
Под утро, раннею весной:

То с крыш закапают капели,
Смахнет слезу украдкой мать,
А на рябине свиристели
Вдруг песни станут распевать.

И, вновь, запахнет пирогами.
На стол поставятся блины.
И будет радость со слезами
И горечью его вины.

Нахлынут вдруг воспоминанья
Невинных, вроде бы, проказ.
Не будет только наказанья.
А будет счастье без прикрас.

Отец поднимет чарку водки,
А мать нальет себе винца.
И вновь они в единой лодке,
И нет счастливее конца.

     16 ноября 1999 года

97. Частушки - нескладушки


Разъехались. Разъехались.
Не находилось места.
Под солнышком разнежились-
Не отпуск, а Фиеста.

Волны, пенные подружки,
Хотели что-то рассказать.
Да как их шепот разобрать?
Счастье было на макушке.

Волны гальку обтесали,
А от солнышка - загар.
Меня дружно поздравляли
Звеньевая и завгар.

Соловьиные разводы.
Белоснежная фата.
Шутки, смех и хороводы
Да росистая гряда.

Рыбка в озере резвилась.
Меня милый целовал.
Луна в росах заискрилась-
Милый "жемчуг" собирал.

Голосистые напевы.
Сенокосная страда.
Ухожу от Вас я девы,
Уже сброшена фата.

Шаль на плечи я накину.
-Ни чего, что холодок!
У миленка ее скину,
Коль хлебну на посошок.

Ой, миленок, -"Что ты, что ты!
Я впервые под тобой!".
Потерялись в росах боты,
Под любовною звездой.

     Апрель 1999 года

98. Сервирован стол и вино


Сервирован стол и вино
В не раскупоренной бутылке.
Простыли щи давным-давно.
Да по щеке бегут слезинки.

Сирени запах из окна
С предутренней зарей ворвался.
В тревожном сне, совсем одна,
Хотя бы шорох постучался.

Уже предутренний гудок-
Щелчок хлыста. Да дремлют очи.
Умчалось счастье в закуток,
На смену, горе, среди ночи.

Как не завидно жизнь вдовы!
Примчится счастье ненароком,
Но не накинутся бразды.
Оно всегда уходит боком.

Всегда: то исподволь, тайком.
Но, что, вот, точно, мимолетно.
Коль жизнь промчалась кувырком,
И счастье вдовье то ж залетно.

Согреет ночью "муженек".
Под утро убежит втихую,
Щипнет вдруг в сенях куманек -
Да все напрасно, все впустую.

Сервирован стол и вино
В не раскупоренной бутылке...

     Август 1999 года

99. В буйной зелени фату


В буйной зелени фату
Ворвалась позолота.
Туманы сгрудились в гряду.
"Гранатные" болота.

Небо вмиг заволокло.
Висят отвесно тучи.
Поля, что мокрое стекло
И дождь все круче-круче.

Побежала детвора
Играть с грибами в прядки.
Пришла дождливая пора-
Осенние порядки.

     13 августа 1999 года

Глава 3. Времена года

172. Времена года


Сменились холода.
И вот пришло тепло.
Расцвела рябина.
Еще вчера вода -
Хрустальное стекло,
Зеленится тина.
Уж ласточки парят.
В достатке комаров.
Солнышко в зените.
Ржание жеребят.
Искры от костров.
Юность берегите.
На зрелые луга
Выходят косари.
Махаон летает.
Ты, радуга-дуга,
Мне счастье озари.
Солнце замирает.
Девичий хоровод.
Околица дорог -
Встреч и расставаний.
Журчание тихих вод.
Соломы свежий стог -
Слез и нареканий.
Уж где-то там вдали,
Зарядят вдруг дожди.
Журавлиным клином
Дождливые ладьи.
Ты, осень, подожди
Властвовать над миром.
Еще не тот рассвет
На капельках росы
По утрам алеет.
И луговой букет
От девичьей красы
На окне зардеет.
Еще порыв стучит,
Хоть седина в висках, -
Не угомониться.
Еще любовь горит,
Витает в облаках -
Не остепениться.
Вдруг лужи подо льдом.
Высокая луна.
Иней на дороге.
И манит дом теплом,
Коль выпито до дна,
Он в едином роде.
Прошли года, как снег,
К несчастной тишине
Груз тяжелой ноши.
Дан верности обет.
Как тучи в вышине,
Дряблость старой кожи.
Путь замело. Ни зги.
На ставнях воробьи.

Ходит дым по крыше.
Все на своя круги -
О Господи! - Прости!
Предсказания свыше.
Сменились холода.
И вот пришло тепло.
Расцвела рябина…

     (1994, 30 июня)

173. Времена года


Кукует кукушка.
Квакает лягушка.
Парит стрекоза.
В огороде диво-
Расцвела крапива,
Блеет уж коза.

Дед лежит на печке.
Под иконой свечки.
На столе блины.
Середина лета-
Много красок, света.
Яркий диск луны.

Звездное раздолье
И лугов приволье.
Жемчугом роса.
Алые зарницы.
Время косовицы.
Острая коса.

Набежали тучи.
Стонет клен могучий.
Дождь как из ведра.
Земляника зреет-
На глазах краснеет.
Жалит мошкара.

Уже осени хлябь.
На полях дружна зябь.
Подмораживает лужи.
Снуют стайкой щеглы.
Арбу тянут волы-
Преддверия стужи.

С печки слез кое- как
Дед, сказал снегопад
Разыграется к ночи.
Так и есть. Занесло
И метель-помело
Запорошила очи.

Снег - убранство зимы.
Будет так до весны.
Дружные капели.
Снег бежит ручейком.
Снеговик кувырком
И поля зачернели.

Вновь грачи на полях
И наседка в сенях.
Зеленится береза.
Прилетели скворцы-
Старики и юнцы,
Знать, не будет мороза.

Кукует кукушка.
Квакает лягушка.
Парит стрекоза.
В огороде диво-
Расцвела крапива,
Блеет уж коза...

     27 июля 2001 года

174. Идем лесною тропкою…


Идем лесною тропкою,
Так просто. В никуда.
Красавицей березкою
Любуется река,

Невестою на выданье -
Багряная фата.
Осеннее свидание,
Коль листьев суета.

Манят рябины гроздями,
Гудит мохнатый шмель.
Семейными угодьями
Облюбовали пень

Опята. В тихой заводи
Беснуется малек
И стайка уток молоди,
И маленький чирок.

На травах, буйной россыпью,
Еще лежит роса.
Среди гряды, под насыпью,
Груздевая коса.

И будто сеть ажурную
Икусстно сплел паук.
В зарю свою лазурную
Идет со мною внук.

Он от прохлады ежится.
Глаза красы полны.
И в памяти уложится
Поблекший диск луны.

Идем мы в утро раннее.
- Любуйся им пострел!
Ведь это, как свидание
И я помолодел.

     19 сентября 2002 года

175. Отмела метель, но стужа…


Отмела метель, но стужа
К нам вползла внезапно в дверь.
Ты вдруг стал мне вроде мужа.
С мужем холодно теперь.

Все не так. Все закавыка.
Не согреть уже постель,
Не надрать с ним больше лыка,
Коль сорвалась дверь с петель.

Дым трубою. Коромыслом
Несу счастье и беду;
Ночь с тобою - день со смыслом,
С мужем - горюшко веду.

Ночью - солнышко в окошке,
Днем - холодная луна.
Мне с тобою - рай в сторожке
Даже в дождик у гумна.

Неужели ты не видишь,
Как я розой расцвела?
Неужели ты не слышишь,
Что плохи мои дела:

Поползли в округе слухи,
Стыд мне выколет глаза.
Мы пока до слухов глухи,
Да катит вовсю гроза.

Снова в дом - метель и стужа,
Коль я мужняя жена.
Заползла мне в душу стужа,
Ведь тебе я не верна.

     10 сентября 2002 года

176. Колокола опять звонят


Колокола опять звонят,
Какая радостная встреча,
Тревожат душу и манят
И все как - будто бы давеча.

Как далеко в округе звон,
Подколокольные разливы.
И вторит эхо перезвон
И оживают жизни нивы.

Дорога жизни, как река,
Как стаи туч на небосклоне:
То вдруг вольготно - широка,
То словно по - кругу, в загоне.

И вновь весна, бушует лед,
И распиликались пичуги,
И памяти моей полет,
Там руки нежные подруги.

Вокруг белесая стена
Садов, цветущих в буйном мае.
И пью я счастье с того дна,
Который был мне глашатаем.

Промчалось лето - один миг -
С луной у нас над головами.
Прощальный журавлиный крик.
Дожди отвесными рядами.

Лишь нежный колокольный звон
Опять мне душу разрывает.
Как много дум наводит он,
Что сердце трепетно рыдает.

     4 августа 2002 года

177. На небе ни звезд, ни солнца, ни зги


На небе ни звезд, ни солнца, ни зги.
Осенние что ли начала?
Уже зарядили сплошные дожди,
Туманов густых покрывала.

Еще беснует вовсю ребятня.
Еще ведь начало начала.
Еще не скудеет лета матня
И лодка стоит у причала.

Еще впереди погожие дни.
Еще и малинник в раскрасе.
Еще без опят подгнившие пни
И лето в зеленом атласе.

Уже по воде проходилось Ильей.
Вода, значит, им окропилась.
Отаву под утро накроет росой.
Сторожка моя остудилась.

Уже с багрянцем берез эполет.
Лишь клен зеленеет на диво.
Промчится Покров. И его пирует
Накроет земельку ретиво.

     7 августа 2001 года

178. Вишни расцвели…


"Вишни расцвели?"-
скажи на милость.
"Вишни отцвели?"
а мне приснилось;

будто мы в саду
и вишен грезы,
было все в цвету,
гремели грозы.
Первая любовь!
Луна светила.
Первая любовь
В твоем саду.

"Вишни расцвели?"-
скажи на милость.
Или отцвели?
А мне приснилось

Первая любовь-
Умчались грезы.
Первая любовь-
Как летом грозы.
Первая любовь-
Зима, метели,
Выстудив любовь
В твоем саду.

"Вишни расцвели?"-
скажи на милость.
"Вишни расцвели?"-
скажи на милость.
Вновь они в цвету!
В твоем саду.

     8 января 2002 года

179. Уже лист облетел…


Уже лист облетел
И серо за окном.
Сад совсем оскудел
Под морозным серпом.

На лугах уж давно
Нет росы и шмелей.
Отрыгнулся вином
Виноградник полей.

Над рекою туман
Будто плед берегам.
Тихо плачет баян
По былым временам.

Уже звезды не те
И луна не луна -
Все в земной суте,
Как гитары струна:

То любви перебор,
Словно птицы полет,
То вдруг тихий укор,
Нас за душу берет.

И цыганский шатер
Не украсит поля,
Коль Покров-волонтер
Укрыл землю любя!

     27 августа 2001 года

180. Все затаилось в преддверии стужи


Давно улетели на юг журавли.
Травы пожухли. Поля опустели,
Уже на рябине сидят свиристели
И красногрудые снегири.
Промчался Покров со своим листопадом.
Березы-подружки нагими стоят.
Бабка беззлобно ругает внучат.
Те расшалились и бегают стадом.
Все затаилось в преддверии стужи.
Уже по утрам подмораживает хлябь.
Лишь на реке постоянная рябь.
Да льдом, до полудня, поблескивают лужи.
С вечера кот улегся за печкой.
Рано петух взлетел на насест.
Месяц в окне, одинокий как перст,
Ночь расколол белозубою свечкой.

     (1994, октябрь)

181. Скорпион


Опять ноябрь. Снега вокруг.
И вновь застольное веселье.
Мы часто радуем подруг
За бесшабашное уменье.

Хотя ноябрь не первоцвет,
Но он под знаком Скорпиона.
И он воздаст так пирует,
Что обхохочется Мадонна.

Уже порою снег лежит
Да Скорпион - неугомонный:
То вдруг от страсти завизжит,
То каждый раз в постели модный.

Ему все вроде по - плечу
И сексуальное игрище.
К нему я, братцы, полечу,
Чтобы изведать, то, силище

     (Чтобы заткнуть ее пиздище.)

182. Козерог


Крутые уступы. Крутые рога
И скальный большой отрог.
Ему по - жизни одни бега!
Такой уж он Козерог.

Он помогает всегда другим.
Ему не страшна беда.
Он и в постели хорош, нагим.
Такая его звезда.

Его не понять никому, никому.
Но если удастся узнать,
То будешь всегда у него в плену
И ноги ему целовать.

     22 ноября 2001 года

183. Мороз уже не выстудит избу


Мороз уже не выстудит избу -
Кругом ручьи.
Берез облюбовали седину -
Грачи, грачи.

Обогрело солнышко небосвод -
Весна, весна.
И капель устроила хоровод -
Уж не до сна.

Заиграли зайчики по стене -
Как детвора.
И герань, цветущая на окне -
Вот лепота.

Уж сани на приколе до зимы -
Черно - черным
Вот, лопнули под действием весны,
Зимы керны.

     6 апреля 2001 года

184. Лишь вчера, по - утру


Лишь вчера по - утру,
Разыгралась " метель".
А в цветущем саду
Соловьиная трель.

Лишь вчера нам с тобой
В след светила луна
И луга под росой.
Для нас пела струна:

Яблонь цвет как фата.
Яблонь цвет, яблонь цвет.
Целовались уста
Под закат и рассвет.

Лишь вчера сад отцвел.
Облетел, облетел.
И любовь он увел.
Я пропеть не успел.

Лишь вчера синь небес
И гитар перезвон,
И березовый лес.
-Все как - будто бы сон.

Яблонь цвет как фата.
Яблонь цвет, яблонь цвет.
Целовались уста
Под закат и рассвет.

     21 июня 2001 года

185. Дождь. Непогодица


Дождь. Непогодица.
Ветры шальные.
Утро. Околица.
Кони гнедые.

Ночь была лунная,
Звездная, ясная.
Дивчина юная -
Зарница красная.
Дивчина юная -
Зарница красная.

Нива бескрайная,
Травы, калина.
Встреча, та, тайная
В сторожке у млина.

Речи, вздыхания,
Радости, слезы.
Часы свидания,
Разлука, грезы.
Часы свидания,
Разлука, грезы.

Промчались годы.
Настали зимы.
Умчали воды
Цветок калины.

Лишь память бредит,-
"Где наши ночи?"
другие дети,
все те же Сочи.
Другие дети.
Все те же Сочи.

Дождь. Непогодица.
Ветры шальные.
Утро. Околица.
Кони гнедые.

Ночь была лунная,
Звездная, ясная.
Дивчина юная -
Зарница красная.
Дивчина юная -
Зарница красная.

     25 июня 2001 года

186. Сыпал снег на Покров…


Сыпал снег на Покров.
Забелело вокруг.
И в родительский кров
Мы приводим подруг.
Расплясался отец
И запела вдруг мать.
Уходил под венец,
Будем свадьбу играть.
Гудит свадьба горой -
На Покров сыпал снег!
С молодою женой
Я другой человек.
Разыгрался баян.
Водка льется рекой.
Тесть от радости пьян.
Я от счастья хмельной.
Бубна бьются бока.
Кричат "горько" кругом.
Молодая сноха
Закрутилась ужом.
Я жену целовал.
Целовались при всех.
А мой друг горевал,
Не его был успех.
За столом не ему
Круг почетных гостей.
Была осень в плену
Этой свадьбы моей.
Не его пир горой,
Не ему и уста.
Я с законной женой
Под венчанием Христа.
Гудит свадьба горой -
На Покров сыпал снег.
С молодою женой
Я другой человек.

     (1994, 17 октября)

187. 3ачернела земля


Зачернела земля.
Ушли в реку снега.
Заяц белый у пня,
Да желтеет стерня.
Грач снует над гнездом,
На полях, за селом,
В борозде пастухом
Ходит аист пешком.
Чайки подняли гвалт
(Белоснежный наряд -
Ежегодный обряд,
Ишь, танцующий франт),
Прилетели скворцы,
Старики и юнцы.
Дружно в поле гурьбой
Свой устроили той.
Уже чибис у рек,
И горячий абрек
Гриву чешет коня.
Конь и друг, и родня.
Соколиный полет -
Голубей недочет.
Запонь, гладь и вода.
В осоке пустельга.
Нерест щуки прошел,
Лещ еще не дошел.
"Нерестится елец", -
Шепчет сыну отец.
И тайком, поутру,
Лезет пес в конуру.
Ловит филин мышей
На границе полей.
Скоро свадьбы пойдут.
Видишь, гады ползут
На вершины камней,
Там от солнца теплей.
И весенней порой
Мне вольготней с тобой.
Рoй бессонных ночей
И любовных речей.
Ох, Весна! Ах, Весна!
С тобой всем не до сна.
Было много повес,
Стало больше невест.

     (1994, 10 апреля)

188. Вновь расцветает любовь за околицей…


Вновь расцветает любовь за околицей,
А под окошком жасмин.
Будут - сирень у любимых невольницей,
Снова слугою камин.

Вновь соловьи до утра заливаются.
Сладость узнают луга.
Жемчугом росы в зарю загораются.
Тихо воркует река.

Парень девчушке несет околесицу.
Искры в ночном до небес.
Тайны свои я поведаю месяцу.
Спит зачарованный лес.

Спят петухи - откричали всенощную.
Мерно сопит егоза.
Светит луна через щель потолочную.
Где-то грохочет гроза.

Утро с зарницей. Гармонь одинокая
Тихую весточку шлет.
Погасла уже луна однобокая.
Перепел песню поет.

Будут опять вечерами свидания.
Будут костры до утра.
Будут слова, поцелуй в оправдания.
Будут и штиль, и ветра.

Коль расцветает любовь за околицей,
А под окошком жасмин…

     14 июня 2001 года

189. Апрель


Весна. Весенние туманы.
Снег, как в дырявые карманы,
Журчит, журчит водою талой.
Заря впервые стала алой.
Весенним утром, предрассветным,
Чу, на суку своем заветном,
"Хлыстом" защелкает глухарь,
Как на колокольне пономарь
Порою ранней, вдоль кромки леса
Затокует косач-повеса.
К нему на зов со всей округи
Слетятся петушки, подруги.
Франты разделятся по парам,
И бой начнется с пылом, с жаром.
Разноголосая эстрада,
Любовь тетёрки - им награда.
Весна. Ликует токовище.
И солнца луч в мое жилище.
Уж воробьи не клянчат крошки,
Да на ольхе цветут сережки.
Почти всегда маца в апреле,
В весенних днях, да с крыш капели,
Беличий гон в чащобе елок,
Ведут к быку домашних телок.
Уж черный лед. Лосось жирует.
И в стойле мерин забалует.
Весна. Весенние туманы.
Везде любовь, ну и - обманы.

     (1994, 1 апреля)

190. Весна


Звенят ручьи по - весне.
Герань цветет на окне.
Ах, дружна нынче капель
В "лизун сосулек" - апрель.
Еще снега на полях,
Еще несушки в сенях,
И за ночь стынет изба,
Да, уж не те холода.
Глянь, зачернели грачи.
Уж ищут ток косачи.
Слышь, где-то точит глухарь
Беззубым клювом "сухарь".
Петух кричит на заре
Свое "кука - кукаре".
И гусь, как барин, идет -
Он солнце в лужу зовет.
Уж на опушке стволов
Вода весенних снегов.
Вот-вот через день-другой
Проталин явится рой.
Но вот явилась весна
И детских лиц новизна…
Веснушки грибной грядой
Роятся сами собой.
Хоть дети кричат "рябой",
Поздравьте, мамы, с весной.
Это причуды весны,
Скоро не будет зимы.
Звенят ручьи по весне.
Герань цветет на окне.
Ох, дружна была капель
В "лизун сосулек" - апрель.

     (1994, 22 апреля)

191. "Лед тронулся",- сказали старики


"Лед тронулся ", - сказали старики,
коль малыши восторженно кричали,
под утро вдруг распелись петухи
и бабки головою закачали.

Лед тронулся! Как дружен ледоход!
Растут торосы. Лед все напирает.
И в панике, по берегам, народ
И бабка на подворье причитает.

Лед тронулся! Вода из берегов.
Тю-тю косой! Народа дружный хохот.
Таких давно не видывал бегов
Под льдины треск и под торосов грохот.

Лед тронулся! Луга уж под водой.
И мой малыш помчался с острогою,
Картошка нынче с щучьею икрой.
И не было ее вкусней, не скрою.

Под утро вмиг очистилась река.
Промчался лед. Его как не бывало.
Гладь заиграет льдиною слегка,
Но это уж не прежнее забрало.

"Промчался лед!", - сказали старики,
коли на солнце заиграла кошка,
соседских кур гоняют петухи
и ожила любовная сторожка.

     3 мая 2001 года

192. Пахнет липа-медовуха


Пахнет липа-медовуха.
Сенокосная страда.
Под копною спит старуха,
Снятся девичьи года.
Травостой, как лен, высокий,
Дружно косят косари.
В небе жаворонок звонкий
Воспевает свет зари.
Ах ты, доля, моя доля!
Светит жемчугом роса.
У милашки, до подола,
Туго свитая коса.
И с опушки леса звонко
Мне кукуются года.
Где вы, милая сторожка
И примятая трава?
Отцвели луга и липа.
Не штормит. За гладью гладь.
Заросли овес и вика,
И ушла в болото гать.
Мне цыганки нагадали -
Старость, в бороздах чело.
Все проходит по спирали,
Кудри снегом замело.
Во снах липа-медовуха.
В уксус перешло вино.
Не спеши карга - старуха,
Не стучись в мое окно.

     (1993, май)

193. Черемуха в цвету


Похолодало! Похолодало!
Ведь за окном черемуха в цвету.
Поет с экрана нам Челентано
Про жизненную эту маяту.
Ничто, казалось, не предвещало -
Уж примеряла платье и фату.
Похолодало! Похолодало!
Ведь за окном черемуха в цвету.
Зачем, подружки, ей доверяла?
И вот теперь белугою реву.
Похолодало! Похолодало!
Ведь за окном черемуха в цвету.
Похолодало! Похолодало!
Ведь за окном черемуха в цвету.
Поет с экрана нам Челентано
Про жизненную эту маяту.

     (1994, 30 мая)

194. 3акат лета


Еще зеленая листва,
Но лето на закате.
Уже осенние яства,
Как кринка на ухвате.
Уж пепин спелый, налитой.
Антоновка желтеет.
И дыни пахнущей грядой,
Арбуз тяжелеет.
Уже пониже облака,
И солнце лишь сияет.
Печь топится для старика,
Ведь за ночь холодает.
Уже туманы над рекой
Да поздние рассветы.
И запах стелется грибной -
Осенние приметы.
Уж в стаях утки и скворцы,
И цапли, словно краны.
Мышкуют лисьи храбрецы.
Земли овраги - раны
Опять раздались, поползли.
Напор осенний страшен,
Коль льют холодные дожди
Из туч свинцовых башен.
Еще вернется синь небес,
Как летние приветы.
Заменит только зелень лес
Багрянцем эполетов.

     (1994, 19 августа)

195. Вдруг среди ночи хлынул дождь...


Вдруг среди ночи хлынул дождь.
Сомкнулись тучи горизонта.
Лишь месяц, их погонщик-вождь,
В тумане светится для понта.

Слышь! - барабанит по стеклу,
Как будто в чехарду играя.
На лес надел он пелену
И даже не видать сарая.

Не слышно было петуха.
Грохочет гром, не умолкая.
Уж утро. Посвист пастуха.
Старуха крестится зевая.

А дождь и впрямь, как из ведра.
Глянь! - по дорогам забурлило.
Недаром, значится, вчера
Светило в тучу заходило!

     1 октября 1997 года

196. Ещё вчера снега, снега


Еще вчера снега, снега
Слепили белизною.
Еще вчера мела пурга
Снежною казною.

И за ночь выстынут дома.
К окошку жались птицы.
Да где-то рядышком весна -
Затинькали синицы.

Уже, порой, капель звенит
И радугой блистает,
В окошках солнышко горит
И снеговик сверкает.

Уже неведомой рукой
Рассыпались веснушки.
И в след кричат, - "Рябой, рябой!"
Девчонки и старушки.

Уже земля, как на парах
И зачернели кочки.
Да, стала вся в снегах
И даже закуточки.

И вновь - неиствует пурга.
Морозец чуть крепчает,
И вновь - в работе кочерга-
Жар в печке разгребает.

И вновь - от печки зимний дух
И пирогами запах.
Раскукорекался петух -
Видать снежок на лапах.

Синица, знай, тинь-тинь поет.
Ей не страшны морозы.
Весна-то, вот, уже идет -
Растопятся заносы.

     9 апреля 2000 года

197. Еще снега во всей округе...


Еще снега во всей округе.
Весенний свет еще в натуге.
Еще пурга средь бела дня
Загонит в сени воробья.

Еще узоры на окошке
И кошка греется в лукошке.
На санках мчится ребятня
И нет проталины у пня.

Еще вчера мороз "игрался"
Да заяц шороха боялся,
И волки рыскали в дворах
На всех парах, на всех парах,

И на луну собаки выли,
Да в снежных шапках ели плыли,
И снег скрипел под каблуком,
А в сетях - окунь с судаком.

Еще капели не капели,
Еще синицы "Тинь" не пели,
Еще метут снега, метут
И строят из снегов редут.

Глянь, у Ильи-то, конопушки.
Смеются дети и старушки.
"Весенний, значится, раскрас",-
Сказал мне дедушка Тарас.

     16 марта 1999 года

198. Февраль, недаром, водолей


Глянь, за окном пурга метет
И по двору кружит кругами.
В тумане месяц-звездочет.
Село проснется с пирогами.

А утром: рано по - утру,
Гонимый дым семью ветрами,
Устроит с ветром чехарду.
Изба запахнет пирогами.

Мороз, который день ворчит.
И звезды, будто на ладони,
И сердце бешено стучит -
Мороза жгучего погони.

Февраль, недаром Водолей.
Его еще и лютым кличут.
Вокруг заснежил снеговей
И вьюги беспрерывно свищут.

Мороз, как говорят, в цвету!
Да, уж вот-вот придут капели.
И будут слезы на яву
Морозной этой канители.

     20 марта 1998 года

199. Апрель


Заапрелилось. Средь дня
Оттаяли лужи.
Лепят "бабу", ребятня,
В талию потуже.

Побежали ручейки.
Солнышко в ладошки.
Уже спрятаны коньки
До зимней дорожки.

Хоть порою заметет,
По ночам застужит,
Солнце с утречко слизнет
Лед с зеркальной лужи.

Ивняк почки распустил.
Вербная неделя.
Апрель солнцем угостил -
В веснушках Емеля.

Упал снежный эполет
С веточек осины.
Лопнул, значится, секрет
Зимней пуповины.

     10 апреля 1998 года

200. Уже с неделю солнце греет


Уже с неделю солнце греет.
Слезятся талые снега.
И с каждым часом матереет
Она - красавица весна.

Уже проталины, что окна
Для летаргической земли.
В них брызжут солнышка - волокна,
В них шум - беспечной ребятни.

Уже текут капели-слезы.
Уже воркуют сизари.
Нет-нет да выкинет курьезы
Зима, но только до зари:

То заметет, а то завьюжит
И льдом "стреножится" вода.
Видать по - прошлому затужит,
Что в окна бьются холода.

Но все былое пролетело.
Зима бразды свои сдает.
Весна взялась за свое дело.
Теперь весны настал черед.

Нельзя вернуться в ту же реку -
И солнце выше, и ясней.
Как подобает этикету -
Земля становится черней.

Весна идет. Весне дорогу.
Грачей начался перелет.
Зайчишка, глянь, на босу ногу,
Пустился в чащу наутек.

Журчат ручьи. Там, детский хохот,
Армада разных кораблей.
А с поднебесья - дружный гогот,
Летит на север клин гусей.

Уже с неделю солнце греет.
Слезятся талые снега.
И с каждым часом матереет
Она - красавица весна!

     28 апреля 1998 года

201. Весна!


Снег растаял и лед умчался.
Плывут по небу "корабли".
Подснежник вдруг, из-под земли,
Мне поднебесьем рассмеялся.

Весна, что женщина капризна:
То рассмеется от души,
Повеет теплотой в глуши,
То вдруг заплачет, словно, тризна.

Уж солнце выше, звезды ярче,
Уже черным черна земля!
Коль аспид греется у пня -
На самом деле стало жарче.

Мать-мачеха, с Светилом в паре,
Своей ласкает желтизной.
Да зелень, буйной новизной,
Зазеленилась, как в угаре.

Кричит нам чибис вдоль дороги, -
Скажите! - "Чьи вы, чьи вы, чьи?".
Уж тайны слушают плетни
Под свет луны, что, недотроги.

Уже под крышей леса голо.
Зайчишка мигом посерел.
В веснушках выбежал пострел -
Весны букет и Солнца соло!

     7 июля 1998 года

202. День короче. Ночь длиннее


День короче. Ночь Длиннее.
Желтобокая луна.
Кто, всегда всего милее?
- Жизнь, судьбинушка моя.

Хотя мягкая подушка -
Мягче все таки рука.
Говорила мать - старушка,-
"Без ерша не та уха!".

Сенокосное угодье
И нахожена тропа.
Комариное раздолье
Да любовная страда.

Там, под утро, травы гнутся,
Как жемчужная роса.
Руки за руки сплетутся
Да распустится коса.

В поцелуях опьянится,
Словно, кругом голова.
Рожь густая колосится.
В ней сокрылась нагота.

На опушке, у деревни,
Где березы нагота,
На заборе сохнут бредни,
Шест добротного плота.

Там, среди полей криница,
В ней зеркальная вода.
Мне бы пить и не напиться.
Как водой текут года.

А под утро, в свет зарницы,
Остры косы лижут луг.
Косари и бабки жницы
На копну его свезут.

Пряно сено в сеновале -
Валерьяны, чабреца.
Словно, в усталь, на привале,
В сон заклонит молодца.

Как же любо! Слава богу!
И за ширь, и эту гладь.
Побегу на босу ногу
На ромашке погадать.

     19 августа 1998 года

203. Глянь, багрянцем дразнятся макушки


Глянь, багрянцем дразнятся макушки
И чехардою кружится листва.
Наши, вездесущие старушки,
Сидят на лавках, вроде божества.

Глянь, потяжелели сразу тучи
И в лужах не играет ребятня.
Даже дуб качается могучий.
Петух, и тот, давно слетел с плетня.

Глянь, враз опустела паутина,
Лишь капельки дождя дрожат на ней.
Льет с небес осенняя путина.
Да с каждым днем мороз синей, синей.

Глянь, впервые утро без тумана.
Покрылись лужи нежным хрусталем.
Клин гусей, с небесного кармана,
Нам машет соразмерено крылом.

Глянь, лишь маковка, как солнцу вторит,
Вдруг расцвела в предзимней суете.
И по - рыцарски с ненастьем спорит,
Горя огнем на клубной голытьбе.

Глянь, как ставни дружно расходились
И дым из труб валит валом-валом.
Мы с тобой чего-то запозднились-
Сидим у яра, греемся костром.

Искры в поднебесье, словно, звезды,
Как светлячки, летят во все концы.
Искры те наматывают версты,
На первые - последние венцы.

Глянь, и мы с тобою поседели,
И, словно, иней седина висков.
Впереди несносные метели
Да синяки от старых косяков.

     1 октября 1998 года

204. Солнце к вечеру клонит


Солнце к вечеру клонит,
Уж туман над рекою
У калинушки, у рябинушки,
Где гуляла с тобою.

Уже месяц над ивой.
- Где же милый мой ходишь?
Будто злою крапивой,
Коли вдруг ты уходишь.

А по утру на травах,
Как жемчужины росы.
Приезжай ко мне, приходи ко мне,
Расплету свои косы.

Все подружки по парам.
Светят звезды в окошко.
Я у тополя, я у ивушки
Потоскую немножко.

Солнце к вечеру клонит.
Уж туман над рекою,
У калинушки, у рябинушки,
Где ходила с тобою.

     26 октября 1998 года

205. Сереет небо за окном


Сереет небо за окном.
В багрянце липы и березы.
И ветер, будто бы кнутом,
Нагонит вдруг дождей обозы.

И забурлят дождя ручьи.
Закуролесит листопляска.
Ты, осень, в душу не стучи!
- И без тебя в ней свистопляска.

Уходят - девичья краса,
Зарницы - тихие разводы.
Но помнить будет нас роса
Да берегов прибрежных воды.

Зачем сказала ты мне, - "Да" -
И расплела косу тугую?
Горела яркая звезда
Под эту пляску удалую.

Мы захлебнулись от любви.
Луна нас что ли шельмовала?
Плывут по небу корабли -
Дождей осенних опахало.

Навзрыд, твоя тугая грудь,
С зарею алой, зарыдала.
Шептали губы - "Не забудь,
Ракиты нежной покрывало!".

Беспечно лето пронеслось.
И пеленой бегут туманы.
Дождливой тучей разнеслось
Любви украденной обманы.

Но, что имеешь - не хранишь,
А потеряешь - горько плачешь!
Вдруг, пустота в душе и тишь!
А значит, - Ты мне что-то значишь!

     2 сентября 2000 года

206. Последний лист слетел с березы


Последний лист слетел с березы,
Пожухла сочная трава,
Ударят первые морозы -
Покрова первая канва.

Природа-голь, осиротела
И месяц в полудреме плыл.
Еще земля вокруг чернела
Да пес на север вдруг завыл.

И все затихло мимоходом.
Скрутило деда в "кочергу".
Примчался ветер скороходом,
Нагнав белесую пургу.

Забились ставни в хороводе.
Горят смолистые дрова.
Приметы верные в народе
И его меткие слова;

Ведь есть изюминка в примете
-Заснули лужи подо льдом,
Кружится лист на белом свете,
Зима с Покровом катит в дом.

     13 ноября 1998 года

207. Первый лучик тепла


Первый лучик тепла
И снега со двора.
Ручейком потекла
Из дворов детвора.

Снеговик - здесь и там.
Нос морковкой краснит
И подобно кострам
В лужах солнце блестит.

Побежали ручьи.
Тяжелеют снега.
Чьи кораблики, чьи?
Да ребячьи бега.

Пусть метели метут
И сосульки, что трость,
Но весенний редут
Это зимушке - кость.

Не беснуйся мороз.
Стужа нас не студи.
Ты уже не колосс!
Ты уже уходи!

Первый лучик тепла
И снега со двора.
Ручейком потекла
Из дворов детвора.

     (2000, 18 мая)

208. Пьянящий запах яблоней в цвету


Пьянящий запах яблоней в цвету.
Их белизна с фатой сравнима-
Хрустально хрупка и ранима.
Я от Весны в восторженном бреду.

А зелень, что сокрыла наготу,
Которая с зимы осталась,
Как будто нам уж примелькалась.
Но как отбросить эту лепоту?

Глянь! - "Сарафан уходит в высоту
И лоскут трепетно трепещет,
И эта зелень - морем плещет".
Не насмотрюсь на эту красоту!

     11 июня 1999 года

209. Разгремелся шквал огня


Разгремелся шквал огня.
Ураганный ветер свищет.
Он, как волк, добычу ищет
По задворкам, у плетня.

Пыль столбом катит в глаза.
В камыши забились утки.
Это только прибаутки-
Блеет в панике коза.

Вмиг накрыло пеленой.
Дождь по крышам барабанит,
Ребятню на лужи манит.
Побежал ручей босой.

При слепых дождях, порой,
Вдруг, на небе вспыхнет диво.
До чего ж оно красиво
Своей радужной косой!

Ветер тучи разогнал.
Среди туч, как в то оконце,
Светит ласковое солнце.
"Зайчик " в лужах поскакал.

     21 июня 1999 года

210. Пролетела тучка грозовая…


Пролетела тучка грозовая.
Как парит промокшая земля!
Распустилась кашка луговая.
Я иду послушать соловья.

У калины, в поле, я прилягу.
Терпкий запах будоражит кровь.
Я на верность полю дал присягу.
Присягнул я на отцовский кров.

Я объездил, почитай, Россию.
Я объездил много дальних стран.
Но лечу сюда- в мою мессию,
Где стоит берез любимых стан.

Наклонюсь я к колоскам пшеницы.
Засмотрюсь на мальвы у окна.
Растеклась сосна слезой - живицы
И куражит так же все луна.

На ромашке, в детство, погадаю.
Утром рано косятся луга.
Я к ногам березок припадаю.
Глянь, Растут пахнущие стога.

Шмель мохнатый в танце над цветками.
С детства мне знакомые места.
И бегут года - криниц водами.
Да зари алеются уста.

Как вокруг прекрасно - Боже, Боже!
Вновь я слышу говорок ручья.
Здесь, как в детстве, словно явь, пригоже.
Это все - Родимая Земля!

     4 июля 2000 года

211. Вспомнились цветущие сады


Вспомнились цветущие сады.
Вспомнились вечерние распевы
И любовь до утренней звезды,
И любви предутренней напевы.

Росы тучные сверкали серебром.
Загорался небосвод зарницей.
Детство осознается потом,
Как хлеба, что скошенные жницей.

Лишь потом, под юности закат,
Осознаешь детское приволье.
Зазвучит вдруг зрелости набат
На границе буйного раздолья.

Эх, тальянка, бубена раскат
Да аккорды струнных переборов
И костры Купала, как парад.
Ожиданья встречи у заборов.

По - утру, как пели купола!
Мелодичным зазывали звоном.
Нас судьба в дорогу позвала,
Поманив нас росстани купоном.

Разлетелись стаей журавлей,
Прокурлыкав песню расставанья.
Но всегда с зарею снегирей
Вспомнятся вдруг мамы назиданья:

Вспомнятся цветущие сады.
Вспомнятся вечерние распевы
И любовь до утренней зари
И любви предутренней напевы.

     26 ноября 2003 года

212. Времена года


Налетели тучи.
Грянул гром могучий.
Дождь, как из ведра.
С каждым часом круче
Капель рой кипучей.
Пляшет детвора.

Ветер шаловливый,
Обмелели сливы,
Тучи разогнал.
Солнышко игриво
Вмиг ожог крапивой,
Лужицы слизал.

Зеленит округа.
Тучка, как белуга
С плачем унеслась.
Зайчики в окошках,
Как петух в сапожках.
Курица снеслась.

Летняя картина.
Крепок дуб - детина.
В зелени холмы.
Детское приволье,
Юности раздолье
К нам приходят в сны.

Осень на пороге,
Готовь сани - дроги,
Коль пришел Покров.
Печка раскалилась,
Кошка разрезвилась.
Лист и в глаз, и в бровь.

Иней серебрится
С солнышком бранится
Да не он колосс.
Красные рябины,
Черные равнины,
Лето под откос.

Дождь стучит в окошко.
Спрятано лукошко.
Клином журавли.
Тучи низко бродят.
Ветры колобродят.
- Где те соловьи?

Всюду лужи, лужи.
Как в преддверье стужи,
Льдинки серебрят
Ветром вдруг нагнало
Зимнее начало.
Санки у ребят.

Снежные заносы.
На реке торосы
И вокруг снега.
Вьюги да метели
В трубах загудели.
Спят вовсю луга.

Мороз избу студит,
Полынью облудит.
Жар вовсю в печи.
Сиротой сторожка.
Лунная дорожка
Словно от свечи.

На стекле узоры.
Прочные запоры
Заковали пруд
Дружные сосульки,
Средь зимы в бирюльки,
Нам весну зовут.

Вот и свиристели
Уж весну запели,
Веселят народ.
Солнышко в окошко,
Хоть трещит морозко,
Капель хоровод.

Ручьи дружным звоном,
Как ребячий гомон,
Бегут со двора.
Уж набухли почки
И просохли кочки -
Талая пора.

Лед трещит. Уж скоро
Поплывет он споро -
Бурный ледоход.
Яблонь цвет. Зарница -
Юная девица,
Набирает ход.

Чибис край дороги.
Мишка из берлоги.
В плясках оболонь.
В зелени березы.
И любови грезы
Вновь поет гармонь.

Заложилась ода
Временами года.
Любы они мной:
И зима с весною,
С летнею жарою,
И дождливой мглой.

     1 октября 2002 года

213. Снег кружился целый день


Снег кружился целый день.
Целый день кружило.
Забелел трухлявый пень -
Черноты мерило.

Все вокруг белым, бело.
Вьюга завывает.
Даря нам свое тепло,
Жаром печь вздыхает.

"Стихнет завтра ветрюган,-
спрашивает дочурка, -
к чьим помчится берегам
вещая каурка?"

а назавтра с детворой
помчат лихо сани.
Светит месяц молодой
Над трубой у бани.

Хоть морозец щиплет нос.
Да какое благо!
Санно-дружный паровоз
Мчит стремглав с ватагой.

     22 октября 2002 года

214. Какая мерзкая погода


Какая мерзкая погода:
То снег с дождем, то просто град.
Когда ж придет для нас Свобода.
Пока идет один лишь смрад.

Не слышно звука заводского.
С Онего слабые гудки.
Мне говорят, - " А что такого,
Коль уже сняты все вершки".

Вершки уплыли: не рабочим
И не врачам, учителям..
Им что-то платят, между прочем,
Конечно, не по векселям.

-Что? - Позабылись бутерброды?
-А , мы с икоркой хлеб едим!
-И за чертой живут народы?
-Ну, мы то, что им отдадим?

-Нам, откровенно не хватает.
-Вон, за бугром, - "Ты это, слышь?"
Там, брат наш, столько получает! -
"Мы, по сравнению с ними - шишь".

-Ну, есть коттедж! - Какая Волга?
- Нам колымага не нужна.
- Когда же кончится? - Иль долго
Нам будут говорить, - "Рожна".

Вот, обворуем и накопим,
Чтобы праправнукам жилось
И смальца в прок себе натопим,
Тогда поделимся. Авось…

Какая мерзкая погода:
То снег с дождем, то просто град.
-Нет, не придет для нас Свобода,
-Пока идет один лишь смрад.

     21 ноября 2002 года

215. Замело, замело, замело


Замело, замело, замело.
Вот метель, что язык - помело.
Все гудит, все свистит ветрюган и метет
Знать к утру все вокруг заметет.

Не проехать теперь, не пройти.
Как дорогу, скажите, найти?
Мне шепнули, - еще, поцелуй горячо:
И еще, и еще, и еще!!!

Может быть, может, быть, может, быть,
Эту ночь никогда не забыть!?
Я подумал ужель, виновата метель.
По душе мне любви "канитель".

     28 ноября 2002 года

216. Уже лист откружился


Уже лист откружился.
Нагие березы.
И мороз побожился, -
"Сравняет откосы.

Снегопадом нагрянет,
Завьюжат метели
И бело всюду станет
От снежной кудели.

Разукрасит он окна -
Снежинки, снежинки.
(Это вроде бы догма)
Под танец лезгинки

Снегопадом на плечи,
Что дым коромыслом.
Будут жаркие "сечи"
Без смысла, со смыслом.

Он навеет сугробы,
Детишкам на радость.
И мороз высшей пробы
Забудет усталость.

Жар от печки. Румяна
На щеках девчонки.
Будет белой поляна,
Под снегом сосенки".

А пока дождь осенний
Расквасил дорогу.
Нет былых вдохновений.
Помолюсь, братцы, Богу,

Чтобы все, как и прежде,
С весной половодной
Озарились в Надежде
С любовью стозвонной.

     10 ноября 2003 года

217. Вчера раздался вдруг звонок


Вчера раздался вдруг звонок, -
"Пора, наверное, настала!"
Ох, как обрадовал дружок!
Душа моя уж ждать устала

И рвалась на подледный лов,
Чтоб ощутить рывок удачи.
Мне снился даже этот клев.
И, где б вы думали, - "На даче".

За это можно все отдать.
Бегу за мотылем вприпрыжку.
Еще найти, еще собрать,
Проверить с трепетом мормышку.

Уже заведены часы.
Жена дает мне наставленья.
И вновь те радостные сны
Под миг удачи, вдохновенья.

Еще ни свет и ни заря.
Крещеный люд не просыпался.
Что рыбаки, что егеря!
И я готовенький, собрался.

Бегу до Шпака, сам не свой.
Там время "Ч", там место встречи,
Там дух рыбацкий, удалой,
Там наши дружеские речи.

Как ждем мы этот, первый лед!
Хотя бывает он коварным.
Но если только повезет -
Он будет мастерски - отрадным.

И нам сегодня повезло.
Скажу, - "Давно так не бывало,
Казалось, всем чертям на зло,
У нас отменно так клевало".

Уже добротная гора
Из окуней, что всем на диво.
Знать, по домам пора, пора.
Я Шпаку кланяюсь учтиво.

За этот лов, за красоту,
За эту трепетность удачи.
И я стою, как на посту,
И от восторга - я тем паче.

Уха прелестная дымит.
В восторге даже домочадцы.
Жена впервые не корит.
Что ль, записать об этом в святцы?

Я жду, раздастся вдруг звонок.
Я жду, раздастся вдруг звонок, -
"Пора, дружище, вновь настала".

     1 декабря 2003 года

218. Замело, замело, замело


Замело, замело, замело.
Вот метель, как язык - помело.
Все гудит, все свистит витрюган и метет
Знать к утру все вокруг заметет.

Не проехать теперь, не пройти.
Как дорогу, скажите, найти?
Мне шепнули, - еще поцелуй горячо:
И еще, и еще, и еще!!!

Может быть, может, быть, может, быть,
Эту ночь никогда не забыть!?
Я подумал ужель, виновата метель.
По душе мне любви "канитель".

     28 ноября 2002 года

219. Метет метель и вьюга вьюжит


Метет метель и вьюга вьюжит
И все дороги замело.
А мое сердце тужит, тужит,
Хотя давным-давно светло.

Ночь пролетела незаметно.
Мое заснежено окно.
Ждала его, но тщетно, тщетно,
Хотя надеюсь все равно.

Утихнут вьюги и метели,
Снега укутают стога,
Засвищут скоро свиристели
И заискрят вокруг снега.

Быть может лунная дорожка
Укажет милому наш путь,
Хотя заснежена сторожка,
Но в ней любовь и ее суть.

Уж отмели давно метели,
Уже журчат вовсю ручьи.
Отпели наши свиристели,
Лишь сердце трепетно стучит.

Наверно, нас омоют росы
И соловей нам запоет.
Я распущу, как прежде, косы,
Когда мой миленький придет.

Метет метель и вьюга вьюжит
И все дороги замело.
А мое сердце - тужит, тужит,
Хотя давным-давно светло.

     17 января 2003 года

220. Уж, мороз крепчал


Уж, мороз крепчал -
Гладь столешная.
Он любовь сковал -
Душа грешная.

Заковал ручей,
Где взять моченьки.
Не видать очей
Среди ноченьки.

Шаль пуховая
На плечах лежит,
А бубновая
От туза бежит.

Ей вчера валет
Целовал уста.
Молодой корнет
Пожимал перста,

А король крестей
Уговаривал
И не в счет рублей -
Так одаривал.

Да вдруг туз виней
Залил водкою.
Стала ты червей
И кокоткою.

Уж весна вокруг
И подружек ряд
Да не твой уж луг.
Твой - берез наряд.

Как была краса -
Так осталась ей.
Зелена коса
День и ночь при ней.

Лишь придет валет -
Зацелуется,
А придет корнет -
Он любуется.

Отбелил мороз
Сарафан тугой,
Но букетик роз
Он всегда с тобой.

     20 января 2003 года

221. Былые волны заковали льды


Былые волны заковали льды.
Стоят, как горы, мощные торосы.
Сказал сосед мне, - " Не было б беды?
"Зажалили" снега вдруг словно осы".

Поднялся ветер. Замела метель
И затрещали льды в одно мгновенье.
Зачем, скажите, эта канитель?
Зачем, скажите, это впечатленье

Достали компас. Сверили часы.
Пошли гуськом, несолоно хлебавши.
Мы кинули удачу на весы, -
"Вперед ведомый, черт бы все побравши".

Идем. Ни зги, лишь вьюжит по ушам
Да снег лапчатый слепит наши очи.
Хотя б дойти до дома, к корешам.
Пока - то ничего, а впрочем, и не очень.

Уже, ведомый, выбился из сил,
Сзади, идущий, клянчит остановку.
Да вот и я ведомым отходил.
Метель украла бывшую сноровку.

Метель метет, и все вокруг штормит.
И всем, казалось, больше нет уж мочи.
Да жизнь, она того, к себе манит,
Хоть все вокруг как будто среди ночи.

Уже прошли немерено пути.
И где отсчет, не видно очертаний,
И как бы нам по - кругу не пойти?
Смотрю на компас без напоминаний.

Уже гуськом, который час в пути.
Уже и обсыхали, и потели.
О, Господи, помог бы нам дойти,
А не уснуть в завьюженной постели.

И есть ли кто крещеный среди нас?
Так помолись, быть может, Бог услышит!
Молюсь! О, Господи, услышь же глас,
А то один, средь нас, почти не дышит.

И вдруг, о чудо, нет уж пелены,
И ветра прекратилось завывание.
И все вмиг стали Господа рабы,
И помолились Богу с покаяньем.

     10 февраля 2003 года

222. Летели два бурана


Летели два бурана,
Где ветра канитель,
Как - будто два барана
Бодали лбом метель.

Неслись через торосы,
Через зеркалье льдов
И тучи - альбатросы
Кидали залп снегов.

Уже лишь в очертанья
Ушел прибрежный фон,
А ветра завывания
Показывал нрав и тон.

По компасу дорога -
В округе льды, снега.
"Еще совсем немного,
увидишь берега", -

кричит мне в ухо Саня.
Он взял меня с собой.
Мы катим также сани
С сетями и едой.

Давно не ставил сети
И их не похожал.
Был остров на примете
К нему "Буран" "бежал".

Там скальная порода,
Остров - наша цель,
Останки парохода.
Шторм выбросил на мель.

Приехали, обжились,
Конечно, по сто грамм.
Мы мыслью зарядились -
Нас не сломить ветрам.

Мы пилим, бурим майну
И "краб" наш подо льдом.
Узнали "краба" тайну,
Теперь его найдем.

Нашли, какая радость
И дружно ставим сеть.
Замешкались чуть, малость.
Все надобно уметь.

Сверлили, прошивали,
Тянули, что есть сил,
Потели, обсыхали,
А Саня нас кормил.

Мы дружно так солянку
Умяли, без хлопот
И хлебную буханку.
Прошил нас даже пот.

Все, сети все на месте.
И вот обратный путь.
Как куру на насесте
Нас ветер хочет сдуть,

Но ведь не тут - то было,
Мы четко знаем путь.
В ушах от ветра выло
Да ног не разогнуть.

Летели два бурана
Сквозь ветров канитель,
Как - будто два барана
Бодали лбом метель.

Приехали. На месте.
Ну, здравствуй милый дом.
И все как при фиесте,
И кофе с коньячком,

Но манят нас глубины
Да жуткий с ветром спор,
Торосы, "поймы - мины",
Рыбацкий наш задор.

     18 февраля 2003 года

223. Хотя вокруг лежат снега


Хотя вокруг лежат снега,
Природа - матушка нега
Да с крыш попрыгали гурьбой
Сосулек рой, сосулек рой.

Уже воспряли воробьи
И улетели снегири,
Синичка юркая - тинь, тинь,
Она весне звонит - дзинь, дзинь.

И светит солнышко в окно,
Хотя еще и холодно,
Но его жаркие лучи,
Как красны угли из печи.

И кот - мурлыка в тех лучах,
Как при гадании на свечах,
Лежит, радушно жмурит глаз,
А солнце радует и нас.

     21 февраля 2003 года

224. Зима прошла метелью снежной


Зима прошла метелью снежной.
Уже стучит в окно весна.
Она спешит к нам девой нежной.
Ну, и, конечно, не до сна.

Уж на пороге стоит лето
И земляничная пора.
Его мы знаем по приметам,
Перепелиным - "спать пора".

И соловьи нам распевали,
И жаворонок пил росу.
Да вот осенние скрижали
С рябиной красной на "носу".

Уже в багрянце лист березы.
Кувшинки дружно отцвели.
Уже ползут дождей обозы
И хлябь раздавшейся земли.

И, вдруг нагрянут к нам метели -
Белым, бело, снега кругом.
Земля спит в снежной колыбели
И печка манит нас теплом.

Вот так проходят год за годом.
Зима сменяется весной.
И все природным хороводом
Под вечно видящей луной.

     24 февраля 2003 года

225. Вновь отцвели голубые подснежники


Вновь отцвели голубые подснежники.
Герань на окошке цветет.
Вновь прилетели скворцы - пересмешники.
Песня за сердце берет.

Скоро опять хоровод за околицей.
Вновь растревожит заря.
Стала девчушка красавицей - девицей,
Годы промчались не зря.

Мы загадали с тобою желание.
Дружный, какой звездопад!
Ты помахала рукой на прощание,
Что-то, сказав невпопад.

Росы живые да травы душистые,
Бледная светит луна.
Вновь разыгрались гармони игристые.
В эту пору не до сна.

Липы цветут, на лугах - загляденье.
Дружно идут косари.
Алые зори, умчалось сомнение.
В небе парят сизари.

Около речки, ручья, под ракитою -
Всюду любовь до утра:
С Машенькой, Дарьей, Сергеем, Никитою,
Значит, пришла их пора.

Уж вы не спешите тучи дождливые,
Пусть веселится народ.
Слышите, свадьбы идут говорливые,
Будет продолжен наш Род.

     7 марта 2003 года

226. Стелются туманы над рекою…


Стелются туманы над рекою,
Их отгонит в дальние края.
Только мы под полною луною
Ждем, что вот зародится заря.

Кое- где лазурные разводы-
Сполохи грядущего тепла.
И плывут туманов хороводы
Мимо нас - на степь и на поля.

Кое- где пичуги, мимолетно,
Подадут спросонок голоса.
И ложится на травах вольготно,
Жемчугами, пышная роса.

Ранний жаворонок, в чистом поле,
Затрубит восторженно " Зарю".
Скоро и кукушка мне - "Доколе "
Откукует долюшку мою.

Мы идем вокруг заря- зарница.
Уже солнце красное горит.
Это мчится жизни колесница,
За собою нас она манит.

Растворятся облака туманов.
Высохнет жемчужная роса.
Уж, какая девка без обманов,
Коль во сласть распущена коса.

Стелются туманы над рекою.
Их отгонит в дальние края.
Вновь стоят под вечною луною.
Ждут, что вот зародится Заря.

     12 июня 2000 года

227. Как же прекрасно поле - полюшко…


Как же прекрасно поле - полюшко
И просто так не рассказать.
Ты - моя радость, моё горюшко.
Иду на звездах погадать.

Была веселой я молодушкой
И все ходила на луга
Да стала вдруг его зазнобушкой,
Пленил меня ты навсегда.

Ты - мои первые свидания,
Моя любовная пора.
Ты - трепет нежности, страдания.
Ты и- и серьезность, и игра.

Вдруг набежит волна бескрайная.
Я завороженной стою.
Ты, словно, утра зорька ранняя.
Тебя, безумная люблю.

Под дождь, под солнцем, красит радуга -
Начало и конец межи.
И все уйдут, от дива, недуга
С очарованием души.

В страду одарит спелым колосом,
Тугим, что ядрышки, зерном,
Перепелиным тихим голосом,
Веселым, радостным гумном.

Осенним плугом перепашется.
Зарядят нудные дожди.
Под зиму зеленью нарядится,
А я шепчу, до лета жди!

Я прибегу к тебе, взволнованной
И к колоскам твоим прижмусь,
Ведь ими поле короновано.
Тебя люблю, тобой горжусь.

     1 апреля 2002 года

228. Шуршали листья под ногами


Шуршали листья под ногами.
Мел листопад, как карусель.
Березки желтыми рядами,
Лишь зеленела буйно ель.

Вон, клен в багряных эполетах
И кисть гранатная рябин.
Шла осень в праздничных сонетах.
Горит брусничник, как рубин.

Густые стелются туманы.
Пожухли травы на лугах.
Из туч свинцовых - "караваны"
Прольют дожди в своих бегах.

И с тихим журавлиным клином
Застынут лужи подо льдом.
В порыве ветреном, едином
Умчится осень кувырком.

Ах, осень, осень, что со мною?
Как мила радуга цветов?
Уж скоро встречусь я с весною
Под глухариный звук токов.

     18 марта 2003 года

229. Ох, вчера погода, Боже мой!


Ох, вчера погода, Боже Мой!
Ох, ветрище, раздирало спину.
Мы же рыбаки, пошли гурьбой,
В эту, может, клевую, годину.

Мы на Вагатозеро идем.
Говорят, намедни, там клевало.
Может быть, и мы места найдем.
Да, пожалуй, места здесь не мало!

Сели в круг, чтоб ветер не хлестал
И по пайкам водочку разлили.
Этот ветер, без прикрас, достал,
Хотя что-то, помню, наловили.

Что, клевало? Бондарь, так сказал, -
"Здесь, сегодня видно не до лова".
И на ламбу с нами умотал,
но и там нам не сулило клева.

Клюнуло? - Какая? - Не ахти!
И пришлось мне отпустить рыбешку.
Нам, пожалуй, надобно уйти.
Чая отхлебнули на дорожку.

Завтра нам, конечно, повезет.
Завтра мы наловимся от пуза.
Саня Бондарь снова отвезет,
Где, в натуре, клёвистая "луза"

     24 марта 2003 года

230. Уже растаяла земля


Уже растаяла земля
И чайки прилетели.
Черны, как грач, стоят поля.
Да замели метели.

Вокруг земля белым бела
И вновь звенят капели.
На санках мчится детвора,
Запели свиристели.

Опять от печки жаркий дух.
Горят в печи поленья.
А снег кружит, как белый пух
И в этом нет сомнения.

Проходит день, проходит два,
Вдруг солнышко проглянет
И вмиг зеленая трава
Нас зеленью поманит.

     6 апреля 2003 года

231. Ну, почему проходит ночь?


Ну, почему проходит ночь?
В ней так приятны сновидения.
И гонишь это утро прочь,
Чтобы продлились впечатления.

Я - королева. Он - король.
И эти пламенные взгляды.
Вдруг утро - взведенный пистоль
И, вновь, обычные наряды.

Мне б пробежаться по росе
И надышаться спелым лугом.
Я ж на "нейтральной полосе"
Иду с вчерашним, юным другом.

Он мне показывает поля.
Подсолнух солнышко встречает.
Вокруг туманная земля.
Он руки к солнцу поднимает.

Еще не скошены поля.
Какая красная зарница!
Вон, речки видится дуга.
Чуть слышно тинькает синица.

Глянь, меркнет полная луна.
Как нежно смотрит он на росы!
И я как будто бы спьяна
Все тереблю букет и косы.

И жизнь прекрасна, стала вдруг.
Пиджак накинул мне на плечи.
Каков прекрасен нынче луг,
Что даже дар теряю речи.

Ну, почему проходит ночь?
Уже не видно звездопада.
И гонишь это утро прочь.
И он, и ночь - моя отрада.

     9 апреля 2003 года

232. Сегодня талые бега


Сегодня талые бега.
Уже давно обсохли крыши.
В водах прибрежных берега
И в сенях "спят" спокойно лыжи.

Уже токуют глухари
И косачи на ток слетелись.
Трещат в кострищах "сухари",
Но могут вновь придти метели.

Завьюжит вьюга, заметет.
И вновь поляны забелеют.
Снег солнце ясное слизнет
И вновь поляны зачернеют.

Вон-вон, ты глянь, скворцы летят.
Весна на крыльях. Ей дорога.
Слышь, сука вывела щенят.
Весной подмочена берлога.

Уж на опушках первоцвет.
И кошка будто бы взбесилась.
Весне привет! Привет! Привет!
Как хорошо, что заявилась!

     19 апреля 2003 года

233. Уходящие зимы


Уходящие зимы-
Пробежали лета,
Что любовь в пантомимы,
С той, что скажешь - не та.

Заходящее солнце,
Скоро выйдет луна.
Вдруг зашторят оконце,
Что же ты не верна?

Я жасмина букетик
Для любимой нарвал.
А в кармане пакетик.
Ты не скажешь, - "нахал".

Все измеряны дали,
Позы разные то ж.
Вроде бы не устали?
-Почему ж я не гож?

Было, кажется, просто,
Хотя все не всерьез.
То ли празднично - постно,
То ли радость до слез?

Ноги мыли росою
И светила звезда.
Убежала босою,
Видно я не узда??

Что ль судьба надломилась?
Не спружинило вдруг.
Толь, стена появилась?
-Я тебе уж не друг.

Уходил я из сказки.
Вдруг тоска и печаль.
Мне бы прошлые ласки!
Мне их жаль, как их жаль!

     23 апреля 2003 года

234. Уже в воде трава у берегов


Уже в воде трава у берегов.
Скоро щука будет нереститься.
Хотя на льду хватает рыбаков,
Кой кому уже давно не спится.

У них во снах речная сторона,
Вдоль кромки льда растянутые сети.
Те прогребут, как в поле борона,
Иль, как в песочнице, порою, дети.

Сколько ж не доложится икры?
Боже, даже сердце замирает.
Не увидеть щучьей детворы,
Как она на отмелях играет.

Захрустит под рюмочку икра,
Замелькает ложками на хлебец.
Через год настанет вновь пора,
Вновь с сетями браконьер - умелец,

Понесется щука в берега,
Чтобы заложить свое потомство.
Замелькают сети, острога.
Боже мой, какое браконьерство!

     22 апреля 2003 года

235. Зазеленела крона липы


Зазеленела крона липы.
Зазеленели тополя.
Скворцы - весенние пииты
Летят на черные поля.

И всюду трелей отголоски.
И за пыльцой летит пчела.
Горят мать - мачехи полоски,
А ласточка гнездо свила.

Уж отбурлило половодье.
Растаял крепкий зимний лед.
Зазеленело вмиг подворье.
Девичий смех парней зовет.

И детвора педали крутит,
И всюду визг, и радость, смех.
Глянь, ветер волны баламутит
Для пестроты своих потех.

Уже весна в своем угаре.
Уже тепло, хоть загорай.
Уже любовь в интимной паре
И это чувствует сарай.

     16 мая 2003 года

236. Мне часто снится ток, ребята


Мне часто снится ток, ребята
И как токуют глухари,
Как на пеньке растут опята,
Как грузди прут из-под хвои,

Как раскраснеется малина,
Горит брусникою "ковер"
И, та, огромная плотина,
Над нею трудится бобер,

Прилет гусей, вальдшнепов стая
И кряквы выводок в пути,
И елей поросль молодая,
И тусклый месяц взаперти,

И солнца диск, что щуришь очи,
И этот чудный звездопад,
И мною пройденные ночи,
Малиновый зари наряд.

И Вы - любимые подружки,
И во хмелю мои друзья,
Как, у крыльца, сидят старушки,
К болоту с клюквою стезя.

Проходят годы за годами,
Но я Карелия с тобой
Как, с глухариными токами,
С тобою связан я судьбой.
Как, с глухариными токами,
С тобою связан я судьбой.

     16 мая 2003 года

237. Налетела тучка грозовая


Налетела тучка грозовая.
Ветер разыгрался, ну и пусть.
И листва от ветра трепетная,
Мне навеяла - печаль и грусть.

Громыхнуло. Под раскаты грома
Дождь полил, неистово стуча.
Весь промок, намокли стены дома,
И с меня бежали три ручья.

Пыль прибилась. Тучка улетела.
Зеркалами заиграло вдруг.
И от счастья зелень онемела,
Стал цветастым наш прибрежный луг.

Все вокруг проснулось. Полудрема
И печаль свалились с моих плеч.
И петух наш, забияка Тема
Куриц побежал своих стеречь.

Посмотри, как раздышались травы,
А земля парит, как кипяток!
Хоть полны еще воды канавы,
Я подсох под солнышком чуток.

И всего - то, нужны перемены!
Жизнь однообразная скучна.
Потому - то есть в природе смены;
Лето, осень, зимушка, весна.

     25 мая 2003 года

238. Что-то случилось этой весною


Что-то случилось этой весною.
Что - то случилось, братцы, со мною.
Снега убежали, сады зацвели,
Невесту, чужие, под руки вели,
А та улыбалась, в нарядной фате.
А я, как чужой, в любопытной толпе.

Что - то случилось летней порою.
Что - то случилось, братцы, со мною.
Уже на полях васильки расцвели,
Уже косовицу в лугах провели,
Уже под зарницу не топчут росу,
А я расплетаю чужую косу.

Что - то случилось осенней порою.
Что - то случилось, братцы, со мною.
Дожди проливные, пожухла трава,
Какая уж там - и любовь, и гульба?
Да встретился вдруг, на распутье дорог,
Я с девой прекрасной, лишь вымолвить смог;

Вот что случилось в предверьи зимы,
Будем распутицей мы сроднены.
Пусть дождь проливной льет с утра до утра,
Пусть ливень прольется, как из ведра,
Мы будто сосватаны этим дождем.
Мы полюбили, мы будем вдвоем.

Весны промчались и зимы прошли,
С осенней любовью за руку шли.
Как говорится, что все впереди,
Как говорится, - Надейся и жди!
Что - то случилось, братцы, со мною.
Нас не разлить теперь этой водою.

     6 июня 2003 года

239. Сегодня ветрено и сыро


Сегодня ветрено и сыро,
Хотя рябина вся в цвету
И на душе совсем не мило,
И серо - буднично в саду.

Еще вчера под тенью счастья
Нас яблонь одурманил цвет.
С утра нагрянуло ненастье.
Остался в памяти сонет.

Луна нам радужно светила.
Парило. Утренний туман.
Природа дарственно дарила -
Не то любовь, не то обман.

Нам соловьи с восторгом пели
Да прокричали петухи
Да губы, как заря, горели.
Вдруг вспомнились слова снохи:

Что в счастье время незаметно,
Что в счастье и роса тепла,
Что лишь потом начнешь конкретно
Свои оценивать дела.

Вот и сейчас, совсем нежданно
Холодный дождь с утра полил.
Стучит в окно непрестанно.
В душе сомненья зародил.

Хотя промчится непогода
И вновь мы встретимся, - Я жду
Под звездный бархат хоровода,
Как прежде, в алостях, в саду.

     17 июня 2003 года

240. Разыгрался гром и дождь - проныра


Разыгрался гром и дождь- проныра
Все стучит по крышам и стеклу.
Вновь и вновь нахлынет ко мне лира,
Словно борщ украинский к столу.

Затянуло небо поволокой
И дождинки - наша детвора.
Растрещалась девица сорокой,
Но она не с нашего двора.

Посвежело. Зелень обновилась.
По дорогам не клубится пыль.
Мне опять любимая приснилась
И любовь, как бы степной ковыль.

Широки, бескрайние просторы
И дородны хлебные поля.
Ну, зачем нам распри и раздоры?
Как прекрасна матушка земля!

Все в природе в сказочном убранстве.
Как чудесны жемчуга лугов!
Хорошо, что жизнь не в постоянстве,
Ведь порой в восторге от снегов.

     4 августа 2003 год

241. Гремит. Грохочет. Льется дождь


Гремит. Грохочет. Льется дождь.
Как бульбы выбивает!
А громовержец - молний вождь,
Нам страха нагоняет.

Блеснет небесная стрела,
Вслед громом разразится.
И в улье спряталась пчела,
И детворе не спится.

Грохочет небо. Страшно. Жуть.
Стремглав бегут потоки.
Ты под таким дождем побудь.
Штанины будто стоки,

Сандали жадно воду пьют
Да тут же выливают.
Дождинки по макушке бьют
И очи заливают.

Вмиг весь до ниточки промок
И нет сухого места.
Под лужей батьковский порог.
Глянь, мальва, как невеста.

Бежишь стремглав и ловишь ртом
Дождинки летней ночи.
А дождь то нынче поделом,
Ведь было будто в Сочи.

     7 августа 2003 года

242. Вон озерцо - правее, впереди!


Вон озерцо - правее, впереди.
А там, в изгибе, милая сторожка.
По сторонам и под ноги гляди,
Быть может, повезет тебе немножко.

- Постой, постой! Наступишь ведь сейчас.
Какой грибок! А дальше, глянь, грибище.
Не промахнем! Уже который час?
Дойдем, уж скоро. Вот оно "лежбище".

Я прихожу сюда не первый раз.
Ты посмотри, - "Такого не увидишь!".
Я набираю здесь грибов подчас!!!
Округ смотри! - Вон - видишь, видишь, видишь!

И, правда, милый, всюду дивный вид.
Их столько здесь, что не ступить ногою.
Вон, тот "начальник", этот "замполит",
А тот чего - то с трухлой головою.

- Чины, я вижу, быстро раздаешь.
И до чего "начальник" твой огромен!
Ты "рядового" что ли не берешь?
-Хотя наряд его довольно скромен,

но, как ядрен, как крепок, как здоров!
Мне бы побольше "рядовых", признаюсь,
ведь как прекрасен их всегда остов.
-Уж извини! Я милый - каюсь, каюсь!

Как упоительны грибные вечера,
А ноша эта плечи нам не тянет.
Недаром мне подмигивал вчера.
Да, это место теперь нашим станет.

     27 августа 2003 года

243. Расплескались воды вешние


Расплескались воды вешние.
Вчера начался ледоход.
На долины глянь прибрежные,
В них отразился небосвод.

Облака плывут лазурные
Да лед ломается, трещит.
Всюду звуки каламбурные.
На пеньке косой сидит.

Зима - зимушка плененная,
Уж от весеннего тепла,
Убежала посрамленная,
Коль желтизной манит ветла.

Голоса. Ребячьи шалости.
Так, где торосы и гряда?
Коль напор весны без жалости,
Вот, ледниковая страда.

Убегает в даль безбрежную
Та седина былых оков.
Увидал травинку нежную,
Землицы, будущий покров.

Все пришло с весной в движение.
Как бурно мчится ледоход!
Знать весеннее вторжение -
Зимы крещенской не оплот!

     19 сентября 2003 года

244. Прошли дожди, туманные заброды


Прошли дожди, туманные заброды,
Хотя летит янтарная листва.
И всюду птиц печальных хороводы,
Их пересуды. Бабушек молва.

Среди, казалось, непролазной грязи
И надоевших в целый день дождей,
Вдруг пауки заткали сеть из "бязи"
И солнце засветило нам ясней.

Как говорят, примчалось "бабье лето" -
Последний всплеск природного тепла.
Еще не все ушедшее пропето!
И этот миг природа сберегла,

Чтоб наградить теплом и озариться,
Вновь вспомнить лето и сказать - прощай!
И в этот миг, возможно, зародится
Наш первоцвет и наш цветущий май.

Как мимолетны теплые денечки,
Но взбудоражит душу, как горны.
Они - как будто зимние звоночки,
Ведь ночи уж холодны и черны.

     18 сентября 2003 года

245. На крылечке, утром рано


На крылечке, утром рано
Подвывает пес-барбос.
За околицей туманно.
Не решен один вопрос, -

"Что первично, что вторично,
То ль любовь, то ль поцелуй?"
Это даже симпатично
Показать приличный .УЙ.

На лугах созрели росы -
Там, вот, есть, здесь их нет.
И, как в жизни - перекосы
Или, просто, пируэт.

Так, когда ж подол замяли,
Очевидица-луна?
Нашу Маню целовали,
Раскраснелась, аж, .ИЗДА.

В поле рожь от ветра клонит.
Перепел кричит, - "Беда!"
В небе тучку ветер гонит.
Завтра вторник, не среда.

Разрумянились девчата.
Губы в алостях зари.
Как, скажите, нам без МАТА
И без шумного Пари?

Я стою один в сторонке,
Что-то твердое в руке.
Где вы, славные ПИЗДЕНКИ?
ХУЙ вздыбился в кулаке.

Танцевать я не умею.
Заворожено гляжу.
Вот, введу, что я ИМЕЮ
Или, просто, подержу.

У меня со слухом, вроде,
Слеповат на правый глаз.
Пес ЕБЕТСЯ при народе.
Видно в профиль и анфас

Я свою поставлю раком.
Пусть попробует не дать!
Уж вошел я сходу, махом.
Мужики! - Ведь БЛАГОДАТЬ!

Целомудрие не кстати,
Коль течет, не обтереть.
Ох, как надо "БЛАГОДАТИ!",
Чтоб в подушку не реветь.

Ой, задули в обе дырки,
А, ведь хочется ПОБЗДЕТЬ.
Эй, - которая, с Ордынки, -
Тебя хочется раздеть.

Приходи наладим "долю".
Будешь, словно, во хмелю.
А потом пойдешь на волю.
-Что не спится? - Я не сплю!

Вот надраили! Аж светит,
Аж туманятся глаза.
А мой снова "туда" метит.
Старикашка - егоза.

Мне в ПИЗДУ загнали свечку.
Разгорелась та свеча.
Уж ЗАТРАХАЛИ "овечку",
Ненасытно, сгоряча!

     2 октября, 2003 года

246. С утра туман. Ни зги не видно


С утра туман. Ни зги не видно,
Лишь тусклый отблеск чьих-то фар.
И стало очень, вдруг, обидно -
Туман молоденький, я стар.

Еще вчера сирень в расцвете.
Еще вчера цвели сады.
Сегодня, вмиг, в прошедшем свете.
С годами стал теперь на "Вы".

Уже не так мне солнце греет.
Уже не так роса лежит.
Коза и та натужно блеет.
В ручье вода не так бежит.

Уж занавешено окошко.
Ночами стало холодать.
В ногах клубком свернулась кошка.
Хандру, в словах, не передать.

Уж по утру заломит спину.
Не тот, наверно, коленкор.
Вошел в туман я, как в трясину.
Где с частоколом мой забор?

Иду, на ощупь, спотыкаюсь
Нога за ногу. Боже мой!
За то безбожье: каюсь, каюсь.
Теперь ты, Господи, со мной.

Молюсь тебе, прошу прощенья,
Чтоб отпустил мои грехи.
И в этом даже нет сомненья.
О, как же были мы глухи!

Мы шли по жизни, как слепые.
Но вот настал наш судный час.
Где там - каурые, гнедые,
Седые - в профиль и анфас?

     4 октября 2003 года

247. Слышал, как отгремела гроза?


Слышал, как отгремела гроза?
-Зелень трав и лазурное чудо.
Глянь, по лужам бежит егоза,
А вокруг все прекрасно и любо.

Уже солнце нещадно палит,
Скоро высохнут лужи подворья.
Что ли вылили тучи лимит,
Или спят в глубине лукоморья?

Ребятня вся на плесах реки,
Загорелая, как негритята.
Земляника легла в туески.
Разрезвились малые котята.

Горизонт весь в лазури - рассвет.
Нам о нем известила пичуга.
Выгнал телку с коровой сосед
По утру на окраину луга.

Вновь пылит весь наезженный тракт.
Не дорога, а облако пыли.
На зубах этот пыльный теракт.
"Знать к дождю, коль колени заныли", -

Дед сказал. Долетает раскат.
Ветер тучу, возможно, пригонит.
Напугал все живое набат.
Может туча дождинку уронит?

Да и, правда, свежо стало вдруг.
Гонит ветер былую прохладу.
Значит, точным был деда недуг,
Напророчил он - дождь и усладу.

     3 февраля 2004 года

248. Каждый год одно и то же


Каждый год одно и то же,
После злющих холодов,
Вдруг настанет день пригожий,
Подмочив зимы остов.

Солнце выглянет. -И что же?
-Вдруг сосульки заискрят.
Конопатки на Сереже
Будто солнышки горят.

И зашепчут вслед ,-"Шальная-
Эта ранняя капель!".
Слезы талые глотая,
Злится поздняя метель:

То со злости вдруг завьюжит,
Закуются лужи льдом,
Солнце ж талию потуже
Перетянет ручейком,

Заиграется снежками.
Лепят "бабу" во дворе.
Весна мелкими шашками,
Каплей, входит на заре.

     Сочельник, января 1999 года

249. Летит и кружит желтый лист


Летит и кружит желтый лист.
Свистит ветрище, воет.
Он и напорист, и плечист.
Он, что тузами кроет.

Вокруг, расхожены места -
Осенняя путина.
Картина пишется с листа.
Разделась в миг рябина.

Пруд не удел, осиротел, -
"Нет ребятни, их гама".
Уже с березы лист слетел-
Нагая панорама.

Лишь зеленеет хвойный лес,
Размашисто качает.
И сыплет дождь со всех небес,
Да перлы выбивает.

Уже давно за Покрова.
Уже и дни короче.
Уже пожухлая трава
И подморозит к ночи.

Уж ворон крячет, как пророк.
Настынут за ночь лужи.
Зимы уж взведенный курок
На утренние стужи.

     5 ноября 1999 года

250. Снег сыплет и кружится


Снег сыплет и кружится.
Вокруг белым - бело.
И скоро нарядится
По-зимнему стекло.

Морозец щиплет уши.
Собака в конуре.
Как скло замерзли лужи
На утренней заре.

     9 ноября 1999 года

251. Волны плещут. Ветер свищет


Волны плещут. Ветер свищет.
Белеет парус над волной.
-Что он в морской путине ищет?
-А может, спорит он с судьбой?

Месяц бледный, как в тумане,
В разрывах туч и облаков.
Страшило крутится в пижаме,
Нагонит страх на простаков.

Дуб столетний на утесе
Стоит гранитною скалой.
Волны пенные на плесе,
Враз, никнут пенной сединой.

Еще петух не кукарекал.
Уже природа чутко спит.
Еще стреножен конь абрека
Да ясень жалобно скрипит.

Волны плещут. Ветер свищет.
Белеет парус над волной.
-Что он в морской путине ищет?
-А может, спорит он с судьбой?

     15 ноября 1999 года

252. Не было такой весны как эта


Не было такой весны как эта -
Дружно капала капель.
По зиме, народная примета:
Коли растрещалась ель

И клесты все шишки обклевали,
Белок поедки кругом,
Старики лежанки отлежали,
Снег скрипел под каблуком,

Вторили старухи, не напрасно,
Полынья-то подо льдом,
Значит, по - весне наступит ясно,
Теплотой ворвется в дом.

Так и есть - звенят во всю капели
И бегут - бегут ручьи.
Слышь, - "Синицы, тинь, запели".
Не трещат дрова в печи.

     22 апреля 1999 года

253. Неведомо, что деется в природе?


Неведомо, что деется в природе-
То холода, то слякоть, то пурга,
То дождь прольется при честном народе,
То вдруг заря, что сладкая нуга,

То враз засветит солнышко на диво,
Вдруг расцветут цветы в моем саду,
То вдруг петух накинется ревниво,
То вдруг на ровном месте упаду,

То суховей полягут даже травы,
То вдруг дожди зарядят - "Боже мой!",
То жгут костры на празднике Купавы,
То полная луна над головой,

То на лугах росистые зарницы,
То темень вдруг, что выколи глаза,
То счастье промелькнет пером жар птицы,
То заканючит сказку егоза.

Так и проходят таинства природы.
Скажу, открыто, что в этом - благодать!
В потугах жизни протекают роды,
Чтобы затем нам эту жизнь познать!

     Март 1999 года

254. Разгремелся гром


Разгремелся гром
Аж режет уши.
Льет дождь напролом -
Катятся лужи.

Молнии блещут
В ведре с водою.
А волны плещут
Седой косою.

Носятся тучи.
Скрипят деревья.
А дождь все круче.
Во мгле деревня.

Даже собаки
Не слышно лая.
Кудахчут куры
Не умолкая.

Летние грозы
Так скоротечны.
Тучи - обозы
Тоже беспечны.

Крестится бабка
В раскатах грома.
Дрожит лампадка.
Как все знакомо!

     Июнь 1999 года

255. Распустились буйно травы


Распустились буйно травы.
Теплота валом валит-
Это летние забавы,
Холодок к себе манит.

На лугах: краснеет кашка,
Разжужжались комары,
Даже мелкая букашка
Дождалась своей поры.

В зной, у речки, слепни, мухи,
Звонкий голос детворы.
"Раскудахтались" старухи
В знойный полдень, от жары.

Попросили у кукушки, -
"Накукуй - ка нам года!".
Да расквакались лягушки
Нам, под вечер, из пруда.

Лепота. На сеновале
Пахнет мята и чабрец.
И как будто на привале
Разоспался наш малец.

     Июнь 1999 года

256. Уже весна и солнце ярко светит


Уже весна и солнце ярко светит,
Хотя мороз нас до костей проймет.
Уже глухарь свою дорожку метит
И косачей азартней перелет.

Снега потяжелели, разрыхлились
И с крыш ручьи стозвонные бегут.
И даже кошки солнышком взбодрились:
Истошно так и донельзя "орут".

Уж небо синевою прояснилось
И по ночам луна во всей красе.
Сегодня даже молодость приснилась
И поцелуй с любимой на заре.

А на вербе белесые киечки.
Их скоро обломает наш народ,
Ведь масленицы к нам спешат денечки
И развеселый блинный хоровод.

     11 марта 2002 года

257. Ручьи - весенние бега…


Ручьи - весенние бега
И мое сердце бьется, бьется.
Еще под снегом берега,
Зима старушка не сдается.

Да, глянь, проталины кругом
И норки бегают, ретивы,
И мои чувства кувырком,
И по - весеннему игривы.

     22 марта 2002 года

258. Уже который день метет пурга...


Уже который день метет пурга
И всюду ее снежные заносы,
И в полумраке лунная серьга
Да сгладились дорожные откосы.

Слышь, воет в кронах ветер словно волк.
И, что там бездорожье, что дороги.
Стоит изба, под снегом, будто стог
И замело родимые пороги.

Лишь хлопья дыма рвутся в небеса.
И, где же вы, пернатые пичуги?
Природа нам подбросит чудеса,
Порою, в предвесенние потуги.

Но вмиг утихнут буйные ветра
И солнышко засветится лукаво.
Покажется труба, как из шатра
И радуга сосулек, как купава.

И побегут журчащие ручьи.
Осядет снег и оживет округа.
Проталины на поле как грачи.
Весна идет - любовная подруга!

     23 марта 2001 года

259. И день, и ночь метет метель


И день, и ночь метет метель.
Февраль идет - его забава.
С природой этой канитель:
Мороз проходит будто пава,

То по утру пройдут дожди
И всюду слякоть - не проехать.
Хорошего уже не жди.
Летят сосульки, вот потеха.

Отвесно падают - гурьбой.
Засветят синевою льдинки.
К ночи морозец - столбовой
Опять метет вокруг снежинки


Зеркальны лужи подо льдом.
И на коньках бегут ребята.
Совсем не катит снежный ком.
Уже к теплу пришли котята.

Мороз, аж, за уши берет.
Еще вчера блестели лужи.
Сегодня ж целый день метет
И засупонишься потуже.

На завтра потепленья ждут.
Вновь побежит ручьев армада.
Из снега выстроят редут.
Лишится ель зимы наряда.

Засветит солнце - теплота.
Да уж мороз опять крепчает.
Февраль! Его все суета:
То снег метет, то поливает!

     6 февраля 2004 года

260. Годы проходят. Зима


Годы проходят. Зима.
Виски запорошат метели.
Скоро ль наступит весна?
Свистят средь зимы свиристели.

Глянь, за окошком капель,
Коль светит в окно позолота.
В зелени пышная ель.
Но грусть набегает чего-то.

Дети кидают снежки.
Стоит снеговик, но не тает.
Жизнь, как у швеи стежки,
Местами, нет, нет, да кривляет:

Вдруг занесет не туда -
Совсем в подворотню чужую.
Ушли давно поезда
В иную сторонку, другую.

Зимняя стужа. Мороз.
Да, ведь, разрезвились мальчишки.
Лыжи несут под откос.
В окошко стучат воробьишки.

Завтра завьюжит метель,
Уж ветер играет снегами.
Чуть лишь чернеет плетень.
И снег уж скрипит под ногами.

Мне хочется с летней грозой
Промчаться по лужам, как дети.
И накормить всех ухой,
Коль, что попадется мне в сети.

Гляньте, уж вьюжит метель.
Под утро навеет сугробы.
Пошел все равно уж отсчет -
Подтаивают зимние робы.

     17 февраля 2004 года

Глава 4. Военные зарисовки

261. Вы шли под барабанный бой


Вы шли под барабанный бой,
Чеканя твердый шаг.
Ваш взгляд какой-то неземной,
Да черно-красный флаг.
Еще не штопаный мундир,
Пилотка набекрень.
Гарцует браво командир,
В руках его сирень.
Вы шли и думали, что здесь
Европы полигон?
Да вот сорвали вашу спесь -
Оборвался погон.
До нас, кажись, рукой подать -
Траншей змеиный след.
Вчера письмо прислала мать,
Что батьки больше нет.
Убит под Ельней мой отец -
Геройски пал солдат!
И где же той войны конец?!
Да ранен сильно брат.
Уже на бруствере штыки,
И кровь в висках стучит.
Мы ждали лишь команду "пли!",
Но старшина молчит.
Был виден нам чужой ремень
И палец на курке.
Да, старшина наш был кремень,
Держа чеку в руке.
Уже вы сорвались на бег.
И волчий ваш оскал,
У наших вызвал только смех.
Наш пулемет молчал.
Бушлаты сняли, как всегда.
И злобы в горле ком.
"Давай-ка, врежем им, братва!
Все грезы на потом".
И шквальным был наш первый "пли",
И мы пошли ва-банк.
"Эй, кто во что: стреляй, пали", -
И был подбитым танк.
Мы все вложили в это "пли",
Смерть матерей, сестер.
"Вон, гад споткнулся, погляди,
Фриц руки распростер!"
Шли: грудь на грудь и кровь за кровь -
Никто не уступал.
Кому-то в глаз, кому-то в бровь,
Кто падал, кто вставал.
Не стало друга у меня.
Подсчет до жути прост,
Ведь он, в агонии храпя,
Споткнулся во весь рост.
И столько было тех атак,
Где наша жизнь в плену!
И смерть выхватывала солдат,
Стоящих на кону.
Эх, сколько сгинуло ребят!
Геройский им почет!
Мы хоронили, тупя взгляд.
Под залп - трехкратный счет.
До Кенигсберга отмахал.
Мой штык устал колоть.
Другой атаки я не знал,
Чтоб так потела плоть.
Здесь маршал Жуков применил
Двойной смертельный вал.
Наш полк пехоту заменил,
Траншеи штурмовал.
Был плотным шквал огня от них -
Сгибались пополам.
Но страшен и огонь своих -
Бежали по телам.
И там, в упор, в меня стрелял
Фашистский пулемет.
Мой старшина меня прикрыл,
Ушел на миг вперед.
Хоть "камень" в переводе "берг",
Та крепость - Круппа сталь.
За чертов этот Кенигсберг
Нам выдали медаль.
"Вот так атака из атак!" -
Живые подтвердят.
Фашистский сломан был костяк.
Да матери скорбят.
И сколько ж скорби с той войны,
Да братских тех могил?
Атаки ужас, кровь да сны,
Как будто вновь ходил.
Во снах я вновь кричу "ура!"
И все бегу, бегу…
Скупа солдатская слеза
Во сне и наяву.
А в День Победы, на парад
Надену ордена.
Печально-праздничный наряд.
Вас помню, старшина.
Как буйно празднует весна -
Победы алый цвет.
Как долго помнится война,
Прошло немало лет.
Редеет строй былых солдат,
Познавших жуть войны.
И как в агонии кричат,
Порою, видя сны.

     (1994, май)

262. Еще недавно красный цвет


Еще недавно красный цвет
И "Широка страна родная"
В глаза бросался нам чуть свет,
Народ советский вдохновляя.

Хотя и тот сегодня день
Да Он с названием, - "Примиренья".
Канули в лету, под плетень
Былые наши "озаренья"

Открыли тайны "жернова -
Братоубийства" той эпохи.
И сколько всплыло вдруг "говна".
Одни страданья, боль и вздохи.

Нет не в гражданскую войну,
Когда "кидались" брат на брата.
Людей косили, как в страду.
Но все, казалось, маловато.

И шли депеши, - " Убивать!"
Ведь, Боже, Боже! Убивали
Сказал не так, - "Не сдобровать!"
За упокой не отпевали.

Росли могильные холмы
В чащобах леса, глухомани.
Потом кричали, "Мы не мы,
Мы даже этого не знали".

Вон Сандармох, вот Красный Бор -
Везде могильные расстрелы.
Коль был отточенным "топор"
И политические "стрелы".

Народ держали в взаперти
И на замке была граница.
Хоть тут крути, хоть там верти
Другая жизнь пока лишь снится.

Штыками сверстан дружбы строй,
Свобода слова на бумаге.
Расплата, Боже, головой.
Хватало места всем в ГУЛАГЕ.

Но сколько шила не таить
И волчью пасть в смиреной маске,
Пришлось не мало пережить
До того дня убийств огласки.

Теперь находят имена
Людей, исчезнувших бесследно.
Иная Русь, как и страна.
Уж правды гимн трубит победно.

Вон, сколько нас стоит стеной.
Один вопрос, - "За что, скажите?"
Стоим с поникшей головой
И шепчем им, - Вы нас простите!"

Мы помнить будем Вас всегда.
И не вернется это время,
Коль эхом грянули года,
Знать канет в память "сучье племя"

Другие лозунги звучат,
Но ты нам Русь всегда родная.
Ведем по площади внучат,
Услышать речи глашатая.

И в высь взлетел трехцветный флаг
Хоть жизнь порой для нас жестока.
Едина Русь, един кулак,
Ведь твой народ, Россия, дока.

Он разберется и поймет,
Куда идет его Россия.
И силу духа вновь найдет,
Ведь Русь-судьба, его мессия!

     28 ноября 2003 года

263. Немного о войне. Перед боем


Пошла разведка боем.
Уходят штрафники,
Ползут змеиным строем,
На их стволах штыки.
Вперед ушли саперы.
Их метки кое-где.
Минеры - волонтеры,
Прижатые к земле.
Рискованно их дело,
Здесь нужен точный риск.
Те ставят так умело,
Что еле слышен писк.
Еще полшага, ближе,
Уж где -то под рукой.
Но звук все тише, тише.
-Прошли что ль стороной?
И вымерла округа,
И что там жуткий бой!
Толкаю локтем друга,
что мина под тобой!
О, как мы отползали,
Того не передать,
Но все ж на след напали.
(Хитра, ядрена мать!)
Таких потом встречали.
Им нужен глаз да глаз.
Их часто пропускали,
Но уж последний раз.
Нет, что ни говорите -
Сапера риск велик!
-Вы курите? -Курите.
Война - звериный лик.
А впрочем, все не в жилу.
Я видел, как солдат
Ушел туда, в могилу,
Оправдывая мандат.
Он первым встал в атаку,
Успел лишь крикнуть: " А-А-А!",
Как голову на плаху.
Поникла голова.
И сколько перед боем
Тех, первых, полегло.
И строй идет за строем
В могильное село.
А разве не опасно,
Когда в тылу врага?
Да все, браток, ужасно,
"Война и есть война!" -
сказал солдат подлодки.
Он мичман, старшина.
Кровь заливает глотки,
Коль глубоко до дна.
Мы воздух ,словно рыбы,
Хватали жадно ртом.
И не вода, а глыба
На нашим потолком.
Там в лодке все едины.
Мы ждали свой черед.
Пот заливал нам спины,
Но не роптал народ.
Вдруг зашептал акустик:
"Товарищ командир!
Над нами встал "Попутчик",
Подводный бомбардир".
Гудят его моторы,
Но где - то вдалеке…
"Отставить разговоры!
Идут не налегке?"
А шум! Аж уши давит -
Фашистский караван.
На нас, похоже, правит.
"Да! Точно! Не обман!"
Подвсплыть теперь проблема.
"Тревога! По местам!"
была одна дилемма -
как вклиниться в их стан?
Под шум чужих моторов
Свой дизель завели.
Без лишних разговоров
В кильватер их вошли.
Мы развернулись боком,
Чтоб бить наверняка.
И залп торпедных окон,
и паника врага.
И лишь теперь заметил
Нас тот, кто проморгал.
Он в сердце наше метил
И скорость набирал.
Вот было погружение…
До стона и кровей.
Столь велико давление,
Кровь льется из ушей.
Нас так тогда бомбили,
Не выдержал металл.
Уже отсек закрыли,
И дизель застучал.
Еще чуть - чуть и крышка,
И в преисподней - рай.
Мне виделся сынишка
Да наш цветущий май.
Уж свет на аварийке.
До пояса в воде.
Тот не дошел к арийке -
Лежит, как мы, на дне
В глазах круги, одышка.
Как статуи стоим.
Не лодка, а колтышка,
И не доплыть к своим.
Мы ждали до последних.
Открыли нижний люк.
И, выпустив передних,
Условный ждали стук.
Три раза, остановки,
Что значит - можно плыть.
Не занимать сноровки,
Да мышцы стали ныть.
Как я наверх добрался?
Как воздуха хлебнул?
Воды я нахлебался
И чуть не утонул.
Спасли братва родная
Держала на плаву.
И эта ширь морская
Явилась наяву.
Надеялись на чудо.
Пред нами миражи.
И, братцы, коли туго -
Не жизнь, а виражи.
Болтались, как селедка,
Видать, Господь помог.
Прошла вдали подлодка,
И кто б подумать мог?
Нас в перископ случайно
Заметил командир.
И были: "вира", "майна"
И высохший мундир.
В пехоту нас списали -
Кессонная хандра.
За фрица орден дали.
-Атака что ль с утра?
Война, что склад припасов, -
Могильные кресты!
И сколько ж этой сажи -
Не отбелить холсты!
Везде солдат - бедняга
В холодную зимы -
Шинелька - доходяга,
И в ней он, как в плену.
Не сладко! Это точно.
Вон бой уже идет!
"Язык" нам нужен срочно.
Разведке не везет.
Пошла разведка боем.
Уходят штрафники.
Их строй бежит за строем.
И на стволах штыки.
Подняли их в атаку
На смену рубежа.
Как голову на плаху,
И зад их на ежа.
Но чаще, чем в пехоте,
К могиле нет тропы,
Вчера в соседней роте
Одни гробы, гробы.
Ведь, кажется, затишье,
Так снайпер вдруг стрельнет.
-Пригнуться, брат, нелишне,
строчит, слышь, пулемет.
Свистят над ухом пули.
Там минные шлепки.
Не глядя, слышь, махнули
Два друга туески.
Теперь смеется рота
Над ловкостью друзей.
Пехота есть пехота,
Владычица полей!
Как можно без пехоты,
Скажите, воевать?!
Хотя славны пилоты,
Но им не наступать.
Для нас они - подмога,
Утюжат вражий стан.
А мы поддавши грога,
Идем, как на таран.
На вражьи переходы,
Ячейки да блиндаж.
О Русь! Твои народы
Идут на абордаж.
И чванится не будем,
Войны суров закон -
Иль враг, иль мы! Забудем?
Жизнь ставится на кон!
И жалость не уместна.
Причина такова,
Все знают повсеместно
Двуличие врага.
Атака есть атака.
Война - как на войне.
Для нас фашист - собака.
А коль стрельнет - вдвойне.
Не гоже, братцы, пленных
Так просто убивать.
Пусть судит Бог растленных,
Живет с надеждой мать.
Конечно, горя много
враг к нам в страну занес!
У каждого второго
Убил или увез
Родню. И нет пощады!
Но думаю, в бою -
Свинцовые награды
В могильную стезю.
Фу, к черту! Надоело -
Кисет бы по рядам!
Нутро аж закипело -
"Табак всем табакам!"
и крутим самокрутки,
как прошлое свое.
Шинели, полушубки -
Солдатское житье.
Скрутили самокрутки,
Как прошлое свое.
И как там : дети, юбки,
Отцовское жилье?
Когда плохие вести,
Весь белый свет не мил.
И с горя грамм по двести,
И вроде бы ожил.
А в холод у печурки
Гармошка запоет.
Шинели, полушубки -
Согреется народ.
Польется песня тихо
О прошлом, о родном.
Иль по - кавказки лихо,
С сибирским говорком.
А чаще, на привале,
Пошире сделав круг,
Запляшут генацвале
С носочка на каблук.
Закажут плясовую,
Украинец - гопак.
"Ты врежь - ка мне морскую",
запросится моряк.
И пули нам, не пули, -
И, вроде, не война.
Такое вдруг загнули -
Хохочет вся братва.
И вдруг, как из ушата,
К нам "Воздух!" донеслось.
Рассыпались ребята -
Да так уж повелось.
Кто в ров, а кто за кочку,
А кто - за ПТР.
Тот рвет с себя сорочку,
Видать не без потерь.
Нет, что ни говорите!
А ас пилот - есть ас.
Коль мастерство в зените,
То сразу виден класс.
Строй мессеров распался.
В них вклинились орлы.
Глянь! -Мессер зашатался,
Дым валит со спины.
И штопор, бочки, свечка,
Пике и вновь подъем.
Ну, что молчит? - Осечка?
Мотор поет - "Собьем!"
И, точно, в хвост заходит,
Хоть мессер и ловчит,
Да на прицел выводит
И яростно строчит.
Ликуют все солдаты,
Кричат орлу - Ура!
Да выдала мандаты
Костлявая карга.
Вон ястребок дымится,
Другой вошел в пике.
Тот сможет приземлится,
Планирует к реке.
А этот, Боже, Боже!
Всей массой, как снаряд.
Рассказывать не гоже,
И слезы не велят.
Да, всем, братва, не сладко.
Война и есть война -
Бездонная палатка,
Могильная земля.
"А что, забыли, право,
О Боге - то войны ?" -
Не мудрствуя, лукаво,
Спросил у старшины.
Вот бравый артнаводчик,
Он в этом зубы съел.
Эй, что за разговорчик,
И что за распредел?
Ты - малый салажонок,
Лишь с валенком на "ты"!
Видать, совсем с пеленок,
Не знаешь старшины?
Он в Бресте, в сорок первом,
По танкам, по стволу.
У всех сдавали нервы,
Ему же ни гу - гу.
Он бил прямой наводкой
Под Ельней и Орлом.
Давай, слетай за водкой,
Чего - ни будь споем.
Он был два дня в осаде,
Представь себе, малыш,
В тигриной кавалькаде,
Показывал им шиш.
Вокруг земля горела.
Оглохнешь от стрельбы.
-Да, было малость дела.
-Ирония судьбы.
Горят же тигры свечкой,
А страшны до поры.
Заблеют вдруг овечкой
От собственной жары.
"Да, главный не наводчик!" -
сказал им старшина.
-Главнейший тот, подносчик
Снарядов для ствола.
Кричишь: "Давай быстрее!",
А пули у виска.
И нет его храбрее.
-Поддай - ка табачка!
Да, нет, не в этом дело.
Бывало, с ним вдвоем,
Хотя вокруг кипело,
Простреливалось огнем,
Такую вдруг устроим
Фашистам западню.
"Уж строй - то им расстроим", -
Я правду говорю.
Он мне за сына, брата,
Он близкий и родной,
Он - лошадь и лопата.
Он - просто рядовой.
"Везде нужна сноровка", -
Нам старшина сказал.
А смерть - она воровка,
Гнилой ее оскал.
Костер уж разгорелся,
Басы гармонь берет.
Танкист наш весь зарделся,
Настал его черед.
Он исподволь, втихую,
Заводит разговор.
Как будто про родную.
Чу, верить, уговор!
Конечно, танк - громила,
Коль мчит на всех парах.
Да ведь возможна мина,
И будешь " на сносях".
Разуешься и крутишь
Вокруг своей оси,
Будто в дерьмо наступишь.
О Боже, упаси!
Стоишь, как на ладони.
Стреляй по нам, пали.
Стреноженные кони
И вроде западни.
Кувалда, палец, траки,
Да пот во все глаза.
Потом уж будут "ахи"
И всякая буза.
Ремонт он скоротечен,
Коль ловкость в этом есть.
Кувалдой? - Обеспечен.
-Позвольте - ка присесть!
Присел и самокрутку
Привычно раскурил.
Задумался минутку
И вновь заговорил:
"Конечно, в танке сила:
И пушка, и броня.
Порою танк - могила,
Боится он огня.
А сколько в них сгорело!
Того не передать.
Раз так меня задело,
Что даже вспомнил мать.
Был натиск наш в разгаре,
К врагу рукой подать.
С пехотой были в паре -
Она не даст соврать.
Уж вон они, траншеи.
Там немцы взад - вперед.
Чуть не сломали шеи.
Заглох и не идет.
Заклинило? Ни с места!
Шрапнель стучит в броню.
Была в руках фиеста,
А, кажется, горю.
Заклинило! Оглохли?
Вдруг слышим -"Хенде хох!"
Водитель, Саша Рохлин,
Хлебнул на посошок,
Сказал: "Живым не сдамся!"
Чеку с лимонки снял.
И уж взорвать собрался,
Да кто - то подсказал:
"Нажми - ка, что есть мочи.
Авось, расклинит трак!"
А за спиной, как Сочи,
Горит соседний танк.
И, братцы, получилось!
Мы прыгнули козлом.
Лиха беда случилась -
Мы поняли потом.
Тогда ж, как за обиду,
Наверстывали свое.
Ну уж давили гниду -
Фашистское зверье.
А наш - то, Саша Рохлин,
Кричит "Даешь, даешь!"
От крика мы оглохли.
"Уймись, ядрена вошь!"
расчет был разутюжен,
разбиты блиндажи.
Все думали, контужен
За эти виражи.
Пришли. Остановились.
Механик нам кричит:
"Вы, что с Луны свалились? -
Каток - то ваш разбит!"
Так вот в чем было дело!
Снаряд в него попал.
Заклинило, заело,
Пока он не упал.
Так, без катка катали,
Утюжили врага".
Ребята хохотали
И брались за бока.
-Ну, ты даешь, начальник!
Уж вымысел какой?
-Закипел ваш, братцы, чайник.
-Да ты постой, постой!
"А что, все, правда, было?
Что вы и без катка?
Коль мать меня носила,
Ну, а пока, пока!
Везде есть за и против".
"Война ж она война", -
Сказал сосед напротив.
"Так точно", - старшина.
И что мы о потерях?
Да все за упокой.
Ведь мы не на коленях!
Ты, я да мы с тобой.
Гармошка "раззудилась",
Захлопали меха.
Да чтоб ты удавилась,
Проклятая война!
Скорей бы день победный,
Да к бабе под бока.
-Ты, что, мужик, оседлый?
-А я вот нет пока.
-Жива ли мать старушка?
-А мне бы на поля.
Вон месяца горбушка.
И как там ребятня?
Опять кисет пустили -
По кругу, по рукам.
-Мой род похоронили.
-Кисет? Сейчас отдам.
В глазах тоска. И горе
У каждого свое.
Слеза при всем народе.
Ох, горюшко мое.
Назавтра вновь атака,
Наркомовских сто грамм.
Стрельнет карга - собака -
К себе в подземный "храм".
Отбой! Глуши гармошку!
Ведь завтра на заре,
Мы испекли картошку,
Как водится, в золе.
Смеемся. Чистим. Дуем.
Румяные бока.
Мы фрицев тех разуем.
Нам надо "языка".
И вспомнилось ночное,
И звезды, звездопад -
Такое все земное.
Да пули, слышь, свистят.
Пошла разведка боем.
Уходят штрафники.
Ползут змеиным строем,
И на стволах штыки.
Бежали дни за днями,
И лето, и зима.
Могильными крестами,
Медали, ордена.
Лишь в том, аж в сорок пятом,
Тогда был Май в цвету,
И флаги над Рейхстагом,
Победных слез в плену!
Кричали! Глотки рвались.
Строчил мой пулемет.
Мы ведь отвоевались!
Встречай честной народ.
Вот годы те промчались.
И многих уже нет.
Вчера во сне встречались,
Шел по рукам кисет…

     (1997, 28 ноября)

264. Во тьме блокадного кольца


Во тьме блокадного кольца
Был страшный голод и разруха.
С трудом стояла у крыльца
Мне непонятная старуха.
И ростом выше чуть перил,
Фуфайка пятки закрывала.
И, видно, из последних сил
Она над доской колдовала.
И жизнь - то теплится едва -
Ее походка выдавала.
Да, видно, жилиста судьба -
Крыльцо почти - что разобрала.
И дым тихонько вьет с трубы.
Соседи крестятся, рыдая.
Везут некрытые гробы
Чуть дальше скотного сарая.
И метронома злой отсчет,
И вновь, - "Воздушная тревога!"
Кому - то нечет, тому - чет,
Кому - то дальняя дорога.
А та "старуха" все жила,
Таскала воду из оврага.
Была разобрана стена
И полу ветхая ограда.
Туда я редко набегал,
По случаю, из медсанбата,
И ей нет - нет передавал
Паек фронтовика - солдата.
Уже разорвано кольцо,
Уже и радость со слезами.
Совсем разобрано крыльцо
"Старухой" с детскими глазами.
Тех девятьсот суровых дней,
В блокадном нашем Ленинграде,
Остались в памяти моей
С фуфайкой малой на ограде.

     (1997, 19 ноября)

265. Дорога жизни!


Инструктаж по полной форме -
Объясняем, что к чему.
Мы стояли на платформе.
Солнце радужкой в дыму.
Были крытыми машины,
И вполсилы фары свет.
Командир спросил: "Как шины?"
и "Тепло ли я одет?"
Здесь колонна добровольцев.
За плечами - тьма дорог.
Да на шинах - цепи, кольца,
Чтоб быстрей доехать смог.
Чтобы в нужную минуту
Увильнуть куда сумел.
"Кто там, братцы, сеет смуту?"
или просто оробел.
Неизведанные дали.
Путь в кромешной темноте.
Для порядка нам сказали:
"Хлеб везете детворе!"
уже солнце на закате.
Мерно вздрагивал мотор.
Тот, который был в бушлате,
Объяснял нам про затор.
Что страшнее нет на свете,
Чем скопление машин.
Это сразу на примете
Для фашистско - вражьих мин.
Чтоб дистанцию держали.
Разъезжались кто куда.
Ну, конечно, хлеб спасали.
Там без хлеба - ох беда!
Потемнело. Вот дорога.
"По машинам!" - разнеслось.
Мать - старушка - недотрога.
Живы будем коль, авось
Мы проскочим эти глади!
Не для нас тот мины вой.
Будем снова при параде,
Ты да я, да мы с тобой.
Ведь проехали, промчали
Эту ледяную гладь.
Многих мы недосчитались.
С горя поседела мать.
Нас встречали. Кровь застыла
От запавших этих глаз.
Словно обручем сдавило.
Слезы катятся из глаз.
Ожила Дорога жизни!
Мы мотались взад - вперед,
Кому хлеб, того на тризне
Отпевал честной народ
Были разные дороги,
На которых вязли мы.
Аж по самые пороги,
Помню, около Десны.
Ну, а в ту годину злую
И в кромешной темноте
Вел машину золотую -

     "Пайки хлеба ребятне!"

266. Пошли на бой и роты, и полки


Пошли на бой и роты, и полки,
В смертельный миг. Вернется ль кто живым?
Им не заказаны еще венки
И похоронки не дошли родным.

Идут в строю - и ротный, и солдат,
Единою присягой сроднены.
Им выдан всем единственный мандат
И будут все они ему верны.

Еще, казалось, это не со мной
И пуля не моя, и пролетит,
Коль светит солнце ясное весной
Да память моя гложет, теребит

О тех друзьях (товарищи мои),
Что в полпути да не вернуть назад.
Чего - то вдруг распелись соловьи?
- Как - будто мы уходим на парад.

Уже вдали грохочет миномет
И в бой пошли мы смерти вопреки.
Хотя кому - то, может, повезет.
Он не уйдет из жизненной реки.

И он дойдет, чтоб рассказать живым,
Через горнила яростных атак,
Как мы к судьбе своей сейчас бежим,
Занять всего то вражеский "пятак".

В висках стучит, не слышно свиста пуль
И пот в глаза, и все кричат УРА..
Вон, фриц упал, подкошенный, как куль.
- Поддай еще, поддай ему братва!

Упал сосед, а я бегу, бегу
И автомат строчит в моих руках.
Да вдруг, присел на бешеном скаку,
Как - будто чья - то баба на сносях.

Еще и боли нет, - так в чем беда?
И почему- то солнце словно кровь?
Уж меркнет свет и чуть горит звезда,
Закрылся глаз, и опустилась бровь.

И будто через сон, - " Держись, браток,
Еще не все ты тропки исходил,
Глотни чуток, еще один глоток".
А мне никак не находилось сил.

Лишь много дней спустя, сказал сосед, -
"Ведь ты у краешка стоял земли
и коли бы тебе не столько лет,
тебя б вперед ногами отнесли".

Уж сколько весен промелькнуло, зим.
Во снах строчу, бегу, кричу Ура..
Тогда из всех, остался я один.
Остался жить. Я дожил до утра.

И до сих пор корю, что я живой,
Остался тем, кто выжил и сейчас
Я выхожу Победною весной
Один за всех, точней один за нас.

     21 июня 2001 года

268. Москва ведь за нами…


Уже в прошлом война
И ее смертоносные жала,
Ликовала весна
И слезами восторга кричала.

Оглянулись вокруг.
Как суровы заплечные дали!
Плывет радость на круг
Да вот с горем ее повенчали.

Все прошел ты, солдат,
На груди ордена и медали.
Было множество дат.
Нам медали о них рассказали.

За Москву вот медаль.
Это - первое контрнаступление,
Это - радость, печаль
И фашистов от нас пораженье.

Москва ведь за нами!
- Ты слышишь, солдат?
Москва ведь за нами!
- Ни шагу назад!

Пусть мы друг погибнем,
Россию спасем.
Москва ведь за нами
И мы не уйдем.

Враги наступали-
Орда за ордой.
Мы стойко стояли
Гранитной скалой.

Строчил пулеметчик,
Расчет огневой,
Да бравый наводчик
И наш рядовой.

Мы на смерть стояли-
Ни шагу назад.
Москву отстояли
Ценою солдат.

Повержены фрицы,
Прогнали врага
От нашей столицы,
Теперь навсегда.

Хоть годы проходят
Весна за весной,
Солдаты уходят
На вечный покой,

Коль память не сито
Да сердце стучит.
Ничто не забыто!
Никто не забыт!

     17 ноября 2001 года

269. Отгремела война


Отгремела война.
Откричалось.. Ура.
Вновь в расцвете весна
И какая силища.
Только судьбы солдат
( Не забыть этих дат!)
Память нашу все жгут
Языками кострища.
Только судьбы солдат
( Не забыть этих дат)
Память нашу все жгут
Языками кострища.

Вновь атака атак
-Как же так, как же так!
Я успел добежать,
Тот споткнулся до боя.
И строчил пулемет,
Но кому-то везет,
И братишка кричал
Что - то очень земное.
И строчил пулемет,
Но кому - то везет,
И братишка кричал
Что - то очень земное.

Разорвался снаряд.
Те, погибшие в ряд,
Вновь со всеми в строю
Стоят будто живые.
Сколько было смертей,
Сколько слез матерей.
Не забудем мы Вас,
Что всегда молодые.
Сколько было смертей,
Сколько слез матерей
Не забудем мы Вас,
Что всегда молодые.

Вновь стоим на плацу,
Слезы лишь по - лицу
И звенят ордена
Эпизодами боя.
Слышь, играет оркестр
В память Ваших невест
Да солдат, что тогда
Не вернулись из боя.
Слышь, играет оркестр
В память Ваших невест
Да солдат, что тогда
Не вернулись из боя.

Отгремела война.
Откричалось Ура!..
Вновь в расцвете весна
И какая силища!
Только судьбы солдат
( Не забыть этих дат!)
Память нашу все жгут
Языками кострища.
Только судьбы солдат
( Не забыть этих дат)
Память нашу все жгут
Языками кострища!

     8 мая 2001 года

284. Повел комбат свой батальон


Повел комбат свой батальон
В отчаянный прорыв.
И пулей был солдат сражен.
Спустился взвод в обрыв,

Чтобы из тех его глубин
Ударить в тыл врага.
Как много лет от тех годин
Да ноет все нога.

Тогда все дружно, как один,
Наперекор всему,
Бежали - русский, армяне…,
Чтобы помочь ему.

Ему, комбату своему,
Чтоб выполнить приказ,
Чтоб за победную весну,
Чтоб жили мы сейчас.

Вот это ярость - стыла кровь,
В висках, как пулемет.
Кому - то в глаз, кому - то в бровь,
Кому-то повезет.

И ведь повержен враг, разбит,
В котел он, гад, попал.
И кто-то ранен, кто убит,
Кто без вести пропал.

И нервы собраны в кулак,
Обходит строй солдат.
И реял гордо красный флаг,
И весь в бинтах комбат.

Потом не раз он нас водил.
Закончилась война.
Солдат любовью наградил.
И вот она, весна.

Качали! Громкое "Ура"
Ручьем слеза текла.
Сказал комбат, - " Пора,
Пора, в другие влезть дела.

Я буду помнить Вас всегда!
Заждалась уж жена".
Промчались многие года
Да, вновь, как та, Весна.

     27 марта 2003 года

Глава 4. Военные зарисовки

267. Одно из заданий диверсионно-разведывательной роты


Уже проверены моторы.
Уже прокачаны шасси.
Уже, - "Отставить разговоры
И дай Вам Бог и упаси!"

Боекомплект не давит спины
И харч нам выдан, как всегда,
И инструктаж опять рутинный,
И коли что - то ордена.

Взмывает красная ракета
И "По местам!" - плывет приказ.
И что же будет нам за это?
Но что бы не последний раз.

Как говорится, - "Полетели
И оторвались от земли".
Вдруг штурман рявкнул, - "Вы у цели,
А потому, давай, пошли!"

Плывут бесшумно парашюты.
Их закопаем и атас.
За нами теплые каюты,
Но это в прошлом, не сейчас.

Сверяем данные по карте.
И в полумрак ушел дозор.
А я один стою на вахте,-
"Коль надо, что за разговор".


Уж горизонт и вся округа
Надели розовый наряд.
Как малыши сопят два друга.
Сопит беззвучно весь отряд.

Вдруг сойка вроде засвистела.
Свищу я дятлом ей в ответ.
И Морзе рация запела,
И сразу новостей букет.

Вчера пригнали подкрепление,
К мосту тайком не подойти.
У командира есть сомнение,
-Что за болото на пути?

Присели, дружно закусили:
Сухарь, тушенка и вода.
И, словно облака, поплыли.
Так пусть горит для нас звезда.

Пришли. Болото. Вязнут ноги.
Лишь час всего чтоб перейти!
Эх, помогли бы наши Боги
Нам эту гать скорей найти!

Мы топчем жижу, нет основы,
Ну, нету гати, хоть ты плачь.
А там - фашистские кордоны.
И как разведке без удач?

Вдруг шепот по рядам, - удача!
Кажись, нащупал гать боец.
Была б поставлена задача
И первый значится венец.

Идти след в след. Как можно тише!
(Все разговоры на потом.)
Качает гать. Болото дышит.
Мы это чувствуем нутром.

Болотный газ, - ну и зловонье!
Пот заливает нам глаза.
Это все потустороннее.
Глянь, начинается гроза?

И точно небо затянуло,
И первый гром гремит вдали.
Уж первой свежестью пахнуло.
Так мы прошли иль не прошли?

А по рядам, как гром средь неба, -
" Эй, там, потише, осади!"
Видать остались мы без хлеба-
Коли дилемма впереди-

Или искать еще дорогу,
Вернуться значит с полпути,
Иль загатить на быстру ногу,
В трясину, бросив рюкзаки.

Решение быстрое комроты,-
" В болото сбросить весь паек,
Чтоб проскочил один из роты",
-Затянем туже поясок!

И вмиг болото закипело-
Прощай тушенка, сухари…
-Хотя бы все пошло на дело!!
-А далеко ли до земли?

Как мы болото проходили?
-Словами так не передашь!
Как рыбы воздух ртом ловили
И брали гниль на абордаж:

Сначала протянул веревку
Наш самый легкий удалец.
Затем мы начали тусовку-
К нему протягивался боец.

И так работа закипела
(Такая эта круговерть).
Душа, что жив, от счастья пела,
Что любо-дорого смотреть.

Пока мы шли по пояс в тине,
Решил Ванюшка подхохмить.
К хохлу пристал незлобно, к Диме,
Чтоб как - то нас повеселить,-

"Уж, поделись кусочком сала,
Уж, дай нам с тиною на зуб,
-Чего сказал?- Осталось мало
и для своих, хохляских, губ".

Мы чуть не грохнули со смеху.
Ну, Ванька-черт и балагур!
Да проскочил, чуть вправо, веху,
С макушкой в тину сиганул.

Но кто-то бросил пояс в руку.
А то бы, братцы, утонул.
Хохол без крику и без стуку
За бляху, что есть сил, тянул.

Живой солдат, как леший в тине
И не кричит: сальца, сальца…
И тина, как на образине,
И что-то уж сбледнул с лица.

Прошли то, дохлое, болото,
И пуп трещал, как тот лопух.
Стоит вся в тине разведрота.
И каждый "нем", и каждый "глух"

Чуть-чуть отжали, обтрусились
И в мокром двинулись вперед.
С болотом этим провозились.
А что там, Господи, нас ждет.

Под мох запрятана веревка.
Она нам выйти помогла.
Уже опять в ходу сноровка
Да прибаутка сердце жгла.

Ну, что, хохол, ты мой, мазница,
Ты ж мой братишка и на век.
Ты ж будешь мной теперь гордится,
Как скакуном своим абрек.

Река в излучине кипела,
А там, походу, этот мост.
Пора обедать! - В чем же дело?
-Да ведь у нас случайный пост

Пошли, водицы чуть хлебнули.
-Прибавить шагу, не шуметь.
Мы так прижали, сиганули,
Что даже начали потеть.

К земле разведчики прижали.
-Чуть не нарвались на кордон.
Они доподлинно узнали:
Где их блиндаж, где полигон,

Где часовые, время смены
И где секреты у врага,
И где, какие перемены,
И как "быка взять за рога".

Сосредоточен был комроты.
-Чего ж другим не повезло?
И где ж других, - скажите, - боты,
И в чем здесь тайна, где же зло?

Сказал, нахмурив властно брови,
Что надо все еще пройти,
Чтоб было меньше, братцы, крови
И чтоб изюминку найти.

- Нам надо, что? - Решить задачу!
- Чтоб этот мост здесь не стоял,
ну, пострелять врага в придачу,
чтоб землю нашу не топтал,

чтобы вернулись все живыми
и чтоб, конечно, ордена.
Быть, значит, надо разбитными,
То не получим ни хрена.

И в миг с дозором растворился-
Ушел в тумана пелену.
Хохол вздохнул и повалился.
-Когда ж закончим мы войну?

Мы долго ждали. Солнце светит.
Уже тревога поползла.
Был каждый шорох на примете.
Да мысль - как сложатся дела?

И как ушел, так появился-
Бесшумной тенью среди дня.
И было видно, что крепился.
Расположились все у пня.

Дела неважны. - Эй, старшины,
Не так все просто. А, всерьез, -
У них вокруг сплошные мины.
-Те могу выкинуть курьез.

Такие, значит, закавыки
Уж хитры мины. Вот подлец!
Они какие-то безлики.
- Их раскусил наш молодец.

-А по реке нам не пробраться?
- Везде натянуты троса.
Но все же надо постараться-
Пока не высохнет роса.

Как только смеркнется, за дело
Возьмутся наши молодцы.
И чтоб бесшумно все кипело.
-Ну, как саперы-удальцы?

Так точно! Есть! Уж что за штуки!
Ковер покажет, как всегда.
И коль у нас не крюки руки-
Взойдет удачи нам звезда.

Обсохли. Палец "пососали".
До боли вспомнились дома.
И сразу грезы к нам пристали,
И как там: мать, отец, жена?

Заходит солнце и усталость,
Что тем туманом на луга.
Дай Бог удачи нам, хоть малость,
Чтоб не нарваться на врага.

Проходит час, другой.- И что же?
Уже готовы для броска.
Наш командир стал хмур и строже
И с сединою у виска.

Уж сколько раз из пасти смерти
Его выхватывала судьба.
В военной этой круговерти.
Да вдруг послышалась стрельба.

Горит ракета. Светит трассер.
Снуют фашисты там и тут.
Сапер наш, точно, дела мастер,
Шепнул нам, - "Гитлеру капут!

Проход открыт, там ждут ребята,
Так много мин перед мостом,
Но мина, братцы, жидковата,
Лежит одна, вон, под кустом".

Минеры!- Вам теперь за дело
И так, чтоб все, наверняка,
И так, чтоб скрытно и умело,
Чтоб подорвали "важняка".

Ушли, хотя горят ракеты,
Но поубавилась стрельба.
Фашистов песни будут спеты,
А будут - слезы и мольба.

И вдруг, в предутреннем рассвете,
Состав фашистский, на парах.
И был у всех он на примете,
Как баба, та, что на сносях.

Враги не ждали, не гадали.
Да вдруг как грохнет. Боже мой!
Они с испугу так стреляли!
Но мост то был уж под водой.

Состав летел стрелою в воду.
Вагонный скрежет ласкал слух.
Зачем же к нам, не зная броду?
Иль был тогда - и нем, и глух?

Мы уходили от погони.
Болото, жижа, трясина.
"Неслись к своим мы, словно кони",-
сказал с усмешкой старшина.

А у себя - в болотной жиже
И в мокрой робе все, насквозь.
Но стали мы друг к другу ближе.
Вдруг слышим, - "Смирно и готовсь!"

Стоим, и замерла округа.
Комбат нам руки пожимал.
И видела б меня подруга:
Я даже чуть-чуть выше стал.

Для нас, ведь, знамя поднимали.
Блестят медали, ордена.
Нас перед строем награждали.
-По риску значит и цена.

И сколько радостей, печалей,
И сколько горести и слез!
Сейчас иду под звон медалей,
Которые с войны принес.

Мне снятся все - друзья, походы
И те могильные холмы.
Мне снятся минные проходы
Среди болот и трясины.

Цветущий Май - Победа, радость
И память вечно, как набат.
И сколько ж Вас в войне осталось
Тех, не вернувшихся солдат?

     21 мая 2001 года

270. Духовой оркестр


Сколько лет уже промчалось
С талою водой?
Но с тобой не расставались
Сад наш над рекой.

Твой оркестр в душе играет
И душа поет.
Наше сердце замирает -
Яблоней цветет.

Припев. И как в часы вечерние
Да ночи скоротечные
Мы вновь с тобою встретились
Оркестр наш духовой.
И как тогда мы кружимся.
Мы с вальсом твоим кружимся
Под звуки той мелодии
Оркестр наш духовой.

Мы с тобой росли, мужали
В городском саду.
Мы с тобой маршировали
Браво на плацу.

Ты - нам наше вдохновенье,
Прошлого судьба.
Ты - весеннее цветенье,
Очага изба.

Припев.

Сколько лет уже промчалось
С талою водой?
Но с тобой не расставались
Сад наш над рекой.

Твой оркестр в душе играет
И душа поет.
Наше сердце замирает -
Яблоней цветет.

Припев. И как в часы вечерние
Да ночи скоротечные,
Мы вновь с тобою встретились
Оркестр наш духовой.
И как тогда мы кружимся.
Мы с вальсом твоим кружимся
Под звуки той мелодии.
Оркестр наш духовой.

     29 января 2001 года

271. Нашли мы вражью мину в поле


Нашли мы вражью мину в поле.
Зачем лежит она на воле
С той самой памятной войны?
-Чтоб оборвались чьи-то сны?

Уже мы видели такую,
Против пехоты, потайную,
Оставленную с той весны
У самой кромки трясины.

Та, чуть заметная, лежала
И, затаив, той смерти, жала,
Все ждала жертву, как змея.
Да, выдала ее земля:

Пожухлой, старою травою
И ржаво-красною водою,
Предупреждала ребятню,-
"Здесь смертоносный яд храню".

Мы не ушли, не убежали,
Саперов даже не позвали.
Шнур бикфордов растянули,
Подожгли. И враз рванули.

И эхо, той войны, летело.
Оно пищало и свистело.
И все - как будто на войне-
Земля стучалась по спине.

Друзья на минах подрывались:
Или калеками остались,
Иль хоронили как в войну-
В могилу братскую, одну.

И снова матери рыдали.
Войну лихую проклинали.
Ремень отцовский поучал-
Наука всех тому начал:

Чтоб любовались небом мира,
Что тишина ведь тоже лира,
Снаряды эти не для нас,
Ведь ставил их, хоть враг, но асс.

На днях Победы мы взрослели
И за столом "Катюшу" пели.
Рассказывали нам отцы.
Они военные истцы,

Какая та войны дорога,
Как снилась мамка у порога,
Что и сейчас приходят в сны
Друзья Победной той войны.

     февраль 1999 года

272. Письмо треугольное


Письмо треугольное -
Письмецо солдата:
Зачастую сольное,
Чем душа богата:

Вот, вчера, в наряде был -
Охранял объекты.
Рядом кто-то жутко выл,
Может, с волчьей "секты".

Плыла полная луна.
Туман островками.
Страху выпито до дна
Звездными глазами.

Тишины кромешной жуть
Лезла прямо в уши.
В чем солдатской жизни суть?
-Чтоб не бить баклуши.

Что тоска? - Грызет порой?
-Словно, мышь какая!
-Лучше всех команд - "Отбой!"
-В грезах - жизнь иная:

То весенние сады,
То осень в разгаре
И базарные ряды,
Я от них в угаре.

Нынче строем на плацу,
Знамя целовали.
Радость плыла по лицу -
"Славянку" играли.

Снится отчий дом порой,
Турманы в полете,
На столе блины горой.
Те, в семье, в почете.

Скоро выйдет нам Приказ -
"Дембель, на гражданку!".
Вот такой мой нынче сказ.
С утра за баранку.

Вы пишите. Жду письма.
Письмецо, что воздух...

     28 августа 1999 года

273. Гитара звенела и голос хрипел


      В память Владимира Высоцкого

Гитара звенела и голос хрипел
И вел он нас в даль за собою.
Он многого в жизни еще не успел,
Но был путеводной звездою.

Еще бы полмили пройти и прожить,
В седле бы суметь удержаться.
Всего полкуплета осталось сложить,
Чтоб песней могли наслаждаться.

Но кони несли и не слушались плеть,
А рок не владел удилами.
Не даром поется, а как бы успеть,
Коль жизнь понеслась под ногами.

Он был в лазарете, чаек попивал,
Стоял на краю у могилы.
Он был жизнелюб и всегда тосковал,
Когда покидали вдруг силы.

Он знал, что такое земля на дыбы,
Суровые русские хаты.
И не было в песнях случайной мольбы,
А были они, как солдаты!

Они муштровали и звали на бой
И, как похоронки, кричали.
Остался для нас путеводной звездой,
А песни с годами крепчали.

     26 января 2004 года

274. Сколько лет прошло от артобстрелов!..


Сколько лет прошло от артобстрелов!..
Жуткая картина бытия.
Столько жизней унесло и нервов!!!
Помнят те и матушка земля.

Девятьсот блокадных дней тревоги:
То обстрел, то голод, то мороз.
Умирали - подкосились ноги
И сугроб, их временный погост.

Хоть страшны сирены артобстрела
Да страшней - паек вдруг потерять.
Моя мама быстро постарела
И меня не грела уж кровать.

Силы оставляли очень многих.
У подруг - родителей "свезли".
Сани нарасхват, как в прошлом дроги,
Коль на них всех умерших везли.

Нет тепла. Буржуйка все сожрала.
Все спалили, щепки не найти
(Как бездушно у войны забрала)
Стало уже не к кому идти.

Нет былого смеха и веселья.
И в комок сожмешься от сирен.
Бабушка "ушла" на "новоселье"
В штабеля из тел, как из полен.

Помнится мне, первое свиданье
С долгожданным солнечным лучом.
Он тогда, как будто при гадании
"Будем жить иль все- таки умрем?"

проходили годы за годами.
Ароматен настоящий хлеб.
Ели мы его тогда глазами.
"Дай еще!" - канючил братик Глеб.

Моя мама плакала, рыдала
И молилась Богу, что живем.
Нам "Дорога жизни" помогала,
Ведь остались только - мы втроем.

По весне листочки обрывали.
Вроде от цинги, жевали их.
Барахло свое давно продали,
Лишь оставив образа Святых.

Помню, нас собрали в путь - дорогу.
Мама все лежала, чуть жива.
Мне шептала, - "Помолитесь Богу!",-
Нашей жизни выжила канва.

А затем, все - оглянись, запомни,
Не сотрется пусть на все года:
Эти наши все - "каменоломни",
Эти наши - горе и беда.

Пискаревка. Кладбище. О, Боже!
Жуть и явь "Блокадного кольца".
Здесь лежат: и старше, и моложе,
Дата вот совсем еще мальца.

Это не забыть нам! - Не забудем!
И дорога к ним не зарастет.
Миллион лежит здесь разных судеб.
Каждый день народ идет, идет

     27 января 2004 года

275. "Норд Ост"


Был полон зал. Он ликовал.
В нем столько теплоты.
Никто не думал, не гадал,
Не чувствовал беды.

Восторг. Овации. Успех
И радостные лица,
И взрослый смех, и детский смех.
Но надо ж так случиться,

Что выбран, был, как раз "Норд Ост",
Без всякого смятения,
Как будто он, в Чечне, блокпост,
Без чувства сожаления,

Без со страданий к тем, кто в нем.
Зачем, тех, мать вскормила?
Зачем? - Уж лучше бы огнем
Сожгла, испепелила.

Не уж то мало тех кровей?
Не уж то горя мало?
Ведь вдовьих слез и матерей
На Руси хватало.

Не уж то детские глаза
Не трогали их души?
И материнская слеза
Не растопила души?

Так, кто ж они? Зачем и чьей
Направлены рукою?
Иль это правило вещей,
Чужой "играть" судьбою?

Под дулом автомата зал.
-Заложниками стали!
И замер зал, и зал узнал
Иную часть морали;

Что жизнь людей для них пустяк.
(забыли слово - мама).
Всех жизнь растопчут, как червяк,
Те, смертники Ислама.

"Живые" мины-пояса,
на смертницах, надеты.
Детей притихли голоса.
Не шепчутся секреты.

Уже убита наповал
Заложница из зала.
А террорист всем, в зал, сказал,
Что это лишь начало,

Что будет взорван этот зал,
Как только штурм начнется.
Он это твердо обещал,
Что даже не икнется.

Тянулся день, прошел второй.
Назначен час расстрела.
Беда помчалась за бедой.
Да искорка горела,

Надежда теплилась едва,
Порою нитью тонкой.
Совсем "растаяли" слова
И замело поземкой.

Был в штабе разработан план
И "Альфа" наготове.
Уже открыт "снотворный" кран,
"Уснут на полуслове".

Уснули тут же, в тот же час
Заложники из зала.
По не проснувшимся из нас -
Русь в трауре молчала.

Какая траурная весть!
И дорогой ценою.
Арсений и Кристина здесь -
Сродненные судьбою.

Два верных друга навсегда,
Два верных детских друга!
Мы не забудем на года
Часы "Норд Ост" недуга.

     8 ноября 2002 года

276. Давно отгремели залпы войны


Давно отгремели залпы войны.
Не высохли слезы на лицах.
Тот не дошел до победной весны.
Идем за него помолиться.

Но вновь, как тогда, земля на дыбы
И смерть заползла в наши хаты.
Снова зависим от чьей то судьбы.
Опять раздаются мандаты.

Идут пацаны в Чечню воевать.
Кому - ордена и медали.
Чья то рыдает, безумствуя, мать,
Коль горе ее и печали.

Время теперь не течет для нее.
Оно на сыновней могиле.
О, Русь! Разлеталось опять воронье,
Как будто в прошедшей године.

Снова по жизни прошел суховей.
Скупые отцовские слезы.
Растут на погосте ряды сыновей
От их, убивающей, "прозы"

Им на могилы приносят цветы.
Здесь юные детские лица.
Вечный огонь взметнул в небо персты.
Идем, чтоб за них помолиться.

     26 января 2004 года

277. Гимн Интернациональным воинам


Вставайте Интер. воины
Вставайте снова в строй!
Те, кто по зову Родины
Пошли на смертный бой.

Кто в годы невоенные
Познали лик войны,
Кто в годы свои юные
Ушли за честь страны.

России Доблесть славили.
Медали, ордена.
Осколки, пули ранили
И кровь рекой текла.

Вы все прошли и выжили
В те ужасы войны.
Вы клятву не нарушили
И честь своей страны.

Под знамя клятвы верности
И дружбы фронтовой
Вставайте Интер. Воины,
Сродненные судьбой.

     25 ноября 2001 года

278. "Курск"


Мы сели на грунт.
Оборвалось движенье.
Заглушен реактор.
Задраен отсек.
Теперь уж не наше
Былое скольженье,
Не наш бело - лунный
Небесный парсек.

Нам наш командир
Доложил, не скрывая,
Что шансов, чтоб знали,
У нас никаких.
И воздух, как рыбы,
Последний, глотая,
Уходим с друзьями
Из лика живых.

Ну, что ж ты подлодка?
- Прощальные жесты!
Матросская дружба
Крепка и верна.
Не наши уж больше
Земные невесты,
Не наша теперь
Озорная луна.

Мы верим в " последнюю"
Встречу с родными.
Мы верим, что нас
Не забудет страна.
И будем как все мы
Земные, земными
На нашем погосте,
Там наша родня.

Поставлена точка
Да время рассудит, -
"Кто же прав, кто не прав
и кто виноват?"
Но "Курск" наш народ
никогда не забудет,
как он не забыл тех,
погибших, солдат.

     4 декабря 2001 года

279. Парад Победы у Кремля…


Парад Победы у Кремля
В тот первый год войны.
В крови советская земля,
Еще не до весны.

Еще фашисты под Москвой
И зарево в дыму.
Идет парад в свой первый бой-
Кто к славе, кто во тьму.

Идет, чеканя шаг, солдат
Москву чтоб отстоять.
И выдан каждому мандат-
Стоять, стоять, стоять.

Задел победного венца-
Тот бой, что под Москвой.
И от родимого крыльца
Повеяло весной,

Ведь в те победные УРА!..
Всю мощь вложил солдат.
Пришла ответная пора-
Фашистов гнать назад.

Парад Победы у Кремля
В тот первый год войны.
Нам не забыть его друзья,
Он - первый луч весны!

     10 декабря 2001 года

280. Этот вечер не забыть нипочем


Этот вечер не забыть, ни о чем!
Полдома разбило снарядом.
И горизонт заалел кумачем,
И смерть где-то шествует рядом.

Да снайпер - зараза взял на прицел,
Нас видит он, как на ладони.
Я то пока еще, значится, цел,
Но кожа в поту от "погони".

Целою ротой стреляли туда.
Куда? - Мы и сами не знали.
Вытащить что ль, напоследок, "туза",
Коль мы полземли пропахали.

Тов… командир? - Надоел этот гад!
Ведь я тоже что-то умею.
Сердце, от злости, стучит, как набат.
Поверь, я совсем не робею.

Вытащил свой скорострельный К.С.
В зарубках, патроны в придачу.
От этой дуэли, как водится, бес
Вселился в меня наудачу.

Шустро махнул, чтобы тот не успел
Меня подстрелить, как другого.
И, кажется, я совсем отпотел,
А значит, убью козырного.

В ложбине залег, под солнце ему.
Прицел потихоньку вращаю.
Сердце забилось - быть посему,
Я в этого, гада, стреляю.

Был он сноровист. -Мы, что ль без усов?
Ведь в натуре не лыком шиты.
Не для него бой настенных часов.
Теперь, за ребят, с ним мы квиты.

Уже полутьма - звездопад, звездопад.
И я на звезду загадаю:
Скоро ль Победный будет Парад?
-А то я без баб погибаю…

Этот вечер не забыть, ни о чем!
Полдома разбило снарядом.
Заря вот, вот, вот загорит кумачем
И смерть еще шествует рядом.

     5 июня 2003 года

281. Вот - вот начнется наступленье


Вот - вот начнется наступленье.
Дадут наркомовских сто грамм.
Должно в атаке быть везенье,
А коли, нет, то к праотцам.

Обходят роты замполиты,
Вручают новенький мандат.
И смерть, и жизнь едино слиты,
Войны конец - судьба солдат.

Уже, -готовсь, - кричит комроты.
Уже три белых взмыли в высь.
Какая доля у пехоты?!
-Ты, малый, чуточку пригнись.

Кричим "Ура" аж глотки рвутся,
Бежишь, что заяц от собак.
Мне не мешало бы пригнуться,
Ведь поле боя не кабак.

А пуля дура вжик у уха,
Еще б левее и в висок.
Споткнулся мой сосед - кирюха,
Что пил со мной на посошок.

Бегу и злость меня колотит.
Фашист нас жутко разозлил.
Ох, достается же пехоте!
Ту злость я в ярости разлил.

Вон там, фашист стоит на бровке.
-Уже собрался на утек.
"Не занимать былой сноровки", -
сказал мне в ярости Витек.

И так прикладом двинул в ухо, -
"Фашист подкошенным упал".
"Над ним уж смерть стоит старуха",-
в сердцах мне Витька прокричал.

И мы строчили, догоняли.
Я в рукопашной ведь мастак.
Мы все страданья в злость отдали.
Зачем полез на нас - дурак?

Роты пехотные сомкнулись,
Еще в запале и в поту.
Когда назад мы оглянулись,
Узнали боя маяту:

То там, то здесь лежат солдаты.
Им отрубила жизнь отбой.
Уж не для них родные хаты.
Им - тьма могилы гробовой.

И полетят в дом похоронки,
И зарыдают мать с женой,
И не для них любовь, пеленки,
Свиданья с девой под луной.

Мы пронесли войну на плечах
И на плечах Победный Май.
Ушла война уже далече.
Кричали как тогда,- "Встречай".

Встречай старушка мать родная.
Встречай любимая жена.
Сынов своих с войны встречая,
Салютовала нам страна.

Не осуждай! Не осуждаю,
Что по - ночам кричим "Ура!"
А утром слезы вытираю,
Хотя и мирная пора.

Мы вспоминаем, тех, ушедших
И не вернувшихся с полей,
И свой покой в земле нашедших.
Они нам с каждым днем родней.

Вот-вот начнется наступленье,
Возьмем наркомовских сто грамм.
И разве может быть сомненье,
Что жизнь мы делим пополам -

С утра живем, как все живые,
А по - ночам опять война.
Где ж Вы солдаты боевые?
Вперед! Ура! Вновь не до сна.

     27 февраля 2003 года

283. Надгробные плиты военной поры


Надгробные плиты военной поры,
Той грозной военной годины.
Солдатами стали из той детворы.
Их тоже коснулись седины.

Они воевали в горящей Чечне.
В Афгане они воевали.
Им бы побегать по жесткой стерне,
А их, Боже мой, отпевали.

Они под присягой, как в те времена,
Как деды, России служили.
Знать добрыми были дедов семена,
Коль головы честно сложили.

И к ним на могилы приносят цветы,
И матери горько рыдают,
И им не увидеть мирской суеты.
Другие их честь защищают.

Надгробные плиты - юный солдат.
Таким он на веки, на веки.
Им выдан на верность России мандат
В военные мирные вехи.

Пусть эти могилы нам режут глаза
И кровью в сердцах закипают,
Ведь горе отцов их не смоет гроза,
Те слезы тайком утирают.

Нет, мы не забудем, мы помним всегда,
Последний их путь на лафете.
Горит пусть для них - и луна, и звезда.
Россия, за смерть их в ответе!

     24 марта 2003 года

285. Обыкновенный, вроде бы, на вид


Обыкновенный, вроде бы, на вид.
Ну, чуть хромает, даже незаметно.
Культя его, так, по - ночам болит
и это мною сказано корректно.

Я с ним знаком, уже который год.
Мы с ним давно на "ТЫ", ну и на братских.
У нас речей всегда невпроворот
О судьбах, не вернувшихся, солдатских.

Он воевал в Афгане и Чечне.
Он выводил ребят из-под обстрела.
Рассказывал, как выпивал в корчме,
Как капля крови на снегу алела.

Он много видел, знает, пережил.
Он многих пережил солдат спецназа.
И, где прикажут, там он и служил.
Ни разу не ослушался приказа.

Он мне твердил, рассказывая вновь,
Что вновь и вновь пацан перед глазами.
Он, извиняясь, вдруг наморщит бровь
И все держал стакан под образами;

Был жуткий бой - Бамут - Ачхой - Мартан.
В зеленке этой ни черта не видно.
Я помню, - "Рядом был совсем пацан,
Еще не брился, это очевидно".

И был приказ, - "Прорваться до своих!"
А значит прорываться на Самашки.
У нас рожок остался на двоих
И у двоих кровавые тельняшки.

Нам в спину дождь смертельный поливал -
Свистели пули, жалили, как осы.
Чечен "Ак бар" воинственно кричал
Да впереди ухабы и откосы.

Ведь прорвались! Хватило б только сил
Нам проскочить открытое пространство.
А, тот, пацан был крепким и не хил
Но все твердил, - "Какое ж это хамство

Нам убивать подобие людей
И почему, скажите, не живется в мире?
Война, конечно, - слезы матерей,
А мир - всегда, всегда подобен лире".

Я слушал. Откровенно, ведь он прав!
Он возмужал за те минуты боя
И в нем проснулся наш, солдатский, нрав -
Хоть был в крови, но улыбался стоя.

Я взял к себе. Совсем не опекал.
Он не нуждался сам ни в чьей опеке.
Он, помню, по ночам стихи писал
О старо прожитом, о новом веке.

Порой чеченцев сильно донимал, -
"Зачем у них железные запоры?"
Порой совсем по взрослому мечтал
И рисовал причудливо узоры.

Да вдруг не стало больше пацана;
Нас окружили, предлагали сдаться,
"Ак бар" кричали, жуткое "Хана",
но мы решили, - "Будем прорываться!"

Пацан сказал, что всем нам не уйти,
Прикроет нас. Иль всем в земле остаться?
Возможно, будет долго взаперти,
Но, что, уволь, то не намерен сдаться.

И мы ушли, оставив все, сполна.
Был жуткий бой - он начал отбиваться.
Одна волна, за ней еще волна….
Вернулся я, чтоб вместе прорываться.

Я заскочил в накатанный блиндаж.
Он весь в крови и начал задыхаться.
Те вновь в атаке, как на абордаж
И вновь кричали, предлагали сдаться.

Устроил им я "праздничный салют".
Его на плечи, чтоб к своим прорваться.
И слышу, птицы жалобно поют,
Знать, тем, за нами больше не угнаться.

Уже отряд на помощь прибежал.
Уже, казалось, можно отдышаться.
Но тот пацан на веки " убежал",
Что ль здесь, видать, он захотел остаться?

Слеза катила, тишина в строю.
Лишь громким эхом скалы отзывались.
Вот и сейчас я с пацаном в бою.
Опять в бою! Мы с ним и не прощались.

Он мне твердил, рассказывая вновь,
что вновь и вновь - пацан перед глазами.
Он, извиняясь, вдруг наморщит бровь
И держит все стакан под образами.

Уж сколько лет промчалось с той поры?
Да время для него течет не скоро.
И вновь растут из нашей детворы -
России нашей - сила и опора.

Не дай им Бог пойти по их стопам!
Как тяжело увидеть смерть родного.
А дай им Бог лишь радостным слезам
И счастья дай им - чистого, земного.

В канун Победы мы опять вдвоем.
Он о себе не вымолвит и слова,
Лишь пацана помянем и смахнем
Слезу. Как памятна войны основа!

     8 мая 2003 года

286. Осколки жалили, шрапнель


Осколки жалили, шрапнель,
А мы, как -будто в бой последний.
Ужель войне конец? Ужель,
В такой прекрасный день весенний

Из нас сойдет за шаг пути,
А кто в полшага до Победы?
Но, как, скажите, всем дойти,
Коль свищут пули - наши беды.

Глянь, над Рейхстагом реет флаг!
Вот, еще миг и день Победы!
Да не сдается что-то враг
И надо жизни для победы.

Вдруг ошалелое "Ура!!!",
Пальба из множества орудий.
Знать долгожданная пора!
Нам разрывает счастье груди.

Мы расписались, - "Здесь солдат
Врагу поставил жирно точку"
Хотя пройдет не мало дат,
Но помнить будем эту строчку.

     11 мая 2003 года

287. Какая грозная година…


Какая грозная година
Промчалась сзади, мимо нас!
А мать все ждет родного сына-
Еще сейчас, еще сейчас.

Он не вернулся с поля боя.
Могилка в дальней стороне.
Остановилось все земное
И мысли только в той войне.

Уже цветы во всей округе
И полей раны заросли,
Других дорожки в его луге,
Чужие внуки подросли,

А мать все теребит платочек,
С надеждой смотрится в окно.
Быть может к ней придет сыночек -
Через давно, через давно.

Какая грозная година
Промчалась сзади, мимо нас!
А мать все ждет родного сына -
Еще сейчас, еще сейчас.
А мать все ждет родного сына -
Еще сейчас, еще сейчас!

     11 мая 2003 года

288. Хоть, так давно прошла война


Хоть так давно прошла война,
Живет в народе о ней память.
Вот, вновь, как в трауре страна,
Полощут флаги словно пламя.

И песни тех военных лет
Шагают всюду вместе с нами,
И фронтовик несет букет,
И внук его идет с цветами.

Кругом медали, ордена,
Кругом и радость со слезами -
Идет победная весна
Уж поредевшими рядами.

Их с каждым годом меньше строй,
Ковавших памятную дату,
Кто ликовал тогда, весной.
Хвала и честь бойцу - солдату.

И будут жить они в века.
Их подвиг славный не забудем
И будет течь людей река,
Коль Русь живет, коль живы будем.

     13 мая 2003 года

289. Мы встали под ружье. Мы рвались в бой


Мы стали под ружье, мы рвались в бой
Еще совсем безусыми "птенцами".
Нам в след кричали, - " Пацаны постой!"
Ласкали нас солдатскими руками.

А мы стреляли, - чуть ли не в упор,
А мы ползли, где было невозможно.
Нас награждали, а в глазах укор
И все твердили, - "Вы уж осторожно!"

Нам был не ведом - страх и суета.
Мы уходили мигом от погони.
Мы познавали новые места,
Порою снились мамины ладони.

Мужали мы, сияли ордена.
Коль на войне - нас тоже хоронили.
Кричали мы, - "Будь, проклята война!"
И за друзей остервенело, мстили.

Мы под откос пускали поезда.
Фашистам не давали мы покоя.
Зарделась вдруг Победная Звезда.
Мы чарку водки выпивали стоя.

И в летний зной, и в злые холода
Мы не роптали, просто воевали.
И что там наши юные года!
Ведь мы их просто, братцы, не считали.

Мы рвались в бой. Победа так близка!
И что нам эти - тернии и беды.
Мы хоронили пацана - стрелка,
Всего за миг, в полшага до Победы.

Нам говорили, - "Вы не по годам,
Вдруг стали взрослыми, хотя и дети".
Дышали мы Победой, как мадам.
Мы - пацаны; Иваны, Миши, Пети.

Мы стали под ружье, мы рвались в бой,
Еще совсем безусыми "птенцами".
Мы вновь в строю, с победною весной,
Уже седыми, с теми ж орденами.

     10 июня 2003 года

290. "Герои не умирают"


      А. Гордиенко

Читал в захлеб страницу за страницей.
И книга окунула в мир иной.
В нем факт за фактом, мчатся вереницей
Событья, сопряженные с войной.

Года военные, сороковые-
Войны начало и конец войны,
Удачи и ступени роковые,
И плач, и ужас матери - вдовы.

Вы описали все, как на ладони-
Солдат войны не легкая судьба
И как в лесах спасались от погони,
Им снилась как отцовская изба.

Теперь я знаю - эпизоды боя,
Судьбоносные Ригачина шаги
И как Марийку расстреляли стоя,
У могилы свежевырытой, враги.

И что за жизнь в плену - Уманьской яме,
Как вырвались из плена, - Боже мой.
Как Афанасьев в городе Любляне
На танке дрался с вражеской ордой.

Как в своем танке, заживо горевший,
Как был спасен полячкой молодой.
И за тот бой он, чудом уцелевший,
Живым, посмертно, награжден Звездой.

Вот весь Андропов и его подполье.
Как к каждому подход найти сумел.
Как жгли враги крестьянское подворье,
Коль партизана приютить посмел.

Что Свирь река - широка и глубока
И что Лисицина, увы, не доплыла,
И как Мелентьева блудила одиноко,
Совсем больная до своих дошла.

Миг жизни был сроднен с судьбою
И так, наверно, было суждено,
Земляк, Ригачин, заслонил собою
Фашистов смертоносное окно,

Чтоб хоть друзья дошли и победили.
И кровью захлебнулся пулемет.
Товарищи его тот подвиг не забыли -
Он и поныне в памяти живет

Как много судеб, земляки - герои!
Не многим встретить удалось Весну.
Как много принесла война той боли!
Мне не понять проклятую войну.

Спасибо Вам! Огромное спасибо!
Я стал теперь богаче во сто крат.
Вы мне открыли ту войну правдиво,
Героев судьбы, той войны Солдат.

     19 марта 2002 года

291. Вот он - бывший перелесок


Вот он - бывший перелесок.
Вот - знакомая сосна.
Вот - железный их довесок.
Так же светится луна.

Заросли давно бойницы
И траншеи заросли.
Все же тинькают синицы.
Только скот здесь не пасли.

Как давно! Все миновало.
Откатилась, та, война.
Память вновь затосковала.
Здесь убит был старшина.

Вон, там, - " Видишь, на пригорке,
Безвершинная, одна".
В блиндаже, как бы в коморке
Отбивался старшина.

Не снарядов, не патронов
И лафет давно разбит.
Вражья пуля просвистела -
Командир в крови лежит.

Весь расчет, внучек, на пальцах,
Я сумею рассчитать.
В перелеске, как на вальцах,
Но нельзя нам отступать.

Время "Ч" - держаться надо,
Хоть кулачный веди бой.
Батальонам мы - ограда.
Много жизней за спиной!

Бил "Максим", вон, там, левее,
А правей - стрелковый взвод.
Да не бойся, внук, смелее.
Здесь отличный был народ.

В центре - я стоял с расчетом,
Чтоб их танки не прошли.
Им кульбит с переворотом!
Мы их танки, внучек, жгли.

Впереди был час расплаты,
А пока, что их брала:
В деревнях горели хаты,
Выгорала рожь дотла.

Сколько раз они пытались
Нас внезапно окружить.
Да лежать, в земле, остались,
Да и нам пришлось тужить.

На дыбы земля вставала.
Уже пал стрелковый взвод.
Нам снарядов не хватало.
Пекло, внук, невпроворот.

От прямого попадания
Нашу пушку разнесло.
Ждали только указанья.
Ну, а мне пока везло.

Мы приказ тот выполняли, -
"Не пускать вперед врага!"
На смерть внучек мы стояли.
В крови были берега.

Ближе к вечеру. Смеркалось
Поступил таки сигнал.
Нас осталось, внучек, мало.
Командир наш так сказал, -

"Кто из нас в живых остался -
Не забудем никогда!
Русский дух здесь проверялся.
Пусть горит для них звезда!"

Помянули, помолчали.
Потихоньку поползли.
Наши нас уже встречали.
В медсанбат нас увезли.

Были, внучек, на пределе -
У нежизненной черты.
Мед сестрички онемели,
Ведь в крови у всех бинты.

Но силен солдат и крепок!
На ногах, опять в строю.
Жизнь текла из пятилеток,
А пока - солдат в бою.

Вновь атаки, вновь сраженья
И баталия смертей.
У фашистов пораженья.
Нам - победный залп вестей.

От Москвы мы их погнали.
Каждый день - к концу войны.
День Победы мы встречали
У рейхстаговой стены.

Был силен наш клич победный,
Наше славное "Ура!!!".
Этот день теперь - заветный!
Ну, пошли, внучек, пора;

Сядем вместе на пригорке,
Где могила старшины.
Я налью стаканчик водки.
Будем клятвой той верны;

Обещай, что не забудешь
Это место никогда!
И меня здесь похоронишь.
Хочу с ними, навсегда.

Посидели - помолчали,
Обошли сосновый строй.
Здесь мы с дедом Май встречали.
Слышишь, сын? -Вот, здесь постой!

Вот могилка, вот вторая.
Здесь покоится наш дед.
Здесь война была большая.
Да, давно, коль я уж сед.

Шел тот внук, слезу роняя,
Через грозный миг войны,
Слова деда повторяя, -
"Вот могила старшины,

Вот он - бывший перелесок,
Вот - знакомая сосна,
Вот - железный их довесок.
Так же светится луна".

Знай, сынок, мы клятву дали,
Что придем Победным днем.
Видел дедушки медали?
-Память те у нас о нем.

     30 июня 2003 года

292. Ничейная земля - здесь наши, а там враг


Ничейная земля - здесь наши, а там враг.
В "окопчике" - дожить бы до заката!
Ведь снайпер их, он, братцы, не дурак.
"Окопчик" - просто яма без наката.

Вчера, в разведке, после многих раз,
Нам, наконец, - то приплыла удача, -
"Язык" хорош - и в профиль, и анфас.
Как довести? - Всего - то незадача.

Мы и дошли. Осталось, вон, свои,
Да фриц тяжел, а силы на исходе.
Его ж схватились в алостях зари
И заиграли пули в хороводе.

Решили, что не будем рисковать.
Мы залегли в воронке от снаряда.
Ничейная земля, ее не миновать -
И там, и здесь " колючка" по два ряда.

Свистели пули, те пытались взять,
Да отступали вмиг от артобстрела.
Война, война - по сыну плачет мать,
Вдова так рано, чья - то, поседела.

А здесь лежим, отсчитываем часы.
Уже смеркает, скоро в путь - дорогу.
Нам выбраться б с ничейной полосы
И доползти к родимому порогу.

Уже ракеты светят в высоте -
Пришла пора и надо собираться.
На небе звезды, словно на холсте.
Пора, пора с воронкой распрощаться.

Нам темнота - всегда надежный тыл.
Давай пошли! Мы фрица потащили.
Передний край вдруг вражеский ожил
Да наши тоже рьяно застрочили.

Пароль! -Пароль. Родная сладка речь.
И нам чайку, нас дружно поздравляли.
-Как удалось Вам фрица уберечь
и, как, скажите, Вы его поймали?

Все позади! Наркомовских сто грамм
Мы, даже, аппетитно осушили.
Письмо отправим к "дальним берегам",
Что нас опять, иль снова, наградили.

На завтра вновь ничейная земля
И вновь, покой нам будет только сниться.
В тревоге будет, значится, родня
И Богу вновь придется помолиться.

Хотя б скорей закончилась война.
Уже совсем немного и осталось.
Уже вот, вот грядет для нас весна.
Как уцелеть, скажите, в эту малость?

Ничейная земля. Ничейная земля….

     22 августа 2003 года

293. И это было в Мае сорок пятом...


И это было в мае сорок пятом.
И был всего последний день войны.
Но выбивал снаряд, что тем стаккатом
И холодом, что изморозь зимы.

Уже Рейхстаг повержен и разрушен,
И до Победы лишь рукой подать.
Но тот - убит , этот лишь контужен,
А там кричат ,-"Нельзя нам отступать!"

И сколько ж полегло-"геройски павших"
Всего в полшага мирного пути
Победы миг , так больше не узнавших,
Лишь с именем в надгробии плиты.

Мы за Победу вместе воевали.
Мы глотки рвали из последних сил.
И за Победу Вам салютовали,
Кто до Победы этой не дожил.

Уже который раз весна в зените
И вновь звенят Победы ордена!
Вы, не вернувшие , нас извините!
Живые помнят Ваши имена!

     9 Мая 2000 года

294. Сандормох


      (место расстрела политсыльных)

То! - Были люди до Сандормоха.
Мне говорила тетка Солоха.
Затем шептали на уши в утайку,
А мне казалось, что слышу байку.
Стойкими были, как камень - кремень.
Их убивали в висок и темя.
Они все были да на примете.
Их расстреляли на этом свете.
Они не "с нами". Они не "с ними!"
Не то что тело, их кости сгнили.
Их расстреляли не при народе,
Не во саду ведь, не в огороде.
Их расстреляли в безлюдном месте,
Земля с водою сдружились вместе.
Их расстреляли в потай - овраге.
Место расстрела лишь на бумаге.
И всем казалось - умыты руки,
Их убивали порой от скуки.
А тех, "Врагов" своего народа,
С грифом "секретно" вождя - урода,
Били прикладами, мордовали.
Был человек - как ветошь списали.
И сколько ж было таких могилок?
Молва людская - як в лiсi гiлок!
Лежали дружно в братской могиле:
"Нi вiн не згине, нi не загине",
поляк и русский, и украинец.
Свистели пули. Строчил "эсминец".
И немец там же, литовец тоже.
-На геноцид ведь это похоже!
Так знайте люди! (Коль мы едины!)
Нашлись - таки "расстрел - могилы".
Правда не згине, нi не загине,
Нет, не умрет! - Коль мы едины!
И как бы сказала тетка Солоха:
"Гляди Сандормохо, смотри Сандормоха!"

     (1997, октябрь)

295. Все снится тот Афганистан


Все снится тот Афганистан
Да зарево в дыму,
Как ротный, статный капитан
Нас выводил в "пяту".
Мы шли обычно, как всегда,
Проложенной тропой.
Мы скрытно шли издалека
На этот жуткий бой.
Я в мыслях, мама, был с тобой.
Здесь писем не берут.
Запахли яблони весной.
"Слышь?" - впереди орут.
Дозорный взвод уж принял бой.
Душманы впереди.
Взорвалось эхо вдруг стрельбой
Да криком: "Помоги!"
Смертельным выдался "котел".
Мне бы глоток воды!
Стояли горы, как костел.
Со связью нелады.
Мне капитан сказал: "Прикрой,
Ребятам на прорыв".
Бежал, бежал солдатский строй
В тот яростный прорыв.
Нас пули жалили осой,
И жгло, как у костра.
Косила смерть ребят косой,
Для ключника Петра!
Из роты вышел, может, взвод.
В ущелье кровь текла.
И в санитарный вертолет
Грузили их тела.
И вот, который уже год,
Со мною жуть ночей.
Там - ротный снова в бой ведет,
Здесь - слезы матерей.

     (1996)

296. Афган


Ни облачка, лишь солнца красный диск -
Не то от крови, пролитой сегодня,
Ребят, что вышли на смертельный риск,
Не то на ветер, как бы сказала б сводня.
И было им всего по двадцать лет.
В горах, на небе, дымка загоралась.
Уж позади последний наш секрет.
Тропа в ущелье змейкой извивалась.
Ушли они туда в рассветной мгле,
Ребята, камикадзе, из спецназа,
В то проклятое место на земле
(Душманов перевалочная база).
В долину просочились на заре,
Но подорвался проводник на мине,
В штаб сообщили азбукой Морзе.
Страховочный конец на карабине.
По каменной стене, на абордаж,
И костыли в расщелину вставляли.
С уступа на уступ, как на этаж,
Они плацдарм для роты "паковали".
Уже, казалось, выполнен приказ,
И можно отстучать, чтоб подходили,
Но застрочили в профиль и анфас:
В котел душманов, видно, угодили.

Бой был жесток. И нет пути назад.
Они в присягу верили, как в маму.
Катился с гор отборный русский мат,
Да кровь, как дождь, текла по перевалу.
Ни облачка, лишь солнца красный диск -
От крови словно, пролитой сегодня,
Ребят, что вышли на смертельный риск,
Не то на ветер, как сказала б сводня…

     (1994, 2 ноября)

297. Афган. Отсвистели осколки


Отсвители осколки,
Откричалось "ура!",
Отвезли катафалки
Тех, останки, в вчера.
Была полная рота -
Молодец к молодцу,
Но косили из дота
По ногам и лицу.
Как травою ложились,
Нет, в живые снопы.
Грифы жадно кружились
Да кричали - воды!
Эх, как быстро смеркалось.
Стеклянящая мгла
Ехидно смеялась,
Но как факелом жгла.
Стоны. Крики и ругань,
Слезы, русское…бля..
Где ж ты, сила и удаль,
Что так близко земля?
Почему в изголовьях
Моя мама стоит?
Была жизнь - половодье!
Где так смертью смердит?
Жарко. Солнце в зените?
От чужого костра
Шепчут мне, извините,
Не дожить до утра.
Вон сосед что - то бредит.
-Где же наш вертолет?
Старшина кровью цедит
И сестричку зовет.
Вот скосили душманы,
Оборвали струну.
Нас еще пацанами, -
"Шагом …арш на войну!"
тишина. Уши ломит,
Отстонали, видать.
Что - тог в сон, мама, клонит.
Да и дрожь не унять.
Жарко. Солнце в зените?
Как там мама, родня?
Вы меня извините,
Жизнь пройдет без меня.
Принесут похоронку,
Следом цинковый гроб.
Мам, надень мне иконку,
Что когда - то дал поп.
Отпоют и отслужат
Душу грешную пусть.
Пусть невесты не тужат!
Пекло. Жажда и грусть.
Отсвистели осколки,
Откричалось "ура!",
Но везут катафалки
И сейчас, как вчера.

     (1994, 20 апреля)

298. Чечня


Свистели осколки
И пули свистели.
Вот, в память, наколки
Друзья заимели.
Вот реки, вот горы,
Кровью политые,
Траншеи, что норы,
Дороги разбитые.
Вот утро в тумане,
Вот вечером звезды.
С гранатой в кармане
Мотали мы версты.
Нас память хранила
О доме далеком.
Нас пуля сроднила,
Пронзив ненароком.
В ущелье, где Терек
Гремит канонадой,
Пустующий берег
Взорвался засадой.
Рассерженный улей -
Осколки, осколки,
И пуля за пулей
Вгрызались в наколки.
И крики, и слезы,
И запахи крови,
Уродливость позы,
Гримасы от боли.
Лежали. Сроднились
И свой, и чужие.
Уж крови напились
Там волны седые.
Их пенная краска
Вдруг красною стала.
Пробитая каска
Под ноги упала..
"Нет сына, нет брата!" -
О Боже, мой Боже!
"Убили солдата!" -
О Боже, мой Боже!
На свежей могиле
Земля не просела.
Он там, на чужбине.
Вдова поседела.
А круг мусульманский
Неистово мчится.
Здесь подвиг солдатский
Слезами роднится.
Бесславным началом,
Бесславным концом,
С прогнившим забралом,
Могильным лицом.
Чужая калина
Стоит край дороги.
Сыновья могила
Солдата - небоги.
За что убивают? -
Друг в друга стреляют?
За что умирают?
Не знают, не знают!
И кто же ответит -
За сына, за мужа.
Луна низко светит,
Как зимняя стужа.
Доколе ж, доколе…
Так будет на свете?
Солдат в чужой доле,
Никто не в ответе.

     (1995, январь)

299. Чечня!(здесь не объявлена война)


Здесь не объявлена война,
Но все, как на войне -
Пустых глазниц стоят дома
С дырою в потолке.
Здесь, без прикрас, как на войне,
И жуть от тишины.
Здесь жизнь дороже нам вдвойне -
Того и старшины.
Тот коротал со мной часы,
В землянке три на два.
"Эх, нам дожить бы до Весны, -
говаривал, - братва!"
Назавтра карабин сдавал,
И был последним тост.
Да снайпер в темечко попал,
Как поезд под откос.
Свалился в шаге от Весны.
Редеет строй солдат.
Друзья уходят в наши сны,
Затылки нам сверлят.
Скупа солдатская слеза.
Сказал нам старшина,
Что дважды жизнь прожить нельзя
И налил нам вина.
Мы молча выпили до дна.
Война - она война!
Кому - то мать она родна,
А нам - смертей страда.
Был в злобе перекошен рот,
Отмщения просил.
Поднялся в небо вертолет,
И пулемет косил.
Уходим в Гудермес село.
Мой дембель - один шаг.
Подъем, братишка, рассвело,
А старшина наш - маг!
Стол сервирован, и рожок
Был полон, как всегда.
Мы взяли все на посошок,
Гитарою гремя.
Уходим! Ты, брат, не спеши.
"Того уж не поднять!"
и вспомнил вдруг про беляши,
что так готовит мать.
Здесь знают ужасы войны,
Поверьте, стар и млад.
И по иронии судьбы
Идут - кто в рай, кто в ад.
Нет, не попал я под обстрел
И мины обошел.
Я, мне сказали, поседел,
Когда домой пришел.
Мы молча выпили с родней.
Конечно, за него.
Хоть "тот" в натуре был Ильей
По прозвищу - "того".
Бывало, спросишь: "Как дела?"
-Да ничего, того.
И лез он к черту на рога,
Не ведая того.
Он был любимец, весельчак,
Со смертью все играл.
Он многих вынес на плечах
И трусость презирал.
Его приметили, видать.
Ловили на прицел.
Я видел, как рыдала мать,
Как ротный онемел.
Был в злобе перекошен рот,
Отмщенья "тот" просил.
И я гитары взял аккорд,
Пел из последних сил.
Про то, как верили Весне,
Про ландыши в цвету.
Так будет ли конец войне -
Во сне и наяву.
Там не объявлена война,
Но все, как на войне.
Илье гранитная плита
Стоит в его селе.

     (1995)

300. Еще вчера… Горящая Чечня!


Еще война в висках стучит,
Еще фугасы рядом рвутся.
И пулемет в упор строчит,
И врукопашную дерутся.
Еще гримасы мертвых поз
Стоят у нас перед глазами.
Их развезут на свой погост,
Но лик их будет всюду с нами.
Еще вчера - тропа и тьма,
Шипенье грозное ракеты,
Туманом крытая земля
И подоткосные кюветы.
Еще вче5ра зловещий рок
Войны висел над головами.
И снайпер целился в висок,
Чтоб отнести вперед ногами.
Еще мирская суета
Нам представлялась как в тумане.
Окопной жизни маята
Давила сухарем в кармане.
Еще дожди, еще снега,
Еще и трассеры свистели.
Скупа солдатская молва,
Да снятся мамины постели.
Сегодня! Строем на плацу
Мы знамя наше целовали.
Мужские слезы по лицу,
Блестят на солнце, как медали.
Сегодня! Кончилась война.
Сегодня! Радость со слезами.
Вокруг разорвана земля.
Шинели скатка за плечами.
Мы уезжаем! - сбор зовет.
Горящая Чечня за нами.
Но помнить будет наш народ
Тот ужас с кровью и слезами.

     (1998, 23 февраля)

301. Мы в Чечню на службу…


Мы в Чечню на службу
Да проверить дружбу
И себя чеченцам
Показать.
Мы в какой-то хате
Были на подхвате,
Чтобы жизнь армейскую
Познать.

Эх, мать - старушка!
Хлеба горбушка
Мне снится, мама,
По - ночам.
Весной приеду,
Скажите деду,
К своим любимым
С детства берегам.

Всюду лес да горы,
Их траншеи, норы.
Наш блиндаж с накатом
Три на два.
Рядом пуля свиснет.
Мышь с испугу пискнет.
Матереет, значится,
Братва.

Эх, мать - старушка!
Хлеба горбушка
Мне снится, мама,
По - ночам.
Весной приеду,
Скажите деду,
К своим любимым
С детства берегам.

Время пролетело.
Пулей не задело.
Мама, ты всегда была
Со мной.
Здравствуйте родные,
Девчата озорные,
Здравствуй дом,
Мой милый
И родной.

Эх, мать - старушка!
Хлеба горбушка
Мне снилась, мама,
По - ночам.
Многое видали.
Каблуки стоптали,
Но тянуло к нашим
Берегам.

Эх, мать - старушка!
Хлеба горбушка
Мне снилась, мама,
По - ночам.
Многое видали.
Каблуки стоптали,
Вот вернулся к нашим
Берегам.

     13 января 2002 года

302. Гудят моторы. Нынче сбор…


Гудят моторы. Нынче сбор
И мы летим опять на точки.
Открыт к заутренней собор
И жены в нем, и даже дочки.

Гремит " Славянка", как всегда
И поп напутственно нас крестит,
Чтоб обходила нас беда,
Чтоб чин по чину и по - чести,

Чтоб друг за друга и горой,
Чтоб не давали шансов смерти,
Чтоб все с алеющей зарей
Вернулись с этой круговерти.

Мы добровольно, так сказать,
По долгу службы и присяги.
Куда пошлет Россия - мать,
Идем в любые "передряги".

И что нам городской уют,
Хотя порою он нам снится.
Нас строем в церковь поведут,
Чтоб за погибших помолиться.

Как жаль терять своих друзей
Порой у "мирного" причала.
И бродим мы среди ночей-
Их жизнь нам в сердце прокричала.

Прикроет смоли седина
И ей родные удивятся.
Да знает лишь луна одна,
Как по - ночам друзья нам снятся.

Гудят моторы. Нынче сбор
И мы летим опять на точки.
Открыт к заутренней собор
И жены в нем, и даже дочки.

     26 февраля 2002 года

303. Надели мальчики шинели


Еще вчера цвела капель,
Сосульки радугой играли.
Зимы сегодня канитель -
Ее морозные печали.
Еще вчера душа цвела.
Как звонко пели свиристели!
Да вот, накликалась беда -
Надели мальчики шинели.
Ушли в "горящую" Чечню,
Ушли в неведомые дали.
В слезах оставили родню.

Кому - то гроб, кому медали.
За непонятную войну
Нам похоронки присылают.
Скажите, как понять страну,
Где без войны в людей стреляют?
Где острый опыт сыновья
Проходят на кровавой ниве?
Так много стало воронья,
И жизнь, как будто на чужбине.
Как буйно ворвалась весна,
И с ней забрезжила надежда.
Должна же кончится война -
Война, смертельная невежда.
Уже последние снега
В чащобах леса доживают.
Когда же кончится война?
Там наши дети умирают!

     (1996)

304. Все снится тот Афганистан


Все снится тот Афганистан
Да зарево в дыму.
Как ротный - статный капитан-
Нас выводил в "пяту".

Мы шли обычно, как всегда,
Проложенной тропой.
Мы скрытно шли из далека
На этот жуткий бой.

Я в мыслях, мама, был с тобой.
Здесь писем не берут.
Запахли яблони весной.
- Слышь? - Впереди орут.

Дозорный взвод уж принял бой.
Душманы впереди.
Взорвалось эхо вдруг стрельбой
Да криком, - "Помоги!"

Смертельным виделся "котел".
Мне бы глоток воды!
Стояли горы, как костел.
Да с связью не лады.

Мне капитан сказал, - "Прикрой"
Ребятам - На прорыв!
Бежал, бежал солдатский строй
В тот яростный порыв.

Нас пули жалили осой
И жгло как у костра.
Косила смерть ребят косой
Для ключника Петра.

Из роты вышел может взвод.
В ущелье кровь текла.
И в санитарный вертолет
Грузили их тела.

И вот, который уже год
Со мною жуть ночей.
Там ротный снова в бой ведет,
Здесь - слезы матерей.

     1996 год

305. Шипение грозное ракеты


Шипенье грозное ракеты,
Атаки яростной... Ура. а. а!
Мы понаслышке знаем это.
Мы понаслышке знаем это.
Мы, тех героев, сыновья.

В войну без устали играли.
Кричали, - "Гитлеру капут!".
Вел за собой товарищ Сталин.
Вел за собой товарищ Сталин
И сброшен вражеский хомут.

Мы самовольно мины рвали,
Строчил трофейный пулемет.
Нас в блиндажах отцы искали.
Нас в блиндажах отцы искали.
Пришел на них и наш черед.

И не было "врагам" поблажек.
Мы наступали как в бою.
И полинявший строй тельняшек.
И полинявший строй тельняшек
Победу праздновал свою.

Чеканим шаг мы в день Победы.
Отцов медали зазвенят.
Как - будто мы прошли те беды.
Как - будто мы прошли те беды
И лица радостью горят.

     11 мая 1999 года

306. Что страшней на свете смерти сына?


Что страшней на свете смерти сына
И беспомощных калек войны?
-Нам твердят - военная рутина.
-Что же вдруг осталось от страны?:

Слезы от безвременной утраты
Над сыновьим земляным холмом!
Нам твердят - они на то солдаты.
-Вот, уснули безмятежным сном.

Как истошно матери рыдают
И скупа отцовская слеза.
Нам твердят - посмертно награждают.
- Это их солдатская стезя?.

Вдовы, не обласканные жены
И глупышки дочки, сыновья.
На чужбине заживо сожжены
Юными - солдаты и мужья.

На заре не их на травах росы,
Не для них калина у ручья,
Не для них страда, ее укосы!
- Боже, мой, как много воронья!

Боже, мой, могильная ограда.
В ней солдата - юное лицо.
Стал безмолвным матери отрада.
Для чужих пасхальное яйцо.

Распушатся ивы над рекою,
Прогремит весенняя гроза.
Только мать, так рано с сединою,
На могилу капает слеза.

     20 сентября 1998 года

307. Скалы и сопки. Хмурое утро


Скалы и сопки. Хмурое утро
Да вертолет - стрекоза.
Мы с замкомвзвода сели попутно.
Режет от дыма глаза.

Внизу ущелье. Водная струйка.
Еле заметный дымок.
Вспомнилась сразу наша буржуйка,
Ее родной огонек.

-Как там ребята ночь отстояли?
-Был ли чеченский налет?
" От обстрелов, признаюсь, устали",-
тихо сказал замкомвзвод.

Утром и днем чечен, как чеченец,
Мирный бы вроде народ.
А по ночам он, того, отщепенец,
Даже сказал бы "урод".

Ставит фугасы на людной дороге,
То из винтовки стрельнет.
Где же Вы есть - защитники Боги?
Вас зам комвзвода зовет.

Пусть во взводе ЧП не случится,
Без санитарных потерь,
Горе над нами пусть не глумится
И не стучит в нашу дверь.

И свершилось бы чудо, о, Боже!
Нет войне и нет войны.
Нам ведь всего родней и дороже -
Честь страны, судьба страны!

Вот и конечная точка полета.
Всюду белеют снега.
Вечером вновь начнется "охота"
И по траншеям бега.

Скалы и сопки. Хмурое утро
Да вертолет - стрекоза.
Вновь с зам комвзвода сели попутно.
Режет от дыма глаза.

     6 марта 2002 года

308. Добровольцы


Вчера Вас в школе провожали.
ЕЕ Вам отданы скрижали.
И первоклассников букет.
Вам только по-семнадцать лет.

А утром замерла округа
И Вы - семьи своей подпруга,
И рядом мать, как белизна.
Страной объявлена война.

Ворвалось горе в Ваши стены.
Грядут былые перемены.
Вы, прямиком, в военкомат.
В руках у Вас - войны мандат.

Вы добровольно в пекло рвались.
И Вы ничуть не сомневались.
Вы познавали суть войны,
Бездонной этой трясины,

Через могилы потрясений
И призму Ваших убеждений.
Мужали Вы не по годам.
Вас представляли к орденам.

Свистели пули. Смерть косила,
Но не для Вас еще могила.
Блестят на солнце ордена.
Уже затеплилась Весна.

Уже во снах родные хаты.
И Вы - матерые солдаты!
В Берлине кончилась война.
И ликовала вся страна.

И в Вашу честь салюты плыли,
И слезы радости катили
По лицам Ваших матерей,
Подруг, товарищей, друзей.

Та, отгремела канонада -
Триумф Победного парада.
Но Вы остались на плацу.
Опять в строю - лицом к лицу.

Заводы, фабрики, колхозы,
А по - ночам - атаки, слезы!
Из пекла возродили Русь!
Я, этой правдой, поклянусь!

Спасибо Вам - за Русь Святую,
Что встали в строй в годину злую.
"За кровь пролитую свою!" -
Я, от души благодарю.

Вы и сейчас в строю едином,
В порыве, том, непобедимом.
Наденьте ж Ваши ордена!
И пусть в душе цветет Весна!

     10 февраля 2000 года

309. В Вене вновь каштаны расцветают


В Вене вновь каштаны расцветают.
На круги, вновь, вырвалась весна.
Вновь, медали солнцем засверкают
И пройдет по памяти война.

Вновь, гармошки - словно на привале,
Вас вернут в былую старину.
Пол-Европы ж, братцы, отмахали,
Чтоб встречать победную Весну.

Пол-Европы от родного дома -
Среди стуж и слекотной весны.
Только Вам дорога та знакома.
Вам, домой, вернувшимся с войны.

Сколько же друзей Вы схоронили
До Победной памятной весны?
Нет, признаться, Вы их не забыли,
Коль, порою, те, приходят в сны.

И сейчас, как будто в сорок пятом,
Вновь, свои надели ордена.
Вспомнятся знамена над Рейхстагом
И как буйно ворвалась Весна.

Нет, ничто, признаюсь, не забыто
И никто, поверьте, не забыт,
Коль "Надежды" двери всем открыты,
И "Надежды" свет для всех горит.

Вот сегодня, перед днем Победы,
И в кругу знакомых и друзей
Нам расскажут радости и беды,
Той, военной, юности своей.

Мы узнаем тягости, невзгоды,
Как свистели пули у виска,
Ликовали как тогда народы,
Что пришла Победная Весна!

Пусть Победа балом нашим правит,
А сердца "Надеждою" горят!
От души хочу я всех поздравить
И погибших помянуть солдат!

     5 апреля 2000 года

310. Надели мальчики шинели


Еще вчера цвела капель.
Сосульки радугой играли.
Зимы сегодня канитель -
Ее морозные печали.

Еще вчера душа цвела.
Как звонко пели свиристели!
Да вот накликалась беда -
Надели мальчики шинели.

Ушли в "горящую" Чечню,
Ушли в неведомые дали.
В слезах оставили родню.
Кому-то гроб, кому медали.

За непонятную войну
Нам похоронки присылают.
Скажите! - "Как понять страну,
Где без войны в людей стреляют?"

Где острый опыт сыновья
Проходят на кровавой ниве.
Так много стало воронья
И жизнь как будто на чужбине.

Как буйно ворвалась весна
Должна же кончиться война.
И с ней забрезжила надежда.
Война - смертельная невежда.

Уже последние снега
В чащебах леса доживают.
Когда же кончится война?
Там наши дети умирают.

     1996 год

311. Давно закончилась война...


Давно закончилась война.
Да вновь сирень в цвету.
На круг вернулась та весна.
Оркестр играл в саду.

И звали нас в лихую даль,
Хлебнули где семь бед,
Войны суровая печаль
И радости побед.

Стонали, хлопая басы
И звал нас вальс на круг.
За те Победные часы-
Кружили мы подруг.

Кружились в ритме тех времен,
Где грохот канонад.
Ведь этим маем был пленен-
И маршал, и солдат.

Под этот вальс в кругу родном,
Который год подряд,
Мы вспоминаем о былом
И павших тех солдат.

Бросало время нас с тобой,
Но все уж позади.
Мы просыпаемся с войной, -
"Мой друг не уходи!"

Давно закончилась война
Да вновь сирень в цвету.
На круг вернулась та весна
И мы в ее плену.

Наденьте ж снова ордена,
Медалей дружный ряд.
Давно закончилась война
Да в памяти Солдат.

     12 апреля 2000 года

312. Мы в кругу знакомых и друзей…


Мы в кругу знакомых и друзей,
Нет ни тостов, пламенных речей,
Вспоминаем пройденный наш путь.
Память гложет, - этих не забудь!

Разве Их забудешь? - никогда!
Ведь Они - Полярная звезда,
Ведь Они сошли на полпути.
Коль не так, ты Их, Господь, прости.

Ведь никто не рвался на тот свет.
Оборвался жизни полкуплет.
Мы пошли по - долгу, так сказать,
Только рано поседела мать.

Помним тех, кто больше не споет.
Их уже закончился полет:
Тот на мине, не дописан стих,
Этот же от снайпера затих.

Боже! Им невесту не обнять!
Те придут к могилам поминать.
И не им цветение весной.
Свечку ставим Им за упокой.

Мы в кругу знакомых и друзей,
Нет ни тостов, пламенных речей,
Вспоминаем наш Чеченский путь.
Память гложет, - этих не забудь…

     23 января 20092 года

313. Вновь, в Чечне


Вновь, в Чечне,
Коль это надобно стране.
На войне,
Как, говорится, на войне.

Вноь, лязг гусениц и снова залпы "Град"
Разрывает тишину хребтов каскад.
И, вновь, бои за высоту, высотки,
Команда"... шли!" и рвутся наши глотки.

Вновь, мы топчем землю с кровью пополам,
Пули снайперов свистят и тут и там.
Вновь, сводки редкие да похоронки.
И, вновь, надели, мама, те иконки,

Те, что до поры лежали в сундуке.
Вновь, над нами клок небес на потолке.
Вновь, молим Бога, чтобы не предали.
Вновь, ордена "За мужество", медали.

И, вновь, мы здесь - Российские солдаты.
И облака, как наши маскхалаты.
И стонут пушки, рвутся вражьи мины
Да лягут преждевременно седины.

Вновь, по - ночам стреляют в наши спины.
Не вновь, мы, кажется, сейчас едины.
Мы на корню подрубим факт террора.
Басаеву не будет коридора.

И, как сказал наш Путин, - "Извините,
За кровь солдата очень не корите,
Взвалили на себя мы это бремя,
Пришло видать, на нас, благое время".

Нет, мы не ропщем. Мы не роптали.
Мы под знамена Долга дружно встали.
"Пригнись, братишка!" - снайпер там стреляет.
Коль в блиндаже гитара заиграет:

Вновь, песни про Афган и про Чечню.
Свою, мама, не узнаешь ребятню.
Мы повзрослели, быстро возмужали.
Блестят на солнце ордена, медали.

Вновь, те же села: Гудермес, Бамут....
Затягиваем потуже им хомут.
Так, дай же Бог, вернуться нам живыми
И победить, и встретиться с родными.

     8 ноября 1999 года

314. Уже в ушах стрекочет вертолет…


Уже в ушах стрекочет вертолет.
Последний бой и мы за перевалом.
Быть может мне сегодня повезет
И я, как в прошлом, буду править балом.

Уже прикрытие с воздуха идет.
Уже ракетный залп над головами.
Уже " Акбар" чеченец не орет.
Теперь и мы, как говорят, с усами.

Нас тайно высадили. Дан приказ,
Чтоб скрытно, не вступая в катаклизмы,
Нашли в пещеру, тот, потайный лаз
И, чтобы в слух не" гнали" афоризмы.

Прошли зеленку, впереди снега
И холодом повеяло по спинам.
Стоит в глазах гранитная дуга.
Минер " кричит", что мы идем по минам.

Все замерли, лишь пот катит ручьем
И ноги ватные, и руки занемели.
Не уж то хитрость эту не пройдем,
Ведь ничего, считай что, не успели.

Все позади - прошли и проползли,
Нашли и лаз у самой верховины.
Уже, казалось, скрытно уползли.
Вдруг мины застонали, как лавина.

Чеченец наседал. Мы ни гу - гу.
Был дан приказ - мы молча уходили
Да я сорвал гранатную чеку,
А тот приказ мы дружно позабыли.

Мы дрались так, как тысяча чертей.
Мы дрались и за маму, и за друга.
Вокруг свистело тысяча смертей
Да жизнь жила - солдатская подруга.

Мы залегли ромашкой и подход
Чеченцев к нам не оказался скрытным.
Коса снегов, как белый пароход,
И дух бойцов, -" О, мама!" -был гранитным.

Свистели пули, минные шлепки.
Чечен, как зайцев, на прицел ловили.
Признаюсь, на ногу они легки,
А наши парни кровушкой цедили.

Уже в ушах стрекочет вертолет.
Последний бой и мы за перевалом.
Сегодня всем нам, мамочка, везет.
Сегодня все мы будем править балом.

     24 сентября 2002 года

315. Как давно! Как давно?


Как давно? Как давно,
А ведь вроде сейчас
Загорелось гумно
В сей, предутренний час.

Крики, стоны и лай,
Автоматная трель.
Шел дорогою Май
И дивился, -" Ужель

Среди буйства цветов,
Среди зелени трав
Будет столько крестов.
Как свиреп войны нрав!

Как же можно понять
Происшедшего суть.
Кто посмел оборвать
Человечества путь?

Кто посмел? Кто посмел
Уничтожить дотла?
И старик, и пострел,
Даже рядом ветла,

В том, кромешном огне".
Оборвалась струна.
Фото их на стене
Пепелищем гумна.

Сколько лет с той поры
Колосятся хлеба,
Голоса детворы
Да с весною беда

В каждый дом, как змея,
Заползет, обовьет.
Там чернеет земля!
Там трава не растет!

Как же можно забыть:
Май, Победу и кровь?
Раны начали ныть.
И та явь, как бы вновь

Вместе с нами идет
На Парад, на Парад.
Память в душу зайдет
К нам зеркальем наград.

     15 мая 2002 года

316. Афган - гражданская война


Душманы яростно сражались.
А наша в трауре страна,
Ведь многие с детьми расстались.

Мы помним все, тот - Кандагар,
Где днем и ночью нет покоя
И на зубах, как перегар,
Нет, нет, не тот, не от запоя,

А перегар пороховой.
Взрывались мины, то снаряды.
Но снился дом всегда родной
И те, цивильные наряды.

Мне снились девичьи глаза
Да губы сладкие до боли.
Из мин тут всюду пояса,
А может из чего и боле.

Вчера обстрелян городок.
Сегодня делаем облаву.
А мне прилечь бы на часок
Или попариться на славу.

Уже, который день в пути -
То перевалы, то низины.
Их окружили, не уйти.
От вещмешка заныли спины.

"Источник" указал места,
где, те, зализывают раны.
Да все не то, лишь суета,
Опять, какие-то изъяны.

Чуть видится, в дали, тропа.
На ней трава слегка примята.
К дождю ль? -Заныла вдруг стопа,
Или портянка виновата?

Нам взводный подает, - "Ложись!"
Мы замерли на полуслове.
Шепнул дружище, - "Наклонись
И будь к атаке наготове".

Свистели пули у виска.
Мы подкрепление вызывали.
Порой, казалось, смерть близка,
Хотя ее еще не звали.

Уже в атаке вертолет.
Расчет работал - чин по чину.
А тем сегодня не везет.
Уже размять мне можно спину.

Приказ! - "Отбой, ускорить шаг,
А то ведь будем на прицеле".
И гордо реял красный флаг.
На завтра мы опять на деле.

Не буду я о том писать, -
"Кто в мир иной ушел солдатом,
По ком скорбит по ныне мать!"
Их помним мы всегда с комбатом.

Батяня, Батя, наш комбат,
Ведь с ним мы съели пуды соли.
Он уважал нас, как солдат,
И, как сынов любил и боле.

Бравады этой не терпел
И показуху ненавидел.
Он, как и матери скорбел.
И каждый знал, и каждый видел,

Он поседел не погодам.
Да мы и сами поседели.
Он лазил с нами по горам.
Душмана пули в нем засели.

Он говорил, - "Война, сынки,
Нам не прощает неуменья.
Зачем погостные венки?
Нам лучше чуточку везенья".

И мы друг другу поклялись,
Что если только будем живы,
Мы будем помнить, - "Соберись!
Война - она не для наживы".

Он мародерство пресекал.
Он, как стоглазый, всюду видел.
Был справедлив, как аксакал.
Войну всем сердцем ненавидел.

Но четко выполнял приказ.
Он не давал солдат в обиду.
Он нас спасал, притом не раз.
Врагов не выпускал из виду.

Он все просчитывал на перед.
Душманы даже уважали.
"Коль живы, будем - заживет!"
мы в лазаретах не лежали.

Лечили раны у себя.
Мы их зализывали, как суки.
А он потреплет нас любя
И проходили наши муки.

Не то чтоб не было потерь.
Скажу, открыто - они были.
Смерть открывала для нас дверь.
Мы те потери не забыли.

И не забудем никогда.
Мы за столом солдат помянем.
И это будет так всегда,
Коль, как говорится, - "Живы будем"

А за батяню мы горой.
И если скажет нам, - "Вставайте!"
Мы встанем в строй, за строем строй.
Так ему, братья, передайте.

Поднимем же друзья бокал.
Пусть звон не режет наши уши.
Мы помним, что комбат сказал, -
"Воюем братья мы на суше,

а значит надо упредить,
уметь всегда маскироваться.
Себя на подвиг вдохновить
И живыми лучше не сдаваться".

Осушим, чтобы вновь налить.
Пусть будет наш, батяня, здравым!
Эх, нам под ним бы послужить!
Пусть будем он таким же бравым.

А, что проиграна война -
Не наша, видится причина.
Непокоренная страна!
Вот, мать стоит над гробом сына.

Афган - гражданская война.
Душманы яростно сражались.
А наша в трауре страна,
Мы помним тех, с кем, там, расстались!

     23 февраля 2004 года

317. Давно отгремели залпы войны


Давно отгремели залпы войны.
Не высохли слезы на лицах.
Тот не дошел до победной весны.
Идем за него помолиться.

Но вновь, как тогда, земля на дыбы
И смерть заползла в наши хаты.
Снова зависим от чьей то судьбы.
Опять раздаются мандаты.

Идут пацаны в Чечню воевать.
Кому - ордена и медали.
Чья то рыдает, безумствуя, мать,
Коль горе ее и печали.

Время теперь не течет для нее.
Оно на сыновней могиле.
О, Русь! Разлеталось опять воронье,
Как будто в прошедшей године.

Снова по жизни прошел суховей.
Скупые отцовские слезы.
Растут на погосте ряды сыновей
От их, убивающей, прозы

Им на могилы приносят цветы.
Здесь юные детские лица.
Вечный огонь взметнул в небо персты.
Идем, чтоб за них помолиться.

     26 января 2004 года

Глава 5. Посвящения

318. Надежда


Горит огарочек свечи,
В "Надежду" свою верит,
Увидит кто-то свет в ночи
И постучится в двери.

Иль путник, из последних сил,
Заметит луч горения,
Когда, казалось, свет не мил.
Да вот он, миг спасения.

Солдат так ждали с той войны -
И матери, и жены.
Дождался мир такой весны,
Хоть был совсем сожженным.

Так рыбаков поныне ждут,
Ушедших на путину.
По свету этому найдут
Свой путь в лиху годину.

Свети Надеждою в сердцах,
Чтоб не стареть душою,
Как звездочкой на небесах,
Как утренней росою.

     (2000, 9 марта)

319. Гимн


"Горя другим - сгораешь сам", -
вот гимн всего живого,
будто сердца ретивого,
будто к звездным маякам.

Сгорая, ты гори другим,
Надежда молодости нашей,
И той березкой не опавшей,
И зрелым колоском тугим.

Надежды свет, гори, гори!
Вот чудо, таинство природы.
Пусть будут чисты твои броды
И свежесть утренней зари.

Надежды свет, гори, гори!
И теплотой согрей нам руки.
В дни радости и в дни разлуки
Надежду нам, прошу, дари.

"Горя другим - сгораешь сам!" -
вот гимн всего живого,
будто сердца ретивого,
будто к звездным маякам.

     (2000, март)

320. В Вене вновь каштаны расцветают


В Вене вновь каштаны расцветают,
На круги вновь вырвалась весна,
Вновь медали солнцем засверкают,
И придет на память нам война.

Вновь гармошки, словно на привале,
Вас вернуть в былую старину,
Пол - Европы, братцы, отмахали,
Чтоб встречать Победную весну.

Пол - Европы от родного дома -
Среди стужи, слякотной весны.
Только Вам дорога та знакома,
Вам, домой вернувшимся с войны.

Сколько же друзей Вы схоронили
До Победной памятной весны?
Нет, конечно, Вы их не забыли,
Коль порой они приходят в сны…

И сейчас, как будто в сорок пятом,
Вновь свои надели ордена -
Вспомнятся знамена над Рейхстагом,
И как будто ворвалась весна.

Нет, ничто, признаюсь, не забыто,
И никто, поверьте, не забыт,
Коль "Надежды" двери всем открыты,
И "Надежды" свет для всех горит.

Вот сегодня, перед Днем Победы,
И в кругу знакомых и друзей
Нам расскажут радости и беды
Той, военной, юности своей.

Мы узнаем тягости, невзгоды,
Как свистели пули у виска,
Лик4овали как тогда народы,
Что пришла Победная весна!

Пусть Победа балом нашим правит,
А сердца "Надеждою" горят!
От души хочу я всех поздравить
И погибших помянуть солдат!..

     (2000, 5 апреля)

321. Не верится, что нет тебя со мной


      Маме

Не верится, что нет тебя со мной.
Не верится, что нет тебя и с нами.
Уж без тебя мы встретимся с весной,
Цветущими вишневыми садами.
Не верится, что рано поутру
Не встретишь нас ты больше пирогами,
Свою не обласкаешь детвору
Такими милыми и добрыми руками.
Не верится, что больше тебя нет,
Не встретимся с любимыми глазами,
Не для тебя уж светит лунный свет,
К тебе придем с могильными цветами.
Гранитный камень, да в словах тех суть.
Кусочек неба для двоих над головами.
Не верится, но ведь в последний путь,
Проводим мы с любимыми, друзьями.
Ты вновь, навечно, встретилась с отцом.
Не верится, не передать словами,
Что под одним вы земляным холстом,
И туи для двоих стоят перстами.
Не верится, что нет тебя со мной.
Не верится, что нет тебя и с нами,
Что без тебя мы встретимся с весной,
Цветущими вишневыми садами.

     (1997, 5 марта)

322. В ночь похорон


      Маме

Слышь, не зови меня к себе.
Не тронь живых, пока не время.
На Богом созданной земле
Еще не в тягость жизни бремя.
Слышь, не серчай, что не с тобой,
Не укоряй, что мы не вместе.
Мы будем все в земле сырой,
Но, дай Бог, не на том же месте.
Не для тебя сыра земля
(Всегда не вовремя кончины),
жила бы многие лета!
Хотя с годами мы причинны.
Все думала, что зажилась,
И смерть обходит стороною.
Меня, увы, не дождалась,
Ушла от нас, к отцу, зимою.
Я смерть могу умом понять,
Да сердцу в этом не прикажешь.
Уже не будем куковать
На кухне. Больше не расскажешь;
Как весточки от нас ждала
И как томительна та скука.
Уже ты в прошлом, навсегда.
На жизнь твою нашла проруха.
Не для тебя последний путь
И этот катафалк с друзьями.
Пришли с кладбища помянуть
Сухими грустными словами.
О прошлом - тосты и слова.
И фото в траурном убранстве.
За окнами метет пурга.
Вся жизнь в земном непостоянстве.
Ушли последние друзья,
Оставив нас вдвоем в квартире.
Как долги эти вечера,
Когда один в подлунном мире.
Понятна стала горечь слов -
"Как далеко мы друг от друга?"
ведь было много разных снов.
Теперь не вырваться из круга.

Осознается все сполна -
Порой с безвременной утратой
Придет прозрения волна,
Да жизнь окажется щербатой.
Слышь, не зови меня к себе,
Не тронь живых…

     (1997, 5-6 марта)

323. Когда- то, Боже, как давно


      Посвящается нашему общему другу,
      Отличному охотнику и моему наставнику,
      Владимиру Жбанову.

Когда- то, Боже, как давно,
В Чалне мы друга повстречали,
Когда мы в молодость играли,
Природы тайны познавали
Через охотничье окно.

Он знал отлично здешний лес,
Был по - приятельски надежен
И, как Геракл, спортивно сложен,
Но был до жути осторожен
И недолюбливал повес.

Он вмиг разгадывал тропу.
" Зверь хитер, - говаривал,- что же,
нам отступать теперь не гоже".
Он как -то становился строже,
Держась за след как за стропу.

Он не роптал и не стонал.
Не раз взвалив на плечи ношу
И до кровей стирая кожу,
Был весь в поту. Шептал, - "Не брошу!"
И нас, тем самым, вдохновлял.

И до сих пор я им горжусь,
И вспоминаю временами -
Володю с пышными усами,
Как с ним охотились ночами.
За эту правду побожусь!

     20 сентября 2002 года

324. Я пчел завел по настоянию друга


      Посвящается Ромину Валентину Спиридоновичу

Я пчел завел по настоянию друга.
Купил семью и улей, и дымарь.
Он мне сказал, что пчелы от недуга
И, что здоровым буду я и в старь.

Поставил в сад, надеясьна удачу.
Мне говорят, - " Пчела свое возьмет,
Она пергу наносит мне впридачу
ну и, конечно, сам , душистый мед.

Погода штиль и палит нестерпимо,
А пчелы зляться, рядом не пройти.
Видать, я с медом пролетаю мимо,
Нектара пчелам нынче не найти.

Ну, знаешь друг, - " Такого мне не надо-
Нос как картошка и заплывший глаз,
Как - будто бы сорвались стрелы ада,
Лицо распухло в профиль и анфас".

Гудят нещадно, жалят что есть мочи.
И что такое? Боже помоги!
Горит огнем все тело, вроде в Сочи.
Залезли даже " черти" в сапоги.

Вот это да! Ну и медок! Ну жалят!
О, Боже мой - коварство и любовь.
Возможно, медом пчелы и одарят.
Мне друг сказал, - "Примочки приготовь!"

Я пчел завел по настоянию друга.
Мой кот и тот забрался на чердак.
А где же мед, который от недуга?
Иль друг не друг, иль я того - чудак!

     30 июля 2002 года

325. Женщина военных лет


Сколько весен прошло с того дня,
Когда вдруг онемела родня,
Когда солнце затмила беда
Не на день, не на два, на года.

Левитан разрывал тишину.
Уходили мужья на войну.
С каждым годом редела семья-
За отцами пошли сыновья.

Ты осталась на горе, беду:
Ты хлеба убирала в страду,
Ты и пахарь, коль надо пахать
И с лучами восхода вставать.

Ты везде, и умом не понять,
Поспевала все в жизни объять:
Нянчить дочек, растить сыновей,
Чтобы те подрастали скорей.

А в бою вместе с громким УРА.
Слышен зов, - "Помоги медсестра!"
Сколько раненых вынесла ты
С поля боя проклятой войны!

Ты и снайпер, танкист и пилот,
И тобою гордился весь флот.
Ты ходила во вражеский стан
И кричали враги: " Партизан!"

На заводах варила броню.
Ты с мужьями стояла в строю.
Ты военными тропами шла,
На плечах нам Победу несла.

Ты - радистка и столько тревог!
Кто бы это все вынести смог?
Кто сравнится с тобой, Боже мой,
Этой нежною, женской душой.

Ты и врач, снова жуткий был бой!
Нет, тебе не расстаться, с войной,
Коль лавиной все катятся сны -
Те солдатские раны войны.

По - ночам столько пролито слез!
(Не один бы состав не увез.)
И словами нельзя передать,
Только ты ведь умеешь так ждать.

За отцов, что тогда на войне
Шли годами к Победной весне,
Я тебе до земли поклонюсь
И за все, и за всех - извинюсь!

     28 апреля 2001 года

326. Памяти Владимира Высоцкого


Ты жил, как жил -
Мед, водку пил,
Токсикоманил.
И струны рвал,
И глотку драл,
И балом правил.
Всегда спешил,
Что было сил.
Что те кордоны!
Да был застой,
Кричали "стой"
С жалом Горгоны.
Пел про волков,
(Тех, без оков,
Как их травили).
Душой раним, молвой судим,
Да песни плыли!
Пел про войну,
Про смерть - каргу,
Как раны ноют.
В госпиталях,
Как на сносях,
Солдаты воют.
Про старшину,
Про тишину,
Что режет уши.
Ты "SOS" кричал,
Аккорд крепчал -
"Спасите души!"
про баньку пел.
Сам Бог велел
Очистить тело.
Но вдруг затих.
Оборван стих.
Такое дело.
Лишь свет и тьма -
Твоя судьба -
Ходили парой.
Букет из роз
И в злой мороз,
Где ты с гитарой.

     (1998)

327. Гитара звенела и голос хрипел


      В память Владимира Высоцкого

Гитара звенела и голос хрипел
И вел он нас в даль за собою.
Он многого в жизни еще не успел,
Но был путеводной звездою.

Еще бы полмили пройти и прожить,
В седле бы суметь удержаться.
Всего полкуплета осталось сложить,
Чтоб песней могли наслаждаться.

Но кони несли и не слушались плеть,
А рок не владел удилами.
Не даром поется, а как бы успеть,
Коль жизнь понеслась под ногами.

Он был в лазарете, чаек попивал,
Стоял на краю у могилы.
Он был жизнелюб и всегда тосковал,
Когда покидали вдруг силы.

Он знал, что такое земля на дыбы,
Суровые русские хаты.
И не было в песнях случайной мольбы,
А были они, как солдаты!

Они муштровали и звали на бой
И, как похоронки, кричали.
Остался для нас путеводной звездой,
А песни крепчали с годами.

     26 января 2004 года

328. Памяти Талькова


Нас пугали домовым и бесом,
Чуть пораньше батюшкой царем.
В детстве все стращали Геркулесом
И отцовским кожаным ремнем.
Помню, мать с утайкой говорила
О каких - то дальних лагерях.
И отца по - тихому бранила,
Чтоб о странных не кричал смертях.
Мы пытались жить при коммунизме.
Шли туда с генсековым вождем.
Жили, помнят все, в социализме,
А куда же мы сейчас идем?
Как же много кануло народа?
Ведь тогда искали все врагов.
А сейчас, коль не сложилась ода?
В жизнь иную канул наш Тальков!
И сейчас, по жизненной спирали,
Нам пророчат манну да с небес.
На хрена ж войну вдруг развязали?
Или же опять попутал бес?
Выплеснули вот дитя с ушата.
Вновь у нас великий перекос.
Почему ж Россия слабовата?
Потому, что мчимся под откос!
Черноморская эскадра на приколе,
В Тихом океане - тишина.
Море обездоленных. Доколе
Будет все хиреть моя страна.

     (1995)

329. Коллеге, другу, незабвенному


      Виктору Артуровичу Толлеру

Отчего улыбки так сияли?
Оттого и радость на глазах.
Мы ночами, помнится, стояли
Получить подписку в трех томах.
Нас кусали комары и холод.
Сыпал дождь - осенний беспредел.
На века в граните "серп и молот",
И никто не мыслил в передел.
Мы тайком запретное читали:
Борис Дьяков - "О пережитом".
Многого тогда еще не знали
И в квадратный круг стучались лбом.
Мы на все готовы за подписку.
По рукам ходил аперитив.
Кофе, чай, бывали и сосиски.
Нынче в моде Чейза детектив.
А тогда мы классику любили:
Пушкин, Байрон, Гете и Толстой.
Наизусть Онегина зубрили.
Швейка тоже знали мы с тобой.
Пролетело время незаметно,
Но приятно вспомнить те года
И печально, может, некорректно,
Постарели, друг мой, навсегда.
Вспоминая этот бум крылечный,
Так мы повышали интеллект,
Что ни вождь, то - самый человечный,
Рвется в поднебесье монумент.
Вождь не думал о своем народе,
Вот и были ночи напролет.
Ты да я - в крылечном хороводе.
Не уйти, ведь каждый час - учет.
Многого тогда не понимали,
И сейчас не суждено понять.
Но ведь факт - за книгами стояли,
Это не забыть, не потерять.
Отчего улыбки так сияли,
Оттого и радость на глазах.
Мы ночами, помнится, стояли
Получить подписку в трех томах.

     (1994, 6 июня)

330. Луговской Марине Борисовне


      В честь ее еще маленького
      Юбилея

Сколько лет у операционного стола
Выдержано изнуряющих баталий,
Отдаешь себя всегда сполна
Без всяких проволочек, вакханалий.

Было все - и радости побед,
Но и горечь разочарований.
Набегали вдруг десятки бед
Средь счастливых дней очарований.

Выдержала, выстояла ведь,
Победила всякие невзгоды.
И не каждому дано, вот так, уметь
Побеждать привратности и годы.

Сколько было срочных вызовов?
( Ты всегда в строю и безотказна)
такова стезя у докторов!
С этими наша братия согласна.

Сколько нервов отдано - не счесть!
Боже мой! Хоть это не открытия.
Уж такая у хирургов честь,
Уж такие срочные события.

Я желапю, верь, от всей души;
Радости, надежды - их свершений.
Лет до ста без старости межи,
Лет до ста и женских откровений.

     Июнь 2002 года

331. Несмотря, ни на что…


      Леночке Степановне Костенко.
      Имениннице нашей


Несмотря, ни на что,
Хоть и занята Ты,
Не взирая на то,
Мы подарим цветы!

Мы подарим букет,
Так как любим тебя.
Хоть тот юн, а я сед -
Поздравляем любя.

Поздравляем любя.
Именинница Ты!
Чувства рой теребя, -
" Далеко ль до беды?"

Далеко ль до беды?
Но ведь занята уж!
(Счастье чьей - то судьбы,
Теплоты да и стуж).

Радость чтобы тебе.
Исполнения мечты.
Чтоб преграды беде,
Чтоб чуть - чуть маяты,

Чтоб весенний порыв,
Чтоб и в старость моглось!
Горя суть позабыв,
Тебе в счастье жилось!!!

С уважением и признательностью.

     14 июня 2002 года

332. Моей внучке, Дашеньке.


Лето разыгралось,
Зеленеет нива,
Будто бы заждалось.
Все вокруг красиво.

Липа вся в убранстве.
Отцвела рябина
И в великом братстве
Сладкая малина.

Ходят край болота -
Журавлик да цапля.
Солнца позолота.
В руки тучки капля.

Вдруг средь дня затишье,
А затем разрывы.
Раскраснелась вишня.
Дождика разливы.

Радуги раскрасы -
Чудное видение,
Словно бы лампасы.
Летнее творение.

В берегах стозвоние -
Детские забавы.
Милое приволье
От костров Купавы.

На лугах зарницы,
Росы, как живые.
В поле вышли жницы,
Девки молодые.

Перепел заквокчет.
Раззудит гармошка.
Марья захохочет.
Запоет Тимошка.

Звезды рассветились.
Лунная дорожка.
Комары взбесились.
Подожди немножко.

Подожди! Зарница
Только заалела.
Ночь - ее сестрица
Нам не все пропела.

     11 июня 2002 года

333. Андрееву Юрию Витальевичу!



      В его юбилейный день


Вот и твой пришел черед
Слушать речи сладострастны.
Вдохновенен наш Народ
И сестрички наши страстны!

Немало соли здесь, с тобою, съели
И знаем мы тебя не наугад.
Хотя спрошу, - "Не уж то, неужели,
Дождался полувековых НАГРАД".


Уже покорены начальные вершины.
Уже, как говорится, на плаву.
Мелькали дни, как скальпеля, зажимы…
И это ж правда, точно, на Яву.


Желаю я и от души, конечно,
Ещё достичь заоблачных высот
И в Счастье жить, не то чтобы уж вечно,
Но вековой то покорить оплот.


Удачи на рыбалке и охоте
И, вообще, удачливому быть.
Под килем футов семь, ну, как во флоте
И жизнь, чтоб по - напрасно не корить.


Чтоб солнце тебе ясное светило,
Чтоб по - весеннему настроилась душа,
Чтоб ДОКТОРСКАЯ в руки засветила,
Чтоб была не глубокою межа;

Между желанием, чтоб тебе хотелось,
Возможностью твоею на моглось,
Чтоб в жизни, дело ясное, успелось,
Всего, всего - как, в ЖИЗНИ, повелось

     27 апреля 2004 года

334. Памяти Олега Сергеевича Давыдова


Какие страшные слова:
"Прощай, ушел навек,
наш добрый славный человек".
Еще вчера ты рядом был,
И о Высоцком говорил,
Им бредил, как его любил!
О, проклятущая карга,
Зачем так рано унесла,
Зачем косой своей с плеча
Ты рубанула сгоряча?

Какие страшные слова:
"Был, жил, надеялся, любил".
Ты, как ребенок, ликовал,
Что марку редкую достал.
Как страстно книги собирал
И с упоением их читал!
О, проклятущая карга,
Зачем так рано унесла,
Зачем косой своей с плеча
Ты рубанула сгоряча?

Какие страшные слова:
"Пуховой будет пусть земля,
тебе, наш милый, честный друг".
Ты для людей большой хирург.
Еще вчера больным недуг
Ты изгонял, сегодня вдруг…
О, проклятущая карга,
Зачем так рано унесла,
Зачем косой своей с плеча
Ты рубанула сгоряча?

О, проклятущая карга.
Хоть жизнь твою с собой взяла,
Но с памятью твоих друзей
Не совладать. На память нет ее сетей!
Не умирает человек,
Коль им оставлен добрый след.
Ты с нами будешь, верный друг,
Хороший врач, большой хирург.

     (1982, март)

335. Не знаю, помнится ли вам?..


      Моему учителю, профессору
      Хирургии - Клещевниковой
      Валентине Павловне

Не знаю, помнится ли вам,
Присутствующим в этом зале,
Как появилась мисс - мадам
И что студенты вслед шептали?
В хирурги многих записали
За обаяние к мадам.
Не знаю, помнится ли вам,
Тем, кто хирургами не стали,
Как нас учила мисс - мадам?
Была как будто бы из стали.
И мы по этажам бежали,
Чтобы успеть за ней, мадам.
Не знаю, помнится ли вам,
Те дни и ночи в оперзале
И как лечила мисс - мадам?
Казалось, что и мы устали.
Но все спасали и спасали,
Не отдавая жизнь смертям.
Не знаю, помнится ли вам,
Как вместе с нею мы мужали?
Но все такая же мадам,
Хоть хирургии все отдали -
И счастье, радость и печали.
Но Вы земная, мисс - мадам!
Что пожелать? Совсем земное,
Чтоб это лихо лиховое
Вас обходило стороной
И не страшило Вас косой
Еще на многие года.
Чтоб все, что хочется - свершилось,
Чтобы жилось - не пережилось.
Земного счастья Вам, мадам.
Чтоб были той же мисс - мадам.
Я пью за Вас! За Вас, мадам!
Нижайше Ваш! О, мисс - мадам!

     (1994, 5 октября)

336. Клещевниковой Валентине Павловне


      Доктору медицинских наук,
      Профессору, моему другу
      И учителю

Какие годы на пороге?
Какие годы за спиной?
Хирург всегда живет в тревоге,
В борьбе со смертью и бедой.

А Вы без скромности ответим,
Прошли военные лета.
Вы разрубали смерти сети,
И убегала прочь беда.

От Ваших рук, старания, веры
И тех недоспанных ночей
Порой выкручивались нервы,
И было, впрямь, не до речей.

И шли бои, и шли бомбежки,
И стоны, криков чехарда…
Вам бы поспать, хотя б немножко,
Да ведь вокруг беда, беда…

Закушены губы до боли.
Как мел, ассистент и сестра.
И вновь, словно ратное поле
Больных. Все, как было вчера.

Лежал перед Вами мальчишка -
До смерти всего полшага.
Вы смерти шептали: "Уж слишком!"
Повержена Вами карга.

Знакомое чувство победы,
Как ослепительный миг,
А завтра опять, чьи - то беды
И стоны, и боли, и крик…

Вы нас учили, всех учили,
Что боль больного - наша боль.
Вы эту суть нам так привили,
Что она стала жизни соль!

Вы - первоцвет хирургов наших.
Вы - мама крестная у нас.
Вы, в сложных случаях, как Боги,
Собой прикроете под час.

И до сих пор - везде и всюду
(Вы - безотказный наш хирург!)
размоете Вы ОКН запруду,
угоните любой недуг.

Так пусть не старят душу годы
Еще на много - много дней,
Пусть дружба водит хороводы
В кругу коллег, среди друзей.

Мечты сбывались чтоб, а Боги
Прозрели, чуть - чуть помогли.
Для Ваших планов - ширь дороги
И проторенность колеи.

     (1999, 20 сентября)

337. Неужто так промчались годы?


      Валентине Павловне
      Клещевниковой

Неужто так промчались годы?
А мне все кажется - вчера
Нам открывались Вами броды
Азов - лечения и добра.

Мы в Вас влюбились и навечно -
За женственность и доброту.
Вы беззаветно и сердечно
К больным привили теплоту.

Своим настойчивым примером,
Служению долгу, так сказать!
Звезду, на небе серо - сером,
Азов стремились показать.

Вы за соломинку хватались
Там, где другому не ходить.
И ведь, признаюсь, добивались
Азы в сознание нам внедрить.

Вот сколько нас, кого учили,
(Уже маститых, Боже мой!)
Ведь мы азы те заучили,
Коль нам подарены с душой.

Не уж то так промчались годы?
А мне все кажется - вчера
Нам открывались Ваши броды
Азов - лечения и добра.

     (1999, 7 октября)

338. Валентине Павловне Клещевниковой


Шестьдесят врачебных лет-
В Хирургии!
Шестьдесят врачебных лет-
В Хирургии.
Дан на верность был обет
Хирургии.
Шестьдесят врачебных лет-
В Хирургии.
Что мы можем Вам сказать,
Пожелать?
Больше нечего сказать!
ТАК ДЕРЖАТЬ!

     20 ноября 2001 года

339. Как благосклонна к Вам судьба!


      Клещевниковой Валентине Павловне
      В честь 60-тилетия ее трудовой деятельности

Как благосклонна к Вам судьба,
Как интересно окруженье,
Коль фактов полная изба
И мыслей дивное круженье.

Вы столько видели вокруг.
Не понаслышке - многих званий.
Вы по профессии - хирург,
Хранилище великих знаний.

Уж сколько пройдено дорог,
На сотни судеб бы хватило.
Вы мир видали, не мирок.
Вы в этом виденьи - мерило.

Добились все своим горбом,
Своим усердием и даром.
У Вас хорошим был старпом.
И семя брошено не даром.

Оно так буйно расцвело
И заложило ритм творенья
И за собою повело
В те - первозданные ученья.

Уж шестьдесят рабочих лет!
Какая ноша за плечами!
Не даром дан был, знать, обет -
Творить и днями, и ночами.

Ведь и сейчас Вы вся в делах
И громадье великих планов,
И дело вовсе не в годах -
Душой Вы просто без изъянов.

И дай Бог каждому из нас
Иметь такое вдохновенье,
И Ваш Олимп, и Ваш Парнас,
И жизни яркой впечатленье.

Дай Бог Вам многие лета
И, чтоб задумка вся свершилась,
Чтоб жизни Вашей суета,
Как пчелок рой кружа кружилась.

     Август 2002 года

340. Клещевниковой В.П.


      В честь 60 -летия ее трудовой
      Деятельности

Сколько не пройдено?
Сколько уж пройдено!
Сколько свершений-
Эпохи сродни!
Вы как-то сказали,-
" Позвала Вас Родина
в сороковые,
военные дни!"

Вы всюду, где нужно
Было для Родины.
От Вас уходили
На фронт воевать.
Как Вас любили
Тогдашние воины!
-Это словами
не передать!

Были и радости,
Были невзгоды.
Вы в оперзале
Порой на износ.
И в те грозовые,
Военные годы
Вы стали хирургом
С названием Колосс!

Лихо промчалось
С Весною Победы.
Вас узнавали и после войны,
Ведь Вы заслоняли
Солдатские беды,
Значит Победу
Ковали и Вы.

Скольких же раненых
В строй Вы вернули?
Сколько несчастий
От них отвели!
Вы ведь вторую жизнь
Им вдохнули.
Я поклонюсь Вам,
За них, до земли.

В годы гражданские,
Как фронтовые,
Вновь в оперзале
И вновь на износ.
Хотя не солдаты,
Но те же больные,
Те же страдания
И тот же вопрос.

"Я не умру,
есть надежда",-
скажите? Что Вы,
какая беда?
Вы лучше больной
Сейчас помолчите!
А умереть мы
успеем всегда!

К самым тяжелым
Вас вызывали,
К тем, кто, казалось,
уже не жилец.
И Вы безотказно-
Лечили, стояли.
Лишь скажете тихо,-
" Больной молодец!"

Да, пролетели годы
Стремительно.
От тех грозовых
Шестьдесят уж прошло.
Но, что Вам скажу
И, притом, доверительно,-
" Ваше знаменье
еще не пришло!"

Пишите, пишите,
притом, обязательно,
ведь пройденный путь
интересен и нам.
Книгу с автографом
Вашим желательно!
Так что пишите,
Пишите, МАДАМ!

     26 декабря 2001 года

341. Юрьевой Ирине Васильевне


      В честь ее Юбилея. Посвящается

Вот и твой Юбилей на подворье
И хоть стало немножко грустней,
Но как радостно всем за застольем,
Коль собралось так много друзей.

И подруги тебя поздравляют.
И улыбки тебе, и цветы,
И, конечно, желаем, желают,
Чтоб с Весною была бы на "ТЫ"!

Чтобы радости - в Солнце капели,
Чтобы счастье в ладошки лилось,
Чтобы годы не быстро летели
И охотно, и страстно жилось.

Пусть тебя не морозят метели
И не бьют сединою года,
Чтобы годы хрустально звенели,
Стороной обходила беда,

Чтобы все, что хотелось, свершилось,
Чтобы словно вином через край,
Чтобы горе твое удавилось,
Чтоб цвела, как цветет Первомай!

Вот и твой Юбилей на подворье,
Но Ты стала, поверь мне, нежней1.
И как радостно всем за застольем,
Коль собралось так много Друзей!

     5 марта 2002 года

342. Коробейникову Валерию Петровичу


Вы наш дивертисмент,
Точней его глава,
Хотя, конечно, мент.
К чему, к чему слова?
- Сегодня же у Вас
Рожденья день! Вот мы.
Букет для Вас от нас
В преддверии зимы.

Желаем Вам всего,
Как говорят, - "О, Кей",
Желаем Вам того,
Чтоб дольше были с ней,

( Ну, годиков до ста)
С жизнью полновесной,
За пазухой Христа,
Можно и чудесней.

Задумки чтобы все
На яву свершились,
Чтоб деньги от " Крупье"
У Вас всегда водились!

С уважением и поклоном. Друзья.

     22 ноября 2001 года

343. Раскадрилилась кадриль


      Анатолию Петровичу
      Зильберу, зав. кафедрой
      анестезии и реанимации
      ПетрГУ, профессору,
      доктору медицинских наук

Раскадрилилась кадриль -
Плясовые мили.
Колдовская где бутыль,
Иль до дна допили?

Раскадрилились кадрили.
Перепляс цыганский.
Темперементнен Фулиди,
Да горяч Казанский.

Эх, коленца! Эх, рояль!
Гляньте, всем на диво -
Мальцев гнется, словно сталь,
Кланяясь учтиво.

Конфирматор корифей
Раздавал медали.
Причащал своих друзей
В ИТАРные дали.

Та, наркозная стезя -
Зильбера творение.
Нам без Зильбера нельзя,
Без его горения.

Эх, играй струна, играй -
Песни, песнопения.
Он для нас, как отчий край,
Наши вдохновения!

Он, что в тройке коренной,
Бубенцы на взлете.
Он совсем - совсем земной
В ИТАРном полете.

     (1997, 7 марта)

344. Приходит день твоих друзей


      Георгию Юрьевичу Михайлюку,
      зам.гл. врача по хирургии
      БСМП г. Петрозаводск

Приходит день твоих друзей,
Когда по долгу сердца
Кричат: "Привет, наш Берендей,
Тебе не отвертеться!"

Уж год промчался, оглянись!
Как, разгорелись уши?
Ты своим счастьем поделись
И вытащи бируши.

И манну "льют" в твои глаза,
Ведь все же день рождения.
Туда, подальше, образа,
Поближе гимн творения.

Цветы - и быстренько к столу,
За счастье по единой.
Признаюсь, мне невмоготу
Поднять рукой ретивой

Ту чарку с водкой через край
За жизнь твою в достатке.
Коль так, вторую наливай,
Чтоб выпить без оглядки.

Желаю, коль ты водолей,
На горе лить водицу.
И все - таки - сумей, сумей
Поймать свою жар - птицу.

     (2000, 25 января)

345. Нам сколько лет?


      Владимиру Израилевичу
      Шапиро, дружище моему

Нам сколько лет? - А, правда, сколько?
Года летят. Летят года.
Но все ж горит, мой друг Володька,
Горит "мужицкая" звезда.

Мы вечерами браво ходим.
Ночей непрочная узда.
Хоть спим, но больше колобродим.
Горит "мужицкая" звезда.

Уже живем в воспоминаниях, -
"А помнишь, в прошлом, как тогда?"
встречая утро в покаяниях,
горит "мужицкая" звезда.

Луна - любовных уз светило,
Благословляет, как всегда,
Но ведь, порою очень мило,
Горит "мужицкая" звезда.

Так дай нам Бог ту, нашу долю,
Прожить, как в прошлом, как тогда!
И выпустить ее на волю!
Горит "мужицкая" звезда.

Нам сколько лет? - А, правда, сколько?
Года летят. Летят года.
Но ведь горит, мой друг Володька,
Горит "мужицкая" звезда!

     (2001, 30 марта)

346. Я стихи твои…


      Шапиро Владимиру Израилевичу

Я стихи твои просматривал опять.
Сколько чувств и откровений души!
Между строчек удалось мне понять
Сокровенное бумажной тиши.

С сердцем, сердцем, сердцем
Ты, страдая, писал!
Солнцем, солнцем, солнцем
Ты слова согревал!
С мыслью, мыслью, мыслью
Рифмы эти леги,
Коль они, дружище,
За собою повели!

И аккордом семиструнной зазвучал
Стих, который казался не удел.
И какой же твой надежный причал,
И какай же твой глубинный задел!

С сердцем, сердцем, сердцем
Ты, страдая, писал.
Солнцем, солнцем, солнцем
Ты слова согревал!
С мыслью, мыслью, мыслью
Рифмы эти легли,
Коль они, дружище,
За собою повели!

Как же много знакомых и друзей
И я с тобой не поле перешел!
Дружба наша даже злата ценней.
Вот, к тебе я с этой мыслью пришел.

С сердцем, сердцем, сердцем
Ты, страдая, писал!
Солнцем, солнцем, солнцем
Ты слова согревал!
С мыслью, мыслью, мыслью
Рифмы эти легли,
Коль они, дружище,
За собою повели!

Поздравляю с днем рождения.
Счастья, здоровья, согласия с жизнью
И денежным довольствием ну и,
Конечно, с женщинами.
Целую, обнимаю, жму твою мужественную руку.

     25 января 2002 года

347. Стасюк Кларе Николаевне


Сколько хоров Вы на голос поставили,
Скольких заставили петь!
Песни Республику нашу прославили.
Боже! Как надо уметь!

Сколько восторга, улыбки у зрителя,
Стоит лишь хору запеть.
Ваши хоры, словно дар у целителя!
Боже! Как надо уметь!

Здравия Вам на Лета Ваши многие
И все задумки пропеть!
И пусть восторгаются зрители строгие.
Боже! Как надо уметь!

Сколько друзей, почитателей голоса?
Вы посмотрите вокруг!
Кланяюсь Вам откровенно до пояса!
Вы наш - учитель и друг!

     12 декабря 2001 года

349. Года бегут


      (для себя)

Года бегут и в ту же реку,
как жаль, нам больше не вступить.
Что дано свыше человеку,
То суждено им пережить.

Все чаще будни окружают
До той "критической" черты.
Вдруг юбилеем нас встречают
Парадно - праздные холсты.

Вот и сегодня мир стал тесен,
Как говорится донельзя.
Уже промчалось столько весен.
Их знаешь ты и мы - друзья.

Так пусть года бегут стремниной
И муза балует тебя -
Весенней, пылкой и невинной.
Ласкает жизнь тебя любя.

     1 февраля 2001 года

350. Летят года


      Посвящается моему другу,
      Коллеге - Владимиру Леонидовичу
      Бобкову

Летят года: то журавлиной стаей,
Иль в поднебесье с гоготом гусей,
То вдруг промчат цветущим дружным маем,
То вдруг улыбкой юности твоей.

То запорошат душу снегопадом,
Оставив в след белесую канву,
То по судьбе пройдут былым парадом,
Как будто все не в прошлом, наяву.

Уж сколько лет подряд тебе желаю -
Пусть цепким ум твой будет и рука
Была б точна. Поверь мне, нагадаю,
Чтоб не спешила и за сто "клюка",

Чтоб ты был молодцом в борьбе с недугом,
Чтобы к тебе все люди шли и шли,
Имел здоровье закадычным другом,
Чтоб твои руки многим помогли!

Пусть будет! Так начертано судьбою.
Я этого желаю от души.
Мы много так изведали с тобою.
Ты за себя стаканчик осуши!

Я пью до дна - за Друга, за коллегу.
Я пью за жизнь твою - не миражи.
Вези свой воз - врачебную телегу!
Вези! Твой опыт, это ж - витражи!

Вези свой воз - врачебную телегу!
Вези! Твой опыт, это ж - витражи!

     (2001, 7 февраля)

351. Рюкзак недоспанных ночей


      Бобкову Владимиру Леонидовичу

Рюкзак недоспанных ночей.
Никто не спорит - ты мужчина!
Но ведь поточность - стиль врачей,
И в этом тоже есть причина.
Порою из последних сил
Больного собирал "до кучи".
А сколько ж около ходил,
Чтоб не сгущались смерти тучи?
Ты в доску свой - ни дать, ни взять.
С тобой, как говорят, в разведку,
Ведь ты умеешь так латать,
Что из "говна" скроишь конфетку.
Ты столько вел "чужих" палат,
Не счесть, признаюсь откровенно,
Но свое званье "эскулап" -
Ты гордо носишь, непременно!

     (1997, 6 февраля)

352. Всегда начало не понять


      Ивану Петровичу Дуданову,
      Зав. кафедрой хирургии ПетрГУ,
      Профессору

Всегда начало не понять,
Не сразу суждено все взвесить.
И будешь ниточку искать,
Чтобы во тьме не куролесить.

"Вдруг" под истоптанный каблук
нам нужный случай подвернется.
Туманность засияет мук,
И истина в душе проснется.

Сидит здесь, тоже водолей,
Какое детище природы!
Он - маг сосудистых сетей.
И в честь его слагаем оды.

Он - корифей, Де Беки друг!
Он и в Париже жил, признаюсь.
Он - наш сосудистый хирург,
А что не так, то …. каюсь, каюсь.

И в этот водолейный день,
Как говорится, в День рождения,
Пусть тень не ляжет на плетень,
А пусть свершатся все творения.

Пусть и в кармане серебрит,
И не дрожат в натуге руки.
Пусть многие лета "коптит"
И гонит дьявольские муки.

Здоровья, счастья и удач,
И наших благ земных, конечно.
Вот Вам не дырка, а калач,
Чтоб жизнь текла не скоротечно.

Чтобы в се6мье мир, лад всегда,
Как говорится, фифти-фифти.
Пусть стороной бежит беда
Или застрянет прочно в лифте.

Веселья, радости и мук,
Которые несут удачу.
Чтоб чаще случай под каблук
Вам попадался так, в придачу.

     (1999, 14 февраля)

353. На вотчине Попова Василия Борисовича


Вчера без перерыва дождик лил:
Пронырливый, назойливый, холодный.
Он мою душу напрочь остудил.
Да под ногами пес скулил голодный.

Смотрел с надеждой я на небеса.
Молился Богу, чтобы распогодил,
Но не всегда бывают чудеса,
Коль дождь стучал и мерзко колобродил.

Прогрели баньку, на семи ветрах:
Добротная, у речки, чин по чину.
И мы "балдели" в этаких парах.
В таком пару, я видит Бог, не сгину!

Я пропотел, сбежало сто потов!
Я молодел, я отдавался пару.
Недаром баня - бодрости остов!
Я дождь простил за этакую "кару".

Потом чаи гоняли за столом -
Пыхтели губы, потом обливались.
Слывет хозяин докой, знатоком!
И мы округой этой любовались!

     (2000,27 июля)

354. Вот опять Октябрит!


      Масликову Геннадию Александровичу -
      Главному врачу нашему

Вот опять Октябрит
И мы снова бокал наполняем.
Пусть он Вас вдохновит,
А мы Вас, как всегда, поздравляем!

Дарим эти цветы
И желаем, конечно, удачи.
Вам мирской суеты,
Счастья, счастья сполна и без сдачи.

Жизнь надеждой полна.
Пусть надежда Вам явь озаряет,
А веселья волна
Вашу жизнь пусть всегда наполняет.

Пусть опять Октябрит -
Лета многие, многие лета!
Пусть опять вдохновит!
Мы придем, чтобы выпить за ЭТО!

     4 Октября 2002 года

355. Его жития. Ступени этапов


      Масликову Геннадию Александровичу,
      Посвящается в честь шестидесятилетия

Уж, сколько пройдено дорог?
Уж, сколько добрых дел свершилось?
Другой бы этого не смог!
Другому б даже не приснилось!

Перелопачено идей,
Чтобы найти карат прогресса.
Да - была сумрачность теней,
Была и радужная пресса.

За столько лет познали Вы
Всю тяжесть доли эскулапа.
Но ношу Вы своей судьбы
Несли ступеньками этапа:

Медфак, затем на вызова.
Как говорится,- " Ноги в руки!"
Порою сил едва, едва
Да ждали- боль больных и муки.

Медфак, больные, вновь медфак.
Вас в поликлинике уж ждали.
Вы были там родным и ФАКТ,
Коль место доктора держали.

Да жизнь, увы, не предсказать.
И Вы по-долгу и по- чести
Махнули в Кемь вдруг врачевать.
И там Вы были вновь на месте.

Летели годы. И в Горздрав
Вас пригласили и по - праву4.
И в нем себя всего отдав,
Вы заслужили честь и славу.

Уж Вас заметил наш СовМин
И записал на память где - то.
И как - то, без кичливых мин,
Вы стали ставить "Да" и "Вето".

Другой сидел бы и сидел-
СовМина все же единица.
Но Вам, казалось, не удел.
И вот - этапная больница.

Здесь жизнь бурлит- то-то, то - се.
И вновь в ней весь и с головою.
От нас спасибо Вам за все,
Что Вы у нас т своей судьбою.

И только Вам известно ведь,
Что трудно так порой досталось:
То нет лекарств, ругает сеть,
Что перебрали Ватт мы малость,

А то пугает "Петромед"
И штраф грозит опять назначить,
Что что - то там такого нет,
То МЭР Вас круто озадачит,

То мусор некому вести,
То, братцы, туго с кислородом,
Начнут кредиторы трясти
Перед честным, увы, народом,

То нет того, невмоготу!
Где деньги людям на зарплату?
Вы не качали правоту,
На дыры штопали заплату.

На дыры, что вовсю видать,
чтобы кафтан был прочноцелым.
Сумели связи завязать
И "черный" цвет для всех стал белым.

В больнице капремонт в ходу.
Теперь совсем другое дело.
Начало было как в бреду.
Да это все других задело:

На чьи шиши и как же так?
Зачем опять несем расходы?
Кричали, - " Ну, главврач, чудак,
Зачем нам светлые проходы?"

Потом ведь оценили Вас-
Как здорово и все прекрасно!
Ведь любо в профиль и в анфас,
И это, точно, не напрасно!

Вы добрый, чуткий господин,
Порядочный Вы наш, до жути,
Такой как ВЫ, у нас, один-
По делу и по - самой сути.

И в этот знаменитый час
Хотим, представьте, Вас поздравить!
Не отрываться от нас, масс
И дальше так же точно править-

Рулить, чтоб мчалась во всю прыть
Больница -помощи к прогрессу,
Чтоб Вас сумели наградить,
Чтоб "натравили" нашу прессу

На те хвалебные места,
Не просто так , а ведь за дело,
Чтоб жили Вы еще полста,
В душе, чтоб все у Вас кипело.

Так дай же Бог Вам благодать,
Здоровье, счастье, песен, радость,
Среди друзей благоухать
И чтоб всплакнулось разве малость

От счастья, солнца и удач
Весенних радужных капелей,
И разрешаемых задач,
И достижения Ваших целей.

С уважением Ваши домочадцы БСМП.

     27 августа 2001 года

356. Свинцовые тучи. Промокла земля


Свинцовые тучи. Промокла земля
И клен стоит в пестром наряде.
Уже на овсах сидят егеря
И те, кто у них, на подряде.

Набрали овсы свою силу и мощь -
Давно привлекают медведей.
- Когда же придет? Мы прождали всю ночь.
Он был, но вчера, у соседей.

Уже по верхушкам играет заря,
Уже и роса серебрится.
Видать, что, всеночно, сидели мы зря!
Пора покурить , не таиться.

Но, чу.., на краю птиц испуганный крик.
И сердце забилось галопом,
И будто все вымерло, ветер затих
Да жар пробежал мне по стопам.

Вон там, как валун. -На краю? - На краю!
Не уж то медведь притаился?
Повадку его я опять узнаю.
Чего ж он всю ночку постился?

Он был осторожен, не лез на рожон.
Ждал, - Наши не выдержат нервы.
Я был этим зрелищем заворожен.
- Хитрющие звери и стервы.

Они уходили не раз от меня.
Не то что не метко стреляю.
Смеялись однажды, взахлеб, егеря,
Как я их порой величаю;

Медведище, лошадь, корова, гора,
Хитрющая стерва, зверюга.
Как сердце стучит! И, пора уж, пора
Да вновь засмотрелся на " друга"

Уйдет, ох, уйдет, слышу сердцем, уйдет.
Я стрельнул для понта в сторонку.
И снова смеяться будет народ
При мне и, конечно, вдогонку,

Как я засмотрелся, как я онемел,
Как чудно в овсах тот топтался.
Да я, откровенно, убить не посмел,
Не то что его испугался.

     21 сентября 2002 года

357. В воскресенье на рыбалку...


В воскресенье на рыбалку.
За плечами шарабан.
Мы уходим спозаранку
В бело-розовый туман.

Мы мотыль вчера купили.
На подкормку сварен рис.
Чай покрепче заварили.
"Видит бог!" - мы собрались.

Поезд. Падас. - Что решили?
- На Кончозеро идем.
Мы, намедни, там удили.
Может нынче клев найдем.

Вмиг собрали ледобур.
Сверлим лунку. Лед как лед.
Не хватает, Женя, шубы,
Коль сидим, а не клюет.

Женя выудил рыбешку.
Что ж глотнем напосошок.
Мы смакуем понемножку:
Чай, пасхальный пирожок.

Как клюет? - Пока не живо.
Подсекай! Тяни, тяни!
И трепещутся на диво
У нас с Женей окуни.

Окушки хоть маловаты,
Но ведь все же окушки.
В этом мы не виноваты,
Что они не судачки.

Все, уходим, уезжаем.
Собирай! Пора? Пора!
Ведь на поезд опоздаем.
Глянь,- "Добротная уха".

В воскресенье на рыбалку.
За плечами шарабан.
Мы на поезд спозаранку
В бело-розовый туман.

     17 апреля 1996 года

358. Мороз укутал берега


      Евгению Болдареву

Мороз укутал берега
И даже щиплет уши.
Лежат торосные снега
Да бьется лед в баклуши.

Мой друг, Евген, буравит лед,
Надеясь на смекалку.
Но, кто нас, энтаких, поймет
За энтую рыбалку.

Зашевелился сторожок,
Как будто между прочем.
Но этот снайперский рывок
Мне окушка пророчил.

Тащу с волнением, чуть дыша,
Леса идет с натягом.
Эх, ты - рыбацкая душа,
Сравнимо лишь с варягом.

Голубоглазы небеса.
Враз скрючилась рыбешка.
Уже кнутом стоит леса.
- Чаек хлебнем немножко?

Уже добротная уха,
хотя и руки крюки.
Уже нас манят берега
Да, мы к морозу глухи.

Да, что нам этот злой мороз,
Коли клюет на диво.
Ну, раскраснелись - щеки, нос.
-Тяни, Евген, ретив!

И был вот клев, а не клюет!
И будешь чертыхаться.
Враз, холод до костей проймет.
- Давай, друг, собираться.

Заиневелые леса.
Гуськом бежит дорожка.
А за спиною туеса,
В них мелкая рыбешка.

     25 января 2000 года

359. Коль, кредо жизни - Продолжатель дела!


      Посвящается Рогозиной, соловушке нашей!

Коль кредо жизни - Продолжатель дела!
Вы покорили весь честной народ!
Поете Вы! - У нас душа запела.
Кто ж так поет? - Рогозина, поет!

Как поется, - "Прошлого не жаль!",
Но это лишь - слова, слова, слова.
Как Вам идет раскидистая шаль!
И от Романсов кругом голова!

Хоть за окном - зима, зима, зима,
Но нас согрела - милый Соловей.
Вы души растопили, что Весна
И стали все мы ближе и родней.

Хотя уходят в прошлое года.
Наш, пусть, не умолкает Соловей
Хотим страдать мы многие лета,
Ведь с Вами нам вольготней, веселей!

Романс ведь не умолкнет никогда!
Он в исполнении Вашем нам милей!
Горит пусть Ваша певчая звезда!
Ведь с Вами нам вольготней, веселей.

     23 декабря 2000 года

360. Ты так красива и влекома


Ты так красива и влекома,
Безоговорочно юна!
Ты - для кого-то крыша дома,
А для меня ты - сатана.

Ты будоражишь мою память,
Те, давних, юности, годов.
Ты жжешь годами, словно пламя,
Давно угаснувших костров.

Ты - та весна с капелью ранней.
Я - хлебосольная пора.
Мы все становимся азартней,
Коль в рюкзаках годов гора.

Ты - недозволенно игрива
Да холодится седина.
В любовной страсти вьется грива,
Умчавшегося скакуна.

Наверно, так всегда бывает -
Хоть взять цветок среди зимы!
Он очень быстро увядает,
Как будто цвет берет взаймы.

И вспыхнет яркою звездою
Любви - угарная "напасть".
Коль так начертано судьбою,
Вдруг озарится эта страсть.

     23 января 2000 года

361. Я вижу тело твое ночью


Я вижу тело твое ночью,
Как будто, вот оно, воочию.
И мы с тобой наедине,
И на яву, а не во сне.
Все так прекрасно, спору нет.
Ты, моей жизни, мой секрет.
Хоть в сновиденьях тех молчу,
Но, вот, войти в тебя хочу.
Ты - та, влекомая, истома.
Ты, что ступенька возле дома,
Ее никак не обойти -
Она ведь с домом тем сродни.
И я нагую тебя вижу,
И шепот губ твоих я слышу.
Возможно, это просто бред?
Ты так юна, а я уж сед!

     9.02.2000 года

362. То холодная, как льдинка


То холодная, как льдинка,
Нет, той искорки в глазах.
То, как будто на поминках,
Только разве не в слезах.
То пугают параллели,
То боится пересуд.
- У меня ж в душе капели
Или яблони цветут.
- У меня на сердце песни,
Залихватский хоровод.
День становится чудесней,
И малиновка поет.
- Ты боишься параллели,
Ты боишься пересуд?
"Что ж так губы онемели? -
Чувствам выйти не дают!"
Далеко мы друг от друга.
- Незнакомка на холсте.
И грызет тоска-подруга
По несбывшейся мечте.

     16.02.2000 года

363. Ты дочь мне по годам, увы


Ты дочь мне по годам, увы.
Да, влюблен в тебя по уши!
Кому бы годы дать взаймы,
Иль попробовать беруши?
Надеть бы шоры на глаза,
Чтоб совсем тебя не видеть!
Гремит раскатная гроза.
В душе любовная обитель.
Хотя вокруг пурга метет,
Морозец щиплется, играя.
Да кто ж ту душу разберет,-
"Она трепещет, как нагая."
Зачем игремся с огнем?
Зачем в глухую дверь стучимся?
- Или, свое еще возьмем,
Или нам только, или, снится?
Ты дочь мне по годам, увы!
Да, влюблен в тебя по уши.
Что ждать от утренней звезды?
Бить, скажи зачем, баклуши?
На глаза надену шоры.
Для потай голос - беруши
Опущу ресниц я шторы.
Буду жить, как в той глуши.

     03.2000 года

364. Боишься мужа? - Как огня


- Боишься мужа? - Как огня
И сплетен - Боже мой!
Уж косо смотрится родня,
И по ночам - хоть вой.
Да, хоть запретный плод манит,
Но не в крае угла.
Свекровка косится, бранит,
Да жалит, как пчела:
- Зачем ходила в тую даль?
То, где была вчера?
"Ну что еще-то надо, Галь?"-
Мне шепчет муж, коря.
- А мне все снится тот же сон,
Что я в твоем плену.
И луг наш не был удивлен
За бурную весну.
- Коль! В окна светит лунный свет,
Я места не найду,
Ведь, вновь, под окнами букет
Черемухи в цвету.
- И дом - не дом, что тот острог,
- И жизнь, как в том, бреду.
Родным мне кажется порог
Во сне, что на беду.
Зачем мы встретились тогда?
Зачем пожатье рук?
А может, это, та, судьба
На счастье среди мук.

     24.03.2000

365. Я не могу судьбу твою разбить


Я не могу судьбу твою разбить.
Не вправе ею я распоряжаться!
Скажи мне, Господи, - как дальше жить,
И долго ли придется заблуждаться?
      Пр.: Наверно, это с неба божество,
      Иль снизошло прозрение Господне?
      Какое же то, право, волшебство -
      С тобой воочию встретиться сегодня!

Я не могу лукавить, - Почему?
И не смогу так просто отмахнуться.
Я не одну уж пережил весну.
Да суждено лишь нынче мне проснуться.
      Пр.: Наверно, это с неба божество,
      Иль снизошло прозрение Господне?
      Какое же то, право, волшебство -
      С тобой воочию встретиться сегодня!

Как трепетно от взгляда твоих глаз.
Весенней трелью лира заиграет.
Как хороша ты в профиль и в анфас!
Как хороша, - и сердце замирает!
      Пр.: Наверно, это с неба божество,
      Иль снизошло прозрение Господне?
      Какое же то, право, волшебство -
      С тобой воочию встретиться сегодня!

     27.03.2000

366. И вновь Весна...


И вновь Весна. Замкнулся круг,
И все помчалось по спирали.
Не выношу, с тобой, разлук,
И губы трубочкой шептали.
Не выношу, с тобой, разлук,
И губы трубочкой шептали.

Колокола, колокола
И в ясный день, а как в тумане,
И чаша чувств, но лишь пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
И чаша чувств, но лишь пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
Глаза в глаза, а далеки,
И наши чувства трепетали.
Да, эти чувства - маяки.
"Люблю, лишь губы прошептали.
Да, эти чувства - маяки.
"Люблю!" - лишь губы прошептали.
Колокола, колокола
И в ясный день, а как в тумане,
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
А по ночам - гудки, гудки,
И мы как будто на вокзале.
Пишу сие я от тоски,
Чтоб губы трепетно шептали
Пишу сие я от тоски,
Чтоб губы трепетно шептали
Колокола, колокола
И в ясный день, а как в тумане,
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
Колокола, колокола
И в ясный день, а как в тумане,
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.
И чаша чувств, опять пока,
Пока хожу я, как в дурмане.

     10.04.2000

367. Обидеть, всяк, не мудрено!


Обидеть, всяк, не мудрено! -
Скажи на милость?
Наверно, Богом суждено! -
Попасть в немилость.
Я думал, что у нас всерьез,
А не проблемы!
Да, выдался один курьез -
И вот дилеммы.
Уже все в прошлом? - Суета
Да трезвость мысли!
К чему ночная маята
На коромысле.
Зачем о чувствах Вам писать? -
Коль нет ответа!
Я не умею просто лгать! -
Для этикета.
А просто, разве, флиртануть? -
Во влекомой глади!
А мне бы в чувствах утонуть! -
Не хохмы ради.
Я никогда не откажусь! -
Коль сердце ныло.
Я с образом твоим проснусь! -
Ведь было - было.

     13.04.2000

368. А я хочу тебя, как прежде!


А я хочу тебя, как прежде!
Войти б в вулкан твоих страстей!
Ну, объясни ж ты мне, невежде,
Что вдруг ты стала не моей.
Не для меня сомкнутся руки,
И страстный поцелуй не мой?
О, Боже мой! - какие муки,
Коль быть вдали, а не с тобой.
Не для меня глаза в угаре,
И томный шепот, - "Я уже!"
Не воедины мы - лишь в паре!
Як кажуть,- "Боже, це ж чуже!"
Я не войду в истому Рая
И не изведаю глубин.
Ты для других теперь нагая,
И я, ты знаешь, не один.

     16.04.2000

369. Еще костер не разгорелся


Еще костер не разгорелся -
Светился искоркой в пути.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.
Еще фанфары не трубили.
Аккорд еще не зазвучал,
Да мы любовь свою разбили
О недостроенный причал.
Да мы любовь свою разбили
О недостроенный причал.
Весны умчалось половодье,
Вдруг укротили его нрав.
Но не для нас лугов раздолье -
Весны цветенье, зелень трав.
Но не для нас лугов раздолье -
Весны цветенье, зелень трав.
Снега, снега запорошили,
Что седина мои виски.
Еще друг друга не любили -
По разным берегам реки.
Еще друг друга не любили -
По разным берегам реки.
Еще костер не разгорелся -
Светился искоркой в пути.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.
Все тлел и тлел, и весь истлелся
Во взбудораженной груди.

     20.04.2000

370. Я не вернусь! К чему слова!


Я не вернусь! К чему слова!
Зачем, как мельница, руками
Махать, хоть кругом голова
И взгляд туманный со слезами.
Еще не сожжены мосты,
А только первые размолвки.
Еще не ведомы посты,
Да всюду слышны кривотолки.
Еще туманная гряда
Нас не окутывала мраком.
Нам светит яркая звезда,
Но без начинки, просто, с таком.
Не наши ландыши в цвету,
И в этом мы не виноваты.
Нас видят всюду за версту -
Оковы коль тяжеловаты.
Беда у нас с тобой, одна -
Нас любит наша половина.
Не наша, значится, весна,
Ее любовная лавина.
Но ты любима будешь мной
(Отдушина, реки прохлада),
Любовью нежной, потайной,
И чувств весенних кавалькада.

     21.04.2000

371. Что-то расхлябилось


Что-то расхлябилось.
- Боже ты мой.
Что-то разладилось
Этой весной.
И капель под окном,
Словно слеза.
Жизнь пошла кувырком,
Что егоза.
Солнцем грезились сны,
Да невдомек.
Чуть-чуть было вины,
На посошок.
Да вдруг как грохнуло -
У тех ворот.
И что-то лопнуло -
Невпроворот.
Снега растаяли
От той весны.
И вдруг раскаялись -
Умчались сны.

     13.04.2000

372. Не знаю, как мне выразить себя?


Не знаю, как мне выразить себя?
Не знаю, что же сделать для начала?
Сказать, как есть "Безумствую любя,
Что-то вино хрустального бокала"
Я все хожу,- Ну, как мне поступить?
Как разделить, что в жизни неделимо?
Ну, подскажи, тоску, в чем утопить?
Ну, почему у нас как в пантомиме?
Ну, почему все делаем не то?
Ну, почему? - И лишь разводим руки!
Не счастье, а плохое решето
И не любовь, а только дней разлуки!
Ну, почему не ласкова судьба?
Ну, почему? - У нас одни вопросы.
Ты посмотри,- "Як сунеться доба." *
А на лугах - не травы, а укосы.
А мне бы окунуться через край!
А мне бы насладиться что есть мочи.
Давай махнем с тобой в Бахчисарай!
Чтоб не хватило в сладостях нам ночи.
Конечно, от судьбы нам не уйти,
И не для нас она течет раздольно.
Как поздно ты мне встретилась в пути,
И от того, представь себе, мне больно.

      * - как бежит время (прим. авт.)

     23.04.2000

373. Ещё недавно в этих стенах


Елене Филипповой в честь
10-летия окончания школы.

Еще недавно в этих стенах,
Наши голоса звучали.
И мы гурьбой на переменах
Ступеньки жизни обгоняли.

Нас в этих стенах Вы учили,
Что значит - дина, ом, ампер.
И,вот, смотрите, - " Нас родили,
Вот: врач, учитель, инженер".

Мы не забудем тех диктантов,
Геометрических задачек,
Английских, этаких, педантов
И это что-нибудь да значит.

С звонком последним разлетелись.
У каждого судьба своя.
Да, вот, собрались и слетелись,
Коль мы теперь одна родня.

Сроднили эти стены знаний,
Сроднили - школьные года.
И мы теперь без пререканий,
Сюда, приходим иногда.

Нам все доподлинно известно -
Вот - моя парта, вот его.
И мыслям нашим стало тесно
От воспоминаний и всего,

Что промелькнуло. Улетели
В былое, школьные, тогда.
Да вот собраться мы сумели,
Чтоб вспомнить с Вами те года.

Спасибо! Этой нашей школе!
Спасибо! Вам учителя!
Мы будем помнить Вас до коле,
До коле, кружится Земля.

     4 февраля 2000 года

374. Нине Александровне!


      Учителю от Бога и
      всем ее коллегам

Детей научит всех любить,
Прорворно шествовать по буквам,
С друзьями речи заводить
И находить подходы к букам.

Она научит нас познать
Таинственность литературы,
Научит мудрость разбирать
Среди листков макулатуры.

Она всегда при нас живет.
Она при нас, когда нам трудно.
Она по - жизни нас ведет.
Она - как мать! Хотя подспудно,

Она роднее всех родных -
Ей свои тайны доверяем.
Она научит нас земных.
И это ж, братцы, знаем-знаем.

Она - Учитель наш родной!
Она - и день, и ночь на страже
Цивилизации земной
И внеземной, признаюсь, даже.

Спасибо Вам учителя,
Что бескорыстно нас ведете
По - жизни, с именем Земля,
И искорку огня даете.

Мы помним первый наш звонок
И это, - "Мама моет раму".
Бежит при встречах холодок.
Мы обнимаем Вас, как маму.

Спасибо Вам за доброту,
За ласку, нежность и терпимость,
За чувственность и теплоту.
За Вашу - нашу одержимость.

     25 декабря 2000 года

375. Порою так не справедливо


Порою так несправедливо -
Коль за добро расплата злом.
Бежим за юбками ретиво,
Да, ведь, вернемся снова в дом.

В глаза посмотрится с укором
И ждут заведомую ложь.
И провалиться бы с позором,
Но врешь в глаза "Едрена вошь".

Там задержался, задержали.
На полчаса тут завернув.
И губы чушь опять шептали.
Притворно, этако, зевнув

Уйдешь в себя. А мысль то гложит,
За что такая участь ей?
Она же руку в руку вложит,
Чтоб быть любимей и родней.

Она как Дик( но то ж собака),
На боль не сделает оскал.
"Шарман" - другой! - Твоя ль рубаха?
И ,где, вчера, ты ночевал?" .

Смахнет слезу свою украдкой.
Чай ароматный поднесет.
Она всю жизнь идет с загадкой.
Частицу счастья нам несет.

И почему порой бывает,
Что за добро расплата злом?
Она детей нам нарожает,
Согреет женственным теплом.

Она всегда простит безмолвно.
С любовью, преданно нас ждет.
Поймем мы это и бесспорно,
Да только времечко уйдет.

     20 декабря 2000 года

376. Отделению ИТАР железнодорожной больницы


      В честь его 25 -летия

Четверть века? - Четверть века!
Это ж братцы - О - го - го!
Вы в работе словно дека, -
" Или все иль ничего".

Дека есть звучит гитара,
А без деки, что за звук.
Вы как - будто, тот, с базара,
Аж трещит Итарский пуп.

Там, где Вы кипит работа
Без наркоза ни гу - гу.
К больным должная забота.
Я скажу, как на духу.

Там, где тонко или рвется,
Кличут Вас, чтобы быстрей,
Ведь без Вас всем неимется
Да и с Вами веселей.

Где же Вы, - "Скажи на милость,
Ведь больной отяжелел!"
Коль Вы здесь - все разрешилось
Пациент повеселел.

Кровь, водица и глюкоза,
Носовой воздуховод.
Раздражает порой поза,
Коль больному перевод,

Вдруг Вы пишите в палату.
"Это что за ерунда?"
Вы похожи на заплату,
Если в этом есть нужда.

Можно многое предвидеть.
Можно многое сказать.
Лучше чуточку увидеть
И руками осязать.

Так держать и так держаться.
Ну, конечно, на плаву.
За больного в щепь сражаться.
Счастья Вам и на Яву.

     16 октября 2002 года

377. Я помню, Вы нам говорили…


      Профессору, доктору мед. наук, зав кафедрой
      "Анестезиология - реаниматолония"
      Зильберу Анатолия Петровичу, учителю моему

Я помню, Вы нам говорили, -
"Наркоз и заяц может дать,
коль барабанить научили,
то, значит, сможет усыплять".

Но дать наркоз без осложнения
И знать все , как и почему,
Необходимо нам учения.
Мы без него - нитр -ру, ни ну.

Вы говорили вдохновенно.
За Вами - сразу навсегда
Пошли, идем, и, непременно,
Идем к Вам даже коль беда

Подстережет, нащупав жилу,
Точнее, нашу слабину.
Порой больной подложит "мину"
Ее поставят нам в вину.

Идем на исповедь, как к папе,
Не Римскому, а как к отцу.
Вы до зари уже в халате,
Вопросы ставите истцу.

Мы Вам расскажем все, как было
И ничего не утаим.
Вы - справедливое мерило,
Порою даже и в интим.

Вы все расставите по полкам.
Ну, словно, в этом, "Отче наш".
Вы - дамба разным кривотолкам.
Я - Ваш слуга и верный паж.

Познанья Ваши о труентах
( С здоровой завистью сродни)
живут теперь в реципиентах.
Я благодарен за те дни,

Когда стезя наркозной нити
Через мою промчалась плоть.
А Вы спешите и спешите,
Чтоб нашу косность побороть.

Вы научили нас в сомнениях
Искать изюминки зерно.
И часто в этих, Ваших, прениях
Перелапатим все "гумно",

Чтобы найти ответ, по сути,
Чтобы идти своим путем.
О, сколько было разной мути!
Но, ведь идем. Да - да идем!

Вам вдохновенное спасибо!
Хотя прошли уже года,
В сознании нет, - зачем и либо.
За Вами - сразу НАВСЕГДА.

     18 октября 2002 года

378. Всегда начало чуть видать


      Профессору, зав кафедрой
      хирургии Петрозаводского
      Госуниверситета
      Дуданову Ивану Петровичу

Всегда начало чуть видать.
Не сразу суждено все взвесить.
И будешь ниточку искать,
Вокруг кругами куролесить.

"Вдруг" под истоптанный каблук
Нам нужный случай подвернется.
Туманность засияет мук
И в муках истина проснется.

Сидит, здесь, тоже водолей.
Какое детище природы!
Он-маг сосудистых сетей.
И в честь его ложаться оды.

Он - корифей, Де Беки друг!
Он и в Париже жил, признаюсь.
Он наш сосудистый хирург,
А что не так, то... каюсь, каюсь.

И в этот, Ваш, февральский день,
Как говорится, в день рожденья,
Пусть тень не лезет на плетень,
А пусть свершаться все творенья.

Пусть и в кармане серебрит
И не дрожат в натуге руки.
Пусть многие лета кроптит
И гонит дьявольские муки.

Здоровья, счастья и удач,
И наших благ земных, конечно.
Вот Вам не дырка, а калач,
Чтоб жизнь текла не скоротечно.

Чтобы в семье тип-топ всегда,
Как говорится - фифти - фифти.
Пусть стороной бежит беда
Или застрянет прочно в лифте.

Веселья, радости и мук,
Которые несут удачу.
Чтоб чаще случай под каблук,
Вам попадался так, в придачу.

     14 февраля 1999 года

379. Летели в прошлое года


      Рыжкину Юрию Алексеевичу
      в честь 55-летия

Летели в прошлое года.
Текла стремительно вода.
Вот пришел и твой черед
В пенсионный влиться род.

Браво, брависимо, браво!
(Может быть это коряво?)
Будет теперь надбавка-
Ничтожная козявка.

Не с ней тебя поздравляю-
Радости, счастья желаю,
Долголетья земного
И разного такого:

Солнца, поменьше печали.
Задорные лыжные дали,
Чтобы тебя манили,
Здоровья тебе дарили!

     20 февраля 1999 года

380. Здравица


      Александру, да еще и Бондарю, моему
      Земляку, товарищу, затейнику Нашему
      В честь его Юбилея

Дружище, друг, товарищ, господин.
Вот и нашел я нужные слова.
Мы доросли с тобою до седин,
Но пусть не будоражит нас молва;

Что постарели, точнее, постарел,
Что и в запале вроде бы не тот.
Вон ты, какой еще совсем пострел
И даже не назрел еще живот.

Еще рыбачишь - даже и зимой!
Еще охотник - ходишь на тока,
А значит Ты - пока что молодой
И стать твоя - надежна и крепка!

Ты семьянин до кончиков ногтей.
Порой завидно женам, что у нас.
И жизнь твоя пусть будет из затей -
Веселой в профиль, счастливой в ан фас.

Желаю я, что хочешь пожелать?
Конечно, радости, здоровья и мечты
Любить жену и сим не уставать,
А остальное сложится, как мудрости холсты.

С уважением и любовью, с признательностью
И завистью, в хорошем понимании.

     19 октября 2002 года

381. Первый месяц зимы


      Галине, Галочке, Галчонку
      Мякяряйнен

Первый месяц зимы.
На дворе лепота.
И вот в наши ряды
Ворвалась красота.

В первый день декабря
Родилась, Галка, ты.
В "Рыбах" значит не зря
Отпустились бразды.

Мы тебя от души
Поздравляем гурьбой.
Галка, ты не тужи,
Что родилась зимой.

Мы желаем тебе:
Чтоб стреляла ты в цель,
Чтобы в личной судьбе
Не садилась на мель,

Чтоб в душе лепота,
Чтоб весенний гормон
У тебя жил всегда,
Чтоб любовный был звон,

Чтобы в радость и в сласть
Был экстаз у тебя,
Чтоб имела ты власть;
Постоять за себя

То ж умела. А как?
- Пусть подскажет звезда,
Что горит, как маяк;
Чтоб не рвалась узда

Трех коронных коней:
Веры - людям, друзьям,
Жить в Надежде сумей,
Чтоб в Любви без изъян;

Чтоб всегда и везде
Пусть удача с тобой,
Чтоб к твоей наготе
Ключик был золотой.

Счастья, смеха, детей.
Малость (чуточку) слез.
Чтобы муж богатей
Тебе радость привез.

     1 декабря 1994 года

382. И снова: Галке, Галочке, Галинке


Тридцать лет - паритет,
Весомые дали.
Тридцать лет что букет,
Не для всех, у Гали.

Тридцать лет спору нет,
Это ж не песчинка.
Тридцать лет, твой портрет-
Ягодка-малинка.

Тридцать лет, этикет
С жизненным пространством.
Тридцать лет, что букет
С счастьем и коварством.

Тридцать лет-радость? - Да!
Вот и поздравляю.
Будь такою всегда!
От души желаю.

     30 ноября 2000 года

383. Какие годы на пороге!


      Клещевниковой Валентине Павловне.
      Доктору медицинских наук.
      Профессору. Моему другу и учителю

Какие годы на пороге?
Какие годы за спиной?
Хирург всегда живет в тревоге,
В борьбе со смертью и бедой.

А Вы, без скромности отметим,
Прошли военные лета.
Вы разрубали смерти сети.
И убегала прочь беда

От Ваших рук, старания, веры
И тех, недоспанных, ночей.
Порой выкручивались нервы
И было, впрямь, не до речей.

И шли бои, и шли бомбежки,
И стоны, криков чехарда...
Вам бы поспать, хотя б, немножко
Да ведь вокруг беда, беда...

Закушены губы до боли.
Как мел ассистент и сестра.
И вновь словно ратное поле
Больных. Все, как было вчера.

Лежал перед Вами мальчишка-
До смерти всего пол - шага.
Вы смерти шептали: "Уж, слишком!"
-Повержена Вами карга.

Знакомые чувства победы,
Как ослепительный миг,
Завтра снова чьи - то беды
И стоны, и боли, и крик.

Вы нас учили, всех учили,
Что боль больного - наша боль.
Вы эту суть нам так привили,
Что она стала жизни соль!

Вы - первоцвет хирургов наших.
Вы - мама крестная у нас.
Вы, в сложных случаях, как Боги,
Собой прикроете под час.

И до сих пор - везде и всюду
(Вы - безотказный наш хирург)
Размоете Вы ОКН запруду,
Угоните другой недуг.

Так пусть не старят душу годы
Еще на много-много дней,
Пусть дружба водит хороводы
В кругу коллег, кругу друзей.

Мечты сбывались чтоб, а Боги
Прозрели, чуть-чуть помогли.
Для Ваших планов - ширь дороги
И проторенность колеи.

     20 сентября 1999 года

384. Мне помнится!


      В честь 80-летия профессора хирургии,
      доктора медицинских наук, моего учителя,
      Клещевниковой Валентины Павловны
      (7.10.1919 года)

Мне помнится!
Мне все, конечно, помнится!
Когда пришли Вы из последних сил,
Чтобы помочь коллегам
В "малой толике"
Да под ногами пол, у Вас, поплыл.

Но дело сделано!
Прошло удачней некуда,-
"Последний штрих, последний узелок!".
И, Вы, присели, извиняясь,
В душной комнате,
Как оказалось позже, на часок.

Вас напоили
Чаем с бутербродами.
Усталость улетучилась как дым.
Вы рвались в бой!
Вы, должно быть, помните,
Как Вы сказали: "Не для меня отбой!".

И пусть так!
Коль жизнь, того, в движении.
А опыта, у Вас, не занимать!
Какие могут быть еще сомнения,
Ведь опыт этот надо передать!

     21 сентября 1999 года

385. Не уж то , так промчались годы?


      Валентине Павловне Клещевниковой

Не уж то, так промчались годы?
А мне все, кажется, вчера
Нам открывались Ваши броды
Азов - леченья и добра.

Мы в Вас влюбились и навечно-
За женственность и доброту.
Вы беззаветно и сердечно
К больным привили теплоту.

Своим настойчивым примером,
Служению долгу, так сказать!
Звезду, на небе серо-сером,
Азов стремились показать.

Вы за соломинку хватались
Там, где другом не ходить.
И, ведь, признаюсь, добивались
Азы в сознанье нам внедрить.

Вот, сколько нас, кого учили,
(Уже маститых, Боже мой!)
Ведь мы азы, те, заучили,
Коль нам подарены душой.

Не уж то, так промчались годы?
А мне все, кажется, вчера
Нам открывались, Ваши, броды
Азов - леченья и добра.

     7 октября 1999 года

386. Не знаю, помнится ли Вам.


      Валентине Павловне Клещевниковой -
      Моему учителю, профессору хирургии

Не знаю помнится ли Вам,
Присутствующим в этом зале,
Как появилась мисс-мадам
И что студенты в след шептали?
В хирурги многих записали
За обаяние мадам.

Не знаю, помнится ли Вам,
Тем кто хирургами не стали
Как нас учила мисс-мадам?
Была как будто бы из стали.
И мы по этажам бежали,
Чтобы успеть за ней, мадам.

Не знаю, помнится ли Вам
Те дни и ночи в оперзале
И как лечила мисс-мадам?
Казалось, что и мы устали,
Но все спасали и спасали,
Не отдавая жизнь смертям.

Не знаю, помнится ли Вам
Как вместе с нею мы мужали?
Но все такая же мадам,
Хоть хирургии все отдали -
И счастье, радость и печали.
Но Вы земная мисс-мадам!

Что пожелать? Совсем земное,
Чтоб это лихо - лиховое
Вас обходило стороной
И не страшило Вас косой
Еще на многие года,
А еще лучше никогда!

Чтоб все что хочется - свершилось,
Чтобы жилось - не пережилось.
Земного счастья Вам мадам!
Чтоб были той же, мисс-мадам.
Я пью за Вас! За Вас, мадам!
Нижайше Вам! О, мисс-мадам1

     5 октября 1994 года

387. Что жалеть о том, что не свершилось


      Посвящается Валентине Павловне Клещевниковой

Что жалеть о том, что не свершилось.
Может быть, с рождения так дано?
Ну, считай, что это лишь приснилось.
Хорошо, что солнышко в окно.

Не кричи и не маши руками,-
"Журавли на небе не твои!".
Ты пойдешь цветущими садами
В даль полей, где свищут соловьи.

Радуйся крупице изумруда-
Той синице, что в твоих руках.
Жизнь порой весенняя запруда,
Перламутром слезы на щеках.

Верь, промчится темень половодьем-
На душе, как яблоневый цвет.
Счастье заторопится к угодьям
И раскроет таинства секрет.

Так, сноси все горести, невзгоды
С поднятою гордо головой.
У природы нет плохой погоды:
Лето, осень да весна с зимой.

Вновь, в душе музыка заиграет
И засветит яркая луна.
В жизни, что цыганка нагадает,-
"Расцветет вдруг веник у плетня".

     20 октября 1999 года

388. Я рад, что в жизни удалось…


      Раечке Горелик

Я рад, что в жизни удалось
Тебе достигнуть цели.
Ведь ехалось, а не брелось.
И даже песни пели.

Я рад, что нас свела судьба,
Что дружим мы годами.
С годами дружба расцвела
Весенними садами.

Я рад, что и сегодня здесь,
"Имею честь поздравить".
И это Раечка не лесть.
Мне ни к чему лукавить.

Я рад, сказать тебе слова -
Каких не говорили,-
"Пусть доброй катится молва,
Чтоб все тебя любили,

Чтоб внуками роился дом,
Чтоб счастье чаши полной,
Чтоб горести ненужный ком
Тек стороной просторной,

Чтобы текли твои года
Не как ручей, рекою,
Чтоб не тревожила беда:
Ни словом, ни "рукою"!

Радости, житейской заботы,
семейной идилии, вдохновений,
и не только кроватных -
на многие, многие лета"....

     Июнь 1999 года

389. Поклон нижайший, макси, меньшинству!


Поклон нижайший, макси, меньшинству!
Спасибо, говорю, снимая шляпу.
Я и тому, ведь, мини, большинству,
Коль вдруг забрезжился нам путь по трапу.

Забрало мощное - не перебить?
И раздобрела красная фуфайка.
Видать, придется обух нам сталить,
Чтоб поутихла культа балалайка.

Как быстро встало на круги своя!
Уж централизм во всей своей опоре.
В одном строю: Аграрии родня
И те, которые кричат, - "ДО КОЛЕ".

Кричат единой глоткой петухи.
Но кто кого, еще ковер покажет.
Кто, извините, только для ухи,
Иль флюгером, что властелин прикажет.

Мы, все в сравнении жизни, познаем.
Да только на своих ошибках, жалко!
Куда идем, куда же мы бредем?
И почему - ни шатко и ни валко?

Я верю, будет Путин большинством.
Я верю, в те возможности мессии.
Ведь сколько ж можно шевствовать ползком,
В многострадальной нашинской России?

     20 января 2000 года

390. С днем восьмого Марта. Милые женщины


Милые женщины, женщины милые!
Вот и опять женский день.
Порой Вы "мстители неуловимые",
Порой полуденная тень.

Шарами мимозными солнце сияет
И так тепло на душе.
Лишь женское сердце мужчин понимает.
Оно - и гимн, и туше.

Как же без Вас? - Так природой начертано,
Что Нам без Вас - ни гу-гу.
Коли, естественно, так предусмотрено,
Дуем в одну мы дуду.

Любим, конечно, и нет здесь сомнения.
-Как же нам Вас не любить?
И любим Вас страстно до вдохновения.
Без страсти стоит ли жить?

Боже! Как мудр ты, что создал Нам женщину -
Отдушину суеты.
Стала для нас Она птицею вещею,
Что луговые цветы.

Любим, жалеем, надеемся, молимся.
Мы без нее, как без рук!
И за любовь в этот день мы помолимся,
За наших ЛЮБИМЫХ ПОДРУГ!

     7 марта 2002 года

391. В опер зале, а в опер зале


В опер зале, а в опер зале.
В него везут, когда не вмочь.
Вы что-то, милая, сказали?
-Да-да, стараюсь Вам помочь.

Дышите глубже, не волнуйтесь.
Что? - Больновато? -Мы, сейчас.
Эй, ассистенты, не балуйтесь!
Придет и Ваш, поверьте, час.

Ну, а пока, мне скальпель в руки.
Теперь я сделаю разрез.
О, Боже мой, какие муки!
Куда же это я залез?

Так это что? - кажись, колено,
Коленный значится сустав.
А это голень, не полено?
Блюди ж ты атлас, как устав.

Эй, что я вижу? - расскажите!
Вот здесь какая - то фигня.
Ну, ассистенты, покажите
Картинку эту для меня!

Сейчас, сейчас, еще немного.
Осталось только удалить.
Зачем же так и очень строго?
Эй, перестаньте говорить.

Пот каплет. Жарко. Жарковато!
С вниманием смотрим на экран.
Да, видно что - то плоховато.
И шепот, шепот, словно брань.

Бежит по каплям кровь, сочится.
Больная спит и ни гу-гу.
Уже пора пришла мочиться
Да от стола не отойду.

Моча в затылок бьет, аж дурно.
В глазах усталость и укор.
Чего то нынче все сумбурно.
О, Боже мой, опять затор.

Не первый раз и не последний,
Ведь все равно один финал.
"Мы ж, вот, заделали намедни",-
сказал нам чинно аксакал.

Уходим, вылечив больного.
Больной с вопросом, говорит, -
"Не удалили ль мне другого,
коль в ране, как огнем горит?"

Все, все, родная будь спокойна.
Узнаешь это лишь потом.
Уходим, значится, достойно.
Своим гордимся мы трудом.

В опер зале, а в опер зале…
В него везут, когда невмочь.
Нам вновь чего - то заказали,
Чтоб мы, того, смогли помочь.

     3 июля 2001 года

392. Один день из жизни БСМП


Который раз сегодня в оперзале,
А за окном погода хоть куда.
" Ни пуха,- мы друг другу пожелали,-
и пусть горит врачебная звезда!".

Больной сучит ногами, - "Помогите!
Уж мочи нет терпеть такую боль!"
Пожалуйста, потише! Извините!
Мне ж на живот упала антресоль.

Как хорошо - больной в наркозе,
Ведь это просто чудеса!
Имей его в удобной позе,
А сам смотри на небеса.

В кишке ушит дефект и зонд проведен,
Промыто все до ангельской воды.
Ассортимент больничный хоть и беден.
Да много человеческой беды:

То привезут _ как , Боже, подступиться?
Сбежимся все, судачим, как начать.
Конечно, мог бедняга оступиться,
Но не дано бескрылому летать.

И хоть живой - мешок с костями
И больше вроде ничего.
Лишь мать- старушка со слезами,-
" Вы уж не трогайте его".

Того вчера заклинило в машине.
В талоне - был он пьяным за рулем.
Бедро его, как водится, на шине
И скоро трепанацию начнем.

Старушка шла- споткнулась и упала.
И ох, и ах, и больше не встает.
Она ведь шейку у бедра сломала
И травматолог Сеппо достает.

Без Сеппо ей не встать на ноги-
Рентгенограмма подтвердит.
А в травме все, как эти Боги,
Хотя не нам о них судить.

Ему минуты жизни не хватило.
Нашли в петле с поникшей головой.
Когда - то солнце и ему светило.
Ведь завели, но мозг то не живой.

Глаза под лоб и бъет горметония
И нет на свет реакции совсем.
Примчится скоро "злая" атония
И он уйдет из жизни насовсем.

Святое место не пустует.
И мы готовы, как всегда.
А тот, в делирии кукует.
Да, это ж вроде ерунда.

Мы все, кто еще трудится в ИТАРе,
Кто видит все так часто на яву.
У нас всегда как - будто на базаре,
Но мы храним врачебную канву.

Мы всех берем, кто самый, самый, самый.
Кому больной совсем не по нутру.
Для нас же он , ну… самый, самый, самый
И оживет, как минимум, к утру…

Как хорошо - больной в наркозе,
Ведь это просто чудеса!
Имей его в удобной позе,
А сам смотри на небеса,
Имей его в удобной позе,
А сам смотри на небеса.

     20 августа 2001 года

393. В ИТАР не только алкоголики...


В ИТАР не только алкоголики.
В нем и повешенных хватает.
К нам поступают даже колики
И, тот, кто сидя засыпает.

И все, ну, те, отяжелевшие,
И с переломами костей.
Токсикоманы одуревшие,
И без кровинушки своей.

И запихнуть в ИТАР уж хочется
(Порою, лишь бы с глаз долой)
Возьмите, братцы, ведь не мочится!
А этот, - Что-то с головой.

Идут хирурги, как в баталии,
А мы за жизнь, в смертельный бой.
От нашей, этой, вакханалии
Смерть пробегает стороной.

Здесь поножовщина "скрывается".
Здесь льется кровушка рекой.
Здесь пьяный, в коме, просыпается
Иль вдруг заскачет чехардой.

Заголосят как окаянные
От перепоя мужики.
Слышатся слова их бранные
И запахи прямой кишки.

В ИТАР больные лишь тяжелые.
-Но ни конфетки, ни цветов.
Лежат у нас пока лишь квелые,
А как прозреют, - "Будь готов!".

Эх, Нам бы толику внимания.
Хотя б спасибо от больных.
А то, ведь, только назидания,
Что не пускаем к ним родных.

Что опустили не ходячего!
За ним уход, еще уход.
Впихнули в общую смердящего,
Ведь возмутится весь народ.

Что вкривь, неважно. На каталочке!
В ИТАР возьмите! Спасу нет!
В ИТАР порою, как в Таганочке,
Поется простенький куплет!

В ИТАР - не только алкоголики.
В нем и повешенных хватает.
К нам поступают даже колики
И тот, кто сидя "засыпает" .

     29 апреля 1999 года

394. На любом этаже ЭКГ кабинет


      от отделения ИТАР на долгую и
      верную память Светочке и всем- всем- всем
      ее коллегам. С любовью и трепетом

На любом этаже ЭКГ кабинет.
В них досье в виде кардиограммы.
Что там ночь, что там день,
Ну и даже рассвет.
ЭКГ снимут Всем, даже если с Панамы.

Все как есть на духу, все узнают по ней-
Соразмерят зубцы - фивти-фивти.
С каждым годом Вы нам все нужней и родней!
Пока ходим пешком, а не в лифте.

Вы измерите вмиг все параметры СОR -
Выброс, силу, их время свершения,
Где прострел, где инфаркт, коронаров затор,
Почему за грудиной стеснения.


И спасибо за то, что Вы, просто так, есть.
И дай Бог не встречаться подольше.
Процветайте, роитесь - и это не лесть,
Так держать, так держаться и дальше!

     2 марта 2001 года

395. Идет обычная работа


Идет обычная работа -
Латают череп, словно мяч.
Тот в напряжении до пота
И все не ладится, хоть плачь.

Не провести как надо спицу,
В глазах от пота пелена.
Держать ей лучше бы синицу,
А не в полете журавля.

А я даю наркоз больному-
Даю как прежде, как всегда.
Не научился я иному
И за спиной уже года.

Больной в наркозе. Спит беспечно,
А я стихи пишу порой.
И все тип - топ, и безупречно,
Как - будто месяц молодой.

Порою смежная работа.
Поток больных хоть отбавляй.
Коль уж вчера не сделал что -то
"Начальник" скажет, - "Разгильдяй".

Нет, не со злости, знает тоже,
Что было все невмоготу.
Но просто, вроде бы, не гоже
С больным оставить маяту.

И засучив проворно руки,
Уйдешь в неведомую даль.
И гонишь прочь; больного муки,
Его и горе, и печаль.

Идет обычная работа -
Латают череп, словно мяч.
Врач в напряжении до пота
И все не ладится, хоть плачь.

     22 октября 2002 года

396. Песня русская раздольно…


      Народному хору "Русская песня"

Песня русская раздольно,
Песнопенною рекой,
Льется тихо, льется вольно
И не старится душой.

То, вдруг бурным водопадом,
С переплясом, - "Эх, каблук!",
Расцветет цветущим садом,
Заросится, словно, луг.

Хор Ваш изревне певучий.
Худруком Стасюк была.
Темпераментом кипучим
Вас взрастила и зажгла.

Сколько радости, печали
И счастливых тех минут.
Вы, Стасюк, не подкачали-
Тот же песенный "хомут".

Своей песней покоряли,
Объезжая отчий край.
В Сортавала Вас встречали!
Подносили каравай

Вам и в Пудоже, конечно.
В Беломорске, Олонце
Вас встречали то ж сердечно.
На подмостках и крыльце

В вслед с улыбкою глядели
Со слезами на глазах-
За живое всех задели!
Часто пели и в цехах.

В Шелтозерские картины
Удаль русскую вплели.
Браво! Бис! - кричали финны
И цветы к ногам несли.

На заставе Вы бывали.
В Пряже, Лоухах, Чалне,
В Минске Вам рукоплескали
И В Германской стороне.

Двадцать лет! Теперь народный!
Величают так давно.
До сих пор хор самый модный.
Стали им давным-давно.

От души Вам пожелаем-
Так держаться и так петь.
С днем рождения поздравляем!
Все, что хочется иметь.

Молодиться, веселиться
И душою не стареть.
Колоситься, Голоситься,
Что захочется - иметь!

      22 апреля 1999 года

397. Не каждому под силу рампа!


Не каждому под силу рампа!
И покорить не каждому дано.
Порою засветит ее лампа
И от "угара" окунешься в "дно".

Не в славы "дно", дно бесславия.
Напыжишься как будто уж кумир.
Лихо начал, ведь за здравия.
За упокой! - ответит ее мир.

Зрителя сорвал овации
И поднесли цветы к твоим ногам.
Это - льдинка навигации
К добротным, закулисным, пирогам.

Вознесется слава бешено.
Рукой подать до облачных высот.
И все, как говорится, взвешено,
Да из "друзей" вдруг вынырнет сиксот.

Режиссеру капнет походя.
Исподволь интриги заплелись.
Тот, зараза, как бы нехотя,
Отнимет роль, чтоб страсти улеглись.

И, вновь, все начинаешь заново-
На побегушках - лишь бы угодить.
И, как свеча, сгораешь заново,
Коль в примы роль доверили входить.

Эта рампа - искрометная.
И эта роль, признаться не нова.
Эй, каурая, залетная,
Ведь кругом, вновь, кружится голова.

     7 мая 1999 года

398. Раскрасавица девица…


      "Ома пае" Десять лет.

"Раскрасавица девица!-
Расскажи-ка, белолица,
Скоро ль будут гости к Нам?
-Как идея созревала?
-Где заложены начала?
-По ночам и вечерам.

Пекки Микшиев с Виэной
И с Корниловой Еленой
Долго думали, гадали
Да идею подсказали,
Что нужна" Своя, нам, песня"-
"Ома пае", " Ома пае".

Было только лишь начало-
Ручейком сочилось в мыслях,
Но начало все крепчало-
" Ома пае" уже в высях.

А тогда, в истоках брода,
Собирала по крупицам,
У карельского народа,
Стасюк Клара-чаровница,
Те, изюминок, вкрапленья-
Колорит Карельских песен.

Десять лет уже промчалось!
Вы-маститы и в зените!
Терве! С терве начиналось,
Коль не так, то извините.

Вас в Финляндии встречали
И в Прибалтике Вас знают.
Вы нигде не подкачали-
Ваши песни зажигают,
Коли песни словно Диво!
"Шла я улицей широкой
Диву дивувалася-
Милый коней запрягал,
А я любовалася."

А в Карельском нашем крае,
От Седого Валаама до глубинки,
Каждый знает" Своя песня -
"Ома пае", "Ома пае".
Вас восторженно встречая,
Вам цветы от сердца дарят!
Терве! Терве" Ома пае".
Терве! Терве! Всюду вторят
Вам от мала, до велика.

Пусть же Наша "Ома пае"
Тех высот не уступает.
Покорится пусть Огайо!
И Канада пусть узнает
Наши песни и былины,
Вашу удаль и раздолье.
Будьте же всегда едины,
Но с искринкой на приволье.

Так пусть живет и процветает
Этот интересный, самобытный
творческий коллектив-Хранитель
и пропагандист карельского
песенного национального искусства.
Добра и счастья, здоровья
и благополучия Вам участникам
хора и его руководителю.
Дальнейших творческих успехов,
новых песен и интересных гастролей.
Хор "Украинская песня".

     26 ноября 2000 года

399. С Десятилетием Центра Национальных Культур


Десять лет, конечно, дата!
Но ведь дело то не в этом:
Был бы Дом, была бы Хата,
Но ведь надо быть Эстетом!

По крупице, по карату
Собирался Люд до Кучи
В бело-стенную палату,
А потом еще и круче.

" Древо Жизни" - появился
центр Культурных Автономий.
Как-то сразу там прижился
Язык братской Нам Суоми.

И Карелы, Вепсы, Финны,
Белорусы, Украинцы
И Армяне, и Грузины
Шли к Тебе, несли гостинцы.

Что такое " Рош - а - Шана",
Знаешь Ты не понаслышке.
От Украинцев пошана,
От " Дуслар" имеешь книжки.

Здесь российские коврижки,
Здесь хохлушек ПАЛЯНЫЦИ
Здесь, не зная передышки,
Пляшут "Ллоине" Мастерицы.

Во главе всего директор -
Ах, Григорьева Людмила.
Она словно лучик - вектор
Всех Нас, здесь, объединила.

На преемственных началах -
Директриса Мигунова.
Та же роль и в тех же залах,
И Красива, и Толкова.

На ступеньку со ступеньки
Центр растет и расцветает
И не только деревеньки,
Скоро Мир его узнает.

Коль собрались воедино
Под твоим просторным сводом:
Автономия, община,
Все Культуры, всем Народом

Полетели песни в Эхах -
" Гей, лунаэ, заспивалы",
в Прибалтийских дальних вехах
твои Кантеле звучали,

" Ома пайо", "Ластен Пиири",
русской песней растревожил
нас " Роспев". Центр шире - шире,
полновесно сразу ожил!

Вот пример содружеств Наций,
Единения народов.
Сколько песен и оваций,
Сколько плясок, хороводов!

Пусть же будет так и Дальше,
Чтобы было так и Дольше!
Чтоб веками уживались
В твоих стенах все Народы,
Чтобы песней наслаждались
Годы - Годы, Годы - Годы!

     18 ноября 2002 года

400. Признаюсь! Откровенно рад


      Хейфецу Алексею Ильичу

Признаюсь! Откровенно рад,
Что по служебной пошел в гору.
Но только уж не надо деру.
Хотя в натуре, знаю, хват.

Будь с хитрецой. Не бей "Кнутом",
Ну и не, Якай, где попало,
Пореже обнажай забрало,
А то хлестнется ведь потом.

А так, щоденно, хай щастить;
Чтоб беспрепятственна дорога
И радость встречи у порога,
И руку Круче золотит.

Не забывай про нашу Честь!
Заглядывай чаще на пирушки.
Откусишь Нолик нашей Сушки
И не забудь, затем присесть!

     18 ноября 2002 года

401. Уже не много лет у нас…


      Казакову Игорю Георгиевичу.

Уже немного лет у нас
Осталось до могилы -
В тот прочный земляной каркас,
Бесссрочной домовины.

Погожим радуемся дням,
Как маленькие дети.
Уж не бывать, ведь, двум смертям,
Коль раз живем на свете.

Нам не в диковинку снега -
Ни в октябре, ни в мае.
Журчаний видели бега
Мы в ручейковой стае.

У нас на все приметы есть,
А значит объяснения:
Тогда прийдет благая весть,
Возможны наводнения.

То встанешь, вдруг, не с той ноги,
То, вдруг, чихнул три раза.
А плуг ведь точно от сохи.
А льва лицо - проказа.

Жизнь - постоянная борьба.
В ней все как на ладони.
Тому за подлость - ордена,
Коль честь, увы, в загоне.

Уходят лучшие из нас.
Да, подлецы живучи.
Порою, правды - тихий глас,
А вопли лжи - крикучи.

Ты оглянись по - сторонам!
-Не стал ли одиноким?
Нет прощения тем слезам,
Когда ты был жестоким!

В последний путь ты с чем уйдешь?
В тот миг все провернется.
Ведь, что посеешь, то пожнешь.
-Да, время не вернется!

     17 апреля 1998 года

402. Порою сердце так заноет


Порою сердце так заноет,
Что волком хочется завыть.
И голос правду - матку кроет,
Чтоб сердце перестало ныть.

Ты - недозволенно игрива,
До самой "жути" хороша!
Не под меня, а жаль, спесива,
Аж задыхается душа.

Ну почему года промчали,
А ты так поздно родилась,
Не в унисон сердца стучали,
Когда заря любви зажглась?

Ну, что поделать? - интересно!
Года назад не отсчитать.
Но если чувство полновесно,
То может стоит, так сказать?..

     дата неизвестна

403. Как жаль, что ты опять...


Как жаль, что ты опять
В угаре пьяном.
И струны не звенят
В аккорде рьяном.

Ты - тот безвольный страж
Похмельной водки.
Твой утренний кураж,
Лишь после стопки.

Проходит день за днем
И по - старинке:
То выпьем, то кутнем
На вечеринке.

А завтра, по - утру,
Опохмелишься.
И водка по нутру,
И не дичишься.

И будет все вот так!
-Я дока в этом.
-Кончай же пить, чудак,
Хоть под запретом.

На трезвое нутро
Ты сдвинешь горы.
Переруби ж "добро" -
Похмелья шоры!

     дата неизвестна

404. Когда не знаешь, как начать


      Морозову Олегу Дмитриевичу,
      Коллеге-однокурснику, зав.
      хирургического отделения БСМП

Когда не знаешь как начать,
То говорят,- "Начни с начала!".
Нам, помнишь, музыкой звучала,
В дипломе лекаря, печать.

И была радость, солнце в лицах.
Ушел во взравия медфак.
Коль боль людская - наш верстак,
Нам пожелали мастериться.

Мы до утра, тогда, гуляли,
До полупьяненькой зари.
Уже негласное пари -
В борьбу с недугом -заключали.

Мы рвались в бой под "удилами".
Нас тормозили, а мы шли.
Так мы стезю свою нашли.
Она и в радость с "кандалами".

Лиха беда, порой, с начала.
За этой чертовой бедой
Мы и в конце бежим с тобой,
Чтоб, та, болезнь не раскачала.

И сколько ж тех ночей бессонных?
Как будто к "Спасу на Крови"
Везут с восхода до зари
Болящих тех иль обреченных.

И тех, познавших муки ада,
На землю грешную вернешь.
И часть болей от них возьмешь!
-Кому-то взять, признаться, надо!

А сколько нервов днем и ночью -
На тех тяжеленьких больных
(Своих бы так жалел родных!)
Ты тратишь! Видит бог воочию!

В твой юбилей собрались вместе:
Коллеги, близкие, родня.
Еще пусть зреется стерня
И твой "пирог" лишь будет в тесте.

И пусть мчаться бурные ручьи-
Потоки водного простора,
И раслетятся от напора
Преграды, что на твоем пути!

Пусть скальпель твой не заржавеет
Еще на много-много лет.
Ты стал маститым, спору нет!
Но пусть гордыня не жиреет.

Тебе: и радости, задора,
Тебе и счастья на века,
Пусть в дом течет добра река -
Всего-всего без разговора.

     4 мая 1998 года

405. Я помню Вас ещё студентом


      Олегу Ивановичу Юрьяну,
      Зав.отделением травматологии

Я помню Вас еще студентом.
Тогда Вы были ассистентом.
В восторге все студенты были.
Вы нас учили, нас журили.

Азы всех травм Вы нам вдолбили.
Надеюсь, Вы нас не забыли?
Девчата ахали, вздыхали
И взглядом "жажды" провожали.

Текут года рекою бурной.
Хоть жизнь, порой, была сумбурной.
Но шли упорно к этой цели
И не сидели, ведь, не мели.

Сейчас Вы громко - именитый,
Рукастый, право, башковитый.
Вам все под силу, каждый знает, -
"Юрьян в делах не подкачает!".

И Сеппо..тьфу, и Илизара,
И даже пусть их будет пара,
Накрутит, коли столько надо.
Он многих вытянул из ада.

Вы, словно, доктор Айболитный.
Вы - эскулап наш каллоритный.
Идут к Вам даже с животиной.
Идут к Вам с мелочью рутинной.

Но Вы всегда и в нужном месте.
Нет, не подобны, той невесте,
Которая красна фатою
Вы - врач! Начертано судьбою!

Я очень рад, что мы знакомы,
Нет денежек для идиомы.
Я счастья от души желаю.
И, вот, стишок сей прилагаю.

     26 августа 1998 года

406. В честь десятилетия отделения ИТАР Госпиталя "Пограничников"


Десять лет! Так быстро пролетели.
Десять лет! Всего - то десять лет
Рос дитя в наркозной колыбели
И теперь другой уж эполет.

Возмужал, набрался сил, уменья.
Раздобрел - и в высь и поперек.
В прочь ушли - и робость, и сомненья.
Разгорелся в пламя уголек.

Побывал в горячей точке даже,
На войны кровавом рубеже.
Ты всегда на вахте, как на страже.
Десять лет исполнилось уже!

Десять лет! Мы многое успели.
Сколько дел свершилось, Боже мой!
Мы с тобой и в грозы, и в метели.
Ты ж - Дитя наш милый и родной.

Мы желаем детке долголетия.
Годы, чтоб не старили Его.
Чтоб награды, вроде междометия
И всего Наилучшего, Всего!!!

     13 декабря 2002 года

407. Посвящается десятилетию "Общества украинцев" в республике Карелия


Десять рокiв! Десять лет.
-Это много или мало?
-Юбилей! Здесь спору нет.
-Кто запомнил, то начало?

Пан Фортушный кинул клич.
Украiнська наша мова.
Скiльки потiм тих зустрiч?
Але та його розмова,

В гурт усiх нас потягла.
Вот, где было то, Начало!
Наша мова потекла.
Мова наша зазвучала.

Сколько планов и идей!
Надо, чтобы все свершилось.
И пошел поток людей
Нам на радость и на милость.

Сколько интересных встреч!
Ведь на самом деле было.
I нi в мовi только речь
Люди этих встреч - мерило.

Драч свои стихи читал.
Он - украинский пiсьменник.
Львова мэр к нам приезжал
И Павло Бохняк - священник.

Был посол, с ним фото есть,
Украины самостiйной.
Нам оказанная честь -
Мовой связаны единой.

Даже к финнам удалось
Нам заехать. Вот удача!
А порою, не авось,
На экране передача

Об украинских корнях,
Что в Карелии прижились.
Я б сказал, что не пустяк -
Дети наши здесь родились.

Сколько сделано всего!
Сколько планов претворилось!
Это - толика того,
Что уже у нас свершилось.

А поездки на моря,
Чтобы детки загорали.
Нет, скажу я Вам, не зря
Мы "Громаду" цю создали.

Та - начало всех начал,
Колыбель объединенья.
Она - наш родной причал.
В этом даже нет сомненья.

Знамениты! -Почему?
-Голова у нас толкова!
Ей и лавры посему,
Бо Вона всему основа:

Встречи, празднества, успех
И поездки за границу.
Якось зроби без помех
И зажгет для нас зарницу.

Скрипникова! Боже мой!
Грандиозные свершения.
Она жiнка с головой,
В этом также нет сомнения.

Она с планами всегда.
Сколько ею дел свершилось!
Другим хватит на года,
Может даже б не приснилось.

Есть немало тех людей,
Много сделавших для блага.
З ними - завжди нам теплей.
Тi - живительная влага.

Так: знайомый нам Чумак -
Выходец родного края.
Завжди "Общества" костяк -
Поросль наша молодая

Пан Фортушный, пан Литвин -
Сандармох и батькивщина.
Промайнуло ген годин,
А ведь "Общество" ЕДИНО!

У недiлю навчання,
У Павленко Катерины.
Нашi дiточки зрання
Вчили мову Батькивщини.

Реет украинский стяг.
Книжки наши появились.
Все пришло не просто так -
Люди этого добились.

И одна из тех начал -
Была песня! Мы запели.
Хор крепчал, крепчал, крепчал.
Песня - мамо - колыбели;

Пiсня наших матерей;
Про луги та рiднi хати,
Про Днiпро да ширь степей.
Буде й далi так лунати,

Тюриков, Фартушный пан ,
К завершенью разговора,
Ведь добились сверстки в план -
Ставку выбили для хора.

Хор до Луцька приiзджав.
Вiн на рiднiй Украiнi.
Луцька люд його приймав.
Помьятаэм це поныне.

В Сортавала пел наш хор.
Шли и в Партала концерты.
Шелтозера до сих пор
Помним мы аплодисменты.

Кондопожские края!
Хор и там Вкраiну славил.
Проторенная стезя.
Кто же хор наш так наставил?

Наш хормейстер именит!
Стасюк Клара песню чуэ.
Хор поэтому звенит,
Даже с выходом танцюэ.

В златоглавой был Москве.
Ох, как славно принимали!
И не только ведь в молве,
В ней призерами мы стали.

Мисилюк Олег у нас -
Человек незаменимый.
Снимет в профиль и анфас
Хор украинский, любимый.

Он - помощник нам во всем.
Летописец - он наш славный.
При нем будет все путем.
Ось, який вiн, друже, гарний.

Гордиенко и Литвин
У истоков становления.
Чи то Пан, иль господин!?
Украинцы - нет сомнения.

Гордиенко - голова!
Он расскажет нам такого…
Полновесные слова
И доходчиво толково.

Вот, недавно, вышла в свет
Его книга о Героях
Тех, давно минувших лет,
Чтоб те не были в изгоях.

На них выпала война -
Лихолетье то былое.
Честь их - памятью верна,
Пока будет жить земное.

Як надхненно, как артист ,
Вишталюк вiрши читаэ
И поет он, как солист
Да и ферму добру маэ.

Здесь - рабочий, инженер.
Здесь - художник и учитель.
Здесь - простой пенсионер
И надежный покровитель.

И врачи в твоих рядах,
И медсестры, и портные,
Генералы в орденах,
Ну и просто рядовые.

Здесь собралась вся родня -
От Карпат до Харкiвщини.
И традиции храня -
Поем песни Батькивщини.

Ой, ти матiнко моя!
Мы Шевченко не забули.
Гимн його - луна, луна.
Десять рокiв промайнули.

Десять рокiв! Десять лет!
-Это много или мало?
Вырос наш Авторитет!
Значит, зроблено чи мало!

     23 декабря 2002 - январь 2003 года

408. Бывает так...


Бывает так, что явь событий унесет куда то в даль, переменит
Твои отношения к, окружающему тебя, миру, появятся другие
Ценности и новые друзья, и, притом, единомышленники по хобби,
Которое захватило душу очень давно и заставляет им заниматься
с утра и до утра.Казалось бы и зачем это нужно? Зачем забивается
голова какими -то рифмами, которые, порой, так и ложаться в стих
от увиденного, пережитого тобою или же, как ответ, на существующее бытие.
С Евгением меня свел все тот же случай, случай довольно банальный
и до жути простенький….меня как - то пригласил, Шпак Александр
Дорофеевич, на рыбалку по снежку с коловоротом, под морозец с во-
Дочкой, сказав, что будет еще один человек, который страстный охотник
И не менее страстный рыбак подледного лова на мормышку.
Сказано, сделано, Чуть свет, как говорится, до зари, в потемках, едем,
забираем Евгения и катим на ламбушку, известную только нашему вожаку,
Александру Дорофеевичу.
Остановка на полпути, такой уж ритуал, достали"потайное" из шарабанов,
Разлили, выпили, выпив, "крякнули" и только после этого все и началось, началось наше знакомство.
Начал Шпак Губерманом про снежные норки…,
Затем Евгений о чем - то душевно - привлекательном. Я старался уцепиться за рифму и вспомнить автора стихов, но на ум ничего не приходило да и было это
Какое -то личное, личное и так не похоже, ни на Блока, ни на Есенина, ни на
Тютчева. Чтобы не осрамиться и не попасть в просак, я робко спросил, - "Не
Уж то собственные?", а он, как бы подначивая и не дав еще "переварить" услы-
Шанное, начал следующее, затем еще и еще…. Мы слушали, а я удивлялся широте мыслей и отточенностью рифмы. Выпили еще чуток, чтобы рыбка ловилась и рука не уставала, закусили, о чем - то порассуждали, прошлись
По жизненным моралям…Вот, тут - то подошла и м оя очередь выплеснуть
Свои, так сказать, доморощенные, писанные по ночам на кухне или же в нашей операционной, стихи…
Вот и встретились три человека с такими разными профессиями (Евгений - строитель, Шпак - биолог, я - анестезиолог), но с одними и теми же странностями, выражать свои мысли рифмой. Боже за эти годы, которые мы знакомы, столько было прочитано стихов друг другу, что диву даешься.
Стихи сблизили нас, сделали нас друзьями, а не просто знакомыми.
Возможно, профессионал найдет в его стихах какое -то несовершенство и ему покажется это все дилетанством. А он и не претендует на что - то сверхестесственное. Они, эти стихи, заставили его гореть душевно, повели
Его за собой, увлекая и нас в его видение мира, в его мир.
И добрый путь его кораблю и достойное плание по рифам рифм, пусть не
Угаснет его горение и не убежит от него его хобби, хобби Писать Стихи.

     22 апреля 2002 года

409. "Бар на Красной"


      На юбилее у Шкарина Евгения Алексеевича

"Бар на Красной!" Друзья.
Все торжественно - строго.
Юбилея стезя,
Коли годы от Бога.

Наш Евгений с женой,
Две красавицы дочки
( Не разлить их водой),
как любовные строчки.

Я знакомлюсь,- " Привет!"
Шпак, конечно, с Татьяной.
Борис - юности след.
- Мы знакомимся рьяно.
- Александр, Александр…
Тот уже Академик,
А другой Александр -
Поэтический пленник.

Женя! - Сколько друзей!
Много дел за спиною.
Ты - ходячий музей
С интересной судьбою.

Вино льется рекой.
Все потешно плясали.
Стало лето весной,
Словно юности дали.

Комариный редут.
В твое дачное место
Нас, с гостями, везут
И там та же фиеста.

А потом шашлыки,
Перед этим парилка.
Мы снимали вершки,
Коль бодрила горилка.

Дай Бог счастья тебе
И семейству родному,
Чтобы радость в судьбе
Создавала основу,

Чтобы так же и вновь
Вы от страсти немели,
К Вам спешила Любовь,
Как весною капели.

     12 июня 2002 года

410. И это все снова отсюда


      Евгению Шкарину

"И это все снова отсюда!" -
Крылатая фраза стиха.
И мыслей топорщится груда.
На рифму подходит уха.

Идем сквозь снега и заносы.
Нас трое здоровых мужей,
(Рискну я сказать, что Колоссы)
Колючей, порою, ежей.

Идем, говорят, на удачу,
Сегодня луна словно блин.
Ведь я не кричу и не плачу,
Коль выморщу хвостик один.

Евгений уходит в сторонку,
Надеясь на лучший улов.
Махнем мы рукою вдогонку.
Вот, прихоть рыбацких оков!

И это все снова отсюда -
Из планов твоих громадье.
Возможно, ты в чем - то зануда,
Но есть же, скажу я, чутье.

Ты строил дома и заводы
И жизнь, как кирпич к кирпичу.
Летят в седину твои годы
И мерно сжигают свечу.

Но если берешься за дело -
Доводишь его до конца,
Притом хорошо и умело
С задором и хваткой юнца.

И это все снова отсюда -
Из опыта жизни твоей.
И вновь открываешь ты чудо,
И вновь - рой весомых идей.

Пусть годы тебя не смущают,
Ведь годы - твоя мишура,
А планы тебя донимают
И дело идет нагора.

     5 января 2003 года

411. И все это снова отсюда…


      Евгению Алексеевичу Шкарину

И все это снова отсюда,
От нашей матушки земли.
Родит она порою чудо,
Лишь только гению сродни.

Он - и строитель, архитектор.
Он - чудотворец благих дел.
Он - и поэт, он - и корректор.
Он - и рыбак, и самодел.

И все это снова отсюда…
Рьяно свистят свиристели.
Порой прорывала запруда
И руки натужно немели,

И думалось, как- то подспудно,
Что надо уйти на покой.
Но жить в тишине - это ж нудно
И вновь позовется весной.

И все это снова отсюда…
И ты по-рыбацки в пути.
Дрожит от волнения уда
И вся еще жизнь впереди…

Ведь ты - строитель, архитектор.
Ты - чудотворец благих дел.
Ты - и поэт, ты - и корректор.
Ты - и рыбак, и самодел.

И все это снова отсюда.
Так пусть с тобой счастье живет
И жизни не рвется подпруга,
И пусть тебе в жизни везет.

     Май 2002 года

412. На смерть друга


Ушел из жизни ты,
Совсем еще короткой.
Смерть замела следы.
Печаль запили водкой.

Такая уж судьба,
Лишь Бог над нею властен.
В слезах твоя родня
Да смерти лик бесстрастен.

Покинул этот мир
Без жалоб, без молитвы,
Друзей, призвав на пир
Для мыслей бранных битвы.

И жизнь, что мать дала
И смерть - не обратимы.
Природе и Богам
Они не обходимы.

Как много горьких слез!
Погост - всегда утраты.
В тиши густых берез
Твои теперь пенаты.

Остался другом ты
И нет ничьей бравады.
Мы принесем цветы
В знак дружеской награды

     20 января 1999 года

413. Друзья! Я покажу Вам бар


Друзья! Я покажу Вам бар
И есть на то причина,
Скажу Вам это ж - Божий дар
С названием " У камина".

Трещат дрова. Тепло. Уют.
Душевно, романтично.
И Вам скучать там не дадут,
Обслужат на отлично.

     18 января 2003 года

414. Вожу я Мурку за собой


Вожу я Мурку за собой
Для общего развития.
Как хорошо, когда отбой -
Постельные события.

Ах, Мура, Мурочка моя,
Ты - мартовская киса.
Сбежалась вся моя родня,
Чтоб на тебя дивиться.

Ты статью вышла и лицом
И все как на подборе.
Вчера гутарил я с отцом.
В нем вор сидит на воре.

Он мне сказал, как на духу, -
" НЕ надо фраерится,
Коль рыло Мурочки в пуху,
Пора и розродиться",

Уже живот не видно ног
И не наклониться.
Уж скоро будет Мурке срок -
Чревом разрешиться.

Уже ботинки не одеть
И не застегнуться.
На Мурку лучше не смотреть,
Чтоб не поперхнуться.

Ах, Мура, Мурочка моя -
Три короба в обхвате.
Сбежалась вся моя родня.
Нет места в моейхате.

А вот вчера отвез в роддоми.
Мур сына подарила.
Гудит на радостях весь дом,
Гудит и сват верзила.

Ах, Мура, Мурочка моя.
Ты - мартовская киса.
Сбежалась вся моя родня
На сына подивиться.

     10 апреля 2002 года

415. Я не хочу спросить, - " Вам сколько лет?"


Я не хочу спросить, - "Вам сколько лет?".
Не потому, что сравниваю с кощунством,
Не потому, что это этикет,
А просто, это связь с душевным чувством.

Вы - хороша, красива, Боже мой!
И Вы душою молоды как прежде.
Вы рождены под яркою звездой -
В любви и вере, дружбе и надежде.

Вас окружают верные друзья
И в этот день Вам масса поздравлений.
Как любит Вас прекрасная родня,
Без всяких показух и впечатлений.

Желаю Вам, чтоб все мечты сбылись.
Будьте молоды: и телом, и душою.
Вы ж яркою звездою родились,
Так встретьтесь со столетнею весною.

     21 января 2003 года

416. Мы, до зорьки, в темноте…


Солнце светит. Лед трещит,
А то стрельнет, как из пушки.
Глубина озер манит,
Выгоняя из избушки.

Мы, до зорьки, в темноте,
Различая только спины,
По озерной наготе,
Побежали на "глубины".

Шпак прикинул, посопел, -
" Ну, кажись, пришли на место!"
-Оглянуться не успел,
У него уже фиеста.

Вас с началом, милый Шпак,
Чтоб и дальше так клевало!
- Да, уж видно здесь косяк.
И мы выпили, под сало,

За удачу, так сказать.
Нет рыбацкой краше доли,
Когда есть что показать
И опять таки на воле.

Ох, как клюнуло! А, ту…
Не леса, струна и только.
От волненья весь в поту.
-Что помочь, дружище- Колька?

-Да уж поздно.- Что сошел?
Что мормышку оборвало?
-Он и рыбу всю увел,
Ведь клевать то перестало.

Ничего. Сейчас, сейчас.
Я сверлю с остервененьем.
Но ни в профиль, ни анфас…
Где - то кануло везенье?

Мы уходим. -Рыба есть?
-Невежнецки, но клевало.
И эпитетов не счесть,
И гипербол знать не мало.

Солнце светит. Лед трещит,
А то стрельнет, как из пушки.
Глубина озер манит,
Выгоняя из избушки….

     18 апреля 2002 года

417. Какая эта роль!


      Дворникову Валерию Ивановичу -
      Артисту от Бога. И, дай бог ему так и
      Дальше увлекать нас, зрителей,
      Своей ролью, ролью сцены.

Какая эта роль!
Вы так ее подали.
В душе - тоска и боль,
Сердечные печали.

Наверно, Вы себя
Так искренне играли?
И образ тот любя,
Мы с Вами сострадали.

А роль иная вновь.
В ней - смех и слезы льются,
Измена и любовь
Сойдутся, разойдутся.

Поставлены на кон -
Вся жизнь и честь невесты,
Не действует закон,
Не видится фиесты..

Мы шли за Вами в след,
Как Вы , переживая
И чувствуя ответ,
И личность понимая…

Вдруг занавес украл
Ваш образ. Доиграли!
Какой ни есть финал
И мы его узнали.

Ведь победимо зло
И правда торжествует,
И всем чертям на зло,
И истина пирует.

Ваш интересен миг
Перевоплощения
И зритель к Вам проник.
Прося у Вас прощения,

Что полюбили Вас,
Любя переживали.
Вновь позовет Парнас,
Ролей знакомых дали.

Артист,артист всегда:
То плачешь, то смеешься.
Горит твоя звезда,
Коль роли отдаешься. _

До встречи, а мы вновь
Придем на Вас, из зала.
Воистинно Любовь,
Воистинно начало!

     11 апреля 2002 года

418. На озере, а снега по - колено


На озере, а снега по - колено.
Сегодня оттепель, лыжи не скользят.
Хотя б скорее вырваться из "плена",
А то дурные мысли теребят.

Вода под снегом - снеговая каша.
Уже, пожалуй, выбились из сил.
Ведет на место всех "Сусанин" Саша.
Он нас на подвиг этот вдохновил.

Пришли на место, будто бы из бани.
Но взяли хватко в руки ледобур.
И все с усмешкой и без всякой брани.
Саш, ведь клюнуло, даже чересчур.

Тяну лесу, ох, как удивляет,
Так значит, не напрасен градом пот.
И трепет рыбки малой вдохновляет.
Радости, как говорится, полный рот.

Шпак - дружище машет, что есть силы.
И у него фиеста началась.
Ведь мы ребята уж не так и хилы.
Тяну, тяну, но, вроде, сорвалась.

Уже уха. Добротное начало.
Да вдруг отбой и надо уходить.
И как - то жаль, и сердце застучало -
Неделю ждать, чтоб снова так удить.

     27 января 2003 года

419. По любой тревоге


      Посвящается воинам вневедомственной охраны

По любой тревоге
Вы всегда в дороге
И порой рискуете собой.
Город спит и рано
Мчит вовсю охрана.
Там, возможно, ждет Вас жуткий бой!

Засекает время
Воровское племя.
Там, где Вы ему несдобровать!
И не понаслышке
Нет им передышки.
Вашу честь пером не передать.

Вы, как щит, охрана
Поздно или рано,
Как всегда на боевом посту.
Мчитесь среди ночи
И расчет Ваш точен -
Слышит вор Вас даже за версту.

По любой тревоге
Вы всегда в дороге
И порой рискуете собой.
Город спит и рано.
Мчит вовсю охрана.
Там, возможно, ждет Вас жуткий бой.

     21 февраля 2003 года

420. Итаровцы


Уже ночная темнота
И все ложатся спать,
А здесь сплошная зевота
И надо начинать

Вводить в наркоз, чтобы уснул
Больной и крепко спал,
Чтоб по - утру сказал, -"Вздремнул,
Не ведая начал".

А что мы провозились с ним
Почти что до утра,
Ему так не говорим.
Еще не та пора.

Зачем сейчас об этом знать?
Работа, как всегда.
Мы можем даже воскрешать.
Мы, где пришла беда.

Нас кличут здесь, нас кличут там.
-Быстрее, помоги!
-Кажись, уходит к праотцам?
Везут к Вам без ноги.

То отравленье, то запой,
То угорел вчера,
То что-то плохо с головой,
То получил "пера".

То утонул в большой воде,
То в супе" утонул"
То кто-то двинул по "балде",
То с крыши сиганул,

То астма дядечку куснет
И даже не вздохнуть,
То что-то сам себе введет,
Решив родных пугнуть.

Мы всем поможем. С нами Бог
С утра и до утра.
Вчера в наркозе был бульдог,
С тюряги фраера.

Уже рассвет трубит отбой
И солнца свет в окно.
Уйдем мы нынче спать домой.
Там ждут уже давно!

     3 марта 2003 года

421. Эх, с ненавистью, что ли пролетарской...


      Мельцеру Рудульфу Ионтелевичу, профессору и,
      конечно, коллеге от Рубцова - анестезиолога БСМП.

Эх, с ненавистью, что ли пролетарской
Накинемся на прожитые годы!
Я помню, как корпел над кандидатской,
Теперь уже профессорские броды.

Уже немножко в теле, округлился,
Но все такой, как стих у Губермана.
Признаюсь, я когда-то удивился,
Что пишешь так и это без обмана.

Читал и перелистывал сочиненья,
Как образно и метко в этом слоге!
И как берутся эти вдохновенья?
Ведь их найти, что ту иголку в стоге!

Я знаю Вас и без пьяна уважаю,
Хотя и выпить, вроде б, не мешало.
Я от души всем сердцем поздравляю,
Чтоб жил и жил и написал немало.

Ну, что сказать - евреисты мы оба,
А по - сему, не надо обижаться.
Пусть жизнь идет радушно и толково.
Ну, и почаще к ЛЕДИ загораться.

Живи во славу здешнему народу.
Пусть процветает начатое дело.
Вот лично Вам сложил я эту ОДУ,
Чтобы в душе у Вас Бурлило и Кипело!

     4 марта 2003 года

422. Посвящается Шолом-Алейхему


Я вот уже который раз
Смеюсь до слез от афоризмов-
Шолом-Алейхема рассказ
Былых историй, "катаклизмов".

Тевье - молочник. Боже мой!
Листы зачитаны до дырок.
Я окунаюсь с головой
В еврейский дух и заковырок.

Я слышу и ведь там живу:
Там Мойша яйцами торгует,
Как - будто с этим на яву
Еврейский дух, смеясь, бунтует,

Как щи хлебаю, куру ем,
Как в долг беру и долго плачу,
Порой бываю, глух и нем,
Коли считаю, чью - то сдачу.

Я возмущаюсь, гнев берет
За те еврейские погромы.
Там Сара Файну отдает
В чужие Левины хоромы.

Еврейские шепот, - "Где булы,
К кому, скажите, Вас пристало,
Ходили ль нынче на "возы",
Там брата нашего хватало".

Вчера; я курочку купил,
А Маня пух насобирала,
Андрюша тазик залудил,
А Веня сбегал до меняла.

Шолом! -Шолом! Как ты живешь?
Шолом! Все таже синагога?
И вновь Алейхема берешь,
И чтишь его, как веришь в Бога.

     13 марта 2003 года

423. Вновь окунулся в то былое


      Кемлянам от Рубцова

Вновь окунулся в то былое,
Где врачевать я начинал.
Задела память за живое,
Ведь КЕМЬ - начало всех начал!

И вновь тоска по прежним летам,
И по морошечным местам,
Уже по бывшим эполетам
И, жаль, по прожитым мадам.

Нет, не вернется вдохновенье,
Уже не та, признаюсь, стать.
Да взбудоражило мгновенье.
Но как мне годы отверстать?

Передаю, - "Привет, Кемляне!
Я Ваш и только Ваш земляк.
Теперь тружусь в " помойной яме"
Уже, наверно, не пошляк.

Как хороши те были годы!
Они со мною навсегда.
Вновь Вам мои строчатся оды.
Кемь для меня, как та Звезда!

     14 марта 2003 года

424. Хотите, верьте, хотите, нет


Хотите, верьте, хотите, нет,
Но денег нет и на букет.
Я у тебя, Тань хошь, в долгах?
Могу любить и на паях.

Сейчас нижайший и поцелуй.
Ты уж, пожалуйста, слышь, не кукуй.
Тебе веселья - сто раз по сто
И если хочешь еще, коль что.

И счастья раз, любви и днем.
А если хочешь, давай пойдем!
Живи в достатке и будь такой
И с мужиком, ну и со мной.

     4 мая 2001 года

425. У нас тройные именины


У нас тройные именины -
Девицы наши родились.
Дай счастья, Боже, до кончины,
Их красотою удивись.

Дай исполнения желаний,
Дай им любви земных сердец.
Дай им прекрасных начинаний,
А Ольге с милым под венец.

Возьми над ними свое шефство,
В любви покорности им дай.
Ну, чтобы было и кокетство,
Как благородный, чудный май!

А я от всей души желаю
Им всем любовной суеты.
А, коль чего не понимаю?
Украсят пусть от нас цветы.

     1 апреля 2003 года

426. Впервые чествуем тебя


      Корнилову Андрею Олеговичу,
      С днем его рождения

Впервые чествуем тебя,
Хотя, признаться и не знали.
От всего сердца и любя,
Тебя, Андрюша, поздравляли.

Ты - молод. Жизнь вся впереди.
Ты - энергичен, слава Богу.
Ты жизнь делами наследи
И озари ИТАР "берлогу".

Будь счастлив, в жизни жизнелюб.
Будь в полном здравии до смерти.
Будь коллективу нужен, люб
И не пугайся круговерти.

Тебе - успешные дела.
Тебе - от жизни наслаждения,
Чтоб жизнь на доброе вела,
А от плохого - упреждения.

О, кей! О, кей! О, кей! О, кей!
Прими же наши поздравления.
Везде сумей, во всем сумей
И лишь благие впечатления.

     18 апреля 2003 года

427. Дашеньке


Мы волновались за исход.
Мы волновались за начало.
Такой твой, внученька, весь род.
Скорее б только полегчало!

Скорее б все и позади,
Чтоб все прошло тип - топ, удачно.
Ты только хныкать погоди.
Смеяться лучше, равнозначно!

Не бойся, сон к тебе придет.
Врачи с умелыми руками.
Я чувствую, что все пройдет.
Мы ждем тебя уже с цветами.

И вновь к ребятам побежишь,
И вновь в седле велосипеда,
И вновь, куда - то убежишь.
Такая ты уж непоседа.

Скажи спасибо всем врачам,
Кто так старался над тобою.
Как будет радостно очам,
Что ты опять у нас, со мною.

Так приезжай к нам побыстрей,
Оголоси родные стены,
Ведь нам с тобою веселей.
Быстрее б эти перемены.

     15 мая 2003 года

428. Посвящается Григовичу Игорю Николаевичу


Какой Вы - добрый, чуткий человек!
Ведь Вы всегда на помощь к нам придете.
И пусть не замедляется Ваш бег.
Мы к Вам придем, хотя нас и не ждете.

Мы с Вами, как за каменной стеной!
Вы с нами и не будет потрясений!
За столько лет, воистинно, родной
И это, я скажу Вам, без сомнений.

Перелопатив столько наших душ!
Вы - безотказный лекарь и учитель.
И пусть в века, в честь Вас, играет туш!
Вы добротой своею - покоритель!

Сначала наших ставили детей -
На счастье жизни, радости общенья,
Уж внуков из болезней вырвали сетей.
Мы любим Вас и в этом нет сомненья.

Вы - литератор, а какой поэт!
Донельзя Ваши книги зачитали.
Ваш интересен пушкинский сюжет
Да и стихи те в душу нам запали.

Спасибо Вам - за ласку, доброту!
Спасибо! Откровенное спасибо!
И, чтоб всегда Вы, словно, на току!
Вам токовать, но чтоб - без либо, либо!

     28 мая 2003 года

429. Когда ребенок не здоров...


      Григовичу Игорю Николаевичу
      Профессору по детской хирургии

Когда ребенок не здоров -
И днем, и ночью нет покоя.
Хотя семья из докторов,
Но не поймут, что с ним такое.

Перевернется все вверх дном.
Уж на поверхности симптомы:
Да все авось, да все потом,
Опять какие - то препоны.

Уже черты заострены,
Страдальный взгляд, в слезах глазницы
И губы, боже мой, черны,
И ножки тонкие как спицы.

И вдруг кого - то осенит, -
" А, где Григович?" Может, может?
И к телефону побежит,
Ведь он - профессор, он поможет!

Уже в руках его, Дитя.
Ему, как Господу молились.
Он им - Господь да и судья.
В приемном всей родней толпились.

Ребенок Ваш и впрямь тяжел.
Куда же Вы смотрели, черти?
Еще б чуть, чуть он бы ушел,
Хоть верьте мне или не верьте!

Ему откапаем сейчас.
(Язык как щетка, даже хуже.)
Как только. Сразу. В тот же час.
Затянем пояса потуже.

Как все прошло, как все далось,
Ведь только Богу и известно.
Причем здесь русское авось,
Хотя, как БОГ, признаться лестно.

Вернул Он столько всем детей
Из жутких " пропастей" кромешных,
Из всех болезненных сетей
И тех, казалось, безутешных.

Спасибо все Вам говорим,
Всего, что хочется желаем.
Мы от души благодарим
И с днем рождения поздравляем.

Ходите в баньку, так держать,
Чтоб счастье Вас не обходило
И никогда не унывать.
Пусть будет все прекрасно, мило!

     Февраль 2002 год

430. Натали, ты, Натали!


Уходила, приходила
И маячила, в дали.
Мою молодость сгубила.
Натали, ты, Натали!

То, ты - свет в моем окошке,
То его закроешь мглой,
То - любимая в сторожке,
То с туманной пеленой -

Не дороги, не ухабов
И на ощупь не пройти.
То настроишь жутких планов,
Их вовек не разгрести.

То несу тебе букеты -
Обломаю всю сирень,
То кричу я, - "Где ты? Где ты?",
То сменила ночь на день,

То калиной красны губы -
Аппетитны, горячи,
То не хватит даже шубы,
Сидя рядом на печи,

То в мороз теплее печки -
Пыл души не передать,
То горишь подобно свечке,
То никак не "обуздать",

То Весною обогреешь,
То остудишь вдруг зимой,
То от счастья онемеешь,
То зальешься вдруг слезой,

То да се, то-то, то это,
То откуда и куда,
Как прекрасно нынче лето,
А Весна - одна беда;

Уходила, приходила,
То маячила, в дали.
Мою молодость сгубила.
Натали! Уж, Натали!

     3 июня 2003 года

431. Тридцать пять, а ведь не мало


Тридцать пять, а ведь не мало,
Лет промчалось, позади!
Помним, радостью качало,
Что там ждет нас впереди?

ГГМИ - мы с тобою
Познавали бытие.
Ты ведь с нами, как с судьбою,
Через наше житие.

Ты и в горе помогаешь,
Мы и в радости с тобой.
Ты на путь нас наставляешь,
Хотя путь уже другой.

Тридцать пять - мы старожилы
И прошли от "А" до "Я".
Нам выкручивали " жилы",
Но ведь мы твоя родня.

Все стерпелось, все успели.
Ты поклон от нас прими.
Не сидеть тебе на мели!
Процветай! ГГМИ.

     5 июня 2003 года

432. Что желают женщине?..


      Тамаре Овчинниковой в честь ее дня рождения.

Что желают женщине
В ее день рождения?
Что желают женщине?
-Конечно, наслаждения!

Радости, веселья
Томе напророчим,
Счастья, вдохновенья
Ей Весной упрочим.

Тропы перетынные,
Чтоб в пути не сбили,
Чтобы сны наивные
В бытие водили,

Чтоб цвела как розочка
И шипов немножко.
Прыгала б как козочка.
Помнилась сторожка

Или та обитель,
Где жилось вольготно,
Чтобы покоритель
Спал бы с ней охотно.

Самого наилучшего
Мы желаем, Томе.
Тонуса могучего
И достатка в доме!

     11 февраля 2002 года

433. Роменской ср.школе № 2


Мы лица узнаем друзей с трудом.
Уже давно не юная походка.
А сколько ж лет промчалось со звонком,
Коль у кого - то выросла бородка?

Уже не так быстры мы на подъем.
Успели многое ли в жизни сделать?
Как и тогда вопросы задаем:
" Ну, как дела, ах да! А что поделать?"

как хорошо, что мы собрались вновь.
Нас наша школа снова приютила.
По памяти года прошли, любовь
И как когда - то школа нас учила.

Звонок последний прозвенел давно,
Но ведь родными нам остались стены,
-Там моя парта, вот мое окно.
-Давно не нам резвятся перемены.

Спасибо говорим всегда, - кому?
-Родителям, конечно, нашей школе.
Да и сейчас, спасибо! По - сему,
Пока живем, как говорят - доколе…

     13 сентября 2001 года

434. Другу детства Борису Кременчугскому


Вспоминай о своем друге.
Как быстро годы пролетели.
Почитаешь на досуге
Мысли, что в стихах осели.

     21 августа 2001 года

435. Школа


Ты - наше счастье и звезда!
Хоть далеко мы друг от друга
И годы - вешняя вода,
Но ты - нам верная подруга.

Мы - твои дети и птенцы.
Ты нам дала азы начала
Тех знаний, первые венцы,
Ступени школьного причала.

Мы разлетелись кто куда,
Теперь есть даже за границей,
Но помним мы тебя всегда,
Ведь ты откликнулась сторицей.

Нам первый слышится звонок
И бал прощальный всюду с нами.
Ты нам по - жизни, как пророк,
И мы к тебе идем с цветами.

     6 августа 2001 года

436. МЧС


Мы там, где трудно так порой бывает,
Людское горе льется через край.
Мы там, где жизнь людская замирает
И стоны, как набат, кричат ,- "Спасай!"

Беду и горе заслоним руками,
Частицу сердца людям отдаем.
Хоть не всегда встречают нас с цветами,
Мы бескорыстно служим и живем.

Мы там, где сплошь и беды и ненастья,
Где жизнь уже висит на волоске.
Мы там, где вмиг внезапные несчастья
И радость захлебнулась вдруг в тоске.

Мы там, хотя бывает очень трудно
И рвутся нервы от людской беды.
Мы там всегда, где это очень нужно.
Мы - помощь от спасательной звезды.

Мы вылетаем по - приказу,
По долгу службы, так сказать.
Мы свято верим МЧС наказу,
Сноровки нам не занимать.

     17 сентября 2001 года

437. Я слышал, - "Бенефис у Вас"


Я слышал, - "Бенефис у Вас
Вчера прошел в больничном зале
И был Олимп, и был Парнас,
Коль Вашу книжицу читали".

Я не читал - не та знать честь,
Не для меня местечко в зале.
Да принесла сорока весть,
Что вы с арабами витали.

Да, я, конечно, не нацист.
Мне безразлично с кем блуждали.
Быть может я и эгоист,
Но Вы об этом тоже знали.

Все встало на круги своя,
Коль Вашу книжицу издали.
Другая значится "родня",
Другие руку Вашу жали.

А мне, представьте себе, жаль,
Что Вы прошли и не узнали,
Что в дружбе треснула эмаль,
Что Вы совсем другою стали.

Пройдут и эти времена,
Но ведь когда - то мы пахали!
Знать износились стремена,
Коль не нашлось местечка в зале.

     18 июня 2003 года

438. Я поздравляю Вас, серьезно


      Клещевниковой Вале6нтине Павловне
      Все от того же Рубцова Николая

Я поздравляю Вас, серьезно.
Учитель многих докторов.
И, что такое - рано, поздно,
Коль есть писательский оков.

Года проходят за годами -
В единой строчке динамизм.
Пишите днями и ночами
Под Ваш научный педантизм,

Чтоб не пропал Ваш дар господний:
Писать, писать еще, писать.
Чтоб не спешил из преисподней
Еще так годиков на …дцать.

Мы уважаем Вас и любим
За Ваши ратные дела.
Мы дело Ваше не забудем
И пронесем через года.

Желаю творческих свершений
И начинаний. Так держать!
Счастливой жизни, вдохновений,
И никогда не унывать!

     21 июня 2003 года

439. Какая незнакомая квартира


Какая незнакомая квартира
Хоть за окном все те же тополя.
Ушла хозяйка из земного мира.
Алел закат да блеклая заря.

О, Божe. Вмиг квартира онемела
И холодом повеяло от стен.
Оно без мамы вроде заболела.
Ей этот вакуум без матери как плен.

В ней нет тепла, веселья, шума, гама,
Привычной материнской суеты.
Хотя не скрою та же панорама,
Но вот сожглись привычные мосты.

В ней нет задора, ласки даже гнева.
Одна проруха да ветвей персты.
И пусто справа так же пусто слева.
О, Боже! Как порою мы черствы!

Притерлись к запаху ее живому:
Ковры, качалка, стул ее, кровать.
Не по себе ее родному дому.
Мне тоже дом, без мамы, не узнать.

Какая незнакомая квартира
Хоть за окном все те же тополя.
Ушла хозяйка из земного мира.
Алел закат да блеклая заря.

     10 марта 1997 года

440. "Надежда" - исторически-патриотический клуб


Вы знаете, кто первый запевала,
К кому по зову сердца мы идем?
"Надежда" - словно лодка у причала!
В "Надежде" наши радости найдем.

Вы помните концерты, прибаутки,
День Победы со слезами на глазах?
"Надежда" - наше счастье, наши шутки.
С "Надеждой" и улыбки на устах.

В "Надежде" наши помыслы, идеи.
В "Надежде" появилось душ родство.
Мы многого добились и сумели.
Нам, кажется, что это естество.

Естественно, что мы теперь едины
И мы "Надеждой" нашею горим.
В "Надежде" мы, поверь, неразделимы.
В "Надежду" верим и ее храним.

Вот и сегодня, в Рождество Христово,
Мы дружно встали под "Надежды" стяг.
И как когда-то мы "Всегда Готовы!".
"Надежда" - наш и символ, и наш флаг.

Мы с нею все на свете одолеем.
В "Надежду" верим, с верой той живем.
Невзгоды победить мы с ней сумеем.
В "Надежду" верим, с нею ведь живем.

Так пусть не гаснет у "Надежды" пламя!
Мы- искорки, но коли станем в строй!
"Надежда" - наша память, наше знамя!
"Надежда" - мы всегда - всегда с тобой!

     8 января 2001 года

441. Вы слышите, грохочут сапоги?…


      Дмитрию Николаевичу Покотило
      Посвящается

Дружище! Как далеко мы -
Года и расстояния.
Но грохотали сапоги,
Уставов мироздания.

Уже промчалось двадцать лет,
А словно, вот, вчера
Присягу, верности обет,
Мы приняли тогда.

Клялись ведь честью дорожить,
Пока нам суждено прожить.
Клялись ведь стойко защищать
Отчизны сон, Отчизну - мать.

Мы чувствовали всем нутром, -
"Так точно, Смирно, Марш, Бегом!"
А сколько стоптано сапог
За уставной солдатский долг,

А сколько роб сменили мы
За две длиннющие зимы?
Учения, холода, дожди,
Скупые письма - Жив да жди.

Дождались, черт его бери!
Приказ о Дембеле прочли.
И на плацу, чеканя шаг,
Прощаясь, целовали флаг!

И радость вроде бы пришла.
Скупа солдатская слеза.
"Славянки" звук сжимало грудь.
Солдатской дружбы не забудь!

Расстались быстро, как - то вдруг,
Но и сейчас, как сердце стук
Те дни далекие со мной
И ты - дружище, дорогой!

Уже промчалось двадцать лет,
А словно, вот, вчера…

     1984 год

442. Частушки - нескладушки


Не буди ты казака
После жуткой сечи.
Не ходи до кабака
Коль нет дара речи.

Не целуйте те уста,
Коль они закрыты.
Будет долгою верста,
Коль мозоли сбиты.

Оборвался лунный свет.
Тьма во всей округе.
Нес Миланье я букет
Да отдал подруге.

Занавешено окно -
Не моя дивчина.
Видно так уж суждено -
Есть на то причина.

На горе стоит ольха,
А на ней голубки.
Раззадорилась сноха,
Раскраснелись губки.

Шла девица под венец.
Было это в мае.
Подковал ее кузнец,
Кажется, в сарае.

Плыл огарочек свечи,
Как слезой белуга.
Мы с Миленкой на печи
Провожаем друга.

Парни в баню не ходите -
Девки голы, просто срам.
На двоих их не делите
И не надо пополам.

Не ходите, не ищите,
Где у милого шалаш.
А найдете, не шумите.
Мой миленок, а не Ваш.

Люблю тещино варенье.
Люблю с сыром пироги.
Познается все в сравненье, -
" Лучше все же у снохи!"

     29 ноября 2002 года

443. Как рано ты ушел!


Как рано ты ушел! -Заря не разыгралась.
Стоят луга, покрыты серебром.
Еще пичуга только просыпалась.
Ты, как кобель, в тихую и тайком.

Еще алели губы, как зарница.
Еще свежи - ночное и костры.
Еще в сердцах любови " колесница",
Амура стрелы пламенно - остры.

Еще, казалось, время бесконечно
И сердце замирало от любви,
Но все промчалось, даже скоротечно,
И вот одна я в алостях зари.

Трава по пояс. Ранняя прохлада.
Померкли звезды, блеклая луна.
За что, скажите, слезная награда?
Зачем я по - нему схожу с ума?

Как рано ты ушел! - Заря не загоралась.
Опять луга покрыты серебром.
Вчера любовь, в ночное, к нам примчалась.
Ушел опять - в тихую и тайком.

     4 августа 2003 года

444. Зачем уходишь ты от нас?


      Бобкову Владимиру Леонидовичу

Зачем уходишь ты от нас? -
Дружище наш, Володька.
Ведь ты же в профиль и анфас
Весь наш, да и не только:

Ты в этих стенах поседел,
Леча и днем, и ночью.
Ты все, Дружище, наш умел,
Ведь это факт! Воочию

Я видел это ремесло.
Ведь был ты, как затычка,
Хотя, возможно, и везло,
Но знал, где есть отмычка,

Чтобы помочь, чтоб оградить
От недуга людского.
Умел найти и победить
Страдания больного.

Ты - профи от мозга до пят.
И каждый это знает.
Ты многих научил ребят
И это впечатляет.

Ты вспоминай, не забывай
К нам забегай порою.
Конечно, изредка скучай.
Горжусь, Володь, тобою.

     11 августа 2003 года

445. Пойду, пожалуй, к теще на блины


Пойду, пожалуй, к теще на блины.
Она у нас, признаюсь, мастерица.
Хоть габариты издали видны,
Но, ведь изящней, чем ее сестрица.

Да, что там тело, Господи, прости!
Вот, что грудаста, с этим я не спорю.
Моей жене бы надо бодрости.
Все любят зятя - миленького Борю.

Я приношу по праздникам цветы.
Мой тесть ревнует. А чего, - скажите?
Вчера пришли вдруг с обыском менты
И протокольчик, им сказали, - " Подпишите!"

За что такая, Боренька, напасть?
Ну, почему вверх дном перевернули?
И, что наш Яша может, там, украсть?
Его ж статьей из Кодекса пугнули.

И теща вдруг упала на кровать.
И вся в рыданьях, бедная, забилась.
Ее, скажу Вам, даже не узнать;
С лица сбледнула, малость, изменилась.

А бедный тесть, не зная, что сказать,
Все ходит, причитая по квартире.
"Ну, что нам делать?" - подсказал бы, зять,
ведь Яшенька уж час сидит в сортире.

Что говорить? Пришел вот на блины.
Видать не к стати я пришел, - простите!
Еще вчера вы были так бедны,
Да, и сегодня, кажется, постите.

Так что ж нашли, изъяли что менты?
-Какое то колечко, статуэтку,
забрали даже Репина холсты,
из соболей нарядную горжетку.

Был суд. В начале, как да почему?
Вот, расскажите, как вам удавалось?
Я что-то прокурора не пойму!!
Иль глуповатым сделался я малость?

Мне "клеили" ненужную статью,
Что вроде воровал в большом размере,
Что буду, есть - баланду и кутю,
Так годиков на пять, по крайней мере.

Не воровал! И это все вранье.
Мне это все досталось по наследству.
В суде кричали, - "Это ж воронье
И для таких есть домик по соседству".

Когда ж теперь я к теще на блины?
Сижу на нарах, тещу вспоминаю.
Мне габариты тещи не видны,
Ее ж блины я часто вспоминаю.

     11 августа 2003 года

446. Объявленья - жду и напиши


Объявленья - жду и напиши.
Я - такой - то, нет дурных привычек.
За душою, правда, лишь шиши.
Но давно не трогалось косичек.

Ничего, что лагерь и шпана.
Вот, наколки, правда, загляденье.
Я в верхах - зам зама пахана,
Даже в будни кушаем варенье.

Полюблю тебя я всей душой.
Правда, правда, - не видать мне воли.
Ростом я не маленький, большой
И с братвой я съел не мало соли.

Сколько лет я мыкаю судьбу?
Сколько ходок было за плечами?
Знаю, знаю эту я ходьбу,
но и воля уж не за горами.

Поседел - с этапа на этап.
Конвоир лютует, как собака.
Мое имя странное Остап,
По блатному простенько - Итака.

Знаю вдоль и поперек Кресты.
Я бывал на Вятке и Печере,
Видел бесконечные "холсты"
Лесотундры, там, где вор на воре.

Не пугайся, я уже не тот.
Обкатали, словно, Сивку Бурку.
Надоел мне этот эшафот -
Зачехлю я прошлое и урку.

Ты пиши, не бойся, что я вор.
Обещаю, буду тише мыши.
Прокляну я лагерный забор,
Что до неба, а возможно выше.

Ты пиши, с надеждой буду ждать.
Напиши, о солнце на свободе!
Там видать, возможно, благодать?
Мне б пожить да при честном народе!

Маня, Галя, Вера - или кто?
Даже пусть в полосочку одежда.
Пусть хоть Серафима, то ж ничто.
Напиши! Пусть теплится Надежда.

Все, уже нам лагерный стучит.
Разводящий гонит на работу.
По тебе моя душа болит.
Эх, скорей бы обрести заботу!

     12 августа 2003 года

447. Вам, почему - то, не писал стихов


      Посвящается Скрипниковой Ларисе Григорьевне

Вам, почему - то, не писал стихов,
Хотя воды уж протекло не мало.
Иль не было достаточно пиров?
Иль что - то мне, порою, не давало?

Хотя, признаюсь, есть что написать.
Хотя, конечно, есть на то причина.
Зачем бумагу, просто так, марать,
Коли горит зажженная лучина.

Пусть этот свет Ваш не померкнет век
(На больше, просто, жить и не пристало).
Чтоб были Вы нам нужный Человек
И, чтоб Вас счастье нежно обвевало,

Чтобы задумки выросли в дела,
Чтобы свершилось то, что начиналось,
Чтоб не закусывались так просто удила
Или совсем, ну, самую лишь малость,

Чтоб слезы только в радости текли,
Чтоб горе обходило стороною,
Чтоб Вы еще без устали могли
Распоряжаться собственной судьбою.

Поднимем, что ли, праздничный бокал
И запоем, как прежде, как бывало.
И пусть звучит лирический вокал,
Которого для жизни не хватало.

     15 августа 2003 года

448. 20 августа 1963 года


Помню я и даже все детали.
Помню, твое первое письмо.
Помню, как не помнить, эти дали.
Помню, то заветное число.

Думал, сердце вырвется. О, Боже,
Как же тихо мчался паровоз!
Были мы несказанно моложе
И букет витал - любви и грез.

Как хотел тебя скорей увидеть,
Как хотел обнять и целовать!
И хотелось чуточку предвидеть,
И хотелось что - то предсказать.

Здравствуй, Нель! -Какая была встреча!
-Помнишь ли? - Я помню все слова.
Ты жена - ни слова не переча
И от счастья кругом голова.

Это мимолетное свиданье!
Пролетели дни. Родной вокзал.
Жди, сказалось тихо, на прощанье.
Я опять на службу уезжал.

Я писал и грезил в дни разлуки.
Я писал, ответы получал.
Боже мой, как снились твои руки!
Боже, Боже, как же я скучал!

Я отсчитывал нашей дни разлуки.
Я писал, скучая и любя.
Господи, какие это муки -
Быть с "тобой", точнее, без тебя

Для меня "Прощание Славянки"
Вот и все, Любимая встречай!
А вокруг солдаты и разборки,
Пьем и пьем солдатский крепкий чай.

Вот они - знакомые вокзалы
И родные белые снега.
Выходили в встречи "аксакалы"
И в свои, как речка, берега.

Здравствуй! - Здравствуй! Значит, я вернулся
И в руке любимая рука.
И от чувств я даже "задохнулся" -
Не видал, казалось мне, века.

Как приятны памятные встречи,
Вот такие, значится, дела!
Я порой теряю свой дар речи,
Ведь любовь лишь только расцвела.

Нель, прости за все мои обиды,
Их порой пришлось тебе нести.
И молю, как у судьбы - фемиды,
И за слезы, милая, прости.

Поздравляю милая подруга.
Поздравляю милая жена.
Дождалась ты пламенного друга.
Пусть в душе твоей цветет весна.

     15 августа 2003 года

449. В деталях жизнь рассказывать не стану


      Посвящается Олегу Ивановичу Юрьяну

В деталях жизнь рассказывать не стану.
Да и к чему? Не каждому дано,
Кто приобщен, как Вы, намедни, к клану
Нести достойно медика " кайло".

А почему "кайло", скажу открыто,
Что только им возможно так срубить
Все наносное, что внутри сокрыто,
А после этого, надежно завинтить

Те нужные детали переломов,
Которые расхлябились "слегка"
Без всяких там врачебных лишних стонов.
У Вас, в натуре, точная рука.

Как Вы надежны! Расскажу в деталях,
Коль Верещагина в вертлужной - раз и два.
Все говорят, что дело, мол, в педалях.
А для чего ж нужна нам голова?

Вам голова отменная досталась
И руки аса. - Кто бы спорил тут?
На доброй ниве видно настоялась,
Коль хобби - воз с тележкой и редут.

Я знаю, Вы - охотник небывалый,
Заядлый следопыт. Ваш точен глаз.
И за плечами опыт Ваш немалый,
И он не подводил ни разу Вас.

Ну, что с того, что седина, нет смоли.
Другой и черен да ведь не ровня!
Ведь в медицине съели пуды соли.
Вдоль поперек исхожена "стерня"

Подводных рифов, что таят болезни.
Вы многие сумели разгадать.
Вам чужда зависть и чужие бредни
И так Вам дальше на ногах стоять!

Желаю Вам, поверьте, откровенно,
Чтоб не сойти на жизненном пути,
Так годиков до ста, примерно,
Задумки все в реальности найти.

Успехов в деле, жизни, начинаньях.
Здоровья крепкого! Не дрогнет пусть рука
И радости - не только лишь в свиданиях,
Да счастья - полноводная река!

     19 августа 2003 года

450. И снова в "бой" - мы на переднем плане


И снова в "бой" - мы на переднем плане.
И вновь больной нам шепчет, - "Помоги!"
И все плывет, как бы в густом тумане.
И здесь конца не видится, ни зги.

Здесь перелом и очень даже сложный.
(Был сбит машиной в уходящем дне).
Прогноз в исходе - очень осторожный,
Коль все в осколках, как в трухлявом пне.

Пока что спит и, значит, он в наркозе.
Страданья, боли… их придет черед.
На оп. столе лежит он в нужной позе,
Коли не умер, значит, не умрет.

Его всю ночь, откапывая, лечили.
Из шока вывели, коль в норме ЦВД.
Консилиум. На нем все так решили, -
"Тянуть нельзя, а то ведь быть беде".

Который час все "штопают", "латают".
Бедро собрали на гвозде "ЦИТО".
Его родные, кажется, не знают,
Что таз больного, словно, решето,

Что все разбито, нет живого места.
Бедро, пожалуй, удалось спасти.
А за дверьми стоит его невеста,
Как полотно. О, Господи, прости,

Но жизнь порою интересна "штучка" -
Все хорошо, какая там беда!
Да вдруг, откуда - то гнилая "закорючка"
И среди зноя бурная вода.

Вот и у нас, на ясном "небосклоне",
Уж можно выпить крепкого чайку,
Вдруг привезут избитого, не боле,
Ребята МЧС, где командир Шойгу.

А то со "скорой" грозная тревога, -
"Упал бедняга с крыши, словно куль".
Еще чуть, чуть, еще совсем немного…
Да у него ж давление, братцы, нуль.

"Качаем", бьемся, дышим, что есть мочи.
Да жизнь его осталась позади.
Закроем мы нежизненные очи.
А, что нас ждет, сегодня, впереди?

Того больного все-таки собрали.
Ушел домой он на своих ногах!
Его сестрички наши провожали.
Была невеста в радостных слезах.

А нам опять, иль снова, за работу.
И, кажется, ее невпроворот.
Главврач кричит, - "Вы выполнили квоту,
Уволю всех, коль кто - то вдруг умрет".

И кровь, и стоны - "штопаем", "латаем",
И нет другого, кажется, пути.
Нутром мы это даже понимаем,
Что кто - то должен этот воз вести!

     21 августа 2003 года

451. Вчера под вечер расходилась


Вчера под вечер расходилась.
-Уже года берут свое.
Нога за что-то зацепилась
И стала мука, не житье.

Лежу беспомощно в кровати.
Нога не слушает, хоть плачь.
Звонит, возможно, утром сватья?
Сейчас судачь, хоть не судачь,

Не дотащиться, не добраться.
Придет родня лишь через день.
Наверно, надо соглашаться,
А то лежу, как трухлый пень,

На операцию. Сказали,
Что без нее ни встать, ни сесть.
"Вы все на свете обосцали", -
сказал сосед мне эту весть.

Приехали, конечно, взяли.
Вот в отделении сейчас.
Опять настойчиво сказали, -
" С напутствием и в добрый час!"

а жить так хочется, поверьте.
Признаюсь, долго уж живу.
"Врачам, - шепнули, - здешним верьте".
А я Всевышнего зову.

Пришли, подняли, погрузили.
Ну, что ты все за упокой?
Лекарством пьяным загрузили,
Лишь благодушие со мной.

"И что там делали?" - не знаю.
Лежу как - будто бы в раю.
Уже знакомых принимаю,
Уже, признаться, не реву.

Спасибо! Господу, спасибо!
Ну и, конечно, докторам.
Им я обязана, вестимо.
Им я любовь свою отдам.

Уж отдала ее Юрьяну.
О, Боже! Он от Бога врач!
Хвалить его не перестану.
Носитель - он моих удач!

     25 августа 2003 года

452. Череп расколот, как, словно, орех


      Ода внутричерепной гематоме

Череп расколот, как, словно, орех
И здесь не уместен лирический смех.
Ему неизвестный его раскроил.
И нос у бедняги распух, закровил.

Не может больше - сидеть и стоять.
И "скорая" катит, чтоб его подобрать.
Сирена, мигалка, лихой разворот
И будет, возможно, другой поворот,

Коль не успеют. А надо успеть.
Уже начинает стозвонно хрипеть.
Быстрее в больницу, приемный покой.
По рации SOS!!!, -"Наш уж больно плохой!"

Эх, горе, какое! Не дышит совсем.
Вот, вот и смертям попадется он в плен!
Клинок наготове и "Амбу" в руках.
Уж трубка в трахее и жизнь на часах.

Вернулся, румянец, к синим губам
И жизнь подступилась к его берегам.
Собрались врачи. Эхо срочно и, вот, -
"Опять гематому заделал "народ".

Волосы сбриты, головушка - шар.
В прошлом, быть может, застолье и бар.
Дефект обнажили - черная кровь!
Все это знакомо, все это не новь.

Сгустки убрали, пульсирует мозг.
Где кость закровила - втирается воск.
Ушили, ушли. Глянь, больной задышал.
Ох, трудно, признаемся, он оживал:

Мысли вернулись, идеи нашлись.
"Малою кровью больной обошлись!"
Ну, до свиданья! Коль жизнь не нова,
Будет в порядке твоя голова.

     26 августа 2003 года

453. Сколько сыграно ролей...


      Шановному пану Белонучкину
      В юбилейный день

Сколько сыграно ролей,
Сколько было их страданий
И веселья - ширь полей,
И безмолвных пререканий?

Сколько пройдено дорог,
Сколько дум, переживаний?
Но Полтавы Ваш порог
Был порогом созиданий.

Украiни тиха нiч
Де Ворскла Вас колихала!
Скiльки ж було тих зустрiч?
Не забув шматочок сала?

Не забыт скрипичный лад
Как и роль - начал начала.
Лишь потом - ролей парад
Театрального причала.

Лишь потом - зеркалье рамп,
Лишь потом - триумф и слава.
Темна нiч iз зiрок ламп
I луна як вiчна пава.

Скiльки ж рокiв - ген,ген,ген!
Не мужицькi цii роки
Взагалi - палай вогнем,
Будте гарним на всi боки!

     2 марта 2001 года.

454. Не ожидал. Не ожидалось...


      Памяти моему братишке,
      Рубцову Елизару Петровичу

Не ожидал. Не ожидалось.
За что тебя карга косой?
И жизнь чего-то просчиталась,
Что обернулась вдруг бедой.

Бедой - безвременной утраты.
"За что, за что?" - скажите мне.
Уж в прошлом жизни "перекаты"
И горе в дальней стороне,

Уже промчались лихолетья
Той, неустроенной судьбы.
Казались в прошлом "междометья"
И на пороге цвет вербы.

Вчера роились года планы.
Да, вот, не встретились с тобой.
Вчера еще с тобой гурманы
И дни текли для нас гурьбой.

Все - завтра, завтра, не сегодня.
-Никто не думал, не гадал.
За что хлестнула смерти сводня,
А я навечно опоздал?

Мы мало так с тобой встречались,
Лишь телефонные звонки.
Да вот, братишка мой, расстались.
О, горе, слезы и венки.

Ты извини, что так случилось,
Что был не рядом? - Очень жаль!
Что сердце вдруг остановилось.
Осталась слезная вуаль.

Еще не все договорили.
Никто не думал про "Аминь!"
Да слезы очи иссушили
И жизнь горька, как та полынь.

Ушел. Нет, вечно с нами,
Покуда будет род наш жить.
Придем к тебе не раз с цветами,
Поговорить и потужить.

И твои плиты вековые
Не разлучат нас никогда!
Мы здесь, с тобой - твои родные
И с нами будешь ты всегда.

     31 августа 2003 года

455. Я пишу с намеками меж строк


Я пишу с намеками меж строк.
Сколько было всяческий событий!
У тебя, наверное, урок
Детских впечатлений и открытий.

Твой металл приятно холодит,
Рвет струну от жизненных сокрытий,
Постоянно память теребит -
Тех начал и разных перепитий.

Как давно, тропа идет к тропе,
Будто параллельные созданья.
Что в твоей начертано судьбе?
Не решить нам, что ли, те заданья?

Уже осень и в багрянце клен,
И березки в сказочном убранстве.
Знать, пришла пора моих сластен!
Я ж живу в каком-то пуританстве.

Все ищу неведомую даль
И бегу в нехоженые дали.
"Вдруг нагрянет на меня печаль!", -
вы тогда, при встрече, мне сказали.

А во снах, как будто наяву.
Мы стихи до одури читали.
Значит, жизнь пока что на плаву.
Значит, не прошли, не опоздали!

Я пишу с намеками меж строк.
Сколько было всяческих событий!
У тебя опять идет урок
Детских впечатлений и открытий!

     2 октября 2003 года

456. Солдат СПЕЦНАЗА


Как много требует названье!
Да не роптал никто из Вас.
Без громких фраз, - "Вам на заданье!".
Такой уж Вы, у нас СПЕЦНАЗ!

За Вами жуткая охота
И на кону не малый куш.
Но разве есть, спрошу я, квота,
Внедрить в СПЕЦНАЗ трусливость душ?

Ты мне рассказывал, помню это,
Как в бой пошли лишь "старики".
И по горам катилось эхо,
В крови пристегнуты штыки.

Быть тяжело в ряду переднем,
Не сладко быть в его хвосте,
Но ведь не хочешь быть ты средним,
В военной этой суете.

Бежишь, скрываясь за укрытия:
Иль сбоку враг, иль впереди?
Уже прошедшие события,
Но смерти шепчешь, - "Изыди!".

Прошел ты кровью испытанья.
Твой миг нигде не подкачал.
В себе несешь свои рыдания,
Конец из множества начал.

Коль ты причислен к Авангарду -
Элитным, значится, войскам,
Несешь ты доблестно кокарду
И люб - девицам и мадам.

Ты там, где здравый смысл расчета
И все поставлено на цель.
Ты - птица мощного полета
И не дано попасть на мель.

Ушли в далекие сомнения, -
"Зачем туда, где смерть в лицо?"
в кругу друзей лишь впечатления
Под Ваше терпкое винцо.

Пьем за безвременно ушедших.
Помянем каждого из них.
Нет, не бывает дат прошедших,
И одиночества родных!

Ты, как и все, что из СПЕЦНАЗА,
Пошел служить, а не роптать.
По воле сердце, не приказа,
Идешь Россию защищать!

     9 октября 2003 года

457. МЧС


Ты клятву дал, не отступать,
Россию - матушку спасать.
Где тяжело и, как в бою,
Поклялся жизнь отдать свою,
Подставить верное плечо,
Хотя там пекло, горячо,
Где для других совсем не мочь,
А ты придешь, чтобы помочь
И отвести напасть-беду.
В тебе защиту я найду!

Ты клятву дал, не отступать,
Ни перед чем не посовать.
Я помню, трудную годину,
Когда вдруг оторвало льдину,
На ней десятки рыбаков
(Не видно края берегов).
Те, как один, стоймя стояли,
Уже за упокой шептали.
Лишь только ты сумел найти,
И всех поднять, и всех спасти!

Ты клятву дал, не отступать,
Хоть там "чужие", а не мать,
Но ты не медля ни минуты,
Готов сорвать напасти путы:
С пожара вынесешь ребенка,
Его любимого котенка,
Беду собою заслонишь,
Как МЧС, не за престиж.
Ты всюду, где-то тонко рвется,
Коль МЧС, знать так ведется!

Ты клятву дал, не отступать,
В горах над пропастью стоять,
Держаться из последних сил,
Коль кто-то в пропасть угодил.
Ты - альпинист, ты - водолаз,
Ты никогда не скажешь… пас.
Ты и пилот, шофер и врач.
Утешишь нас, сказав, не плачь!
И ты всегда, как в том бою!
Ты - МЧС! Всегда в строю!

     10 октября 2003 года

458. Как давно! А ведь вроде сегодня...


      Посвящается 30 - летию
      Окончания мед факультета
      Петрозаводского Гос. университета.

Как давно! А ведь вроде сегодня,
Мы покинули стены твои.
Окунулись в весну половодья
Испеченные ново врачи.

Разлетелись по весям, дорогам.
Каждый выбрал дорогу свою.
Но трудились по общим законам,
Унаследовав догму твою;

Что больной это - хлеб и работа,
Это - связь между Богом, землей.
И еще - поминутна забота,
И не легкие связи с родней,

Что порою не будет ночлега,
Изнуренные хворью больных,
Что болезнь, как набег печенега,
Рвет иммунные связи у них,

Плохо, коль, "опускаются" руки
И воочию смертельный оскал,
Станут сниться, хворающих, муки
И кладбищенский, их, пьедестал.

Сколько горя, невзгод и тревоги,
Сколько радостных, праздничных дней
Подарили нам эти пороги!!!
Стал медфак, безусловно, родней!

Мы "хомут" твой надели и носим,
Добровольно везем этот воз.
Мы не ропщем, не плачем, не просим,
Незачем нам другой перевоз,

Ведь и красными были денечки.
Ликовала в восторге душа,
Что больные родились в сорочке
И от смерти прорыта межа,

Что труды ненапрасными были,
Как вольготно порой на душе.
Догму эту, твою, не забыли,
Она с нами всегда, как клише!

     10 июня 2002 год

459. Ведь, сорок лет тому назад


      Зильберу Анатолию Петровичу -
      Основателю Анестезиологической Школы
      В большом смысле этого слова.
      Сорокалетним Юбилейным семинаром
      "Медицина критических состояний"

Ведь, сорок лет тому назад,
Впервые вспомнили про это.
Хотя, в натуре, много дат,
Зажег один "лучину" света.

Пошла по весям, городам,
Дорогу делом расчищая,
АНЕСТЕЗИЯ. Здесь и там
Нас звал к себе и, причащая,

Наш замечательный ВОЖАК,
Ее - трибун, Ее - оратор.
Поведал нам он, где и как
(Начальный, значится, форватор)

Пробилась к клану, так сказать,
И стала вехой медицины.
Уж нас теперь не сосчитать.
Теперь мы, вроде, Исполины.

Уже заморские мужи
К нам в гости даже зачастили.
Он балом правит, а вожжи
Его лишь только вдохновили.

Он выбирает верный путь!
Он нас зовет всех за собою!
Хоть в ту же реку не скакнуть,
С его мы связаны судьбою.

Быстро годы пробежали!
Он стал маститым! В Его школе
Мы узнаем азы, скрижали.
Не будет сказано, - "Доколе?"

Коль столько нас, учеников!
Вон, сколько праведных идее!
И, как рекой из берегов,
И причащают в "берендеи".

Преподнесет нам, как всегда,
Новье, с разряда, о труентах.
Года бегут, бегут года
И пусть бегут в дивертисментах!

Хотя порой путь шиповат,
Но, как приятны все же розы!
Виват - ВОЖАК, ВОЖАК - виват!
Пусть неизменной будет "поза".

Коли, смотрите, сыновья
Приходят ВОЖАКА "Когорту".
Знать, не замерзнет полынья
И скептиков пошлем мы к черту.

Идет по весям, городам,
Дорогу, делом, расчищая,
АНЕСТЕЗИЯ!!!

     14 октября 2003 года

460. У "Деда Игоря" в плену


      Григовичу Игорю Николаевичу
      Профессору, доктору мед наук,
      Зав. кафедрой детской хирургии

Перелистываю, читая.
(У "Деда Игоря" в плену).
Какая ж "глыба" он земная,
И, как же видит он Весну!

Весну не в смысле время года,
А ту, что детям он вселил.
Он - лекарь детского народа!
Вон, сколько тех, что исцелил!

Вон, сколько радости, веселья!
Вон, сколько любящих сердец3!
Здоровье, будто новоселья,
Он подарил им, как отец.

Мы по нему учимся видеть, -
"Не все то злато, что блестит,
что должен врач всегда предвидеть
другую сторону ланит".

Заставит собственным примером
Чужого выстрадать недуг.
Во многом был он "пионером".
С Большущей буквы он нам Друг.

     4 ноября 2003 года

461. Вот и стал, Юра, на год взрослей


      Юрию Алексеевичу Рыжкину, в честь его шестидесятилетия

Вот и стал, Юра, на год взрослей.
Этот путь уже пройденный нами.
И, поверь, Юра, стал ты мудрей
Но, чуть-чуть раздался телесами.

Шестьдесят - мудрость прет сединой!
Шестьдесят - это уж не цунами!
Шестьдесят - ратный путь за спиной!
Шестьдесят, - но кого-то уж любим глазами!

Не отчаивайся - все впереди.
Позади лишь прошедшие годы.
Спортом возраст свой упреди.
Еще будут весенние воды.

Шестьдесят - бес, возможен, в ребро,
С каждым годом теперь молодеем!
Уж давно серебрит серебро.
Ум приходит, когда мы стареем.

Уже трезвый расчет, суета
Убежит от тебя, не догонишь.
Но, ведь, сбудется, верю, мечта
И надежду удержишь и словишь.

Не горюй, плюнь на эти года!
Не раскисни! - Ну, что и за годы?
Будет, будет большая вода,
Будут, верь мне, бурлящие воды.

Счастья, радости - ЮРИЙ - тебе.
Александра пусть счастье приносит!
Пусть закроются двери беде.
Ну, а горе пусть ветром уносит!

Фотокамера, Юрий, от нас.
Так, снимай ей всю прелесть природы.
Ты, снимай ее - в профиль, анфас.
Ведь, еще это годы не годы!

     20 февраля 2004 года

462. "Душегреечка"


      В честь ее пятилетия, посвящается

Как нам вольготно в этом сообществе,
Здесь нам приятно всегда!
Ты - "Душегреечка" нашего общества!
Ты - и досуг, и звезда!
Ты - "Душегреечка" нашего общества!
Ты - и досуг, и звезда!

Ты, как в пустыне оазис с прохладою,
Как в лютый холод тепло.
Ты для нас стала - Родиной малою,
Как у тебя нам светло!
Ты для нас стала - Родиной малою,
Как у тебя нам светло!

Ты, как гроза озаришь наболевшее,
Словно бурлящий ручей.
И, ведь уйдем от тебя исцелевшие,
С планами разных идей.
И, ведь уйдем от тебя исцелевшие,
С планами разных идей.

Многие лета во здравии - здравии,
Пусть не состарят года.
Чтобы тебя "Душегреечка" славили
Многие лета, года.
Чтобы тебя "Душегреечка" славили
Многие лета, года.

Так, процветай! Будь всегда упоительна,
Что вечера на Руси.
Пусть не иссякнут соки живительны,
Мудрость свою нам неси!
Пусть не иссякнут, соки живительны,
Мудрость свою нам неси!

Как нам вольготно в этом сообществе,
Здесь нам приятно всегда!
Ты - "Душегреечка" нашего общества!
Ты - и досуг, и звезда!
Чтобы тебя "Душегреечка" славили
Многие лета, года!

     18 февраля 2004 года

463. Пять мишеней в биатлоне


      Посвящается отличному биатлонисту,
      Рафаэлю Пуаре

Пять мишеней в биатлоне.
Как стреляет Пуаре!
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

Шаг за шагом - ближе, ближе,
Толчок палками, вперед.
Вновь у цели - тише, тише.
Пуаре опять везет:

Пять мишеней в биатлоне.
Все закрыл вновь Пуаре.
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

Миг победы, миг удачи,
Пуаре - виват, виват!
И решения всей задачи,
Словно это - постулат:

Пять мишеней в биатлоне,
Все закрыл вновь Пуаре.
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

     7 марта 2004 года

Глава 6. Иван Драч. Переводы с украинского

464. Таемница*


Погост. Там траурные речи.
Уж в прошлом жизнь, о том слова,
Что жизнь его подобна сечи.
Блестит прощальная слеза.

Что жизнь вчера рекой катила -
Сейчас в гробу лежит, немой.
Вот для него сыра могила,
Хоть был вчера…величиной.

И гроб, его сосновый човен,
Смотрел в земную глубину.
Мертвецки - бледен и покорен
Уйдет в подземную страну.

Жена, вся в трауре, рыдала
Да тупо мялись сыновья.
И мать - старушка причитала:
"Зачем его берет земля?"

Оркестрик выводил Шопена.
Ко лбу прикладывались уста.
Как преклоненные колена,
Венков выстраивалась гряда.

И в ту минуту роковую,
Прощально скорбный этикет,
Подняли крышку гробовую,
Чтоб он ушел в подлунный свет.

Да вдруг - вся в траурной одежде,
Ребенок малый на руках,
Идет к нему, былой надежде,
С тяжелой скорбью и в слезах.

Идет, как к своему, родному.
А всюду шепот: "Кто ж она?"
Она, как будто бы живому,
Губами губы обожгла.

И в удивлении были люди.
Переглянулись, кто куда.
Они теперь - немые судьи
Любви, ушедшей навсегда.

Она с ребенком, как тополя,
Стояла с вызовом для всех.
Его ж дитя, надежда, доля,
Ловила в рукавички снег.

Уж приняла его могила.
Ушла родня его давно.
Луна двум женщинам светила.
Двум разным судьбам заодно.

И жизни суть, и суть морали,
Где радость с горем пополам,
Там обе женщины рыдали
По отцелованным губам.

* Незнакомка (укр.)

     (1997, 18 ноября)

465. И разве ждут оплату за добро?..


И разве ждут оплату за добро?
Ведь за добро расплатятся добром.
И возгорится ли добра заря,
Коль о добре кричат, куда не зря!

Добро растет из зерен доброты
И не выносит шумной суеты,
Как облако плывет, смеются дети,
Как пауки плетут ажурно сети.

Пусть зерна сеет добрая рука,
И в океан течет добра река.
И горечь пусть в добре не прорастет,
Тогда и зло в добре не расцветет.

     (1997, 14 ноября)

466. Идилия


На ветках птицы раскачались:
Там сойка с дятлом, там синица.
В сопилку ветры разыгрались.
Играет красками зарница.

А молнии - сверкают тучи.
А гром - аж уши заложило.
И дождь все круче, круче, круче.
Водой глаза запорошило.

И в птиц вселились страх, тревога.
Так все сверкает! - И не диво,
Что под дождем горит дорога.
И это, право, справедливо!

Почти всегда, в начале мая,
В дневной, кромешной темноте,
Грохочет гром, не умолкая,
На радость мне и ребятне.

На ветках птицы раскачались,
(Слабеет рокот, шум дождя),
их страхи с тучами умчались,
внизу лишь мокрая земля.

     (1997, 17 ноября)

467. Баллада Рода


В Родном крае - сто дорог.
Сто веков - Родного края.
В щепь затоптанный порог-
Гордость края и какая!

И тропинка в сто дорог
Простирается от края.
Хоть в упряжке сто ветров,
Да стоит изба родная.

Сто собачьих горьких бед
В род из рода набегали.
"Жив наш род!- сказал мне дед, -
Беды были да сбежали!".

Вон в избе танцует внук.
Танцуй внучек, танцуй хлопче.
Сто дорог от нас на круг.
Он сто первую протопчет!

Край родной мой! Не сломить
Твой хребет -родного Рода.
Сто ветров в ногах лежит
В моем крае у Народа.

     17 ноября 1997 года

468. Девичьи пальцы


Боже, сколько в этих пальцах стона,
Сколько крику в голубых перстах,
Обожженных, вдалеке от дома.
Боль души в обманутых руках.

Боже, сколько радости, веселья
В пальцах повивальной суеты.
Пальцы есть весны, ее сомнения,
Хоть хозяйки милые черты.

Светятся, как (светлячки - зарянки)
Нежный поцелуй начала дня.
Пальчики любимой-каторжанки
Мчались свою "Голову сломя!"

Пальцы есть ленивые до жути
И к страданьям черствы и немы.
Есть трудолюбивые по сути.
Пальцы есть надежны и верны.

Солнечные - нас зарей ласкают.
"Грех" сокроют пальчики луны.
А на пальцах звезд, порой, гадают
В звездопад до утренней звезды.

Пальцы есть гречишные и луга.
"Липовые" пальцы на росхват.
Чабреца, когда с любовью туго,
Мед от них, поверьте, горьковат.

     15 ноября 1997 года

469. Мак. (Марии)


Везде ажурные разводы
Под желто-красные тона.
Листвы осенней хороводы.
Дождей холодных кутерьма.

Седой мороз уж отцветает.
Промчался батюшка Покров.
Лишь желтый мак благоухает
Среди листвы, среди цветов.

Уж поутру: замерзнут лужи
И пес залезет в конуру,
И гусь взъерошится от стужи,
И лист гоняет чехарду.

Лишь маковка цветет во славу
Былого солнечного дня.
Я б окрестил ее в Купаву-
Цветком осеннего огня.

Те лепестки, что искры лета,
Угаснут в инее зимы.
Березка белая раздета,
Своей стыдится наготы.

Есть вызов таинству природы,
Но ведь не каждому дано
Найти секрет ее и броды
Через игольное ушко.

Лишь гению дано природой
На смерть за истину идти.
Лишь гений дорожит свободой
В научно - истинном пути.

Наперекор других суждений,
(Коль "суть" трактуется не так)
за чистоту идей и мнений,
порой сгорит он словно мак.

     16 ноября 1997 года

470. Мне в этой хорошо печали


Мне в этой хорошо печали,
Но этот миг тревожен мне.
И что ли крылья отказали,
Иль сердце будто бы в огне?

Как можно то, что пролетело,
Да в настоящее вернуть?
Хоть правдой нас оно задело,
Но ведь промчалось вот в чем суть!

Как мне тревожно с мыслью этой,
Да я за радость не продам!
Ведь все, что истиной согрето,
Как слезы с ветром пополам.

И настоящее, как свечка,
Заломит руки как вдова.
Бывает в радости осечка-
В тяжелом горе голова.

Нет, Истина всего дороже.
Ведь в ту же реку не войдешь!
Печаль-тоска мне душу гложет,
Но с тем ты жил, а с ним - живешь!

     16 ноября 1997 года

471. "Письмо калине, оставленной на родном лугу, в Телиженцах"


Все, больше некому мне писем написать!
Теперь лишь ты, калина, будто мать.
Ведь моя тетка, кровная родня,
И та уж не услышит соловья,
Последней веточкой была в моем роду.
Калина, - Ты живи во сне и на яву.
Я прихожу, а может, прилетая:
От Енисея, Вислы и Дуная,
Тебя родною мамою зову
И падаю я в траву-мураву,
К ногам твоим соленым припадаю,
От счастья неподдельного рыдаю,
Ведь корень детства это только ты.
Все! Больше некому теперь писать листы.

Ответь же мне листком, листком своим багряным,
Платком своим с соцветьем терпко-пряным
И гроздью ягод красного литья-
Коль это есть-Живешь и Ты и Я.

Во все места теперь мне отвечай-
На Енисей, На Вислу, на Дунай,
За бабку Танасину, за Кылыну.
Ты отвечай, ты отвечай, калина!
Они твоими корнями согреты
На свете том. Им не дойдут приветы.
И там же, где-то курят самосад
Дядьки мои, что не придут назад.
Забрали их болезни и война,
Тогда карга косила их сполна.
Пиши за них и отвечай соцветьем,
Которое даешь весною нашим детям,
В колене третьем даже, чтоб их внуки
К ногам букет поклали в дни разлуки.

Калина, мне про все ты напиши,
Как твои росы Рось несет в тиши,
Растут ли ветви новые мои?
Ведь мы с тобою значится сродни-
Твою росу несет ко мне Днiпро,
И в кровь твою макаю я перо,-
Пишу своей я кровью и твоей я.
Тебе желаю я, калина, лишь здоровья.
Своим листком калина отвечай:
На Припять, На Севан и на Алтай,
Куда мой конь крылатый поспiша.
Ты - моя совесть, ты - моя душа.

Ты мне пиши калина, будь здорова!
Клянусь! - Я не продам тебя на дрова
За целый свет, за мир весь не продам!
Ты мне нужна, нужна и всем ветрам.
Так крылья поднимай свои тугие
Бессмертным цветом правды и надii.

     6 ноября 1997 года

472. Баллада про мою дивчину


Ой, ты дивчинонька -голубка верная.
Среди подруженек, лишь ты приметная.

А твое личико, то - красно яблочко.
Когда идешь ко мне паришь, как облачко.

Что те уста твои, как только ты сама,
Что на холсте, на том, вся перцем писана.

Писали, правили да в темень ноченьки.
Списали, сладили любимой оченьки.

Еще при месяце, при звездах в шпаковку
Пустили в глазоньки лукавства маковку.

Они, наверное, с модой дружили,
Брови-соломинки ей удружили.

Под песню жаворонка солнце зарделось
Да брови подправить им вдруг захотелось.

Глянь, употели аж, в то утро раннее!
Моя ведь дивчино, скажу заранее

     6 октября 1997 года

473. Перо мой скальпель жаркого огня


Перо мой скальпель жаркого огня
И в тоже время-горе злое,
Порою удаль дикого коня.
порой, как сердце ретивое.

Мы разделяем дни за днями-
До полночи и до зари.
Здесь не секутся ятагами
В словесно-письменном пари.

Дни потрясений, дни печали
И лаконичных, в встречи дни,
И дни, что день другой молчали,
В туннеле виделись огни.

И дни безвременной утраты,
И в косовицу, в жарком дне,
Где спят=обиды и досады
От глаз долой, на самом дне.

Слова в зарницу -легковесны,
Весомы в трудовые дни.
И в правды дни, и в дни продажны,
Кровь с солью родственны, сродни.

Перо тяжелой ноши доля
И та порой к нему черства
Пока над головой тополя
Не прошумит за два креста

     9 ноября 1997 года

474. Принести воды


Вернулся к своему родному дому.
В свое родное, до кровей, село.
И мир ему, и мир всему живому,
Здесь все земное, в плоть мою вошло.

Через траву, азы его науки,
Ходить я научился по земле.
Мне снился дом, в те дни моей разлуки,
Порою рядом, а порой во мгле.

Я подхожу - какое все земное:
И как тогда, средь бела дня гроза,
Там коромысло гнутое, тугое,
А вон - пустых, знакомых два ведра.

Да мамы нет, наверно, в огороде.
Цветение лип - пчелиная страда.
И я, как в детстве (что-то в этом роде),
Взял коромысло, тех же два ведра.

Штанины закатал аж до колена
И туфли снял. На присьбу положил.
А гром гремит, как будто перемена
В том времени, в котором здесь я жил.

Иду тропой, до одури, знакомой.
-Ты ж чья такое, славное дивча?
И те же крыши, крытые соломой,
А вот родник, в нем бьются два ключа.

Тот же "журавль", такая же водица
И тот же осокорь да гнутое ведро.
Вода мне эта чаще стала сниться.
Она, как детство, мне вошла в нутро.

Я воду пью глоточками, смакую.
И этот вкус никак не передать.
Я был везде, но не пивал такую-
Я б смог ее из тысячи узнать!

Беру ведро, затем беру другое
И коромысло на плечо кладу.
И, Боже мой, здесь все мое - земное.
И я от счастья вот-вот упаду.

Раскаты грома. Молнии как стрелы
И дождь тягун, и вдруг как из ведра.
Он в лужах выбивает капли-перлы.
И нет прекрасней этого одра.

Иду босым по лужам, загребаю,
И до чего ж прекрасен липень день.
И не сравниться с этим даже раю.
А вот мой дом и вот родной плетень.

Навстречу мама: "Ты чего так сынку?"
И с коромысла ведра забрала.
Воды ж я принесла еще с утра.

А мокрый кот, аж от хвоста до носа,
Уж теплой шерстью ноги мои трет.
И ребятня бежит по лужам боса,
Все как тогда- пришел ее черед!

"Дай мне воды!"- прошу свою я маму.
Она знакомый кухоль подает.
-Ты пей ее, пожалуйста, помалу,
Смакуй ее - она ж что, в липень, мед.

Лицо свое я жадно спрятал в кухле.
С любовью мама смотрит на меня.
С водой стоят на присьбе мои туфли,
Следы былого - буйного дождя.

     10 ноября 1997 года

475. Сфотографируй сын и мою маму


Сфотографируй сын и мою маму.
Смотри! - кто на руках сидит?
Сфотографируй эту панораму.
Она мне память-душу теребит.

Зайчишки солнца смотрятся в оконце.
И дом как в злате-серебре горит.
Сфотографируй бабушку в вiконце,
Пока она с соседкой говорит.

Идилия! Что каравай из хлеба.
Я посредине, между ними, встал.
Платок из шелка молодого неба
Над их плечами бережно держал.

Не я держал, и так точнее будет.
Они его держали надо мной!
И эта связь, таких различных судеб,
Соединилась родственной канвой.

"Сынок!" - как пахнет луговое сено!
И как прохладна родника вода!
Как будто детство вырвалось из плена
Иль прокрутились, в прошлое, года?

Я так давно уехал. Жизнь промчалась.
И жизнь моя, что терпкое вино-
И хоть горчит как будто бы сначала,
Да ведь и радость принесет оно.

Глянь, я сижу у мамы на коленях!
Я здесь учился по -земле ходить.
На все углы я натыкался в сенях.
-Сфотографируй, чтобы не забыть

Как быстро, сын мой, годы пролетели.
Лови ту истину -мой егоза,
Что без зимы не родятся капели,
А значит в настоящем - прошлого стезя.

Какая цветовая солнца гамма-
За старика красавица идет.
Сидит на присьбе уж седая мама,
В прицеле фото даже не моргнет.

     13 ноября 1997 года

476. Цыганская баллада


Топор, как кнут, отменный.
Жена зарей алеет.
И дом мой пятистенный.
Топор точить умею.
Свою жену жалею.
И лад всегда дам дому-
А вот, тоска-тоска!

Я Вам скажу такое:
Мои университеты-топор да кнут.
"Поехал бы куда!" - мне шепчет друг.
Хлеб есть и сало в бочке.
Самогонка, глянь, горит огнем.
А мы с женой в клуб, в кино, идем.
Уж на сносях иль сын, иль радоваться дочке!
А, вот, тоска-тоска!

Вот, Вам и говорю:
Ученым, Вам, видней.
Напьюсь, а не проходит
И мысли, как вино забродит.
Поехать что ль куда, хоть на денек.
Цыгане куролесят вдоль и поперек.
А я смотрю все в чертово окно.
Что ль гири на ногах, что ль кровь не та течет?
Вот так тоска!!! - и гложет, и печет!

     Ноябрь 1997 года

477. Телиженцы


Есть куда приехать мне на свете
И в молитвах обрести покой.
Липы вековые там, как дети.
Пряный дух цветущий и земной.

Пыль твоих дорог, необозрима,
Застилает солнце и глаза.
Красотой своей неповторима.
Телиженцы - Родина моя.

За века все родичами стали.
Сродство душ - и сила, и кремень.
Мудрость - из твоих грудей черпали.
Ум - давал нам батьковский ремень.

Родники, сверкая перламутром,
Бьют ключами из твоих глубин.
Ты -та тайна, что сокрыта утром,
Высота заоблачных вершин.

Амфора да пепел диких скифов
"Спят " в кургане земляной - вигвам.
Здесь, в ночном, узнали столько мифов.
Здесь ковыль, подвластный лишь ветрам.

Здесь на дне пшеничного раздолья,-
"Спать пора!", - кричат перепела
Здесь бахчи арбузные угодья.
Здесь полет мохнатого шмеля.

Липы вековые там, как дети.
Пчел, в цвету, необозримый рой.
Есть куда приехать мне на свете
И в молитвах обрести покой.

     15 ноября 1997 года

478. Тот шум ночного осокора


Тот шум ночного осокора,
Что жизни моей опора.
В бессонные ночи мои
Листком своим прикоснется-
Жизнь ко мне сразу вернется.

Тот жизненный шум осокора,
Он в детстве шумел у забора.
И ныне печально шумит.
Жизнь я "сгубил" на дороге
Так он за меня в тревоге.

Тот шум осокора в ночи,
Что потайные ключи.
Их потерял - "сумашедший",
И ты, осокорь, не стучи.
Я тихо рыдаю в ночи.

Тот шум осокора и днем
Рыдает и стонет с дождем.
От этой тоски и разлуки
Взметнул свои вещие руки,
Накрыл меня нежно "плащом".

     17 ноября 1997 года

479. Песня


Я много слышал песен на веку.
И много их пою с друзьями,
Но лишь одна мне песня на слуху,-
Та песня пелась стариками.

Она всю жизнь преследует меня.
Мотив со мною так и ходит.
И песня эта, как моя судьба,
Порой в тупик меня заводит.

И, чтоб не делал, где бы ни бывал,
Она мне душу разрывает.
Она: как, тот, целительный привал,
То горем детским зарыдает.

Мне говорили, знахари, - "Продай!".
И покупатель находился.
"Я в голод не продам за каравай!"-
Я с ней живу, я с ней родился.

Просто так, другим, спою на память,
На привале около костра.
Душу чью-то разожжет, как пламя,
И другому будет, как сестра.

Пусть душа той песней загорится.
Может быть, услышу вдалеке,
Как другой так будет "материться",
Что она и в счастье и в беде.

Пусть и тот когда-то тихо скажет,-

"Я много слышал песен на веку
И много их пою с друзьями,
Но лишь одна мне песня на слуху-
Та песня пелась - стариками".

     19 ноября 1997 года

480. Чернобыльская земля. Эпилог


Она смотрит мне в душу и смотрит,
Как огнем прожигает до дна.
И душа моя терпит и терпит,
Коль в душе не душа, а вина.

Не смотри так! - Ну, что ты! Ну, что ты!
Отцепись от души, отойди!
А она специально, напротив,
И в глазах ее столько беды!!!

Она к другому подходит помалу,
Как бы, исподволь, еле дыша.
С укоризною смотрит на маму
И моя замирает душа.

Капли совести есть ли на донце?
-Она верит и в каплю твою.
-Или с дымом умчалось в оконце?
-Проложив к тебе, хамства стезю.

Куда делась детская шалость?
Где былые твои косари?
Что так быстро сказалась усталость?
Улетели куда сизари?

Полегли твои буйные травы.
И сады переспели давно.
И кобыл, одичалые нравы,
Обуздать их, видать, не дано.

Ну, зачем столько горя, страданий?
Как ей детское горе унять?
Сколько слез, материнских рыданий!
Ей приходится лишь сострадать.

Ей, так хочется крикнуть, - "Скажите!
Ну зачем влезли в душу мою?
-Хоть теперь вы с меня не взыщите,
Что вас ядом кормлю и пою"

     22 ноября 1997 года

481. Гляжу, в окна бьются шершни


Гляжу, в окна бьются шершни
И мохнатый шмель.
Души встали, тех, умерших,
Будто в праздный день.

Все с расспросами о тризне.
Что я им скажу?
-Что секрета смысла жизни,
Сам не нахожу.

И мурашки, вдруг по коже.
Как здесь без судьбы?
Зарыдали... Боже, Боже-
Голосом беды.

Что могу себе ответить?
-Жду ответ от них:
Как мне жить на этом свете,
В сомнениях ночных...

     25 марта 1998 года

482. Тополя


Высоко взметнулись тополя,
Как в мольбе их ветви-руки.
И сроднилась с женщиной земля
Через родовые муки.

Мы всегда у женщины в долгу,
За начало нашей жизни,
Даже если будем мы в гробу
или на помпезной тризне.

У бабусь-сказок тихих наших,
Где правды свет всегда горит,
Там зло выводят проигравшим,
Добро торжественно трубит.

У мам, так поседевших рано,
Чтоб белый свет наш не погас.
Их жизнь, что поля панорама,
Коль хлебом дышится на нас.

Мы с вечным долгом у любимых!
(За злато долг сей не продам)
Тревогой, за семью, ранимых,
За души их весь мир отдам.

Свою судьбу несу как ношу,
Ведь ноша каждому своя.
Ее я ни за что не брошу,
Она - кровиночка моя.

Перед судьбою на коленях,
Стоим мы голову склоня.
"Всмотритесь!" - солнце на ладонях
Взметнули в небо тополя.

Чрез дивные женские сути,
Я тайны познал бытия.
Женитьбы - предивные судьи.
Любовь - приговора статья.

У бабушек доля земная -
На место, вон, внучка растет.
И тополя поросль шальная
По матери следу пойдет.

     28 марта 1998 года

483. Барвинок


Я помню эти барвинки по весне.
Цвели, как синь, в лиановой тесьме,
Цветками голубыми, неба цветом,
Хоть гладкими, но жесткими при этом.

На всех моих могилах расцветают
И, с ветром в челке, склоны одевают.
Под их надежным, сторожа, постом
Спит весь мой род там тихим вечным сном.

Плывут гробы к могильной тишине
И скатерти в январской белизне,
Трепещут и хотят, как голубями,
Коснуться тучи, в высоте, губами.

Здесь много тех, которых схоронили,
Что в сто веков до нас хлеба косили.
Пасхальный дар как камень тот горючий,
Та связь времен, как дождь целебный, тучи.

Игрались дети среди тишины,
Среди могил, в те, игрища войны.
И мой, Максим, играет вместе с ними,
Как, он, с детьми, беспечно - озорными.

С самолетом, пропеллером кленовым,
Вдруг замер над крестом он деда новым.
Пропеллер прикрепил в расщелину креста,
Вбив фюзеляж, по-детски, он с хвоста.

И потом, вновь, он с солнцем, как в пятнашки,
В барвинке буйном заиграл в стекляшки.
В голубоглазом том, густом, барвинке
Игрался, как бывало, по старинке.

Гудел пропеллер. Крест летел тот с дедом.
И скатерть нес он с пасхой и обедом.
Гудел кленовый. Маем любовался.
Гонимый ветром, солнцем обтирался.

Я удивлялся, он, кленовый вроде
Да с силой огненной и при народе,
Гудит, вращаясь, устремляясь в лета.
И с ним летят: и крест сей, и планета.

А дети топчут, бегая, барвинок.
Они, резвясь, бесились средь могилок,
А что барвинок? - Ведь знает наперед,
Что и на них придет его черед.

     1 04 1998 года

484. "И разве ждут оплату за добро?.."


И разве ждут оплату за добро?
Ведь за добро расплатятся добром.
И возгорится ли добра заря,
Коль о добре кричат, куда не зря?

Добро растёт из зёрен доброты
И не выносит шумной суеты,
Как облако плывёт, смеются дети,
Как пауки ажурно плетут сети.

Пусть зёрна сеет добрая рука
И в океан течёт добра река.
И горечь пусть в добре не прорастёт,
Тогда и зло в добре не расцветёт

     14 ноября 1997г

485. Думы мои, думы мои


Думы мои, думы мои,
Как мне горько с вами
Зачем стали на бумаге
Грустными рядами?

Что ж вас ветер не развеял
Как ту пыль степную,
Что ж вас горе не приспало,
Как душу младую?

Думы мои, думы мои
Цветы жизни - дети!
Я растил вас, я кормил вас,
Где теперь мне деть вас?

На Украину идите!
Нашу Украину,
Под забором сиротами,
А я здесь погибну.

Там найдете свою правду
Ласковое слово,
Добродушие найдете,
И возможно славу.


Так встречай же мать - Отчизна,
Моя Украина,
Детей своих неразумных,
Как родного сына.

     1838 год. С - Петербург. Тарас Шевченко

486. Тополь


По дубраве ветер воет,
По полю гуляет.
У дороги стройный тополь
К земле наклоняет.
Стан высокий, лист широкий,
Зачем зеленеет?
Кругом поле, как то море

Расскажу все, не спешите,
Пусть каждый узнает.

Молодого полюбила
Казака дивчина.
Почему не задержала,
-Иль была причина?
Если б знала, что покинет -
То бы не любила;
Если б знала, что погибнет -
То бы не пустила;
Если б знала, не ходила б
Поздно за водою,
Не стояла б до полночи
С милым под вербою;
Если б знала!..

И то горе -
Будущее знать нам,
Что нас ждет и, что нас встретит…
Не знайте девчата!
И судьбу свою не знайте…
Сердце вам подскажет,
Кого любить… и пусть вянет,
Пока не умрете!
Ведь не долго, как смоль брови
Да карие очи;
Лицо нежное краснеет
Не долго девчата!
До "полудня" и завянет,
А смоль полиняет.
Влюбляетесь же и любите,
Как сердечко знает.
Соловушка защебечет
В луге на калине -
Значит любви - вечер близко,
Казак уж в долине,
Тоже песни распевает
Для своей любимой.
Выйдет милая из дома,
А он её спросит;
"Ты скажи, не била ль мама?"
и так мило спросит!
Станут рядом, обнимутся -
И любовь, и радость.
Послушают соловушку
Под разлуку, малость.
Никто того не увидит,
Никто и не спросит:
"Где была, чем занималась?"
любовь в себе носит.
И любила, и любилась,
И сердце немело,
Тосковало под разлуку,
Сказать не умело.
Не сказало - вот, осталась,
День и ночь воркует,
Как голубка без голубя -
Тоскует, тоскует.

Соловушка не щебечет
В луге над водою,
Не поётся и девице,
Стоя над вербою;
Не поёт - как сиротинка,
Не радость - печали.
Без милого отец с мамой,
Как чужими стали.
Без милого солнце светит,
Словно враг смеется:
Без милого, хоть умирай,
А сердечко бьётся!

Прошел год, а за ним второй -
Где ж козак гуляет?
Сохнет она, как веточка.
-Кто ж об этом знает?
"Чего ж вянешь, доченькка?" -
мама не спросила.
За старого, богатого
Сосватать решила.
"Иди дочка, - мать сказала, -
не век быть в девчатах.
Он богатый, одинокий -
Будешь жить в палатах".

Не хочу в палатах жить я,
Не пойду я, мама!
Рушниками, что купила
Опусти в могилу.
Отпоют попы, отслужат,
Свет, чтобы не видеть.
Лучше мне в гробу лежать,
Чем его увидеть".

Не слушала дочку мама,
Слышать не желала.
Все видела, как смоль брови,
Горем горевала.
Пошла ночью до гадалки,
Чтоб поворожила;
Долго ль жить на этом свете
Без милого? Сказала, -
"Бабуленька, голубонька,
сердце моё, мама!
Скажи, скажи, только правду, -
Где моя отрада,
Он живой ли, ещё любит,
Иль забыл, покинул?
Скажи все мне, где мой милый,
Иль со света сгинул?
Бабуленька, голубонька,
Скажи, если знаешь!
Ведь выдает меня мама
За старого замуж.

Полюбила молодого,
Сердцу не прикажешь.
Вот пошла б и утопилась -
Да, что богу скажешь?
Если умер чернобровый,
Сделай, если сможешь,
Чтоб домой мне не вернуться.
Ты же мне поможешь?
Там уж старый со сватами…
Скажи мою участь?"
" Согласилась, ладно, ладно!
Лечи мою волю.
Сама была молодою,
Эту знаю долю.
Прошло время - научилась,
Людям помогаю.
Моя дочка, твою долю
Я давно уж знаю.
Твоё снадобье готово,
Уж давно готово!"

Пошла, будто бы чумная,
И с полки достала.
"Вот, возьми то, что просила!
К кринице послала,
Чтоб пока заря не встала,
Умылась водою,
Да немного выпить дива,
Что взяла с собою.
Выпьешь - беги что есть силы.
Смотри, не оглянись!
Остановишься на месте,
Где тогда расстались.
Отдохни там, а как встанет
Месяц над тобою,
Выпей вновь, коль не приедет,
Третий раз уж выпей.
После первого глоточка,
Расцветешь весною.
От второго же глоточка,
Цокнет конь ногою.
Если же живой твой милый,
То, тут же приедет.
От третьего, не спрашивай,
Не скажу, что будет.
Но не смей дитя молиться -
Всё уйдет с водою.
Теперь иди, полюбуйся
Прошлой красотою".

Взяла зелье, поклонилась:
"Спасибо, бабуся!"
божьим светом удивилась, -
"Домой не вернусь я",
пришла, зелья отхлебнула
да водой умылась.
Второй, третий раз отпила.
Сонно усмехнулась.

Запела; "Ой, лебедушка,
Поплыви по морю,
Выростай тополюшка
В счастливую долю.
Выростай высоким, тонким,
Высотой до тучи.
И узнай у Бога, долго ль,
Судьба будет мучить?
Долго ль жить ей одинокой
И ходить без пары?
Рости, рости, посмотри
За синее море;
Там, наверно, моя доля?
Здесь - одно лишь горе.
Где-то там мой чернобровый
По свету гуляет.
А я плачу, свет не мил мне.
Он может не знает?
Скажи ему, сердце моё,
Что смеются люди.
Скажи ему, что погибну,
Коль его не будет.
Что моя родная мама
Похоронить хочет…
Кто ж посмотрит за ней, спросит,
В старости поможет?
Мама моя, доля моя!
На что же похоже?
Посмотри, тополюшка,
Если нет - заплачешь
До ранней нашей зорюшки,
Чтоб люд не судачил.
Рости ж, сердце - тополюшка,
В счастливую долю.
Плавай, плавай лебедушка
По синему морю!"

Песню эту, как смоль брови
В степи распевала;
Наделало зелье диво -
Тополем вдруг встала.
Не вернулась домой дочка.
Растет вырастает
Тонким - тонким да высоким,
Тучка отдыхает.
По дубраве ветер воет,
По полю гуляет.
У дороги стройный тополь
К земле наклоняет.

1839 год. С - Петербург. Тарас Шевченко.

     1 апреля 2004 года

487. Промчались годы молодые


Промчались годы молодые.
Надежды ветры роковые
Уже повеяли зимой.
Сижу один в пустой квартире.
Один, как перст, в подлунном мире.
Никто не говорит со мной.
Ушли давно все в мир иной.
Сижу один, когда ж надежда
Обдурит, высмеет меня,
Навеет пелену средь дня,
А мысли смелые развеет,
Что снег белесый по степи.
Сижу один, как взаперти.
Не жду весны - святой той доли!
Она уж не вернется боле.
Мечту мою не вдохновит.
О мыслях вольных и о воле
Надежда думать не велит.
А потому один сижу
И ничегошеньки не жду.

     13 октября 1860 год. С. - Петербург. Тарас Шевченко

488. Сон


      Марку Вовчку

На барщине пшеницу жала.
Устала, но не отдыхать
Пошла в снопы, аж застонала,
Ивана сына пеленать.
Кричал от голода сыночек,
Лежа в тенечке за снопом.
Ее кровинка - голубочек
Искал ее беззубым ртом.
Распеленала, накормила.
Сама постилась. Над сынком
Вздремнула, сидя чутким сном.
И снится ей, что сын Иван:
Красивый, статный и богатый,
Не одинокий, а женатый.
Невестка вольная и сам
Уже не барский, а на воле
И на своем раздольном поле
Свою пшеницу таки жнут,
А дети им обед несут.
И усмехнулась от того.
Проснулась - нету ничего.
Сыночка вновь запеленала
И осторожно отошла,
Чтобы дожать до звеньевого
Копну, и дожнивать пошла.

     13 июля 1858 года. С. - Петербург. Тарас Шевченко

489. Ревет и стонет Днепр широкий


Ревет и стонет Днепр широкий.
Ветер буйный завывает.
Он клонит ствол вербы высокий
В небо волны поднимает.

И бледный месяц на то время
Из туч почти не выглядал,
Как, словно, човен в синем море,
То вдруг тонул, то вновь всплывал.

Еще нигде не просыпались.
Петух зарю для всех не пел.
Сычи в бору перекликались,
Да ясень раз да раз скрипел.

Тарас Шевченко

     9 февраля 2004 года

490. Там кукушка куковала


Там кукушка куковала,
В роще за полями.
Здесь дивчина горевала -
Нет отца и мамы.
Ее годы молодые,
Веселые годы
Убегают, уплывают,
Как вешние воды.
Мама с папой живы б были
Да землей владели,
Меня б точно полюбили
И фату надели.
А то нет их. Сиротою
Со света живого
Уйду девой непорочной
У плетня чужого.

Тарас Шевченко

     10 февраля 2004 года

491. Завещание (Заповiд)


Как умру - похороните
В моей Украине,
По среди степи широкой,
А не на чужбине.
Чтоб бескрайные долины
И наш Днепр, и кручи
Было видно, было слышно
Рев его могучий.
Понесет, как с Украины,
Аж в синее море
Кровь врагов…тогда я
И поля, и горы
Все оставлю. С верой в Бога
Полечу я прямо к Богу
И молиться буду Богу.
А пока, не верю в Бога.
Похороните и вставайте
Кандалы сорвите
И скорее вражьей кровью
Волю освятите
И меня в семье великой
В семье вольной новой
Не забудьте, помяните
Не злым тихим словом.

     25 декабря 1845 г. Тарас Шевченко

492. Что враги? И есть враги!


Что враги? И есть враги!
Добрые же люди -
Обворуют жалеючи,
Поплачут да осудят,
Двери в дом к себе откроют,
Тебя приголубят,
Стол, как в праздники, накроют,
Все, как есть расспросят.
А уйдешь, смеяться будут,
Над тобой смеяться будут
Без врагов на этом свете
Можно все - таки прожить.
Люди добренькие ж всюду.
Они найдут тебя повсюду.
И на том свете добродяги
Тебе устроят передряги.

Вторая половина 1848 года. Косарал.

     Тарас Шевченко

493. Около дома сад вишневый


Около дома сад вишневый.
Хрущи над вишнями снуют.
А пахари в поля идут.
Распелись к вечеру девчата.
Их матери на ужин ждут.

Семья за ужином у дома.
Уж виден звездочки полет.
А дочь им кушать подает
И подсказать ей хочет мама,
Так соловей же не дает.

Мать постелила, возле дома,
Для малых деточек своих.
Сама уснула возле них.
Затихло все! Не спят девчата
Да соловейко не затих.

     Тарас Шевченко

494. Проходят дни, проходят ночи


Проходят дни, проходят ночи,
Минуло лето, уж кружит
Багрянцем осень, гаснут очи,
Мечты уснули, сердце спит
И все уснуло, я не знаю
То ли живу, то ль доживаю,
То ль так по свету волочусь,
Уже не плачу, не смеюсь.
Доля, где ты! Доля, где ты?
-Уже нет никакой.
Если доброй жаль, о, Боже,
То дай хотя бы злой.
Не дай болезней молодым,
Тем, кто в расцвете сил,
Чтоб не быть немощным, больным,
Когда и свет не мил.
Дай жизнь подобную весне,
Чтоб к людям с любовью,
Да на Яву, а не во сне,
Свечкой к изголовью.
Как страшно жить, коль в кандалах,
Умирать в неволе,
Еще страшней - уснуть, уснуть,
Уснуть и на воле -
На веки вечные уйти
Да дел не оставить.
Твою могилу не найти,
Свечу не поставить
Доля, где ты! Доля, где ты?
Что ли нет никакой?
Если доброй жаль, о, Боже,
То дай, хотя бы злой.

21 декабря 1845 года Вьюнища. Тарас Шевченко.

     24 февраля 2004 года

Глава 7. Стихи на украинском языке

495. Ой, казала ж менi мати.


Ой, казала ж менi мати,
Щоб я йшла у хату спати,
Щоб Iванка не кохала
I,щоб очi не дзьобала.

Ой, казала ж менi мати,
Тай, щоб горя не придбати -
"Не ходи пiд яснi зiрки,
Бо прольються сльози гiрки!".

Ой, казала ж менi мати,
Що не мушуэ лякати,
Що менi бажаэ щастя,-
"Я - вродлива, вже ж удасця".

Пiд Купайла з ним ходила.
Мене мати боронила.
Я ж з Iванком одружуся
I матусi не збоюся,

Бо Iванка так кохаю,
Як побачу, заспiваю.
Заспiваю, зхаменюся
I к Iванку пригорнуся!

     6 августа 1999 года

496. Там, народження порiг...



      Як, писав, колись Тарас,-
      "Подивись, як явiр плаче!".
      Вiн писав, ще i не раз,-
      ...В Украiну йди, козаче!

Там народження порiг.
Там, дитяча воля,
Материнський оберiг.
Там, козацька доля.

Там в криницi та вода,
Що тебе поiла.
Бьють бездоннi джерела -
Неньки-земле сила.

На Вкраiнi те ж журба,
Та вже ж не чужина.
Помьятай, що там верба
I рiдна калина.

Там хатина над Днiпром.
- Згадуеш? - У млина.
З лихом краще всiм гуртом,
Як сiно на вила.

Там, матуся тебе жде,
На шлях виглядаэ.
За столом чужi люде -
Очi вiдвертаэ.

Жайворонок росу п,э -
Сонячко вiтаэ.
Серце болiсно нуде,
Що спасу немаэ.

Промайнули вже лiта.
Чуэш? - "ворон кряче",
По ночам бiжить ганьдьба
I душа заплаче.

Ти, матуся, жди мене,
Поглядай в вiконце.
Я приiду до тебе,
Коли зiйде сонце.

     22 марта 1998 года

497. Щебетав, той, соловейко


Щебетав, той, соловейко,
Душу розривав,
Мов мiленький мiй, Iванко,
На сопильцi грав.

Десь поiхав, мiй козаче,
По живу воду.
Чую лихо, ворон кряче,
На мою бiду.

У долинi, за вербою,
Калина росте.
Там, мiй милий був зi мною -
Милував мене.

Вiн i клявся, i божився, -
"Вiзьму через рiк!".
Чи на другий одружився?
Чи забув порiг?

Хмара сонце закриваэ.
Вiтер в косу б,э.
Горе серце розриваэ.
Дощ, мов сльози, льэ.

Рiк за роком. - Деж козаче?
- Чи в домовинi?
Мабудь iншая лоскоче
Там, на чужинi.

Вечорами, коло хати,
Смiються люде.
"Iди доню, - кличе мати.
Серденько нуде.

В рiднiй хатi - на чужинi -
Лихо душу п,э.
Нема листя на калинi.
Вiтер вербу гне.

Там, у гаю, соловейко
Журбу щебетав,
Мов мiленький мiй, Iванко,
На сопiльцi грав.

     25 марта 1998 года

498. Ой, лихо приспалось....


Ой, лихо приспалось!
Чи що ж воно сталось?
Чому ж у хатинi,
Як в тiй домовинi?

I сонце не сяэ,
Музика не граэ.
Калина у тина,
Як та сиротина.

Бо зiрки , i тii,
Погасли, як мрii.
Бридка, навiдь, злива,
Що в спеку вродлива.

А вiтер трiпоче
Те плаття дiвоче,
В якому по росам
Ходила я боса.

Зозуля кукуэ.
Дiвчина сумуэ.
Заплакали очi
На шлях серед ночi.

Ой, лихо приспалось!
Чи що ж воно сталось?
- Iванко з другою
Стоiть пiд горою.

     23 03 1999 року

499. Сiчень


Ciчень б,э снiгами в вiкна,
На даху свистить, як в дудку,
Мов сварлива, та, сусiдка,
Та, що втратила розсудку.

Ба, шугнули завiрюху-
Снiгом в вуха, снiг i в очi.
Розiгнались вже що духу-
Вiтер з вiтром вкрай регоче.

Гнеться верба аж додолу.
Хуртовина клята в полi.
Гуде вiтер по Подолу.
-Нема щастя, нема долi.

Що ж ти, сiчень, б,эш снiгами?
Мiсяць й той кудись сховався.
Роспугав усiх вiтрами
I з морозом закохався.

Де ж Iванко? - Чи злякався,
Чи знайшов, що ближче, другу?
Вiн учора залицявся
I казав, - "Що в вечiр буду!".

Стигне хата. Мерзнуть руки.
Попiд тинню жде дiвчина.
Нема гiршоi розлуки,
Як кохання - сиротина.

     10 04 1999 року

500. На чужинi рида мати...


На чужинi рида мати -
На могилi сина.
"Хто ж тебе буде кохати?" -
Хiба, що калина?

Може зiрка зiйде ясна,
Над ним заночуэ?
Може прийде дiвка красна,
Тай вже ж засумуэ?


Розростеться барвiнонько
По сина могилi.
Ти чого ж мiй голубонько
У цiй домовинi?

Так ридаэ бiдна мати -
На свiт причитаэ.
- Що далеко син вiд хати,
Що спасу немаэ.

Посадила калиноньку.
Хай вже розцвiтаэ.
Пiде завтра додомоньку,
А чого не знаэ.

Там, твiй батько, свiт за очi,
Тай, теж в домовинi.
Ось, не спиться серед ночi
В сумотнiй хатинi.

Розриваэться серденько.
Ой, як серце нуде!
Защебече соловейко-
Скрiзь чужиi люде.

Що вiйна ця наробила?
Вбили сина за що?
Мати сина хоронила,
Вбитого нi за що.

Поховала. Тай упала
Нiчком. Мов зомлiла.
"Подивиться!" - сива стала.
- Ось такii дiла!

Хто верне ii кровинку?
Як iй далi жити?
Ой, рости - рости барвiнку,
Щоб в весну зацвiти!

На чижинi рида мати -
На могилi сина...

     29 марта 1998 года

501. Думи моi....(Подражанiэ)


Думи моi. Думи моi,
Що з вами робити?
Ви зi мною - в день,уночi.
Де ж менi вас дiти?

Ви, як цуцик, той, маленький-
Тай все ж коло ходить.
Ви, як посох, той, старенький -
У люди виводить!

Ви, як ноша долi тяжкой-
Ii не закинеш.
Як чижина - жити важко,
Але в нiй загинеш.

Ви - лiта моi турботнi,
Болючи мозолi.
Ви були колись, суботнi,
Як вiтер на волi,

Як тополя край дороги-
Гнучка та тоненька,
Як та доля у небоги,
Що нуде серденько!

Десь щебече соловейко-
Чи на тiй калинi?
Закувала зозуленька
На батька могилi.

Ви - криниця з той водою,
Що пив не напився,
Ви i радощи з бiдою -
Бiжав та схилився,

То, як та лоша бриклива,
То човен на водi,
То як пiсня жартiвлива -
Поспiвав, тай годi,

Ви, як сонце, те що взходить -
Небокрай палаэ,
Або жiнка, та, що родить -
Вже ж рiд не вгасаэ,

То, зi мною байструками -
Ген,ген - не догониш,
То важкими кайданами,
Що з мiсця не згониш.

Мабудь, вже людини доля -
Думи знаходити,
Коли зчахнеться тополя,
По обрiй ходити,

Коли давить рокiв сума -
Не йдеш - шкандибаеш,
Коли ноша в крюк зiгнула -
Ото, загребаэш.

Думи моi. Думи моi!
Нема що робити.
Ви зi мною - в день, уночi -
Де ж менi Вас дiти?

     31 вересня 1998 року

502. Стоiть явiр над водою


Стоiть явiр над водою,
Мов би руки миэ.
Стоять - щастя iз бiдою,
Хто к кому поспiэ.

Мiсяц, щонiч, коло бродить.
Зорi рясно сяють.
Десь, Iванко любий ходить -
Губи не впiймають.

У долинi дiвчинонька
Журбу заспiваэ.
Засимуэ калинонька,
Аж лист опадаэ.

Вже сичi отгомонiли.
Зоря.Край палаэ.
Роси траву напоiли.
Вiтер iх гойдаэ

Мов гнiздечка.Соловейко
Пiсню заспiваэ.
Вже, i та, дiвча - серденько
В хату поспiшаэ.

Бiжить бiдна край дороги.
Сльози очi точуть.
Нуде серце. Боси ноги
Тii роси топчуть.

Бiжить, бiжить. Третi пiвнi
Зорю заспiвали.
Невже ж, тii циганята
Правду нагадали?

Нагадали, засмiялись,
Тай грощей не брали.
Нагадали. Забоялись?
-Що вмить повтiкали.

Нагадали, не ходити
До калини тii,
Роси - сльози там не пити,
Бо марнi надii.

Бо той, любий, другу любить,
А з тебе смiэться.
Твоя доля - свiтом нудить,
Як гiлочка гнеться.

Посумуй вже у хатинi.
Хай люди не бачать.
Iншi з тебе засмiються,
А тi - засудачать.

Защебече соловейко
В вечiр на калинi.
Прийде, любий, голубонько
З сватами к хатинi.

Пiснi л,ються аж до млина.
Мати сполохнулась.
Росцвiла ота калина -
Бо любов звернулась.

Бiла хата - рушниками.
Бабуля дивуэ.
Свiтла хата дiточками -
Зозуля рахуэ.

Стоiть явiр над водою -
Косу заплiтаэ.
Той, приходить з самотою,
Як ворон лiтаэ.

     2 квiтня 1998 року

503. Орли клекочуть над горою


Орли клекочуть над горою
I сокiл птаху б,э крилом.
Стрекози в,ються над водою.
Комар гуде, мов стовбуром.

Вже полуниця червонiэ
I на пiввогника горить -
До спеки трiшечки доспiэ,
В губах дитячих вмить сгорить.

Вже на лугах доспiли трави,
Созрiло жито на корнi.
Близенько нiчка на Купави,
Де долю визнають менi.

Там, у долинi, край дороги,
Калина рясная стоiть.
В нiй соловейко - босi ноги -
Не то спiва, не то журить.

На небi мiсяц заблудився.
Вiн зiркам ясним, як пастух.
Ба, за тополю зачипився, -
"Горiв, горiв - та враз потух".

А на лугах полягуть трави
Пiд жалом гостроi коси.
Пили, пили - допировали
Щовранцi божii роси.

Ще пiвень зорю не спiваэ,
Вже луг обшарпаним стоiть.
Дочку там мати доглядаэ, -
"Тай вже ж бурчить, усе бурчить".

Вже на поля виходять люди.
Вже на полях пшеницю жнуть.
Солома на стернi, як груди.
Валки своэi черги ждуть.

Гудуть мотори. Зерно возять.
I, мов янтар, воно горить.
Бо, зерна сонця в собi носять,
Воно в скоринцi засмалить.

I грiэ сонячко нам душi,
А слепнi жалять нам бока.
Бiжить пилюка в очi, в ушi.
З грозою сунеться моква.

Загромихаэ гром - громило,
А блискавки, як стрiли б,ють.
I загуде ото вiтрiло,
Де якi млином його звуть.

Ген, затопоче, затанцюэ.
Пилюку вмить у землю вб,э.
Регоче гром, а дощ лупцуэ -
В бочку, що коло хати, л,э.

Немаэ кращоi пригоди -
Босим лужi полонити.
Течуть у бульбах теплi води,
Щоб знову хмари напоiти.

Дощ промайнув, як небувало.
Вже мати зiйшла за порiг.
I миттю сонце заблищало,
Всього живого - Оберiг.

О так тече моя година:
I була спека i дощi,
I була рясная калина,
Кохання - клекiт у ночi.

I мабудь гарно, те що маю:
I ту синицю у руках,
I cоловейко в темнiм гаю,
Усмiшку внучки на вустах.

     5 04 1998 року

504. А снiг iде, а снiг iде...


А снiг iде, а снiг iде.
Хуртовина в полi.
Нема милого нiгде,
Мов би вiн в неволi.

Сидить, мабудь, край вiконця,
На шлях виглядаэ.
Поховала мати кольця,
А куди? - не знаэ.

Поховала, тай сказала, -
"НЕ вiзьмеш, ти вдову.
Вона мужа чарувала,
Причаруэ знову,

Тебе - мою кровiненьку,
Единого сина!".
Вiзьми краще лебеденьку,
Що живе у млина.

I вродлива, молоденька,
Тай, допомогаэ.
Так казала стара ненька, -
" I тебе ж, кохаэ!".

Втiк, Iванко, в хуртовину,
В заверюху злую.
- На кого ж ти мати кинув?
- На долю чужую?

Втiг вже сину серед ночi,
Коли мати спала.
Краще б втiг вiн свiт за очi,
Щоб не пригортала,

Та,вдовиця - молодиця.
щорiк заглядала -
Сина, мабудь, та вдовиця,
Зiллям привертала.

А, що тая голубонька?
- Яка ii доля?
Пригорнулась, наче донька,
Заплакала з горя, -

"Чого ж я йому непара,
Чи вже невродлива?".
Та в очах туман, як хмара.
Та сльози, як злива.

Пригорнулась, тай уснула,
Неначе зомлiла.
Чи сном сина пригорнула,
Чи доля схотiла?

Чогось мати схаменулась, -
"Деж та хуртовина?"
На вiконце озiрнулась,
Побачила сина.

Не питаэ мати сина, -
"Де ж його носило?".
Тiльки зовсiм стала сива,
Мов запорошило

Заверюхой чорний кольор.
А дiвчина сяэ,
Коло пiчки вже хлопоче,
На стiл накриваэ.

I вiд радощi аж бiга,
Сльози витираэ.
Мов в очах ii вiдлига,
Чи сонячко граэ.

Сидять. Такi мальованнi, -
"Нема кращих в свiтi,
Голубочки паруваннi -
Рiднi ii дiти".

На весiл ля пiсня лине.
"Гiрко!" - аж лунаэ.
"Тай, кохай вже жiнку, сине -
Кращоi немаэ.

Тай, любитися, кохайтесь.
Хай ворон не кряче.
Тай, любитися, милуйтесь.
Хай, вдова не плаче.

А снiг iде, а снiг iде.
В полi хуртовина.
Не чекай вже, бо не прийде.
Не жди, вдова, сина.

Не чекай вже, бо не прийде.
- Не ти його доля!
I твоя зiронька зiйде!
-На все божья воля!

     8 04 1998 року

505. Iхали козаки...


Iхали козаки
Думу, вус жували.
Червонiють маки.
- Де вже ж ви блукали?

-Де ви мандрували
I в мороз, i спеку?
- Ми вже зустрiчали
Не одну лелеку.

Iздили по Дону,
Де батькiв могила.
По тому кордону -
Де вiйна косила.

Тай, вже iх могила
Заросла тернами.
Ходить там билина -
Степом, долинами.

Добре бились. Били
Ворогiв тих, стаю.
Кровью окропiли -
Аж до небокраю.

Ходить та билина,
Мов орел лiтаэ.
Хай, росте калина,
В весну розцвiтаэ.

Росянистi трави
Щодень зустрiчали
Синiв. Тi на лавах
Батькiв заквiтчали.

Сини, що тополi -
Гнучкi та високi,
Як вiтер в тiм полi,
Як тi - карiокi.

Посадили руту -
Мати наказала.
Розлуку - отруту
Ночами гойдала.

Бачив мiсяць горе,
Зiрки дивувались.
Сльози, як те море,
Пiд руту зливались.

Наказала мати, -
"Хай, там розцвiтаэ,
Мов би коло хати,
Птахiв привiтаэ!".

Земелькi мiшочок -
З родини подвiрья
Кутi аж горшечок -
Христоса повiрья!".

Iхали козаки
Думу, вус жували.
Росцвiли вже маки,
Мов батьками стали.

     18-19 04 1998 року

506. Липень. Бжьоли розгулись


Липень. Бжьоли розгулись.
Снують, як скаженi.
Роси в трави уляглись,
Як горiх в кiшенi.

Туман в лузi до зорi,
Як кожух до лiта.
Стоiть дубе на горi -
Дивуэ оствiта.

Ворон кряче над Днiпром,
Комусь лихо буде.
Женцi жито жнуть серпом,
Як тугii груде.

У вишневому саду
Вишня червонiэ.
Каже милий до ладу,
Аж серденько млiэ.

Полуниця - жар горить.
У ставках кувшинка.
Небо зiрками сорить.
Цвiте материнка.

Загадав бажання я, -
"Буде, чи не буде?".
Деж коханая моя,
Що так серце нуде?

Хмари. Вiтер вербу гне.
Блискавки i злива.
Мою душу розчахне
Дiвча, та, вродлива.

     11 07 1998 року

507. Пливе човен


Пливе човен
Води повен -
Хвиля заливаэ.
Коло тина
Сиротина
Долю викликаэ, -

"Прийди, прийди,
Подивися,
Що сталось зi мною,
Як той вiтер
Не глумися
Над той осокою!".

Ой, як серце
дуже нудить,
Що щастя немаэ.
Бiдолага
Долю будить,
Долю закликаэ,-

"Де ж ти, де ж ти,
Чом не чуэш,
Де ж ти подiвалась?".
Ой, як важко
В людях жити,
Хочь би обiзвалась!

Росте дубе
Пiд горою -
Хмара заночуэ.
Тече горе,
Мов водою,
Бо доля не чуэ.

I пiшов вiн,
Свiт за очi,
З Кобзой мандрувати.
Зiрки свiтять
Серед ночi,
Щоб iх рахувати.

Закувала
Зозуленько.
Чуэш? - "Ворон кряче".
Коло тина
Сиротина
Над Кобзою плаче.

Пливе човен
Води повен -
Хвиля заливаэ....

     3 08 1998 року

508. Десь, по-пiд горою...


Десь, по-пiд горою
Дубе з калиною.
Мiсяц коло бродить.
Поле жито родить.

Десь, дiвча смiэться,
Може так здаэться.
Бьються бубна бока.
Нiчка чорноока.

Десь, тай у садочок,
Пiд тин, холодочок,
Зайшов, притулився-
Козак одружився.

Гарнi тi, базари.
Рушники, як хмари.
"ГIРКО!" - в свят лунаэ -
Волю пропиваэ.

На коня дивився,
На шлях помолився.
Хай ворон не кряче
I душа не плаче.

Не тужи калина,
принесу я сина.
Цвiт твiй жинцi, в росу,
Приладнаю в косу.

Лiтають лелеки,
Холода тай спеки.
Мiсяц коло бродить.
Поле жито родить

     06 10 1998 року

509. Вже сонце за обрiй заходить


Вже сонце за обрiй заходить.
З ланiв вже суне холодком.
Вже зiрок перша черга взходить.
- Та, де ж, той, мiсяц за лужком?

Чи мiсяц в хмарi заблудився,
Чи вiтер хмару ту приспав?
Блукав, блукав i народився-
Серпом тонюнiм заблискав.

I зiрки - неба дiодема,
I роси - перламутр лугiв,
Життя - всесвiтня теорема,
Як пiсня наших кобзарiв,

Враз ожили. Дивують люде!
Додолу вiтер гне вербу.
Десь, ворон кряче, серце нуде,
Тай пiвень вже - кукарiку.

Вже небокрай вогнем палаэ.
Ген, спозаранок - мов стрiчки.
Рiзноголоссям гай лунаэ.
Як скло блищать ставки, рiчки.

Усе захопленно - цiкаво.
I, навiдь, зливи в осенi.
Зустрiну весну я ласкаво.
Тай, зима по душi менi.

     11 листопада 1998 року

510. Де ж моя хатина?


Де ж моя хатина?
- У дитячих мрiях,
В схованках у тина,
Та лякущих вiях.

- Там моя запруда,
Коли дощ лупцуэ,
Там червона рута,
Зозуля кукуэ,

Де - пiд утро роси,
Де - пшеницi хвилi,
- Там ходили босi,
Там ставочки милi,

У гаю калина,
Мiсяц над водою,
Там була дiвчина -
Радощi з сльозою,

Промайнули зими,
Розлетiлись дiти -
У снах - цвiт калини,
Хати - заповiти.

     5 березня 2000 року

511. Енеiда


Еней був парубок моторный
I хлопець, хоть куди козак.
Вiн до жiнок такий проворний,
Що другим не впiзнати як.
В тi роки, як спалили Трою,
Вiн зупинився пiд горою,
I друзiв кликав, рахував.
Зiбравши деяку ватагу,
В бочки залив - горiлку, брагу.
П,ятами з Троiнакивав.

На човнах, повних, в синэ море
Вiн, свiт за очi, почухрав.
I була б справа, да ось горе -
Бо вiтер хвилю розгойдав.
-Де голова, де тii ноги,
Чому розгнiвалися боги?
Вiдкривши з брагою бочку,
Вiн смактував i нализявся,
Що човен зовсiм не гойдався
Мов зачипивсь за гiлочку.

Блюэ братва. Регоче хвиля.
Жмурились люди по куткам.
А злива л,эться, мов би з бриля
I парус рве по пилюсткам.
-Защо, защо терпiли муки?
-Мов гiря, iх важкii руки.
Десь там зiрки виглядали.
Так, мабудь, Боги, тii, хором,
Енея, щоб не бачить сором -
Вiтер к iншим залякали!..

I була земле! Радощ було.
I були сльози через край.
Братва онучи вмить обула.
- Гуди братва! Гуди, тай грай.
I так, а може бути iнше,
Бо це було - ген, ген пiзднiше.
Еней, той, зараз десь живе?
Енею зараз, як живеться?
А може вiн, як iнше зветься?
Ким його серденько нуде?

Тай, iхав полем, iхав лiсом.
I шлях привiв на край села.
Еней зустрiвся б, мабудь, з бiсом,
Але на нiч вдова взяла.
-" Де ж ти блукав, Еней - мазниця?",-
Питаэ вдова - таэмниця.
Спiваэ соловей в саду.
I мальва коло хати сяэ,
I небо зiрками палаэ.
- Усе, у вдови, до ладу:

Светiлка - красна рушниками,
Палають губи наче мак,
Тай, з хати пахне пирогами,
До них Еней, наш, був мастак.
Вже коня вдова розпрягаэ,
Енея в хату закликаэ.
Лазня, для нього, мов горить.
Еней iз вiником, в парилку,
Схопив iчарку, iгорiлку.
-Йому, як вдовi, аж кортить!

Але шматок побачив сала.
В Енея захопило дух.
I вмить, як кажуть, заiкало,
I слина брискаэ за двух.
Еней пiд руки взяв вдовицю,
Та не снiмав ii спiдницю.
До сала був, Еней, не свiй,
Вьюном вiн коло стола ходить,
Вiд сала погляд свiй не зводить.
Нема, крiм сала, iнших мрiй.

Вдовиця чарку наливала,
Енею сала подала,
Енея вмить причарувала.
Сама, захопленна, ждала.
Грудаста вдовина перина,
Хоть по лiтам вiн був за сина.
Та, було, як останнiй раз:
Мов та Венера - молодiла,
Пiд ранок трошечки зомлiла.
Пiд "Прощавай" - Еней умчавсь.

Еней, Еней! Де, вiн-гуляка?
- Вже хватко скаче по стернi.
- Вдовиця виэ мов собака
До сатанiнськоi роднi,
Щоб та Енея налякала,
За те, що вкрав шматок вiн сала.
Не за салом вдова плаче.
- Так долю вдову проклинаэ,
Сльозами щастя накликаэ,
По Енею кудкудаче!!.

Еней був парубок моторний -
Без передиху день скакав
I в холодок, пiд дуб просторний,
Вiн примомтився, мов до лав.
Тай, винув сало тiй вдовицi,
Вiдрiзав паляницi круг,
Цiбулi злющоi голiвку
На траву, мов би на долiвку,
Поклав, щоб перевести дух.

Поiв i очi задрiмали.
Пригоди рiзнi - тут як тут.
К Енею думи пiдступали,
Як кайдани, що з ним живуть.
Тай, ходять - лихо з святом разом,
То по шляху, то перелазом.
Еней! - Вже бiсянята йдуть,
Як пацюка п,ятак на роже.
- Накликала вдовиця може?
Ба, смачно жолудi жують.

А, той, старий, з обридлим рилом,
Ось-ось Енея в зад бодне.
А сатана з пiдбитим крилом
Енею череп розчахне.
Так, мабудь, треба ще налити,
Тай бiса зiллям окропiти!
Чуток подумав i налив.
Налив, почмокав, випив смачно.
I бiса закивали вдячно,
Еней нюхнути розрiшив.

-Що далi було? - Вже ж до ранку
Нiчком спали, мов не живi.
Пiд третi пiвнi, спозаранку,
Вони прохрюкали - кiвi.
Енею мати, ще казала,
Що жаднiсть, як змеюки жала.
Еней з дитячих, мабудь, лiт
Був росторопним i смiтливим,
Як батько, вдячним i смазливим.
Один такий, на божий свiт.

Продравши очi, помолився.
Вже небокрай вогнем палав.
К останнiй чарцi приложився,
З пiд сала пальцi обсмоктав,
Засумував. Згадалась мати,
(Вже скiлькi ж рокiв ген, iз хати?)
Садок вишневий край села,
I в ньому дiвчина вродлива.
Вже тягне дощь, а може злива.
До дому пам,ять повела.

Скакав Еней через долини -
В дитячi, пам,ятнi лiта,
I через спеки, хуртовини,
На рiднi - Батькiвськi мiста.
Ось, так буваэ, що година
Переверне життя в де спина.
Летiв, як сокiл, навпростець.
Енею було все байдуже.
Пiдперезав коня вже ж туже,
Та, лiг, в лiсочок, у чабрець.

Нiч напливала, що э сили,
Вже соловейко щебетав.
Що дня, Еней з конем, постили.
Пiд вечiр душу розговляв.
Тай мiсяць наче зупинився -
Вiн над Енеэм нахилився.
Дух чабреця в Енея сни:
Стоять ставки перед очима,
I та дiвчина, теж зичимо,
Як пролiсок, тii весни.

Вже, мабудь, дiвки заспiвали?
Жартують з ними парубки!
Енея сни причарували.
Соять у гаю два дубки.
Ген, проводжала мати сина,
В сльозах солоних шлях до млина.
Скiльки ж рокiв мандрував
По вольнiй Запорiжськiй сiчi?
- Еней до неi iздив двiчi!
- Вiн рокiв тих не рахував.

Чабрець укрив на нiч Енея,
Бо сови коло - вух та вух.
Пригода, мабудь, сниться тея,
Де збили йому капелюх.
Як би не тi, шановнi друзi,
Вiн слiг навiки б в тому лузi
Тай, на вiйнi, як на вiйнi -
Один де туго, мов скажений -
З життям, не наче, наречений,
Другий - сховався в бурьянi.

Еней з дитинства був хоробрим,
Бо, ще коли пiд стiл ходив,
Казався на всi боки добрим
I цiпом жито молотив.
Сльозами, взагалi, не мився.
Казали, в батька уродився.
казала мати, - "Так i э,
Ще iншi соплi витирали,
Енея ж коней пасти брали,
Ой, лихо, серденько нуде!".

Вiн рiс, як тiсто на опарi,
Як та тополя у гаю.
Вони iз батьков завжди в парi -
I в пеклi в парi, i в раю.
Та налетiла хуртовина -
Забрала батька, та i сина.
Два соколика iз хати
Поiхали на захiсть волi,
Казацькоi шукати долi,
Силу ляхам показати.

I скiльки ж тих побоiщь було,
Загинувших друзiв його?
Як громихалом враз загуло,
Мов вiдголоском - ог-го-го!
Та кров,як маки, червонiла
I вольну землю окропiла.
Мчавсь Еней, сльоза котила.
Знайоме скрiзь, а не впознати.
Чи,коло тина, стоiть мати?
Хата зовсiм похилилась.

Еней, Еней! Як лунь ти сивий.
Чому ж так довго мандрував?
Але такий же чорнобривий.
Вже коня батько напував.
I завжди в Батькiвське подвiрья
Ми вернемось,як в те повiрья.
А хто ж цi роки рахував?
-Чи, жива, мамо, та, калина?
-Чи, жде мене моя дiвчина?
-Ну, та, яку я милував!

"Ой, буде свадьба!", - каже мати.
I батько вдарив гопака
(Бо вже до дiвки Iдуть свати).
Несе сусiдка крiпака.
Гуде село, як бжьоли в липень.
А молодi, мов земле в квiтень.
Вже, - Гiрко, Гiрко! - Аж гуде.
Еней вiд щастя задохнувся.
Вiн поцiлунком поперхнувся.
А дiвка каже, - "Мiй, буде!".

Еней наш парубок проворний,
Новий украiнський козак.
Вiн у батькiв такий моторний,
Купив вольксваген - кадiлак.
З утра не iсть вiн кашу манну,
З боржомом вiн приймаэ ванну.
Тай кофе п,э iз стакана.
А на столi заморська рута...
"Навiщо ж п,эться так отруда?" -
Дивуэ, навiдь, сатана.

В усе заморське одягнеться.
За вухо капнеться "Шарман",
А може просто так, здаэться.
Ключi i грошi в свiй карман.
Вiн там продасть, а отут купить,
Вiн, навiдь, з гною грошi злупить.
Плюгавенький - неначе мор.
Дивують люди i освiта!
- За ним, тi, хлопцi - Пересвiта
Та, ззаду, дядько Чорномор.

Вечорами, у ресторанi,
Бас гуде, музика граэ.
Бо грошi э в його кiшенi,
Скрипка душу розриваэ.
Дiвча смiэться i топоче -
Вона Енея грошей хоче.
Ба, груди ii обсмоктав.
I, та, мурликаэ, як кiска,
А вiн, плюгавий, слинам бриска,
Як козлик, зп,яну реготав.

А сторожа тi ...нi глолточку.
Якi добротнii стовби!
Еней зiрвав дiвча сорочку -
Мов би охочий, мов, мов би.
Тодi хохли, щось попоiли.
Щоб, недай Бог, не ослабiли.
Еней Костратом заспiвав.
Горiлка коло рота л,эться.
Та, мабудь, то, не схаменеться -
Киваэ головой до лав.

Дiвча кiшенi рахувала.
В Енея чарку залила.
Вона на вухо поспiвала
I як би тут, ось-ось була.
Пiд руки, тай, взяли Енея.
Кричав Еней, що баби ...тея.
I як прийдеться до ладу,
То буде рядочком гарненько
У губи цiлувать смачненько -
Тай, у вишневому саду.

Чому ж перевели Енеi?
Чи другий э Еней козак -
Плечистий, наче Перiнеi
I роботящий, як чумак?
Щоб не злякався хуртовини
I бiса, iншой бiсовини,
Щоб ворогiв смiг одчесать
I щоб повiрить можна слову.
За ним на всякую умову.
З Енеэм лихо потоптать.

Iде з подвiрья, ген, старуха.
Усе у неi до ладу.
А хтось, у кузнi дуже буха.
Енея, - Люди, - Приведу!
Покликала. Дивитись сором
Таким дрiбним. I разом, хором,
Енею голос оддали.
Хай, як ватагой, нами править
I Батькивщину нашу славить.
Усi Енею присягли.

Що далi було? - Розказати?
Як те життя усе пiшло?
I, як казала менi мати,-
"Котилось сонце, тай зiйшло".
Не то вечеря стигне наша?
Та, мабудь, це вчьорашня каша.
Енй з ватагою пiшов.
I була мить, що дасть свободу
Його, холопському, народу.
Не на ту вулицю зiйшов.

Лякали панством - тим, що було.
Ватагу тую розiгнав.
Його самого в рiг зiгнуло,
Чи то, колись, з мосткiв вiн впав.
Ходив вiн на Чечен вiйною,
Та вийшов звiдтiля спиною.
I раптом дуже захворiв.
Йому, царю, його палати,
Щоб вiд людей вiн смiг по...спати
Пiд зрячим оком лiкарiв.

На вiщо горе те i смута?
- Ватагу в треттэ розiгнав.
I не життя, а мов отрута.
I хто ж цей голод нам наспав?
Еней, Еней - злякайся Бога.
Була ж эдина ж та дорога!
В нас грошей - вiтер по степу.
Еней тобi ми присягали
I голоса своi оддали,
Та щось так довго - нi гу-гу!

Нема Енеiв в Батькивщинi!
Нема i все ту, де ж iх взять?
Не шукати ж на чижинi,
Щоб потiм чуб свiй одчесать.
Так де ж Еней, що бачив Трою?
Бо, цi, зав,язли, мабудь, в гною?
О, Боже, дай Енея нам!
Зроби, щоб щастя нам прийшло,
Щоб горе було, тай пройшло.
I жити нам не покуткам.

Нi, хай не думають Енеi,
Що iх з портрету написав.
Як не такi, як Перiнеi,
То iх iз пальця насмоктав.
Усе погане нам байдуже,
Пiдперезати пузо туже
Прийдеться, - Мать його эси,
Коли такi Енеi правять.
Iх коли не за дiло славять.
- От iх нас, Боже, упаси!

     Травень 2000 року

512. Так, жив Тарас! Така вже доля!


Так, жив Тарас! Така вже доля -
За правду в кайданах ходити,
Листа, мов кровью, окропiти,
Щоб заповiтом нас збудити.

Так, жив Тарас! Така вже доля -
Ти першим бачив волi свiт.
Плугатаря - його неволя.
Як гiмн "бунтарськiй" заповiт.

Так, жив Тарас! Така вже доля -
Ти звав нас обуха сталить,
Спала вона - хиренна воля,
Бо знав настане оця мить:

Коли люд вигострить сокиру
I заходиться вже будити,
Щоб не блукать дiткам по миру,
Щоб на Вкраiнi вольнiй жити.

Дивись, Тарасе, на Вкраiну -
Блакитне небо, небокрай.
На вольну нашу Украiну.
Як сонце - волю зустрiчай.

Так, жив Тарас! Така вже доля -
Що не йому збудилась воля,
Блакитне небо, небокрай.
Ти -з нами, Волю привiтай!

     23 03 1998 року

513. Шановна мати Украiна


Шановна мати Украiна.
Там жовтi з хвилями жита!
Ти нам - за батьтка i за сина,
За першокласника листа.

Ти нас водила за собою
Де жартiвливi соловьi,
Ставки маленькi з осокою,
Де першi радощи моi.

Украiно - наша мати!
Привiтай своiх синiв;
Серед степу, серед хати,
Посеред своiх ланiв.

Ти наша мрiя, наша доля,
Усе життя - воно твоэ,
Ти - наше щастя, наша воля,
Ти наше сонечко рiдне.

Чекай, чекай! Ми ненароком
Приiдем, матiнко. Ти жди.
Чекай нас, мати, рiк за роком.
Тебе кохаэм ми завжди!

Украiно - наша мати,
Привiтай своiх синiв
Серед степу, серед хати,
Посеред своiх ланiв.

     6 мая 2002 года

514. Лунаэ край! Лунаэ край пiснями!


Лунаэ край! Лунаэ край пiснями!
Онего зачаровано блищить,
Навкруг лiса збентеженi словами.
-Яка чудова ця, пiсенна, мить!

Карелiя та мати - Украiна
Спородненi вони, як два крила.
В краю озер, - Ти чуэшь, Украiно?-
Пливуть твоi, у небо край, слова.

Червонi маки, вiтер з Полонини,
Рiздво Христове,колядки, кутя.
Ми памятаэм стежку до хатини
-По неi мамо вивела в життя.

Дапеко Батькiвщина - наша Ненька.
Та вiд пiсень, ми знов в ii краях.
Тому звичайно, ось вона, близенько,
Здаэться нам, ми у своiх мiстах.

Жовто-блакитний стяг над головами
Хвилюэться в повiтри i тремтить.
I небосклiн гойдаэться пiснями,
I навiть вiтер до пiсень бiжить.

Лунаэ край! Лунаэ край пiснями!
Онего зачаровано блищить,
Навкруг лiса збентежени словами.
-Яка чудова ця, пiсенна, мить!

     18 сiчня 2004 року

515. Чи не чуэ, чи не бичить?


Чи не чуэ, чи не бачить?
На краю долини
Дiвка з птахами судачить
У тоi калини

Де учора iз вечора
Тьохкав соловейко.
Шанувала у собора
I радiла ненько

А сьогоднi вмчав миленький -
Нема, що сказати.
Голуб любий i сизенький.
-Кого ж любовати?

Вже тополя край дороги
Рясна та гарненька.
В сльозах очi, босi ноги.
-Деж той соловейко?

Заспiвав би, може вчуэ?
Нудьга не проходить.
Чи вiн iншую милуэ,
Чи шлях не знаходить

До дiвчини, що кохаэ,
Що марно сумуэ.
Може вдова, а не знаэ.
Чи життя вже в суэ?

Чи не чуэ, чи не бачить?
На краю долини
Дiвка з птахами судачить
У тоi калини.

     20 сiчня 2004 року

Глава 8. И жизнь - мираж

516. МОЛИСЬ!


      Перевод из украинского Владимирско -
      Спасской церкви гор. Ромны.

МОЛИСЬ, когда ослабла жизни вера,
Когда усталость выбила из сил.
Знай, что у БОГА, к нам, любовь без меры
И каждый для него - любим и мил.

МОЛИСЬ в годину горя и ненастья,
Когда подняться самому невмочь,
Когда свалились на тебя несчастья.
ГОСПОДЬ придет, чтобы тебе помочь.

МОЛИСЬ ему так просто, как умеешь
И ОН услышит просьбы и мольбы.
Ты с верою в НЕГО тоску развеешь.
Ты ГОСПОДУ молись без суеты.

МОЛИСЬ, когда подорвано здоровье,
Когда тебя вокруг никто не ждет,
Когда темно в душе и на подворье.
МОЛИСЬ тогда, - и БОГ тебя найдет.

МОЛИСЬ, МОЛИСЬ! Едина ведь дорога,
Чтобы покой душевный обрести.
МОЛИСЬ ЕМУ - развеется тревога.
МОЛИСЬ ЕМУ! О, ГОСПОДИ! - прости!

     10 сентября 2001 года

517. О, Господи, молюсь тебе…


Наверно, так уж суждено,
Вдруг жизнь как на ладони
И крутится веретеном,
Иль мчит как от погони.

Спешим, торопимся, бежим,
Пора б остановиться,
Или от устали лежим.
И надо ж так случиться,

Что Бога вспомним мы тогда,
Когда по жизни туго.
Бегут стремительно года
Своим спиральным кругом.

О, Господи, Всевышний наш,
Как поздно все свершилось!
Но хорошо - ушел кураж,
Сменился гнев на милость.

Прозрение всетаки пришло,
А тьма ушла. При этом,
Твое знамение снизошло
Мне чудным ярким светом.

Ты - столько радости кругом
И жизнь в другом видении,
И вновь, как в детстве, босиком
В безудержном волнениии.

О, Господи, молюсь тебе
И все переменилось,
И благодарен я судьбе,
Что так со мной свершилось.

     8 апреля 2002 года

518. Еще вчера колядовали…


Еще вчера колядовали
И Рождество пришло к нам в дом,
Мы елку пышно наряжали
И поздравляли с Рождеством.

Еще вчера - гуляй "рванина"
Под лунным светом вдоль села.
Шли поздравления от раввина
И православного попа.

Еще вчера - начало года
И был в младенчестве Христос.
Сегодня - скопище народа
В Крещенский день. Ну и мороз!

Стоит наш люд к Святой водице.
Мороз нас за уши берет.
Святой водицы бы напиться!
Уж скоро к ней и мой черед.

Все! Вот она - вода Святая!
Глоточками ее я пью.
Она - прохладная, живая.
Я целый год ее храню,

Чтобы порою причаститься,
Чтобы набраться новых сил
И верой чтоб не усомниться,
Я с ней живу и с ней я жил!

     18 декабря 2001 года

519. На кону лишь красненькие сотни…


Раздали. На кону,
Лишь красненькие сотни.
Я, кажется" усну"
Как Мишка в подворотне.

Пришел мне туз червей,
Крестовая шестерка.
Вальтов подкинь живей!
Да тише Вы, галерка!

Покрупному идет.
Братва гудит, играет.
Эх, как душа поет,
Аж сердце замирает.

Братва, который час?
Как можно? В самом деле?
В ответ шипят, -Сейчас,
Кажись, Его раздели.

Варяг закрыл глаза,
А крестный свет ругает.
Пахан! - идет гроза.
Лишь Тот не понимает.

И лишь тому везет.
Снимает кон за коном.
Он вновь в вабанк идет.
Он вновь, видать, с купоном.

Не видит ничего,
А может просто "косит".
А банк опять его.
Он кассу всю уносит.

Играют желваки,
Рука отмщения просит.
Здесь все не простаки
И каждый финку носит.

А мне не повезло!
Пришли валет с девяткой.
Вчера, вот, мне везло
И был я на кон хваткий.

Уже Тот выходил
Да двери распахнулись.
Рванул, что было сил
Другие ж промахнулись.

Заточку одному
Меж глаз вогнал он лихо,
А злому пахану
Шепнул на ухо, -"Тихо

Сиди, где и сидел,
Коль много в жизни видел
Сейчас не твой удел
И ты меня обидил.

А Крестному, кивнув,
Чтоб тот не петушился
И пару раз зевнув,
Спокойно удалился.

Усталая спина
И руки опустились.
Всем налили вина
И, выпив, спохватились,-

" Откуда, кто и где
пересеклись дорожки?"
сказал один чудак,-
" Я знаю эти ложки".

Я коротал с ним срок,
В далекой Туруханской.
Преподавал урок
Из жизни христианской.

Он так же, как и все,
Травил про жизнь иную.
Говаривал на овсе
Узнаем вонь чужую.

Он был силен, как бык,
И не просил пощады.
А бил всегда в кадык
Внезапно без бравады.

А в карты так играл_
Не каждому так светит.
Он многих разорял,
Коль Дьявол в эполете.

Так что ж ты все молчал?
Мы ж жили по соседству.
Он в жизни не кричал.
Мою увел невесту.

Сейчас, пожалуй, он
В воровской знати ходит?
Он вовсе не пижон,
Но должников находит.

Ты вспомни ка, пахан,
Где ты его обидел?
И в руки, взяв стакан,
Как - будто что увидел…

Он тихо так сказал, -
" И правда, что обидил.
Ведь, братцы, не узнал,
Ведь, братцы,не увидел."

О, сколько лет прошло.
Собаки шли по следу.
Уж солнышко взошло
И времечко к обеду.

Рванули через лаз
Да немцы увидали,
Хоть был рассчитан час
И нас уже списали.

Он - молод и горяч,
А я был ранен в спину.
Летел он как косач,
А я "мусолил" глину.

Подставил мне плечо
И в трудную минуту
Шептал мне все, - "Еще
Найдем с тобой каюту".

Тогда оторвались.
Спина моя саднила.
К своим мы добрались.
Доля нас сроднила.

За непокорный нрав,
За резкие суждения
Он нормы все "поправ",
Махнул без промедления

Он контрику в кадык.
Затем - тюрьма, этапы.
"Мы видели таких",-
ответили сатрапы.

А я шагал с ним в след
( Тогда уж вор в законе).
Он вроде бы корнет,
Но почитаем в зоне.

Великая страна,
Как жизнь перемолола!
Я в роли пахана,
Он -"отщепенец" дома.

Потом нас развели.
Раъехались дороги.
Видать не довели
До правды его ноги?

Эх, милая братва,
Какая ж правда жизни!
Она порой горька,
А сладка лишь на тризне.

Пойду, найду, склонюсь
Ему, под старость, в пояс.
А скажет_ удавлюсь
Ничуть не беспокоясь.

Видать, такой как был,
Хоть по годам не молод.
Горяч и не остыл,
И бродит словно солод.

Ушел, согнувши стан
И охая, хромая.
Сломался наш пахан,
Иль в праду жизнь такая.

Братва не сволочись!
И тот по - жизни мыкал.
Эй, Крестный, слышь, очнись!
Какая закавыка?

Братву ты рассуди,
Что, правда, тот в законе?
Эй, малый, осади.
О! Дьявол и в попоне!

Я шгляпу перед ним,
Братва, снимать обязан,-
"Я был в верхах судим
и весь долгами связан".

Он кинул на гора,
На кон, все без остатка
И мне пошла игра,
И вновь вернулась взятка.

И как же не узнал?
Он, почему ни слова?
Ничто, что проиграл!
Он заслужил другого;

Ему бы пир горой,
Почет и уважение.
Он мне, как брат родной,
А вышло унижение.

Его , братва, вернуть!
И пусть он правит балом,
И выпить, отдохнуть,
Чтоб не был я нахалом.

Открыта настержь дверь
И он вошел с паханом.
Что было? - Уж поверь…
Гуляли и с забралом.

Вино текло рекой,
А троица лабзалась.
Тот, малый с головой.
Она при нем осталась.

В плену у немцев был.
Прошел огонь и воду.
Ничто он не забыл;
И лагерь, и свободу.

Какой же он среды?
Ужель и не в законе?
Хватил видать беды?
А как же черт в попоне?

Он всюду Мировой.
Не вор , а утвердили!
Да что там, с головой
И все его любиили.

Коль просят рассуди, -
Рассудит честь по чести.
Ну, уж тогда блюди-
По чину и без лести.

Умел он все и вся.
Да и сейчас начальник!
Такая вот стезя,
Ты слышишь, меня, чайник?

Раздали. На кону
Лишь красненькие сотни.
Отдал, Тот, пацану,
От Мишки, в подворотне.

Как - будто Мишка был
Его сынок с шалавой.
Тот, так ее любил
И очень ждал с малявой.

Уехала с другим,
Хотя Того любила.
Был с кошельком тугим
По прозвищу " Могила".

Тот все искал сынка
Да не успел немного.
Могила без венка,
Как дальняя дорога.

     2001 год

520. Склонен к метафоре


Склонен к метафоре,
Гиперболе тоже.
Вон на заборе
На что - то похоже?

Чего ж на заборе
Написано броско?
О, горе, мне горе,
Ведь это же доска!

О, Боже, как больно
И больше не надо.
Уж верить довольно,
Не та ведь услада.

Ведь нет всего краше,
Чем женское тело.
Бегу быстро к Маше,
Уже закипело.

Вот это услада,
Вот это массаж.
Ах, то что мне надо,
Ух, кончил, пассааж.

     20 апреля 2002 года

521. Пора, наверно, оглянуться…


Пора, наверно, оглянуться
На путь, что, в прошлом, за спиной.
Дай Бог еще мне не споткнуться
И встретиться с моей весной.

Когда задуматься прикажешь
И взвесить все и почему,
России светлый путь покажешь,
Преодолеть раздоров тьму.

Когда наступит избавление
От этой грешной суеты?
Придет ли скоро озарение,-
" Как выйти нам из нищеты?"

Я знаю, что зависит много
От нас самих, но, Боже мой,
Легка всегда лишь та дорога,
Что нам указана тобой.

Так дай же, Бог, свое знаменье,
Пройти сквозь тернии пути,
Чтоб в прах развеялись сомнения,
Сумела б Русь тот путь найти,

Чтоб обездоленные люди
И обнищавший наш народ,
Пришли к тебе с душой по сути,
Через путину вешних вод,

Чтоб с веткой вербной суть узнали,
Чтоб солнцем осветился свет,
Чтоб не считали нас рабами
За твой, О, Господи, завет.

     22 июля 2002 года

522. Когда совсем невмоготу


Когда совсем невмоготу
И жизнь - мираж,
Вдруг ощущаешь пустоту -
Такой пассаж.
Тогда персты идут ко лбу,
О, помоги!
И видятся, как наяву,
Свои грехи.
Ты не ценил, в руках держал
Бесценный дар.
Куда спешил, куда бежал,
На чей базар?
Ты шел к Олимпу своему,
"Тиран, тиран!"
переступил Творца черту
или коран.
За все придется заплатить,
Настанет миг!
И будешь прошлое корить
В предсмертный крик.
И если б жизнь начать с нуля -
Не суждено!
Ведь был вчера ты у руля,
И свет в окно.
Стоишь, туманится в глазах,
Внизу провал!

Нет утешения в слезах -
Не карнавал.
А гробовая тишина
Лишь режет слух.
Ты получил свое сполна,
Молчит петух.
Когда совсем невмоготу,
Тогда персты идут ко лбу.
За все приходится платить
И будешь прошлое корить.
О. Помоги!

     (1997)

523. Эй, купец -удалец!..


Что и как? Зачем? Куда?
Завелась, паскуда,
Больно начала кусать
Лихом, ниоткуда.
Эй, купец-удалец!
Жизнь твоя молода.
Ха-ха, ха-ха!
Да ведь это блоха!
Был тугим кошелек,
Звонче бубна звенел.
Ты на лавку прилег -
Он к утру опустел.
Эй, купец-удалец!
Жизнь твоя молода.
Ха-ха, ха-ха!
Да ведь это сноха.
Ты был молод, красив,
Кабаки да вино.
Порастрачено сил,
Дряхлость смотрит в окно.
Эй, купец-удалец!
Где же жизнь молода?
Ха-ха, ха-ха!
Как сквозь сито ушла.

     (1994, 23 марта)

524. Дик и лиса


Еще снега лежат в лесу,
Наст - ледяная корка.
Мой Дик вдруг вынюхал лису.
Мне виделось с пригорка.
Вот зрелище -
Не передать!
И все, как на ладони.
Лисица стала убегать
От бешеной погони.
Сошлись здесь - хитрость и азарт,
И жизнь, и долг собачий.
И мчится Дик мой, как гепард,
Там лисий хвост маячил.
А кумушка - туда-сюда,
На хитрость уповая.
Да приближалась та черта,
Почти что роковая.
И эта схватка не на жизнь!
Отличная собака!
Хотелось крикнуть:
"Дик держись,
мой милый забияка!"
да знал он точно, что к чему,-
все кумушки уловки.
Встречал со шкурой я весну,
Для женкиной обновки.
Еще снега лежат в лесу,
Наст - ледяная корка.
Мой Дик вдруг вынюхал лису.
Мне виделось с пригорка.

     (1997, 5 мая)

525. Я по весне ходил на глухаря


Я по весне ходил на глухаря.
Заветное "продали" токовище.
Я эти версты исходил не зря.
"Вот это да!" - говаривал дружище.
Хоть было все за тридевять земель,
И ток тянулся в виде топорища,
Кругом болота и густая ель,
На шапки сосен друг раскрыл глазища.
Там все продумано до мелочей.
И было место даже под кострище.
Стояла печь, что тысяча печей.
"Вот это печь!" - говаривал дружище.
И было чудо, чудо из чудес,
Под утро, вдруг, проснулось токовище.
И сколько ж было на виду повес?
"Вот это ток!" - нашептывал дружище.
Мы слушали, дыхание затая.
Какая прелесть, зрелище и только!
Нас дома ведь не поняла родня.
"Пошли их к черту!" -говорил дружище.
Я по весне ходил на глухаря.
Я по весне пойду на глухаря.

     (1997, май)

526. Тоска друга


Укатил хозяин утром рано,
По загривку нежно потрепал,
И тоска, как ноющая рана.
Хотя "Жди, приеду", - ей сказал.
Ночь темна. Ни звездочки на небе.
Ночь темна, хоть выколи глаза.
Спят давно за стенкою соседи.
Спит уже и кошка-егоза.
Снова одиноко, нешумливо.
Хоть порою полон дом гостей.
И пылится мячик сиротливо,
И навалом лакомых костей.
Затянулись очи поволокой,
Потускнела на загривке шерсть,
Стала жизнь какой-то однобокой -
Погулять и чуточку поесть.
Даже кошка как-то присмирела -
Не играет уж своим хвостом.
"Глянь, соседка, Витка постарела
и лежит тоскующим пластом".
Уж даем ей лакомный кусочек
И выводим чаще погулять,
Но забьется в дальний закуточек,
Чтобы там о друге тосковать.
Боже мой, как преданно тоскует,
Боже мой, не каждому дано -
Ведь она его ко всем ревнует.
Глянь, с надеждой нюхает окно.
Укатил хозяин утром рано,
По загривку нежно потрепал,
И тоска, как ноющая рана.
Хотя "Жди, приеду", ей сказал.

     (1997)

527. Уходит в прошлое судьба


Уходит в прошлое судьба.
И наши годы канут в лету.
Нас примет матушка земля,
Как подобает этикету.
И гроб, обитый кумачом,
Накроют крышкой гробовою.
Последний ход - порой с попом,
Порой с шопеновской трубою.
А на кладбищенских рядах
Опустят на веревках долу -
И холм земной, как на сносях.
Он - памятник всему живому.

     (1990, 19 апреля)

528. Жди


      (Подражание К. Симонову)

Жди! Хотя метет метель,
Разыгралась стужа.
И согретая постель
С запахами мужа.

И в капели жди весны.
Знай, с шипами розы.
Жди и в трепетные сны,
Жди и в сны-морозы.

Жди и в жаркий летний день,
И в грибное время.
Жди, хотя промчится тень,
Тягостное бремя.

Жди, когда дожди на круг,
Да пьянит садами.
Жди, хотя уж скошен луг
Осени дождями.

Жди, хотя и ни к чему
Вроде бы на свете.
Жди, как ждут свою весну
Маленькие дети.

     (1999, 16 декабря)

529. На той Колыме


Завалились бараки
На той Колыме,
Где кричали: "Собаки!
В затылок, ко мне!"
Где начальник ГУЛАГа -
Страшнее огня.
Где мой брат-доходяга,
Что-то вроде коня.
Нет, точнее, той клячи -
Ребра, кости, глаза,
Голова, словно мячик.
Да охранник - "гроза".
И ни шагу направо,
Кто налево, тот - враг.
Порастоптано право.
Право? - Это ГУЛАГ.
И стреляли в затылок,
И стреляли в висок.
Видишь, сколько могилок,
Где лишь неба кусок?..
Что под рельсами? - Шпалы?
Нет, тела из костей.
Те, как будто шакалы,
Те, шакал матерей…
Зарастают дороги.
Вышки сгнили давно.
Только рельсы, как дроги,
Да на сердце темно.

     (1982)

530. Воскрес! Воистину воскрес!


Мне снится прошлое, увы.
Как будто в воздухе летаю
И под водой не умираю.
Меня изводят эти сны.
Мне "помнится", когда волхвы
Марии сына предсказали,
Цари еще тогда не знали,
Да стали вещими молвы.
Спасла от Ирода Дитя,
Христа Иисуса с Назарета.
Марии молимся за это,
Что дала Господу життя!
Он многим удивлял народ.
Он есть Господь. Стал люду другом.
Он исцелял больных недугом.
Свой знал, начертанный, исход.
Его распяли на кресте.
Завистник, ученик, Иуда,
Предал за серебро, паскуда.
Был проклят нами на земле.
О люди! Гляньте на себя!
Еще вчера ему молились
И клятвой верности божились.
"Распять!" - кричали вы тогда.
Распяли ж на кресте Христа!
Не уж то было мало крови?
Нет состраданий к чужой боли!
О, вопиющая толпа!
Распяли на кресте Христа!
Не уж то вы не понимали,
Что над распятьем ликовали?
Распяли ж, Господи, Христа!
О чудо! Он, Христос, воскрес!
Отцом Всевышним воскрешенный.
Молись, слепец и прокаженный,
И люд!
      "Воистину, Воскрес!"

     (1996)

531. Лишь вчера отбежала вода


Лишь вчера отбежала вода,
Отзвенели ручьев отголоски.
Пробежали водою года.
Как там милые мне Райкокоски?!

Река Видлица мерно бежит,
А каскад водопадов грохочет?
В нерест щуки вода забурлит,
Клин гусей, пролетая, гогочет.

Там раздолье и водная гладь.
Там болота морошкой желтеют,
Там грибов можно короб набрать,
И под снегом там клюква буреет.

Там токует глухарь по весне,
Косачей токовище на диво.
Вдруг привиделось нынче во сне,
Ах, село, до чего ж ты красиво!

     (2001, 16 апреля)

532. Мчатся годы


Вечерело, вечерело.
В пойме речки посвежело,
И бежит рекою туман
Мне в ладони и в карман.
Ква-ква - квакают лягушки,
Парит филин у опушки.
В полночь, в омуте крутом
Разыгрался сом хвостом.
Расплескались в небе тучи,
Распугал их гром гремучий.
Тянут сетью рыбаки
Живность всякую реки.
Гнутся долу яблонь ветки.
Герань в окнах у соседки.
Серебристый путь луны.
Росы жемчуга видны.
Славны в пору - лес грибами,
Поля - тучными хлебами.
Гусь, что барин по двору.
Убегает мышь в нору.
Бахча манит арбузами
С полосатыми бок5ами.
Дыня желтая пьянит,
Как огонь она горит.
Слышь, - кукует как кукушка.
На печи кряхтит старушка.
Дружно в алостях зари,
Косят травы косари.
Вдрызг расквасилась дорога,
Как девица-недотрога.
Вязнут в небе "корабли".
Частоколом струй - стерни.
В зимний день "тинь-тинь" - синица,
Разрумянилась девица,
Курит с кашлем трубку дед.
Он давно уж домосед.
Сыплет снег крупою манной
За околицей туманной.
Лишь влюбленным нипочем -
Горят губы кумачом.
Занесло пути-дороги,
Вязнут кони, вязнут ноги.
Кукарекает петух -
Сторож-месяц уж потух.
Солнце красное проснулось,
В цвете все перевернулось.
Дым из труб валом валит.
Печка жаркая горит.
Красны:
Хата пирогами,
Луга - полными стогами.
Девка - грудью и косой,
Утро - раннею зарей.
Небо звездами богато.
Выбивает кто стаккато? -
Дятел, сидя на суку,
Лущит шишки и труху.
За околицей гармошка.
Солнцем светится морошка.
К дождю злятся комары.
Слепни жалят от жары.
По весне сосульки тают,
И веснушки расцветают.
Коль залепятся снега -
Всюду снежная яга.
Ее лепят ребятишки,
Вместо глаз поставят шишки.
Нос морковкою горит,
Всех прохожих веселит.
Распушатся вербы почки.
Зачернеют пни, как кочки.
Разозлится вдруг мороз,
Да теперь он не колосс.
В глухомань умчится леса?
До поры он там повеса.
Не тягаться уж с весной.
Ручьи с талою водой.
Все вокруг зазеленеет.
Грач, что пахота, чернеет.
Аист шествует в лугах.
Жабы квакают в прудах.
Загрохочет гром весною,
Летят молнии стрелою.
Дождь польет, как из ведра -
Веселится детвора.
Солнце выше. Звезды ярче.
С каждым днем все жарче-жарче.
Липа дружно расцвела.
С утра трудится пчела.
Колосятся рожь, пшеница.
С жеребенком кобылица.
Земляничная страда.
В речке теплая вода.
Над водой стрижи летают,
Будто молнии сверкают.
Сова ухает в лесу.
Точат ржавую косу.
На лугах поспели травы.
До утра костры - Купалы,
Искр игривых чехарда,
Небо - звездная орда.
Поплывут по небу тучи,
Столб дождя с небесной кручи -
Осень встала на крыло.
Желто-красное село.
В запони собрались утки.
Зарядился дождь на сутки.
Лист с березы полетел.
Луг внезапно постарел.
Ветер, ветер гнет деревья,
Будто вымерла деревня.
Беспризорный воет пес.
Волны бьются об утес.
Ставни хлопают в ладошки.
Хорь мышкует у сторожки.
Иней рано по утру
Пса загонит в конуру.
Блестят лужи зеркалами.
Лед трещит под сапогами.
На рябинах тучный дрозд -
Лету красному - погост.
Налетели свиристели,
Дружно сели и запели.
Красногруды снегири
Краску взяли у зари.
Уж готовить пора сани,
Не мороз, а поле брани,
Щиплет руки, щиплет нос.
Ельник инеем оброс.
Все белым- бело в округе.
Замели дороги вьюги.
Сани мчатся под гору,
Увлекают детвору.
Разукрашена сосенка,
Что на выданье девчонка.
Завтра будет - Новый год
И весенний поворот.
Мчатся, словно тройка, годы.
На земле - земные роды.
Жизнь - она всего милей.
Ковыль - сын нагих степей.
Реки, поймы и долины,
Горы, плато и низины.
Чащи, рощи и леса,
И девичества краса.
Наши дети, наши жены -
Красотой мы их сражены.
Необхожена земля,
Как же ты прекрасна, а!
Вечерело, вечерело.
В пойме речки посвежело.
И бежит рекой туман
Мне в ладошки и в карман…

     (1996, 30 декабря)

533. Десять лет, що десять рокiв


Десять лет, що десять рокiв,
Промайнули, як вода.
Було сто i бiльше крокiв.
Зустрiчали города.

Ось, як хватко заспiвали, -
"Ген лунаэ до луни!"
Ви на лаврах почивали
у Суоми - сторонi.

"Реве та стогне!" - Боже, Боже!
I серце рвуть, _ "Два колори"
Ви дiйсно стали краще, строже.
Ну, дiйсно, наче, "Пiсняри"

В Златоглавой побували.
Удивили весь собор.
Вас по песням узнавали.
Вот, какой Вы нынче хор!

Украiна зустрiчала
Де калини бiлий цвiт.
Хлiбом, сiлллю привiтала.
Там лунав наш "Заповiт"

"Реве та стогне!", - Боже, Боже!
I серце рвуть, - "Два колори"
Ви дiйсно стали краще, строже.
Ну, дiйсно, наче, "Пiсняри"

Так? спiвайте, вибачайте,
Щоб лунало в закутки!
Нашу "Неньку" привiтайте
Кожен раз, незавпаки.

Щiро дякуем, милуэм.
Вам спасибо, что Вы есть.
Бо по Вас завжди сумуэм.
З Вами хай Благая Весть.

"Реве та стогне!" - Боже, Боже!
I серце рвуть, - "Два колори"
Ви дiйсно стали краще, строже.
Ну, дiйсно, наче, "Пiсняри".

Хай щастить на роки роkiв.
Пусть слава мчится на века.
Будьте гарнi з усих бокiв
И песноводной, как река.

Хай Вас знають, привiтають
Добрим словом, щоб зажди.
Хай Вас люблять та кохають,
Як в нас кажуть, назавжди!

"Реве та стогне!" - Боже, Боже!
I серце рвуть, - "Два колори"
Ви дiйсно стали краще, строже.
Ну, дiйсно, наче, "Пiсняри".

     20 декабря (грудня) 2003 года

534. Мне в брод, тех лет, не перейти


Мне в брод, тех лет, не перейти,
Как не войти нам в ту же реку.
Года со мною на пути,
Как с петухами кукареку.

Что ль не дано встречать рассвет,
Коль в грезах снов шальные росы?
Лишь из окна мой лунный свет?
В былом расплетенные косы?

Промчался эхом отзвук лет.
Заря алела и пылала.
Где ж тот, всенощный, паритет?
Где ж те Любовные начала?

-Промчались талою водой,
В потоке бурном с чувством вешним,
Той путеводною звездой.
Я был не третьим и не лишним.

Воспоминанья, Боже мой,
(Как быстро годы пролетели),
Что зелень раннею весной,
Что в зиму стужи и метели.

Но, ведь, порой, что бес в ребро
И вновь захочется амура,
Коль на душе - ведро, ведро
Да серебрится луг ажура.

     20 ноября 2000 года

535. Есть ли денежки в кармане?


"Есть ли денежки в кармане?" -
Фраер фраера спросил.
-Растворились, как в тумане,
Бес, наверно, "оросил".

В прошлом шум и балаганы.
Потемнела синь небес.
-Прохудились, что ль, карманы?
Не под нас ведут невест.

У, растоптаны мозоли!
От жилетки рукава.
Эх, как резво мчится пони,
Закружится голова.

Луна светит однобоко.
Плывет облако в штанах.
Была милка кареокой,
Привлекательной в пахах.

Не грустите наши годы!
Мы пошаркаем еще.
Хоть и вышли мы из моды
"Сердце бьется горячо".

     18 сентября 1999 года

536. Пасхальная ночь


Стоим в темноте при свечах.
Усталь не видна в очах.
Пасхальные святим дары
С самой далекой поры.
Христос был распят при толпе.
Грех искупаем в мольбе.
Воистинно-вторим - воскрес!
Всюду, - "Христос, наш, Воскрес!".

      Воскрес, наш, Христос на заре.
Так было угодно судьбе.
Всевышним, отцом, воскрешен.
С Всевышним вошел в каждый дом!

Пасхальные звоны вокруг.
Шире ликующий круг.
Святость с той давней поры,
Что предсказали волхвы.
Воистинно - вторим - воскрес!
Всюду, - "Христос, наш, Воскрес!".
Пасхальные звоны вокруг,
Ведь исцелился недуг.

      Воскрес, наш, Христос на заре.
Так было угодно судьбе.
Всевышним, отцом, воскрешен
С Всевышним вошел в каждый дом!

Ликуют: и старый, и млад.
Пасхальный - звон и обряд.
И запах от всех куличей.
Шепот толпы как ручей.
Малиновый звон на заре
Идет по нашей земле.
Воистинно - вторим - воскрес.
Всюду, - "Христос, наш, Воскрес!".

      Воскрес, наш, Христос на заре.
Так было угодно судьбе.
Всевышним, отцом, воскрешен.
С Всевышним вошел в каждый дом.

     12 апреля 1999 года

537. Эх, как годы летят!


Эх, как годы летят!
Вновь в душе запоздалое лето.
Как бы взять на прокат,
То, что, помнится, мною пропето?

То цветенье берез,
Ту капель, что впервые звучала
И ту драку до слез -
За любовь и за сути начала!


      = Молодость моя,
      В даль ушедшая.
      Молодость моя,
      Алая заря.

      Алая заря,
      Песни соловья.
      Молодость моя,
      В даль ушедшая.

Вновь кругом лепота.
Ввысь взметнулась листва осокора.
Вот, он, шест, у плота
И тот запах соснового бора.

Вот, кувшинки в цвету!
Глянь! - "Стрекозы парят над водою!".
В ивы косу вплету
Радость лета с осенней слезою.

      =Молодость моя,
      В даль, ушедшая.
      Молодость моя,
      Алая заря.

      Алая заря-
      Песни соловья.
      Молодость моя,
      В даль ушедшая.

Куст сирени отцвел.
Как в бреду хризантемные дали.
Разгорелся костер
Да погреться с тобой опоздали.

Запорошит метель.
Уж виски сединой заблестели.
Да стучится капель
В переступные, в прошлом, ступени.

      =Молодость моя,
      В даль ушедшая.
      Молодость моя-
      Алая заря.

      Алая заря-
      Песни соловья.
      Молодость моя,
      В даль ушедшая.

     25 июня 1999 года

538. Я помню все года, поныне...


Я помню все года, поныне:
Когда вгрызались, как в гранит,
В ученость многих книг, что плит.
Нам очевидной стала ныне.

Какая глыба - Альма Матэ!
Я помню все до мелочей.
Тот дар профессорских речей
Вдруг стал нам янтарем во в злате.

Я помню, знаний тех, мытарства.
(Шли по ступенькам этажи)
Реальны стали миражи
И те, "подводные" коварства.

Года текли, как той рекою.
Хоть в ту же реку не вступить-
Не будем друг мой лебезить,-
"Мы не обижены судьбою!".

Да, в жизни всякое бывало.
И были - солнце и дожди.
Кричишь вдогонку, - "Подожди
Мгновению-сути, что начало!".

Уж сколько верст мы отмахали?!
Но те ступеньки, Боже мой,
(Бежали к знаниям гурьбой)
Путевку в жизнь с тобою дали.

     29 июля 1999 года

539. Как быстро время пробежало...


Как быстро время пробежало!
Оно скрипело, скрежетало
Порой, как пулей у виска,
Что смерть казалась так близка.

Порой, оно брело волами
По-бездорожью, за садами.
И пылью застелит глаза,
Иль завертит как егоза.

Как быстро время промелькнуло!
Оно вчерашним, Ген, икнуло.
В сердцах тревожно застучит
И против ветра ополчит.

Порою дождиком прольется,
И солнцем ясным засмеется,
Дороги снегом заметет,
В оковы душу закует.

Как быстро время в даль умчалось
И сединою застучалось.
Как быстро время пронеслось,
Как будто ночью не спалось.

А время, что ушат с водою,
Вдруг, окунет нас с головою.
Порой, как пивень на суку,
Вдруг прокричит... ку-ка-ре-ку.

Как быстро время шло годами-
То с радостью, то со слезами,
То растечется той рекой-
Потрогать хочется рукой.

Так говорили внукам деды.
От времени, что стали седы,
Чтоб не спешили они жить-
Не надо время торопить!!!

Придет оно, порой весною
Со своей бурной чехардою,
То вдруг, как осень, набредет,
То вдруг снегами заметет,

То, вдруг ужалит, как осою.
То, вдруг подкосит, как косою.
Всему, поверьте, есть черед.
Ну, торопыги!!! Ну, народ!!!

     6 августа 1999 года

540. Парит ворон надо мною


Парит ворон надо мною,
Над казаком удалым.
Степь раздольной широтою
Разостлалась как кылым.

А ковыль, что в море волны,
Сединою плещет в даль.
Кони мчатся, словно, човны-
В них и радость и печаль.

Ветер в пазухе играет.
Бьют в ладошки рукава.
Чье-то сердце замирает.
Жизнь судьбины жернова.

Степь - бескрайная, родная.
Быстроногий конь, что брат.
Там, невеста молодая,
Здесь, ковыль. Он - кум и сват.

Месяц светом разродился.
Звезды жемчугом горят.
С ковылем казак сроднился,-
"Так казачки говорят".

Не крячь ворон вещей птицей,
Не накличь ко мне беду.
Мне сегодня быть с девицей -
Не то в явь, не то в бреду.

Прибегу к ней утром рано.
В цвету мальвы у окна.
Уйду, наверно, я из стана.
Не глумись моя родня.

Приведу невесту в хату.
Вытру насухо коня.
И свободу, под лопату,
Я зарою у плетня.

     15 августа 1999 года

541. Я не люблю, когда мне лезут в душу


Я не люблю, когда мне лезут в душу
И жизнь свою кому-то подчинить.
Я не люблю безвременную стужу.
Я не люблю, чтоб без любви - любить!

Я не люблю, чтоб мной распоряжались
И за спиною ставили" клише".
Не вам судить, - "Зачем мы повстречались?".
Не Вам судить, - "Коль скоро, иль уже?".

Я не люблю, когда кричат, - "До Коле,
Я буду жить всему наперекор?".
Я не люблю, чтоб ущемлялось в воле,
Ваш, закулисный, в спину разговор

Я не люблю. Я не люблю, поверьте,
Когда слеза от горьких слов бежит.
Я не люблю, без смысла жить поверьте.
Я не люблю, уж верьте, лебезить.

Я не люблю, когда мне лезут в душу
И жизнь свою кому-то подчинить.
Признаюсь, клятвы данной не нарушу.
Я не люблю, чтоб без любви - любить!

     6 октября 2000 года

542. День еще, куда ни шло


День еще, куда ни шло,
Но и он мне в душу дышит,
Будоражит и колышит,
То, что в прошлое ушло.

То вдруг вспомнятся поля,
Васильки среди пшеницы,
Как под вечер, у криницы,
Затуманится земля.

Хороводы край села,
Залихватская гармошка.
Запеченая картошка
Меня в юность увела.

Куст сирени у окна.
Запах липы - медовухи.
Любопытные старухи,
Как сороки, у плетня.

Вечерами: комары,
Соловьинные напевы,
Подобреют даже девы
До предутренней поры.

То, вдруг, вспомнятся луга -
В жемчугах исрятся травы.
Тут и там костры Купавы,
Да церквушек купола.

А под утро косари,
Росмахнутся что есть мочи -
С каждым взмахом луг короче,
Зато ярче свет зари.

Солнце красное взойдет.
Сено травами запахнет.
Среди дня, вдруг, гром бабахнет.
Дождь прольется и пройдет.

Веселится детвора -
Бегут дружно за ручьями,
Корабли за кораблями -
От двора и до двора.

Там, у чащи, за селом
Раскукукалась кукушка.
Раз, два, три кричит Петрушка
И на палке мчит верхом.

По ночам не спят глаза.
Месяц светится в окошко.
Видно как мышкует кошка
Мышкам всем она - гроза.

Не приходит дрема - сон.
Вспоминаешь все что было,
Что меж рук водой уплыло,
Кем когда-то был "сражен".

Вспоминаются года -
Как я дрался с другом Вовкой -
Кулаками и сноровкой.
Я ведь выстоял тогда!

- Не ушел, не убежал,
За любовь свирепо бились,
До сих пор не помирились -
Честь девичью защищал.

Много было всяких бед,
Но и счастье тоже было.
Сердце в радости заныло,
Не смотря на то, что сед.

Каждому сверчку шесток.
Мне ночами уж не спится
Черти-что порою снится.
Да и день ко мне жесток.

По ночам туда-сюда,
То в окно на месяц глянешь.
Да судьбу ведь не обманешь-
Крест несется без суда.

Уже внучка егоза:
Непоседлива игрунья,
Танцовщица, говорунья -
Распорхалась стрекоза.

Деда - это, деда - то:
То играйся с ней в игрушки,
Пой частушки - нескладушки,
Про водицу в решето.

"Деда?" -глянь скорей в окно,-
Ребятня на палке скачет!".
"Слышишь?"- кура куд-кудачет.
Ей от солнышка смешно?

И бежит скорее дед -
С Дарьей скачется в припрыжку.
Заработал враз одышку.
- Восемь бед -один ответ.

Трется кошка по ногам,
Память - тучами по небу-
Та, порой, подобна хлебу,
То бушующим волнам.

Вспоминается река.
Куст калины над рекою.
Волна плещет за волною,
Пеной бьется в берега.

Плеса - тихая вода
Над кувшинками стрекозы
Разбодались, словно, козы
Как рекой бегут года.

А весною детвора -
Любопытная Варвара,
Прочь бежит от самовара -
Ледоходжная пора!

У моста ревут быки -
Бьются лбом о льдину льдина.
Забурлится вдруг низина,
Коль торосы, как штыки.

Весна льдины унесла.
Не войти нам в ту же реку.
Миг зарницы - ку-ка-ре-ку-
От села и до села.

На душе моей дожди.
Нет продыху для веселья.
В прошлом радость, новоселья.
Осень шепчет, - "Пережди!"

Где те кудри, словно смоль?
Седина виски накрыла.
По утрам, как те ветрила,
Раскрипишься исподволь.

То в суставах ломота,
То вдруг вступит в поясницу.
"Ты б держал в руках синицу!" -
Шепчет жизни маята.

В даль летят мои года
Журавлиным тихим клином,
Работящим, древним млыном,
Где бурлит всегда вода.

В даль летят мои года
Тихим клином журавлиным.
Уж пора прийти повинным.
В прошлом буйная страда.

День, ещё, куда ни шло.
Но и он мне в память дышит,
Будоражит и колышит
То, что в прошлое ушло!

     11 июня 1998 года

543. Помню, осень плыла…


"Помню осень плыла,-
Маня говорила,-
И листва, что деньги, тут и там".
Сходку объявили.
Почтой протрубили
По-далеким даже лагерям.

Было все готово!
Паханы сурово
Навели порядок у шпаны.
Что нам те шинели?
-Разве не успели
Протереться мамины штаны?

Раз, два, три - считалка.
Маня - не гадалка.
Собирался новый комитет.
Буби, трефи - масти.
Была, Мань, у власти -
Отдавался должный этикет.

Глянь? - Завечерело!
Мы пошли на дело
И сорвали бабки - "Отче наш".
Но менты напали,
Нас арестовали
И теперь лишь лагерная блажь.

Ох, крута "Малина".
Пропивали сына -
Воровская честь соблюдена.
Плакала Находка,
Была третья ходка
У крутого, в прошлом, пахана.

Тот, кто шестерился,
От статьи не скрылся -
Отбывал положенный всем срок.
Маня в комитете
Была на примете,
Но взвела, возмездия, курок.

Ох, слеза дрянная-
Пуля что ль шальная?
Но закон - на то он и закон.
Выстрел из нагана
В сына уркагана,
Коли жизнь поставлена на кон.

"Помню, осень плыла",-
Маня говорила.
Отбывала Маня долгий срок.
Жизнь ее разбила -
Сына та могила.
Воровская честь - ее зарок!

     11 октября 2000 года

544. Как интересно теребится память...


Как интересно теребится память.
Порой сюжет нахлынет сам собой:
Как-то испепеляющее пламя
Или ушат с холодною водой.

То, вдруг, в поту проснешься в лютый холод,
То бьет озноб в неистерпимый зной -
В те времена - и вроде, вновь, я молод,
В те времена, той раннею весной.

То, вдруг, в отчаянье заломишь руки
Над головой. О, Боже, как же так?
За что же мне, скажи, такие муки?
-За то, что жизнь - твой жизненный верстак.

За все приходится платить? О, Боже!
За добрые дела - благие сны,
За подлость - то, прокрустово нам ложе
Иль времена холодной, мрачной тьмы.

Ни что, поверьте, не пройдет бесследно.
И с каждым годом чаще миражи.
И будет на душе, порою, бедно
На время то, когда погряз во лжи,

Иль вдруг цветы распустятся, Светило
Проглянет среди мрака темноты,
На те часы, когда душа-горнило
Дарила людям - всходы теплоты.

И, вроде, недуг улетит куда-то,
И жизнь начнет совсем другой отсчет,
И вдруг поймешь - не старость виновата,
А прошлое! - Вот, за него расчет!

     28 июля 1998 года

545. Дорогие дети: Рождеством Христовым!


Маша, Митя, Саша,
Витя и Аркаша,
Коля, Оля, Зина,
Нина и Сергей,
Даша, Неля, Лена,
Валя, Галя, Гена,
Ната, Мила, Ксюша,
Вера и Андрюша -
Будьте веселей.
Вас всех с Годом Новым,
Рождеством Христовым!

Счастья Вам в ладошки,
Новые сапожки,
Бублики, баранки,
А кому-то санки,
Конфеты - сосульки,
Малышу ходульки,
Лимонад в придачу -
Отгадай задачу,
Получишь гостинец_
Не ленись ленивец.
Вас всех с Годом Новым,
Рождеством Христовым!

     4 декабря 2000 года

546. Карелия да мати - Украiна


Лунаэ край! Лунаэ край пiснями!
Онего зачаровано блищить,
Навкруг лiса збентеженi словами.
-Яка чудова ця, пiсенна, мить!

Карелiя та мати - Украiна
Спородненi вони, як два крила.
В краю озер, - Ти чуэшь, Украiно?-
Пливуть твоi, у небо край, слова.

Червонi маки, вiтер з Полонини,
Рiздво Христове,колядки, кутя.
Ми памятаэм стежку до хатини
-По неi мамо вивела в життя.

Дапеко Батькiвщина - наша Ненька.
Та вiд пiсень, ми знов в ii краях.
Тому звичайно, ось вона, близенько,
Здаэться нам, ми у своiх мiстах.

Жовто-блакитний стяг над головами
Хвилюэться в повiтри i тремтить.
I небосклiн гойдаэться пiснями,
I навiть вiтер до пiсень бiжить.

Лунаэ край! Лунаэ край пiснями!
Онего зачаровано блищить,
Навкруг лiса збентежени словами.
-Яка чудова ця, пiсенна, мить!

     18 сiчня 2004 року

547. В январе - крещенские морозы


В январе - крещенские морозы
И Святая, значится, вода.
Лед трещит, и дыбятся торосы.
Будет так веками, знать всегда.

У прихода льется всем водица.
Батюшка нам окрестил ее.
Понесу домой, чтобы напиться.
Это - сокровенное мое.

А в приходе свечку я поставил
И молясь, прощения попросил,
Чтоб Господь на путь меня наставил,
Чтобы дал еще немного сил,

Чтоб умел прощать и быть прощенным,
Злость к другим, как камень, не держал.
Знать Господь услышал! Вдохновленным
Я ушел, точнее побежал.

Прибежал домой. Воды напился.
Ведь нашла Господня благодать.
Пил я воду и Ему молился.
Помню, так же поступала мать.

     20 января 2004 года

548. Не ожидал, что так промчится время


Не ожидал, что так промчится время.
Уже сады вишневые в цвету.
И седина, как роковое бремя,
И по ночам разводишь маяту.

Те, водопады, что ли обмелели?
А грозы не раскатисты совсем!
Ну, почему лишь толику успели?
Но, вот, пришло "заморское" к нам, Сэм.

Жизнь изменилась - Господа, холуи
Да на помойках люди, как скоты.
Кричи, хоть не кричи, а снова всуе.
Права закручены, что гайки на болты.

Глянь, на границе нищенства народы,
А толстосумы - вор и хулиган.
Русь! Чем же разрешились твои роды?
-Коль всюду: стоны, голод и обман.

Нам, кажется, напрасны снова муки.
Хоть, говорят, что надо потерпеть.
А киллер, толь за деньги, то ль от скуки,
Готов чужую жизнь с лица… стереть.

Зачем твердить, - "Пройдет немного время
И вы пре6красно, вдруг, начнете жить".
Не то видать у власти нынче племя!
Коль сухари приходится сушить.

Но, правда, к храму ближняя дорога!
Уже умеем грех свой замолить.
Ну, что ж ты, Русь, как девка - недотрога.
Тебя ж люблю, и хочется любить!

     20 января 2004 года

549. Не ожидал, что так промчится время


Не ожидал, что так промчится время.
Уже сады вишневые в цвету.
И седина, как роковое бремя,
И по ночам разводишь маяту.

Те, водопады, что ли обмелели?
А грозы не раскатисты совсем!
Ну, почему лишь толику успели?
Но, вот, пришло "заморское" к нам, Сэм.

Жизнь изменилась - Господа, холуи
Да на помойках люди, как скоты.
Кричи, хоть не кричи, а снова всуе.
Права закручены, что гайки на болты.

Глянь, на границе нищенства народы,
А толстосумы - вор и хулиган.
Русь! Чем же разрешились твои роды?
-Коль всюду: стоны, голод и обман.

Нам, кажется, напрасны снова муки.
Хоть, говорят, что надо потерпеть.
А киллер, толь за деньги, то ль от скуки,
Готов чужую жизнь с лица… стереть.

Зачем твердить, - "Пройдет немного время
И вы пре6красно, вдруг, начнете жить".
Не то видать у власти нынче племя!
Коль сухари приходится сушить.

Но, правда, к храму ближняя дорога!
Уже умеем грех свой замолить.
Ну, что ж ты, Русь, как девка - недотрога.
Тебя ж люблю, и хочется любить!

     20 января 2004 года

550. Над Онежскою волною


Над Онежскою волною
Украины слышна речь.
Десять лет тому, весною
Облетела эта весть.

Хор звучал на диво люду.
Разлетелась вмиг молва.
Он теперь поет повсюду,
Даже слышала Москва.

Льются песни Украины,
Где жемчужная роса.
В вековые именины
Пусть не блекнут голоса!

Над Карельскою землею
Что в поселках, городах
Вы с украинской канвою;
В бусах ярких и венках.
.
льется песня на просторах.
Хор всех песнями манит,
Как в весенних перезвонах
От украинских ланит.

И во всем Карельском крае
И любовь Вам и почет.
Мы Вас, верьте, уважаем!
Пусть Ваш хор всегда поет!

Над Онежскою волною
Украины слышна речь.
Десять лет тому, весною,
Облетела эта весть.

     13 января 2004 года

551. Подрастают наши внуки


Подрастают наши внуки.
Время мчится на Ура!!!
Наша радость, наши муки.
Просто - наша детвора.

Уже стелется поземка -
Зимы - зимушки пора.
Уже спросит внучек звонко
"Кто такие - детвора?"

я рассказываю толково
"Это все Вы - малыши".
-Это, дедушка, не ново,
ты мне проще расскажи.

Это, что ли я да Дарья?
Это - дети все вокруг?
Это - маленькая Марья
И ее знакомых круг?

Ну, конечно, внучек милый!
Ты смышленый, спору нет.
-Что такое, - "Мерин сивый?
Это - Ты? Или секрет?"

"Кто тебе сказал?" -ответь мне!
И откуда это взял?
Это бабушкины сплетни.
Я бы так не повторял.

Ты ж седой, а значит сивый.
Ты ж мне сам вчера сказал.
-Ладно, ладно, внучек милый,
может в чем-то, перебрал.

Что не мерин- Бог свидетель.
-Я того, еще могу!
Это бабка наша нетель.
Но об это ни гу-гу.

Скоро в школу собираться.
А пока что в детский сад.
Надо б лексикой заняться.
Кто здесь прав, кто виноват.

Ох, смышленые пострелы!
Ох, уж эта детвора!
Видно наши в них заделы.
Только их теперь пора!

     21 января 2004 года

552. На небе солнце ясное - морозно


На небе солнце ясное - морозно.
Лежат повсюду белые снега.
Морозит в январе, но не серьезно.
Вот, в феврале - мороз и плюс пурга.

Завьюжит лютый дальние дороги.
Февраль на то февраль. Он - водолей.
Сугробы вдоль дороги, как пироги,
Хотя на небе солнышко теплей.

Январь, январь! К домам прижались птахи
И снегири склевали, что могли.
Снега лежат на елках, как папахи
И тешат взор наш жаркие угли.

Пройдет январь, февраль за ним промчится.
Март на пороге - солнышко, теплынь.
Нет-нет и март нам все же напророчит
Среди тепла вдруг холод, как полынь.

Хотя трещат крещенские морозы,
Уже порою солнышко в окно.
Со снегом тучи бродят, как обозы,
Но ведь придет весна к нам всеравно.

     21 января 2004 года

553. Чи не чуэ, чи не бичить?


Чи не чуэ, чи не бачить?
На краю долини
Дiвка з птахами судачить
У тоi калини

Де учора iзвечора
Тьохкав соловейко.
Шанувала у собора
I радiла ненько

А сьогоднi вмчав миленький -
Нема, що сказати.
Голуб любий i сизенький.
-Кого ж любовати?

Вже тополя край дороги
Рясна та гарненька.
В сльозах очi, босi ноги.
-Деж той соловейко?

Заспiвав би, може вчуэ?
Нудьга не проходить.
Чи вiн iншую милуэ,
Чи шлях не знаходить

До дiвчини, що кохаэ,
Що марно сумуэ.
Може вдова, а не знаэ.
Чи життя вже в суэ?

Чи не чуэ, чи не бачить?
На краю долини
Дiвка з птахами судачить
У тоi калини.

     20 сiчня 2004 року

554. Как я поздно начал в Бога верить!


Как я поздно начал в Бога верить!
Как же поздно, люди, я прозрел!
Жизнь прошла, но этим не измерить.
И над чем, спросите, я корпел?

Можно сопоставить жизнь с судьбою:
То - порой, как бешеный поток,
То - вдруг разольется пеленою,
То - ведь ограничит, как полог.

То - весною душу растревожит,
То - ворвется, будто летний зной
Закует меня, точней стреножит,
Точно лютой матушкой зимой.

То - заманит спелыми садами.
То - закружит желтою листвой.
То - беда нагрянет за бедами -
Слышно лишь собачий жуткий вой.

Закурлычут в дальнюю дорогу
Журавли - осенняя печаль.
И уйдешь, как в келью, как в берлогу.
Где же ты - раскидистая шаль?

Что когда - то грела мои руки.
Память о счастливых днях былых.
Но всегда терзали меня муки,
Что давно так не был у Святых.

И помчишь в приход, чтоб помолиться.
Богу отобьешь земной поклон.
Жизнью, Боже, начал я гордиться.
Верою в тебя я вдохновлен!

     23 января 2004 года

555. На лазурном небосклоне


На лазурном небосклоне
Солнце яркое горит,
Будто в праздничной короне.
Мою память теребит.

Как давно… ведь было, было.
Какой дивный небосклон!
Сердце трепетно заныло.
-Не то явь, а не то сон.

Тот же всюду цвет сирени.
Те же окна, как тогда.
Помню села на колени
Дева - счастье иль беда.

Под вечерним небосклоном,
В звездный, пышный урожай,
Я любил ее со стоном,
Между прочем, невзначай.

Мы расстались в цвет зарницы,
Под жемчужную росу.
Тихо тинькали синицы
В пробуждающем лесу.

Тропки, тропы, буераки,
В васильках стоят хлеба.
То же солнце, те же дали.
-Видно здесь моя судьба!

Я сижу на той же лавке.
Мимо, в даль, прошли года.
Показалось да же в давке,
Как весенняя вода.

Но вдруг счастье привалило -
На коленях вновь она.
Как душевно, Боже, мило.
Засиделись допоздна.

Мы пошли одной тропою.
Снятся пусть нам те же сны
Я нарек ее женою
В эти прелести весны.

     23 января 2004 года

556. Как кочки на березе косачи


Как кочки на березе косачи-
Какая цветовая гамма!
Они в снега зароются к ночи.
И оскудеет панорама.

Останется березка сиротой,
В тоске, до нового восхода.
Взлетят, под утро, косачи гурьбой
С зарею алой небосвода.

Березку греют радужно собой
И засвистят, зарю встречая.
И первый луч, что солнечный прибой,
Летит, округу освещая.

Черен, как смоль, у косача наряд.
Тетерка - пестрая принцесса.
А по - весне, токующий обряд,
Расхорохорится повеса.

Ну, а пока лежат вокруг снега.
Обходит лес морозец - воевода.
Сковались льдом друг к другу берега,
Не разойтись до ледохода.

Расселись на березе косачи -
Какая цветовая гамма!
В лучах зари как будто кумачи.
Вот - красотищи панорама.

     23 января 2004 года

557. Первый лучик тепла


Первый лучик тепла
И снега со двора.
Ручейком потекла
Из дворов детвора.

Снеговик - здесь и там.
Нос морковкой краснит
И подобно кострам
В лужах солнце блестит.

Побежали ручьи.
Тяжелеют снега.
Чьи , кораблики, чьи?
Да ребячьи бега.

Пусть метели метут
И сосульки, что трость,
Но весенний редут
Это зимушке - кость.

Не беснуйся мороз.
Стужа нас не студи.
Ты уже не колосс!
Ты уже уходи!

Первый лучик тепла
И снега со двора.
Ручейком потекла
Из дворов детвора.

     18 мая 2000 года

558. Пью живую воду из криницы


Пью живую воду из криницы -
Соки нашей матушки Земли.
Я живу с эффектом той синицы,
Хоть порою манят журавли.

Бьет родник - то тихо, то вдруг бурно.
И дай Бог, чтоб он не обмелел.
Жизнь моя, как он течет сумбурно -
Счастья миг, то черный распредел.

Я пойду сегодня в чисто поле -
Там для всех куражит звездопад!
Помолюсь неистовой я доле, -
"Задержать постылый снегопад".

Я любовью, верь, не насладился.
Мне не в тягость страсть любимых губ.
Я, как говорят, не набесился,
Хоть не нежен, но уже не груб.

Налетают молнии, раскаты.
Льют дожди - как хорошо вокруг.
Что ж не ценим милые ребята,
Мы , порою, юности подруг!

Лишь с годами нежность нас находит,
Лишь с годами познается новь,
Безвозвратно молодость уходит
Да приходит поздняя любовь.

Вновь стою я у своей криницы-
Чрево нашей матушки - Земли.
Бьют ключи - эффект моей синицы
Да курлычат в небе журавли.

     4 июня 2000 года

559. Вдруг по - весне ясным - ясно


Вдруг по - весне ясным - ясно,
Солнышко светит.
Оно для нас красным - красно-
Веснушки метит.

     19 июня 2000 года

560. О, человеческие взгляды…


О, человеческие взгляды!
Людей завистливых молва!
Людские судьбы как наряды
Обсудят Ваши жернова.

Вы все рассудите "учтиво".
Вы, так, как будто невзначай,
Шепнете, виданное ль диво,
Другим, как резвый глашатай

У Вас , когда другим так грустно,
С лица улыбка не сойдет.
Не уж то в душах Ваших пусто?
- Иль кто Вас , право, разберет?

У Вас оскомина на счастье?
У Вас на радость нервный тик?
Вам хорошо, что есть ненастье,
Но плохо, коли это миг.

Конечно, Вас не так и много,
Не Вы вершители судьбы!
Но я молю , поверьте, Бога ,-
"Не выметайте сор с избы".

     24 июня 2000 года

561. Слышишь, затихло, замирая


Слышишь, затихло, замирая
Перед грядущею грозой.
А ветер , тучи подгоняя,
Пылит дорогой столбовой.

На верхушках осокора
Трепещет пыльная листва.
Грачи им вторят- скоро, скоро
Дойдет и к нам небес моква.

Уже вдали раскаты грома,
Стрелы молнии из тучи.
Уже танцуют ставни дома.
Даже дуб скрипит могучий.

Уже ковыль к земле прижало
Да пыль катит во все глаза.
Вдруг, сверху, все загрохотало.
Спешит серьезная гроза.

И, впрямь, как будто из ушата,
Как из большущего ведра.
Уж выбивает дождь стаккато.
Да, глянь, резвится детвора.

     27 июня 2000 года

562. Стелются туманы над рекою…


Стелются туманы над рекою,
Их отгонит в дальние края.
Только мы под полною луною
Ждем, что вот зародится заря.

Кое- где лазурные разводы-
Сполохи грядущего тепла.
И плывут туманов хороводы
Мимо нас- на степь и на поля.

Кое- где пичуги, мимолетно,
Подадут спросонок голоса.
И ложится на травах вольготно,
Жемчугами, пышная роса.

Ранний жаворонок, в чистом поле,
Затрубит восторженно " Зарю".
Скоро и кукушка мне - "Доколе "
Откукует долюшку мою.

Мы идем вокруг заря- зарница.
Уже солнце красное горит.
Это мчится жизни колесница,
За собою нас она манит.

Растворятся облака туманов.
Высохнет жемчужная роса.
Уж, какая девка без обманов,
Коль во сласть распущена коса.

Стелются туманы над рекою.
Их отгонит в дальние края.
Вновь стоят под вечною луною.
Ждут, что вот зародится Заря.

     12 июня 2000 года

563. Как нужен дождь, а солнце палит…



Как нужен дождь, а солнце палит.
Земля морщинится давно.
Да пыль клубится - дождик манит.
Мое распахнуто окно.

Уже гремят в дали раскаты
И свежий ветер к вечеру.
И в хоровод пришли девчата-
Сосенки стройные в бору.

Звездится небо к звездопаду.
Костры всеночные горят.
А лунный свет, как будто спьяну,
Все будоражит тех девчат.

А на лугах полягут росы
И в лунном свете заблестят.
Намочит кто - то нынче косы
Под хохот любящих ребят.

Уже зарница заалела.
Кругом, помятая трава.
Слеза украдкой заблестела,
Коль ночка сладкою была.

Как нужен дождь, а солнце палит.
Земля морщинится давно
Да пыль клубит и дождик манит.
Мое распахнуто окно….

     18 июня 2000 года

564. Пересматривал письма, что когда- то…


Пересматривал письма, что когда-то
Я своей любимой написал.
Я потрясен, - "Не уж то и, однако!"
Такого я "признаюсь" не читал.

В них столько счастья, радостных мгновений,
Любви и одиночества тоски,
И столько было разных впечатлений!
Мы были просто близко - далеки.

Я не был скуп на нежность и на ласку.
Слова лились без всякой суеты.
Вносили - в них весеннюю окраску
Та молодость и чувства красоты.

Как много писем молодости нашей!
Такого не напишется теперь.
Не потому, что лист кружит опавший,
А потому, что та закрыта дверь.

Нет, наши чувства вовсе не остыли,
Хотя виски накрыла седина,
Мы что ли те слова уже забыли
Или и впрямь виной всему Весна?

Весна тех лет - Вишневого раздолья
Да яблони цветущие в саду,
Да прелесть молодого половодья.
Я от любви , той юности , в бреду

За письма, Нелечка моя , спасибо,
Что так хранишь их бережно для нас.
И никаких не может либо - либо,
Ведь я. Любил да и. Люблю сейчас!

Я все читаю письма, что когда-то
Я своей любимой написал.
……………………………………….
……………………………………….

     3 января 2001 года

565. Пусть годы проходят…


Пусть годы проходят
Да вновь расцветет сирень.
Пусть снова находят
Другие любви мигрень.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

Пусть в небо взлетают
Стаи других голубей.
Другие узнают,
Как в чаще поет соловей.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

Пусть росы искрятся
Да светится в небе луна,
Пусть дети резвятся,
Других серебрит седина.

И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу,
И вновь на виду
К тебе я приду,
Букетик в окно
Положу.

     22 июля 2000 года

566. Стоят как истуканы тополя…


Стоят как истуканы тополя
И озеро - зеркальная равнина.
Куда ни глянь - бескрайние поля ,
Что песня благочинного раввина.

Перепела не квохчут ,-"Спать пора!".
И раздаются вширь земли морщины.
В глубоких рытвинах дубовая кора.
Янтарные орешки у лещины.

Коровы хлещут дутые бока.
Настырный овод в реку загоняет
Смиренно катит ребятни река.
Кукушка где-то нам года роняет.

Но, чу, слегка повеял ветерок.
Жара несносная как бы на стреме.
Вдали раскатисто уж слышен говорок.
-Так, исподволь, как будто в полудреме.

В истерике забьются небеса.
И хлынет дождь под грохот и разрывы.
Раскрасится под солнцем радуги краса
Да первозданной зелени разливы.

     5 августа 2000 года

567. Уж осенью природа задышала…


Уж осенью природа задышала,
Коль желтый лист с березы полетел.
Еще земля грибов не "нарожала",
Но подморозит утренник -пострел.

Еще гремят вовсю раскаты грома
И ласточки сидят на проводах,
Да уж давно стога стоят у дома
И холодят уж звезды в небесах.

Уже Илья прошелся над водами
И разрослась туманная гряда.
Уж спаса дух витает над садами
И манит нас арбузная страда.

Но все же солнышко нас обогреет,
Еще вовсю зеленая краса.
Еще брусника чуточку буреет,
И паутин- прозрачная коса.

     10 августа 2000 года

568. Я не люблю, когда мне лезут в душу…


Я не люблю, когда мне лезут в душу
И жизнь свою кому- то подчинить!
Я не люблю безвременную стужу.
Я не люблю, чтоб без любви - любить.

Я не люблю, чтоб мной распоряжались
И за спиною ставили "клише".
Не Вам судить, - "зачем мы повстречались?"
Не Вам судить, - "коль скоро, иль уже?"

Я не люблю, когда кричать - До коле,
Я буду жить всему наперекор.
Я не люблю, чтоб ущемлялось в воле,
Ваш закулисный, в спину, разговор.

Я не люблю. Я не люблю, поверьте,
Когда слеза от горьких слов бежит.
Я не люблю без смысла в круговерьте.
Я не люблю, уж верьте, лебезить

Я не люблю, когда мне лезут в душу
И жизнь свою кому - то подчинить.
Я не люблю безвременную стужу.
Я не люблю, чтоб без любви любить!

     6 сентября 2000 года

569. Вчера виски, как смоль


Вчера виски, как смоль -
Сегодня с инеем.
Мне говорят, - " Изволь
А небо синее".

Мне говорят, - " К лицу
Фата нарядная.
Кого веду к венцу?
Она ж парадная!"

А мне плевать, плевать.
Без сожаления
Несу ее в кровать
Для вожделения.

Она ж не просто так!
Она ж влюбленная.
А мне, -"Ты что чудак!
Она ж растленная,

Она со всеми всласть.
Неугомонная.
Потом поймешь, - "Напасть
И подколодная!"

     28 октября 2002 года

570. Когда-то и меня не станет


Когда-то и меня не станет.
То скажут тихо, - "Он почил!"
И сердце биться перестанет,
Коли земное уж от жил.

И, как всегда, когда уходим,
То в неурочный, скажем, час.
Мы одиночество находим
Без опоздавшего - сейчас.
     
Куда-то мчал и что-то делал,
Пытался многое успеть.
Еще вчера с семьей обедал.
Не суждено теперь "гореть".

Сгорел "огарочек". О. Боже!
Ушла былая теплота.
И тишина и лица строже,
Лишь подземелья темнота.

Венков ряды да холм могильный
Да желто - блеклая луна.
Быть может памятник солидный,
Но не для нас придет весна.

Другие встретят половодье.
Другим распустятся цветы.
Кругом погостное угодье,
Как устаревшие холсты.

И так всегда, всего земного.
И так по - жизни суждено.
На век теряешь ты родного,
Как он домашнее окно.

Хочу, чтобы цветы живые,
Хоть иногда "мне" принесли,
Чтоб не забыли вдруг родные,
Тот холм насыпанной земли.

И пусть; цветет на нем барвинок -
Цветок могильной тишины,
Мой молодой удачный снимок
Встречает прелести весны.

     2004 год

571. Какова цена солдатских душ?


"Какова цена солдатских душ?"-
Коль ведут на бойню, как скотину.
Шагом марш, порою кроком руш,
Прячась за солдат невинных спину.

Сколько невернувшихся с полей
И в машинах заживо сожженных?
Сколько слез у вдов и матерей,
На года с слезами обрученных!

Как тогда - в былую старину,
Вновь числом воюем, не уменьем.
Мчат и мчат составы на войну.
Смерть кружит опять с остервененьем.

Им порою в след кричат "Ак бар"
И в вдогонку пули посылают.
Разгорелся с кровушкой пожар,
В нем солдаты наши погибают.

Боже мой! Зачем и почему?
Как же можно не любить Россию?
Как понять да я и не пойму
Эту службу - странную мессию.

Не понять террора беспредел,
Не понять мне нищету народа,
Этот весь России передел,
Где обещанная нам Свобода,

Ни конца, ни края, - Боже, мой!
Вдруг грузины разыгрались в прядки.
Им Буцаев, словно брат родной.
Вот и строй теперь одни догадки.

Там Чубайс закручивает болты,
Здесь другой выкручивает руки.
По - блатному, кажется, кранты,
По - простому, "Это ж надо, суки".

У одних дворцы за нашу дань,
У других дырявые карманы.
Где берется этакая дрянь?
- Там же, где "заморские" султаны.

Какова цена солдатских душ? -
Такова ж цена и для народа!
Или наш народ объелся груш,
Коли на гора одна порода!

     9 октября 2002 года

572. Изменчив мир


Изменчив мир
И жизнь так коротка.
Что паж, что сир
Не проживут века.

Зима всегда
Сменяется весной.
Наги луга
Покроются травой.

И буйный май,
И летний небосвод,
Как не стенай,
Уйдут в путину вод.

Туманный мрак
И он с пути сойдет,
Осенний смак
Зимою заметет.

Раскидист клен
Да есть всему предел.
Я был влюблен,
Но тоже охладел.

Вчера меня
Цыганка завлекла.
Шумит родня.
Коль чувства из стекла,

Разбит хрусталь.
Хоть тот же свет луны -
Фаты вуаль
Для будущей весны.

     29 октября 2002 года

573. Вчера виски, как смоль


Вчера виски, как смоль -
Сегодня с инеем.
Мне говорят, - " Изволь
А небо синее".

Мне говорят, - " К лицу
Фата нарядная.
Кого веду к венцу?
Она ж парадная!"

А мне плевать, плевать.
Без сожаления
Несу ее в кровать
Для вожделения.

Она ж не просто так!
Она ж влюбленная.
А мне, - "Ты что чудак!
Она ж растленная,

Она со всеми всласть.
Неугомонная.
Потом поймешь, - "Напасть
И подколодная!"

     28 октября 2002 года

574. Рассвет - любви и созидания


Мы с юности с тобою вместе,
Еще с тех давних школьных лет.
Во сны пришли " Благие Вести",
Что впереди Нас ждет Рассвет:

Рассвет - любви и созидания.
Рассвет - сердечной суеты.
Рассвет - взаимного внимания.
Рассвет - душевной красоты.


Давно пророчества свершились!
Хотя прошло немало лет,
"Благие Сны" мне вновь явились,
Что не уйдет от Нас Рассвет:

Рассвет - любви и созидания.
Рассвет - сердечной суеты.
Рассвет - взаимного внимания.
Рассвет - со мною рядом Ты!

     14 ноября 2002 года

575. Прости! За все меня прости!


Прости! За все меня, прости!
Прости! Прости! - Я преклоняюсь.
Прости, что я не смог найти
Дороги к счастью. Каюсь! Каюсь!

Прости! За все меня, прости,
Что поздно встретились с тобою,
Что, здесь, предзимник на пути,
А ты еще цветешь весною.

Прости! За все меня , прости,
Что мы два берега с водою,
Что реку нам не перейти,
Видать, начертано судьбою!

Прости! За слезы, что ручьем.
Прости! Любовь моя. Я каюсь.
Прости! Не удалось вдвоем.
Прости! Прости! Я преклоняюсь.

Прости! Прости - надежды свет!
Как тяжело в те дни разлуки.
Прости, что рядом тебя нет.
Прости! За горечи и муки.

Прости! За все меня, прости!
Прости! Прости! Я преклоняюсь.
Прости, что я не смог найти
Дороги к счастью. Каюсь! Каюсь!

     7июня 2000 года

576. Как могут много рассказать слова


Как могут много рассказать слова
Услышанные! Только слышать надо.
Порою еле слышна та молва,
Порой, непредсказуема, как стадо.

Порою слово режет, словно меч.
Порою, словно пряная услада.
Порою от него - не встать, не лечь.
Порой оно весомо, как громада.

Не слышит Слово Господа глупец
Просящий для себя лишь подаянья.
Услышав, Слово Божие кузнец
И сотворит, как прелесть, изваянья.

Кому что предначертано судьбой:
С младенчества - пытливым и покорным,
Другой сравним с шумливою грозой,
А третий будет быстрым и проворным.

Не каждому Пророком суждено
Родиться и услышать Божье Слово.
Порою Слово будет найдено,
Хотя таилось под пустой половой.

Найти слова, что Божии перста,
Указывающие нам свободу,
Что окунуть болящие уста
В прохладную целительную воду.

Пророков было много на земле.
Не каждый из Пророков смог осмыслить,
Что значит Слово Божие в всуе,
Услышав, не пытается домыслить.

Не многим уготована судьба
Услышать вдруг от Господа совета.
Им озарится ветхая изба
И даже в полночь им хватает света.

Дошла молва, в былые бытия,
Давным-давно, еще до нашей эры,
Жил был Пророк Господень Илия
И нес в народ он силу Божьей веры, -

"Когда не знаешь, как себя вести,
Когда в себе не знаешь объясненья,
Всевышний нам поможет обрести
Уверенность, и прочь уйдут сомненья."

Вот так, он, сомневаясь, как же быть,
И, обращаясь к Богу за советом,
Но, продолжая Господу служить,
Шел через тернии по Господа заветам.

Дела свершились, пройден ратный путь
И каждому досталось по заслугам.
Не удалось врагам Огонь задуть,
А Господь многим стал Отцом и Другом.

     2002 год

577. Мне кажется, что водка не ахти


-Мне кажется, что водка не ахти.
-Мне тоже показалась, - " Из паленых".
-Иль перестал совсем ее нести,
-Иль недоел огурчиков соленых?

-Ведь первых хорошо прошли сто грамм!
-Да и вторых сто грамм,- скажу, - отлично!
-Потом мы опрокинули стакан.
-Ну, а потом? - Мы пили безгранично!

-Я вспомнил, - На спор пили из горла.
- Ну, а затем? -Закусывали прилично!
Пивцо со льдом! Таскали из ведра
Я помню раков. - Все так Гармонично!

Потом гонца послали докупить.
Потом гонца мы докупить послали.
Хозяйка Нам шепнула, - " Хватит пить,
Ведь всю закуску Вы уже сожрали!"

Все скинулись. Купили. Принесли.
В расход пошли и брага с самогоном.
Потом, кого - то, помню, унесли.
Хрусталь разбился с мелодичным звоном.

Хозяйка все твердила, - " Боже мой,
Пошла в осколки вся моя посуда!"
А по - домам Мы выползли гурьбой.
Моя жена спросила лишь, " Откуда?"

Мне снился шторм, ну в баллов, этак, в пять!
Ну и меня, конечно, укачало.
Мне по - утру сказали, что опять
Меня мутило и прилично рвало.

-Я ж говорю, что водка не ахти.
-Мне тоже показалась - " Из паленых".
-Наверно, перестал ее нести.
-А мне бы, друг, огурчиков соленых!

     17 ноября 2002 года

578. Как давно с тобою не встречались


Как давно с тобою не встречались.
Наше занавешено окно.
Ты сказала, - " Мы совсем расстались,
Коль сработал Принцип Домино".

Все прошло. Потухли наши свечи
И угар любовный протрезвел.
Впереди дожди осенней сечи.
Пруд любовный тоже обмелел.

Позабыты дальние дороги
И к лугам знакомая стезя.
Не промокнут в росах больше ноги,
Коль сказалось строгое нельзя.

И туман не наше опахало.
Соловьи не наши у реки.
Нам всегда чего - то не хватало,
Может быть, ласкающей руки.

Может быть, найдешь свою дорогу
И пройдет обида и печаль.
Побегу в луга на босу ногу,
Где туман - раскидистая шаль.

Обниму березку - недотрогу,
Как тебя бывало у ручья.
Загляну я к сверстанному стогу,
Где, когда - то ты была ничья.

Не для нас уж лунная дорожка.
Не для нас в загадках звездопад.
Где та позабытая сторожка?
В ней, когда - то отыскали Клад.

Уже осень. Льется непогода.
Пожелтели травы на лугах.
Что - то не сложилась наша Ода
И заря угасла на губах.

Как давно мы с Вами не встречались.
Ваше занавешено окно...

     21 ноября 2002 года

579. Я не могу. Я не могу


Я не могу. Я не могу,
Я не могу иначе.
Любить на бешеном скаку,
А не любить тем паче.

Я не могу на полпути,
Коль дальняя дорога,
Вот так, вдруг взять и не дойти
До милого порога.

Я не хочу. Я не хочу
С надеждой расставаться.
То я шепчу, то я кричу, -
"Давайте улыбаться!"

Зачем ехидничать и злить
Людей в подлунном свете?
Дружить давайте и любить
Живое на планете.

Ну, оглянись! Ну, оглянись!
Ведь мир такой прекрасный.
Проснись, дружище мой, проснись!
Ведь жили не напрасно.

Хотя, конечно, не успеть
Нам перегнать мгновенье.
И, чтоб такое, друг, запеть,
Чтоб было впечатление?

Хотя, представь себе, мне жаль,
Что годы пролетели!
Несем с собою их, как шаль,
То, как тулуп в метели.

     22 ноября 2002 года

580. Опять, иль снова, как всегда


Опять, иль снова, как всегда -
Субботняя рыбалка??
-Ну, пропускаю иногда,
Так это ж для порядка.

"Ну, сколько выпили", - скажи??
      Сказать что ль? - Сделай милость!
" Да ты уж братец мой", - лежи,
Скажи уж так, на вшивость..

-Да что там? -Что ты? - Боже мой!
-Хлебнули, не перечу.
Ведь я вчера пришел " сухой",
К тебе бежал на встречу.

-Ну, был в кармане пузырек!
-Что? Даже два? - Не вспомню.
-Ведь ты сказал, Ни - ни, Валек.
-Да, говорил! Я помню!

-Так я ж не пью! -А, что , вчера?
-Субботняя рыбалка.
У нас там, Валь, не фраера.
А пьем мы для порядка;

Ну, чтобы клюнуло быстрей,
Чтобы ловилась рыбка.
-Да, что ты, Валь! Я - без друзей?
Ну, это Валь, слышь, лишка!

Ну, хорошо, я завяжу.
-Ну, -ну. - Да что ты! - Слово!
-Сейчас я быстренько схожу…
ну, вот, Валь, и готово!!!

-А что за запах? -Вань, дыхни!
-Ты ж, снова нализался!
Ты, Валя, это, отдохни.
С рыбалкой распрощался.

Теперь, ни, ни и ни ногой.
Работа, Валь, работа.
Ну, разве только в выходной,
Ведь началась охота.

     24 ноября 2002 года

581. По указу добавили вчера?


-По указу добавили вчера?
-Да, указ прочитал намедни!!
Как ты будешь все нести на-гора??
Ты не верь - это ж бредни!

Еще в силу указ не вступил,
Уже в портмоне полегчало.
На двадцать плюс я там заплатил.
-Горячей водой укачало.

Хлеб, братишка, и тот, подорожал.
-Не говоря, уже о водке.
-Вчера, того, соседу задолжал,
Купил заморские колготки,

А то жена все вот да вот, - " Сосед
Всегда для женки покупает".
-А я на клумбе собирал букет.
Соседка во всю мочь ругает;

Грозится, дура, позвонить ментам
И чтоб ей, дуре, пусто было..
Пошли, Валек, ее ко всем чертям,
чтоб от тоски в паху заныло.

Вчера ходил с зазнобой на базар.
-Там тоже цены подскочили!
В моем кармане пробежал "пожар"
И в скупердяйстве обличили.

-Не говори! - Ну что за житие?
-Нам все кричат с экрана круче,
Что у народа стало бытие,
Поверить что ли, намного лучше.

Гос. дума постаралась для себя.
Молодцы! - Почище чем в иконе..
Они народ, по - прежнему, "любя"
Водрузили царствие в законе.

Отхватили куш, что будте нате.
-Нам такого даже и не снилось.
-Их доход, что бриллиант в карате.
-Наш же с подаянием на милость.

Бензин куснет, машину не купить.
-А нефть на рынке дорожает!
-Мне, где бы в долг, того, перехватить,
Зарплату главный обещает.

"Эх, жизнь - копейка!", а ты мне указ.
Ох, дурит брата! -Правда, дурит.
Скажи, братишка, что, это не фарс?
-Кто их поймет, тот не осудит!!!

     5 декабря 2002 года

582. Декабрь. Уж снега намело


Декабрь. Уж снега намело,
Недаром груднем он зовется
И ветер, словно, помело.
Глянь, за окном березка гнется.

Мороз крепчает с каждым днем,
Бежит, танцуя, что есть мочи.
Мы на рыбалку в след идем.
Порой метель нам слепит в очи.

Мы презираем холода.
Мороз нас, просто, не пугает.
Хотя, не скрою, иногда
Считаться с ним нас заставляет.

Мы по субботам, так всегда,
К машинам затемно выходим.
Горит рыбацкая звезда.
Мы в ней отдушину находим.

Аркадий юный за рулем.
Лишь знает Шпак, куда мы едем.
Мы за удачу чуть хлебнем,
Когда до ламбушки приедем.

"Помалу!" - скажет Саша Шпак.
"Помалу!"- в такт ему ответим.
Он: хоть моложе - наш вожак
И нет другого на примете.

Евгений Шкарин - наш поэт.
Он с музой спит, и с ней рыбачит.
Он быстро сложит нам сонет,
Порою вкусным озадачит.

А я? Что про себя сказать?
Я, как они, люблю природу.
Стараюсь Шпаку подражать.
Ну, и не" лить" напрасно воду.

Мы ловим рыбку из пруда.
Но пруд здесь ламбушкой зовется.
Хоть жены скажут, - "Ерунда,
Им просто с нами не имется".

Мы ж по субботам,…Ритуал,
Бежим к машине среди ночи.
Мороз озера ж заковал.
Уж в городе сидеть нет мочи.

Мы не рискуем, Боже мой
Шпак знает озера повадки.
Вернемся к вечеру с ухой
В свои квартирные "палатки".

Домашних радует приезд.
-Быстрее воду для ушицы.
Съедят уху в один присест.
Вот в этом жены - мастерицы.

Нам красный день календаря
Не скрою, значится, Суббота.
Рыбалка вовсе и не зря,
Она - нам отдых и охота.

     18 декабря 2002 года

583. Мне помнится один из дней


Мне помнится один из дней -
Морозно, ветрено, тоскливо.
Да, мы компанией своей,
Собрались на рыбалку живо.

Поехали на те места,
Где нам сопутствует удача,
Где прошлогодняя треста
И чья - то близко была дача.

Приехали. Вокруг ни зги.
Свирепый ветер в кронах свищет.
Чуть присмирели от тоски.
"Удачлив тот, кто место ищет!" -

Сказал нам Шпак. Гуськом пошли.
Ведет он нас своей дорогой.
Эй, эй, не напирать, пришли.
-Давай-ка, здесь, Аркадий, пробуй!

Мы разошлись - кто здесь, кто там.
А ветер лунку задувает.
Но ведь клюет на зло снегам,
Хоть лунка быстро замерзает.

Как руки мокрые "горят"
-Да, вот, спасают рукавички.
Каков же радужный наряд
У первой маленькой плотички!

То окунь клюнет, то плотва.
Порой приличная рыбешка.
Кричит Санек, - " К чайку братва
И выпьем чуточку, немножко".

А ветер - звон в ушах стоит.
А снегопад - ни зги не видно.
Уже чаек у всех налит.
Хотя морозно, не обидно.

Нам с укоризной Шпак сказал,-
"Зачем нам милости природы?"
я помню, голод донимал.
Сейчас уже другие годы.

Вновь разошлись. - Ура, ура!
Опять клюет, опять рыбешка.
Темнеет, по часам пора,
То не к обеду будет ложка.

Вот, так бывает иногда -
Ни к черту вроде бы погода.
Да возгорится вдруг звезда
Для нас, рыбацкого народа.

     8 февраля 2004 года

584. О, Господи, ну, почему опять?


О, Господи, ну, почему опять
У нас извечные проблемы?
И, где, скажи, нам силу взять,
Чтоб разрешились те дилеммы,

Которых нам самим не разрешить?
И силы, и ума не хватит!
Иль надо этакое совершить?
Здесь твой совет нам был бы кстати.

Уже вовсю гудят колокола,
Коль в бедности народ, дошел до ручки.
Как говорят, - "Ни хаты, ни кола,
Одни лишь прописные закорючки".

О, Господи, Спаси и помоги!
Мы вспомнили тебя и Ты нам нужен.
Ты люд Российский, боже, сбереги
От голода и бессердечной стужи.

Ну, как понять - разбой и грабежи,
Коль жизнь на кон вдруг ставится людская.
Господь мой, к нам на помощь поспеши,
Ведь предначертана нам жизнь иная.

Опять у нас - долги, долги, долги.
Мы недра разбазариваем народа.
О, Господи, - "Спаси и. Сбереги",
Чтоб к нам пришла торжественная ода,

Чтоб вновь Россию стали уважать,
Чтоб люд ходил с поднятой головою!
О, Господи, как можно понимать,
Ту нищету, что ходит за спиною?

О, Господи, спаси и помоги!
О, Господи, спаси и помоги!
О, Господи, спаси и помоги!
О, Господи, спаси и помоги!

     16 июня 2003 года

585. Сегодня праздник на душе


Сегодня праздник на душе.
Артистам от души спасибо.
Толкутся жизни на меже
Под это простенькое либо.

Ведь либо быть, или не быть.
Но как же скучно жить без либо.
Приятно Родине служить
Да больно - коли за спасибо.

На сцене - жизни суета,
Там жизнь проходит быстролетно,
Порою мчится в никуда,
Как, говорят, бесповоротно

Уходят роли и года.
Артист сгорает вместе с ролью.
Гори, гори его звезда,
Но не с душевной травмой - болью.

Играй до одури, любя.
Мы зачарованы тобою.
И не жалей в игре себя,
Коль так начертано судьбою.

     24 апреля 2003 года

586. Вот и стали мы на год взрослей


Вот и стали мы на год взрослей,
Коль снега забелили вновь смоль.
Мы встречаем своих снегирей.
И в душе моей - радость и боль.

В даль ушедшее лето, прощай
И дожди проливные ушли.
Вьюжит, вьюжит метель - горностай
По дорогам, которым прошли.

Снегири свои песни поют,
Красногруды, как кровь на снегу.
Не студи мороз душу мою,
Я с любовью еще на бегу.

Не мети снегопад и не вей.
Под весну разыгралась капель.
От любви нашей жарких лучей
Убежит и мороз, и метель.

Вновь весной взбудоражит любовь.
Вновь сады на Яву расцветут.
Будет нами воспетая новь
И луга, как всегда, подпоют.

     19 декабря 2002 года

587. Как - то на базаре


Как - то на базаре,
Мы ходили в паре.
Впереди с женою толстосум.
Зачесались руки,
Может быть от скуки,
Прибежало много всяких дум.

Мы пошли на дело.
Ох, как шелестело.
Портмоне - бумажник опустел.
Мы в соседнем баре
И в хмельном угаре.
Вдруг, какой - то фраер к нам подсел.

Заказали снова.
В голове полова,
Надо б разобраться, что да как.
Водка и шампани,
Мани, мани, мани.
Льет, как в бочку, новенький чудак.

Друг шепнул в тихую, -
"Надо б разбитную,
ведь давно постимся, в Бога мать".
Водочка -кокотка,
Вшивость и чесотка,
Но ведь спьяну не дано понять.

Тот смекнул и ходу,
Не изведав броду.
Мы же закусили удила.
Вот, лежим в больнице.
Воля только снится.
И зачем нас мама родила?

     29 января 2003 года

588. Туз крестовый. Туз виней


Туз крестовый, туз виней -
Не видать мне воли.
Эх, братва, вали быстрей,
Выпьем с горя, что ли.

Заварили котелок.
Вышел чиф.. отличным
За глотком опять глоток.
Воздух стал столичным.

"Чтоб мне воли не видать!" -
сдай еще по - кругу.
Долг есть долг, ядрена мать.
Вспомнил вдруг подругу.

Эх, как весело душе,
Будто бы на воле.
Жизни лагерной туше.
Мы с милашкой в поле,

Мы с милашкой на лугу.
Травы и укосы.
Мы стоим на берегу,
А вокруг откосы.

Мир иной вокруг меня -
Зебра и решетка.
Плачет близкая родня.
Воля, что пролетка;

То, как тройка с коренным
Мчится разудало,
То внезапно мчит к другим
Под чужим забралом.

Туз крестовый, туз виней.
Не видать мне воли.
Эй, братва, вали быстрей,
Выпьем с горя, что ли?

     30 января 2003 года

589. Вот, была вечеринка!


-Вот, была вечеринка!
-Да драка до слез.
-Получилась заминка.
Получился курьез.

-Вот, где было застолье!
-И закуска с вином.
-Что ж не пить на приволье?
-Ты и пил стаканом.

-Гложет, Маня, обида,
Коль беда за бедой.
-Вошь ползучая, гнида,
Ты - козел с бородой.

Ты же спьяну, козлина,
Задрал, девке, подол.
И кричал все, - "Бомбина",
И полез с ней под стол.

Была битою карта!
-У нее ж нынче друг.
-И не надо азарта,
Получил лишь недуг.

-Удила закусились,
забродил в жилах хмель.
-Мань, они ж напросились.
Ваня! Что ты! Ужель?

-Как, "друзья" разъярились!
Вань, намяли бока?
-Маня, веки закрылись
Да и ноет рука.

-Не лицо, Ваня, вакса.
Где зубов частокол?
-Тяжела, Маня, такса,
Коли занят подол!

     9 февраля 2003 года

590. Как можно рассказать словами


"Как можно рассказать словами", -
коль сердце трепетно стучит.
Несу я трепет тот глазами,
Боюсь, - утихнет, замолчит.

Весною чувство полновесно,
Как первоцветов желтизна.
В душе от чувства станет тесно,
Ведь полыхает новизна;

Журчат ручьи и половодье
Умчит всю холодность снегов,
Зазеленеет вдруг подворье,
Откроет таинство садов.

От яблонь цвета с замираньем
Стоишь и глаз не оторвать.
Под голубиным воркованьем
Любовь вдруг станешь понимать.

Вновь сердце трепетно забьется
И вновь жемчужная роса,
И все прекрасно и поется
Да манит лунная краса.

     26 февраля 2003 года

591. Зачем улетела? К кому ты ушла?


Зачем улетела? К кому ты ушла?
Зачем? -Ну, скажи, ради Бога?
Ну, что ты в холопе этом нашла?
Откликнись, моя недотрога!

Как было прекрасно прошлой весной!
Нам буйно сады расцветали.
Мир так прекрасен под вечной луной.
Его на лугах познавали.

Тучные росы на травы легли.
Мы звезды в тех травах считали.
Туманы от взглядов нас берегли.
Откуда берутся печали?

В осень с тобою, грибною порой
Багровые листья витали.
Зима к нам пришла вдруг снежной грядой.
Снега занесли наши дали.

Казалось, опять примчит к нам весна.
Мы будем в любовном угаре.
Но оказалась дорожка тесна,
Ты ходишь с другим теперь в паре.

Зачем улетела? К кому ты ушла?
Зачем? -Ну, скажи, ради Бога?
Ну, что ты в холопе этом нашла?
Откликнись, моя недотрога!

     3 марта 2003 года

592. Как тяжело, когда ты далеко!


Как тяжело, когда ты далеко!
Как не уютно стало в этом мире!
Мне без тебя, ведь, правда, не легко
И не бежит перо к привычной лире.

За здравицу стихи не написать.
Лишь пишется о том, что в прошлом было.
Ну, почему вдруг надо уезжать?
Ведь все вокруг мне без тебя не мило.

Уже снега растаяли - весна.
И по - весеннему нас солнце греет.
Не даром говорят, -"Весна - красна",
Но грусть мою не выгнать - не сумеет.

Какая безысходность и хандра.
Мне говорят, что выпить не мешало.
Мне тоже показалось, что пора,
Чтоб вспомнить вновь приятное начало.

Уже и выпил, но ведь не прошло.
Уже и нализался - выше "крыши",
Уж за окошком солнышко взошло,
Но ты меня, любимая, не слышишь.

Как тяжело, когда ты далеко!
Ведь не уютно стало в этом мире.
Мне без тебя, ведь, правда, не легко
И жизнь не жизнь совсем чужой квартире.

     3 марта 2003 года

593. Зачем при встрече мило улыбаться?


Зачем при встрече мило улыбаться?
-Коли с тобой любовь перечеркнули.
И ни к чему на людях целоваться,
Ведь чувства наши уж давно уснули.

Зачем гореть, когда потухли свечи.
Да и герань завяла на окошке.
И, как полынью, стали наши встречи.
Когда-то шли мы по одной дорожке.

Тепло ушло при ревностном разборе
И сквозняком повеяло нам в души.
Любовь "горит" лишь только на заборе.
Ее не слышат больше наши уши.

Уже давно обходим стороною
Мы те места, где, слышь, с тобой любились.
Не уж то так начертано судьбою,
Что мы теперь расстались, распростились.

Зачем любить - разбитое не склеить.
И ни к чему надежда в единенье.
Хотя, признаюсь, трудно так поверить,
Закралось все же малое сомненье.

     4 марта 2003 года

594. Сколько было той бравады


Сколько было той бравады -
Гудел целый стадион.
Даже диктор из Канады
Гол кричал. Кричал и он.

Шайбу, шайбу! Все в восторге.
Был стремительным щелчок.
Вмиг затихли, словно в морге.
Вот так, братцы, пустячок.

Отрезвели. Боже, Боже!
Ты нам начал помогать!
С нами просто так не гоже,
То, ведь Вам не сдобровать.

Лихо клюшки замелькали
От ворот и до ворот.
Малость, чуточку, устали,
Но и тем не в проворот.

Те, насели, бьют канальи.
Да голкипер наш - стена.
Вот, хоккейные баталии.
Всем, конечно, не до сна.

Ничего, что спит супруга,
Мой малыш со мной сидит.
Понимаем мы друг друга.
Кто там рядышком сопит?

Все, вздохнули с облегчением.
Им, того, утерли нос.
Обстоятельств что ль стечением?
Нет, хоккей у нас Колосс.

     2 апреля 2003 года

595. Ну, что, Санек, на посошок?


Ну, что, Санек, на посошок,
Иль просто по - единой?
-Давай поднимем мой дружок,
той, стопкой неделимой.

Уже прошло по триста грамм.
-Поправились немного.
-Не расскажу, не передам.
Да, что же здесь такого?

Наверно, вновь труба зовет?
-Мне что-то маловато!
Рука чуть-чуть пусть отдохнет,
Но зубы бьют стаккато.

Мы наливаем, коли есть.
Опять, что ль по - единой.
Вдруг что-то захотелось есть.
Мы ж пили неделимой!

В загашник, Юрочка, заглянь!
Ну, что там? - Надо сбегать.
Давай скорей, то скоро Мань
Придет, чтоб пообедать.

Она, ты знаешь ее нрав,
С тяжелою рукою.
-Да, знаю, знаю. Ты друг прав,
забрызжет нас слюною.

Я сбегал, быстренько налил.
Ну, чтобы без остатка.
Кусочек хлеба ухватил.
Так, вроде, для порядка.

Уже "труба" дает отбой.
Пошел рокироваться.
Вдруг Маня в двери, - "Что с тобой,
Как можно нализаться?

Еще обед не наступил,
Еще так мало время,
Ты уж на пробку наступил.
Юродивое племя.

Уже ты, братец, в доску пьян
И лыка еле вяжешь!
Я выбью этот твой изъян,
Коль, Ваня, не завяжешь".

-Ну, Маня, Манечка, прости!
Вот зуб даю, что брошу.
Маня, обед что ль принести?
(Я думал огорошу.)

вот тут - то все и началось,
с обедом я споткнулся.
Друг, не надейся на авось.
А я всерьез ругнулся.

У Мани булава кулак
И бьет с размаху резво.
Что глаз не видит, то пустяк,
Теперь я мыслю трезво, -

" Нет, надо в меру и быстрей.
На Маню не нарываться."
Ты, Юрка, стопочку налей,
Хоть с ней понаслаждаться.

Давай, Санек, на посошок,
А может по - единой???

     20 февраля 2003 года

596. "Коль ты изменишь мне", - узнаю


"Коль ты изменишь мне, " - узнаю,
лишь посмотрю в твои глаза.
Я в них всю правду прочитаю,
Любовь моя и егоза.

Бежат: гроза на небосклоне,
Пыль по дороге столбовой.
Ты - роза белая в бутоне.
Ты - луг с жемчужною росой.

Ты, что порог родного дома,
Коль мысли только о тебе.
Ты - мое счастье и истома,
Предначертание к судьбе.

Ты - моя радость и отрада,
Мороз и зимняя пурга,
Ночей недоспанных бравада
И половодные бега,

Весенний трепет и капели.
Ты - ливень летнею порой,
Мои воздушные качели.
Ты - ночка темная с луной.

Ты - осень с пышными дарами,
( И час разлуки словно дни)
гадалка с женскими чарами.
Храни Господь тебя, храни!

     27 февраля 2002 года

597. Приходит вдруг такое время


Приходит вдруг такое время,
Когда захочешь быть иным.
Уж тяготит былое бремя
И настоящим ты раним.

Тогда, как стрекоза летала
И думала, возьмешь сполна,
Не берегла оков начала.
Вот, и осталась ты одна.

Одна с разбитою душою,
Без сострадания подруг.
Да, жизнь кипит, но за стеною,
А здесь, из прошлого недуг.

А ведь так сладко начиналось.-
"Ты - статна, телом молода"!
хоть счастье было, но умчалось.
Пришли расплатные года.

Одна - скупыми вечерами,
Не перемолвиться словцом.
Реальность с винными парами,
То с водочкой, а то с винцом.

Проходят горестно минуты.
Стал скудным праздный гардероб.
Как тяжелы той жизни путы!
Как - будто, тот, сосновый гроб.

Лишь по - ночам придут мгновения
Та, жизнь вчерашняя во снах.
Нахлынут, эти, впечатления.
Да ведь в бегах, да ведь в бегах.

И заболит душа, застонет.
Ах, мама, как была права.
И сердце бьется, сердце стонет,
Коль за тобой бежит молва.

     8 апреля 2003 года

598. Как долго я ходил один


Как долго я ходил один
В поля хлебами любоваться.
Стоял пустующий овин
И жизнь там начала смеркаться.

Ушла отара на луга,
На выпас с долгим переходом.
Там, выше, белые снега,
Сравнимы с белым пароходом.

Там, травы сочные стоят
И красотой не надышаться.
Там рай для маленьких ягнят.
Те, будут шерсткой любоваться.

Там светит чудная луна.
Там звезды красочно мерцают.
Долина издали видна,
Как дети в камешки играют.

Там вдруг как - будто из ведра
Дожди польют - беда бедою.
Польют с утра и до утра
Густой туманной пеленою.

Не дай Бог сель сойдет, тогда, -
"О, сколько страха, сколько горя!"
кругом вода, везде беда,
крушит, крушит, как шторм у моря.

Да быстро оборвется жуть.
Вновь солнце ясное пригреет.
Видать в горах такая суть, -
"Там выживает кто сильнее".

Промчит вдруг летняя краса.
Как молоко текут туманы.
Дождливы, станут небеса.
Уже в снегах отстой - карманы.

Бежит отара в зимний дом.
Им любы запахи овина.
Луг будет сниться, но потом.
Их будет греть людей овчина.

     18 апреля 2003 года

599. Ты матереешь! Издали видать


Ты матереешь издали видать.
С тобою все стремятся на охоту.
Ты в форме. Говорят, -" не дать, ни взять!"
Добротной носишь лайки позолоту.

Коль ты учуял, зверю не уйти.
Не выбьешься из сил, хоть пусть сохатый.
Я помню, ты ушел на день пути,
За ним летел как - будто ты - пернатый.

Зимою в стужу, в злые холода
Ты у меня, как тот, из профи, воин.
И что там дождь, что талая вода,
Ведь мы с тобою, что-нибудь да стоим.

Бывало всем, казалось, не возьмешь -
Ветрище даже душу разрывает.
А ты лишь носом малость поведешь,
Все скажут, - "Глянь, а ведь Дикуля лает".

А сколько раз меня ты находил,
Когда казалась правильной дорога?
Но почему-то выбьешься из сил.
Так, где та даль родимого порога?

И вдруг ты подбежишь, лизнешь в щеку,
Как - будто скажешь, - "Здравствуй бедолага!"
Я видел многих на своем веку,
Но лишь твои; и верность, и отвага

Запомнились. С тобой живу всегда.
Сравнивая других твоею меркой.
И пусть летят года, бегут года,
Но жизнь делили мы одной тарелкой.

     23 апреля 2003 года

600. Вот сатанинское начало


Вот сатанинское начало
Бодало, выло, укачало.
В болоте сатанинский клад.
Об этом знал: и стар, и млад.

Ну, как же выморщить деньжищи,
Что новый сруб на пепелище.
Хитра уж больно сатана
И их там много, не одна.

То вдруг заухают совою,
Так, словно в омут с головою,
То рожи корчат, устрашая.
Не надо даже глашатая -

Кричат, что Боже упаси
И рябь болотную коси.
Да вдруг нашелся удалец -
Не то батрак, не то кузнец.

Кулак, что молот с булавою.
Ну, и, конечно, с головою.
Пошел болото то морщить,
Чтоб бесов клад заполучить.

Пеньковую веревку в руки
И то ли впрямь, то ли от скуки,
Конец веревки опустил
И страх на бесов напустил

Да приговаривая, что мочи
Хлестал болото среди ночи.
Бесята со страху дрожали:
То блеяли, а то мычали.

Уж в хитрость старый бес пустился.
Он уже месяц, как постился.
Ослаб совсем. Ему невмочь.
Позвал к себе сынка и дочь.

"Что будем делать?" Клада жалко.
Хотя не шибко и не валко,
Но на совете так решили,
Отродье к молодцу пустили.

Хоть тот и молод, но хитрющ
И весь в прыщах, и так худющ
До омерзения и только.
Спроси Ивана, - "Хочешь сколько?"

Про клад старинный не сболтни
И даже, слышь, не намекни.
Пошел отродье -стук копытом,
Но не бывать ему пиитом…

Иван в горниле закаленный,
Не то, что бес тот прокаженный,
Имеет хватку молодца.
Веревка - вроде для живца.

Он встретил бесово отродье.
Тот дует вроде половодье.
Иван веревкой по глазам
И хуком твари по зубам.

Пусть старый этот сатана
Мне клад вернет и весь, сполна,
То всех вас по - миру пущу,
На вас молитву напущу

И не сидеть вам в этом месте.
В смоле гореть, как на насесте.
Рога сейчас твои собью…
А ля улю, а ля улю.

Так задрожал со страху бес,
Что под водою вмиг исчез!
Дрожит бедняга, заикаясь,
И умоляя, будто каясь,

Он перед старым сатаною,
Дрожит и брызгает слюною.
И говорит, - "Иван - громила
И вот такой, такой верзила,

Что всем нам здесь не сдобровать
И надо клад ему отдать".
А сатана, закрывши очи,
Раздулся в щеки что есть мочи,

Вдруг закричал, тряся рогами
Да и затопал копытами, -
"Не будь такому, вот и все.
Здесь - это наше все, мое!"

И посылает сатаниху,
Чтоб та нагнала страху, лиху,
Чтоб извела совсем Ивана.
Как через дырку из кармана,

Украла стать его и силу.
Ивана извела в могилу.
И чтоб положен был конец
С Иваном этим, наконец.

Поглянь, от пиявок в кровососах
Или по старости в засосах,
Совсем облезла, Боже мой!
Пошла, прихрамывая, с клюкой.

Иван сидел, тянул мочало.
Вдруг что-то рядом запищало.
Глянул, рядом сатаниха.
Что за мерзость, что за лихо?

Он про себя лишь ухмыльнулся.
На ноги встал и потянулся,
Вмиг меж рог концом веревки,
Так поддел, как из винтовки.

Та ахнула и распласталась,
Со страху, что ли заикалась.
В очах - то ль искры, то ль огонь,
Или сто звонная гармонь.

"Видать и правду тот - громила,
не уж то впрямь ее могила?"
Боком, боком и в болото..
Где сатана? -Не видно, что-то!

А та на дне, как бы сдурела,
А может, просто онемела,
Лежит и словом - ни гу-гу,
Лишь цепко держит кочергу.

Сопит и слюни распускает.
Все испугались. - Умирает???
Полежала, отдышалась
И силенок чуть набралась.

Да на копыта приподнялась
И как-то странно зашаталась,
И закричала, - "Сатана,
Отдай уж все, отдай сполна,

То не видать нам всем болота,
А ведь на небо не охота".
Решил отдать. Уж так и быть.
Зачем кричать, не надо выть.

И закручинилось отродье,
Ведь это ж - милое угодье!
За что такая к нам напасть?
Открыв гнилую свою пасть, -

"Пусть люди знают благородство.
У них сейчас одно лишь скотство.
Друг друга поедом едят
И мстят, и мстят, и мстят, и мстят

И если б клад да всем на дело,
Распорядились бы умело,
А то ж просерут и прожрут.
Вон, слышишь, в кузнице орут?

У нас и то порядка больше.
А там - тот пан, который толще".
Отдай! Скажи лишь, - "Подавись
И на веревке удавись"!

Ведь так и есть. Смотрите люди!
"Видна мошна, видны и груди".
Доколе будем так мы жить;
И сквернословить, грабить, пить?

И сколько ж выдано богатства?
Где деньги прошлого дворянства?
Где Русь, Российский отчий край?
Ушел в былое Первомай.

Теперь мы недра проживаем
Да ножки "Буша" закупаем.
Эх, Русь родная! Эх, страна!!
-Да, тяжко видеть, старина!

Но может быть наступит время,
Придет сынов России племя.
И солнце ясное взойдет,
И люд Российский заживет:

Да в счастье, радости, утехе.
И вновь возродятся потехи,
И заживет честной народ
В российской славе, без господ!

     29 апреля 2003 года

601. Приличный член, коли стоит!


Приличный член, коли стоит,
И в руки взять приятно!
Он баб своей красой манит -
Попробовать занятно.

Переливается красой.
Пизда, хоть безразмерна,
Ах ты, - касатик удалой!
Под ее стать, примерно.

Пизда забрызгалась слюной.
Уже, аж ноги сводит.
Ну, позабавься же пиздой!
Пусть в ней поколобродит.

Вот так вошел!
Вот благодать!
Приятная истома.
Такому Хую можно дать
В подъезде даже дома.

     30 апреля 2003 года

602. Как хорошо, что все ушли печали


Как хорошо, что все ушли печали,
Что в новый день не перешла печаль!
Я помню, Вы при встрече мне сказали, -
"Как хороша подаренная шаль".

Да, хороши и томны были очи
и поцелуй горяч, как и уста,
но плохо, что коротки летом ночи,
как и в любви, короткая верста.

Мы шли в лугах и росы рассыпались,
Уже зарница показала стать.
Мы, как-то враз, с тобою распрощались.
Шепнула мне, что ждет, возможно, мать,

Что будешь ждать, как прежде, у причала,
Как только соловей подаст звонок.
И вслед тебе кукушка куковала,
Как - будто мне отпущен был зарок.

И вечером под сумерек вуали,
Как соловей нам тихо пропоет
Я Вас спрошу, - "Скажите, встречу ждали?"
Вы вновь шепнете, - "Милый звездочет".

Вновь на плечах красуется подарок
И вновь уста горячи и нежны.
Вы чем-то вдруг напомнили мне ярок,
Которые потешны и смешны.

И запрокинув голову на плечи
и не стыдясь, что полная луна,
Я лишь молчу, не нужен мне дар речи,
Когда любовь мы черпаем до дна.

     22 мая 2003 года

603. Уже проснулись петухи


Уже проснулись петухи.
Уже зарница заалела.
Уж запах утренней ухи,
Знать теща рыбкой разговелась.

Уже в работе весь табун,
Который был в ночном стреножен.
Уже козел, большой шалун,
Стал, почему-то осторожен.

Уж гуси вышли на луга
С еще не высохшей росою.
На небе радуга - дуга.
Туман в низинах пеленою.

Уже парное молоко
Ждет внука, в кринке поджидает.
И по селу везде ко - ко..
Петух чужих курей гоняет.

Уж земляника - жар горит.
Кукушка годы нам кукует.
Мой сорванец в рожок дудит.
Глянь, - Ванька с Манькою балует.

Уже в озерах не до сна -
Мальков щуренок донимает.
Букет фиалок из окна
О ночке звездной вспоминает.

Под вечер, с звездною грядой,
В костре печеная картошка,
То залихватски, то с тоской
Вдруг раскуражится гармошка.

Я эту дивную красу
Запомнил и несу с собою,
Как ту, девичества косу,
Как луг с жемчужною росою.

     23 мая 2003 года

604. Ты уходил - к чему слова?


Ты уходил - к чему слова?
Зачем радушие картины?
Уж это пройдена глава.
Уж горы там, а здесь низины.

Твои намеки невзерьез,
А клятвы, что тот лепет детский.
Ты - на обочине курьез
И, словно, мерин, что соседский.

Уж надоело, видит Бог.
Зачем, скажи, с тобой мириться.
Ты хоть большой, как летний стог,
Но сил, поверь мне, нет "поститься".

Твоя тяжелая рука,
Но ты, какой - то лунолиций.
А я, как быстрая река,
А ты, как поздняя старица.

Мы - разнотравье на лугу:
Я, как фиалка расцветаю,
Когда к тебе вдруг прибегу,
Но очень быстро увядаю,

Ведь ты колючий, как бодяк,
К тебе никак не подступиться.
Как ворковать, так ты мастак.
И надо ж мне в тебя влюбиться!

Живем, как солнышко с луной;
Один своим дыханием греет,
Другой холодной сединой
Окрасит лишь, не обогреет.

Ушел! Я со смеху умру,
-Не уж то ты кому - то нужен?
Сосед прибился ко двору.
Он назовется моим мужем.

     26 мая 2003 года

605. Проходят дни - один, второй и третий


Проходят дни - один, второй и третий.
Проходит ночь и ранняя заря,
А я все жду, а я все жду известий.
Не уж то не подняли якоря?

Хотя вокруг штормит и непогода.
Хотя, конечно, надо подождать,
Но это переходит в год из года,
Ведь только жены так умеют ждать!

Проходят дни и расстоянья
Исчезнут вдруг до милых встреч.
Да вновь наступят расставанья -
И в этом жизнь, не в этом речь.

Опять морзянка; жив, здоров, скучаю.
Опять далекий, не российский порт.
Опять я телеграммы получаю
"Уж скоро к нам приблизится экскорд".

Проходят годы мерно за плечами.
Уж сыновей отправила в поход.
Как тяжело сидеть и ждать ночами
И сыновей, и наш Российский флот.

Проходят дни и расстоянья
Исчезнут вдруг до милых встреч.
Да вновь наступят расставанья
И в этом жизнь, не в этом речь.

Проходят дни - один, второй и третий.
Проходит ночь и ранняя заря,
А я все жду, а я все жду известий.
Не уж то не подняли якоря?

Уже невестки радостно вздыхают:
Вчера пришли известия - "Заря".
Они, как я, конечно, понимают,
Коль корабли подняли якоря:

Промчатся дни и расстоянья
Исчезнут вдруг до милых встреч.
Да вновь наступят расставанья.
И в этом жизнь, не в этом речь.

     27 мая 2003 года

606. И какие могут быть сомнения


И какие могут быть сомнения,
На этот счет?
Это же сплошные впечатленья,
Коль не везет.
Провожал вчера меня и клялся -
Любовь, любовь!
А, куда сегодня подевался,
Что губы в кровь?
День сменился в сумерки ночные -
Луна, луна!
И мерцают звезды, как хмельные -
Одна, одна!
Соловьи, соловушки отпели
И тишина!
Я сижу, как говорят, на мели.
Так чья вина?

Слышно за околицей веселье -
Гармонь поет!
Почему такое невезенье,
Что ж не идет?
Может он другую там ласкает,
Под жемчуг рос?
Здесь отец бранится, донимает.
Так в чем вопрос?
Я пойду в поля, где синий, синий
Мой василек
И надену юбку - мини, мини -
Там паренек!
Пусть меня ласкают сильно, сильно
Под утро грез!
Что же слезы катятся обильно? -
От алых роз!

     27 мая 2003 года

607. Ну, почему! Ну, почему, ты - недотрога?


Ну, почему? Ну, почему, ты - недотрога?
Ну, почему, в прошедшем не пожить?
Ну, почему, та заросла дорога,
Иль годы постарались размежить?

Ну, почему - одни воспоминанья
О тех былых и радостных годах?
-Уже не сократятся расстояния,
коль голова не в смоли, сединах.

Ну, почему, так робко говорится
О чувствах тех, что видны на губах?
Наверно, надо с этаким смириться -
уж к полночи на жизненных часах.

Ну, почему, не разгорятся свечи,
Когда еще огонь горит в груди?
-Уже, наверно, броды, а не сечи
и сам ты знаешь, что там впереди.

Уж не мои - твои азарт и пламя.
Ну, почему, вдруг занавесь ресниц?
-Как говорится, обтрепалось "знамя".
Уже не тот и отзвук колесниц.

Уже весна - не бурные потоки
И жизнь - похмелье. Уж не до весны!
-На все расставлены по жизни сроки.
Оковы прошлого - тяжелы и тесны.

Уже труба зарницу отыграла.
Уже веселья прошлого, - Увы!!!
Зачем, скажи, вдруг забирать забрала,
Коль перешел в владения совы?

Ну, почему? Ну, почему, ты - недотрога?
-Да, потому - что в прошлом не пожить!
Уж заросла та, юности, дорога
И годы постарались размежить.

     28 мая 2003 года

608. Под стук колес, на стыках, хочу спать


Под стук колес, на стыках, хочу спать.
Меня всегда укачивает дорога.
И хочется так просто помечтать,
Спросить совета дельного у Бога.

На столике стоит букет цветов.
Мои соседи не отводят взгляда.
Хотя с шипами весь его остов,
Зато сам цвет - любовная услада.

Еще свежи, как утренний рассвет,
Мои воспоминанья разговора.
И аромат цветов мне шлет привет,
Как звезды, под тальянки перебора.

Светила полнолицая луна
И росы час от часа тяжелели.
Любови чаша выпита до дна
И мы с зарницей встретиться сумели,

Коль вещий жаворонок нам пропел,
Зарю играл, кружа над головами.
Ведь я от счастья даже онемел
И наслаждался зрелыми губами.

Как скоротечен был последний миг!
Меня позвала дальняя дорога.
И даже луг от расставанья сник,
И сникла теплота родного стога.

И, провожая, подала букет,
Чтоб скрасил мне он дальную дорогу,
Чтоб не забыл, не забуду, нет!
Свою любовь, истому и тревогу.

     29 мая 2003 года

609. Не было печали, как и слез


Не было печали, как и слез.
Начинался этот день с восторга.
И зачем, как лешего, принес,
Коль другому отдана "коморка".

Я к тебе остыла навсегда.
Я тобою, слышь, переболела.
Та любовь угасла, как звезда,
Может быть, как уголечек тлела.

Все равно, костер не загорит.
Все равно, завяли первоцветы.
Нам, казалось, счастье из ланит, -
Оказалось, просто пустоцветы.

Все, что между было, не всерьез.
И в душе незвучные капели.
Не было печали, как и слез.
Да чего - то руки онемели.

Липа под окошками в цвету.
Радужная радуга на небе.
Как унять мой трепет, маяту
И подумать о насущном хлебе?

Не пойду, не выйду! - Знаю, ждет.
Пусть стоит, хоть целый час с цветами.
Неужели, маменька, уйдет
И меня оставит со слезами?

Не было печали, как и слез.
Начинался этот день с восторга.
Хорошо, что милого принес
И теперь его опять "коморка".

     20 июня 2003 года

610. Маленький жеребчик - несмышленыш


Маленький жеребчик - несмышленыш
Убежал от матки на луга.
Разрезвился, с ветром не догонишь, -
"Вот какие быстрые бега".

Травы сенокосные по пояс.
Бьет ручей - прохладная вода.
Как и я, совсем не беспокоясь,
Убежал, где падает звезда.

Там в лугах, под шумную гармошку,
Где в ночи играет звездопад,
Я давно облюбовал сторожку,
Но не знал, как выйти мне назад,

Коль встречала алая зарница,
Коль водила бледная луна,
На краю ручья стоит криница,
В ней воды не вычерпать до дна.

Как любил я росы разнотравья.
Как любил губами воду пить.
Там в лугах, оставил я страданья.
Там я начал истинно любить.

Уж давно те годы за плечами
Да в кринице те же бьют ключи.
Не хожу в луга теперь ночами
Да вот сердце нет - нет застучит.

Маленький жеребчик - несмышленыш
Убежал от мамки на луга.
Разрезвился, с ветром не догонишь, -
"Вот какие, значится, бега".

     21июня 2003 года

611. Жизнь не спеши…


Жизнь не спеши, не гони лошадей.
Жизнь не ищи лучшей доли моей-
Не успел надышаться туманом
И угореть любови угаром.

Жизнь не спеши, не тяни удила.
Ты мне не в тягость и очень мила.
Я еще в радости встречу весну,
Хотя подарила мне седину.

Жизнь не спеши состарить мне чувства.
Знаешь! - Любовь совсем не беспутства.
В омуте, что ли водятся черти?
Я в жизнь свою верю, в ее круговерти.

Жизнь не спеши в уходящее лето-
Одарю тебя жизнью за это,
Я подарю стиха песнопенье-
Этакое жизни горение,

Подарю тебе радость земную.
Над стихом для тебя, вот, колдую.
Светит ли счастье, когда в дилемме?
- Как хорошо, когда мы в тандеме!

Жизнь не спеши, не гони лошадей.
Вот, устаю уж от скачки твоей.
Чаще зима стучится в окошко.
Полно грибов грибное лукошко.

Солнце все чаще у горизонта.
Светя то, светит- греет для понта.
Мы что ль с тобой уже отплясали
Те весенне-любовные дали?

Жизнь не спеши тобой насладиться.
Жизнь хороша - пусть это приснится,
Пусть вновь обретет былую канву!
Спасибо тебе зато, что живу!

     8 мая 2001 года

612. Без чего нельзя прожить? - скажи!


Без чего нельзя прожить?- скажи,-
Чтоб ты попросила для души,
Чем ты осчастливиться решишь,
Чем свою проблему разрешишь?

Неужели в деньгах бренных счастье?
Ну, а коль придет души ненастье,
Коль одна на целом божьем свете,
Коль одна ты в жизненном кювете?

Разве ты друзей за деньги купишь?
- Нет, по- моему, получишь кукиш.
- Без чего нельзя прожить, - скажи,-
Чтоб ты попросила для души?

Неужели в Бахусе затмишься
И от всех проблем уединишься?
Любо, что ли скотское начало,
Чтоб в душе и хрюкало, визжало?

Без похмелья трудно по утрам-
Ищешь этот Бахус тут и там.
Без чего нельзя прожить, - скажи,-
Чтоб ты попросила для души?

Неужели домик с огородом,
Свиноматку жирную с приплодом,
Сад вишневый, лодку у причала-
Этакие райские начала.

Ну, придут знакомые, соседка.
А уйдут - оборванная ветка.
Без чего нельзя прожить, - скажи,-
Чтоб ты попросила для души?

Правильно, любви ее скрижали,
Чтоб тебя любили, провожали,
Чтоб встречали тем весенним цветом,
Чтоб любовь была тебе заветом,

Чтоб в душе бурлился водопад-
Не один, а словно тот, каскад.
Без любви, что верно - это верно,
Жить на свете, прямо скажем, скверно.

И когда наступит та минута,
И в душе твоей печалей смута,
И преград по жизни, Боже мой,
Друг любви всегда, везде с тобой.

Он возьмет ладонь в свои ладони.
Вместе с ним умчитесь от погони
Той беды, что на твоем пути,
Тех преград, одной, что не пройти.

И засветит солнышко в окошке,
И вернется счастье в дом, ладошки.
Без чего нельзя прожить скажи,
Чтоб ты попросила для души?…

     10 мая 2001 года

613. В порту ажиотаж


В порту ажиотаж.
Загружен такелаж.
Последний взгляд тоскующей жены.
Швартовые отдать
И лоцмана свистать,
Коль мы морям
По - прежнему верны.

Проходит время,
Цветут сады
И мы вернемся,
На пирсе ты.
Дружище! - Где ты?
Привет жена!
Для нас букеты
И нам весна.

Прощальные гудки.
Прощальный взмах руки.
Механик, полный ход.
Не унывать!
Мы начали поход
И всю печаль за борт.
Эй, боцман! - Всех
На палубу свистать.

Лишь волны за бортом,
Коль полный ход винтом
И чаек гвалт,
Как бы прощальный жест.
Приедем через год,
Такой уж мы народ -
Моряк на то моряк,
Где зюйд и вест.

Проходит время.
Цветут сады.
И мы вернулись.
На пирсе ты.
Дружище! - Где ты?
Привет жена.
Для нас букеты
И нам весна.

     8 августа 2003 года

614. Эй, эй, эй! Куда полез? Нахал


Эй, эй, эй! Куда полез? Нахал.
Я ведь, признаюсь, даже не готова.
Как посмотрю, - "Ты ж, вроде, аксакал?"
Да, да, конечно, - Варенька Петрова.

Ну, знаешь, - Я больше не могу!
Ну и напор! О, люди, помогите!
Я, пожалуй, еще разок смогу.
Вы только огонечек не гасите.

Уж огнем горит и мочи нет.
Уже, как клин, куда - то вбили.
А он мне все, неиствуя, минет
И шепчет, - "Вы чего - то разлюбили?"

Все перекрыл. Мне хотя б вдохнуть.
Гад говорит, что это, так, по дружбе.
Ведь обосралась, а хотела бзднуть.
Терпи! (терплю), коль, Веря, ты на службе.

Я думала, умру. В глазах темно.
А он за ушком пальчиком щекочет.
Уж побледнела, словно, полотно.
А он еще, засранец, что-то хочет.

Ну, аксакал! Ну, стерва! Это - да!
Ну, сводня - паразитка! Это ж - надо!
Уж не моя родимая манда.
Не уж то все, - "Я вырвалась из ада?"

Как достаются деньги тяжело,
Коль не любовь, расплачиваясь натурой.
Уж даже зубы, Господи свело.
Теперь реву, подружки, дура - дурой.

Эй, эй, эй! Куда полез? Нахал.
Я Вам скажу, сегодня, не готова.
Опять пришел все тот же аксакал.
Да, да, признаюсь, Варенька Петрова.

     13 августа 2003 года

615. Я полюбил сегодня, по - утру


Я полюбил сегодня, по - утру.
Я поимел сегодня наслаждения.
И теплота разлилась по нутру,
Коли исчезли "жизни" ограждения.

"Довольна ли, - я спрашиваю, - душа?"
А на столе, извольте, угощения.
Ах, как сегодня была хороша!
Ну, прямо, я скажу, до изумления.

-И ты сегодня, муженек, хорош.
Признаюсь, так давно не ощущала!
Хоть вечера, порою, из порош,
Да, вот, приятны у зари начала!

Вот, благодать, ведь можешь, слышь, стервец.
От радости слеза моя бежала.
Сегодня, правда, ты, муж, молодец,
Ведь, милый, я тебя зауважала.

Стучат часы. Пусть мерным будет бег.
И что ж тебе для жизни не хватало?
Ведь вроде ты - приличный человек,
Но, вот, сейчас я это лишь познала.

Я полюбил сегодня по - утру.
Я подарил сегодня наслаждения…

     22 августа 2003 года

616. Привезли бомжа. О, Боже!


Привезли бомжа. О, Боже,
Весь в коросте и гною.
Он по паспорту моложе.
Был вчера еще в строю.

Да, собрались, как бывало,
Фляжку "спирта" на троих.
Говорят, прилично рвало,
К праотцам свезли двоих.

Весь в фекалиях. Изрядным,
Значит, был его понос.
Может быть, и был опрятным,
Но говном сшибает в нос.

Ну, конечно, ванна, моем.
То ж к нему не подойти.
Вши ползут, как пчелы, роем.
-Чтоб мне с места не сойти!

Зонд в желудок - промываем.
Прет "тройной" одеколон.
Мы, конечно, понимаем, -
"Уж звенит прощальный звон".

Но стараемся, как надо,
Как учили. -Ну, держись!
Нам не свойственна бравада.
Ей, ты слышишь? Ей, очнись!

Но эффекту маловато.
О! Закапала моча.
"Ведь с давленьем туговато!" -
говорю я сгоряча.

А зрачки? -Скажи на милость,
Когда ж жизнь его ушла?
-Вот отмыли его вшивость,
она к вшам и перешла.

     25 августа 2003 года

617. Собака лает…


Собака лает,
Караван идет.
Никто не знает,
Что нас дальше ждет.

Вчера гадали -
Дальние края.
Наобещали -
Реки и моря.

Проснулся. Боже!
Моя голова.
Так пить не гоже -
Сарай, дрова.

Уснул не в доме!
Знать не довели.
Я весь в соломе
И вновь на "мели".

Вчера вчистую
Пропил с друзьями.
Теперь психую
Под образами.

И кто там смотрит,
Заплывшим глазом?
И кто там вторит,
Над унитазом?

Ох, братцы, туго!
-Тяжеловато!
Бармен хапуга,
Но рановато.

Эх, жизнь - копейка!
Да не сдаемся.
Ну, что - злодейка,
Ведь вновь напьемся!

     28 августа 2003 года

618. Не слушается конь. Летит стрелою


Не слушается конь. Летит стрелою.
Он все сметает на своем пути.
Ну, что такое деется со мною
И как я до такого смог дойти?

Закушены удила, что есть мочи.
Еще вчера не чувствовал беды.
Сейчас, у жеребца, в груди клокочет,
А путь далек, как будто до звезды.

И почему, так кровь вдруг заиграла?
И почему, неистово летит?
И как найти мне для него забрала?
Ведь он уже натружено хрипит.

Еще немного, он в пути споткнется,
Глазами слезно будет умалять.
Но, что прошло, то больше не вернется.
Пожалуй, мне с ним больше не скакать.

Он встанет, знаю, с шаткою походкой
Пойдет туда, куда глаза глядят.
Но, как замужней уж не быть молодкой,
И на себя придется лишь пенять.

Как близко локоть, вот он, не укусишь.
Коришь себя - все как да почему?
Да по ночам порой нещадно мучишь
И проклинаешь горькую судьбу.

     16 сентября 2003 года

619. Не жаль мне прошлого, не жаль


Не жаль мне прошлого, не жаль.
Зачем жалеть, коль прогорело?
Твоя раскидистая шаль
Меня в ту пору обогрела.

Уж в прошлом пышные цветы.
Луга ушли в воспоминанья.
Тот путь, до утренней звезды,
Теперь находит покаянья.

Уже бескрайние поля
Не отзовутся перепелкой.
Вокруг заснежена земля -
Метель метет своей поземкой.

Пурга, хоть выколи глаза.
То дым трубой, то стелет долу.
Не спит сынишка - егоза,
За кошкой ползает по полу.

Лишь раскраснелась наша печь.
"Ты помнишь?" - мы ее топили.
Как тяжело любовь сберечь,
Когда друг друга не любили.

И лишь сейчас понятен смысл,
Того, где мы не доверяли.
И счастье разлетелось вдрызг,
И вот теперь одни печали.

Не жаль мне прошлого, не жаль.
И не к чему пустые речи!
Твоя раскидистая шаль
Мне согревает порой плечи.

     19 сентября 2003 года

620. Еще вчера, еще вчера…


Еще вчера, еще вчера
Снега в округе.
Еще вчера, еще вчера
Был свет в окно.
Еще вчера, еще вчера
Писал подруге,
Что на Шпицбергене
Нас радует вино.

Еще вчера, еще вчера
Для нас обоих,
Еще вчера, еще вчера
Цвела сирень.
Еще вчера, еще вчера
Мы не изгои
И на Памире
Снега шапка на бикрень.

Еще вчера, еще вчера
Все в руку снилось.
Еще вчера, еще вчера
В багрянце сад.
Еще вчера, еще вчера
Одна учтивость,
Но все промчалось -
Не вернуть того назад.

Еще вчера, а что вчера…
Уже сегодня.
Еще вчера, зачем вчера,
Коль новый день.
Еще вчера, ушло вчера
И половодьем
Снесло вчера.
Да-да вчера, как тот плетень.

     4 декабря 2003 года

621. Коль, кажется, то надобно молиться


Коль, кажется, то надобно молиться.
У Господа замаливать грехи.
Не пировать, а лучше попоститься
И не просить отдаться у снохи.

Не требовать того, что не свершимо.
И по напрасно не корить судьбу,
И не делить того, что не делимо,
И славить приютившую избу.

Быть благодарным жизни попытайся.
И не стенай напрасно - тут и там.
Не будь суров, почаще улыбайся
И грудь свою ты подставляй ветрам.

Ты страждущим отдай пятак последний,
Когда-нибудь зачтется этот дар.
Тебе ж Господь помог, вчера, намедни,
Когда болел и был ужасный жар.

Тогда, казалось, силы на исходе.
Уже тебя хотели отпевать.
Но ты "воскрес", При всем честном народе,
Сказал своим, - Не надо горевать!"

Ты вспомни, как слабеющей рукою,
Ты окрестил себя, у Господа моля
Возможность встречи с будущей весною.
Господь услышал и помог любя.

Вот, ты здоров, во здравии отменном,
И вновь по жизни суета сует.
Но продолжай молиться. - Непременно!
И вновь услышишь Господа ответ.

Поможет Он - и в горе, и в несчастье.
Поможет Он, когда не в моготу.
Поможет одолеть тебе ненастье,
Преодолеть тоску и маяту.

     5 декабря 2003 года

622. Были деревья, вспомни, большими


Были деревья, вспомни, большими -
Малая толика лет.
Были и мы тогда молодыми -
Наш лучезарный рассвет.

Помнишь ли встречу нашу? Впервые
Мы рядышком шли.
В росах стояли луга расписные,
В алостях отблеск зари.

Алые краски зарницы, как губы.
Сердца счастливого стук.
Это потом пошли пересуды,
Тех, вездесущих старух.

Сколько сирени обломано веток!
Сколько букетов цветов!
Тихо шептали мне в след, - "Малолеток,
Это ж Никола Рубцов".

Мы подрастали, близиться вечер -
Бал выпускной до зари.
Будут ли снова эти же встречи?
Что же нас ждет впереди?

Мы разлетелись. Школьные стены
В памяти прожитых лет.
Встречи с тобой, как те перемены.
Вновь мы встречаем рассвет.

Боже, как много всего за спиною!
Пройдено столько дорог!
Вот мы и снова, как прежде с тобою.
Тот же наш школьный звонок.

Вот наша парта. Двери что ль уже?
Стала что ль меньше доска?
Сядь, посидим и немного потужим.
По - прежнему, малость, тоска.

Были деревья, помнишь, большими -
Малая толика лет.
Были и мы тогда молодыми -
Первый зарницы рассвет.

     11 декабря 2003 года

623. Там за рекою луг серебрится…


Там за рекою луг серебрится.
Здесь, у дороги, рожь колосится.
Перепел тучный возле оврага,
А у калитки собралась ватага.

Парни табун в ночное погнали,
Сонную птаху с ветки согнали.
В лунной дорожке - пара резвится,
Звездное небо в росах искрится.

А на поляне - песни да пляски.
Где -то любовь, а может быть маски.
Парень девчонку жарко целует.
Скрылась луна, возможно, ревнует.

Певчая птица песню запела.
Глянь, на востоке заря заалела.
Вот, вот проснутся часы детворы.
Замолкла гармонь до вечерней поры.

Тучные росы солнцем слизнутся.
Под сильной рукою косы проснутся.
С Малиновым звоном - жизни начало.
Все повторится, как раньше бывало!

     21 января 2002 года

624. Берег левый, берег правый


Берег левый, берег правый.
Течет бурная вода.
Ветхий мост у переправы.
Да назойлива беда:

Наседают эскадроны.
Шашки наголо, блестят.
Давно кончились патроны.
Поубавилось ребят.

Где та стать? Иль в поле ветер
Вдруг развеял, разметал?
Я б сказал, - " Еще не вечер,
Коль коня не разнуздал!"

Еще блеск в глазах азартный.
Еще крепкая рука.
Знаю, голос твой командный
Будут помнить и века,

Казаки, что здесь остались,
Пережившие ГУЛАГ.
Они в дебрях не скрывались
И пахали за пятак.

Но за Русь, в годину злую,
Как всегда - за строем строй,
Защищать страну родную
Встали дружно, как стеной.

Все прошли и отпахали.
В Вене встретили весну.
Эх, как радостно скакали,
Будто мчались в старину.

Это в будущем, а ныне -
Мчат к границе. Боже мой,
По родной своей равнине.
Да осталась за спиной.

Уже близятся кордоны.
До межи рукой подать.
Уже сброшены попоны,
Но успеть бы, разнуздать

Своего коня лихого.
Он сроднен с твоей судьбой.
Не забыть его родного -
Будет в памяти с бедой.

Эх, ты - вещая каурка!
В поле, к ветру, поскачи,
Где прострелянная бурка,
Где догнали "палачи"

Вспомнишь бой, где брат на брата?
В нем тупилась сталь клинков.
В нем не стало больше свата.
Похоронен без венков.

От Кубани и до Дона -
В крови грешная земля.
Сколько слез и сколько стона!
Проклиная и моля

Я завидовал той воле.
Дух российский был со мной.
Ну, а здесь лишь все, - "Доколе
Будем жить с чужой судьбой?"

Здесь все чуждо нестерпимо.
По ночам былые сны.
Коли жизнь, как пантомима,
Нету прелести весны.

По весне грачи все снятся.
Я б грачом на Дон слетал.
Там уснуть, не просыпаться.
И во снах коней гонял.

Берег левый, берег правый.
Бежит медленно вода.
Казачонок встретил бравый.
За спиной лежат года.

Но, как прежде, с есаулом,
Под громады шум и свист,
Мчались, бешено аулом
И багряный вился лист.

     11 декабря 2003 года

625. Вохтоярви. Сыссола. Суббота


Вохтоярви. Сыссола. Суббота.
Мы на рыбалку зимнюю спешим.
И что пурга, коли друзьям охота:
И половить, и посидеть в тиши.

Коловорот разобран. Лунку бурим.
И режут лед добротные ножи.
Мы изредка с соседом балагурим
Или кричим, - "Тяни давай, держи!"

И у меня леса вдруг задрожала,
И сторожок неистово стучит.
Подсек! В губе торчит крючково жало
И окушок, глянь, на снегу лежит.

Уже у ног, могу сказать я смело,
Приличная уха из окуней.
Друзья, как я, сноровисто, умело
Порою вытащат увесистых "лаптей".

А к вечеру бежим гуськом к машине,
Взвешиваем безменом свой улов.
Мне каждый случай помнится поныне-
Неординарный, экстремальный клев.

     11 марта 2002 года

626. Замела поземка по - утру


Замела поземка по - утру.
Ветер снег гоняет, что есть мочи.
Мне, скажу, совсем не по нутру,
Коли снег "швыряют" прямо в очи.

Невзирая ни на что, идем.
Путь один - к заветному "причалу".
-ищем, ищем, все равно найдем.
"Где - то здесь! Тропи сейчас помалу", -


Саня Шпак кричит в затылок мне.
Чтоб не гнал, на лыжах, ошалело
Так порой бывает по весне.
За живое зимушку задело!

Все. Пришли. А ветер - ветродуй,
Так и воет, кружится поземка.
Ты, ветрище, лучше не балуй!
Ни к чему теперь головоломка.

Знаем свое дело, не в первой!
Бур в руках, работа закипела.
Саня, как всегда, передовой!
Вытащил рыбешку он умело.

У меня играет сторожок!
Подсекаю, чувствую удачу.
Вон, уже трепещет окушок
И плотичка малая в придачу.

Видно стайка малая была.
Не клюет. И, где тот миг удачи.
Нас дорога к дому позвала.
Мы в машине, малость, посудачим:

Как вдруг захлестнулся сторожок,
Как мне снасть, в мгновенье, оборвало.
-Ты, того, не завирай, дружок!
-Этого мне только не хватало!

Ветер, что ли, малость, поутих?
И смотри-ка, не метет поземку!
Вот сижу теперь, слагая стих
Под свою "наркомовскую" рюмку.

     26 января 2004 года

627. Как жаль, но больше не приеду


Как жаль, но больше не приеду
И по бульвару не пройдусь,
К Борису, другу, не заеду,
"Живой водицы" не напьюсь.

Нет больше папы, нет и мамы.
Уж на погосте вся родня.
И дом закрыт, забиты рамы,
И не услышу соловья.

Сады цветут и плодоносят.
Не мне плоды их убирать.
И луг другие уже косят,
И в сене мне не ночевать.

Там - не мои луна и звезды,
И зори больше не мои.
Лишь в памяти былые версты
Да прихоти моей родни.

Там - родники, что бьют ключами.
Там - васильки среди хлебов.
Держали свод семьи плечами
И защищали честь гербов.

Там - каждый двор родной - обитель,
А одногодки - все друзья.
Там - в каждом доме долгожитель.
Там - первая любовь моя.

Там - прелести при родных красок.
Там - дивной радуги краса.
Там - все естественно, без масок.
Там - голубые небеса.

Там - материнскими руками
Любовь к земле передалась.
Там - звон малиновый веками
С ним вера в Бога привилась.

Но разлетелись - жизнь такая,
Умчались в разные края.
О, как рыдала мать родная,
Корила всех своя родня.

Все думалось, что не надолго -
Ну, годик, может полтора.
Вот- вот, примчусь по воле долга
И чувством родственным горя.

Да все никак, найдешь причину.
Ну, завтра уж, на посошок!
Уже отца свезли в могилу
И пел другой мне петушок.

Но, вот, опять отъезд заело.
А мама там совсем одна.
И вновь, никак, торопит дело.
Мне пишут, - " Мать лежит больна".

Сорвался, еду, но, о, Боже!
Там - мама рядышком с отцом.
Она на фото с ним, моложе,
Сродненная одним крестом.

Закрыли дом, забили окна,
Коль на погосте вся родня.
Прощайте милые полотна!
Прощайте трели соловья!

Как жаль, но больше не приеду
И по бульвару не пройдусь,
К Борису, другу, не заеду,
"Живой водицы" не напьюсь.

     2 февраля 2004 года

628. Меня спросили, - "Какой же след…"


Меня спросили, - "Какой же след
Оставлю я своим потомкам?"
Признаюсь, не писал сонет,
Не склонен был к головоломкам.

Я жил смиренно, как все жили.
И зарабатывал на прокорм.
Тогда, все семьями дружили,
По кодексу семейных норм.

Я попивал, по Неру, в меру.
Порой, натружено блевал.
Порою жил я по примеру,
Когда не дома ночевал.

А так: охотился, рыбачил
Да в баньку бегал на парок.
Бывало, жизненно судачил.
Бывало, что давал в зарок.

Бывало, спорил, даже дрался,
Когда "чесались" кулаки.
Куда-то гнал, за кем-то гнался.
Но не тянули кабаки.

Был однолюб к стезе врачебной,
Но очень мало получал.
Она была хоть и волшебной, -
"Карман частенько пустовал".

Ну, вот, писал стишки на темы,
Которые являлись мне.
И помнят только разве стены,
Как сладко было по весне.

Но и в осеннюю тревогу,
В багряно - желтый листопад,
Я находил свою дорогу,
Хотя, порою, не впопад.

Но, что поделать, жизнь такая:
То словно штиль, то заштормит.
Как говорят, совсем земная,
Из тех естественных ланит.

Так, что ж оставил я потомкам?
Ну, разве, память о себе.
Ведь жил я средне и не громко.
Шел по начертанной судьбе.

Я буду рад, что дети вспомнят
И над могилой погрустят.
Таким, как есть, меня запомнят
И приведут ко мне внучат.

     8 февраля 2004 года

629. Что же вы несете меня кони?


Что же вы несете меня кони?
Где же вы тугие удила?
Почему вчера, как будто сони?
Ну и жизнь! - Не ясные дела.

Я вчера шагал домой с попойки.
От любви кружилась голова.
Жизнь моя в ролях посудомойки,
Не найти расхожие слова.

Как, когда-то рассказал Есенин, -
"Жизнь, она порою лишь нова,
ну, а так знакома, словно, сени".
Мнут и мнут по жизни жернова.

То, ударит плетью - больно, больно,
То, стрелой любовною пронзит.
И кричишь, - "Эй, кажется, довольно,
Я ведь твой, не временный транзит".

То, споткнешься вдруг на ровном месте,
То, летишь с откоса кувырком.
В этой жизни, что та щука в тесте.
То, глаза завяжутся платком.

Ходишь, спотыкаясь, как незрячий
И короткий не находишь путь.
То, забьешься, словно, хвост телячий,
То, порой не пернуть, ни вздохнуть.

И пойдешь несолоно хлебавши, -
"Где бы хоть сухарик раздобыть?"
Неужели я совсем пропавший
И по - сучьи хочется завыть

На луну, о горькой своей доле.
Я скажу Вам, - "Участь не нова!"
Жизнь, уже не бей так больно боле.
От тебя вновь кругом голова.

Что же понесли так быстро кони?
Я пойду и Богу помолюсь!
Мне знакома прелесть оболони.
Может, этой прелестью напьюсь.

Пусть несут в другие перемены.
Все же лучше, чем любой застой.
С нею мы, увы, не бизнесмены.
Пью ее лишь жизненный настой.

     9 февраля 2004 года

630. Нагадали дальнюю дорогу


Нагадали дальнюю дорогу
И заплечный радости рюкзак,
Коль ходить я буду чаще к Богу,
На меня не выпустят собак.

Он меня согреет в лютый холод,
Будет оберегом от беды.
Это не понять, пока что молод,
Не увидеть оберег - звезды.

Все придет в сравнении с другими.
И узнаешь Божью благодать.
Боже мой, а были ведь чужими.
Часто по утрам крестила мать.

Все просила, - "Ну, пойдем на службу.
Ты узнаешь, как прекрасен мир.
И с другими заведешь ты дружбу.
Сердце будет радостно от лир".

Все никак - то занят, то работа,
То опять - какие-то дела.
То вчера, сказали мне, охота.
Вдруг дорога к храму привела.

В первый раз, признаюсь, был я робким.
Бил поклоны явно не впопад.
И каким - то, значится, не ловким,
По незнанию, просто наугад.

Но никто не укорял, не шикал.
Видно, понимали, что к чему.
Много я по свету горя мыкал,
Все же, я пришел, теперь, к Нему

Боже, мой, прости, что раб заблудший,
Поздно так, уверовав, пришел.
Ты же видишь, - "Я не самый худший,
Коль дорогу к храму сам нашел.

     9 февраля, 2004 года

631. Настрою гитару на песенный лад


Настрою гитару на песенный лад.
Как долго она не звучала!
Пойду за опушку, где липовый ряд,
Там раньше заря нас встречала.

Пусть зазвенит - за аккордом, аккорд.
Пусть рвет мою грешную душу.
Я помню сибирский аэропорт,
Пургу, магаданскую стужу.

Как было давно! Наколкой горит
Плечо в эполете гусара.
Память мою - теребит, теребит
Девчонка по имени - Сара.

Как там тоскливо, а солнечный свет
Все в шашечку светит, решетку.
Уже через год, получил я конверт,
Еще через год и чахотку.

Мама в письме написала о том,
Что люба моя - уж не люба, -
"Ходит уже с обручальным кольцом.
На ней аж песцовая шуба.

Ты - далеко, далеко, далеко,
Где письма развозят олени.
Здесь мне одной, сынок, нелегко.
Порою заноют колени.

Милый сыночек - живи, не бузи.
Там, глянешь, и срок сократится.
Себя из-за Сары не изводи,
Быть может, любовь повторится".

Годы летели - этапы, конвой.
И, вот, собираться сказали.
Как я летел в материнский покой!
Да дома меня не узнали.

Гитара моя висит на стене -
Подруга моя дорогая.
Я поскачу на ретивом коне,
Где поросль растет молодая.

Настрою гитару на песенный лад.
Как долго она не звучала!
Пойду за опушку, где липовый ряд.
Там раньше заря нас встречала.

     11 февраля 2004 года

632. Уже темно, лишь фонари


Уже темно, лишь фонари.
А нам опять работа,
Возможно, даже до зари
И до седьмого пота.

Разборки. Выстрелы. Везут.
-Встречайте! -Наготове!
И, как же вот с таким живут?
-Умолк на полуслове.

Он, словно, загнанная мышь,
Твердил лишь, - "Помогите!"
Не то, чтобы для нас престиж.
Сказали, - "Потерпите!"

Уж подключичную воткнул
И полились растворы.
"Он, вроде бы у вас уснул", -
сказали рукотворы.

Пожалуй, можно начинать.
Больной уже в наркозе.
Я сел поэму сочинять,
А те в исходной позе.

Зажим, зажим, еще зажим.
-Уж кровушка не льется?
Мы вновь в приемную бежим.
А здесь уж перебьется.

Здесь время лечит, как всегда.
Опасность миновала.
И вновь проблескивает звезда.
Палата ликовала,

Что все удачно, можно нам
Чайком повеселиться.
А там, что мечется мадам
И почему не спится?

Вот, "оборвалась" во хмелю,
А надо б похмелиться.
Кричит, безумствуя, - "Горю!"
Уж что-то бедной снится.

Сгоняет чертиков со лба?
Пробили лоб! Вот черти.
Опять звонят, - "Беда, беда!"
Мы снова в круговерти.

Уже темно. Лишь фонари.
А нам опять работа.
Возможно, снова до зари
Иль до седьмого пота.

     26 ноября 2003 года

633. МОЛИТВА


Господи, ты знаешь лучше меня, что скоро я буду старым.
Удержи меня от привычки думать, что я должен что-нибудь
Сказать по любому поводу и в любом случае.
Удержи меня от стремлений направлять дела каждого.
Сделай меня мыслящим, но не нудным. Обширный запас
Моей мудрости жаль не использовать весь, но ты знаешь,
Господи, что я хочу сохранить хоть несколько друзей к концу жизни.
Сохрани мой ум свободным от изложения бесконечных подробностей,
Дай мне крылья достичь цели.
Опечатай уста мои для речей о болезнях и недомоганиях.
Я не смею просить о хорошей памяти, но прошу, лишь о меньшей
Самоуверенности при встрече моей памяти с чужой.
Сохрани меня в меру приятным и быть понятым
и дальше среди родных и близких. Я не хочу быть святым
и иными из них - жизнь слишком трудна, но и желчные люди - одна
из вершин творений дьявола. Дай мне видеть хорошее;
в неожиданном месте и узреть неожиданные таланты в людях,
и Дай мне, Господи, сказать им это!

Аминь

Данна сия Молитва Господином КОЛОБОВЫМ АЛЕКСАНДРОМ.

     1 июля 2004 года

Глава 9. Стихи 2004 года

634. Как здорово, владея словом


      Посвящается журналисту "Молодежная газета"
      Наумову Дмитрию

Как здорово, владея словом,
Что хочешь, сможешь написать;
Кого-то заклеймить позором,
Кого-то смогут оправдать,

О ком-то, просто, посудачить.
(Ну, да, естественно, в письме)
Кого-то сможешь озадачить
И на яву, а не во сне,

Кому-то выделишь страницу,
Тому печатный лист отдашь,
Кому-то в руки дашь синицу,
Кому-то ничего не дашь.

Порою слово бьётся хлестко,
Порой больнее, чем кнутом.
Порой напишешь очень жестко,
Порой о чем-то, о пустом.

Но, как бы ни было, а всё же,
Идешь по лезвию ножа:
Того не тронь, совсем не гоже,
А здесь "крутые сторожа".

Как страшно дар держать в кармане,
Коли ты - профи по перу.
От обстоятельств, как в дурмане.
Порой опарой на пару.

От фактов по ночам не спится.
Да как их выдать нагора?
И будешь в стенку-биться, биться.
На завтра все ушло в вчера.

Такая участь репортёров.
Какая трудная стезя?
Я бы сказал, как волонтёров.
А, значит, Дима и твоя!

Как здорово, владея словом,
Что хочешь, сможешь написать,
Кого-то заклеймить позором,
Того морально поддержать.

С Уважением. Николай Рубцов.

     27 февраля 2004 года

635. Чувствуешь, пришла к нам вновь весна!


Чувствуешь, пришла к нам вновь весна!
А это значит - нам не до морали.
Уже любая женщина красна
И мы сегодня, почитай, не спали.

Уж губы раскраснелись, как заря.
Нутро "горит" и Вы мне обещали.
И, я скажу Вам, что совсем не зря,
Ведь убежали зимние печали.

Вы, ойкая, под рук своих кольцо.
Вы отдавались, как и обещали.
В истоме было потное лицо
И, что-то нежное мне на ушко шептали.

Приятная истома, благодать.
Весна идет, а значит, ей дорогу.
Когда дают, необходимо взять,
Коль отдано судьбой. Спасибо Богу.

Чувствуешь, пришла к нам вновь весна!
А это значит - нам не до морали.
Уже любая женщина красна
И мы сегодня, почитай, не спали.

     1 марта 2004 года

636. Ни за чтобы Вам не рассказал


Ни за чтобы Вам не рассказал
-В это уж поверьте!
Ни за чтобы я не отослал
Вам письмо в конверте.

Кто Вы? -Кто, такая, для меня?
-Даже не встречались.
С Вашим мужем были у огня
И вчера расстались.

Был мужской, открытый разговор-
Судьбы да печали.
Рассказал, как перенес позор.
-Вы его не ждали!

Как срубили веру на корню-
Под корень срубили.
Я не вправе, я и не виню.
Да любовь сгубили.

Он ушел в неведомую даль,
Чтобы не встречаться.
Где же та, раскидистая шаль?
И зачем мужаться?

Почему во зло идет добро?
Зачем рубанули?
Вы, пожалуй, не его ребро!
Палку перегнули.

Лопнуло святое из святых.
Слова б подобрали!
Вы из тех, пожалуй, из глухих,
Что одни печали.

Он ушел, и слова не сказал
Вы не отвернулись.
И прощай, Вам тихо прошептал.
-Вы лишь улыбнулись.

Я Вас не корю. О, Боже мой!
-Каждому дорога.
Может так начертано судьбой?
-Может быть от Бога?

Просто видел по его глазам, -
"Он по Вас тоскует!"
Вы ответьте, если что, мадам.
Он Вас расцелует.

     12 марта 2004 года

637. Нам не слыхать обычного спасибо


Нам не слыхать обычного спасибо.
А денег вовсе не дают.
Так уж живем всегда, без либо, либо.
При встрече нас не узнают.

Мы всем нужны, порою очень.
Но, чтобы деньги поделить?!
Ведь, Вы, кричат без червоточин.
А то, еще начнут хамить;

Что, мол, на нас, того, халаты,
Что Гиппократ совсем не брал,
Что мы ведь с Вами эскулапы,
Да и больной нам не давал.

Но это ж хамство, в чистом виде!
Но это ж, право, рабский труд.
Они - как будто бы при МИДе,
Коль что, копеечку дадут.

Ну, люди, что ж Вы оборзели?
Вам - всюду слава и почет!
И Вы, как будто бы в бордели -
Других ебут, а Ваш учет.

     12 февраля 2004 года

638. Боекомплект по полной, как всегда


Боекомплект, по полной, как всегда.
Нам предстоит серьезная работа.
И время "Ч", нам первая звезда
И марш бросок всем до седьмого пота.

Вчера был в штабе разработан план.
Но как-то эти слухи просочились.
Нас наготове ждет аэроплан.
-Мы расписались, жизнью поручились.

В тылу врага нас будет ждать связной.
А там, как Бог! -И будет ли удача?
Комбат был хмур. Я бы сказал, "не свой"
И не включалась что-то "передача",

Видать, не все просчитано, коль так.
Комбат по карте выверял отрезки.
Считал вот этак и считал вот так
И устранял по ходу "недовески".

Вечер. Построение. В двух словах
Нам сказано, что только добровольцы.
Наш ротный, как всегда, как на часах,
считал минуты, загибая пальцы.

Все. Время "Ч". Не маршем, а бегом.
Уже летим, и светятся лишь звезды.
На часы посматриваем тайком,
Рассчитывая оставшиеся версты.

Горит уже оранжевый сигнал,
А это значит, что уже у цели.
И начался, не то чтобы, аврал,
Но руки от усердия немели.

Хотя б не захлестнуло парашют!
Хотя бы всем удачно приземлиться!
И лишь потом - нам праздничный салют.
Ну, а сейчас, с природой надо слиться.

Нас ротный, поголовно, рассчитал.
И сан. потерь у нас не оказалось.
Уж голос по-отечески крепчал,
Или быть может, просто, показалось.

Связной сигнал условно подает.
И мы пошли, как говорят, на дело.
У нас кому-то, жаль, не повезет.
В душе не страх, а ярость закипела.

Нас их отряд уже давно достал.
Как они кордоны проходили?
Будет не их, похоже, пьедестал.
Сейчас мы их нашли и окружили.

Конечно, громко сказано, нашли.
И под вопросом, что их окружили.
Связной шепнул, что, кажется, пришли
И мы в патронник пулю заложили.

Дозорный снят, другой "уснул на век".
Чего уж там, - "И мы не лыком шиты!"
Похоже, что связной наш человек.
Похоже, что их карты будут биты.

Но толи, вдруг осечка, то ли что?
Но "ожил" враг и пули засвистели.
Как на ладони здешнее плато.
Мы поползли и в "тряпочку хрипели".

Кольцо сжималось. Из последних сил,
В агонии, решили прорываться!
Но ротный их затею упредил
И предложил им, простенько, сдаваться!

Конечно, под покровом темноты,
Те думали, - сумеют просочиться.
Да мы из ВДВ - без суеты,
Решили, что пора не мелочиться.

О, как мы дрались, слов не проронив,
За погибших и пропавших все вложили.
Меня осколок все же зацепил.
Но тех, надежно, видно, окружили,

Коль не один из них не ускользнул.
Но вот сдаваться, долго не хотели.
Все шло к концу, вдруг гад один стрельнул.
Да пули в "молоке", нас не задели.

Нам ротный, под спасибо, руки жал
И, как малец, был в радости от боя.
А их главарь бездыханным лежал,
А рядом те, как будто с перепоя.

Нас вертолет доставил, где и взял.
Солдаты нас восторженно встречали
Комбат нам тоже руки всем пожал.
Затем награды Родины вручали.

Как время протекло, но не забыть
Погибших на войне, устав морали.
Их вспоминаем, чтобы жизнь любить.
Они идут по судьбам, рядом с нами.

     27 февраля 2004 года

639. Ректум это - точно не влагалище.


Ректум это - точно не влагалище,
Хотя бы потому, что нет в ней губ.
И клитер лишь бывает над влагалищем.
Но, ведь, конечно, и в нее ебут.

     5 марта 2004 года

640. Говорят, вчера была метель


Говорят, вчера была метель
И так мело, что и лица не видно.
Я в удивлении был, - "Ужель?"
Я ж загорел. Конечно, всем завидно.

Несколько часов всего езды.
Сидел на льду и гордо удил рыбу.
Всюду белоснежные холсты,
А я привычно, у ноги, рыбешку грудил.

Клев отменный, сторожок дрожал.
И груда рыб заметно прибывала.
Расстегнулся, я же загорал
И меня погода здешняя ласкала.

Уже чаек испит под бутерброд.
Уже соседи говорят, - "Довольно!"
Как всегда, кому-то повезет,
Кому-то завидно и даже "больно".

Приехали, действительно метет,
Действительно, вокруг ни зги не видно.
Дома мне естественно почет
И мне, представьте, не обидно.

Уха дымит, а запах, Боже, мой!
Мы дружно сели, ложки замелькали.
И я сказал, - "Ну, женушка, с ухой!"
А, как Вы здесь, скажите, отдыхали?

Говорит, - "Весь день мела метель
И так мело, что и лица не видно".
Я в удивлении был, - "Ужель?"
Я ж загорал! Ну, вот, моим обидно.

     4 марта 2004 года

641. Тихая заводь, утка, утята


Тихая заводь, утка, утята,
А дальше - луга и леса.
Глянь-ка, ловят уклеек ребята.
Струной натянулась леса.

Знать, сидит на крючке не уклейка,
Коль гнется упругий кивок.
В рогоз уплыла уток семейка.
Лишь так же играет малек.

Слышу, сопит. -Не хватает силенок?
Но хваткий, заправский рыбак.
Ростом, как будто вчера из пеленок.
Не уж то попался судак?

Водит рыба - то влево, то вправо,
уйти норовит в глубину.
Хотя "Р." говорит и коряво,
Умело выбрал слабину.

Роба его прилипла от пота.
Выгнулась спинка дугой.
Это рыбалка? - Или работа?
Но явно, что он с головой.

Я ликовал, что он не сдавался.
Выудил! Вот это улов!
Он от восторга слегка улыбался.
Рыбак и без лишних слов!

     3 марта 2004 года

642. Лунной ночкой губы наши встретились


Лунной ночкой губы наши встретились.
Расплелась твоя коса.
Под луной, милашка моя, нежились.
Там осыпалась роса.

Нам луна светила однобокая,
Как встречали мы рассвет.
Ах, милашка, милка черноокая -
Разгорелся алый свет.

Посмотри, луга покрыты росами,
Травы хмурыми стоят.
Побежим с тобой, милашка, босыми,
Позабавим всех ребят.

Ах, заря, зарница, наша зорюшка,
Ты и радость, и печаль.
Разлилось по сердце мое горюшко,
Коль в росе на плечах шаль.

Вновь твои луга покрыты росами,
Память нашу теребят.
Побежим с тобой, милашка, босыми,
Губы алостью горят.

     27 февраля 2004 года

643. Пять мишеней в биатлоне


Пять мишеней в биатлоне.
В цель стреляет Пуаре.
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

Шаг за шагом - ближе, ближе,
Толчок палками, вперед.
Вновь у цели - тише, тише.
Пуаре опять везет;

Пять мишеней в биатлоне,
Все закрыл ведь Пуаре.
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

Миг победы, миг удачи.
Пуаре - виват, виват.
И решения всей задачи,
Словно это - постулат.

Пять мишеней в биатлоне.
Все закрыл вновь Пуаре.
Убегает от "погони",
Словно ночка на заре.

     28 февраля 2004 года

644. О, Русь! Как много в этом слове!


О, Русь! Как много в этом слове!
Здесь наша Родина, любовь.
И мы твои, мы наготове
Тебя отстаивать вновь и вновь.

Здесь - неизведанные дали.
Здесь - до небес опять дворцы.
Здесь - для одних одни печали.
Растут магнаты и дельцы.

Здесь - у одних краюха хлеба,
А в доме - тундры мерзлота,
И радость им "кусочек" неба,
Как говорится - голытьба.

"Шаром кати" и нет преграды.
Сдают бутылки от других.
Кому-то сыплются награды,
Кому-то обморок родных.

В почете, Русь, миллионеры.
Уж недра скуплены твои.
И нет былой, отцовской, веры,
Коль продан, Русь, твой пуд земли.

Глянь, как жиреют на "чужбине"?
Хотя давно их там родня.
Они - начальство наше ныне.
Такая, значится, фигня.

Какой эффект патриотизма?
Им для чего ты, Русь, нужна?
По нас лишь плачет Бога тризна.
Им не хватает все рожна.

Твое благое состояние
Давно кочует за "бугор".
А к нам, с экрана, с пониманием,
Что вот опять весной затор.

Помнишь, как копеечку всучили?
Сказали, пенсия - того!
Да тут же цены подскочили
И, вновь, в кармане ничего.

Опять иль снова - все не в жилу.
"Бежит" составами сырье.
Вот и бежим мы, Русь, по миру,
Коль остается нам корье.

Давно вещают, - "Вот, вот, скоро
Магнат начнет платить налог".
К тебе, конечно, без укора,
Но это ж, Русь, опять подлог!

Заморский клуб себе купили -
Опять не твой, опять не наш.
Кого-то вроде посадили,
нашла кому-то, значит, блажь.

Эх, Русь! Скатилась ты донельзя.
А, те, гребут все под себя.
Когда ж народу будет польза
И повернешься к нам любя?

О, Русь! Как много в этом слове!
Да все какое-то старье.
Уже на стреме, наготове
Продать российское жилье

Спешат, спешат, и нет предела -
Вот, обокрал нас толстосум!
С какого ж ты теперь задела?
И что осталось нам из сум?

О, Русь! Как много в этом слове!
Нам бы чуток совсем ряжна.
Ведь мы твои, мы наготове.
Нам Русь, как Родина нужна.

     9 марта 2004 года

645. Кружится, кружится шар голубой


      Посвящается Попову Михаилу Алексеевичу.

Кружится, кружится шар голубой.
Кружится, кружится вместе с тобой.
Кружится, кружится - эй, ей, ей, ей.
Вот, накружился тебе юбилей.

Нынче собрались, кто знает тебя.
Здесь и коллеги, скажу я, друзья.
Мы все желаем на долгом пути
Всё же изюминку жизни найти;

Счастья, здоровья на верном пути
И все невзгоды тебе обойти,
Чтобы исполнилось, что захотел,
Чтобы журавлика ты заимел.

Радости, радости, больше деньжат
Весёлых, разумных и бойких внучат,
Чтобы в семье всё было путем!
Душа восторгалась весенним теплом.

Кружится, кружится шар голубой.
Кружится, кружится вместе с тобой.
Кружится, кружится - эй, ей, ей, ей,
Чтоб накружился плюс сто юбилей!

     12 марта 2004 года

646. Вот и весна пришла к нам в дом


Вот и весна пришла к нам в дом.
Признаюсь, все ее так ждали.
И все вдруг стало кувырком.
Ушли все зимние печали.

Уже подтаивают снега.
Уже ручьи бегут в припрыжку.
Коровам скормлены стога.
Я на стене ловлю "зайчишку",

А внук хохочет, Боже мой!
Он солнце зеркальцем встречает.
И в банку лучик на постой
Загнал, и крышкой закрывает.

Смеется вся моя родня -
Горит огнем пустая банка.
Так веселились сыновья.
Вдруг, плач и рев, и перебранка,

Что убежал тот солнца луч,
Что банке стало сиротливо.
Да вновь блеснуло из-за туч
И поклонился внук учтиво

Нашему солнышку и мне.
Ай да весна, ай да потеха.
Я всегда радуюсь весне.
Она - веселье, море смеха!

     12 марта 2004 года

647. Вчера в лесу ходил по снегу


Вчера в лесу ходил по снегу.
Чернела тут и там земля.
Нам привезла цветов телегу
Весна в леса и на поля.

Искал подснежник синеокий
С голубизной под небеса.
Он бросил вызов одинокий,
Как чудеса, как чудеса,

Среди снегов и ночной стужи
Стоит всему наперекор.
От красоты такой затужит
Зима, под снежный коленкор.

Застудит лужи под зеркалье
И снега горы наметет.
Теперь она как бы каналья.
Под солнцем злость её пройдет.

Не злись, не надо, успокойся,
Смирись с природным естеством,
Водой капельною умойся,
Весенним, солнечным теплом.

Какая прелесть - синь на белом!
Этапы зимние верша,
Пока ещё совсем не смелым,
Росток травинки, чуть дыша,

Пробьётся к солнцу на пригорке,
Означит, что весна пришла.
Я принесу его Егорке,
Чтоб знал, что зимушка прошла.

     29 апреля 2004 года

648. Идёт весна красавица


Идет весна красавица.
Растаяли снега.
И ей поётся здравица
Под вешние бега.

Пусть солнце светит красное
И радует глаза.
Настанет утро ясное
И первая гроза

Раскатом в небе грохает.
Умоемся дождём.
А бабка, крестясь, охает -
До лета доживем!

Уж зелень растёт, травушка,
Уже снуют грачи.
Печет оладьи бабушка
И к Пасхе куличи.

Воскрес! Да - да, Воистину!
Воскрес Иисус Христос.
И это, право, истина.
Прошел Великий пост.

Весна, спешит красавица
И радостно вокруг.
И ей поётся здравица
Под любящих подруг.

     23 апреля 2004 года

649. Мчали годы за годами


Мчали годы за годами.
Каждый год цветут сады.
Весна радует цветами.
Срок одаривают суды.

Как всегда в преддверье стужи,
Властелин бежит, Покров.
Под стекло залудит лужи.
Значит, зимний скоро кров.

Облетела желтизною
И багрянцем вся листва.
И морозец крутизною
Дарит снежные яства.

И в трубе завоет вьюга.
Скоро уж лесоповал.
Ну, морозец! Ну, зверюга!
Косит, братцы, наповал.

Полосатые футболки,
Полосатые штаны.
"Крутизной" горят наколки
доморощенной шпаны.

Туз бубновый, туз крестовый,
Валет, дама и король.
Глянь, вон, перстень бирюзовый,
На том парне, кудри смоль.

Ловко карты замелькали -
Не везет лишь одному.
Быстро парня "раздевали"
Под гитарную струну.

Жалко стало мне мальчишку.
Я колоду кинул карт.
Он напомнил мне сынишку
Или, просто, это - фарт.

И пошло другое дело,
И воспрял парнишка враз,
И лицо его зарделось,
Стал отточенным вдруг глаз.

Он смотрел мне в след любовно.
Он спасибо прокричал.
И сказали те, - "Довольно
Для сегодняшних начал!"

Поседеют скоро смоли,
Как когда- то у меня.
Как там, "сын" скажи, на воле
И, что думает родня?

Нам попасть сюда раз "плюнуть" -
Очень трудно выходить.
Пыль тюремную не сдунуть -
С нею вечно нам ходить!

Затоскуем вдруг по воле,
Пойдет кругом голова.
Поведем отсчет, - "До коле,
Молоть будут жернова?"

А ночами сон приснится -
Наши ландыши в цвету.
Жена ждет или резвится?
Встанешь утром, весь в поту

И твердишь себе, что мочи, -
"Завяжу, крестом крестясь!"
потускнели мои очи,
коль сменил на робу бязь.

Боже мой, промчали годы -
Всё в неволе да крестах.
Интересные народы
В этих, лагерных, местах.

Но на волю тянет жутко!
Скоро ей скажу "Привет!"
Это правда, а не "утка".
Это - истинный ответ.

Посмотрю остаток жизни
Свои; реки и луга.
Поклонюсь своей Отчизне
За клеймо, - "ОН - сын врага!"

Уж давно Иосиф Сталин
У Кремля, в земле сырой.
Да закон, он тверже стали,
Подведут под нас порой.

Отсижу свое до срока,
Но не встретит меня мать.
Жизнь промчалась однобоко.
Да другую негде взять.

Дед "кулак" и раскулачен.
Где отец? - Он под расстрел.
Я "врагом" был озадачен.
Жизнь увидеть не успел.

Было, вроде бы затишье -
Я женился, рос сынок.
Но сказали, - "Это лишне!"
Дали мне за что-то срок.

Отходил я по этапам
И "объездил" всю страну.
Я с неволей был сосватан,
А за что и не пойму.

Мчали годы за годами.
Без меня цвели сады.
Весна радует цветами.
Срок давали мне суды.

Уж конец моей отсидки -
"Позабавились" страна.
"Слышу" скрип своей калитки.
Может, ждет меня жена?

Если ждет, истопим баньку.
Смоет горе пусть парок.
Обниму сынка я, Ваньку,
И скажу, - "Вот, я, сынок!"

Расскажу им всё, как было,
Про великий перекос.
Братцы, сердце так заныло,
Жалит, жалит, как от ос.

Мчали годы. Мчатся годы.
Мчатся годы. Сын - колосс.
Протекли, как будто воды,
Хорошо, не под откос.

     Апрель 2004 года

650. Как исстари стремились к врачеванию…


      Посвящается Клещевникову Михаилу Павловичу,
      летчику от Бога, полному кавалеру ордена
      Трудовой славы в честь его юбилея

Как исстари стремились к врачеванию,
Также стремились многие летать,
Других обуревала страсть к ваянию,
А третьи постигали управлять.

Всего не перечислить - профи… много.
У каждого находится стезя.
У каждого своя, своя дорога
И без неё прожить никак нельзя.

Как хорошо, когда вдруг совпадают -
Желанья и возможности у нас!
Они друг другу очень помогают
И жизнь прекрасна - в профиль и анфас.

Я расскажу, как это все бывает,
Когда мессию сразу не узнать.
Но сны-видения, как бы зазывают
И не дают спокойно жить и спать.

Есть город, Благовещенск на Амуре,
И в нем росла Клещевников семья.
И было все тип-топ, как в том ажуре.
Возможно, свыше уготована стезя?

Его сестренка, Валентина, на медфаке.
И он пошел в дорогу врачевать.
Да всё, казалось, будто бы в Гулаге.
Ему хотелось все - таки летать.

Как поступить? Что сделать? Где же выход?
И выбор сделан - в Сасов, все дела!
И это цель его, не прихоть.
Коль летчика стезя к себе звала;

Учеба, трудолюбие, сноровка
И первые полеты на - ПО-2.
Затем, по жизни труд и стажировка.
От славы не кружилась голова.

Все удается, даже в жизни личной:
Дружил с девчонкой с детства, полюбил!
И не было девчонки симпатичней,
И не было того, как он любил.

И потому, два любящих начала,
Хоть разбросала, кажется, судьба,
Нашли друг друга для любви причала.
Любовь, любовь - единая изба!

Как интересен, в жизни этой, случай -
Она - синоптик, Михаил - пилот.
Он с детства был в семье везучим.
Семья и воздух - вот его оплот!

Красавец "ТУ" стал, нежен и покорен.
Уже мелькали страны, города.
И шефом экипаж был весь доволен -
Такого не встречали никогда!

Бывало все на летной его ниве.
Бывало, даже и мотор горел,
Но был всегда, по-доброму, ретивей,
От катастрофы отводить сумел

Свой самолет. И шасси выпускались,
А, значит, приземлялся, как всегда.
Его коллеги даже удивлялись.
Вручали по заслугам ордена.

Трех степеней за доблесть трудовую
Ему вручила Родина, за труд.
Он на борту встречал сестру родную -
Профессора и доктора наук.

Обнялись два огромнейших колосса.
Родные два - братишка и сестра.
И ясно все, понятно без вопроса.
Их за бортом поздравили ветра.

И были пассажиры в удивлении,
И была в удивлении земля -
Взрастила их на радость, изумление.
Живет на свете дружная родня.

Так, дай же Бог ему благие вести -
На счастье, радость и на всю семью.
И это, от души ему, без лести,
Чтоб опекал и дальше Бог родню,

Чтоб радовали бабушку и деда
Любимые внучатки и цвели,
Чтоб это слово громкое Победа
Было, как в святках, а не на мели

Ещё на много, много лет в работе.
Ещё усталости и недугов не знать,
Ещё трудиться много лет в Аэрофлоте.
Я бы сказал Ему, чтоб так ДЕРЖАТЬ!

     2004 год

651. И сколько не было б Вам лет


      Коптевой Наталье Сергеевне,
      коллеге по профессии от Итаровца.
      В честь хорошей даты в её жизни.

И сколько не было б Вам лет,
Не спросим, - "Сколько ж за плечами?"
Так подобает этикет!
Вы одарили нас лучами;

Лучами - прелести весны,
Лучами - женственной природы.
И чувствам - берега тесны,
Когда они бурлят, как воды.

Сегодня праздник! Сколько нас!
Кто к Вам совсем не равнодушен.
Мы, вот, пришли поздравить Вас
И пожелать любви отдушин.

Желаем счастья, доброты,
Желаем множества открытий;
В семье - любовной суеты
И положительных событий,

Желаем,( что хотите Вы?),
Чтоб все желания свершились
И без напряга, суеты,
И внуками обзаводились,

Желаем дальше так цвести
И быть, как женщина влекомой,
И своё таинство нести,
И не назойливо ведомой.

И сколько б не было Вам лет,
Признаюсь, мы и в сто не спросим.
Так подобает этикет!
За это выпить, друзей, просим!

     12 мая 2004 года

652. Я не пойму тебя моя Россия!


Я не пойму тебя моя Россия!
Я не пойму, как не могли понять,
Когда вдруг ускользнула ты, Мессия,
Из привычного понятия - благодать,

В ту пору революций и свершений,
Мои прапра… и прочий их народ.
Ушли на "свалку" люди поколений
И запустел "домашний огород".

Тогда придумали иные мерки,
Иной подход, что к разуму, вещам.
И выползли на свет другие клерки
С презренным отношением к мощам.

Взрывали храмы. Бога нет и баста.
А к жизни был совсем иной подход.
И встала у руля иная каста -
Не то восход, не то Руси заход.

Какие там; культура и морали!
Есенина не стало - жил не жил!
Тогда других, признаюсь, уважали.
А он - не то убит, не то почил?

В.В. - тогдашний глашатай эпохи
Уж откричал, как "Облако в штанах".
Тогда был слышен глас моей Солохи
И вопли, стоны в лагерных стенах.

Но все прошло, другая взросла поросль.
И в этой жизни видели себя!
Устои, как Совдеповскую волость,
Несли с тобой и встали за Тебя,

Когда война на Русь мою катила,
Когда народ, Русь, за себя звала.
И вновь война людей "косой" косила.
Но Русь жила, жила, жила, жила!

В тылу ковали славный день Победы -
Не доедая и валились с ног.
И рассказали нам отцы и деды,
Как отступали с болью на Восток,

Как ликовали, что Москву не сдали,
Что выстояли из последних сил,
И, как впервые, фрицам, сдачи дали,
И, как впервые немец отступил,

Как много полегло за Русь народу
И, как на Запад двинулись войска,
Как ликовали, обретя Свободу!
А вот теперь опять - тоска, тоска.

Нам не понять под страж капитализма
Продажу недр, заводов, городов.
В эпохе жили мы социализма.
Теперь мы "вышли" вновь из берегов.

Мы нищие - на подати кого - то.
И за моря уходит твоё, Русь.
Нам не хватает, кажется, чего - то.
За то, чего - то, Богу помолюсь.

О, Боже мой, - "Куда ты, Русь, скатилась?"
О, Боже мой, - Не уж то на века?"
И молодёжь, пожалуй, уже спилась.
Возможно, надо снова Губ ЧК?

Конечно, есть большие перемены -
Прилавки ломятся, да не купить!
И мчатся в мерседесах бизнесмены.
А нам осталось - горло промочить.

Ведь, что с того, что нет привычной давки,
Ассортимент всего, хоть отбавляй.
Да, где найти, скажи, нам "бабки"?
Эх, мать - Россия, Ваньку не валяй!

Не уж то жизнь прожита в холостую?
-Коль за душой у многих не шиша.
И я себя пытаю зачастую, -
"Так, где ж твоя российская душа?"

Я не пойму тебя, моя Россия!
И люди разучились понимать,
Коли ушла от нас твоя Мессия
И это очень горько понимать!

     14 мая 2004 года

653. Несмотря, на минус по ночам


Несмотря, на минус по ночам.
Распустились тополя, березки.
Любо - дорого моим очам,
Как же зелены сосенки-тезки.

Распушилась желтая верба.
Вылентели пчёлки за пергою.
Сразу разукрасилась изба.
Поплзли букашки чередою.

Грач обходит здешние поля.
Чайки говорливые в полёте.
Еще в лужах талая земля.
Купола сверкают в позолоте.

Синева подснежников в лесу.
Мать и мачеха под желтизною.
Ракудрили ивушки косу,
Пара молодая, под луною.

Уже всё - весна своё взяла,
По весеннему стучит сердечко.
С нетерпением ждали все тепла.
Милого на пальчике колечко.

Катит Даша свой велосипед -
Ветер, ветер, крутятся педали.
Греется на солнышке сосед.
Ах, весна! Мы по тебе скучали!

     14 мая 2004 года

654. Майя, Маюшечка!


Майя, Маюшечка!
Ты - наша душечка,
Словно весенний цветок,
Будто "голодному" хлеба краюшечка,
Будто водицы глоток.

Ты - молодчина!
К тебе с уважением,
Любо метелкой метешь.
Каждый бы взял тебе с наслаждением,
Но ведь пока не даешь?

Ты вдохновляешь
Глазами на "подвиги".
Любит тебя коллектив.
Мы не богаты, не то что подводники,
Но начисляют в актив.

Вот подарили
Букетик с конфетами,
Чмокнули в щечку любя.
Было бы лучше - с пробой монетками,
Видит, Господь, не судьба!

Счастья, здоровья,
Радости, радости!
Будь ты такой на всегда.
Может чуток ещё женственной шалости,
Кажется, в сласть - не беда!

Чтоб по ночам
Не от снов просыпалася -
Было бы всё на яву.
Ты, уже видно, и так догадалася,
Мы от тебя все в плену.

     18 05 2004 года

655. Вчера безоблачно и сухо


Вчера безоблачно и сухо,
И солнце жаркое в глаза.
Раскаты к нам тянулись глухо.
-Катит по летнему гроза.

Ни проблеска на небосклоне.
Замолкли птичьи голоса.
И вдруг, на этом тихом фоне,
Родилась жуткая гроза.

Раскаты грома - ломит уши,
А в тучах - молний пестрота.
И, в миг один, не видно суши,
Лишь ливня всюду суета.

Бегут ручьи по сливам дружно.
И бочки полные давно.
Дождя то уж давно не нужно,
А нужно солнышко в окно.

А дождь всё силу набирает.
Воды потоки - не пройти.
Но, вроде, тише? - Затихает!
Можно отдушину найти.

Нет, нет, но все же прояснится
И чайки склёвывают червей.
Уж бабка больше не крестится.
И нам от солнышка милей.

Вот, летом так всегда бывает,
Внезапно набежит гроза.
Она водою спеленает,
Заблещет зелени краса.

     20 мая 2004 года

656. Какая интересная судьба!


      Анатолию Семеновичу Постоеву,
      Человеку удивительной судьбы.

Какая интересная судьба!
Видать она, скорей всего, от Бога.
Ещё мальцом оставлена изба -
Шла по Руси военная дорога.

Ушел на фронт по первому звонку.
Ушёл коли, - Страна ребят позвала!"
Ему бы на конечках по ледку ,
Он познавал войну - её забрала.

Он воевал - исхожено дорог!
И смерть видал он на яву, воочью.
Наркомовских сто грамм, на посошок,
Пивал перед атакой, даже ночью.

Не кланялся он пулям, ни стонал,
И не играл он в "труса" от снарядов.
Он воевал, Победу нам "ковал",
Громил врагов,т.е. фашистских гадов.

Он Победителем вернулся в отчий дом.
Он поднимал разрушенные села.
Был щепетилен, словно управдом.
Такая уж Постоевская доля.

Он - жизнелюб! И в этом смысл его.
Он многим помогает, там, где может.
И можно положится на него, -
"Коль дал добро, то точно уж поможет!"

Какая пара! Он и плюс Она!
Какая пара - всем на удивленье!
И это тоже, значится, судьба,
И это, знать, от Бога наставленье.

Я бы сказал, - " И дальше так идти!"
Я б пожелал - счастливой жизни нивы,
И то, что очень хочется - найти,
И сохранить на долго любви силы.

Какая интересная судьба!
- Видать, она, скорей всего, от Бога!
Какая ж хлебосольная изба,
Пожалуй выпью я немного грога:

За Вашу жизнь, за Ваше бытиё,
Чтоб все у Вас задумки совершились!
За Вас! На этом свете житиё,
Чтоб радоваться Вы не разучились!

     24 мая 2004 года

657. Не каждому дано увидеть красоту


Не каждому дано увидеть красоту.
Другой в упор её не замечает.
А третий и под спудом видит наготу,
Или привычно раздевает.

     25 мая 2004 года

658. Я думал, что костер давно погас


Я думал, что костер давно погас.
Как нет тепла, коль отгорит кострище.
Ко мне, во снах, приходишь и не раз.
Весома память - встреч былых силище.

Знать, где - то там, в потайном уголке,
Зудит, тревожа яркость впечатлений.
Тогда ушел, я помню, налегке,
И думалось, совсем, без сожалений.

Прошли года! Как много протекло
С тех пор воды, как мы с тобой расстались!
Но ведь порой - свежо, свежо, свежо.
И вновь, во снах, мы страстно целовались.

Видать костер тот вовсе не погас,
Коль по ночам тревожишь мою душу.
Казалось, отгорел любви Пегас,
А ты внесла морозную мне стужу.

Но, вот, с годами поутихла боль
И те размолвки стали пустяками,
И наша встреча, как на рану соль,
Стегает память, будто ятогами.

     26 мая 2004 года

659. Берёза, белая берёза


Берёза, белая берёза.
Ты - символ русской красоты!
Ты на чужбине, как заноза,
Ночей бессонных суеты.

Мне, берестяное лукошко,
Напоминает о тебе,
Когда я пялился в окошко,
Живя в родительской избе.

А в бане, божьей благодати,
Твой веник шарм нам придавал.
И пряный запах, на палати,
Твой, люд российский, узнавал.

К тебе ходили на свиданья.
Ты знала тайны - всё и вся…
Моей России - мироздания.
Любовь российскую неся,

Ты с детства в души к нам запала.
Ты - будто белые снега.
Ты нас всегда теплом спасала.
Ты, словно, речки берега.

И в твои ветви, в дни Купала,
Вплетали ленты, как в косу.
Ты красотой нас уповала.
По памяти её несу.

     26 мая 2004 года

660. Опять дожди. Ещё не лето


Опять дожди. Ещё не лето
Да зелень буйная стоит.
Наряд весенний, что кадета,
Он вычурностью нас манит.

Свежо! Дороги заблестели
От этой мокрой суеты.
Нам скворушки уже запели
И ветви в небо, как персты,

Одеты в зелень. Всё живое:
Там, одуванчик золотит,
А здесь, как сердце ретивое,
Черемуха в цвету стоит.

И тишина. Ни дуновенья,
Лишь дождь по листьям шелестит.
Какое чудное мгновенье,
Коль мою душу теребит.

     27 мая 2004 года

661. Пришла к нам первая гроза


Пришла к нам первая гроза.
На темном небосклоне
Вдруг свесилась дождя коса
И, словно от погони,

По крышам ливень застучал.
Промокло все до нитки.
И громыхнул, и затрещал
Гром, будто у калитки.

Вот так раскаты, громобой,
Аж заложило уши.
Лишь дети бегают гурьбой,
Обмеривая лужи.

Я тоже, вроде бы, дитя
Бегу босым в припрыжку.
Не то в серьёз, не то шутя,
Я обогнал сынишку.

Бежим под строем теплых вод
И нет сухого места.
Смеётся видно весь народ.
Для нас, того, фиеста!

     31 мая 2004 года

662. То дождь барабанит, то солнце палит


То дождь барабанит, то солнце палит,
А мне моя мама гулять не велит.
А там, за рекою, гармошка поёт
И так голосисто манит и зовёт.

Эх, мама родная, забыла видать,
Что годы проходят и их не догнать.
Под вечер Купала костры до небес.
Не все же ребята из хитрых повес.

В лугах стоят травы, на травах роса.
И всюду веселье, любви голоса.
И утро в зарнице, и в алостях губ.
А парень, Василий, чуть нежен, не груб.

Цветы луговые он мне подарил
И тихо шепнул, что меня полюбил
И будет меня поджидать у ворот -
У тех, где калитка, тропа в огород,

Где тихая заводь, густая лоза,
Где радости, мама, катилась слеза,
Где яркие звёзды, луна, звездопад,
А темень ночную прошли наугад.

Зарницу встречая, блестела роса.
Моя до подола намокла коса.
Как жаркие губы, как сердце стучит!
Да мне моя мама гулять не велит.

     1 июня 2004 года

663. Позабыта судьбой, позаброшена


Позабыта судьбой, позаброшена.
Дух параши терпеть не могу.
Я как будто травинка подкошена
Под росу, на зеленом лугу.

Я росла у богатых родителей
Да вот вдруг насулили беду.
Не послушалась я "покровителей",
Вот, теперь, как в тумане бреду.

Всё подстроили гады бездушные -
У меня кошелек их нашли.
Вот, познала я камеры душные.
Годы, годы! - Куда ж вы ушли?

Научили - по фене вот бортаю.
Научили меня воровству.
Я опять, видно, срок заработаю,
Коль меня видит мент за версту.

Я давно с щипачами не знаюся
И в карманы не"лажу" давно.
Только видно с тюрьмой повстречаюся.
Мне, что волю-тюрьма всё равно.

Ведь боятся меня "покровители".
Я им всем объявила войну.
Домик мне отписали родители,
Когда я обживала тюрьму.

Коль придёт на них кара небесная,
Я, возморжно, уйду в монастырь.
Эх, ты - жизнь моя, долюшка грешная!
Там - тюрьма, а здесь только пустырь.

Где же делись мои "покровители"?
-Не сидят же они в заперти?
Знать, нашли, позабавились мстители.
-Их теперь и с огнём не найти!

Не забыта судьбой, не заброшена.
Видит Бог, теперь вольная я.
Как берёзка росту и ухожена.
Не надышится мною родня.

     1 июня 2004 года

664. Видишь, разрумянились туманы


Видишь, разрумянились туманы
И блестит жемчужная роса.
У окна сидят под утро мамы.
Расплелась до пояса коса.

Ночь прошла и утро наступило.
В сполохах зарницы небосклон.
И вокруг уютно, очень мило.
-Не ужели это все не сон?

Ах, утро вешнее.
Ах, заря, зорюшка.
Ах, ночка- ноченька, прошла без сна.
Ах, место здешнее,
Что доля-долюшка.
Выплыла по осени весна!

День прошел в тревожном ожидании.
Солнце в тучу, может быть к ветрам.
Засверкали звезды при свидании.
И делилось счастье пополам.

Травы луговые, запах пряный.
Нам светила яркая лкна.
От любви шепнул мне, что он пьяный,
Я - глоток крепленого вина.

Ах, утро вешнее.
Ах, заря, зорюшка.
Ах, ночка- ноченька, прошла без сна.
Ах, место здешнее,
Что доля-долюшка.
Выплыла по осени весна!

Все прошло, но в памяти остались:
Травы луговые и луна.
Уверял, что на зиму расстались,
Что вернется к нам опять весна,

Вновь наступят - зори и зарницы,
Лишь для нас начнется звездопад.
-Почему же мокрые ресницы?
-Потому что он уже солдат.

Ах, утро вешнее.
Ах, заря, зорюшка.
Ах, ночка- ноченька, прошла без сна.
Ах, место здешнее,
Что доля-долюшка.
Выплыла по осени весна!

Знаю я, промчатся дни разлуки
И отслужит службу мой солдат,
вновь в кольцо сплетутся мои руки,
Вновь мы встретим солнечный закат,

Вновь нам разрумянятся туманы,
Заблестит жемчужная роса.
У окна сидят под утро мамы.
Будет вновь расплетена коса.

Ах, утро вешнее.
Ах, заря, зорюшка.
Ах, ночка- ноченька, прошла без сна.
Ах, место здешнее,
Что доля-долюшка.
Выплыла по осени весна!

     3 июня 2004 года

665. Стал с годами верным, словно пёс


Стал с годами верным, словно пёс.
Не могу переносить разлуку.
Хоть ещё маячит, как утёс,
Грея ослабевшую мне руку.

Нет желаний сделать влево шаг.
Да и вправо никаких желаний.
Говорят друзья, что я чудак,
Отказавшись от "чужих" свиданий.

Жду, хотя вовсю выводят сны.
Вся подушка мокрая от пота.
Ни к чему мне прихоти весны,
Хоть, не скрою, как весной, охота.

Скоро подойдёт и мой черёд.
Скоро наслаждение наступит.
Слышишь? - Паравоз уже везёт.
Значит, значит, в скорости залупит.

Я войду, исполня мужний долг.
Я войду в влекомую пучину.
Ах, какая прелесть, зная толк
И, когда так ждешь , её, причину.

     5 июня 2004 года

666. Как гранат осенняя брусника


Как гранат осенняя брусника.
Словно мак осенний косогор.
Кое - где чернеет ежевика,
Мне она не видится в упор.

То комбайном, то "дою" руками,
Пригоршнями полными, в ведро.
По соседству, рядом с комарами,
Мне природа выдаёт добро.

Принесу я шарабан заплечный.
Одарю по щедрому родню.
Будет скоро путь её конечный -
В пирогах, всем, к праздничному дню.

Да и так, коли в похмелье диком,
Нажимаешь ложкою в азарт.
Уж тарелку осушаешь мигом,
Вспоминая косогорный фарт.

Кисло-терпко-сладковатый привкус!
Протрезвеешь! Вот ведь благодать!
А в углу стоит огромный фикус.
Ляжешь коло, чтоб под ним поспать.

Улетят суровые метели.
Там, весна одарит нас теплом.
Пауки заткут свои кудели-
Значит осень. Снова кумачом

Загорит осенняя брусника.
Позовет знакомый косогор.
Ни к чему мне, братцы, ежевика.
Мне она не видится в упор.

     10 июня 2004 года

667. Зачем ходить на пепелище?


Зачем ходить на пепелище?
- А я иду всё вновь и вновь.
Сгорело крепкое жилище.
Ушла вчерашняя любовь.

Казалось бы ушло в былое -
Лишь чернота, лишь чернота.
Но ведь оно моё, родное,
Моя любовь и суета.

Ещё вчера: стояли стены,
Цвёл куст сирени под окном,
Но вдруг явились "перемены"
И всё сгорело под огнём.

Лишь жуткий запах пеплища
И кучка черная углей -
Всё что осталось от жилища.
Но где-то свищет соловей,

Напоминая мне, что было-
Те губы жаркие твои.
Но будто с дымом всё уплыло.
О, не тревожьте соловьи!

И так душа моя страдает,
И нет покоя, нет любви.
Да память всё напоминает,
Как эти, в роще, соловьи.

     15 июня 2004 года

668. О прожитом - история рассудит


О прожитом - история рассудит.
О пройденном ответственны года.
Того облагородит, там осудит,
А то промчит, как талая вода

И не заденет краешком. О, Боже,
Ведь вроде жил, да нету и следа.
К тому, посмертно, подойдёт построже.
К другому не вернётся никогда,

Хотя при жизни была суматоха
И чевствовали замы и "друзьяы".
О третьих всем расскажет без подвоха,
Что о таких нам забывать нельзя.

А мы-простые, смертные людишки,
Уходим в "даль", где кладбища гряда.
Там памятник для нас, подобно "вышке".
Он для родных - поклонная звезда.

Как здорово, когда цветы приносят,
И скажут тихо, - "Здравствуй и прощай".
"И, как там ты?" - быть может тоже спросят.
-Ты тоже, там, о нас не забывай!

Стоят холмы могильные над нами.
Мы в памяти своих родных живем.
Коль путь наш пройден с добрыми делами,
По доброму мы в память и войдём.

     21 июня 2004 года

669. О, эта странная любовь!


О, эта странная любовь!
О, эти - радость и печали!
Ко мне приходят вновь и вновь,
Хотя писать мне перестали.

Уже рябины цвет горчит,
А цвет черемухи в зените,
И сердце трепетно стучит,
А вы мне - в прошлом, извините.

Как быстро кружатся года!
Уже осенние начала.
Прошла бурлящая вода.
Мы может быть начнём сначала?

Не скрою, время утекло,
Нам не вернуться в те же дали:
Когда и по ночам светло,
Когда любовь свою познали.

Мы и не ведали беды.
Как нам луна тогда светила!
Казался ярким путь звезды.
Весной в душе любовь бурлила.

Да, вдруг, закралась, как змея,
Как червоточиной, разлука.
Вы в одночасье - не моя.
И жизнь не жизнь - сплошная скука.

Лежали росы на лугах
Да всё обыденно постыло.
Я вашу свежесть на губах
Ношу с собой, коль это было!

И не стереть былой азарт,
Ведь ваша нежность в душе бродит.
Какой теперь расклад из карт?
Так где ж любовь? С кем колобродит?

     23 июня 2004 года

670. Я, как-то, спросил с сединою мадам


Я, как-то, спросил с сединою мадам,
Веселой, азартной не по годам, -
"Если бы вновь удалось ей пройти
тот, за спиною, отрезок пути;
так же прошла, уже пройденный путь,
зная его, пережитую суть,
или ж свернула, где легче идти?
Совсем по другому пошла бы пути?"

Что я услышал и, что я узнал?
Такого совсем не предполагал.
Думал, пойдёт по иному пути,
Чтобы иное по жизни найти.
Да, просчитался. Сказала мне, - "Нет!"
-Там за спиною, по жизни, секрет.
Разве смогла бы прожить я не так?
(Эх, ты, какой интересный чудак!)

Там за спиною-знакомства, друзья.
Их мне оставить, признаюсь, нельзя.
Там - люди, меня научившие жить,
Учиться, работать, любить и дружить.
Я, разве, скажи мне, это отдам?
Ушло, чтобы прошлое в тар-тара-рам?
Поведала - не то повесть-рассказ,
Не то из судьбы интереснейший сказ;

Как встретила на врачебном пути
Людей, от которых нельзя отойти:
Это и Гейнац - учитель, супруг,
Там и Агафья - из лучших подруг,
Там и Углов, ведь он мой - оппонент,
Открыл он в науку зеленый мне свет.
Там и родные, родная изба!
Жизнь за спиною, но это ж СУДЬБА!

Федор Углов! Великан, корифей,
Колос! Ох, Колос! Из козырных мастей.
Он в Ленинграде, во время войны,
Бойцов ставил в строй для Победы, страны.
В сколько бессонных блокадных ночей
Он не смыкал, в оперзале, очей.
Диву даешься силище его!
Студенки немели, глядя на него.

Он не искал, где полегче пройти.
Он - Работяга в рабочем пути.
Он до сих пор, хотя сто уже лет,
Вдруг завернёт всем такой пирует,
Что для других и не думалось даже.
Скажут, что бред, по блатному, из лаже.
А он у стола, в оперзале, покажет,
Сделает дело, детально расскажет

Тем, начинающим, что, почему.
Скептиков тех, я, поверь, не пойму.
Он, ведь новатор. Новатор идей.
Скольких на ноги поставил людей!
Я этой дружбой горжусь, мой чудак.
Как же пройти я б сумела не так?!
Разве уйдешь из пережитого?
- Нет, ни за что! Ни за что! Без такого!

Понял я много тогда из беседы;
"В чём наше горе и, где наши беды?"
Понял, что жизнь начать по иному,
Хочет людишка без веры к родному,
Или убийца, иль так-горемыка.
Вот, ведь какая порой закавыка.
Ведь это - жизнь твоя за спиною!
Спасибо, Мадам, с интересной судьбою!

Мадам - Клещевникова Валентина Павловна.
Доктор мед.наук, профессор.
Агафья - Агафья Сергеевна Кузнецова.
Доктор мед.наук, профессор.
Гейнац - Гейнац Сергей Владимирович.
Доктор мед.наук, профессор.
Федор Углов - Федор Григорьевич Углов.
Академик Рамн, профессор.

     2004 год

671. Последний звонок, последний урок


Последний звонок, последний урок
И школьный экзамен последний.
Мы школу запомним - дали зарок
И дворик свиданий соседний.

Выдала школа по жизни азы.
Те, первые в жизни, ступени.
Потом запряжемся в жизни возы,
А так, словно, пройдены сени.

Гремели оркестры во всех городах -
Был бал выпускной и прощальный.
И вторило эхо у всех на устах, -
"Прощай, наш период сусальный!"

Нам не вернуться в школьную даль
(В школьные классы свиданий)
С ней расставаться немножечко жаль,
Юность - разлук и мечтаний.

Последний звонок, последний урок
И школьный экзамен последний.
Мы школу запомним - дали зарок
И дворик свиданий соседний.

     5 июля 2004 года

672. Ты вчера приснилась мне под утро


Ты вчера приснилась мне под утро -
Рядом шли по пройденой тропе.
Нам блестели росы перламутром.
Сладок сон по прожитой судьбе.

Мне на плечи голову склонила.
Светит большеокая луна.
Вновь копна влекомая манила.
Счастье было выпито до дна.

Боже мой, какие сновиденья!
Боже мой. - Ну, как тебя забыть?
И за что такие прегрешения?
Иль по-сучьи на луну завыть?

Тот костер уж не разжечь сначала.
Ты ушла в неведомую даль.
Не сложилась дружба у причала.
-Не грущу, нисколечко не жаль.

     7 июля 2004 года

673. Я ведь тебя безустали любил


Я ведь тебя безустали любил.
Я ведь тебя лелеял, словно фикус.
Порой себя; корил, корил, корил,
Что вновь мне не удался, чертов, бигус.

А ты неблагодарною была.
А ты лишь почивала на кровати.
И закусив порою удила,
Вдруг вещи разбросаешь по палати.

Я всё терпел, хотя внутри был зол.
Я там прощал, где и прощать не надо.
Но завязав над личиком подол,
Вдруг пробуждалось дьявольское "стадо"

С тех жеребцов, что знавшие кобыл
И жеребцов, хрипевшие от страсти.
Я от истомы сладастрастной выл.
Вот почему прощал тебе напасти.

Но есть на всё, изволишь знать, конец,
Как есть, как говорится, и начало.
Заматерел. Я вовсе не юнец.
Истерики мне ни к чему мочало.

А потому, - " Я кланяюсь, мерси,
Ретиво показал тебе на двери!"
Нет, нет, не надо, Боже упаси.
Да, что ты, милая, ведь мы давно не звери.

     9 июля 2004 года

674. Идут который день дожди, дожди


Идут который день дожди, дожди.
Земля уже тяжелая от влаги.
Сегодня уж, пожалуйста, не жди,
А сочини отрывок нашей саги;

Как проходили наши вечера,
Как буйно расцвели нам первоцветы,
Как коротали ночи до утра
Под озорные, помнишь ли, сонеты,

Как шелестит берёзонька листвой,
Дрожит как лист осины под ветрами.
И мы казались - не розлей водой,
Да вдруг, при речке, стали берегами..

Кто нам с тобой дорогу пробежал?
Не уж то правы были ворожеи;
Что не для нас с тобой венчальный храм,
Лишь наши сны любви от доброй феи.

Осенняя разлука тут как тут,
А счастье вечеров вдруг стали в тягость.
Подружку, под фатою, в храм ведут.
Моя же стороной промчалась радость.

Когда же дружба наша дала течь?
И почему в любовь не разгорелась?
И, как же сохранить и уберечь?
Иль наша песня, не цветя, отпелась?

Идут который день дожди, дожди.
……………………………………..
……………………………………..
Идут который день дожди, дожди.

     17 июля 2004 года

675. Сколько лет трибун уже не с нами


      Посвящается Высоцкому Владимиру Семёновичу

Сколько лет трибун уже не с нами.
Столько лет Он звал нас за собой.
Познаётся всё у нас с годами.
В своих песнях вечно Он живой!

Как оракул, вещий песнописец,
Он предвидел многое тогда.
Пел нам правду, дивный летописец.
И горела яркая звезда.

Проходили годы за годами.
Как звонка гитарная струна!
Он разил невежество словами.
Его песни пела вся страна.

Да, в России всё не слава Богу!
Всё не так! - Запор или понос.
Указал Он всем для нас дорогу,
Так свалились, как-то, под откос.

Вот и едем-грязи по колено.
Эй, куда? - Смотри, не обгоняй!
Ненароком словишь ведь полено.
Стоп машина! - Жди и загорай.

Загорать мы мастаки, однако.
Ждём порой Всевышнего щедрот.
Что так на луну скулит собака?
Где же наш Великий поворот?

Эх, ка бы гитару мне настроить!
Я б запел Семёновича песнь;
Как нам жизнь России обустроить
И сорвать магнатовскую спесь.

Так играй! Пусть душу разрывает.
Он ведёт и ныне за собой.
Пусть никто Его не забывает!
Он для нас - живой, живой, живой!

     23 июля 2004 года

676. Привет! Привет, моя любовь


Привет! Привет, моя любовь,
Любовь не сбывшихся мечтаний.
Я, свою память теребя,
Построил лестницу желаний;

Ступенька первая - любовь,
Что наши первые вздыханья.
Да и вторая - вновь и вновь .
Порывы и благоуханья.

Ступенька третья - ширь полей
И полуночные страдания.
Ты ещё не была моей,
Но были в снах, к тебе, гаданья.

Четвёртая ступенька - та,
(Ты помнишь, как луна светила?),
Зарницы алой красота
Нас вдохновляла и слепила.

Мочила ноги нам роса.
Как в жемчугах, блестели травы.
Ты была гибкой, как лоза
И не было на нас управы.

Ступенька пятая к шестой…
Как были близко мы у цели.
Коль по утрам туман густой
Нас укрывал, да птицы пели.

Какая дивная пора!
Какие прелести природы!
В душе стозвонное…Ура!
Мы находили жизни броды.

Тропинки тайные прошли.
Нам жаворонок пел зарницу.
Уже, по-моему, нашли,
Держа в руках свою синицу

Ручей, что тихо ворковал.
Под стать его сердца стучали.
Какой прекрасен сеновал!
Считай, к десятой прошагали.

Десятая, что апогей
И чувств великих диадема,
И блеск любимых мне очей.
О, как цвела нам хризонтема!

Но что-то надломилось вдруг.
Мы выше не нашли ступеньки.
Иль дело рук твоих подруг,
Или старушек побасеньки?

-Коль пробежали холода
И к нам пришли с тобой раздоры.
И, вот, расстались на всегда,
И между нами лишь заборы.

Который год по тем местам
Хожу, хожу и вспоминаю,
С тоскою по твоим устам,
Да на ромашке всё гадаю.

     25 июля 2004 года

677. По велению сердца схожу с ума


По велению сердца схожу с ума.
Ну, почему? Ну, почему, одна?
А за окном опять идут дожди,
А ты мне не сказал, - "Приеду! Жди!"

Я тоже, почитай, сошёл с ума,
Коль среди лета вдруг пришла зима.
И здесь, как и у Вас, идут дожди.
Уж скоро отслужу. Ты только жди!

Уже багрянцем красятся леса,
Уже туманы, на лугах роса,
А на подругах белая фата,
А у меня разлуки маята.

Уже я дни отсчитываю, часы,
Уж для меня гармоники басы
"Прощай Славянки" ухают, под стать.
Лечу, меня встречайте - ты и мать.

И хоть сейчас вовсю метёт зима
Да у меня в душе цветёт весна.
Уже сваты твои стучатся в дом.
И у меня, от счастья, в горле ком.

Как мчатся сани - диво, красота.
Уже на мне венчальная фата.
И я с тобой - венчальный перезвон.
И я от счастья даже опьянён.

По велению сердца - я не одна.
И нам поёт красавица весна.
Уже наш сын гуляет по саду
И я его за рученьку веду.

     27 июля 2004 года

678. Ты-женственна! Ты-женственна!


      Ятцеровой Леночке, м/сестричке нашей.

Ты-женственна! Ты-женственна!
О, как же ты прекрасна!
Как ода ты торжественна.
Над мужиками властна!

Твои глаза бездонные.
Ну, словно, ворожеи,
Разбудят очи сонные,
Влекомой силой феи,

Того, кто хоть увидел раз,
Их омут чёрной ночи.
Робею около, подчас.
И, где найти мне мочи,

Переступить черту-запрет, -
"Любить и наслаждаться!"
И на вопрос найти ответ, -
"Как можно не расстаться?"

Хотя б на время, хоть на день,
Хотя б часок с тобою.
Как на гону трубит олень,
Как на току весною,

Глухарь токует. Боже, мой!
О, как же ты прекрасна!
Не проходи так стороной!
Иль, рядышком, опасна?

     28 июля 2004 года

679. В радости часов не наблюдают


      Посвящается супругам:
      Валентине Павловне и
      Анатолию Семеновичу

В радости часов не наблюдают.
В счастье не считают их, тем паче.
Но ведь о прошедшем вспоминают,
Вспоминают лучик, тот, удачи.

Будто бы вчера была их встреча.
И сейчас их радостные лица.
Рука в руку - жизни не переча.
А другому - это только снится.

Пожелаем, что себе желают.
Пусть прекрасной жизнь в тепле и мире
Будет их. И пусть весну встречают
На высокой и душевной лире.

Пусть заря им светится с любовью.
Солнца лучик их обогревает.
Каждый день, чтоб будоражил новью
И луна пусть их не забывает.

В будущее смотрят пусть с надеждой,
Чтоб в глазах изюминка восторга,
Чтобы не стучалась к ним невеждой
"старая карга". Не надо торга

с этой - проклятущей, ненасытной.
Будьте счастливы на жизни ниве -
Этой так желанной, самобытной.
Будьте в здравии и в статной силе.

      С Свадьбой Вас!
      Счастья,радости, исполнения желаний,
      Удачи и любви на долгие-многие лета.
      Горько! Горько! Горько! Рубцов Николай.

     3 августа 2004 года

680. Давно откричались атаки войны


Давно откричались атаки войны.
Давно отсвистели осколки.
Но каждую ночь проклятые сны
Тревожат, кромсают - подонки.

Всю душу терзают, никак не уснуть.
То бывшие раны заноют,
То сдавит в груди, мне б чуток отдохнуть,
Так нет же, снаряды завоют.

То вспомнятся мне - переправа, плоты,
Как бурную Свирь проплывали.
И, как мне уйти от такой маяты,
И, как, чтоб друзья не рыдали?

Мой друг, у Рейхстага, навеки уснул.
Как буйно весна расцветала!
Враг по нему из винтовки стрельнул.
Могила его принимала.

Он похоронен на немецкой земле,
И в братской солдатской могиле.
Да, вот по ночам он при ходит ко мне,
Хотя и лежит на чужбине.

Уже столько лет промелькнуло с тех пор,
Но всюду солдатские лица.
Вот, так-то, друзья, вот такой коленкор.
Всё снится война мне, всё снится.

     4 августа 2004 года

681. Вот и болотные места


Вот и болотные места.
Вон, там, бездонная трясина.
Её прожорливы уста
И под ногами, как мякина.

Но каждый год иду сюда.
Какая чудная природа!
Порою, в щедрые года,
Здесь много разного народа.

Резной морошки лист вокруг
Морошка желтизной сверкает.
Она нам вылечит недуг.
С ведро уж каждый набирает.

Как тает ягодка во рту!
Хоть комарьё снует и жалит,
За ней я вновь и вновь, приду.
Она меня упорно манит.

     9 августа 2004 года

682. Вдруг затянуло небо - пасмурно и сыро


Вдруг затянуло небо - пасмурно и сыро.
Дождь не переставая - льёт и льёт, и льёт.
Как стало мне тоскливо, на душе уныло.
И, когда же солнышко к нам опять придёт?

С крыш ручьи напорные побежали живо.
Под ногами лужицы, мокрая трава.
Вот, вчера нас солнышко грело очень мило,
А к вечеру нагнало много комарья.

Разжужжалась мошка и жалит нестерпимо.
Дожик барабанит, словно в сентябре.
Как в природе слитно и это допустимо,
Будут скоро в алостях ьтучки на заре,

Вновь как в перлах травушка - до чего же любо!
Вновь вокруг радушие, полная луна.
Косари безжалости луг укосят грубо.
Толь, кружит от радости, толи уж с пьяна!

     17 августа 2004 года

683. Как далеки! Разбросала судьба


Как далеки! Разбросала судьба,
А были вчера ещё вместе.
С надеждой на веки нас грела изба.
Теперь, вроде б, как, не на месте.

Для нас по весне расцветали сады
И кисти махровой сирени,
Играла гармонь да звучали басы
И хлопали дружески сени.

Мы летом ходили в росу на луга.
Нас ранние птацы встречали.
Нам в дождь расцветала радушно "дуга".
С полслова всегда понимали.

Да вдруг накатилась тумана гряда
И счастье ушло стороною.
Не стала для нас путеводной звезда.
Обидно! Обидно! - Не скрою.

Я здесь, где, кочуя, гудят комары.
Мне здесь без тебя не уютно.
И ты укатила зачем в таррары?
Приедь, ну, хотя бы попутно.

Здесь, всё не обычно, не так, как у нас.
Здесь, всюду - болота и ягель.
К тебе бы помчался ну, прямо, сейчас,
Чтоб нюхать душистый наш чабер,

Чтоб снова луна нам светила в упор,
Чтоб росы наш путь обмывали.
Зачем этот тын - расстояний забор?
Зачем расставаний печали?

Я всё уж простил. Я беду отведу.
Кошмарные сны у разлуки.
Изюминку к счастью, ты слышишь, найду,
Согрею и губы, и руки.

     23 августа 2004 года

684. Ступенька около порога


Ступенька около порога.
Ступенька связь - вот дом, вот мир!
Уже стесалась чуть, немного,
Но, Малой Родины, кумир.

Её тесал мой дед покойный.
И так, и этак примерял.
Хоть нрав его всегда спокойный,
Отца учил и наставлял, -

"Ступенька, ведь не прихоть, помни!
Ступенька эта - шаг иной.
Познаешь путь в каменоломни,
Через пещеру под горой,

Туда в дальнейшем, позрослевшим,
Когда на собственных харчах,
Уж, кое чем "переболевшим",
Неся свой опыт не плечах,

Пойдешь. Но, знай, и своим внукам,
Ты смысл ступеньки передай.
Она - азы земным наукам.
И дом родной не забывай!"

И мой отец меня, малого,
Сей шаг заставил уважать.
И нет роднее из земного,
Как мир с ступеньки познавать!

Вот мой черёд! Сына родного
Я наставлял и так учил,
Что нет достойнее такого,
Чем шаг от Дедовских Мерил!

     24 августа 2004 года

685. Как ты живёшь, так далеко от Родины?


      Посвящается коллеге, Зон А.Ю.,
      Уехавшего на заработки

Как ты живёшь, так далеко от Родины?
Как твой хозяин и дружен ли с ним?
Мышцы твои не болят от погодины?
А с солнцем палимым в поля не гоним?

Есть ли в кармане какие субсидии?
Где ты ночуешь? Иль вечно один?
Как там в натуре - криветки и мидии?
Иль не суди и не будешь судим?

Мы о тебе вспоминаем в застольную.
Кофе давно не пивали с тобой!
Любим леса и Россию привольную,
Хоть и слывем мы у вас голыдьбой.

Уже отошла морошка пахучая.
Хоть на болотах полно комарья,
Ягодка эта - нам самая лучшая.
Слушал ли ты на лугах соловья?

Пчелы мои, что рабы подневольные -
Так и летают: туда и сюда.
Ими соседи совсем недовольные,
Как бы опять не дошло до суда.

А на работе и, правда, без роздыха.
Всюду как было, как ты был у нас.
Не знаем, признаюсь, грешные, отдыха.
Без перемен - и вчера, и сейчас.

Ты уж пиши! Вспоминай свою Родину!
Не забывай и, конечно, скучай,
И потоскуй по ночам, под погодину,
Или под кофе, а лучше под чай!

     31 августа 2004 года

686. Ты - строитель, как отец


      Катанандову Сергею Леонидовичу

Ты - строитель, как отец,
Вот такое значит дело.
Первый помнится венец.
Положил его умело.

Тут "Дом Быта", там дома.
Уж молва катит - отрадно.
То ли лето, то ль зима -
Всё красиво и всё ладно!

Созидание - край угла.
Это ж вроде, акушерство.
Здесь наука помогла
И отца, конечно, шевство.

В акушерстве - род людской.
Как народу без уюта?
Вроде домик - то простой,
А ведь он, как та каюта:

Всё продумано, тип-топ:
Метражи и антрессоли.
Даже рад тщеславный сноб,
Съевший пуд, в прекрасном, соли.

За такие вот дела,
Наш народ вознёс до мэра.
Вновь в работе, как пчела,-
"Прочь любая полумера!"

Здесь прореха и развал,
Там гнилые трубы сгнили,
Тот налогов недобрал,
Те бюджет так обкроили,

Что совсем невмоготу.
Где кафтан? А в нём лишь дыры.
Зная эту маяту-
Словно путы, словно гири,

Ты не ныл и не скулил.
Кушаком, в делах, потуже.
И на всё хватало сил.
Не привык ты жить байдуже.

Видя это, за тебя,
На Главу, отдали голос.
Ведь во истинно любя!
Поседел вот только волос.

Навалилось словно ком,
Словно, снежная лавина.
И народ к тебе гужом,
Как к Главе, Главе Совмина.

И опять, ведь, весь в делах.
На плечах - такая ноша!
Вновь ты в разных городах,
Хоть там дождь, а здесь пороша.

Жить в полсилы уж нельзя.
Ты, как есть, на всю и впрягся.
Знать, такая вот стезя,
Коль в неё, как вол запрягся.

Тянешь груз житейский сей-
За себя и того парня.
И в домах уже теплей,
И не так грызётся "псарня".

Хоть "копеечный" доход,
Но пошли в казну налоги.
Вновь к тебе "крещенский" ход,
Отбивают вновь пороги:

Почему-то на местах
Не решаются вопросы!
Нет роздыху, весь в делах.
Не твои на травах росы.

Так спасибо, что ты есть-
Бъём, за здравие поклоны.
Ты ж для нас - благая весть,
Как под утро перезвоны!

Счастья, радости в делах
И в житейских окружениях.
Быть безустали в годах,
В добрых с людьми отношениях.

     2004 год

687. Вот и вновь на дворе золотая краса


Вот и вновь на дворе золотая краса.
Вот и вновь потеплело, как летом.
Мы под грузди подняли свои туеса.
К ним пойдем с полусумрачным светом.

На овражных отвесах, под пряной листвой,
С низу в верх - белизна белизною.
Их порою здесь столько, хрустят под ногой,
Коль сплотились семейной гурьбою.

Их отмоем, отмочим, в кадушку под гнёт.
Ну и закусь-картошка с груздями!
Водка даже, признаюсь, совсем не берёт.
Я смакую их вместе с друзьями.

     1 сентября 2004 года

688. В борах сосновых, в доль дорог


В борах сосновых, в доль дорог
Стоит красавец, всяк нагнётся.
Какой же вкусный с ним пирог.
Так пусть той местности икнётся.

Каков грибище! Как манит!
Под стать и ножка, да, ребята?
К себе влечёт нас, как магнит,
Хотя чудесны и опята.

Но, боровик! О, Боже мой!
Какая прелесть, всем на диво.
Стоит он гордо под сосной -
И так прекрасно, и красиво!

И каждый мимо не пройдёт,
Хотя порой совсем не видно.
Да шапка-бриль как подрастёт,
То всем грибам, должно, завидно.

     2 сентября 2004 года

689. Мы ходим, ходим и находим


Мы ходим, ходим и находим
Пенёк с семейкою опят.
Мы этот пень вокруг обходим-
Веснушки солнечно горят.

И, словно в дождик на параде,
В "зонтах" стоит трухлявый пень.
Спешим мы к этой кавалькаде.
Нам собирать опят не лень.

     2 сентября 2004 года

690. Я помню наши первые встречи


Я помню наши первые встречи
И домик родительский твой.
Были приятны любовные речи
Под наш небосклон голубой.

Губы горели алой зарницей.
Для нас расцветала сирень.
Было и счастье-телега с возницей
И мерно качался плетень.

Помню, азартно звёзды светили
Под отблески желтой луны.
Росы жемчужные нас вдохновили,
Как "котики" нашей весны.

За рекою заря занималась.
Уж утро! Кричат петухи!
Ты вдохновенно росой умывалась.
Мы были немы и глухи.

Сколько прошло ночей сновидений!
А сколько растраченных грёз?
Мне не забыть от тебя впечатлений
И первых ,мной пролитых, слёз.

     16 сентября 2004 года

691. Как молоды! И мне уж недоступны


Как молоды! И мне уж недоступны.
И молодость, душевной красоты,
Меня влечёт, как росы перламутны.
Когда-то был я с юностью на "ты".

Вы так игривы! Кто Вас и оценит?
Кто Вас поймёт? - Проживший всё и вся.
Лишь сума лет, пожалуй, это ценит,
Когда в дали отмерена стезя.

Я вспоминаю, помню, наслаждаясь,
Ловил в охапку зрелую канву.
Тогда от счастья дико улыбаясь,
Был с молодостью, просто, на яву.

Хотя, не скрою, есть ещё горенье,
Ещё горит любовная свеча.
Но уж порой зародятся сомненья,-
"Тверда ли сталь двуручного меча?"..

     16 сентября 2004 года

692. Сегодня ночью иней на траве


Сегодня ночью иней на траве.
Не уж то, правда, прибегут морозы?
Хотя и впрямь, деревья в наготе
И уж давно завяли в саду розы.

Уже подался клин на юг гусей.
Хотя вчера нам солнышко светило.
Коль иней лёг, то жди иных вестей
И вступит в силу зимнее кадило.

Ну, а пока, слизнётся белизна,
Пожухнут травы, слякотно и серо.
Вот-вот на осень набежит тризна.
Всему, Всевышним, выделена мера.

Зима придёт-завьюжит, заметёт
И затрещат дрова в холодной печке.
А коли вдруг сосулька упадёт-
Зиме, за упокой, подобна свечке.

Хотя, конечно, будут холода.
Хотя, конечно, наметёт сугробы,
Но, коли с крыш закапает вода-
Весна в пути, её -весны заброды.

И побежит весенний ледоход,
И вновь потянут гуси в край родимый,
И выбежит на солнышко народ.
Цветущий сад-опять неповторимый.

А там и лето с жаркою порой
И земляничный край багрово-красный.
На плёса ребятня бежит гурьбой,
Любовный луг под месяц желто-ясный.

Да вдруг зарядят ветра и дожди
И жедтизной накроет вмиг деревья,
Теперь уж лета жаркого не жди.
И все мы вспомним бабушек поверья:

Под утро если иней на траве,
То значит скоро прибегут морозы.
Вокруг деревья в серой наготе
И ведь давно в саду завяли розы.

Ведь кружится и кружится наш мир-
Уходит теплота, придут морозы.
И что за драмы и трагедии без лир?
Шипы, шипы, что за шипы без розы?

     21 сентября 2004 года

693. Какое слово страшное, штрафбат!


Какое слово страшное, штрафбат!
Да, это , те, штрафные батальоны.
И там батяня, значится, комбат,
И, там, для всех суровые законы.

Своеобразный уставной закон-
"Позор", представьте, там смывался кровью.
Там, жизнь у всех поставлена на кон.
Там убивали не моргнув и бровью.

Там суд один, - "Вперёд и только так,
И пятиться не сметь, свои прикончат".
Лишь впереди был жизненный верстак,
Но если, правда, раны кровоточат.

И шёл штрафбат, как бы в последний бой.
Порой от мата аж земля дрожала.
Косила смерть-злодейка, как косой,
Но жизнь её порой опережала.

Боекомплект по минимуму там
И выдавали прямо перед боем.
И выживал штрафбат назло смертям
И пополнение шло, там, строй за строем.

Там, коли ранен, значит человек.
Там, коли ранен, значит на "Свободе".
У жизни там совсем короткий бег,
Коли не "затеряется" в походе.

Бесправным был солдат там, Боже Мой!
Там ротный "пуп", Батяня и тем паче.
С кровавой все повенчаны судьбой.
В те времена быть не могло иначе.

Матёрый враг, но матерей штрафбат,
Ведь для него преграда не преграда.
В нём по-отцовски был суроов комбат.
Жизнь и ему, что и другим, награда.

Не кланялся он пулям, не стонал,
Имел в штрафбате: власть и уваженье.
Он перед боем так всех "зажигал",
Что т русость это ж просто униженье.

Штрафбатальон-не дикая орда.
Суров устав, но всё по уставному.
В нём кровь текла, как талая вода.
Штрафбат-он память нам, всему живому.

И сколько же за Русь их полегло!
Полки-полков, а может быть и больше.
И стало мокрым бледное чело,
И пусто на душе, и даже горше.

Ретивый контрик-взведенный курок.
Он был всегда страшнее самой пули.
Как что, так сразу, мигом, на восток,
Или стрельнёт, чтоб быстренько "уснули".

Штрафбат всегда был между двух огней-
Между своими-те не промахнутся.
И шквал огня своих всегда плотней,-
"Попробуй ка отстать или споткнуться!"

В бою штрафбат, что тысяча чертей.
А враг? - Ну, что там враг, ну, рвутся мины!
Бегут вперёд! Ещё чуть-чуть, смелей, -
"И дрогнул враг, и показались спины".

Лишь после боя-сколько ж санпотерь?
Порою треть лишь вырвется из боя.
Конечно, всё понятно, но теперь,
Тогда ж, не их ковчег библейский, Ноя.

Лишь еденицам, вроде, повезёт -
Немногие покинут дух штрафбата.
Иной, в кавычках, значится, полёт,
Коль на шинельку запахи халата.

Вновь пополнение-судьбоносность встреч,
А значит план и новая атака.
Но, как, скажите, души уберечь,
Коль мины, словно прыткая макака?

От пуль, коль частокол, то в глаз, то в бровь,
То перегнётся, заживо пронзённый.
И наступал штрафбат всё вновь и вновь,
Ведь он, того, никем не покорённый.

На запад шли, прорыв ещё прорыв.
Штрафбат познал все горечи Победы.
И шёл, и шёл "злодейке" супротив,
И своей шкурой познавались беды.

То жизни негатив, то позитив,
Штрафбат "ковал" атаки и прорывы.
Не каждый бой засчитывался в актив,
Но в сумме, они были, как нарывы.

Нарывы- человеческой судьбы.
Нарывы

     2004

694. Что-то часто ты меня тревожишь


Что-то часто ты меня тревожишь.
Мне ночами просто не уснуть.
Что ж ты память мою гложишь, гложишь,
Хоть дала б чуток передохнуть.

То приснится луг и разнотравье,
Как живая на траве роса.
То на плёсах шумное купанье,
То твоя до пояса коса.

То опушка, где с тобой гадали,
Нам кукушка вторила года.
(Помнишь, любовались как садами?)
Время, время - талая вода.

Всё промчалось, как всё скоротечно!
Мчат уже не наши поезда.
Почему любовь порой беспечна?
Вот нагрянула и к нам беда.

Я не знал и ты ещё не знала,-
"Наш последний утренний рассвет".
Нас зарница, как бы, провожала
На другой порыв и "дивный" свет.

Я узнал, -"Помолвлена с судьбою
И давно другому отдана".
Что же мы наделали с тобою?
Или чаша выпита до дна

Той любви, что чуть-чуть отхлебнули?
У чужой любви короткий бег.
В одночасье чувства вдруг уснули,
Стал не наш любови оберег.

Лишь сейчас, под кудри с сединою,
Мне ночами просто не уснуть.
И проснусь с больною головою.
Хоть дала б чуток передохнуть.

     27 сентября 2004 года

695. Меня спросили о любви


Меня спросили о любви,
О чувствах, что возможны.
Росток цветущий не сорви.
Бывают чувства ложны.

Любовь порою так слепа,
Что вникнуть не возможно.
И жизнь поставит на попа,
И это ей не сложно.

Бывает, день и ночь не спишь,
Всё ходишь, как в угаре.
Стишок бывает сочинишь,
Коли, того, в ударе.

Потом уж эта слепота
Пройдёт и "протрезвеешь".
Замкнёшься в чувствах от стыда
И даже пожалеешь;

Что всё не так, что всё не то,
Что почему с тобою,
Что песни пелись не про то,
Что не в ладах с судьбою.

Да, вдруг Амур пронзит стрелой
И вновь в порывах страсти,
И вновь ручьём любовь с тобой,
И все её "напасти"

И вновь встревожена заря,
И серебрятся травы,
И шепчешь всё-не зря, не зря,
Под прелести Купавы.

И благодушия настрой,
Весенние кадрили,
И чувств любовных словно рой,
И губы жар ловили.

Всё суетишься и бежишь,
Там лунная дорожка.
От поцелуев задрожишь.
Заря, постой немножко,

Не пойте громко петухи,
Светите звёзды ярче.
Сокроют страсти лопухи.
Любовь под утро жарче!

Бывают-слёзы и любовь.
Бывают-грусть и ревновсть.
Бывает же не новь, как новь.
Бывает только-мерзость.

Есть безответная любовь-
В слезах твоя подушка.
Бывает бьёт не в глаз, а в бровь.
Бывает, как полушка.

Хотя и малый золотник,
Но всё равно ведь злато!
Бывает "льёт за воротник".
Блеснёт как - будто свято.

Бывает светлой полосой
Промчит, но стороною.
Бывает жалящей косой,
Трезубцем, острогою

Подрежет, заживо пронзит
И убежит куда-то.
Любовь порою, как транзит.
Бывает, как стокатто.

А то, пиано запоёт,
А то, вдруг форте грянет
И за собою поведёт,
И пальчиком поманит.

И будет кругом голова,
И сердце будет биться,
Льёт в уши лестные слова.
Заставит вновь влюбиться.

Ах, словно пышный первомай.
Ох, словно осень в слякоть.
То здравствуй, здравствуй, то прощай,
То, как сухарь, то - мякоть,

То, зимней снежною порой-
Кругом пурга "играет".
То, летней тучкой грозовой
Мелькнет и убегает.

И всё любовь, и вся любовь,
Как жизни сей награда!
То вдруг забудет, вспомнит вновь-
И горе, и отрада!

     5 октября 2004 года

696. Я настрою гитару


Я настрою гитару
Под вечернюю тишь.
Звёзд встревожу отару.
Ты послушай, услышь;

Как струна за струною,
Переборы, аккорд,
На лугах под росою,
Луны вскружит офорт.

То повторит цыганке,
То сама запоёт
О военной тальянке.
По цыгански споёт.

То, как бешеный ветер
Всё вокруг разметёт,
То, как преданный сеттер,
В стойке смирной замрёт.

То весенним угаром
После зимней пурги,
Вдруг одарит всех жаром,
Хотя, знаешь, ни зги.

Хотя звёзд диодема
Под ночной пеленой.
Почему вдруг дилемма
Под угасшей луной?

Разве росы не наши?
Разве "жемчуг" не тот?
Эта ночка из сажи!
Лишь гитара зовёт.

Пусть гитара тревожит,
Душу "грешную" рвёт,
Память девичью гложит,
За собою ведёт!

     7 октября 2004 года

697. Не судья, не прокурор, не обвинитель


Не судья, не прокурор, не обвинитель,
Коли в России, моей матушке, живу.
Выходит, я простой, российский, житель
И не во сне, скажу я Вам, а на яву.

Сколько горя пронеслось и сколько крови!
Земля российская напичкана людьми.
И нет, здесь, никакой, скажу Вам, нови,
Коль "благодать", того, усеяна костьми.

Краснели реки от кровей, краснели поймы,
Коли меняли кардинально "разворот".
То-тюрьмы, то - расстрелы, а то-войны,
То просто геноцид на весь, на весь народ!

Эх, мать-Россия, мать-старушка! Где же правда
И, где -то счастье, что обещано тобой?
Пока лишь ложь, как говорят, одна неправда,
Лишь тусклый свет над тёмной крышкой гробовой.

Уж старики не могут жить, как, это, надо.
Считают бедные копеечки, молясь.
А обездоленных, бомжей, как - будто стадо.
А ты всё мчишь, куда-то мчишь, собой кичась.

Я не судья, не прокурор, не обвинитель,
Коли в России, нашей матушке, живу.
Но знать хочу, ведь всё же , твой российский, житель,
Где благодать? - И не во сне, а на яву!

     13 октября 2004 года

698. Опять, не нужные слова


Опять, ненужные слова.
Опять, лукавая усмешка.
Опять, как кружит голова!
Опять, к чему такая спешка?

Зачем пришёл на край дорог?
Зачем при встрече подал руку?
Зачем обхаживаешь порог?
Зачем навёл любовь и муку?

Где был вечернею порой?
Где наслаждался ты луною?
Где шёл туманною грядой?
Где, где, но только не со мною!

Ты чьи высматривал глаза?
Ты чьи, скажи мне, гладил плечи?
И чьи дождинки, чья гроза?
Но не комне, как видно, речи.

А я прождала под луной,
Средь трав искрящихся росою,
"Умылась" алою зарёй
и слёзной, горькой пеленою.

Всё встало на круги своя.
Ты всё такой же, как и прежде,-
"При встречах шепчешь - я твоя,
Потом бежишь к своей Надежде".

Опять ненужные слова.
Зачем подал при встрече руку?
Опять, так кружит голова!
Зачем навёл любовь и муку?

     15 октября 2004 года

699. Как после войны - в ряд обелиски


Как после войны - в ряд обелиски,
Порой поимённо, чаще всё- списки.
И сколько же их - от края до края?
О жизни прошедшей, напоминая.

Чёрный гранит с пятилучной звездою.
Стоят и стоят, стоят чередою.
Солнцем палимы, слезою умыты,
Они матерями опять не забыты.

Опять по-ночам, при лунном сиянии,
Оплакивают их в безмолвном молчании.
Опять безудержно катятся слёзы.
Стоят обелиски, бессменны их позы.

Могильная тишь, живые цветочки.
Вновь двоеточие, за строчками строчки.
И, в мирное время, так рано седеют,
И, в мирное время, их мамы немеют.

Как после войны…………………..
………………………………………
………………………………………
О жизни прошедшей напоминая.

     18 октября 2004 года

700. Прислушайся к себе и отголоскам


Прислушайся к себе и отголоскам,
Что скажет голос, тот, внутри тебя!
Возможно, жизнь подобная полоскам -
То черная, то белая стезя.

Как хорошо, когда добро исходит,
А помыслы - душевны и чисты.
И путь к тебе заблудший люд находит,
Хотя живёшь за многие версты.

Так говорил иеромонах, смиренно.
И, где же ты, сын Божий, Андриан?
Хочу тебя я видеть, непременно,
Чтоб ты опять, мой, вылечил изъян,

Чтоб вновь перекрестил меня перстами,
Чтоб ощутить мне Божью благодать,
Мой путь наставил вещими перстами!
Ведь только ты мог это так сказать,

Ведь только ты открыл мне тягу к храму.
Сказав, - "Молись и вслушайся в себя,
Чтоб не корил я понапрасно маму,
А помолился, Господу, любя!"

Ты научил во гневе быть смиренным.
Ты вдохновил в науку бытия.
И путь мой стал божественным и мерным.
Но, где же ты? - Тоскливо без тебя!

Хотя б мельком увидеться с тобою,
Чтоб мимоходом, вновь твоё, - "Молись!"
Возможно, Господом, породнены судьбою,
Мой Андриан, мельком хоть объявись!

     2 ноября 2004 года

701. Я не верю тебе, я не верю!


Я не верю тебе, я не верю!
Я не верю тебе, так и знай.
Но, возможно, я снова поверю,
На пороге опять пышный май.

В полнолунье струится дорожка,
Россыпь рос, тетивою трава.
Там обжитая нами сторожка.
Это - первая жизни глава.

Там, мы губы с тобою искали,
А вверху догорала луна.
Находили мы их, целовали
И пьянели с тобой без вина.

Нам сердца в унисон застучали.
Губы, словно зарница, горят.
Росы, юбки подол, целовали,
Чувства наши туманом парят.

Всё казалось - навечно, навечно.
Но ведь жизнь, не поля перейти.
Та любовь вдруг прошла скоротечно.
Ты ушла, не сказав мне прости.

Ты ушла, помохала рукою,
Под кадриль вездесущей весны.
Всё идёт, говорят, чередою.
Ты ушла в каждодневные сны.

Ты ушла! Я не верю, не верю!
Всюду, вновь, та же прелесть весны.
Ни за что в это я не поверю,
Коли ты навеваешь мне сны.

     3 ноября 2004 года

702. Говорить мне об этом, не надо


Говорить мне об этом, не надо.
И о том, говорить ни к чему.
Как вино однолетнее - младо.
Потому, его вкус не пойму.

Потому, ещё близятся дали,
Крест житейский несёшь налегке.
Впереди - и любовь, и печали.
Мудрость жизни твоей в кулачке.

Потому, ты - наивна и честна,
Шутки все принимаешь всерьёз.
Хотя, чем-то, уже интересна.
И, возможно, любовный курьёз

Залетит в простодушное тело,
Взбудоражит тебя невзначай.
И ответишь, совсем неумело.
Не со мной, ты, того, не серчай!

Может быть, через пару годочков,
Может, больше, - Не надо считать!
Станет мост, вместо хилых мосточков.
Ты заставишь себя уважать.

А пока, мне об этом, не надо
И о том, говорить, ни к чему.
Как вино однолетнее - младо.
Потому его вкус не пойму.

     5 ноября 2004 года

703. Мне снятся мамины блины


Мне снятся мамины блины
И пироги под пасху,
И как катаю кавуны,
Отца скупую ласку.

Порою, Северский Донец -
Купался в нём, рыбачил.
И как кричали вслед, - "Малец!"
И как давал всем сдачи.

Как с братом мины разряжал,
Как фосфор добывали.
Я как-то всех опережал,
Иль те, все, отставали.

В свои пятьнадцать с малым лет-
Всё было за спиною:
Я пил, курил на божий свет
И звался "сатаною",

И к обцелованным губам
Прохожена дорожка,
И даже вхожь уже в мадам.
Еще совсем немножко.

В колхозе числился своим.
Я матерел с годами.
А сколько бед своим родным
Я сотворил руками.

Во мне сидел, наверно, бес,
Иль что-то в этом роде.
В карманы, разве что, не лез.
Клянусь при всем народе.

Да всё прошло. Взялся за ум.
Наставила Нельчонок.
Как - будто, кто-то саданул-
Не до других девчонок.

Как в армию служить пошел
И на плечах погоны.
Как свою женушку нашел
И, что там, те, кордоны!

Как отслужил. В вуз поступил.
Учился на медфаке.
Как жизнь житейскую учил.
Я состоял с ней в браке.

Как жизнь кидала - я терпел.
Как Николай Угодник
Мне помогал и я сумел,
Ведь жизни своей - дворник.

Как мой кумир -йеромонах,
Путь указал прозренья.
Теперь не путаюсь в полах
Житейского презренья.

На сколько хватит моих сил?
На сколько мне их хватит?
Быть может свет обременил,
Господь? - Скажи мне, к стати.

Коль снятся мамины блины,
Близка уж к ней дорожка?
Под светом блекнущей луны,
Уж ждёт меня "сторожка".

Сторожка - вечное жильё,
Могильная ограда.
Всё что прожил - то и моё.
Года - моя награда.

Спасибо матери с отцом
И Господу спасибо!
За то, что не был подлецом,
Без всяких - либо, либо.

Вновь снятся мамины блины
И пироги под пасху.
И в этом нет ни чей вины.
Свою несу я маску.

Я не лукавил - жил, как жил.
Имел порой огрехи.
Я верой Господу служил,
Совсем не для потехи.

Прости Господь, прости меня.
Спасибо Андриану.
И пусть простит меня родня!
Я может лучшим стану.

     12 ноября 2004 года

704. Напряженных, увлеченных…


      Посвящается сорокалетию
      хирургического творчества
      "Детской хирургии" в лице,
      Григовича Игоря Николаевича.

Пролетело: напряженных
Да бессонных - сорок лет!
А порою прокаженных,
Коль не мил казался свет.

Помню были молодыми
И совсем в расцвете сил.
Эх, какими удалыми!
- Всех ГРИГОВИЧ породил.

День и ночь врачебный опыт -
В нескончаемый багаж.
И, представьте, ведь не пропит,
Этот опытный тоннаж.

Милосердия, наука
В единении родились.
Сорок лет , а дремлет скука,
Коли с шуткою сошлись.

К Вам привозят днём и ночью
"Тяжелейших" малышей.
Это видел я воочью.
Боже мой, таких мощей!

И, намыв скорее руки,
Вы частенько до утра,
Отводили эти муки
От смертельного одра.

И стояли, и "кроили"
(Жизнь, что сломаный каблук),
Но ведь недуг победили.
Пропустив до сотни мук

Через сердце, через душу,
Через собственное Я,
Через черствость, злую "стужу".
И оттаивала родня,

Коли вновь в глазах искринка,
Голос звучный малыша.
Жизнь теплилась, что пылинка,
Чуть теплилась, чуть дыша.

Сколько радостных мгновений!
Дай Вам, Боже, на века,
Этих жизненных свершений
И бурлящих, как река.

Помню сам, с своим страданием,
Обратился к Вам вчера.
Вы с отцовским пожеланием,
С Вашим росчерком пера,

Как Господней благодатью,
Нас тогда благословил.
Стала внучка с новой статью.
Мир стал в радость, свет стал мил.

Сколько радости , надежды
Дали Вы за сорок лет!
Не оценят лишь невежды.
Здесь таких, я вижу, нет.

Здесь собрался воедино
Удивительный народ!
Горе, счастье в нём - едино!
Уж такой Вы славный род!

Ну, а что се сорок , право?
Всего сорок, за спиной.
Вам до ста желаю, Браво!
И с Надеждой боевой.

Низко кланяюсь, при этом.
Эх! Какая благодать!
Вы живите с Божьим светом!
Любо, любо! Так держать!

     12 ноября 2004 года

705. Я не помню, хоть ты тресни, я не помню


Я не помню, хоть ты тресни, я не помню,
Что-то стало, что-то стало с головой.
Я, конечно, через время, может вспомню,
То что было, моя женушка, со мной.

И не спрашивай, и не спрашивай, слышь, не надо.
Всё равно напрасно это, так и знай.
В голове моей чертей, наверно, стадо.
А ты всё, - "Скажи, скажи да отвечай!"

Мне б кефира, мне б кефира иль росолу.
Ох, как мутит, свет родимый не узнать.
Я ж вчера пошёл к сынашке, помню, в школу.
-Где потом?- А, где потом и не сказать.

Эй, постой, уже у дома встретил Лешку.
Ну, подняли по единой, раза два.
Ну, ещё нашлось, пожалуй, на похожку.
-Да, отстань! Уж больно кругом голова.

Чьи трусы -то на тебе, ты может, скажешь?
Вот, зараза, в бане что ли побывал?
-Что да что? -Сейчас всего не перескажешь.
Может быть, того, у Лешки ночевал?

Ну, подвыпили, как это всё бывает.
А с закуской, ты уж знаешь, Мань, сама.
Лешка ж, коли вохмелю, все предлагает.
Вот, наверно, и сошел я, Мань, с ума.

Что потом? - Убей, не помню. Вот, зараза!
Что ж ты скалкой. Уж, побойся, голова.
Помню, бегал в магазинчик я два раза.
-А потом? -Нас разложили, что дрова.

-Вот пристала, - "Чьи трусы?" - Не знаю, Маня.
Может с пьяну в баньку с Лешкой угодил.
Что ли с бабами была, скажи мне, баня?
Где, скажи, трусишки бабьи нацепил?

Неужели? - Глянь, трусы твои в оборку.
Маня, может эти трусики твои?
Вот, гаденыш, я б такие и в охотку.
Глянь, паскуда, на семейные мои!

Вечно,с Лешкой, до копейки пропиваешь.
Мы ж постимся уж который год подряд.
Что ты Маня меня этим попрекаешь?
-Есть, какой-то, все же, Манечка, наряд!

-Эта что ль, пальто-фуфайка с магазина
И с чужой ноги кирзуха - сапоги?
-Чьи трусы? - Ты все же скажешь, образина?
Больше, чтобы твоей не было ноги!

-Что ты, Маня! Я ж не тот, а алкоголик.
Кто-то видно надо мною подшутил.
Может быть найдется, Маня, всего шкалик?
Чтобы я скорее, Манечка, ожил!

На столе - кусочек хлеба, хвост селедки.
По единой, шкалик, с Маней, на двоих.
А нутро вновь просит, просит, просит водки.
Что ль пойти ещё поклянчить у родни?

Я не помню, хоть ты тресни, я не помню.
Что-то стало, что-то стало с головой….

     11 ноября 2004 года

706. Зачем стоять у тех ворот?


Зачем стоять у тех ворот,
Коль звезды явно отсветили.
Наверно, дали отворот,
Или, быть может, разлюбили.

Зачем ограду подпирать?
Ушли в былое дни недели,
Когда могли вы собирать
Крупицы чувств под трель капели.

Зачем выискивать слова?
-Ведь чувства явно оскудели.
Уже идет вовсю молва,
Что вы давно не свиристели.

Зачем притворно лить слезу?
-Одни шипы! - Завяли розы.
И слушать буйную грозу
Уже не вам! - Не ваши грозы.

Зачем былое ворошить?
Так, что же вы не поделили?
Осталось только потужить.
Костер любви вы потушили.

Бывает же всегда порой,-
"Вот, ищешь то, что потеряешь,
Иль называешь не судьбой,
Иль душу, сердце разрываешь".

     17 ноября 2004 года

707. Где-то снайпер залег, одиночка


Где-то снайпер залег, одиночка.
-Как найти, где лежит? Как найти?
Где его огнестрельная точка?
-А без этого нам не пройти.

Уходили вчера. Там засада!
Не спешит, стрельнет гад. Не спеша.
Не прошли, не прошли. Вот досада.
Вон, их сколько лежит, чуть дыша.

Мы уже посылали в разведку-
Не нашли, не нашли, не нашли.
Чуть подсохшую видели ветку,
Но её стороной обошли;

Возле, видно, ну, как на ладони.
Где-то рядом лежит, -" А, вот, где?"
Может в дебрях кустов оболони?
Мы обшарили всё и везде.

Он, как будто смеётся над нами.
Где-то рядом! Иди и найди.
Мы прощупали землю руками,
Все тропинки на нашем пути.

Всем, казалось, напрасно, напрасно!
Да, нашелся один удалец.
Он куда-то ходил ежечасно.
Вдруг пришел и сказал,-"Вот, хитрец!"

Всё, дуэль завершилась! Идите!
Он не стрельнет на нашем пути.
Но засохшую ветвь обходите.
Тот лежал под скалой, "взаперти".

Я ходил посмотреть,- " Что же было?"
Вот, малец, хоть и юн, а герой!
По друзьям моё сердце заныло.
Тот с поникшей лежал головой.

Так и есть, что малой-то, наш, дока!
Между глаз угодил, сорванец!
Вот, что значит - уменье, сноровка!
Ай, да малый - каков, удалец!

     18 ноября 2004 года

708. Женушке в день рождения


Я не писал стихов сегодня.
Что думаю, экспромт скажу.
Любовь прекрасна - наша сводня!
Я в ней утеху нахожу.

Уж столько лет - ты лучик света.
Уж сколько лет бегу к тебе!
Люблю за всё, но и за это!
Я, Неля, радуюсь судьбе:

Что нас когда-то обручила,
Что нас и до сих пор ведёт,
Что жить едино научила.
-Душа тоскует и зовёт

К тебе! - Спешу, спешу! Вот, поздравляю.
Дарю к любви букетик роз.
Я пью сегодня и желаю,
Тянуть до ста семейный воз!

     С любовью. 16 ноября 2004 года

709. Ох, как время летит быстро


Ох, как время летит быстро.
Не вернуть его никак.
То прекрасно, как монисто,
То, как стершийся пятак.

Ведь совсем, ёще, недавно,
Рысаком я мчался в даль.
Было всё в округе славно,
Не тревожила печаль.

На лугах блестели росы.
Вездесущая луна.
Расплетал милёнке косы.
Счастье выпито до дна.

На опушке земляника.
В ночь глухую - звездопад.
Разгорелась костяника
Под берёзовый наряд.

И, хоть резвы были кони,
Останавливал на скаку.
А теперь малышки пони
Да сороки на суку.

Хлещет дождь, беснует ветер,
На столбе фонарь горит.
Я уже давно не сеттер.
Память грёзы шевелит.

Под дуду пою чужую.
Располнелые бока.
Уж прошедшее смакую
И не радует сноха.

Говорят, не так азартен,
Не тревожу девы взгляд.
Уж, видать, не тот характер,
Коль не тот житейский лад.

И не то, что, как -то сразу,
Да не та, уж видно прядь.
Подцепил я что ли "заразу"?
По собачьи, что ль завыть?

Ведь ушло былое время,
Мужика ушла страда.
Принимай, другое племя!
-Вот те на, да вот те да!

Ох, как время летит быстро!
Не вернуть его никак.
Было в прошлом, как монисто.
Нынче, стёршийся пятак.

     25 ноября 2004 года

710. Я не печалился вовсе. Не надо


Я не печалился вовсе. Не надо
Грешную душу свою разрывать.
Где-то мычит одичалое стадо.
Как же права моя матушка-мать!

Как же права, говоря, - "На зарнице
Всё будет в алостях, всё в красоте,
Как тот петух, что сидящий на спице,
Даже природа в своей наготе.

Ты присмотрись, когда солнце в зените
Или под вечер нагрянь невзначай!"
Помню, сказал, - "Вы, того, извините,
Лучше б поставили, маменька, чай!"

Мне ничего не ответила мама.
Только украдкой смахнула слезу.
Но потускнела красот наших гамма.
Видно нагонит нам ветер грозу.

Даже деревья вдруг закачались.
Сбросили, будто под осень, листву.
Мы на лугах, под росу, целовались
И не во сне, я скажу, на яву.

Только сейчас, через зимы и лета,
Стали понятны, мамы, слова.
Может проходят все через это?
Ведь это, как притча и не нова.

     1 декабря 2004 года

711. Ты стала вновь неоткровенной


Ты стала вновь неоткровенной
В своём черно-красном платке.
Под ветром, волной белопенной
Шепчешь на чужом языке.

Ты двери другому открыла
Не в горнице, в закутке.
Да вдруг, как по сучьи, завыла
Опять на чужом языке.

Разъехались. Ты улетела.
И, где-то ты, там, вдалеке.
О чём, почему не хотела
Сказать на родном языке?

Я знал тебя, Маня, иную,
Когда по весне, налегке,
Встречали зарю озорную
С тобой, на родном языке.

Да, где-то, чего-то случилось-
Пришла в черно-белом платке.
Как в сетях, стрекозкой, забилась,
Шепча на чужом языке,

Что больше встречаться не надо
И, что-то держа в кулаке.
"Не зрело с тобой это - младо",-
сказав на чужом языке.

Я помню, порою встречались,
Как медная грош в кошельке.
Но не было счастья, печали
Пришли на чужом языке.

     1 декабря 2004 года

712. Ну, как же быть и, что же делать?


Ну, как же быть и, что же делать?
-Ума никак не приложу.
Как я смогу всё переделать
И, что я совести скажу?

Вчера я клялся и божился,
И зуб, как бы, в залог отдал.
Да выйти, нынче не решился
И, кажется, затосковал.

Коль за порогом ветер воет
И сыплет снег во все глаза.
Он, что бубей, мне карты кроет.
Течет от горести слеза.

Уже нет-нет луна проглянет.
Печи остылые бока.
Уже сноха вот-вот нагрянет.
-Страшусь её я языка.

А ветер, впрямь, неугомонный.
Ни зги на весь кромешный мир.
И я, как словно столб позорный,
Бьюсь в полутьме сердечных лир.

Казню себя и участь злую,
Свалившуюся на меня.
Не надо, маменька, другую!
И пусть корит меня родня,

Когда я с нею на коленях,
Судьбу в одну соединить,
(Я видел деву, как в знаменьях),
тебя и батюшку просить

придём. Ты вспомни, мама, вспомни,
ведь это было, как вчера,
ты мне твердила, - "Сын запомни
не все правдивы вечера,

что утро вечера мудрее!"
О. как дожить мне до утра?
Она мне, значится, роднее.
Когда же кончатся ветра?

Я не могу и, пусть погибну,
Пусть заметёт меня пурга.
Душой от страсти гибну, гибну.
А воля, воля-кочерга!,

Нет, нет, решусь. Уже решился.
Да ветер- дверь не отпереть.
Я на икону помолился,-
"Превозмогу его я твердь!"

Уже толкнул ногою двери.
Вмиг, за порогом, тишина.
-И что ж то было? - Может звери?
Или причудилось, с пьяна?

Уже давно отец в могиле.
Уже идёт вовсю весна.
Мы что ж вчера с дружищем пили?
-Что было, было не до сна?

О, горе мне, ведь это было!
И, как такое, вдруг забыл?
И сердце в радости заныло,
ведь я люблю да и, любил.

Тогда наперекор сомненьям,
Своей родни наперекор,
Плюс, Бог воспрял моим моленьям -
Я с нею рядом до сих пор!

О, Боже, мой! Какое чудо-
Любаша рядышком моя!
Но от вчерашнего мне худо.
И, что ж так кружится земля?

-Не устоять! Что ль похмелиться?
Так, где ж найти, всего сто грамм?
Придется к женке обратиться.
А это, верьте, стыд и срам.

Ну, как же быть и, что же делать?
-Ума никак не приложу.
И, что с собой смогу я сделать,
И, что я совести скажу?

     1 декабря 2004 года

713. Была война. Ракета на рассвете


Была война. Ракета на рассвете
Нас известила, что пора, пора
Нам позабыть о чувствах и о лете
И, что мы с Ванькой, просто детвора.

Прибились в полк, после боев, весною.
И, вот, в шинельках, как сыны полка.
Уж не одна атака за спиною.
Меня задело, правда, но слегка.

Поднялись в рост. Бегут все батальоны.
А пули свищут где-то у виска.
Мелькают всюду красные погоны.
Злодейка смерть-коварна и близка.

Уже наш взводный пополам согнулся.
Но в высь летит раскатное УРА.
Ещё один кричал, но захлебнулся,
Знать, жить в вчера пришла его пора.

А мы бежали, сердце колотилось.
Уже казалось, нам не хватит сил.
Но ведь строчили и, УРА катилось.
Наверно, Бог помог и вдохновил,

Коль добежали. Бой стал рукопашным
Да всюду крики, стоны-помоги!
И этот бой останется вчерашним.
Я крикнул Ваньке,- "Друг, мой, подсоби!"

Попался фриц-матёрище, верзила.
Никак не вырваться и финку не достать.
Мне показался, этакий горилла…
И мне силенок стало не хватать.

Иван был рядом, стрельнул с разворота
И немец сразу тюфяком осел.
Потом смеялась, почитай, вся рота,
Как я кричал, как немец "онемел".

Ведь, мы с Иваном были у Рейхстага.
Мы до него, как многие, дошли.
Комбат сказал мне,- "Ты уж не салага,
Вы этот возраст с Ванькой перешли".

Прошли лета. Прошла весна в зените
И в даль ушли окопные бои.
Но по ночам кричу всё,- "Извините,
Мои друзья, товарищи мои!"

     8 декабря 2004 года

714. Десять лет! Наш хор народный


      Посвящается хору "Украинская песня".

Десять лет! Наш хор народный,
Как солдат, он, что дозорный.
Он с эпохою на Ты.
У Стасюк его бразды.

Создавался по крупицам-
Обращения к девицам.
И помалу, по немного,
Как иголка с того стога,

Шли, кто с Кларою знаком.
С баритоном, тенорком
Голоса определились
И распелись, и обжились.

Хор народный зазвучал.
Год от года он крепчал.
Был на родине своей-
Средь украинских полей.

Был в Москве и всем на диво.
Отнеслись к нему учтиво.
Он призы с собой увез.
Вот, какой он наш - колосс.

С ним в Карелии знакомы
И министры, управдомы,
А простой крещенский люд
Кричал, - "Браво! Как поют!",

Наслаждаясь голосами.
Он теперь, того, с усами.
Клара, словно, звездочет!
Ей внимание и почет.

Можно много говорить,
По заслугам похвалить.
Пусть и дальше так поет,
Веселит честной народ.

Счастья, радости, веселья
И, конечно, песнопения.
Не скудеть, а разрастаться,
Чтоб народу наслаждаться.

Так держать, чтоб Браво всюду,
Чтоб был полон зал от люду,
Чтоб к ногам букет цветов.
Будь готов! - Всегда готов!

     8 декабря 2004 года

715. Рима Шупинская


Рима Шупинская,
Словно Ветринская,
Но не в кино.
Но без сомнения,
Из отделения,
Смотрит в окно.

     10 декабря 2004 года

716. Надежда! Значит, есть надежда


Надежда! Значит, есть надежда,
Что может быть и мне перепадет,
А коли, нет, возможно, я невежда,
А кто, такого, Господи, поймет.

Возможно, годы унесли ретивость
И потому не мил я и не люб.
Ну, хоть мельком раскройся, сделай милость,
Чтоб ощутить упругость малых губ,

Почувствовать мне таинство природы.
От похоти - влекомые глаза.
Тогда б из-под пера возникли оды
И помолился б, как на образа.

     10 декабря 2004 года

717. Уже опять сковало воды льдом


Уже опять сковало воды льдом.
Уже опять на зимнюю рыбалку.
На место мы, привычное, идём,
Чтоб проявить сноровку и смекалку.

Привычно свой снимаю шарабан.
Готова лунка, мотыля на жало.
Уж наливаем водочки в стакан,
Как говорится, чтоб живей клевало.

И не успели выпить, ведь клюёт!
И быстро "крякнув", я подсёк умело.
Наверно, мне сегодня повезёт,
Коль взялся основательно за дело.

Клюёт, признаюсь, за душу берёт.
И сторожок кивает беспрерывно.
О, как прекрасен окушка полёт.
Смотрю на них, ведь это, правда, диво.

Так каждый год, лишь воды "закуёт",
Мы всей честной компанией, выходим.
Хотя трещит и гнётся первый лёд,
Но ведь в рыбалке прелести находим.

     10 декабря 2004 года

718. "Где ты был вчера?" - расскажи!


"Где ты был вчера?" - расскажи!
Я ждала тебя до утра,
Уже занималась заря.
"Где ты был вчера?" - расскажи!

Уже облетел вишен цвет.
Уже набегает туман,
Как твой повседневный обман.
Уже облетел с вишен цвет.

Бегут грозовые дожди.
Как перлы слезинки мои,
Коль горек укор от родни.
Бегут грозовые дожди.

В багрянце стоят тополя.
Осенний везде этикет.
Гусарский твой, где эполет?
В багрянце стоят тополя.

Завьюжили тропку снега.
Мороз, аж за щеки берёт,
А милый ко мне не идёт.
Завьюжили тропку снега.

"Где был ты вчера?" - расскажи!
Я ждала тебя до утра,
Уже занималась заря.
"Где был ты вчера?" - расскажи.

     14 декабря 2004 года

719. Не уходи, тебя я умоляю!


Не уходи, тебя я умоляю!
Не уходи, я столько лет ждала.
Я о тебе так много всего знаю.
Прошу, не уходи, прошу - любовь моя!

Уже рассвет. Растаяли сомнения.
Уже рассвет. Трубит, горя заря.
И эта ночь любовного сплетенья.
Прошу, не уходит, прошу - любовь моя!

Роса блестит, как на ресницах слёзы.
Уже опять подняты якоря.
А у меня, средь лета вновь морозы.
Прошу, не уходи, прошу - любовь моя!

Ведь столько песен нами не допето,
А ты вчера уехал за моря.
Вчера с тобою, радостью, согрета,
Но все ж не уходи, прошу - любовь моя!

     14 декабря 2004 года

720. Среди зимы весенние разводы


Среди зимы весенние разводы
(Вчера мороз трещал - не продохнуть.)
И с крыш пошли сосулек хороводы,
И, как весною, девы, не уснуть.

Кругом ручьи и небо посинело,
И диадема звёзд в ночной тиши,
И сердце по-весеннему запело,
Хотя и нет отчетливой межи:

Тогда и птицы запоют, беснуясь,
Под ласковым весенним очагом,
И побежим на ледоход, любуясь.
Ломает льдины солнышка лучом.

Ну, а пока, любуемся ручьями
Да их веселым тихим говорком,
Хотя они бегут еще местами.
И не бегут, а шествуют пешком.

Глянь, с елей полетели снега шапки.
Как зеленит под солнышком хвоя!
У воробьев совсем промокли лапки,
И зачернела кое-где земля.

Да к вечеру задуло снегопадом.
Проталины, ручьи мороз сковал.
Зима опять пошла своим парадом
И цепко держит удила начал.

     21 декабря 2004 года

721. Что пожелать тебе, авторитет?


Что пожелать тебе, авторитет?
Ты у руля ИТАРа столько лет!
Ты эту тяжесть на себя взвалил
И на себе тащил. Хватало сил.

И можно спорить - против или за.
В решении спора гнулся, как лоза,
Но был упрям и твёрд, коли вопрос
Вдруг мог скатить всех прямо под откос,

Коли затронута ИТАРа честь,
Тогда для цели в ход пускалась лесть.
Не многим была понята твоя
Задумка. Но стоял же у руля!

Снабжали нас не хуже, чем других.
Ты был "водило" даже у "чужих".
А каверзный вопрос, как он звучал
И этим он дискуссию венчал!

Ты приходи, тебе откроем дверь.
Желанный, свой, ты в это только верь.
Ты приходи, побалуйся чайком,
А может быть: то хлебцем, то тортом.

Пусть все преграды на твоём пути
Посторонятся. Сможешь обойти
Ты невезуху. Верим, встанешь в строй,
Ещё хильнём рюмашечку с тобой.

Ещё наступят праведные дни.
Господь засветит радости огни.
Хоть ты - безбожник, я то помолюсь.
Я друг тебе и в этом я клянусь.

     24 декабря 2004 года

722. Под ногами снег хрустит


Под ногами снег хрустит.
Иней на ресницах.
Дед, ворочаясь, кряхтит,
Будто бы на спицах:

То бочина заболит.
То ль уже не спится.
Под ногами снег хрустит,
Знать, морозец злится.

Разрезвился ветрюган,
Ставнями полощет.
Кряхтит, кряхтит дедуган,
На судьбину ропщет.

Уж не санный его след.
Блинный дух по хате.
Бабка стряпает обед-
И ему, и свахе.

По снежку примчится внук.
Сын придет с бутылкой.
В хлеву хрюкает пасюк,
Своей носопыркой.

Скоро будет Новый год,
Сало и колбаски.
Веселись честной народ
Под лихие пляски.

     26 декабря 2004 года

723. Ушла ль война в неведомую даль?


Ушла ль война в неведомую даль?
-Коль живы те, кто помнит то начало
Да на кладбище слёзная вуаль
И горе, то, еще не откричало,

Ещё букетик из живых цветов
Приносят вдовы, охая, вздыхают.
Их жизнь проходит из сплошных постов,
Лишь на могиле горе утоляют.

И не для них идет победный М ай.
Они поклоны бьют в церквах под звоны.
Так, что мой друг, как хочешь, понимай.
Свежи у вдов войны далекой стоны.

     28 декабря 2004 года

Глава 10. Стихи 2005 года

724. Стал чаще сниться отчий дом


Стал чаще сниться отчий дом
В далеком детства переулке,
Когда скакал я нагишом
На своей палке-сивке бурке:

Через бескрайные поля,
Через огромные просторы
(Там были в небо тополя),
Через сугробы, словно горы.

Стал чаще сниться отчий дом.
В нём были ставни расписными,
(Под стол ходил ещё пешком)
Хлеба янтарно наливными,

А на лугах, в туманной мгле,
Под утро, росы травы гнули.
Прирос я к матушке- земле
И чувства эти не уснули.

Всё снится, как косил хлеба
И, как кричали перепёлки.
И была, значится, судьба -
Не убивал их из двустволки.

С водою в таз на сизарей
Смотрел с восторгом, замирая.
Стояла мама у дверей,
В слезах, на службу провожая.

Уехал в дальние края.
Познал далекую чужбину.
Всё снится дом, моя родня,
Видать, вдали от них загину.

Хотя и здесь, как отчий дом,
Вторая Родина. Уж внуки
Здесь родились и нагишом
Они тянули ко мне руки,

Чтоб их подбрасывал и ловил,
Как в детстве их "катал" на палке.
А по ночам, мой дом будил
Тем ручейком, текущим в балке.

К чему бы это? Как мне быть?
И как прогнать мне сновидения?
Мне этот дом не позабыть!
В нём моей жизни восхождения!

     20 января 2005 года

725. Мне подарена ручка на память


Мне подарена ручка на память,
Чтобы ею стихи я писал.
И она согревает, как память,
Как опора, как пьедестал.

И строфа на листе за строфою,
За куплетом ложится куплет.
- Это, что же такое со мною?
-Среди тьмы наступает рассвет.

-Это, кажется, дивное чудо!
-Это, если сказать, чудеса!
-Это, как бы заветная луда,
как под утро живая роса.

Вот, опять я в любовной сорочке.
Вот, опять за строкою строка.
Далеко ещё место до точки.
Ещё пишет и пишет рука.

А в глазах, что весны хороводы.
Тот, весенний, нарядный обряд
И стремнины бегущие воды,
То, зимы белоснежной наряд,

То, жемчужная гладь луговины.
Полным диском нам светит луна.
То, бескрайние наши равнины.
То, как - будто совсем без ума.

Мне подарена ручка на память,
Чтобы ею стихи я писал.
Чьи бы годы на время мне занять,
Я, быть может, не так написал.

     19 января 2005 года

726. Вьюжит пурга, заметает метель


Вьюжит пурга, заметает метель.
Морозец то - чин по чину.
Но коль разыграется звонко капель-
Зимы предрекает кончину.

Уже снегири улетели в леса,
Дружно поют свиристели.
Бежит вездесуще весна егоза.
В полях снега почернели.

Талые "режут" зиму ручьи.
Они с каждым часом живее.
В кронах берёз, словно сажа, грачи.
Солнышко светит теплее.

Как-то, в момент, словно солнышек рой-
Мать-мачеха всех удивляет.
Значит, зиме пора на постой.
День ото дня прибывает.

     21 января 2005 года

727. Грешно не рассказать о человеке


Грешно не рассказать о человеке,
Который знает всё о прошлом веке.
Он много нам рассказывал о людях,
Об их делах насущных и их судьбах.

В захлёб расскажет, как живут народы.
Он золотник отчистит от породы.
Он много ездил, много чего знает.
Россию-матушку он понимает.

А родом он предгорий Дагестана
И этим он гордится неустанно.
Ветвисты корни, корни его рода
Те - история своего народа.

Пути Господни неисповедимы!
Теперь мы с ним, считай, не разделимы.
Рыбацким хобби связаны с ним тесно.
Его послушать просто даже, лестно.

Дорога длинная. Порою заметает
Метель. Ни зги. И каждый вспоминает
О том рыбацком счастье и удаче,
А иногда, что выросло на даче.

Всё ждём, когда же нам, Мовчан, расскажет
И образно, словами, нам "покажет"
Про жизнь народов мира, о Китае.
-Он был в Пекине, даже жил в Шанхае.

Из Дагестана, что он родом, знаем.
-За это мы частенько выпиваем.
Обычай горцев, ведь - гостеприимство!
Гостеприимство, ещё раз гостеприимство.

И в стенах его дома вечно людно,
И всем тепло, и радостно, уютно.
Его квартира для друзей открыта,
И хлебосольна, и давно обжита.

Под стать ему, его жена, Галина.
И добродушна, и гостеприимна,
Заядлая рыбачка, как и все мы
И может поддержать любые темы.

Интересно, Мовчан, из Дагестана,
И этим он гордится неустанно,
С профессией - рыбак и высшей пробы.
Изведал прелести рыбацкой робы.

Он был в Канаде даже, Нидерландах.
Мы знаем о Карпатах и об Андах.
Скандинавию объездил. Говорил,-
"Там даже рыбу красную удил".

Он среди нас мастак, в рыбацком деле
Порой, конечно, обловить сумели,
Это, разве, что по пальцам сосчитать.
За это, братцы, надобно поднять!

Ну, иногда поднимем, коль налито.
А, главное, посудина, не сито!
Под рыбку Шпака пьётся благодатно,
Не по единой ведь и не отвратно!

Суббота пролетит с ухой на диво
И всё вокруг тип-топ и всем учтиво.
И ждём субботу, как манну, что с небес.
Наверно с детства в ребро вселился бес,

Вот, он и мутит душу нам. Суббота!
Мы мчим стремглав. Рыбацкая охота,
Чтобы нашего послушать Мовчана.
Эх, мать-Россия, дивная страна,

Какие люди! У каждого своё.
А, вот, у нас, рыбацкое житьё.
И в непогоду мчим, и в полную луну,
Чтоб выловить рыбёшку, хоть одну.

И я Вам рассказал о человеке,
Который знает всё о прошлом веке.
Он вновь расскажет нам о людях-
Об их делах насущных и о судьбах.

Скорее бы суббота!

     26 января 2005 года

728. Зачем, скажите, ждать и заблуждаться?


Зачем, скажите, ждать и заблуждаться?
Зачем надеяться на пустоту?
Уж лучше б нам с тобою не встречаться,
А то теперь совсем невмоготу.

Вчера цвели сады, луна светила.
Мне нёс букет наперекор всему.
"Не верь, не верь, - мне мама говорила,-
Не верь и всё, не верь, не верь ему!"

Промчалось лето, росы луговые,
Журчание вод и речки говорок.
Мы, в одночасье, стали вдруг чужими,
Хотя любить, ты отдал мне в зарок.

Не то, луга все скошены? В зарницу
Уж не блестит жемчужная роса.
Держала лучше бы в руках синицу!
Теперь в слезах, до пояса, коса.

Уж льют дожди. Осенние разводы.
И лист в багрянце, стылые поля.
Не для меня былые хороводы.
А мать ворчит, не злобно, так, коря.

Уж отзвенели бубенцы и свадьбы.
Зачем, зачем послушалась тебя?
Но если б да кабы, да если б знать бы,
То жизнь прошла б ни разу не любя!

     26 января 2005 года

729. "Гибель дивизии"



Я Гордиенко вновь читаю,
Опять взахлёб и не до сна.
Свою страну не понимаю,-
"Зачем развязана война?"

К чему имперские замашки
И ярлыки - "они враги",
И полосатые рубашки
Для тех, кто явно не "свои".

Зачем кричать, что финны - моськи,
Убив для верности своих,
Как будто вырвав из авоськи,
Душу - товар у часовых.
     
Как на параде - строй за строем,
Ещё без пороха войны.
Кому-то надо быть изгоем,
Прожить без прелести весны.

Идут карельские солдаты,
Они дивизии остов.
(Потомки помнить будут даты.)
Не пережившие отцов.

Был разработан план военный,
(В солдатах явный перевес)
Но самый, тот, первостепенный
Имел особо важный вес;

Взорвать все дзоты Маннергейма,
Затем уж к Хельсинки дойти.
И не война, а вехи рейда
Да оконечности пути.

Проходят бурно совещанья.
Горит в сердцах советский дух.
Целенаправленны вещанья,-
"Мы эту "моську" в прах и пух!"

В стране "борьба"- "Враги народа".
Мчат эшелоны в лагеря.
И, где-то там кормилец рода.
И, как терпела всё страна?

И, что тот финн, и, что нам стоит?
Гремит трёхкратное Ура!!!
И лишь потом: пойдут герои
Да многие уйдут в вчера.

Без пяти минут, как восемь-
Начало "праведной" войны.
Уже дрожат верхушки сосен
И жертвы первые страны.

Идёт дивизия к финалу.
Идет как будто на парад
Да вдруг споткнулась. С пылу, жару
Попала сразу в сущий ад.

В кольцо попала окруженья,-
"Ни влево шаг, ни вправо шаг"
Безвыходное положение,-
"Куда ни глянь - один лишь враг"

Ещё солдаты не роптали
И полновесным был паёк.
И все с надеждою вставали.
Горел победный уголёк;

Вот, завтра, точно, дрогнут финны,
Кольцо блокады разорвут.
Но метко в цель ложатся мины.
Уж на еду коней ведут.

Стучали "SOS!" Да, где же помощь?
-Командующий - глух и нем.
Уж голодухи злая немочь,
Вползала в души всех и всем.

Нет провианта, нет патронов.
В глуши неведомой, чужой
Стоят кресты, как для укоров,
Солдат погибших, будто строй.

Решили финны взять измором.
Хребет карелов не сломить!
Да обернулось всё позором,-
"Куда идти, как дальше быть?"

Нашлись солдаты-добровольцы,
Кольцо блокады разорвать.
Они, как те-первопроходцы,
Должны всем коридор создать.

Надежда теплилась напрасно-
Ушли, как канули в воду.
С огнём играть всегда опасно-
Лежит солдатик на боку.

А, там второй, а дальше третий.
О, Боже, их не сосчитать.
И, сколько ж было "междометий"
И, как, скажите, понимать,

То, что с дивизией случилось?
И кто ответит за позор?
Их горе рядышком толпилось.
Слабел солдатский, ясный взор.

На тропках минные преграды,
А дальше минные поля.
Вмиг поубавилось бравады,
Коль стала выжженной земля.

Торчали лишь сиротки - трубы.
И уводили в глубь народ.
Уже, как тёрка солдат губы
Да пошатнулся наш оплот.

А финны, знай, стрельнут и дёру.
Они на лыжах ходоки.
Как выбить им судьбы опору?
А, наших то, в земле полки!

Вон, сколько их - сынов карельских,
Незнавших радости, любви,
(И городских, но больше сельских.)
Карелия - скорби, скорби!

Ушли к нам в память. Боже, Боже.
И разве это их судьба?
Теперь у них земелька - ложе,
А не просторная изба.

Ещё надеялись вчера,
Коль доживем вдруг до утра,
То всё пошлем ко всем чертям,
К другим, не нашим, матерям.
Возможно, к нам придет пора,
Поднимем дружно на гора-
Хотя б сухарика кусок,
Хоть лошадиной шкуры клок.

Мороз трещит, мороз берёт.
Комдив нам греться не дает.
Лежат поленьями вокруг,
Скосил солдатиков недуг.
Их бельма "смотрят" в синь небес.
Какой угрюмый нынче лес.
Уже совсем невмоготу.
Не взять нам эту "высоту".

Нам не хватает больше сил.
И почему к нам Бог не мил?
Уже о прошлом говорим;
Того ругаем, тех корим.
Уже "бездушные" давно.
И жизнь идет, как в том кино.
Дремотно ночью, даже днём,
И наша жизнь не бьёт ключом.

Мы у врагов лежим в кольце.
Глаза и скулы на лице.
Да вши нас поедом сосут.
Их - нескончаемый "редут".
От них расчесы до кровей.
Эй, пошевеливайся живей!
-Вон, видишь, финн на лыжах мчит.
То, наше горюшко кричит.

Попала пуля в темечко -
Остановилось времечко.
Когда же кончится война?
И, что же делает страна?
Вон, сколько нас у праотцов!
Скажу я вами, не подлецов,
Замерзших на снегу солдат.
Всему живому, как набат.

Лежат обрубками теперь.
Морозец лют, морозец зверь.
Солдат в ботиночках. - Страна!
Кому нужна была война?
Приказ, - "Не смейте отступать,
Кончайте, там, паниковать!"
-Не уж то кончилась еда?
Так это право не беда.

И вдруг такая тишина.
Прорвались! - Шиш да не шиша,
Всего-то, только с батальон.
И это ведь не сон, не сон!
Какой кошмар! - Среди снегов
Лежит дивизии остов.
Святыня ФЛАГ и тот в плену,
Другую радует страну.

В умах живёт "Долиной смерти",
(Дивизии последний путь)
То место доблести и чести.
Туда приходят помянуть

Всех, кто остался там навеки.
Цветы живые у креста.
Открыл неведомые вехи
И потаённые места

Наш, Гордиенко Анатолий.
В архивах жил и ночевал.
И сколько ж мук солдатских, воли
В "Гибель дивизии" узнал!

Казался праздным миг Победы-
"Сто пять всего-то дней, ночей".
Но ведь с войны летели беды.
Война ж - чума и пир смертей.

Нет! Не бывает той Победы,
Где бы солдат не погибал.
Война! Война! - И кровь и беды,
И в память, вечный пьедестал!

     3 февраля 2005 года

730. За оборону Сталинграда


За оборону Сталинграда,
Там, где краснел кровавый снег,
Нашла бойца медаль-награда,
За то, что он развил успех

Атаки роты. Сам споткнулся,
Упал на рыхлый белый снег.
Гранатой он не промахнулся.
Промчалась рота без помех,

А ведь "косила" амбразура-
Вон сколько раненых солдат!
Жужжала рядом пуля-дура.
Но не его пока мандат

Уйти в смертельные пенаты,
Не видеть больше белый свет.
В крови и снег, и маскхалаты.
"Горит" зарей кровавый снег.

Нашли солдата санитары.
Забинтовали. Медсанбат.
И снился дом, Любови чары
Да навещал порой комбат.

В те годы, молодое племя.
И вновь в строю, и снова в бой.
Пришло весной Победы время,
Как, говорится, пир горой.

Бойца встречали; мать родная
Да, им любимая, жена.
И жизнь, довольно непростая,
Текла в делах, не у окна.

А по ночам, заря алела-
Краснел везде кровавый снег.
Душа солдатская немела.
И в Сталинград направлен бег;

Всё снится эта кровь на белом,
Всё снится зарево войны.
И жизнь ночная за пределом
Судьбы, сегодняшней страны.

В канун Победы, с военкомом,
Вручили, ту, его медаль.
Вновь - красный снег, то, кровь на белом,
То, его молодости даль.

     8 февраля 2005 года

731. Уже, казалось, даже эхо


Уже, казалось, даже эхо,
Дразнясь, трубит для нас "Зарю".
Война для нас осталась вехой.
В кругу друзей табак курю.

Идет по кругу водка в кружке,
Из тех, наркомовских, ста грамм.
Уже письмо пишу подружке.
Уже вот, вот и по домам.

А тишина, что режет уши.
И по домашнему вокруг.
И мирный дождь, сверкают лужи,
И снятся локоны подруг.

Да вдруг нам "Воздух" закричали.
В ушах противные "шлепки".
Мы на прицел их дружно взяли.
И в бой ввязались "ястребки".

Был бой, на редкость, скоротечен,
Но сколько раненых ребят!
Закон войны - суров и вечен,
Победа на костях солдат.

И лишь потом нам будут сниться
Друзья из тех военных лет
Их молодые вечно лица.
Им скажем весело,- "Привет!"

Под утро только протрезвеем,-
"В живых остались только мы!"
Забыть войну мы не сумеем,
Мы вышли родом из войны!

     9 февраля 2005 года

732. Я часто слышал от отца


Я часто слышал от отца
Его истории войны.
Казалось, не было конца
У душегубной сатаны.

Он мне рассказывал, как порой,
(И что ли Господь помогал)
что мины рвались за спиной,
а он, того, не пострадал.

И не царапины на нём,
Шинелька целенькой была.
Порою делал шаг конём
И, пробираясь край села,

Где перебежкой, где ползком,
Он находил таки врага.
Внезапным, для того, броском
Он обращал его в бега.

Однажды рота залегла,
Коль пули свищут - тут и там.
Отца нашла и обожгла,
Но он стоял на зло смертям.

И ведь поднял он роту в бой
И наша, как всегда взяла.
Мне снилось будто он со мной.
И он, и я, как два крыла.

И мне казалось, это я
Броском занял аэродром,
Что пуля ранила меня,
Сестрички балуют чайком,

Что в блиндажи врывался я,
Ходил с разведкой в тыл врага,
Что приводил я языка
И как спасали берега,

Когда от фрицев убегал,
А на пути текла река.
И, я её переплывал,
Хоть ранен был, и кровь текла.

Отца как будто ордена
И не его совсем, мои.
Моя победная весна.
И я кричу, - "Гони, гони,

Когда нарвались на патруль,
Когда совсем невмоготу,
Что сам тогда я сел за руль,
Чтоб проскочить нам высоту.

Вот, его раны не мои!
Не мне их боль перетерпеть.
Не спать до утренней зари
И всё ходить, и всё терпеть.

С отца друзьями разговор
Я б слушал, слушал без конца.
Я слышал, как спасал забор
При переправе у Донца.

Тогда казалось, нету сил,
А немец бил наверняка,
Ведь на заборе переплыл,
Лишь поцарапался слегка.

А сколько слёз! ( И я ревел)
По невернувшимся друзьям.
И пил хмелея, я хмелел..
Давай по коням! - По коням!

И, за атаки, коль живой,
И за победную весну.
И, то ли я с ним? - Он со мной!
Всё вспоминаем ту войну.

     15 февраля 2005 года

733. Сегодня день влюбленных


Сегодня день влюбленных.
И радостно душе.
Сегодня день влюбленных.
И влюблен уже.

Приснился сон, как будто,
В, те, юности деньки,
Любовь не нетто, брутто,
Горит, как угольки.

И жар их согревает,
Хоть на дворе зима,
И сердце замирает-
Всему любовь вина,

И очи смотрят в очи,
Влюбленные глаза.
Нам не хватает ночи,
Коль милка - егоза.

Исполнив долг свой ратный,
Несу с утра цветы.
И пыл мой ей понятный.
Её влекут черты.

Сегодня день влюбленных
И радостно душе.
Сегодня день влюбленных.
И люблю уже!

     14 февраля 2005 года

734. Проходят; дни, часы, минуты


Проходят; дни, часы, минуты -
Всё вспоминаешь обо всем.
О, память, память! - Словно путы;
То обожжёт тебя огнём.

Всё вспомнишь, виданное ль диво -
Перед глазами бытиё.
Порой, откланяясь учтиво,
А то, как будто вороньё

Вдруг налетит, кружась, на падаль.
И весь сгораешь от стыда,
За ту, в кавычках, свою удаль,
Иль просочится, как вода

Из рук, в период половодья,
Уйдет в неведомую даль.
Держал в руках вчера поводья,
А нынче - слёзы и печаль.

Напомнит черные детали,
Которых, лучше бы не знать.
Вчера с милашкой ворковали.
Сегодня встречу не узнать.

Вчера, как росны были травы
И круглоликая луна.
Вчера иными были нравы-
И молодость, и не до сна.

Вчера весенние разводы.
Вчера во всю сады цвели
И, как прекрасны хороводы,
И запах ягодной земли.

Вчера подвластно все на свете.
Казалось, нет таких преград -
Перемахнув; тыны и сети
И, что там дождь, и что там град!

Вот очутился в этом стане;
Среди прошедшей суеты,
Мои годы со мной, в жупане,
Как поздней осени холсты.

Я не ропщу на непогоду
И на заплечные года.
Как говорят, не зная броду…
Уже седая борода.

Но набегают вдруг минуты-
Вдруг вспоминаешь обо всем.
И моя память-словно путы,
То обожжет меня огнём.

     18 февраля 2005 года

735. Ну, почему, твои не греют руки?


Ну, почему, твои не греют руки?
Других ласкают, только не меня?
Ну, почему не радость, только муки
Идут со мною рядом, семеня?

Ну, почему, уже пожухли травы
И не поют так звонко соловьи?
Ну, почему иными стали нравы
Да и зарницы больше не мои?

А я говорю, - "Проснись под зарю.
Увидишь жемчужные росы"
А я говорю, - "Тобою горю,
Всё снятся до пояса косы".

Ну, почему в весеннее раздолье
Уже не нам, ответь, цветут сады?
Ну, почему, к тебе пришло злословье
И обернулось горечью беды?

Ну, почему средь лета, как зимою-
Куда ни кинь, сплошные холода?
Ну, почему ты больше не со мною
И, где же те, счастливые года?

А я говорю, - "Проснись под зарю.
Увидишь жемчужные росы"
А я говорю, - "Тобою горю,
Всё снятся до пояса косы".

Ну, почему? - Тебе я отвечаю!
Да это ж ты, признаюсь, виноват.
Я на тебя, конечно, не серчаю,
Ведь это ж ты забыл цветущий сад!

Ну, почему? - Ты вспомни дни разлуки?
-Другой писал издалека, солдат.
И не тебя, теперь, согреют руки.
Не для тебя любовный мой набат.

А я говорю, - "Проснись под зарю.
Увидишь жемчужные росы".
А я говорю, - Тобою горю,
Всё снятся до пояса косы".

     22 февраля 2005 года

736. Где-то светит луна


Где-то светит луна,
Лунный свет серебрит,
Чудно небо от звездных узоров.
Здесь в глазах пелена,
Моё сердце болит
От нелепых и злых наговоров.

Я вчера на луга,
Будто нынче страда,
Выходил на росу любоваться.
Плыл туман в берега
И журчала вода,
Я дышал и не мог надышаться.

Занималась заря
И пичуг голоса
Восхваляли начало зарницы.
Говорили, не зря
Распле6талась коса!
Что мне делать? - скажите сестрицы.

Почему я не люб?
-Будто загнанный волк,
я бегу, не могу отдышаться.
Я ведь нежен, не груб
И в любви знаю толк,
Я обучен, уже наслаждаться.

Почему же вдова,
Всего раз, до утра,
Всего раз, разрешила остаться?
Как кружит голова?
-Словно было вчера.
Мне всё хочется с ней повстречаться.

Слухи мчат по селу.
-Это всё не к добру.
Видно нам не придётся встречаться.
Кто-то кликнул беду.
Я хожу, как в бреду.
-Не могу, не могу с ней расстаться!

     24 февраля 2005 года

737. От всего сердца и от всей души


      ЖЕНЩИНАМ БСМП

От всего сердца и от всей души
Мы поздравляем Вас, чистосердечно!
Ведь, как бы потянули мы гужи,
Коль не было бы Вас? - Конечно,

Мы так же тянем лямку, как и Вы.
Но нас, Всевышний, не простит за это,
Что Вы, порой, до утренней зари
Стоите в опер. зале, а не где-то.

И сколько же недоспанных ночей,
Вы у больных дневали, ночевали.
Порою, забывая про мужей,
Вы над больным "тяжелым" врачевали.

И дети Ваши выросли без Вас.
Всегда в "бегах" и на дежурствах вечно.
Ковали Вы здоровье наших масс.
К себе же относились, так, беспечно.

И будто это так, само собой,
И будто это все, начертано природой.
Вы каждый день, как будто в жуткий бой.
Но ухитряетесь еще следить за модой.

Нас извините, мало нежных слов
Мы дарим Вам. Вы заслужили больше!
Раскрепоститесь из своих оков
И будьте счастливы, как можно дольше.

Здоровья Вам и прочих благ земных!
Ну, и, конечно, жизненной удачи.
Мы поздравляем Вас, как истинно родных,
И, как коллег, с нижайшим Вам, тем паче!

     2 марта 2005 года. Мужики БСМП

738. Таких, как мы, осталось уж немного


Таких, как мы, осталось уж немного,
В сороковых, ушедших на войну..
Уже в земле - Иван наш и Серега.
Один за всех я вспомню "старину".

И будет на столе по рюмке водки,
Как бы из тех, наркомовских, ста грамм
И, как всегда, соленой хвост селедки.
Мы всё всегда делили пополам.

Все в памяти, ничто ведь не забылось,
Как под Москвою, "кутаясь" в снегах,
Как чудо это первое свершилось -
Напор, напор и фриц уже в бегах.

Тогда, в атаке, потеряли друга.
Был заводилой нашего двора
И знала, почитай, что вся округа,
Любила даже наша детвора.

А скольких мы потом друзей теряли,
Казалось, что не будет и конца.
Скупые слезы тайно вытирали
Совсем с другого, значится, лица.

Освобождая города и села,
И на груди медали, ордена.
У каждого солдата своё соло,
Но лишь одна на всех у нас страна.

Гремел салют в весенней кавалькаде
И над Рейхстагом реял красный флаг.
Мы строем прошагали на параде
И встретил нас теплом отца очаг.

Года бежали, как весною реки.
И с каждым годом строй солдат редел.
И за спиной военные всё вехи
Да тот военный жуткий "беспредел".

Во сны бежали; жуткие атаки,
Когда победа с кровью пополам,
Алела кровь, как, словно, в поле маки
И, как мы разъезжались по домам.

Таких, как мы, осталось уж немного,
Кто защищал любимую страну.
Уже в земле Иван наш и Серега.
Один за всех я вспомню "старину"

     4 марта 2005 года

739. Восьмое марта на носу


      С днём восьмого марта,
      Нинель Рубцовой!

Восьмое марта на носу.
Цветут базарные мимозы.
И я одну домой несу.
Да, вот стихи, что вместо прозы.

"Родилась" рифма для жены,
Как много жизненных мгновений.
Желаю ей я в день весны
Любви, без всяческих сомнений.

Пусть согревает нас любовь,
Не только желтизна мимозы.
Чтоб это чувство вновь и вновь
Нас вдохновляло. И в морозы

Нас не пугали холода.
Сердца, чтоб в унисон стучали.
Любви не меркла, чтоб звезда,
Не набегали к нам печали!

Чтоб моя женушка меня
Не только просто обожала,
А, чтоб любили и, любя,
Меня с работы поджидала.

И, я, конечно, значит, всё,
Как это лучше бы? - Взаимно!
И пусть не старится моё
Чувство! Ну, которое, интимно!

     5 марта 2005 года

740. Придёт ко всем такое время


Придёт ко всем такое время,
Ничто не вечно на земле,
Такое мы, людское племя,
увидеть жизнь в предсмертной мгле.

Жизнь промелькнёт в одно мгновение.
Увидишь даже мишуру.
И вспомнишь радости горение,
Порой "собачью" конуру.

А, вот, израненный, войною,
Крича, истошное "УРА!",
Друзей увидит за спиною-
Солдат из детского двора.

Плечо к плечу - им всё едино:
Их горе, радость пополам,
И кровь текла у них взаимно,
Презрения к трусам, подлецам.

И стоны лобовой атаки,
Где жуть мурашками ползла
И дружба преданней собаки,
И драки спьяну, не со зла.

Как по ночам, скрипя зубами,
Им снились вновь - атаки, бой.
Они, пригнувшись и рядами,
Шли, увлекая за собой,

Других, не знавших ещё боя,
Ещё не ведая войны.
Свистели пули- "пчёлы роя",
Да ранний проблеск седины.

Да, как потом друзей искали,
Пройдя обратно тяжкий путь.
Скупые слёзы им прощали,
Под их, с молчанием, помянуть.

У тех, кто воевал в Афгане,
Кто так же хоронил друзей,
Когда в ущелье, как в капкане,
С иконкой матери своей,

Дрались, не за спиною друга.
А на войне, как на войне,
Пирует всюду смерть - хапуга,
Да жуть атаки не во сне.

Им перед самым смертным ложе,
Вдруг промелькнёт весь строй солдат,
Из тех, оставшихся моложе,
С надгробьем плит из вечных дат.

В Чечне, под стрельбы канонады,
И под истошный "Ак Бар" крик,
Под наше " Пли!" - вон, лезут гады.
И подпустив, почти в притык,

Вдруг оживет многоголосьем
"Зелёнка". Каждому своё;
кому-то станет лето в осень,
тому - другое уж жильё.

Уйдет в иную жизнь парнишка-
Солдат, совсем ещё юнец.
Ты извини друзей, братишка,
Другой тебе несут венец.

А, перед тем, предсмертным часом,
Ему навидятся луга,
Когда ходили на них классом
Метать пахучие стога

И не целованные губы
Её, и первая гроза.
Поют ему оркестра трубы,
Под выплаканные глаза.

Увидит каждый плюс и минус,
И всякие на то дела.
Ведь жизнь есть жизнь, не просто фикус,
И не язык из помела.

Конечно, все мы будем в яме -
Могиле тесной и сырой.
Увидишь поздно об изъяне,
Уже с поникшей головой.

И всё воздастся нам посмертно
В умах живущих, так и знай!
И скажут правду и конкретно.
Живущий - это вспоминай!

     4 марта 2005 года

741. Что ж идёшь совсем не в ногу?


Что ж идёшь совсем не в ногу?
-Правой, правой, правой!
Что ж забыл дорогу к Богу?
- Кичишься, лишь славой.

Что ж в прощеный день недели,
Не просил прощения?
Чувства твои оскудели!
- В этом нет сомнения.

Что ж с предутренним рассветом
Водку пьёшь, как воду?
Забывая всё при этом.
Какого ж ты роду?

Кто поделится последним
Сухарём в дороге?
Руку кто подал, намедни
Нищему небоге?

Кто в тяжелую годину
Среди тьмы кромешной,
Вдруг зажжет тебе лучину?
- Наш, Господь, конечно!

Уходящий, дверь закройте
За собой плотнее,
А входящий, дверь откройте
И входи смелее.

В церковь дверь всегда открыта,
Помолиться Богу.
Горем, коль душа изрыта-
В храм найди дорогу.

Помолись, "побей" поклоны,
Господу поведай-
Отчего не радость, стоны.
Доброту изведай.

Он придет, когда, казалось,
Всюду одно горе,
Сил совсем уж не осталось,
Словно, капля в море,

Одарит тебя знамением.
- И найдешь дорогу.
Жить начнешь с особым рвением.
-Помолись же, Богу!

     18 марта 2005 года

742. Как мы давно друг с другом не встречались?


Как мы давно друг с другом не встречались?
-Вот, разошлись, негаданно, пути.
Ещё вчера, намедни, корешались.
Теперь руки твоей мне не найти.

У изголовья - обелиск звездою,
Всегда стоят прекрасные цветы.
Ушёл ты в память раннею весною,
Как уходили многие менты.

Была зачистка. Мы с тобою в паре.
Уже осталось - всё да ничего.
Ты, помню, рвался в бой и был в ударе,
Всё торопился. Было отчего:

Ведь это - стопроцентная наводка
И, где-то здесь, кто страшно донимал.
Уже в руках коварная находка,
Но, кто-то же за нами наблюдал!

Вон, там, пустырь и никого в округе.
Ну и дела! Мы как же их прошли?
Да, вдруг, испуганный полёт пичуги.
И ты шепнул, - "Всё, кажется, нашли!"

Мы развернули дула автоматов.
Но, тот, который, нас опередил.
И кровь сочилась поверх макс. халатов.
Но, тот, который, всё уж, отходил.

С тобой лежали рядом в медсанбате.
Ты, глаз не открывая, всё стонал.
Лишь перед смертью мне сказал о бате,
Чтоб я ему об этом рассказал.

Не верилось, вот, горечи утраты!
Ещё всего-то двадцать с небольшим.
Ушли тогда и многие солдаты.
И долг их помнить, значится, живым!

Вот и приносим память к изголовью-
Скупые слёзы да букет цветов.
А жизнь бежит подобно половодью,
Ведь, вновь, в Чечню, идёт отряд ментов.

     22 марта 2005 года

743. Уже давно воркуют сизари


Уже давно воркуют сизари.
Уже весна - любовные интриги.
И мы прощения просим у зари,
Коль коротали ночь на сене риги.

И сполохи алеющей зари
Пришли сквозь щели. Лепота в округе.
И мы с тобой, как будто сизари,
Но только, слышь, не хвастайся подруге.

Не говори, ведь сглазят, так и знай.
Не будет больше - ни гумна, ни риги.
Ты лучше день тихонько коротай.
Иначе нам не избежать интриги.

     23 марта 2005 года

744. Только что с крыш бежали ручьи


Только - что с крыш бежали ручьи
И солнце слепило нам в очи.
Лепили все комочки - мячи.
Да вдруг подморозило к ночи.

Ветер подул и снежный заряд
Занёс все проталины рьяно.
Вновь под ногами зимний наряд
И забелела поляна.

Глянь, воробьи опять у окна.
Видно, очень морозно будет.
Вновь на санках катит ребятня.
На то и морозец, пусть студит!

Дед - сторожил, на ухо шепнул,-
"Ведь завтра опять распогодит,
ветер-то, ветер, с юга задул,
а он то, морозец прогонит,

как не крути, ведь скоро апрель".
Метель-то уже открутила.
Весне невтерпеж и, конечно, ужель
Не будет она воротилой?

     26 марта 2005 года

745. Как давно, войны былой начало!


Как давно, войны былой начало!
Лишь, вчера, для тех, кто воевал.
Как же много им перепадало,
Тем, кто Русь собою защищал!

Можно говорить: и за, и против,
Можно рассуждать на темы дня,
Можно всё святое опорочить,
И сказать, - "Там не было меня!"

Как те, могут рассуждать о бое,
Не понюхав пороха его.
Они раньше были бы - изгои
И, теперь, язык их - помело.

Как же растрезвонились намедни!
Боже мой, и, где ж былой позор?
Распускают небылицы - сплетни
И не слышат стариков укор.

Им бы на недельку хоть, под пули
Да под плотно-жуткий шквал огня,
Чтобы запах кровушки вдохнули,
Когда снег, как алая заря!

Когда встать не в силах, а ведь надо.
И сосед уж голову склонил.
Впереди маячила б награда
И бежал бы из последних сил.

Когда жуть мурашками вползала,
Выступал холодный липкий пот.
Вот тогда б, вчера, войны начало!
А не то, что всё наоборот.

Вот, тогда кошмары снов и в руки.
Вот, тогда, опять атаки жуть.
Вот, тогда военные все муки
Станут в ряд и будут жизни суть!

     20 апреля 2005 года

746. Наверно, жутко сознавать


      Посвящается
      Меженину Анатолию Михайловичу,
      В честь его 80 десятилетия.
      Врачу и преподавателю от Бога.

Наверно, жутко сознавать,
Как "воскресал" из того света,
Когда оставлен умирать
Без помощи и этикета,

Когда вокруг смертельный мрак, -
"Никто и слова не проронит!"
и это фронт, а не ГУЛАг.
Лежишь, никто тебя не вспомнит.

И, лишь, когда уж невтерпеж,
И страшной силы голод, голод.
Разорван немоты крепёж.
И, что те раны, когда молод.

И спохватились! Ведь живой!
И медики заколдовали.
И вновь в строю. Вы - фронтовой.
И вновь в атаки поднимали.

Опять наркомовских сто грамм.
На фронте каждому давали.
Взрослели Вы не по годам.
В живую цепь врагов стреляли.

Вы пронесли через года
Свою настырность не смиряться.
А память, память, что вода
Имеет свойство разливаться;

Как в половодье, по весне,
Напомнит, чтоб не забывали,
Что на войне, как на войне.
Вы запах пороха знавали.

Победная весна! Салют!
Затем на медика учились.
Нашли в больнице свой приют.
Здесь опытом обогатились.

Кругом знакомые врачи!
Вы - их учили, наставляли.
Ведь, мы, как с жару калачи,
Но многого ещё не знали.

Вы, словно, "затычка" всегда -
Огрехи многих устраняли.
Так пусть горит, горит звезда
И освещает годы - дали.

Желаем Вам на много лет:
Здоровья, счастья в смысле полном.
От нас - признание и букет.
И дальше быть "неугомонным".

Добра желаем и деньжат
(Без них, конечно, трудновато)
чтоб вырастить своих внучат,
чтоб жизнь текла у Вас стокатто.

Пусть в жизни Вашей всё - тип, топ,
Чтоб не хирела бодрость духа,
Чтоб лет до ста без всяких стоп
Да с маслом хлебушка краюха.

И раны, что у Вас с войны,
Чтоб по ночам не донимали.
Встречать, встречать парад весны!
Чтоб в прошлом лихо и печали.

С уважением к Вам, ваш ученик.

     27 апреля 2005 года

747. Коль жизнь у каждого своя


      Анатолию Сидоровичу Бондарчуку,
      Посвящается

Коль жизнь у каждого своя,
Она по-своему прожита.
У Вас, фашистов лагеря
И кровушкой земля полита.

Как много встреч у Вас в пути!
И многого всего свершилось!
Сумели все - таки найти
То дело, что в душе прижилось.

Вы - в Пудоже врачебный Бог!
Вас помнят в Пудоже поныне.
Другой бы этого не смог.
И, Ваша слава там не сгине.

На докторов учили нас.
И, здесь, хорошим, добрым словом,
Вы нам рассказывали не раз,
О том - о прошлом и о новом.

Ведь дел хороших, не забыть!
Так, значит, вот, мы с Вами вместе.
Дай Бог ещё пол столько жить
И слушать добрые лишь вести.

Добра и счастья, Вам от нас,
Здоровья, радости, внимания.
Друзья пусть согревают Вас
И все от Вас уйдут страдания.

С уважением и добротой к Вам,
Ваши друзья, коллеги и знакомые.

     5 мая 2005 года

748. Мы столько с Вами в этих стенах проходили


      Посвящается, Неженец Валентине Ивановне,
      Старшей медицинской сестре операционной БСМП.

Мы столько с Вами в этих стенах проходили!
А сколько стоптано: бахил и каблуков?
Былое это, я признаюсь, не забыли, -
"Хранитель ревностный стерильности оков!"

Вы столько, знаем, простояли опер. зале-
Порой работали с утра и до утра.
Как говорится, - "Вы достойно отпахали!"
И теплота идет от Вашего вчера.

Бывало, значится, Вы всюду на подхвате.
Как говорят, - "Всегда Вы там, где по - трудней!"
Привычно видеть Вас в наглаженном халате.
А в опер. зале с Вами было веселей.

Суровы были, но ведь это всё для дела.
И в опер. зал нашармачка нам не пройти.
Работа спорилась в руках у Вас, горела.
И свои знания не держали взаперти.

Учили смену. Вы девчат своих учили.
И поросль выросла и стала Вам подстать.
И свою смену на дела Вы вдохновили,
И этих девочек теперь и не узнать.

Года бегут! Вы на покой уже собрались.
Но Ваше дело будут, точно, продолжать.
Вы - "мама" их! Вы "мамой" и остались.
И, дай Вам Бог - пожить, не унывать!

Здоровья, силы Вам и, право, долголетия,
Счастливых больше дней и солнышко в окно.
Пусть Бог хранит Вас от любого лихолетья,
А все невзгоды Ваши лягут под сукно.

     6 мая 2005 года

749. Отгремел салют в честь дня Победы


Отгремел салют в честь дня Победы,
Что ковалась в зареве войны.
Ветераны, с той поры уж седы,
Вновь встречают прелести весны.

В сорок пятом расцвели каштаны,
Венский вальс играл для всех боец.
Как заждались их - отцы и мамы,
И невесты ждут их под венец.

И ещё такие молодые,
Рано, поседевшие в боях;
Ликовали! Встретили! Живые!
Грудь в медалях, да и в орденах.

Мчали эшелоны, - "Встречи, слёзы!"
Мчали эшелоны - мимо хат.
Впереди раскатистые грозы,
В памяти останется комбат,

В памяти останутся ребята,
Те, которым жить не суждено.
Так, встречай, мать, своего солдата
На Яву, как видишь, не в кино.

Пробежали годы, вспоминая,
За столом, в кругу своих друзей,
Что война - она, година злая,
И, страшней, свирепее зверей.

Сколько унесла война народу!
Скольких искалечила она!
Наступали, ведь не зная броду.
Эх, война! Проклятая Война!

Выпьют, как на фронте, как бывало
И помянут тех, кто не дошёл
До Победы, что до перевала
И в сердца их, в память их ушёл.

Вновь гремит салют в честь дня Победы!
Шестьдесят послевоенных лет!
Ветераны, что с войны той седы,
Выдают военный свой секрет;

Как же было страшно встать под пули.
Первый шаг в атаке - всех трудней,
Те, "зверюги" многих перегнули.
Сколько нас осталось средь полей.

Сколько ж не вернулось из атаки!
Сколько ж тех атак перенесли!
Лишь потом на сердце, как "Сиртаки".
На плечах Победу принесли.

Май пришёл и музыка играет,
И парад Победы у Кремля.
Их Россия помнит, поздравляет.
Не забудем мы их имена!

     9 мая 2005 года

750. Я не хочу ведь опошлять природу


Я не хочу ведь опошлять природу,
Коли в её влюбился наготу.
Тогда ещё мальцом я был от роду,
Но от увиденного был в поту.

Я замирал на месте, как убитый,
Когда над сукой "пировал" кобель,
От дяди Саши был я с толку сбитый,
Он что-то с тёткой делал. И ужель,

(Я задавал всегда себе вопросы)
ей это по - душе и от чего?
Зачем мой брат всё уходил в укосы
С девчонкой, Галкой, ночью, за село?

И лишь потом, когда лет десять было,
Я, познавая тайны наготы,
Узнал и понял, где её "горнило".
Вошел туда уже без суеты.

Любил я многих. И меня любили.
Заря смеялась, иссушив росу.
Мы в полутьме из дома уходили,
Чтоб на лугах вновь расплести косу.

     2005

751. Прости меня! - Быть может, что не так


Прости меня! - Быть может, что не так
Порой сказал, порою что-то сделал.
Ведь жизнь порой, что стёршийся пятак,
Который, вдруг остался не у дела.

Всё познаётся опытом своим.
По жизни нашей - этаким сравнением.
Твоей любовью я не был гоним.
Я силы черпал этим вдохновением.

Уж сколько лет в душе сады цветут!
А сколько нами сделано открытий!
Уж внуки наши рядышком растут.
И жизнь опять из множества событий.

Мы вновь проходим пройденный этап
И удивления, - "Не уж то это было?"
Не дай Бог, вновь возродится сатрап.
Пусть лучше по нему кадит кадило.

Да, Бог с ним! Не было б войны.
И, чтоб локальная война умолкла!
Слышь, на душе преддверие весны.
А, вон, проталины - весенняя наколка.

Уже, вот - вот и побегут ручьи
По пояс мокрая вбегает внучка.
Хоть говори и, хоть рукой стучи.
Она у нас ещё такая штучка!

А сами-то, а сами-то порой -
Мы приходили, нет сухого места,
Что летом, что весною, что зимой.
Видать, мы с внучкой из одного теста.

Прости меня! - Быть может, что не так
Порой сказал, порою что-то сделал.
Ведь жизнь порой, что стёршийся пятак,
Который, вдруг остался не у дела.

     29 апреля 2005 года

752. Ну, как пехотная душа?


Ну, как пехотная душа,
Шинелька греет ли зимою?
Иль, откровенно, не шиша,
А теплота придёт весною.

Окопчик вроде не велик
И в полный рост не пробежаться.
Сосед - то, глянь, совсем "старик"
И, как душе, в нём удержаться?

Ему всего-то двадцать пять!
Он весь израненный войною.
Но это может тот понять,
Кто воевал не за спиною,

Кто шёл в атаку впереди,
Земле не кланялся при взрывах.
Поспешно, значит, не суди.
Земля и та сейчас в "нарывах".

Так исковержена войной!
Коль рвут: то бомбы, то снаряды.
Сосна с поникшей "головой".
Поникли праздные наряды.

Пожухли травы на лугах,
Хотя тепло стоит в зените.
В атаках смерть, что на пирах.
"Пирует" сволочь, извините.

Но жизнь идёт, коль жив солдат.
В кругу друзей поются песни.
О доме думы теребят.
Под песню думать интересней.

И будто нет вокруг войны.
И в пляс пустился генацвале.
Вчера письмишко от жены
Читал с любовью на привале.

Сынишка пишет, - "Очень ждёт,
Как тяжело им жить без папки!"
И память к дому поведёт,
Летишь к порогу без оглядки

И на покосные луга,
Чтоб размахнуться, как бывало,
Иль с удочкой на берега.
Эх, сердце вдруг затосковало!

Заныло, за душу берёт
И разрывается на части.
Кому-то нынче повезёт,
Кому-то только - лишь отчасти.

Не дай Бог, не увидеть сны.
Уйти во сны, закроют веки.
Кому-то прелести весны
И половодьем чьи-то реки.

Коль жив, оглянешься кресты
Иль тумбы с красною звездою.
Какие жуткие "холсты".
Осколки, жиг, над головою.

Шинель, шинелька! Мне родня!
С солдатской связана судьбою.
Подруга ближняя моя.
Она всегда, везде со мною.

-Тепло ли в ней? - Не на печи!
Но все же скрасит лютый холод.
Да, что ты, что ты! - Помолчи!
Она - сухарик в жуткий голод.

Вот, у костра в ней благодать
Да по весне, коль пригревает.
В землянке можно в ней поспать.
И в дождь, конечно, нас спасает.

Солдат - не барин. Он привык,
Он и смекалкой наделённый.
Как что, так, этак, за кадык
И будет сразу закаленный.

Скорей бы кончилась война!
Скорей бы по домам, дружище!
Во всю спешит уже весна.
Война - и бойня, и кострищ е.

Быть может, даст Бог, повезёт
И я услышу запах дома.
Эх, как же думушка грызёт!
И на душе моей истома!

     20 мая 2005 года

753. Уже проклюнулась листва


Уже проклюнулась листва.
Берёза, глянь, зазеленела.
И ветви - голые перста
Нарядной зеленью одела.

И косяки за косяком -
Гогочут гуси в поднебесье.
Уже глухарь идёт пешком.
И всюду стало интересней.

Уж отгремел нам первый гром.
Как в тучах молнии сверкали!
Слизнуло солнце языком
Снега; водою убежали.

А на подворье лепота -
Кудахчут куры с петухами.
Соседей кошка ждёт кота
С большими пышными усами.

Во всю воркуют голубки
И трясогузки на подворье.
Плывут по озеру гудки
И облака в высокодолье.

Набухли почки у сосны.
У елей пики зеленеют
Всё это - происки весны!
И все вокруг весне радеют.

     24 мая 2005 года

754. Как много силы в твоём теле!


      Сашеньке Двигаловой

Как много силы в твоём теле!
Сама-то ростиком с вершок.
Но, как приятно, ты на смене.
Такая ты у нас, Сашок!

Ты много знаешь, всё умеешь,
Всегда без всякой суеты.
Ты здесь поможешь, там успеешь.
Уж знают все - такая Ты!

Без всяких яких пререканий,
Идёшь работу выполнять.
Всегда Ты здесь, без назиданий.
Тебя не надо подгонять.

Как много силы в твоём теле!
Сама-то ростиком с вершок.
Но, как приятно, Ты на смене.
Такая Ты у нас, Сашок!

     24 мая 2005 года

755. Галка! Ты ушла из поля зрения


Галка! Ты ушла из поля зрения.
Стала ведь чужая, не моя.
Но, признаюсь, нет к тебе презрения.
Просто, я хотел тебя, любя.

Мне б твои бы ноги, да на плечи.
Мне б в тебя до глубины войти.
Хотя, стой, зачем пустые речи,
Коли обоюдность не найти.

Ну, зачем ушла из поля зрения.
Всюду вездесущая весна.
Неужели это час прозрения?
Ведь мне стало, вроде, не до сна.

     24 мая 2005 года

756. Мы ждали дождика в четверг


Мы ждали дождика в четверг,
А он пролил нам в среду.
Как радовался юный Берг,
Что пыль прибил к обеду.

Сначала исподволь, с ленцой,
Затем струёй трансбойной,
Как, словно, песни пел нам Цой,
О жизни красностольной.

Как громыхнет, в ушах звенит,
Дрожат шальные тучи.
А дождь всё льёт, к себе манит
Да поливает круче.

Уже ручьи во все концы.
Глубинны, стали лужи.
Уже избы в воде венцы.
Нигде не сыщешь суши.

Уже листва совсем не та.
Вдруг радуга на склоне.
Пролилась тучка и пуста,
Совсем в другой попоне.

Уж ветерок пустился в пляс
И небо прояснилось,
Да в лужах солнца перепляс,
И всё вдруг оживилось.

     26 мая 2005 года

757. Годы, годы, убегают в лета


Годы, годы, убегают в лета.
Всё бегут, как стадо, чередой.
Был вчера с замашками корнета,
А сегодня с пышной сединой.

Отцвели давно уж хризантемы
И сирень с жасмином не цветут.
Звёздные охапки - диадемы
За собою, в поле, не ведут.

И живые россыпи жемчужин,
Росных трав, уж где-то там, в дали.
Я и сам себе уже не нужен,
Коль не любы прелести зари.

     26 мая 2005 года

758. Патлатый пёс скулит под окнами


Патлатый пёс скулит под окнами.
Он - одинокий, как старик.
И шерсть его свалялась лохмами.
Взгляд, как-то отчуждённо, сник.

Не то, что пса из дома выгнали.
Ведь и не выгнали совсем.
Но и не жили, как с молитвами.
Уж больно надоел он всем;

То среди ночи вдруг запросится
Исправить "малую" нужду,
Как угорелый вдруг заносится,
Начав со сворою вражду.

Всё перегрыз, скучал и преданно,
Когда один на белый свет.
Ему лишь только скука ведома.
А, это - скуки этикет.

Он чуял запахи хозяина
И у дверей вилял хвостом.
Боготворил его, как барина,
У ног его, лежа пластом.

Но годы шли. Подкрались старостью.
Уже изрядно поседел.
Всё изменилось, в миг, полярностью.
Он стал как будто не у дел.

Никто не гнал, беднягу, из дома.
Кормили так же, как всегда.
Но жизнь у всех пошла неистово-
Куда ни кинь, одна беда;

То убежит. - Куда? - Неведомо,
То вдруг завоет среди дня.
Уж всё, казалось, им изведано
(От закоулков и до пня),

Так, нет, бежит и не оглянется.
И хоть кричи, хоть не кричи.
Потом, он грешный, так намается -
Лежит, с неделю, у печи.

Уйдёт из дома, не воротится.
Соседи приведут к двери.
Чуть отдохнёт и вновь запросится.
И не держать же взаперти.

Стал глуховат. Что годы сделали?
И, где былой его остов?
И шерсть уже висит куделями.
Шатает даже от ветров.

Постелют, рядышком с хозяином.
И мясо, чтобы понежней.
Стал по двору ходить он барином,
А на ветру, того смешней.

В "Трёх соснах", надо же, заблудится.
Скулит под окнами, скулит.
И что-то нюхает и крутится.
Стал одиноким, как старик.

     31 мая 2005 года

759. Похолодало среди лета


Похолодало среди лета.
Уже давно всё отцвело.
Ну, и зачем? К чему всё это?
Ещё вчера - тепло, тепло.

Ещё вчера, вода, парное,
Извольте, слышать, молоко.
Сегодня, всё, совсем другое.
Совсем не то, совсем не то.

Ещё вчера я слушал трели
Под колокольный перезвон,
Галчата ссорились, галдели,
Как девки, шумно, из окон.

Ещё вчера летали пчёлы
И был активный медосбор.
Сегодня, нет, у летка, квёлы.
Сегодня на воде простор.

Не слышно детского веселья.
Не видно нашей детворы,
Коль нет тепла. Ни дуновения.
Но это, знаем, до поры.

На завтра, солнышко пробьётся,
Округу светом озарит,
И жизнь, что ключ воды, забьётся,
Теплом природу одарит.

     1 июня 2005 года

760. Поехать собираюсь всё куда-то


Поехать собираюсь всё куда-то.
Да задаю себе вопрос,- "Куда?"
Ты ж здесь родился, здесь родная хата,
Любовь - краеугольная гряда,

Здесь; реки и долины, косогоры
И, здесь твоя "Полярная звезда".
Здесь; нивы, перелазы и заборы,
Здесь всё твоё, с рождения, навсегда.

Стоят, вон, в чаще, сосны вековые.
В лимане золотятся камыши,
А среди лета тучи грозовые
Бабахнут так, что слышно их в глуши.

Прольют дожди, зазеленеют травы.
Над горизонтом радуга-дуга.
И как же любы всем приволья нравы
И спелые пахучие луга.

А на полях, под вечер, перепёлки,
"Скликают" в гурт упрямых малышей.
Я вспоминаю резвые двуколки
И жизнь свою из разных виражей.

Куда меня, признаюсь, не бросало, -
"То левый, а то правый перекос"
Порою одиночеством пугало,
Порою жизнь тащилась, словно, воз.

Во снах твержу себе, - "Вот завтра, точно,
Уеду, уезжаю" - Но, куда?
А по утру, уеду, но заочно,
Ведь здесь - краеугольная гряда.

     7 июня 2005 года

761. Как сказал Гордиенко, ведь, точно


Как сказал Гордиенко, ведь, точно, -
"Здесь политая кровью земля!"
С этим местом знаком я заочно.
Всё хотел побывать. И не зря

Согласился поехать, увидеть,
Ту, баталию зимней войны.
Это надо действительно видеть,
Чтоб потом всё тревожили сны:

Те солдатские души, могилы
И "Крест Скорби", живые цветы.
И "кололи" мне душу, как вилы,
Представления былой маяты.

Сколько их, здесь осталось навеки?
Сколько их, безымянных лежит?
И от горя опущены веки.
Время, время, как быстро бежит!

Обмелели уже переходы,
Обвалились давно блиндажи.
Лишь густеют сосновые своды_
Их, навеки теперь, витражи.

Не понять! Может время рассудит!
Не понять, не понять, не понять!
Сколько ж здесь похоронено судеб?
- Здесь и сын, здесь и муж, здесь и зять.

Вон, их сколько! Совсем молодые-
Вереница имён на плите.
Их потомки седые, седые
Стоят рядом, да те вдалеке.

Жизнь без них промелькнула мгновением,
А для них, лишь цветы да покой.
Я теперь всё живу с впечатлением -
Как же можно в ботинках зимой?

Как же можно - шинелька и только,
А мороз пронимал до костей.
Сколько их обмороженных, сколько?
Им в землице, наверно, теплей.

Финны раненых ведь добивали.
Как безжалостны стрелы войны!
А живые, в мороз, голодали.
Не дожили они до весны.

Да, земелька, их кровью полита.
Атрибуты находим войны.
Чья-то пулями каска пробита.
Она - память былой старины.

Она - память живым, чтобы знали,
Чтобы помнили - доблесть и честь.
Чтобы внукам своим рассказали, -
"Долг солдатский - он был и он есть!"

Долг солдатский, "Крест Скорби", могилы
Все архивы сгорели дотла.
И от скорби выкручивает жилы.
И, конечно, нам всем не до сна.

Как сказал Гордиенко, ведь точно,-
"Здесь политая кровью земля!"
С ней воочию знаком, не заочно
И, скажу Вам, - "Не зря, да, не зря!"

     10 июня 2005 года

762. Какая прелесть - яблони в цвету!


Какая прелесть - яблони в цвету!
О, как раскрасили природу.
Оделись, словно, в нежную фату
И только им, сейчас, пишу я оду.

Ведь, как прекрасен цвет и аромат,
Хотя наводит грусть, тревогу.
Любовь, любовь - порыв и компромат,
И резвость, но порою "сводит ногу".

Не оторвать мне взгляд от красоты.
Гляжу - никак не оторваться,
Как будто сказка женской наготы.
Любить, любить и целоваться.

Какая прелесть - яблони в цвету!
О, как раскрасили природу.
Оделись, словно, в нежную фату
И только им, сейчас, пишу я оду.

     11 июня 2005 года

763. Сидим в пивнушке, с ветерком


Сидим в пивнушке, с ветерком,
Любуемся природой.
Я с другом балуюсь пивком.
Идем мы в ногу с модой:

То Арсенального глотнём,
То Невского пригубим,
"Трёх Толстяков" мы засосём,
Балтийским усугубим.

Смакуем кружечки в засос.
Решили насладиться.
Да вдруг "до ветру", братцы, "СОС"
И стоит торопиться:

Уже на пиво не смотрю,
Уже ищу куда бы.
Уже вовсю себя корю -
Вот если бы, да как бы.

Как добежать мне до межи.
А ноги, словно гири.
Стучит мне мозг, - "Спеши, спеши!"
В паху, как будто чирей.

Уже закапало с конца.
Да, вот она, лазейка.
Как словно бабы первенца
И не пузырь, а лейка.

Вот наслажденье, вот журчит.
И сколько же восторга!
Мой друг подальше чуть, молчит.
Ему уж не до торга -

Штаны как будто под дождём
И хлюпают сандалии.
Пивцо мы всё - таки допьём,
Коли не дососали.

Уже вокруг публичный смех.
И мы стоим в сторонке.
Ведь был же кайф и был успех
Пивной и пенной гонке:


То Арсенального глотнём,
То Невского пригубим,
"Трёх Толстяков" мы засосём,
Балтийским усугубим….

     21 июля 2005 года

764. Звонок. - Алло! - Рубцов? - Да, это я


Звонок. - Алло! - Рубцов? - Да, это я.
-У Вас опять пчелиная семья!
Привился рой на яблоню, гудит.
-Пока ещё на яблоне сидит.

-Спасибо! Мчусь. Спасибо дорогой!
А всё что причитается, за мной.
-Ты только ребятишек отгони!
А то не предсказуемы они.

-Не ребятня, конечно. Хоть и та!!!
-Конечно! Мчусь! Конечно! Суета!
Ну, всё, спешу. А, где мой Валентин?
Ведь не управлюсь с роем я один.

-Алло! - Алло! Помоги советом!
Может, будешь рядышком, при этом?
- Да, рой привился где-то у соседки,
А у неё мал - маленькие детки.

- Конечно, Коля! Я уже готов.
Сейчас мы будем, вроде докторов.
-Халаты, маски есть ли у тебя?
Не ровен час, изжалят нас любя.

- Всё есть! И, Валь, давай без лишних слов,
Избавим, всё-таки, соседку из оков.
А то, сидит, бедняжка, взаперти.
Там рой гудит, ей страшно до смерти.

Приехали! - Где рой? - Да, вон он, рой!
Тащу роевню, маску с головой.
- Стучи! - Стучу! О, Боже, ведь пчела
вдруг по другому как-то повела.

Рука распухла и огнём горит.
Но, рой-то, рой в роевне уж сидит.
Собрались пчёлы, значит матка там!
Уж скоро всё расставим по метам.

Медку, перги ты в улей сам поставишь?
- Да, ставь нежней, то матку ведь придавишь!
Через недельку, глянешь на расплод -
Семьи пчелиной нужный "огород".

Рука в порядке и матка сеет дружно.
Мне хорошо, мне это очень нужно.
Уж новая снует пчелиная семья:
Медок несёт, попробую и я.

     24 июля 2005 года

765. Под стук колёс промчались реки


Под стук колёс промчались реки
И взгляд на зрелые поля.
Уж где-то там летят лелеки,
И где-то там моя земля.

Земля, где каждая травинка
И шум прибрежного ручья,
Знакомы мне. Моя тропинка
Вдруг стала не моя, - А, чья?

И тень большого осокора,
Кого спасает от жары?
И спуск крутого косогора,
Кого ведёт теперь в боры?

Кому малиновые звоны?
Калины цвет несут кому?
И чьи: любовь, любовь и "стоны"
Под косовицу в ночь, в стогу?

Росою кто подол намочит,
На плечи голову склоня?
Цыганка снова напророчит
Судьбу кому-то, без меня.

Уехал вот, в страну иную.
Уговорила ведь родня.
Да, вспоминаю, ту, родную
Земельку с трелью соловья.

Всё снятся: каждая травинка
И шум прибрежного ручья,
Как будто вновь моя тропинка
И мои трели соловья,

Мои луга под косовицу
И сполохи зари мои.
Держал бы я в руках синицу,
Чем чьи-то в небе журавли.

     26 июля 2005 года

766. И волею друзей, в честь дня рождения


      Посвящается Шпак Александру Дорофеевичу,
      В честь его шестидесятилетия.

И волею друзей, в честь дня рождения,
Был сотворен, сей, внутренний, указ,
А, чтобы в этом не было сомнения,
Мы обнародуем его сейчас:

Великому и самому из самых,
Извольте, Рыбоводу - Рыбаку,
Дела продолжить! Из всех дел гуманных,
Нам и не ведомы гуманней! На слуху,

Мы слышали, большие перемены
Произошли в глубинах многих вод.
Теперь, да-да, нет никакой дилеммы,
Кишит в них рыба со звёздный небосвод.

За то, что лосось бурно нерестится,
За то, что краб на западных морях
И продолжает палия ловиться
Из наших вод, да и в других краях,

За то, что вместе, в зимние морозы,
Из вод озёрных ловим окуней,
Мы преподносим: и медаль, и розы,
Чтоб не забыл ты нас, своих друзей!

Чтобы де6ла концерна процветали,
Чтобы икорка радовала глаз,
Чтобы крутились и крутил "педали",
Не забывался дружеский указ!

Веселья, радости, любви и наслаждений
И всяческих, на этом свете, благ,
И тонуса весны, и впечатлений!
Наш - РЫБОВОД и истинный РЫБАК!

      С этим, с уважением. Твои друзья:
      Николай Рубцов, Евгений Шкарин.

     1 августа 2005 года

767. Куда ты катишься, Россия?


Куда ты катишься, Россия?
Какие мысли, Русь, гнетут?
Ты же не - Донна, не Луция
Куда ж тебя тогда ведут

Пути - дороги? Где сомненья?
Глянь, обездоленный народ
И всюду слёзы, и гонения.
А дел - то, дел - невпроворот!

Ты из былых своих величий
Ушла в иную, всем, страну.
Какая разница различий!
Людские жизни на кону!

Одни - богатые, до жути.
Чад беспризорных тьма вокруг.
Ты - чья ж теперь, скажи, по сути,
Коль бедности постиг недуг?

Глянь, выгоняют из квартиры,
Там выселяют всю семью.
Крупнопогонные мундиры
Долги подводят под статью,

А глашатаи, для " народа",
Читают липовый указ,
Иль что-то там иного рода,
Мол разрешится копростаз,

Коль денежек опять подкинут:
Не то на жизнь, не то на гроб.
И вдруг, другой указик примут,
Себя расхваливая взахлёб.

Народных денег не жалея
И не краснея от стыда,
От сытости своей балдея,
Народа чужда им беда,

Себе подкинули деньжонок,
Чтоб сытно кушать, крепко спать.
А, здесь, воды хлебнёшь спросонок,
Чтоб с голодухи не упасть,

И на работу пешедралом.
За, что, Россия, нам напасть?
В Госдуме, те с другим забралом,
(Они, ведь тоже наша власть)

законы строчат под элиту.
-Что обездоленный народ?
И развели такую свиту!
Да денежки - из рода в род.

Рука руку, конечно, моет
Да, как не мыть, коли своя!
-А, что народ? - Чего так ноет?
У нас ведь тоже есть родня.

Но не кричит, что хлеба мало,
Платить не могут за жильё!
Народу б тоже не пристало.
То: тот - пропойца, тот - жульё.

У бабки пряник отобрали,
Жильё - без окон и дверей.
Нас из народа ж выбирали.
И должен кто-то быть умней!

Теперь, какие там полушки?
Какие, батюшка, рубли?
У них ведь уши на макушке,
А руки - сущие грабли!

Гребут, не мешкая, ретиво.
Гребут, как кура, под себя.
Эх, где б найти на них огниво,
Чтоб встрепенулась их родня?

Чтоб к ним вернулась всё же совесть,
Чтобы, почувствовав народ,
Благую нам сказали новость,
Что будет всё наоборот,

Что снизойдёт и к нам достаток,
А жизнь с помойки не для нас,
Что и на Русь придёт порядок,
Порядок в профиль и анфас.

И Русь цветущая воспрянет,
Россия - матушка моя!
Когда ж, благое, к нам нагрянет?
Проснись, Россия, ото сна!

     3 августа 2005 года

768. Алеют губы, как зарница


Алеют губы, как зарница
И туго сплетена коса.
Чиста, невинна, как криница.
Дрожишь в волнении, как роса.

Бледна, как лунная дорожка.
Тиха в безветрии трава.
Глядишь с лукавинкой в окошко.
А, где-то ухает сова.

Уж скоро; звёздная бравада -
соната лунная с росой.
И поцелуи, как награда
С душевно-пьяной теплотой.

И загадают вдруг желания
Под звездопад, под звездопад,
На лепестковые гадания
Я знаю точно, наугад.

У берегов, под трепет ивы,
Как будто пара голубков.
И руки парня шаловливы
Уж у девичества оков.

И смех задиристо - влекомый.
К утру полеглая трава.
затем - любви одни истомы
и ходит кругом голова.

Ах, годы, годы молодые -
Мои заплечные года.
То, словно, кони удалые,
То, как бы омута вода.

     8 августа 2005 года

769. Ты бы простила меня за измену!


Ты бы простила меня за измену!
-Может, простила б, а может быть нет.
Время ведь лечит, нашла и замену.
Не ты в "тёмном царстве" лучика свет!

Я горевала, страдая, страдала,
Думала места себе не найду.
Да, не скрываю, тебя вспоминала.
Я, говорят, находилась в бреду.

День был не мил, но и ночь не спасала.
Сколько в подушку пролито слёз!
Помню, тебе, по ночам, я писала,
Чтобы разлуку скорее увёз.

Как тебя, милый, мне не хватало!
В церковь ходила у всех на виду.
Молилась, молила, может быть мало?
Мне всё казалось, тебя я найду.

С каждым днём таяли встречи надежды.
Не верилось, что ушёл навсегда.
Мама сказала, - "Красавцы - невежды,
И не молись, он тебе не звезда!"

Около дома, бывало часами,
Стоял постовым одноклассник и друг.
Он растопил моё сердце цветами.
Он отогнал и разлуки недуг.

Я вдруг прозрела. Как будто слепая
Ходила по дому. - Боже ты мой!
Я ведь, признаться, ещё молодая.
Счастье проснулось, любимый со мной.

Как же он нежен! Впервые узнала,
Есть ещё в мире - опора, любовь.
Мне же цыганка о нём нагадала,
Что, после измены, возрадуюсь вновь.

Ты не пиши и не кайся, не надо!
Наша уж встреча быльём поросла.
Всё было зелено, всё было младо.
Была ль любовь? - Может быть, да прошла!

     11 августа 2005 года

770. Мы всегда, как на переднем крае


Мы всегда, как на переднем крае.
Где же передышка нам с тобой.
Мы больных с тобою принимаем -
Всяких и с разбитой головой.

Мы порой, не солоно хлебавши,
Сутки промаячим у "стола"
И к утру, разбиты и уставши,
Дремлем у раскрытого окна.

Мы идём домой, чтоб отоспаться.
Никакой идиллии порой.
Это как же надо заблуждаться,
Лето перепуталось с зимой.

Мимо нас - заходы и восходы.
Вот роса не радует наш глаз.
По Онего ходят пароходы.
А больному срочно унитаз.

Нам заря лишь стёкла освещает.
Гром гремит, обычно, за стеной.
Лишь больной ошибок не прощает,
Но не тот, с разбитой головой.

Мы в крае угла, где очень трудно.
Мы идём по лезвию ножа.
Не всегда - вольготно и уютно,
Коль в кармане денег не шиша.

Вечно, в недосыпе, когда летом,
Больше половины в отпусках.
Мне бы побывать ещё корнетом
И не в дурно пахнущих носках.

Лишь порою выпадет удача,
Что больных провозят мимо нас.
Зародится в планах наша дача,
Это завтра будет, не сейчас.

А сейчас, с Еленой, в опер. зале.
Мы даём, естественно, наркоз.
Мы ещё, конечно, не устали
И свежи: для оды и для проз.

Мы всегда, как на переднем крае…

     12 августа 2005 года

771. Как вчера для нас расцвели сады!


Как вчера для нас расцвели сады
И в глаза плыла благодать!
Сколько ж с той поры протекло воды?
Да и сад теперь не узнать.

На лугах для нас трава росная,
Разрывал меха гармонист.
Да пришла пора сенокосная.
Полетел, кружа, желтый лист.

Ворковал ручей, словно голубь нам
И алела для нас заря.
Да нежданно к нам ворвалась зима
-Улетело всё за моря.

Отцвели сады - не для нас их цвет.
Не для нас роса на лугах.
Гармонист поёт не для нас куплет.
Наш туман стоит в берегах.

     19 августа 2005 года

772. Ох, как раскудахтались черти окаянные


Ох, как раскудахтались черти окаянные.
Бесово отродье норовит боднуть.
Ишь, глазище выперли, будто оловянные.
Не дают родимому до утра уснуть.

То упырь раздуется, ногой топнет в темечко.
Молодой плешивенький схватит за бока.
Вроде бы не ночь, а дневное времечко,
Но ведь бьют копытами и остры рога.

Ох, как отбивается: стонет, зубы клацают.
Весь в поту, родименький, даже жуть смотреть.
От натуги, гляньте-ка, из конца уж капает.
"Полно, полно, миленький!"- нечего реветь.

Вот ведь надоедливы! Ох, как бедный, мается!
То - кричит без устали, то - мычит, мычит.
То вдруг успокоится, видно Богу кается,
То вдруг расхохочется, то вновь закричит.

Вызвали. Приехали и, под белы рученьки,
Увезли родимого в наркодиспансер.
Жить, мне с этим пьяницей, нету больше моченьки.
Он теперь, никто - нибудь, а какой - то сэр!

     23 августа 2005 года

773. Уже лист с желтизной на берёзах


Уже лист с желтизной на берёзах,
Значит, скоро грибная пора.
А трава, по утрам, будто в слезах
И не так уж снует детвора.

Уже ласточка шумно летает
И рябинка гранатно горит,
И кипрейная прядь отцветает,
И река детвору не манит.

Уже тучи "свинцовые" бродят.
Уже солнце лишь в полдень манит.
Уже куры с насеста не сходят.
Дед подолгу на печке кряхтит.

Значит, скоро пойдёт паутина,
После мерзких, холодных дождей.
Бабье лето, ведь лета путина.
В бабье лето нам всем веселей.

А затем уж холодные зори
И оденутся лужи стеклом.
Лишь петух прокричит на заборе,-
"Прошло лето и всё поделом"

Пока ж, лист с желтизной на берёзах.
Значит, скоро грибная пора.
А трава, по утрам, будто в слезах
И не так уж снует детвора.

     25 августа 2005 года

774. Ты сказала,- "Зачем, говорю так грубо?"


Ты сказала,- "Зачем, говорю так грубо?"
Ты сказала, - "Зачем, без бокала вина?"
-Но, ведь это моё, да, моё, сугубо
и не в этом, в другом, ведь зарыта вина.

Не явь, а лишь сны - перелётные птицы.
По ночам они здесь, по утрам их уж нет.
Поезд лет мимо нас бежит вереницей.
Телефонный звонок да любовный сонет.

В разговорах уже - близки и едины.
Да видать не судьба отцелованых губ.
Надежды они, словно, ветром гонимы.
И, возможно, поэтому чуточку груб.

Не серчай, не ругайся, просто - не надо!
И быть может и нам заалеет заря.
И когда-то кровать обернётся наградой,
Без афиши; любя, не крича, втихаря.

     26 августа 2005 года

775. Бокал с вином пригубила и только


Бокал с вином пригубила и только.
Горит свеча в полночной тишине.
Стоит вопрос, - "Кому, за что, за сколько
Ты отдавалась в этой полутьме?"

Букет из роз напоминает встречу.
Второй бокал был осушен до дна.
Я не корю и даже не перечу:
Видать, в другом, совсем в другом, вина.

Была война. Солдаты умирали.
Косила смерть для ключника Петра.
И мою душу тоже отпевали,
Возможно, что с любовником, вчера.

Из части похоронка, - "Пал геройски!"
Но всё же встретил я свою весну.
Но, кто-то же любил её по-свойски.
Любил мою - законную жену.

Она сказала, - "Не простишь, не надо,
Хотя любила только лишь меня "
-И, ты - моя любовь, моя отрада,
и я не вижу жизни без тебя!

Уж сколько лет прошло с того мгновенья.
И дети выросли - давным-давно.
Но под бокал нахлынут впечатленья,
Но в нём не то, домашнее вино.

     26 августа 2005 года

776. Вот и снова, наше, "бабье лето"


Вот и снова, наше, "бабье лето".
Озарила чудом лепота.
"Бабье лето", "бабье лето", "бабье лето" -
Солнце, паутинки, теплота.

Вновь роса на луговых просторах.
Вновь гармошка за собой ведёт.
Вновь берёзки в красочных узорах
И кипрей верхушками цветёт.

Вот и снова, наше, "бабье лето".
Озарила чудом лепота.
"Бабье лето", "бабье лето", "бабье лето" -
Солнце, паутинки, теплота.

Вновь слышны гитары переборы.
Вновь костры и искры до небес.
Вновь стихи, любовь и уговоры
И открытие таинства чудес.

Вот и снова, наше, "бабье лето".
Озарила чудом лепота.
"Бабье лето", "бабье лето", "бабье лето" -
Солнце, паутинки, теплота.

Вновь нас манит лунная дорожка.
Вновь встречаем алую зарю.
Вновь ожила дальняя сторожка.
В ней цветы любимой подарю.

Вот и снова, наше, "бабье лето".
Озарила чудом лепота.
"Бабье лето", "бабье лето", "бабье лето" -
Солнце, паутинки, теплота.
"Бабье лето", "бабье лето", "бабье лето" -
Солнце, паутинки, теплота.

     29 августа 2005 года

777. Травы в горах - зелены, зелены


Травы в горах - зелены, зелены
И солнышко красное греет.
Ушли на задание без старшины.
Дозорный отряд наш редеет.

Намедни, ещё - нас учил, поучал
И пуля его обходила.
Да, видно, душман на него осерчал.
Вот, ждёт его дома могила.

А мы, за плечами боекомплект,
У каждого сотни патронов,
Несём свой ответный долг-этикет,
Без спешки, без ахов и стонов.

Мы выдадим всё, на что мы годны.
Мы кровью душманской помянем
Заслуги и доблесть тов. старшины.
-Помянем, помянем, помянем!

Бой скоротечен. Застали врасплох.
В душманские души строчили.
От взрывов гранат, я, вроде, оглох,
Но, на все сто, получили.

Уж сколько с тех пор воды утекло,
Но снятся зеленые травы.
Меня в том бою чуть-чуть обожгло.
Кто прав? Кто неправ? - А, мы правы!

Помянем ребята, нальём на глоток.
Ведь памятны наши погоны!
Давайте, ребята, на посошок!
Эй, там, что за слёзы и стоны?

Могильные плиты. Вот - старшина,
В полном армейском параде.
Не для него эта, здесь, тишина
И место в железной ограде.

Травы в горах - зелены, зелены
И солнышко красное греет.
Снова стоим у его, старшины
И память о нём не скудеет.

     30 августа 2005 года

778. Бьют в кринице чистые ключи


Бьют в кринице чистые ключи,
Словно, как лавина за лавиной.
Всё горит огарочек свечи.
Чуден вечер трелью соловьиной.

Летний день: беснуют комары,
На прибрежных водах - шум и хохот,
Всюду резвость нашей детворы.
Летний - под молнии и грохот.

Как стремителен полёт стрижа.
Дудочный напев у канарейки.
Как судьба - не вспахана межа
И сидят старушки на скамейке.

По весне всегда растает снег.
Осенью - дождливая погода.
Сотню лет вбирает в себя век.
А внучок наш - продолжатель рода.

А зимой - везде снега лежат
И метут неделями метели.
Ух, морозец - звёздочки дрожат.
В солнышко закапают капели.

Всё вернётся на круги своя;
Лето, осень и зима с весною
Говорила бабушка моя, -
"Всё живёт с начертанной судьбою!"

     30 августа 2005 года

779. Валя, Валечка, Валюшка!


Валя, Валечка, Валюшка!
Целовал тебя бы в ушко.
Я б и в губки целовал,
Тебе что-то напевал.

Взял бы грудь твою статную,
Может быть ещё тугую,
И в ладошки положил.
Враз бы клитор твой ожил.

Уже сладко, не до речи.
Мы б с тобой, в любовной сечи,
Провели б не час, не два.
Да, пока_ слова, слова.

Как до дела, ты, однако,
У3летаешь, как в Монако.
Валя, Валечка, Валёк!
Дай хотя бы на часок

     30 августа 2005 года

Глава 11. Стихи 2006 года

780. Я встретил Вас среди недели


Я встретил Вас среди недели,
В дождливо - слякотные дни.
И руки трепетно немели.
Вы - светлячков ночных огни

И что там дождь, и что там слякоть!
Да, дождь идёт, а я стою.
Мне б от укора надо плакать.
В руках фуражку тереблю.

Дождь льёт сильней, промок до нитки.
Напротив: карие глаза
И Ваши нежные улыбки,
И гибкий стан, как та лоза.

Да всё прошло в одно мгновение.
И ветер тучи разогнал.
Вы очутились в отдалении.
Я Вам вдогонку помахал.

Всё это в прошлом - годы, годы!
Вы были дамой, Боже, мой!
Я эту прелесть непогоды
Ношу по памяти с собой.

     8 января 2006 года

781. Кем - то не дочитана страница


Кем - то не дочитана страница.
Кем - то не дописана тетрадь
Рифма - словно юркая синица.
Стих - ещё не пройденная гать.

     13 января 2006 года

782. Жизнь, как интересна эта штучка


      Посвящается Зильберу Анатолию Петровичу.
      Анестезиологу, профессору, доктору мед. наук.

Жизнь, как интересна эта штучка!
Нам её бывает не понять.
Да, вильнёт порою, словно жучка,
И начнёшь округу удивлять.

Так и с Вами было, мы то знаем,
Вы хирургом были на духу.
Это в кулуарах вспоминаем.
Но другую, выдернув чеку,

Поняли, откуда ветер дует
И раздули тлеющий костёр,
Словно, тот "колдун", (колдун колдует).
Вы науки нашей - волонтёр.

Мы узнали компонентность легких,
Теперь знаем с чем её "едят".
Сей кусок науки не из легких.
Сколько было около ребят!

Вы же наш - учитель-вдохновитель!
А какой был праздник в Октябре!
Конферматор наш и повелитель,
Алый свет на утренней заре.

Познавали мы азы наркозов.
Знаем, как из смерти оживить.
С честью выходить как из курьёзов.
Это просто так ведь не забыть!

К Вам бежали под крыло защиты.
Вы, как та наседка, как пастух.
Хоть порой и были Вами "биты",
Но других не знали оплеух.

Вы у нас, да и сейчас Вы с нами.
В прошлое ушел двадцатый век.
Все великое рождается с годами.
Вот, родился славный человек.

Поздравляем, от души желаем
Вам не ведать устали в годах.
Верим, что ещё Вас почитаем
И услышим в авторских делах.

Счастья Вам, здоровья и удачи,
Бодрости на многие лета,
Радовал, чтоб плод всегда отдачи,
Чтобы претворялась в жизнь мечта.

     17 января 2006 года

783. Летят года, что те минуты


Летят года, что те минуты!
Минуты сверстывают часы.
А дни теперь как, Боже, путы
С оскалом злобным, будто, псы.

Уже подруги лишь судачат
Да тень наводят на плетень.
А старики сто грамм "рыбачат",
Ведь пьют с похмелья каждый день.

Вот, сорванец, дымит сигарой,
Ещё ведь в школу не пошёл.
А, тот, внучок, он вместе с мамой,
Бутылочки сдавать ушёл.

Прошли весенние распады.
Умчались летние деньки.
На губы толстый слой помады,
Во рту гнилые лишь "пеньки".

Осенний дождь и он промчался.
Уже Покров сорвал листву.
Вчера, не скрою, причащался,
Дивуясь снежному холсту.

Трещит Крещенское раздолье.
На окнах снежная канва.
Собак не выгнать на подворье -
В расцвете зимушка-зима.

Уж год промчал, ведь завтра Новый,
Коль елка праздная в огнях.
Ну, что скучаешь "пень садовый"? -
Твоя ведь внучка на сносях.

Летят года, что те минуты!
Минуты свёрстывают часы.
А дни теперь как, Боже, путы
С оскалом злобным, будто, псы.

     24 января 2006 года

784. И вновь Крещенские морозы


И вновь Крещенские морозы.
Святая, значится, вода!
Стучатся лбами льды-торосы.
Идут людские "поезда",

Чтоб помолиться, приобщиться
Со святой водицей в этот день,
Чтобы святой воды напиться.
А с крыши капает капель.

Всегда в Крещение Господне
Стоят, отменны холода.
Нас солнце радует сегодня,
Святая радует вода.

Мы по глоточку пьём водицу.
Какая ж это благодать!
И гнём усердно поясницу
На верность Богу, так сказать.

Несём домой святую воду,
Чтобы родных к ней приобщить.
Мне было год всего от роду,
Когда её я начал пить.

Мне говорили, что болел я
И, что, наверно, не жилец.
Да помогла вода Господня.
Болезни той пришёл конец.

Откуда ветер дует, нам расскажет

Откуда ветер дует, нам расскажет
Бобровских Юра, тот, что с бородой,
Писульку о погоде нам покажет
И, что в Онего деется с водой.

Он, как и мы, рыбак и очень страстный.
Он по субботам дома не сидит.
Он собеседник даже, очень классный -
Больше слушает, меньше говорит.

Ну, выпьет, как и мы, одну граммульку,
Зато, чтобы ловилось веселей.
Не знаю я, расписывает ли пульку?
Вот, по весне, ходил на глухарей.

Держал он западных, признаюсь, лаек.
И были чистокровных те кровей.
Он знает много "разношерстных" баек.
И, откровенно, с ним нам веселей.

Спасибо, что пришел меня поздравить.
Давай опять, как прежде, по чуть-чуть.
Не уж то нам уже, того, не сладить?
Ну, с Богом, Юра! - Где-то в этом суть!

     1 февраля 2006 года

785. Вот, каких три друга закадычных


Вот, каких три друга закадычных!
Но не тех, что льют за воротник.
Мы ещё, того, из симпатичных,
И рабочий, правда, золотник!

Вот, Володя! С Питера приехал.
Вот, Иван. Он с Раечкой сидит.
А, вот, я - сегодняшний потеха.
Да, душа уж выпить норовит.

Эх, друзья! - Какие наши годы!
Мы, хоть, шаркая, но всё-таки идём.
Знаете, мои: подлёдный лов и воды.
Вот, за это нынче и хильнём!

И спасибо Вам, что вы со мною.
И спасибо Вам, что нынче здесь.
Награждён я Вами, как судьбою.
Это ж, правда и совсем не лесть!

     1 февраля 2006 года

786. Анатолий Алексеевич Гордиенко


Анатолий Алексеевич Гордиенко,
Инна Александровна - жена.
Не дивиться, що сидять сумненько.
Он же, я скажу Вам, ГОЛОВА!!!

Он поведал для всего народа
О кошмарах "маленькой" войны
И, что вышло из того "похода"
Для солдат зарвавшейся страны.

С содроганием, горечью, слезами
Я читал баталии войны.
Не померкнет слава та с годами
Доблестных сынов своей страны.

Что сказать? - Спасибо и не только.
Не цураясь, вы пришли сюда.
Ваши завжды - и Нинель, и Колька.
Хай щастить Вам многие года.

     1 февраля 2006 года

787. А, вот - Лара, Ларечка, Лариса


А, вот - Лара, Ларочка, Лариса.
Она справжня наша Голова.
Но для рифмы не услышишь, киса.
А скажу душевные слова:

Что мы любим, очень уважаем
За твою терпимость, доброту.
Тебе в жизни щастя побажаем.
Не убавить жизни широту.

     1 февраля 2006 года

788. Мне мужа, откровенно, не хватает


Мне мужа, откровенно, не хватает.
Другой же сотворит мне чудеса,
Ведь у него, признаюсь, впечатляет.
И я, от чувств, лечу на небеса.

Ох, как вчера, негаданно, истома
Меня растеребила! - Боже, мой!
Был муж, зануда, целый вечер дома.
Да я текла, не от него, рекой.

Как только вспомню я, того, другого, -
"Сорвалась и побежала бы к нему!"
тот мне дороже этого, родного.
Я с ним всегда отпраздную весну.

Тот, так настроит, вроде пианино.
Душа поёт, как трели соловья.
От своего же - проходите мимо.
Эх, доля, доля, долюшка моя!

     6 февраля 2006 года

789. Вот и промчался день ресторанный


Вот и промчался день ресторанный.
Было так много друзей.
Был и оркестр, не, тот, балаганный.
День уже списан в " музей"

Ночь пролетела, утро настало.
Нынче обыденный день.
Всегда человеку, кажется, мало.
Дружна сегодня капель.

Подморозило, уши щипает.
Бежит вприпрыжку народ.
Дым из трубы на лету замерзает.
Где тот былой хоровод?

- Всё потому, нет дуновения.
Снег под ногами хрустит.
Рядом со мною мои вдохновения.
В радости сердце стучит.

Низкий поклон, Вам, друзья дорогие.
Какой устроили той!
Мы ещё с Вами, того, удалые
- В зиму, а будто весной.

Пусть же мороз не выстудит душу.
Счастья и весь разговор.
Переживём февральскую стужу.
И на рыбацкий простор.

     7 февраля 2006 года

790. В инее вокруг стоят леса


В инее вокруг стоят леса
И на окнах чудо "занавески".
Затянули туже пояса
И на всё на то - причины вески.

Красота, какая, Боже, мой!
Ясно небо, желтое светило.
Это так бывает лишь зимой:
Хоть морозно, но чертовски мило.

Расскрипелся снег под каблуком.
Мороз выдавливает слезинки.
Косачи, в сугробы, кувырком.
(Наблюдал я из своей заимки).

Там, в перине снежной, до утра
- Не страшны: ни ветры, ни морозы.
Лишь слегка забрезжится заря,
Выпорхнут на ближние березы.

Глухари, в сосновые боры,
Полетят, чтобы хвои отведать.
Вылез лис из заснеженной норы,
Чтоб, возможно, зайцем пообедать.

Ну, а я, ружьишко на плечо,
Встал на лыжи и гоню по лесу.
У костра радушно, горячо.
Подстрелил ведь косача-повесу.

Меркнет день, мороз рассвирепел.
Я бегу в родимую избушку.
Светят звезды, месяц, как пострел,
Мне напомнил сырную краюшку.

А вокруг, куда не кинешь взгляд,
Снежного раздолье покрывала.
Я весь в инее - от головы до пят.
Ну, зима, ты все здесь спеленала.

В инее вокруг стоят леса
И на окнах чудо "занавески".
Затянули туже пояса.
Ух, мороз и все причины вески.

     8 февраля 2006 года

791. Не пугайся, что уже на пенсии


Не пугайся, что уже на пенсии,
Изменился круг твоих подруг.
Поживи недельку хоть в Валенсии
И душевный заведи недуг.

Вот, тогда, мы думаем, почувствуешь
Прелести свободы бытия.
И уже, наверно, это чувствуешь?
- Если нет? - Узнаешь погодя!

Всё в движении - мир и наслаждения.
А конечный путь, он что? - Пустяк!
Постарайся делать упреждения,
Чтобы лет не бил тебя кулак.

Чтобы жилось всласть да в упоении,
Поезжай в Таиланд или Китай.
Получи от жизни вдохновение.
Да и здесь, конечно, не зевай!

Что мы всё - из жизни наставления?
- И на даче можно отдохнуть.
Ну, поменьше будут впечатления!
Но, ведь шелуху возможно сдуть.

К осени видны плоды творения
И багрянцем стелется земля.
Прочь гони какие-то сомнения,
А живи с надеждой и любя.

Не пугайся, что, того, на пенсии.
Так же бурно пусть бегут года.
Ну, не сможешь побывать в Валенсии.
Так, ведь, это, правда, не беда!

Мы желаем, что самой желается.
Денежки, чтоб радовали глаз.
Пусть любовь кипит твоя, не мается.
Выпьем же за всё, с тобой, сейчас!

     14 февраля 2006 года

792. К нам вновь вернулись холода


К нам вновь вернулись холода.
Застыла талая вода.
Рисунок снежный на окне.
Да руки тянутся к весне.

Февраль лютует, морозит.
Нас печка жаркая манит.
Кругом заснежены поля
И "спит" заснежена земля.

А между туч видна луна.
Я её вижу из окна.
Уже сугробов намело.
- Ты что ж, февраль, как помело,

Всё снегом сыплешь день и ночь
И отгоняешь весну прочь.
Да хоть суров твой ныне фарт,
Но ведь спешит к нам месяц март.

А там, за ним, примчит апрель.
В леса умчится свиристель,
Сосульки дружно встанут в ряд,
Развеселят собой ребят.

И уж прощайте холода,
Приветик, талая вода.
Ну, а пока среди зимы
Земелька наша видит сны.

     14 февраля 2006 года

793. Ну, что, Петрович, как дела?


Ну, что, Петрович, как дела?
- Ведь сажа вовсе не бела.
Чудесно славен белый свет.
Скажи с утра ему, привет.

А жизнь - прекрасна и мила.
Порою пилит как пила.
Но боль проходит, всё пройдет!
А счастье дырочку найдет.

Твоя возрадует душа
И скажет, - "Что ж ты, на шиша,
На свою ратуешь судьбу,
Горохом ведь открыл пальбу",

И, правда, оглянись вокруг!
Ты ж не среди сибирских руд,
Хотя из декабристов ты -
Возвёл для нас свои мосты.

Пылает твой теперь костёр
И для врачей, и для сестёр.
Азы, что нотная тетрадь,
Мы научились их читать.

И, буквам следуя канонам,
Мы суть не отдаем гандонам.
Нам всем природу подавай
Под водочку, а не под чай.

Ну, что, Петрович, извини уж,
Гори и дальше, гений муж.
А если где и невтерпёж,
Так будь же на себя похож.

     16 февраля 2006 года

794. Ты стоишь на пороге весны


Ты стоишь на пороге весны,
Навевая любовные сны.
Я в холодной стуже зимы,
Мне не выйти из той кутерьмы.

Не то сума из лет тяжела?
И какого ей надо рожна?
Или страх от твоей красоты?
- Не спуститься мне с лет высоты.

Хоть во снах я тобою горю
И тебе о любви говорю.
А проснусь - всё пурга и метель,
И холодная что-то постель.

Ставлю свечки, конечно, молюсь.
Откровенно, тебя я боюсь.
Ты стоишь на пороге весны,
Навевая любовные сны

      16 февраля 2006 года

795. Ну, что Вам рассказать про баньку


Ну, что Вам рассказать про баньку,
В которой - веник, пар и дух,
В которой вспомнится про Маньку,
Балдея от её услуг.

Ну, это в будущем, надеюсь,
И поддаю ретиво пар.
Сейчас, в предбаннике, развеюсь,
Чуть-чуть остыну от муар,

И вновь на полог, где пожарче,
И вновь хлещу свои бока.
Мой друг в истоме, я тем паче.
Как хороша! Но все ж пока!

До встречи милая "жаровня".
До встречи милые друзья.
Ну, с кем сравнить, кому ты ровня?
- Ни с кем сравнить тебя нельзя!

     20 февраля 2006 года

796. Открой любимая мне дверь!


Открой любимая мне дверь!
- Теперь!
Во мне сидит любовный зверь!
- Поверь!

О, как влекут твои уста
И это явно не спроста.
Букет тебе из алых роз
В знак уважения принёс.

Принес тебе свою любовь,
Чтоб ощутить с тобою вновь,
Ту прелесть утренней зари.
Любовь свою мне подари!

Открой любимая мне дверь!
- Теперь!
Во мне сидит любовный зверь!
- Поверь!

И вновь влекут твои уста,
И это явно не спроста.
Букет опять из алых роз
В знак уважения принёс.

Принес тебе свою любовь,
Чтоб ощутить с тобою вновь,
Ту прелесть утренней зари.
Любовь, любовь мне подари!

     28 февраля 2006 года

797. С кавалькады хрустальных сосулек


С кавалькады хрустальных сосулек
Побежала под солнцем капель.
Сколько ж в снег устремляется булек?
Зеленеет мохнатая ель.

Шапки снежные дружно скатились.
Распрямились руки сосны.
Глянь, веснушки уже появились.
Значит, скоро приход весны.

Значит, скоро умчатся метели.
Ну, а мне, как всегда, не до сна.
Будут всласть мне любимых постели.
Ах, весна! Ох, весна! Ах, весна!

     28 февраля 2006 года

798. Не уж то, валенок дырявый?


Не уж то, валенок дырявый?
Не уж то, правда, холода?
И сырный месяц весь корявый,
И тускло светится звезда.

Ветрище зверем в трубе воет
И все дороги замело.
Ох, как сердечко моё ноет!
В округе всё белым - бело.

Никак мне к милой не пробраться,
Через забор не перелезть.
Хочу с любимой целоваться.
И, где благая, божья весть?

- Что завтра кончатся морозы
и побежит в даль санный путь.
Что вьюги снежные обозы
Не заметут Любови суть.

И точно, месяц колобродит,
Затихла снежная пурга.
Коленца радостно выводит
В руках у печки кочерга.

На завтра, как любой влюблённый,
Не унимая свою прыть,
Побегу воодушевленный,
Уста устами, чтоб закрыть.

Всегда ведь встречи так приятны
И что там эти холода.
Любови "игры" так занятны,
Что не забыть их никогда.

     28 февраля 2006 года

799. Расчирикались птицы - к весне


Расчирикались птицы - к весне.
Уж другой коленкор во сне.
Уж слегка потемнели снега
И капели открыли бега.

Уже солнышко светит в окно.
Мы его не видали давно.
И зайчишки снуют по стене.
Все приметы ведут к весне.

А в лесу, на пригорке снегов,
Уж проталины возле стволов.
Зачернели трухлявые пни
И под снегом бегут ручьи.

И бежит во дворы детвора -
Снежной бабы настала пора.
На морковку надели пенсне.
Это тоже примета к весне.

     21 февраля 2006 года

800. Лапчатый снег летит упрямо


Лапчатый снег летит упрямо
На воротник, за воротник.
Белым бела уже поляна.
Под крышу скрылся чик-чирик.

А снег напористо кружится.
Не ветер, прямо ветродуй.
Он на ресницы мне ложится.
Ты, ветер, слышишь, не балуй.

Не тереби моё терпение.
Не пороши мои глаза.
Какое может быть сомнение,
Ведь снег, лишь зимняя роса.

И потому бегу к сторожке,
Наперекор всем холодам.
Любимой руки взять в ладошки,
Их поднести к своим губам.

     22 февраля 2006 года

801. Буль, Буль … в стакан твой льётся жижа


Буль, Буль … в стакан твой льётся жижа,
Какая божья благодать.
А у соседа, Миши, грыжа,
Скрипит, натружено кровать.

Ты опрокинь стаканчик залпом
И рукавом утри уста.
Отец у Ленки, вроде, старпом,
Объездил многие места.

Он был в Париже, Уругвае.
Он был на дальних берегах.
Он нам рассказывал о Шанхае,
Каких-то глиссерных судах.

Буль, Буль…в стаканчик льётся жижа,
Такая божья благодать.
Другой сосед худой, как лыжа
И слов иных не подобрать.

Ты осуши до дна стаканчик
И рукавом утри уста.
Коли не член, а просто пальчик -
Не для тебя запрет. места.

Коль на лицо не образина,
Возможно, вытащат в кино.
Вчера соседка наша, Зина,
Для всех показывала панно.

Буль, Буль… какое нетерпение!
Уже вся выпита Буль, Буль?
Пришло похмельное сомнение.
- Не голова, а с чем-то куль.

Мне рассказала тетя Соня,
Где можно выпить надурняк.
Но там, в натуре, бабка Тоня,
Сказала, - " Я ещё сопляк,

Что надо это заработать!"
- А как, коль голова гудит.
Начнешь по фене даже ботать.
Скорей бы душу похмелить.

Эх, жизнь, какая. - Никакая!
Хоть стену головой разбей.
А где же благодать святая?
- Мать, хоть рюмашечку налей!

Буль, Буль… в стакан твой льется жижа,
Какая божья благодать….

     2 марта 2006 года

802. Что-то не спится...


Что-то не спится,
А надо б поспать.
Только уснул,
А уж надо вставать.
Счастье не часть,
А всего - лишь частица.
В небе журавль,
Так - что лучше синица.

     2 марта 2006 года

803. Уже темно и полночь скоро


Уже темно и полночь скоро.
Уже давно все люди спят.
Не спит, наверно, мститель Зорро
И кошка к норке ждет котят.

И мы не спим. Хирург "ваяет"
Я для больного дал наркоз.
Хирург отросток удаляет,
Бубня по-тихому под нос.

Мы на посту, как бы в дозоре.
Мы на подхвате, как всегда.
Мы - словно Боги, коли горе
И, как Господь, когда беда.

Уже и полночь отстучала,
А мы пока что на ногах.
Сестричка раньше лечь мечтала.
Да всё в бегах, да все в бегах.

Уже наркозов надавали,
Но им не видится конца.
Хирурги, кажется, устали.
- Сбледнули, значится, с лица.

А за окном уже сереет.
Зарница "голос подает".
Уж новый день для нас светлеет.
Но что-то смена не идет.

А там больной, с ним что-то сталось.
Бежим к нему. - Опять он наш.
Мне б отдохнуть, хотя бы, малость,
Другим оставить сей "кураж"

     22 марта 2006 года

804. Зачем, зачем ты говорила


Зачем, зачем ты говорила,
Что для тебя я не горнило,
Что не согрелась теплотой,
Идёшь, к другому, на постой?

Зачем, зачем так оскорбила?
- Ведь ты ещё вчера любила!
И губы жаркие твои
Пылали от моей любви.

Зачем, зачем ты среди ночи, -
Сказала, было, всё не очень.
Но, по весеннему игриво,
Мне ты шептала … милый мило!

Зачем, зачем ушла в разлуку?
Зачем из рук убрала руку?
Зачем ты день мне очернила?
- Ушла бы так, не говорила;

что будешь преданной и верной,
что будешь мне женой несменной,
что лишь меня ты полюбила.
Любовь весною затрубила.

Да все промчалось. Боже, Боже!
Не уж то верить уж негоже?
Не уж то нет любви земной?
А лишь развратно под луной?

     29 марта 2006 года

805. Читал, читаю эс-эм-эски


Читал, читаю эс-эм-эски.
Они - тепло среди зимы.
Порой - лирические, вески,
Как будто женщина, верны.

Они заденут за живое,
Растеребят и уведут.
Стучит сердечко ретивое.
Ох, как они к себе влекут!

Их ждёшь, надеешься на встречи.
Их перечитываешь любя.
Они, порою, будто сечи -
Не знаешь, как найти себя;

Чтобы, найдя, не затеряться,
Чтоб усмирить ажиотаж,
Чтобы потом уж не гоняться,
Как с этажа да на этаж.

Спасибо той, кто это пишет!
Спасибо, той. О, благодать!
Спасибо, той кто сердцем слышит!
Спасибо, что умеет ждать!

     29 марта 2006 года

806. Если бы вернуться в те года?


Если бы вернуться в те года?
Если бы начать всю жизнь сначала?
Чтобы мне надумалось тогда?
- Нет, отплыла лодка от причала.

Жизнь иная вовсе не нужна.
- Ну, зачем какую-то иную?
И какого надобно рожна,
Чтобы пережить её, другую.

Жизнь иную, правда, не хочу.
Хороши, неведомые дали!
Но, ведь мимо счастья пролечу
И другие встретятся печали.

Я не встречу близких мне, друзей.
Они будут, но совсем иные.
И зачем мне прожитый музей,
И зачем вчерашние святые?

Ведь сады и для меня цвели.
И весна восторженно "пылала".
Ну, бывало, был я на мели
И хотелось жизнь начать сначала.

Покажите, кто так не хотел,
Когда жизнь на камушки кидала?
Но ведь всё прошло, и я сумел
Жизнь свою начать как бы сначала.

Потому, не надо в те года.
Потому, не надо жить сначала.
Пусть горит мне яркая звезда!
Пусть и лодка будет у причала.

     30 марта 2006 года

807. Нам сказать пришло Вам время


Нам сказать пришло Вам время:
Самое, ну, самое.
Вы несёте с нами бремя:
Самое, ну, самое.

Чтобы делали без Вас мы?
Как бы всё "крутилось?"
Были б потуги напрасны,
Даже б не приснилось.

Ведь без Вас мы не рукасты -
Наши вдохновители!
Вы - особой нашей касты.
Наши - покорители.

Вы всегда, где тонко рвётся.
Милые, любимые.
Нам без Вас и не живется.
Сестрички родимые.

Будьте в радости, цветите
Нам на удивления,
Что не так, то извините.
Любим без сомнения.

Вот, сказать пришло Вам время:
Самое, ну, самое.
Так несите с Нами бремя:
Самое, ну, самое.

     Апрель 2006 года

808. Мы, кажется, довольные судьбой


Мы, кажется, довольные судьбой
И нас весна коснулась ненароком.
Ну, как бы невзначай, как исподволь,
Не обожгла, лишь дотронулась боком.

А сердце все равно стучит, стучит.
А сердце все равно не равнодушно,
Как на базаре сваха не молчит.
Свежо-свежо, а вот как будто душно.

Уже снега умчали до поры.
Уже вот-вот трава зазеленеет.
Уже глухарь перелетел в боры
И с поднебесья теплотою веет.

И сердце как-то радостно стучит.
И сердце, я скажу, неравнодушно.
И моя сваха, правда, не молчит.
И отчего-то мне ужасно душно.

Горят в лучах церковные кресты.
И руки тянутся мне Богу помолиться.
Другие вижу, значится, холсты
И по ночам совсем-совсем не спится.

Ведь сердце как-то радостно стучит.
Ведь сердце, я скажу, неравнодушно.
И моя сваха, правда, не молчит
И от чего-то мне ужасно душно.

     20 апреля 2006 года

809. Там не видно горьких слез


Там не видно горьких слез.
Там и стона не услышат.
Вез вагоны паровоз.
В них теплушки еле дышат.

А мороз невпроворот.
На стенах - толь наст, толь иней.
"Разношерстный" вез народ.
Их судьба от всех причинней.

Одинакова статья -
Все они "враги народа".
Жизнь у них как полынья
Для людей такого рода.

Им вчера весна цвела,
Солнце ясное светило.
Чья-то зависть "увела"
Их в другое уж мерило.

Без суда, без кутерьмы,
Без излишней процедуры
Им десяток лет тюрьмы,
Где снега да караулы,

Где сплошной лесоповал
И собаки злее волка.
Душу им мороз сковал.
Жизнь - не жизнь, а барахолка.

Ох, суровый там закон -
Оступился - факт побега.
Жизнь поставлена на кон.
Срок тянулся, как телега,

Будто старые волы
Еле, двигаясь, тянули
От зимы и до зимы
Дни, которые уснули.

Зимой "жались" холода,
Словно обручем - нет мочи.
Дни тянулись, как года.
Лишь коротки были ночи.

Да уж жизнь и там текла:
И любились, и рожали
Без любви и без тепла.
Этот факт не обсуждали.

Там - безвольная страна.
Там - прожил денек и ладно.
Там - охранник - сатана,
Невзлюбил, так все неладно

Много свалено лесов,
Много трупов по болотам,
Безымянных мертвецов,
И расстрелянных по квотам.

Было, было так в стране.
Эх, Россия! - Мать родная.
Ты как будто в стороне,
Свой народ не уважая,

Занавесила глаза,
Будто шоры у кобылы,
Как гадюка, как гюрза.
Ты вонзала в души вилы.

Сколько ж было по стране
Лагерей и пересыльных?
Страшней пира при чуме,
Коль расстреливали невинных.

Да, забрезжила весна.
Наступило потепление.
И вздохнула вся страна,
И вздохнуло поколение.

И из тех далеких мест
Полетели эшелоны.
Сколько кануло невест,
Знают только перегоны

Да глухая сторона,
За те годы? Боже, Боже!
"Позабавилась" страна.
А земля её, что ложе,

Усыпальница людей.
Там холмы по бездорожью.
Не придет от них вестей.
Это долго будет ложью,

Что у нас ни-ни, ни-ни,
Что людей не убивали.
Это - происки родни.
Они сами умирали.

     2006

810. Вот уже настали дни


Вот уже настали дни,
С моей юностью сродни.
Пчелы делают облёт.
Шмель с цветков пыльцу берёт

Трясогузка ловит мух.
От вина сосед опух.
Солнце рьяно припекает.
Так весною лишь бывает.

По весеннему игриво,
Дружелюбно и учтиво
Мне соседка руку жмет
И к себе на чай зовет.

Видно мужа дома нет.
Он давно уж старосед.
А соседка молодая
Да пригожая такая.

По весне, видать, зудит.
Вот она и норовит,
"Поиметь" былой экстаз
И не раз, не раз, не раз.

Вербы желтые сережки.
Промочила внучка ножки.
Бабка, охая, бранит.
Солнце яркое горит.

Снег в тени уже сбежал.
Только виден он у скал.
Не доходит солнца луч.
Дождь накрапывает из туч.

Трава дружно зеленеет.
Мать и мачеха желтеет.
Скворцы юркие поют.
Мухи ожили, снуют.

Тут и там костры дымят.
Стайки около ребят
Носят лист сухой и ветки.
Побежал сосед к соседке.

На столе стоит вино.
Занавешено окно.
Это - видно для порядка,
Как бы малая зарядка.

Чем закончится? - Все знают.
Любопытством донимают.
Захотелось вдруг и мне.
Ах, весна! Как по весне!

     4 мая 2006 года

811. Ещё не все прошедшее забыто


Ещё не все прошедшее забыто.
Ещё, то горе льётся через край.
Солдатской крови в ту войну пролито!
Кровавый, значит, наш Победный Май.

Мы за ценой, конечно, не стояли!
Одни кресты - и до, и после нас.
Горят на солнце - ордена, медали.
Уже давно мы списаны в запас.

Уже давно, в натуре, без баталий.
Уже давно, их празднует страна.
Костюмчик с планками из тех регалий,
Коль вновь в ходу Победная весна,

Наденем. Выйдем, чтоб плечом друг к другу.
И поплывут ожившие бои.
Вновь чарка водки по рукам, по кругу,
Как будто бы с наркомовской сродни.

Нахлынут враз войны воспоминания
И лица, не пришедшие с войны.
Они - укор для нас и назидания.
Несем для них привычные цветы.

Уже и вдовы к ним ушли на встречу.
Из нас туда идёт за строем строй.
Пока живем - мы не забудем сечу
И тот последний наш кровавый бой.

Ещё не все прошедшее забыто.
Еще, то горе льётся через край,
Ведь нами пройдено и нами пережито.
Так пусть трубит Победный этот Май!

     5 мая 2006 года

812. Как хорошо, заботливые руки


Как хорошо, заботливые руки
Меня ласкают, окружая теплотой.
Уходят прочь - тоска и даже муки
И хочется нырнуть к ним на постой.

Лишь с ними смысл понять уединения.
Лишь с ними ощутить приливы сил.
Чтобы ушли ненужные сомнения,
Чтоб мир был добрым и, как прежде, мил.

Чтобы забылись тягости, невзгоды.
Чтоб будоражила любовная канва.
Чтоб не шептать, - "Какие мои годы?"
Чтоб не корила в след меня молва.

Конечно, от иллюзий, вдохновения
Тревожат глубину моей души.
Моя реальность бытия и впечатления
Растормошит сокровища глуши,

Которые подспудно увядали
И холодили зимнею порой.
Но эти руки малость опоздали,
Хотя идут, чуть вдалеке, со мной.

     18 мая 2006 года

813. Вот и настали погожие дни


Вот и настали погожие дни.
Как же прекрасно вокруг.
Были у плеса с тобою одни,
На зависть твоих подруг.

Губы горели твои словно мак.
Трепетно было душе.
Чуть слышен был лай бродячих собак.
И мы на любовной меже

Уже для нас занималась заря.
Росные травы у ног.
Все это было - не зря, не зря.
Мокрый цыганский платок.

Судьбу предсказала мне по руке.
Луна под утро бледна.
Табор цыганский катил вдалеке.
Будет жена мне верна.

Мы с ней уже перешли Рубикон.
Свадьбу готовь отец!
Это для нас - малиновый звон.
Идем, пришли под венец.

     25 мая 2006 года

814. Сколько многого ещё не видел!


Сколько многого ещё не видел!
Сколько же всего я не успел?
Уж, простите, коль кого обидел.
Видит, Бог, я это не хотел.

Как прекрасно зрелище природы!
За окном зеленая трава.
Пробежали годы, словно воды,
Обмололи жизнь, что жернова.

Пробежали как-то незаметно
И слизнули краску мою, смоль.
Сколько же ошибок? - Несусветно!
От того в душе порою боль.

От того нахлынет укоризна -
Где та неизведанная даль?
Снится всё далекая Отчизна -
Там моя и радость, и печаль.

От того крупицей в океане
Вдруг блеснёт, умчавшийся азарт,
Словно лучик среди дня в тумане.
Мне остался, братцы, только фарт.

Только мило девам улыбаться,
Только вспоминать былые дни,
По утрам слезами умываться,
Коль не те, в душе моей, огни.

Хотя есть ещё утех желания.
Есть, и мочь, и в радость мне она.
Вспомнятся отца предначертания,
Что пройдут: и буйство, и весна.

Так и есть! Пришла пора расплаты
За те годы прожитые всласть.
Как же непомерна эта плата -
Всё боишься на скаку упасть.

Сколько многого ещё не видел!
Сколько же всего я не успел?
Уж, простите, те, кого обидел!
Видит, Бог, я это не хотел.

     30 мая 2006 года

815. Рубеж дозволенного, рубежи возврата


Рубеж дозволенного, рубежи возврата.
Сколько же вокруг нас рубежей?
Долголетия рубежи, конечно, дата.
Все они исходят от межей.

Есть рубеж как волос, чуть заметен.
Тот рубеж легко перешагнуть.
Рубеж счастья - легок он и светел.
Но порою может упорхнуть,

Ведь межа его настолько хрупка -
Всего шаг и горе тут как тут.
Нам порою радостна минутка
И её запомнится салют.

Долго вспоминаются улыбки,
Рубежи удачного конца -
Это наши золотые рыбки,
Или по любви исход венца.

Рубежи любви так многолики:
Нет преграды у любви, границ.
Это что-то, в роде, доброй Ники,
Это явь заждавшихся девиц.

В авиации - рубеж возврата,
Что у водолаза глубина,
Словно наказания супостата,
Как бы в преисподнюю врата,

Коль промчал его и не заметил,
Что рубеж возврата позади.
Значит, крылья-руки будут плети.
Не известно, что ждёт впереди:

Либо, так же легкая посадка,
Либо-либо, как уж повезет.
Расцветёт могильная рабатка,
Сопло, коль заглохнет, подведёт.

Рубежи учителя - оценки.
Знания - рубеж учеников.
Мягкие девичества коленки -
Рубеж памяти у стариков.

Рубежи здоровья - у больного.
А лечения хвори - у врачей
Скажут мне, - "Ну, что же здесь такого?"
Жизнь есть жизнь! Она всего милей.

Свёрстано и сшито из рубежья.
Рубежи повсюду - здесь и там.
Те же рубежи у зарубежья,
Та же жизнь, такой же и бедлам.

Ничего нет вечного, поверьте!
Есть рубеж начала и конца.
Всё течёт в такой же круговерьте
Под началом Господа-Творца!

     1 июня 2006 года

816. Дожди нахлынули


Дожди нахлынули
Холодные как в осень.
И чувства сгинули.
Куда? - не спросим.

Уснули буйные
Весенние зарницы
И ночи лунные.
А наши таемницы

Уж не выходят,
Ждут иной погоды.
А тучи бродят!
И дожди их роды.

Ну, разродитесь,
Чтобы и уняться.
Да попоститесь,
Хватит разговляться.

Хочу я солнышка,
Алую зарницу.
Так пой соловушка,
Зови девицу.

Спасибо буйные
Ветра желанные
За ночи звездные
И долгожданные.

Как хорошо вокруг,
Когда луг в росах.
И стало всё на круг,
И ива в косах.

     6 июня 2006 года

817. Яблони в цвету


Яблони в цвету -
Скажи на милость.
Яблони в цвету -
Мне не приснилось.
Всюду зелено
И дождь по крышам.
Так же зелено
В моем саду.

Радуют луга
И травы в росах.
Радуют луга,
Девчата в косах.
Звезды надо мной,
Луна на диво.
Звезды надо мной
В моем саду.

     2006

818. Вот и встретились! - Как это было?


Вот и встретились! - Как это было?
- Чай с вареньем, экзотика глаз.
Сердце как-то, несказанно, ныло.
Но уехал. - А как там сейчас?

Потускнели ль кровавые розы?
Или их ты швырнула вослед?
Как суровы, бывают морозы,
А бывает, что их вовсе нет.

Так и вспомнится песня былая, -
"Не горит у дороги костер"
Хотя, стой! - Ты и та, и иная
Да и я уж другой волонтер.

Вот хожу, вспоминая былое,
От себя нам с тобой не уйти.
Видно, все же кольнуло в живое,
Да другого не видно пути.

При луне не ходить и по росам,
Не считать в звездопад. Он не наш.
Жизнь порою подобна вопросам,
И ответа так сразу не дашь.

Вот и встретились! - Как это было?
- Чай с вареньем, экзотика глаз.
Сердце как-то, несказанно, ныло.
Но уехал. - А как там сейчас?

     18 июня 2006 года

819. Ещё находят "черные" саперы


Ещё находят "черные" саперы
Снаряды и патроны той войны.
Тогда, казалось, их взорвали горы,
Но и сейчас, те дали старины,

Взорвутся под руками бесшабашных.
Смерть разнесется эхом, как тогда.
И сколько их, войною не пропахших,
Ушли из жизни, Боже, навсегда.

Ни похоронки нет и нет медалей,
Лишь только слезы вдов и матерей
Уж не крутить им жизненных педалей
И не увидеть больше ширь полей.

Уже не скажут, - "Здравствуй, до свидания".
Уже от них детей не увидать.
К ним будут вечно грустные свидания
Да будут мамы горестно рыдать.

"За упокой" записку мать напишет,
помолится, по прошлому скорбя,
надеясь, что он там её услышит.
Кругом снует чужая ребятня.

За что ушли - за лихость, за копейки?
За что ушли, оставив белый свет?
Теперь земелька вроде телогрейки,
Извечно молодых у них портрет.

Еще находят "черные" саперы
Снаряды и патроны той войны.

     18 июня 2006 года

820. Ты не пугайся, что годы летят


      Горелику Ивану Антоновичу
      в честь его Семидесятилетия.

Ты не пугайся, что годы летят.
Ты не серчай, что их не стреножишь.
Годы твои сединой серебрят.
Годы твои! Ты их множишь и множишь.

Все принимай, как природа дала.
Как хорошо, нынче жаркое лето.
Желаем тебе мы больше тепла.
Ну, и, конечно, почаще и "Это".

Не выстудят пусть душевность года.
Причинны мы все чего-то с годами.
Пусть не иссякнет жизни вода.
Пусть счастье твое всегда под парами.

Пусть внуки твои голосами звенят
И радуют дети любовью, заботой.
Пусть годы не старят тебя - молодят.
Будь увлеченным домашней работой.

Семейный очаг, чтоб горел и искрил.
Чтоб жизнь вдохновляла тебя вожделением.
Чтоб ты, Вань, столетие свое пережил
С весенним забралом и наслаждением.

     С юбилеем тебя

821. Среди ночи дождик поливал


Среди ночи дождик поливал,
Гром гремел и молнии сверкали.
Ничего не слышал - крепко спал.
Только лужи дождик выдавали.

В лучах солнца яркая вода
И парит земля густым туманом.
От дождя к полудню не следа.
Всюду солнце со своим забралом.

Всюду духота. Снует пчела.
Пышным разнотравьем луг украшен.
Ароматно липа расцвела.
Звон церковный с колокольных башен.

Оживет околица села.
Защемит сердечко ретивое.
За собой гармошка повела,
Коль любовь задела за живое.

     28 июня 2006 года

822. У крайней черты - на краю? - На краю!


У крайней черты - на краю? - На краю!
Там ветры шальные и бездна.
Я весь с замиранием, восторгом стою.
Природа - безлюдна, бездетна.

Как я забирался, как жадно дышал!
Казалось, уже на пределе.
Но с каждым уступом я, вроде, мужал
И чувствовал, что еще в теле.

Еще впереди была скальная прядь,
Еще и уступ на уступе.
Виднелись: с карниза снежная гладь
И впадины в снежном тулупе.

Уже под ногами парили орлы.
Уже и ветра донимали.
Поземку мели лучше всякой метлы
И пальцы от них замерзали.

Осталось, по схеме, всего ни чего.
Как трудно идти в одиночку!
Когда ты один и нет никого.
Но все же поставил я точку.

У крайней черты - на краю? - На краю!
Там ветры шальные и бездна.
Я весь с замиранием, восторгом стою.
Природа - безлюдна, бездетна.

     29 июня 2006 года

823. Дождь, за окошком слепой, как котята


Дождь, за окошком слепой, как котята,
Щурит от солнца глаза.
И побежали по лужам ребята.
За ними мой егоза.

Словно бы нехотя тучи роняют
Капли, одну за другой.
Скоро на солнце они засияют
Радугой пышной дугой.

Вон, как раскинулась, та, коромыслом,
Плечи свои опустив.
Нам старики говорили, со смыслом,
Это - природы мотив.

Если вдруг в полдень, жаркое время,
Пылью засыплет глаза.
Скоро прольется тучкино семя
И разродится гроза.

Гром загрохочет - уши заложит.
Крестится бабка в углу.
Сухая земелька, радуясь, гложет
Водицу к её столу.

Как же свежо, листва зеленеет.
Полно водицы вокруг.
Дождь, поливая, сеет и сеет,
Леча земельки недуг

На закате, в хлебах, перепелка
Квохчет, что спать уж пора.
Зовет корова в стойло теленка,
Чтобы поспал до утра.

В поле хлеба стоят золотые.
Скоро наступит страда.
Хлеб напекут да халы витые.
Помнятся эти года.

Помнится, хлеб, испеченный мамой.
Я его ел с молоком.
Это осталось, чувственной гаммой,
Долго со мною потом.

Помню крыльцо со стертой доскою,
Радуясь пришлым, гостям.
Папа гордился этой доскою,
Словно хорошим вестям.

Помню, родителей хлебосолье.
Помню, гостей полон дом.
Нет, не забыть мне детства подворье,
Как не забыть о былом.

     1 июля 2006 года

824. Уже позолоты осенней прядь


Уже позолоты осенней прядь
Среди зеленеющей нивы.
Еще на водах зеркальная гладь
И чибиса крик во след, - " Чьи, Вы?"

Уже по утрам туман в низине
Тулупом укроет отаву.
Другой уж расклад в природной казне-
На осеннюю переправу.

Все дремлет, иль спит в прохладе утра.
Не слышно раздольного пения.
Еще ведь не давно совсем, вчера,
Другие влекли впечатления.

Уже небосвода свинцовый окрас
Не радует алой зарею.
Хотя раззадорится солнце подчас,
Порадует нас теплотою.

     13 сентября 2006 года

825. Вот и снова это "бабье лето"


Вот и снова это "бабье лето".
Паутины море - тут и там.
Вновь открылось столько много света
И раздолье ягодам, грибам.

Раскраснелась у реки калина
И брусника красная манит.
Ах, какая пестрая картина!
Пожелтевший лист уже летит.

По - утру прохладно, ляжет иней.
Но еще не нынче холода.
Небосвод так светел - синий, синий.
Но уже холодная вода.

Лето отозвалось теплотою
Под начало осени дождей.
"Бабье лето" - хорошо с тобою,
на душе вольготно, веселей!

     15 сентября 2006 года

826. Ты вчера рук кольцо


Ты вчера рук кольцо
Мне на шею.
В счастье было лицо.
Я не смею

Вот так просто уйти.
Звезды, звезды.
Мне бы снова пройти
Эти версты.

Постоять под луной,
Как бывало.
Встретить утро с зарей.
Покрывало,

Серебристой росы,
Нам под ноги.
Были ноги босы.
Но дороги

Разошлись. Кто куда…
Но со мною
Ты и луг, на всегда,
Под луною!

     7 сентября 2006 года

827. Песчаные дюны и мы с тобой


Песчаные дюны и мы с тобой.
И море шумит, шумит,
И гонит, волнуясь, волну за волной
На нашу любовь-гранит.

Песчинки танцуют нам вальс бостон.
Да чайки подняли гвалт.
Бегут облака, как бежит фаэтон,
Под сердца любовный фарт.

     7 сентября 2006 года

828. Не дразни, пожалуйста, меня


Не дразни, пожалуйста, меня.
Ну, не стой в такой удобной позе!
Скоро будет, - "Как же без тебя?"
Я с тобой в натуре даже в прозе.

Не ходи так шумно взад вперед
У меня перед глазами блудом.
Ну, какой Вы, женщины, народ!
Наяву со мною и подспудном.

     12 сентября 2006 года

829. Если б было как вчера


Если б было как вчера.
Вот была бы мне награда.
Была чудная пора.
Была рядышком отрада.

Были травы под росою.
Была алая зарница.
И любимая с косою,
И в руках моих синица.

Налетели, налетели,
Налетели облака.
Небо звездное закрыли -
И зачем, и не пока?
Осень, осень … ты украла
У любви моей начало.

Буду ждать опять я лета.
Буду зиму коротать.
Песня лета мной не спета.
Буду росы вспоминать.

Будут травы под росою.
Будет алая зарница.
И любимая с косою,
И в руках моих синица.

Поскорее, поскорее
Вновь те росные луга.
Лето все - таки роднее -
Ворковала нам река.
Лето, лето я с тобою
И с любимой под луною.

Если б было как вчера!
Если б было как вчера!
То других мне дней не надо.
Была чудная пора.
Была чудная пора
Была рядышком отрада.

     18 сентября 2006 года

830. Я ещё сейчас на Белом море


Я ещё сейчас на Белом море.
Я ещё в Кеми, конечно, с Вами.
То, что пишут дети на заборе,
Познается все - таки с годами.

Как прекрасно Белое приволье
И экзотичен волн прилив отлив,
Ваше дружелюбное подворье
И тот любовно - чувственный мотив.

Помню я морошковое поле =
Желтизну его и аромат.
Как же не бывал давно на "воле"!
Мне волны моря память теребят.

Помню хлебосольство и окрошку
И разговор приветливый детей.
Вспоминаю все, как меда ложку
И может даже слаще и родней.

Вспоминаю рыбную "браваду"
И, словно нынче, ловлю окуней.
Баньку для души, как бы в награду.
А жизнь есть жизнь - она всего милей.

Будет Кемь со мной, и сниться долго.
Повторится ль это и когда?
Говорят, - "Душа России Волга!"
А для меня Кеми горит звезда.

Батенькова слушаю я песни.
Да, как печально, что он нездоров.
С Вами я, ну, хоть возьми и тресни.
Так, где ж найти душевных докторов?

Вспоминаю всех, порой Сергея,
Как он мне отхлестывал бока!
И от этой памяти, балдея,
К кофе моя тянется рука.

Повторится ль это? - Ненароком,
Вот, возьму и прикачу я к Вам.
Может быть, мне это выйдет боком?
Но зато опять - привет и по - рукам!

     13 сентября 2006 года

831. Янтарно - красною листвой


Янтарно - красною листвой
Гранатною рябиной
Нас осень радует с тобой
И спелою калиной.

И ничего что небо льёт
И на дорогах сыро.
Зато нас лес к себе зовет.
Спешим к грибочкам живо.

Во мху стоит боровичок.
Он - юн, силен и крепок.
А там уж дряхлый "старичок".
Остался только слепок.

Другой в ходу авторитет -
Осеннее забрало.
И пацанов на речке нет.
Уже похолодало.

Не нападают комары,
В глаза не лезут мошки.
Прекрасны осени дары.
Мелькают споро ложки.

На смену свой идёт черёд.
Своё всегда есть диво.
Уж скоро холод проберёт
И запуржит ретиво. Ну, а пока:

Янтарно - красною листвой,
Гранатною рябиной
Нас осень радует с тобой
И спелою калиной.

     21 сентября 2006 года

832. Ты во хмелю бываешь крут


Ты во хмелю бываешь крут.
А во хмелю всегда ты.
Ты даже трезвый - баламут.
Тебя б забрить в солдаты.

Чтобы на точку, в глухомань,
Чтоб от всего живого.
Ты надоел мне, слышишь, Вань!
Не надо мне такого.

Ты был плечист и по ночам
Уж, аккурат, что надо!
Да постарел не по годам.
Давно уж не услада.

Ты уже пьешь все, что горит,
Как конь на водопое.
И от тебя, Вань, так смердит!!!
Оставь меня в покое.

Не надо больше, - Завязал".
Не надо "клясться" мамой.
Вчера ты это же сказал
Да пил с какой-то дамой.

Уже пропил и срам, и стыд.
Ты ж клянчишь на попойку.
Ты вечно грязен, не умыт,
Обшариваешь помойку.

Так, что не надо лучше, Вань!
Хоть на душе и горько.
Ты превратился Ваня в "рвань".
Не надо, Вань, и только!

     28 сентября 2006 года

833. В багрянец осени одетый


В багрянец осени одетый
Роняет клен свой сонный лист.
Сорвутся скоро эполеты
На Покрова и ветра свист

     25 сентября 2006 года

834. Уж в стаи сгрудились вороны


Уж в стаи сгрудились вороны.
Прохладой тянет по утрам
Уже осенние законы,
Коль желтизна и тут, и там.

     26 сентября 2006 года

835. Уже лист шуршит под ногами


Уже лист шуршит под ногами,
Значит, идет листопад.
Скоро землю укроет снегами,
Значит - зима, снегопад.

     29 сентября 2006 года

836. Как хорошо, когда мы вместе


Как хорошо, когда мы вместе
И рука об руку идем,
Когда для нас благие вести
И, вообще. Когда вдвоем.

Когда для нас кружатся листья
И так чудесна синь небес.
И ты - как маленькая "бестия"!
В мое ребро вселился бес.

В округе все не равнодушно.
Какая ж всюду лепота!
И стало счастью в груди душно -
Любви осенней суета.

Хотя под утро иней ляжет.
Уже "скосил" бутоны роз.
И кто-то тихо мне подскажет,
Что я не в свой уселся воз.

     3 октября 2006 года

837. Что опять написать?


Что опять написать?
- на своя все круги.
Нервы что ль щекотать
Под упругость руки,

Под румяный сосок
С твоей алостью губ,
Под влекущий лобок,
Запотевший мой чуб,

Или чая испить -
Разогреться, остыть,
Или желчи испить,
Как собака завыть?

Что ж ты так далеко?
- хотя рядом совсем!
Ты - как та Сулико!
Я же - глуп или нем!

     3 октября 2006 года

838. Ты еще не под венцом?


Ты еще не под венцом?
- Но уже созрела.
Ты прекрасна так лицом -
Вот такое дело!

Эх, как годы теребят,
Не дают покоя,
Флиртонуть мне не велят.
Что же тут такое?

Мне бы взять тебя "замять"
И в копну, на воле.
Подошла бы и кровать.
Годы - мое горе!

     4 октября 2006 года

839. Иней лижет упругость травы


Иней лижет упругость травы.
Лист на клене в багрянец одет.
Не уйти, не уйти от судьбы.
А о прошлом остался сонет.

Как свежо еще то бытие.
На лугах наши росы живы.
А сейчас лишь одно воронье.
Не уйти, не уйти от судьбы.

Как светили нам - звезды, луна.
Как прекрасны те краски весны.
Счастье мы не испили сполна.
Не уйти, не уйти от судьбы.

Уже зелень не та, погляди!
Уже ветер кружит листопад.
Что-то будет у нас впереди?
Но не будет возврата назад.

А, как жаль, а, как жаль! - Что жалеть?
Не для нас будет прелесть весны.
Жить и в будущем надо уметь.
Не уйти, не уйти от судьбы!

     5 октября 2006 года

840. Я тоже платил и всегда не мало


Я тоже платил и всегда не мало.
Я тоже платил и, скажу, сполна.
Жизни всегда чуть-чуть не хватало.
Какого же надо жизни рожна?

Я преклонял перед нею колени
И гнул свой хребет как ивовый прут.
Жизнь - оболочка, как те пельмени,
Вкусны, лишь тем, что в нутро покладут.

Значит, зависит все от рождения?
Жизнь не прощает издержек в пути!
Умней "стариков" его поколения!
Лишь, однообразен вкус у кути.

Понял из жизни, что все что-то стоит.
Рано иль поздно придется платить.
Иначе жизнь опустит в изгои.
Будешь себя упрекать и судить.

Был ли безгрешен? - Грешен, не скрою.
И приходилось замаливать грехи.
Часто казалось, что что-то я стою,
Вроде наваристой свежей ухи.

Как я люблю весенние краски:
Журчание ручья, что бежит со двора,
Листья зеленые, детские маски,
От солнца в веснушках кругом детвора.

Как пробуждается всюду живое!
Трава зеленеет, грачи на полях.
Боже ты мой! - До чего все земное!
Весна - словно женщина на сносях!

     12 октября 2006 года

841. Говорят; что ты уже с другим


Говорят; что ты уже с другим
Ходишь по задворкам, как со мною,
Говоришь, что он тебе любим
И, что стала ты совсем другою,

Расцвела, зарделась словно мак,
Даже от него помолодела,
Говоришь другим, что я чудак.
Хотя, нет до этого мне дела.

     12 октября 2006 года

842. Вот и завтра Покров, значит скоро снега


Вот и завтра Покров, значит скоро снега
Заметут все в округ, и завьюжит,
Всюду будет бело, забелеют луга.
Уж по росам лугов кто-то тужит.

Кто-то ждет той поры, ну, хотя бы весны,
Чтоб пройти по цветущей аллее,
А пока нагота к небу тянет персты.
Вот-вот зелень совсем околеет.

А сейчас; льют дожди и туман по утрам,
Ветер треплет последние листья.
В прошлом - росы лугов, в прошлом - хохот и гам,
И зарница - любовная бестия.

     16 октября 2006 года

843. Зачем жене эмансипация?


Зачем жене эмансипация?
Зачем она для нас в быту?
- ведь это, вроде бы, мастурбация
Или кастрация коту!

Лилит, не зная наслаждения,
Осталась девой вечной. Злой.
Оставив горечь впечатления,
Умчалась в мир совсем иной.

От туда беды шлет и пакости
На женский наш любимый род.
Коль нет любви, то нет и жалости!
И наш устроен так народ:

Коль равноправия захочется,
Коль оба сверху,… Боже мой!
Она ж под нами только корчится.
Она же конь с большой мошной.

     25 октября 2006 года

844. Вот и вновь похолодало


Вот и вновь похолодало,
Скользко, лужи подо льдом
И в трубе вдруг засвистало,
За ночь выстудило дом

И земля, как околела,
Под ногами, как броня,
Бурунами побелела.
Стало меньше воронья.

Солнце светит за окошком,
Но не греет, как порой,
Коль в ногах уснула кошка -
Скоро встретимся с зимой.

     26 октября 2006 года

845. Может это- любовь


Может это- любовь
Или так - наваждения.
Не найду нужных слов,
Не найду продолжения.

Все кругами хожу
И вопрос сей решаю.
Но, видать, не решу,
Потому - что не знаю:

То ли это - любовь,
То ли так наваждения!
Не найду нужных слов,
Не найду продолжения!

     27 октября 2006 года

846. Иногда заблудишься в трех соснах


Иногда заблудишься в трех соснах.
Иногда испортишь бочку меда.
Расцветет душа как будто в веснах,
Хотя около ненастная погода.

И зимой, в трескучие морозы,
Будто летом у реки, зарница,
Расцветут вдруг на окошке розы.
Нет, конечно, это только снится.

Жаль, да годы память будоражат.
Молодости все всегда прекрасно.
Годы за плечами - гложат, гложат.
Повторить нельзя, да и опасно!

     27 октября 2006 года

847. Ах, как годы летят!


Ах, как годы летят!
Вы давно настоящий полковник.
Годы Вас теребят.
Вы годам своим, словно, садовник.

Интересна судьба!
Знаем, как она Вас закрутила.
Годы - это ж изба!
Годы - это ж Ваши светила!

Вы "горнила" прошли.
Вы ж - филолог, дипломчик в кармане.
Но, сказали - пошли
И бельишко свое в чемодане.

Есть! - сюда, есть! - туда.
Вот и Вы - настоящий полковник!
И бежали года.
В своей вотчине, что ли, сановник!

Кабинетище!!! - Ух!
Вы прорехи латали умело.
К горю близким - не глух!
Новизну запускали Вы смело.

Знаем хобби у Вас!
Этим хобби и мы заболели.
Вместе ловим подчас.
Наши ламбушки, чтоб не скудели.

Чтобы было тепло
В очаге Вашем, мирно и сытно,
Чтобы счастье текло,
Чтобы было душевно, элитно.

А жене? Что жена!
Это ж Вы - настоящий полковник!
Она в Вас влюблена!
Ну, а Вы - ее муж и любовник!

Ей букетик от нас.
Сколько в жизни она претерпела!
Она - ум, она - глаз,
Она недуги скрасить сумела.

Дай Бог Вам на двоих
Жизни в сладость, любви карусели
И идиллий земных,
И свершить, что еще не успели.

     21 ноября 2006 года

848. На могиле моих родных


Вот и встретились - холм да надгробная.

Вот и встретились - холм да надгробная.
Как давно я у Вас не бывал!
И плита, как змея подколодная.
Но, что вы, я еще прочитал.

Сохранились две туи роскошные.
Еще мама садила их впрок.
Воробьишки слетались дотошные.
Крошки хлеба клевали у ног.

Стоит ваза, совсем сиротливая.
И цветы её скрасили лик.
Скачет галка, по тропке, пытливая.
Даже стол одноногий поник.

Вы простите меня, непутевого.
Разбросала по жизни судьба.
Сколько ж коло немого и нового!
Ах, земелька - вторая изба.

Постоял. Помолился, как водится.
И от слез стала влажной щека.
Может скоро родные обмолвятся.
"Не скучайте, - сказал, - и пока!"

     21 ноября 2006 года

849. Ну, где ты есть? - Чего молчишь?


Ну, где ты есть? - Чего молчишь?
Чего не пишешь СМС - Ки?
Чего ж меня томишь, томишь?
- Или причины очень вески?

Что ж ни словечка, ни строки?
Молчит мой сотовый. - В отместку?
- При встрече не подашь руки?
Ну, настрочи мне, как повестку;

Что ты такая ж, как была.
- Сейчас детишки донимают?
Еще вчера зима "цвела".
Снега её сегодня тают.

Так, пусть оттает и душа
И память пусть слова тревожат,
И переступная межа
Любови. Мысли память гложут.

     21 ноября 2006 года

850. Годы - это богатство!


      Скрипниковой Ларисе в честь юбилея

Годы - это богатство!
Богатей, богатей!
К цели нужно упрямство
Для весомых вестей.

Ах, какая ты право!
И, как женщина мать!
Ты обласкана славой.
Стиль не надо менять!

Ты - прекрасна, влекома!
Как же нам устоять?
Как посмотришь - истома!
Даже дрожь не унять!

Не жалей, что приходят
Годы в зрелость твою.
Они только находят
Слово гарне, ЛЮБЛЮ!

Так живи, созерцая
На эпоху из лет.
Ты для нас дорогая.
Краше не было, нет!

     22 ноября 2006 года

851. Если б не было больно


Если б не было больно
От того, что молчишь,
Я сказал бы, - "Довольно,
Уходи или кыш!"

Если б не было жутко,
Что уйдешь навсегда,
Не терял бы рассудка, -
"Мол, не та уж звезда"

Если б не было тошно -
Не найти нужных слов.
Было б в жизни не сложно,
Без любовных оков.

Если б, если б - на деле
Не сидеть взаперти!
Что-то мы не сумели
В этой жизни найти?

     22 ноября 2006 года

852. Стоят, не шелохнувшись тополя


Стоят, не шелохнувшись тополя,
А рядом белоствольные березы.
Куда ни глянь - заснежены поля.
Торосы бьются "лбами", словно, козы.

Уже трещит морозец по стволам.
Уже хрустят снега под каблуками.
Уместно ли? - Зима не по годам,
Коль в ноябре засыпало снегами.

     22 ноября 2006 года

853. Не будешь ли жалеть потом?


Не будешь ли жалеть потом?
- Ведь близок локоть - не укусишь!
Вдруг жизнь помчится кувырком
И то, что было, не получишь.

А будут: слезы по ночам,
Укоры, жалость, ахи, охи.
И все пойдет по мелочам.
И будешь вроде той Солохи:

При встречах, прятать взгляд в платок,
Пойдешь с поникшей головою,
Седой завьется завиток,
В зените лета, как зимою.

Ну, а пока - все тын - трава.
И что те, в будущем, печали.
Во след не бегает молва.
Пока посулы и "медали".

Бежишь к нему на парусах
И нет вопроса, - "А доколе?"
А жизнь идет, как на весах:
Не то в "тюрьме", не то на воле.

Но, все проходит, так и знай.
И тайное, вдруг станет явным.
И пропадет цветущий Май,
И дом твой станет не парадным.

     24 ноября 2006 года

854. Если бы, не сума моих лет!


Если бы, не сума моих лет!
Если б, не настолько ты моложе!
На вопрос нашел бы я ответ.
Ну, а так, наверное, не гоже.

Ты, как та, лебедушка плывет.
Ты, как факел в этом темном царстве.
Годы не отдать мне под отчет.
Будет все - в немилости, коварстве.

Да и ты, через немного лет,
Ощутишь вдруг неуемность быта.
У тебя - лебедушки полет.
У меня - заплатанная свита.

Потому, разумно, только так.
Потому, не скинутся издержки.
Коль в руке истершийся пятак,
То и в чувствах - только "головешки"

     24 ноября 2006 года

855. Как всегда, по ночам


Как всегда, по ночам,
К нам нагрянет зима,
Забелит тут и там
И придут холода.

Вьюжит, вьюжит снега,
Заметет все вокруг.
Уже в пору доха
И перчатки для рук,

Уже ходим гуськом,
Словно, гуси к пруду.
И впервые снежком
Сыплет в этом году.

Впору лыжи надеть.
Впору санки найти.
Коль метет круговерть,
Коли так не пройти.

     10 ноября 2006 года

856. Ваш дневник, как, - "Отче наш"


      Ответ на "Земное притяжение"
      Александра Костюнина

Ваш дневник, как, - "Отче наш",
Прочитал запойно, упоением.
В двух словах не передашь,
С этаким, признаюсь, наслаждением.

Как текла страничная гряда!
Волновало. Будоражило. Терзало.
Коль слова, что вешняя вода,
Все бурлило, рвало, увлекало.

Как же образно, порою в двух словах,
(Не лукавлю, ведь на самом деле),
Будто у Фемиды на весах
Взвешено и потому задели,

Той России, обнаженный нерв,
Иль, порою, бритвой по сосудам.
Потому дневник Ваш - чистый перл,
Не подвластен будет пересудам.

     27 ноября 2006 года

857. Ты сегодня снилась


Ты сегодня снилась
в интересной позе,
А мне все казалось,
будто на Яву.
Запах разнотравья.
Ты подобна розе.
Почему, скажи мне?
Может быть к беде?

Время пролетело.
Алая зарница
Нас заторопила
По своим домам.
Что же это значит?
Память, как возница,
Ведь зовёт, порою,
По былым местам.

Вспомнишь, как бывало,
Запрокинув руки,
Мы с тобою пили
Жемчуга лугов.
Но, увы, не ценишь!
Вот и дни разлуки.
И никак не выйти
Из любви оков.

Ты сегодня снилась,
Вновь сегодня снилась.
Снился луг жемчужный,
Полная луна.
Как же всё случились?
Как же всё случилось?
Память лишь со мною!
Память мне верна!

     28 ноября 2006 года

858. Помнишь ли, - скажи мне, - искорка мечтаний


"Помнишь ли, - скажи мне, - искорка мечтаний,
Как тебя встречал я у твоих ворот,
Как с тобой ходили на реку свиданий,
Там, где страшный омут и водоворот".

Были мы моложе. Все казалось тайной.
Нас влекли дороги в дальние пути.
Мы тогда впервые расставались с мамой,
Чтоб свою дорогу жизни нам найти.

Проходили вёсны, пролетали годы,
Летние зарницы, клином журавли.
Годы, наши годы, годы - хороводы,
Полноводны реки, малые ручьи.

Как же на зарницах жаворонки пели!
Вечерами дружно пели соловьи!
От любви и трелей мы с тобой немели.
Во сны ко мне приходят прелести любви.

" Помнишь ли, - скажи мне, - искорка мечтаний,
Как тебя встречал я у твоих ворот,
Как с тобой ходили на реку свиданий,
Там, где страшный омут и водоворот".

     29 ноября 2006 года

859. Кларе Николаевне Стасюк


Ну, что я мушу Вам сказати, -
Дружина люба, тай ще мати, -
Немало лет уж за спиной,
Но будьте все же молодой!

Пусть рампы свет Вас озаряет!
Пусть рампы свет Вас вдохновляет!
Пусть хор Вас радует всегда!
Везут к народу поезда.

Пусть восторгаются народы,
И дарят Вам; стихи и оды,
И дифирамбы в Вашу честь,
И, чтобы искренне, не в лесть.

Чтобы дарили Вам цветы,
Чтобы исполнились мечты,
Чтоб лет до ста с супругом жили.
Гарненько жили, не тужили.

Здоровья Вам, удачи, счастья
И не коснется пусть напасть
Ещё десятки с лишним лет.
От нас Вам скромненький букет!

     4 декабря 2006 года

860. Тревожно что-то на душе!


Тревожно что-то на душе!
Как на душе моей тревожно!
Что ли в предутренней "меже"
И не ответить односложно.

Как будто гири за спиной.
Как, словно, обручем сдавило.
И, я не знаю, что со мной,
Коль в одночасье все не мило.

Алеет алая заря,
Хотя еще темно в округе.
Вот, привязалось это зря.
Чего же зря роса на луге?

Чего же зря - глаза в глаза?
Чего же зря - в немом волнении?
Уже в душе бурлит "гроза"
Под - да и нет - и увлечении.

Под - да и нет - немой укор.
Не уж то зря росу сбивали?
И ты мне шепчешь, что я "вор",
Что губы, просто так, пылали.

Уж петушиный хоровод
И блики утренней зарницы,
И синева прибрежных вод,
И холодушки у криницы

Нам извещают, что пора.
Пора, пора определиться,
Чтоб не случилось, как вчера,
Чтобы опять не прослезиться!

Тревожно что-то на душе.
Как на душе моей тревожно!
Стоим в предутренней "меже"
И не ответить односложно.

     1 декабря 2006 года

861. Гляди, на рябине сидят свиристели!


Гляди, на рябине сидят свиристели!
Значит, в лесу голодно.
Значит, запасы уже оскудели.
Не ней снегири заодно.

Они - красногруды, вроде зарницы,
Вроде, как кровь на снегу
В окна стучат попрошайки-синицы.
Галка сидит на суку.

В мантии белой земелька одета.
Снега под ногами скрипят.
Есть у народа на это примета, -
"Будет еще холодать!".

     4 декабря 2006 года

862. Ширь полей да прелести лугов


Ширь полей да прелести лугов.
Ах, какое хлебное раздолье!
Мне бы вырваться из городских оков
И махнуть на сельское подворье.

Я б стремглав, по раннему утру,
Побежал, на утренней зарнице,
Постоять, как вкопанный, в бору,
Позавидовать бы крохотной синице,

Полежать на краешке дорог
И послушать пение жаворонка,
Посмотреть на стершийся порог
И погладить малого теленка.

И, как в юности, под дружный звездопад,
Загадать желание. Где вы росы?
Все живу я как-то невпопад.
Мне бы отстучать потоньше косы

И бегом на зрелые луга,
Ведь косил когда-то я в охотку,
В слепой дождь, в нем радуга - дуга
И надеть отцовскую пилотку,

А потом, как кот, на сеновал!
Нет, такого уж не встретить боле!
Что-то я совсем затосковал,
Закусив свою губу до боли.

     14 декабря 2006 года

863. Что-то в душе пустота, пустота


Что-то в душе пустота, пустота
И стал я совсем неумеха.
Возможно, что это совсем неспроста!
Эх, где, та, былая потеха?

Меня раздражает земельный стриптиз
И нагие деревья тоже.
Ещё далеко так до летних виз,
Что думать, о, Боже, не гоже.

Я жду, не дождусь, метелицы шквал.
Хотя бы скорее морозы!
Как будто куда-то я опоздал.
Мои лишь шипы, а не розы.

Одна лишь отрада, один коленкор -
Мне б выйти на лед, порыбачить.
Но всё впереди, лишь душевный укор.
Мне б лучше бы это не бачить.

Я каждое утро смотрю из окна.
Я каждое утро вздыхаю.
Опять за окном чернота, чернота.
Вот завтра, хотя и не знаю…

По сводкам идет - теплота, теплота
И дождь моросит как осенний.
Что-то в душе пустота, пустота
И нет никаких знамений.

     15 декабря 2006 года

864. И, вновь, как юности полет


И, вновь, как юности полет,
И сердце трепетно зовет,
И места я не нахожу,
И под луной - хожу, хожу:

Там, где бескрайние поля,
Там, где до неба тополя,
Где плеск причудливой реки,
Где трепет ласковой руки,
..
Там, где жемчужные луга,
Под дождь там радуга - дуга,
И горьковатый цвет рябины,
Там, где туманные низины,

Где губы - алая зарница.
Ну, почему лишь только снится?
Иль это все не по годам?
Но, все равно, ведь был я там!

     18 декабря 2006 года

865. Ещё вчера, ещё вчера мы были вместе


Ещё вчера, ещё вчера мы были вместе,
Да тишину взорвало проклятое "Ч".
Ещё вчера писал стихи своей невесте,
Как романтично, на коленях, при свече.

Кричал дневальный во всё горло, что есть мочи, -
"Рота подъем, рота подъем, рота подъем!"
Мы на задание уходили среди ночи.
И, коль живы будем, братцы, не умрем.

Ещё вчера, нас перед строем награждали.
Ещё вчера, гремело, звонкое, Ура…
Сегодня, многим не нужны уже медали.
Они ушли, как говорится, во вчера.

И каждый раз, ещё вчера, с тобой бок о бок
И пуля - дура обходила стороной.
Ты был упрям и, всем казался, очень ловок.
Ничто не вечно, в этой жизни, под луной.

Ещё вчера, надели мальчики шинели.
Уже сегодня жизнь "сгорела" их дотла.
Их мамы шепчут, - "Неужели, неужели!"
Попы отпели и звонят колокола.

Я тоже был на волоске от смерти.
Карга ехидно так смотрела мне в глаза.
Ох, как же страшно в этой круговерти,
Когда по жизни много против, мало за.

Ещё вчера, сегодня - ближняя дорога.
Сегодня для меня застолье и цветы.
Я поклонился всем с отцовского порога
И тем, кто не пришел, кто не пришел с войны.

     20 декабря 2006 года

866. Ну, слава Богу, грянули морозы


Ну, слава Богу, грянули морозы,
Пришли и к нам отменны холода,
Уже и снега намело заносы
И подо льдом стремнинная вода.

Уже сказали, - "Можно собираться,
Проверь - мормышки, леску, сторожки,
Конечно, можно, но не нужно, искупаться!"
Эх, где та рыба - ерш и окушки?

Уже во снах - отменная рыбалка.
Уже во снах, да льда нам не найти.
К нам шел морозец, но не шибко - валко,
Всё где-то спотыкался на пути.

Уже проверены ножи у льдобура.
Морозца терпеливо ждали. - А, когда?
Ну, не синоптики, а вечная халтура -
Мороз, мороз, но нет на ламбах льда.

Да, слава Богу, грянули морозы,
Пришли и к нам отменны холода,
Уже и снега намело заносы
И подо льдом стремнинная вода.

     21 декабря 2006 года

867. Новый год уже не за горами


Новый год уже не за горами,
Значит, открутила круг земля.
Но, вот, счастье за семью замками.
Может быть, придет, но погодя.

Уже прошел наш Николай Угодник.
И я поставил в честь его свечу.
Безжалостное время, что поморник,
Но я не жалуюсь, даже не ропщу.

Знаю я, что время так рассудит,
Все расставит по своим местам.
Сколько на Земле различных судеб?
Сколько их, различных по годам!

Я молюсь, не так чтобы усердно.
Я молюсь в приходе, при свечах.
Знаю я, и точно, не наверно,
Будет толк в молитвах и речах.

Верую, что Господь всех услышит
И поможет страждущим и мне.
Новый год в затылок уже дышит.
Что он принесет моей судьбе?

     25 декабря 2006 года

868. Ах вы, кони, мои кони


Ах вы, кони, мои кони -
Ветер в гривах, удила.
От узды болят ладони.
Вновь тумана пелена

По утру. Вы вдоль обрыва
Понесете меня вскачь.
Распушатся хвост и грива,
И рубашка, что кумач,

Хлещет волнами о спину.
Занимается заря.
Мчите вы меня к овину
Мимо речки на поля.

Ах вы, кони мои кони!..
Все промчалось, как вода.
Только чувствуют ладони
Там, где врезывалась узда.

На лугах росу сбиваю
Я в ладошки, её пью.
И зарю свою встречаю
Под печальное фью - фью.

Уж других несете кони.
Ветер в гривах, удила.
Мне быстры уже и пони,
А тумана пелена

По утру не мне клубится.
Лишь Полярная Звезда
Так же светится, звездится,
Так же катится вода.

Те же ставни расписные,
Та же сельская страда
И овраги мне родные,
Только вот не те года.

Ах вы, кони, мои кони!..
Просыпаюсь с вами я.
И смотрю я на ладони.
В окнах алая заря.

     27 декабря 2006 года

869. Целовали губы друг у друга


Целовали губы друг у друга.
Сладостно душе - не оторвать!
Вся зарделась поздняя подруга.
У меня - порыва не унять.

Целовали губы - воровали
У судьбы осколочек любви.
Через губы душу познавали.
Нити чувств, пожалуйста, не рви!

Пожалей, что не всегда возможно,
Сети жизни вплетены в судьбу.
Объяснить все это очень сложно.
Крест несу я на своем горбу.

Крест сомнений - кривды или правды.
Погадаю, в святках, при свечах.
Если б можно, годы я украл бы,
Но ведь не слыву я в силачах.

Целовали губы друг у друга.
Сладостно душе - не оторвать!
По утру, где поздняя подруга?
Только и осталось - погадать!

     11 января 2007 года

870. Я раздевал тебя глазами


Я раздевал тебя глазами,
А по другому не посмел.
Я стал стеснительным с годами,
Хотя в делах и преуспел,

Хотя, но это в прошлом, прошлом!
Хотя - и порох есть, и пыл.
Сказали мне, - "Зачем о пошлом?"
Но ведь еще я не остыл!

Еще нахваливают подруги.
Еще и трепетна жена.
Еще в кровати - буги-вуги
По трезвому, а не спьяна.

Я раздевал тебя глазами.
Да все с себя сняла сама.
Я в наслаждении "дарами"
И чувства выпиты до дна.

     12 января 2007 года

871. Я ждала тебя у карусели


Я ждала тебя у карусели.
Ты же под часами меня ждал.
Уже скамейки опустели,
Ты опять, как прежде, опоздал.

Что так милый? Разве так возможно?
Уж который раз и все никак.
Вот, оказывается можно, можно,
Коли милый - этакий чудак!

Мне опять в постели одиноко.
Подо мной постылая кровать.
Хватит ли меня? Скажи, на сколько?
Сколько же поститься, ожидать?

Извелась уже я, ноет тело.
Ночи напролет, в кошмарных снах.
Это ж все ты делаешь умело;
На яву, от радости в слезах.

Помнится, как будто ты с разлуки
Меня брал, любил и ублажал.
Без тебя теперь, сплошные муки.
Память остра - будто бы кинжал.

Жду тебя опять у карусели.
Ты что ль под часами меня ждешь?
…………………………………….
………………………………………..

     15 января 2007 года

Страница создана 17 May 2024 в 04:51